Моя кровь пылает

скачать книгу бесплатно


– Нет, я ждал их с отчетом в половине дневного перехода. Да так и не дождался. Пока они купались. Пришлось выходить вслепую.

– Я думал, ты больше не злишься. Все вышло наилучшим образом. Мы тогда поддавили эйолов с тыла, чего они не ожидали.

– Я не злюсь. Просто помню. Придержите коней, – совсем иным тоном произнес Харан, натягивая поводья и ругаясь сквозь зубы.

– Что там?

– Пока не уверен, но штандарты очень похожи на этих фанатиков, что развелись на севере. Не думал, что наша славная королева допустит разрастание этой заразы.

– Им нечего нам предъявить. Все бумаги в порядке, – фыркнул Терн, уводя повозку чуть в сторону.

– Все равно не лезте на рожон. Не стоит затевать ссору с такой ватагой, – покривил губы Жар.

– А что не так? – заерзав, отчего-то чувствуя, как внезапно стало неудобно сидеть на козлах.

– Все в порядке, донья. Те люди выискивают эйолов, которые не захотели убраться в свои землю. Фанатики, который считают, что все беды, что обрушились на наши земли за последний десяток лет – от эйолов или полукровок. Хотя о последних я почти ничего не слышал.

– А до нас им какое дело?– сердце замерло в груди. Мне показалось. Что еще не много и я просто задохнусь от спазма, сжавшего горло.

– Никакого. Но как любые фанатики, повернутые на чистоте крови, ни не всегда задают вопросы, прежде чем кого-то схватить и обвинить. Не бойтесь, я все улажу, – и все же слова Харана меня не успокоили. Руки разом похолодели, и я ухватилась за цепочку на шее. Вытягивая небольшой амулет. Зажав камешек в руке, я попыталась успокоиться, чувствуя привычную прохладу. Все будет хорошо.

– И куда же вы, добрые люди, направляетесь? – говоривший был в хламиде, как и все его сопровождающие. Серые плотные рубахи до земли, простые сандалии. И бритые головы под ярким летним солнцем, блестели, как маслом смазанные. Мужчина, что смотрел на нас с легкой, доброй улыбкой, вызывал во мне дрожь ужаса.

**

– По делам едем, – внешне спокойно отозвался Харан, но я видела, как чуть крепче сжалась рука, удерживающая поводья.

– Да-да, я так и подумал, служивый. Вот только куда вы? Да еще такой компанией? Столица в другую сторону, а вы и не торговцы и не крестьяне. Все добрые люди ближе к большим городам держатся, а вы вон, и не при доспехе, но при железе. Зачем оно вам? Никак, смуту навести собираетесь?

– Никакой смуты наводить у нас и в мыслях не было. А оружие с собой носим, так это привычка воинская, как ты верно отметил, божий человек. Бед мы никому не чиним и документы наши в порядке. Так что нет у тебя причин нас задерживать или свой путь прерывать.

Я тряхнула головой. Слова вроде бы все были знакомыми, да и смысл я понимала, но выходило все как-то… велеречиво и непривычно. Словно старую книгу кто-то передо мной декламировал.

– Документы, – лениво протянул все с той же улыбкой лысый. – Бумаги могут быть и в порядке, да сейчас умельцев развелось, что любую состряпать способны. А вот скажи мне, добрый человек, что с вами девица делает. Да без сопровождения. Непотребство какое задумали?

Я почувствовала, как с лица схлынули все краски. За такие дела могли и меня в холодную кинуть, а уж потом разбираться, что к чему.

– Сестра моя, – зло, сквозь зубы буркнул Терн, чьи костяшки едва не прорывали кожу, так крепко великан сцепил руки.

– И моя невеста, – спокойно, почти безразлично уронил Харан.

– Невеста, значится. И сестра. А что ж, добрый человек, сестра на тебя не похожа?

– Единокровная. В матушку пошла, – так же хмуро отозвался Терн. Казалось, что еще мгновение, и великан не сдержится, опустит кулак на лысую блестящую голову улыбчивого жреца. Или кем он там был.

– Ага, ага, – противно пропел лысый, обходя нашу повозку боком.

Я не понимала, почему Харан терпит подобное, почему просто не ответит резко. Да, их было много, десятка два. Но все пешие и без оружия. Да и на каком основании этот досмотр? Никаких указов нам не предъявили.

– А не врете ли вы мне, добрые люди?

Лысый вдруг дернулся в нашу сторону, и я почувствовала, как нагревается зажатый в кулаке амулет. Темные глаза жреца вдруг полыхнули белым, черты лица исказились и вместо улыбки на нем проступил оскал, от которого я едва не свалилась с козел. Потому что смотрел этот жуткий человек только на меня.

– Что такая свежая красота делает среди солдафонов? Не думайте, я сразу военный люд вижу…– даже голос у говорившего изменился. Стал низким, сиплым. Страшным.

