скачать книгу бесплатно
Он закатил глаза.
– Нет, не спорьте, прошу Вас. Когда у Вас всё это получится, тогда пусть у нас и будет шанс узнать друг друга поближе. Сейчас это вновь отвлечёт Вас от главного…
– Разве женщина, которая верит в меня, это не самое главное? – он прикрылся лёгкой иронией.
– Это важно, но… о, я ведь забыла отдать Вам наш небольшой подарок, – и я открыла косметический кармашек сумки и достала оттуда такое же зеркальце, как дала сегодня Александре, только немножко потёртое. Он прочитал ободок и грустно улыбнулся.
– А теперь Вам, конечно, пора.
– Да, теперь мне действительно пора. И я всей душой желаю Вам успеха – и верю в него! – я легонько сжала его локоть и пошла к своей машине, очень надеясь, что коленки у меня не будут дрожать под его взглядом.
Обошлось.
На следующее утро Крис подлетела ко мне прямо у входа и вместо приветствия схватила за локоть:
– Кара, ну ты даёшь! Я видела тебя вчера! С этим кудрявым! Как его, Макс? Это ты такая раз, за обедом мне мозги запорошила, а сама уже всё продумала!
– Крис, ты делаешь честь моему искусству интриговать, – улыбнулась я и с нежностью оглянулась мысленно на цветы и бульвар, – я сама не ожидала!
– Ну и как, и как?
– Ну как, мы прогулялись, я всё ему высказала, по Руководству, не отступила ни на букву, мы попрощались, конец истории.
– И ты думаешь, он больше не появится?
– Откуда мне знать, – я мультяшно подняла плечи и завернула ладошки к небу, – Честно? Думаю, нет.
Крис фыркнула.
– Блин, ну ты железная! Я бы надеялась! Он милый!
– Тебе зачитать пункты про надежду? – нахмурила я на неё брови с интонацией и выражением нашего инструктора, Ольгерда Ингердовича.
– Нет-нет, зануда, я и так опаздываю! В обед поговорим! – она чмокнула меня в щеку, стёрла след помады и убежала на свое место.
3. Надежде в нашем Руководстве и обучении и вправду посвящено немало пунктов. Надежда маскирует разницу между верой и реальностью. Если я не могу поверить в будущее клиента и его проект, я не имею права выдавать ему никаких линий поддержки. А если я буду надеяться, что всё получится, я не увижу того, что есть. Вера показывает то, что прочно существует, «фильм готов, осталось только снять». Надежда нарисует то, что могло бы быть, во что я хочу поверить – но не верю. А это лишний вес для хрупких косточек мечты, который они могут и не выдержать.
Как оказалось в обед, Крис тоже рискнула!
– Ну вот, а сама на меня налетела аки коллектор!
– Не пойман, не вор, – она лукаво подтолкнула меня локотком в бок.
– Ладно-ладно, что там наш Амир Какеготамович?
– Арам Самуилович!
– О, я вижу, Вы познакомились ближе? – я честно пыталась не рассмеяться в голос.
– Да-а-а, – мечтательно протянула Крис, но потом махнула рукой и прыснула тоже, – но он оказался порядочным…, – она мучительно искала слово, а я мучительно пыталась ей не помогать!
– В общем, он действительно хотел выведать у меня все секреты и заполучить нашу линию поддержки в своё… блин, бизнес!
– Бедная… то есть, я очень сочувствую! Это очень неприятно… хотя полезный опыт!
– Да знаю, что полезный, знаю… но я терпеть не могу… и не хочу пытаться сказать позитивно, не подсказывай! Я действительно просто терпеть не могу, когда, знаешь, начинают корчить из себя эдаких благодетелей-благотворителей, ах, мне так важно всеобщее благоденствие, ах, у меня и проект в ноль и почти что в минус, ах, я выделяю деньги на обеды для бездомных! А я тут уж совсем не утерпела, спросила, а нищего у входа в наш банк Вы случаем не заметили? – а он такой, да нет, не приметил, а что? – Крис фыркнула так, что из-за соседнего стола на нас покосился мужчина из тех, что рождаются с бородой и в очках, а потом обрастают растянутым свитером.
– Ну а я дальше пру, мол, а кому именно Вы собираетесь отчислять благотворительность от своего проекта – ну тут он совсем загрустил, даже бабочка привяла, понёс какую-то… пижню про высадку лесов, мне стало так… невыносимо, что я извинилась, попрощалась и ушла!
– И он не стал тебя останавливать?
– Попробовал бы он! Я бы посмотрела!
Я посмотрела на Крис и подумала, что да, действительно, я бы тоже на это посмотрела – при всём небольшом росте и хрупком весе Крис, даже небольшой средневековый замок мог бы опасаться за свою неприступность рядом с ней! Я ничего не стала говорить, просто погладила Крис по руке.
4. Персонажи, которые старательно пытаются выдать себя за благодетелей и благотворителей, проходят через наш банк регулярно и с удовольствием. Некоторые вылетают из передних дверей как ошпаренные, некоторые кружат бумерангами, но всё без толку. Наша система безопасности не моргает, а Руководство предусматривает и классифицирует все эти случаи как «видимость благодеяния» и жёстко предписывает отказ с последующим удлинением испытательного срока. Пытаться обмануть законы нашего банка – гораздо более серьезный проступок, чем не знать о них и честно заблуждаться.
У моего стола меня дожидалась как раз такая искренняя незнающая – хрупкая и сухенькая, сумку она держала на коленях, а руки сложила за ней. Ранняя седина в волосах тщательно закрашена грубым чёрным цветом, аккуратное каре, ищущие, чуть испуганные глаза. Посчитаю-ка я лучше до пяти…
– Добрый день, рада видеть Вас в нашем банке, как Вас зовут и чем могу Вас осчастливить?
– Добрый день, – секундная заминка, чтобы не глядеть снова на бейдж, она же его уже изучила заранее, – Карина Владимировна, меня зовут Ольга и я бы хотела… открыть счет для своих детей… если это возможно, – смотрит на меня заискивающе и с надеждой.
Примерно этого я и ожидала. Теперь нужно потянуть время.
– Ольга, желание счастья своим детям – это святое желание каждого родителя. Подскажите, Вы уже говорили об этом с детьми?
– Нет, зачем, – пожимает плечами, – они еще очень маленькие… не поймут… когда подрастут, расскажу, конечно…
– А Вы знаете, что в нашем банке для всех детей ещё в момент зачатия открывается личный счет?
Она смотрит чуть испуганно, недоверчиво сощурив глаза.
– Вот прямо в момент зачатия?
– Да, представьте себе.
– И что же они с ним делают?
– Очень активно его пополняют. И чем больше они его наполнят в детстве, тем проще им будет потом. Знаете про «колыбельную для лётчика»?
Она, конечно, мотает головой как телёнок. Рассказываю ей про amosnell и domosnell, она смотрит на меня всё ещё недоверчиво.
– Но как так? Они же дети! Постоянно орут, ревут, плачут, постоянно у них что-то случается, ломается, разбивается… какой там счёт!
– Дети очень легко реагируют на всё, и все чувства проходят сквозь них легко. Даже глубокое горе, если его переживать с открытой душой, проходит и утекает, как вода омывает камень. Вы вот считали, сколько раз в день они смеются?
– Нет…
– А плач слышите всегда?
– Ну да, это же сразу надо побежать, помочь, приласкать, разнять, объяснить, – она чуть наклоняется вперёд и сразу видно, как быстро она срывается с места и бежит, бежит туда, и руки укрывают их словно крылья.
– А если б Вы бежали к ним, чтоб посмеяться вместе с ними? Что было бы по-другому? – чуть-чуть бы помолчать, но всё таки добавляю чуть тише, – И сколько это принесло бы на Ваш собственный личный счёт? Который только Вы сама и можете пополнить?
Ольга смотрит перед собой, кажется, меня в её мире сейчас уже нет, перед ней играют её дети, она смеётся вместе с ними – и робкая улыбка трогает её губы здесь, в моём маленьком кабинете. Я добавляю еще немного тише:
– А если каждый раз, когда Вы заботитесь о своем ребенке, Вы будете говорить себе «Я делаю это и для той маленькой Олечки тоже», поверьте, ваши счета и счета ваших детей всегда будут в полном порядке…
– Спасибо, я поняла, – почти шёпотом говорит она через минуту-другую, едва кивает мне и выходит. Я вижу, как по пути к двери расправляются её плечи, откидываюсь на спинку стула, вдыхаю глубоко и с облегчением вздыхаю. Честно, всё опять прошло куда лучше, чем я рассчитывала… мне кажется, или правда мимо дверей опять прошёл Дмитрий и шепнул «Отличная работа»?
И так же радостно свершался и весь остальной мой день, – и я очень надеялась, хотя и гнала от себя эту надежду, что Макс всё-таки не появится сегодня перед банком! А за полчаса до закрытия в мою дверь вошёл Очень Серьёзный Мужчина. Темноволосый, с землистым цветом лица и цепкими глазами, он решительно сел на стул и сказал:
– Добрый день, меня зовут Игорь, я хотел бы узнать состояние своего счёта.
– Здравствуйте, Игорь, минутку, я распечатаю Вам отчёт, – я начала открывать базу, уже примерно догадываясь, что там увижу. Но ему явно нужно было убедиться самому. Принтер выдал бледную бумажку. И лицо Игоря тоже немного побледнело, когда он её увидел. Он положил её, посидел, потёр ладонью лоб, посмотрел на меня. Я молчала и смотрела на него ровно и уважительно. Я могла многое ему сказать, и о том, как истощаются счета, и о том, как долговременные долги в нашем банке переходят на уровень тела, превращаясь в болезни, несовместимые с жизнью… но я четко помнила еще один важные урок Руководства «Ни при каких обстоятельствах не отвечайте на ещё не заданный вопрос».