– Ну, так если видишь военный люд, знать должен, с кем и как разговаривать, – Харан тронул поводья своего коня, грудью оттесняя лысого от повозки. Тихо зашуршал вынимаемый из ножен клинок. Он был тонкий, почти игрушечный, но черная сталь говорила о невероятной крепости стали.– Мы на твои вопросы ответили и бумаги показать можем, если надо, вот только девушку запугивать не позволим.

– Остынь, остынь, добрый человек, – жрец вернулся к своему прежнему тону. Даже поднял ладони, словно извиняясь. – Служба у меня такая, за порядком под этим небом смотреть. Много всякого зла вокруг. Не уследишь – беда случится.

Харан же даже не шелохнулся, не улыбнулся. Только вернул клинок в ножны, но руки с эфеса не убрал.

Я едва могла дышать, пока колонна этих странных людей проходила мимо. Сердце трепетало, а руки с такой силой сжимали амулет, что тот вот-вот мог треснуть.– Идемте, братья. Эти добрые люди нам не интересны, – отвернувшись, словно на самом деле разом утратил интерес к нашей компании, возвестил жрец, и первым пошел по пыльной дороге. А вслед за ним потянулась молчаливая вереница бритых людей. Словно спящие, они не смотрели по сторонам, не разговаривали. Только жуткие полуулыбки на лицах, словно маски. **

– Почему мы должны отвечать на их вопросы? – тихо спросила у Терна, когда люди в хламидах оказались за пределами слышимости.

– Потому, что их сила может оказаться сильнее нашего оружия, – так же негромко отозвался Харан. – Я не знаю, чем именно они владеют, но вы сами видели их глаза, донья. И меня пугает то, с какой скоростью они обретают власть на нашей земле. В людях еще свежо эхо войны, и если сказать, что во всех бедах виновата кровь эйолов, найдутся те, кто в это поверит.

– Почему?

– Как думаете, сколько действительно образованных, знающих людей живет за пределами больших городов? – понукаемый всадником, конь неторопливым шагом вышел на дорогу. – Люди боятся войны, но куда больше они боятся духов. Не просто так на каждом перекрестке от Сигеры до самых гор стоят святилища.

Харан поднял руку, указывая на небольшой камень-алтарь, что стоял чуть впереди, темным пятном выделяясь на пыльной дороге.

– Камни нужны, чтобы Благородные матери обрели покой, – уверенно отозвалась я. Женщины, что умерли при родах, считались не менее почитаемыми, чем самые искусные из войнов.

– Так, да не так. Людям по большому счету все равно на благородство и честь. До той поры, пока это не угрожает им непосредственно. Ни одна женщина не желает, чтобы неупокоеный дух Благородной матери явился к ней в дом и попытался украсть ее дитя. Страх. Только он держит людей по ночам в домах. Вся жизнь людей держится на страхе

– Вы боитесь этих бритоголовых? – прямо спросила я, сама не зная, какой ответ больше хочу услышать.

– Я боюсь их чрезмерно внимания к нашим скромным персонам, – резко ответил Харан. – И ваше и мое дело – не то, что может устроить этих жрецов новой веры. Как думаете, где мы все окажемся, если станет известно, что наша цель – храм Жагрина? Скорее всего, в какой-то момент станется, что на наших шеях окажется гаррота.

Повозка уверенно покатилась по дороге, но я чувствовала, как внутри разрастается холод. Рука невольно тянулась вверх, желая коснуться шеи и проверить не затянута ли на ней тонкая проволока, что могла лишить меня дыхания.

Остаток дня мы ехали молча в ощутимом напряжении. Кажется, встреча подействовала не только не меня, но и на мужчин, что перестали перекидываться шутками. Если Харан прав, а в этом не было причин сомневаться, то жизнь в нашем государстве скоро сильно изменится. И не в лучшую сторону.

Небо окрасилось алым, насыщенным светом, словно кто-то выплеснул на облака цветочный чай. Рубер, сменивший на козлах Терна, присвистнул, рассматривая эту красоту:

– Никак, скоро мы приблизимся к горам.

– Их еще не видно, но, судя по всему, да. Холодные ветра не далеко. Кожей чувствую, что скоро в лицо нам будет дуть Борей.

– Так может не покатимся дальше сегодня? – Терн высунул нос из повозки, глядя на то же небо. Почему-то оно вызывало какое-то ощущение умиротворяющего ожидания. Словно все вокруг должно было вот-вот уснуть. И это совсем не вязалось с теплом и летом вокруг

– Я думал заночевать в деревне. До нее не так и далеко, – натягивая поводья и останавливая коня, произнёс Харан.

– Не, давай где-нибудь здесь. Среди озер лучше станем, – Терн скривился, словно ему сунули что-то несвежее под нос. – А в деревню лучше днем попасть. Перед горами пополнить запасы.

– И кое-чего из одежды прикупить, – кивнул Рубер, и почему-то с упреком уставился на мои запыленные юбки.

– Ладно, – Харан согласился так спокойно, словно эта мысль и самому ему в голову приходила, но он никак не мог принять окончательного решения. – Поворачивай оглобли. Нужно вернуться немного назад, я там знаю одно место. Самое оно для ночлега.

– Откуда Огонек знает здесь все? Такое чувство, что ему знаком каждый куст, – нагнувшись к плечу Рубера, тихо поинтересовалась глядя на маячившую впереди спину всадника

– Знает. И не только каждый куст, но и каждый камень. Сперва мы воевали в окрестных землях. Потом путешествовали много, вот Жар тут и ориентируется, как дома.

– Все с эйолами?

– Не только, – неожиданно подал голос сам Огонек. Ну что за слух! Никаких тайн от него. – С мародерами, с пришлыми людьми. С остатками войска Визиря.

– Так Визиря убили лет двенадцать назад. Какие у него войска?

– Тогда и воевали. И пока жив был, и как помер, – покивал Рубер. – Сильные у него люди были, но странные. Даже когда знали, что ничего им не светит, когда нашу Бессменную Тьму видели, когда все понимали, ума равно вперед шли, на пики лезли. Неизвестно за что сражались.

– Рубер! – Харан не повысил голос, но по спине пробежали леденящие мурашки. – Не болтай лишнего. Лучше проследи за дорогой.

Длинный ничего не ответил. Даже лица на замечание не скривил.

Я же сидела оглушенная: если так, то у меня на сама деле есть шанс добыть этот цветочек. И не како-то призрачный, на одной надежде существующий, а очень даже осязаемый шанс.

Но как я могла не понять намеков травника из Ведьминого квартала? Он же мне прямым текстом почти все объяснил. Бессменная Тьма. Небольшая элитная армия, особое войско, которому не было равных по силе, и которое сейчас стоит в низине Аавинатис, укрытон клочьями ледяного тумана. Может ли так быть?

– Ты хочешь вернуть к жизни Бессменную тьму. Ты их генерал, герой Перелома. Так? – слова слетали с языка, словно принадлежали и не мне. На затылке, кажется, зашевелились волосы. Такого не могло быть! Как я могла оказаться на одной дороге, в одной компании с легендами и не понять этого?!

– Приятно познакомиться, донья. Харан Кезу Дангарон, к вашим услугам, – кривя губы то ли от боли, то ли от недовольства, шутовски-издевательски поклонился Харан из седла.

– Почему сразу не сказали? – я оглядывалась по сторонам, словно у кого-то был ответ на этот вопрос. Словно кто-то был обязан отчитываться передо мной в подобных тайнах.

– А что бы это изменило? – тихо, словно не желая нарушать какого-то очень хрупкого и едва сохраняющегося равновесия, буркнул Рубер.

Я открыла рот, чтобы возмутиться, объяснить, как это все меняет… и тут же его захлопнула. Не было у меня права требовать от этих мужчин такой откровенности, на которую они не были готовы. Рука невольно метнулась к подвеске, сжав амулет. Не мне их упрекать. Пока никак не получается сделать их такими, как я задумала. Нужно прозрачности как-то добавить, чтобы свет прям через воинов, как сквозь стекло проходил.

Глава 8

Повозка свернула на небольшую поляну, где в десятке шагов от озера было выложено камнями кострище, и медленно остановилась. Вечер принес прохладу, а от воды тянуло свежестью, но настроение все равно оставалось подавленным. Новые факты и встреча со странными фанатиками давали о себе знать: я была совсем без сил.

– Сейчас сварим кофейку, и жизнь наладится. Еще если кусок мяса с булкой проглотить…М-м-м… – Терн, словно не ощущая напряжения, вылез из повозки, тут же принявшись собирать ветки для костра. Рубер же занялся лошадьми, только пофыркивая в сторону веселого приятеля.

– Я схожу к воде умыться, – тихо буркнула в сторону мужчин, помня, какой конфуз у нас получился на одной из первых стоянок, когда меня застукали с задранными юбками по колено вводе.

– Пусть сперва Жар воду проверит. Это вам не ручей. В некоторых озерах чего только не водится, – предостерег Терн, вешая над разгорающимся огнем котелок.

Мне ничего не оставалось, как сжав в недовольстве губы, ждать Харана. Огонек расседлывал своего коня, считая это дело наипервейшем из всех на привале. Может, он был в чем-то и прав, без лошадей нам никуда не добраться, но я тоже устала от этого дня. И изо всех сил мечтала освежиться.

– Харан, – видя, что мужчина и не думает поторопиться, позвала его. Но в мою сторону и не обернулись. Пришлось Чуть придавить свою гордость, и все же подойти к нему ближе. – Харан, я бы хотела умыться.

Меня удостоили внимательным, нечитаемым взглядом. Мгновение между нами висела тишина, но потом Харан все же кивнул.

– Идемте, донья.

Я шла позади мужчины, разглядывая его прямую, какую-то упрямую спину, и пыталась понять человека передо мной. Выходило, что Огонек куда сложнее, чем я могла себе представить. И что оснований для этого похода у него ничуть не меньше, а тои больше, чем у меня самой. Каково это, отвечать за целое войско? Знать, что их можно вернуть у жизни, и не иметь способа с этим справиться ?