– И что же мне теперь делать? – почти беззвучно произнёс он, скорее обращаясь к себе, чем ко мне.
«Сымать доспех и бегать», – прозвучал у меня в голове голос Ольгерда Ингердовича, но я не смогла бы объяснить эту фразу никому, кто у нас не учился. Был ещё один вариант. Сомнительный, но мог сработать. Я глубоко вздохнула и начала тихонько, медленно, словно бы сама себе:
– Сарра, жена Рабби Менахема из Берштадта, когда была беременна, заболела странной болезнью почек, и никто не мог ее вылечить. Она подумала: что шепчет мне эта болезнь, может быть, она несёт мне что-то, что мне необходимо? (Чуть-чуть я помолчала, чтобы вопрос повисел.) И она решила: я слишком запутала себя ненужной ложью. И она встала с кровати и пошла ко всем, кого любила, и сказала им об этом, и приблизилась к ним. А потом пошла ко всем, кого не любила, и сказала им об этом, и отдалилась от них. А когда она вернулась, чтобы снова лечь, оказалось, что болезнь исчезла. (Я помолчала еще немного, он сидел без движения, только мерно дышал.) Родившийся у Сарры сын Рафаэль с детских лет обожал молитву «Бог прям», и не было чище его человека.
Игорь по-прежнему смотрел в свой листок и было не очень понятно, слышал ли он меня вообще или слишком уж был далеко. Однако, я с вызовом в голосе проговорила:
– Что мне эти Ваши еврейские сказочки! Это ведь моя жизнь!
– Да! И Вы Творец её. Но что именно Вы хотите из неё сотворить? – мне было немножко невесомо в животе говорить это, но так требовали все подходящие к случаю Игоря пункты Руководства…
Он встал и взял листок, будто собираясь уходить, но шаги его были не так ясны, как ему самому хотелось бы. Он сделал шаг к двери, потом два шага к окну, положил листок перед собой на подоконник, опёрся на него обоими кулаками, стал смотреть вдаль, чуть раскачиваясь.
Я ждала молча. Старалась видеть лучшее. Мощные плечи и руки. Точная линия челюсти. Накачанная спина. Много ответственности. В том числе за других. Где там искорка в этих глазах? Где он помнит себя? Куда ему посмотреть? Чем ему подышать?
Я почему-то вдруг вспомнила своё первое знакомство с Лондоном. Маленькие лондонские квартирки, общая ванная на этаже, я поспала той ночью часа три, но зато успела в рассвет, вокруг никого, ни души – и пока в ванную набиралась вода, я открыла то малюсенькое окошко. За ним была зелёноватая хмарь, нависшие облака и воздух, воздух – сырой, сладкий, хмельной…
Зелёная дымка вдруг заполняет комнату, плещется около Игоря, гладит его по плечам – и потихоньку плечи его расслабляются, и не на кулаки уже он опирается, а просто на ладони, и морщина в межбровье становится меньше… и туман оседает и впитывается в пол, и вот уже только легкие зеленые завитки еле заметны в углах…
– Карина Владимировна, что бы Вы мне посоветовали? – он не отходит ещё от окна, не глядит на меня, но голос звучит уже чуточку по-другому.
– Вы знаете, у кого в нашем районе самый большой счет в нашем банке?
– Нет, конечно! – всё ещё не смотрит на меня, но руки уже заложил за спину, качается на каблуках, – А разве это не тайна банка?
– Да, но так уж получилось, что я знаю и могу рассказать Вам, – но только по секрету!
– Я весь ухо, – тут наконец он вновь подошёл, сел на стул, приставил к уху рупор из рук, навёл на меня. Актёрствует, сё добрый знак.
– У зеленщицы на другой стороне бульвара.
– Шутите? – он воззрился на меня с подозрением.
– Ничуточки.
– А можно у неё спросить, как так получилось?
– Многие так и делали. Но на словах не так это понятно, как если посмотреть на деле. Как она встречаааает людей (я немножко растяааааагиваю словаааа), как улыбается всем, что она им говорит, как берёт в руки зелень…
Он слушал меня и глаза разгорались. Вдруг он вскочил и начал ходить от стены к стене:
– О как! Спасибо! Ведь я и сам когда-то хотел – не зелень, конечно, но деревья сажать! А сколько лет не вспоминал об этом! И вот! Ну надо же! Я пойду к ней! Может, получится?
Я улыбалась, глядя на него, и кивала. Азарт распрямил ему плечи, снял лишний груз неудач. Теперь он летел и пружинил и я искренне залюбовалась им.
– Спасибо Вам! – он бросился пожать мне руку, потом спохватился, поцеловал, – и почти выбежал из кабинета.
А я стала собираться домой, задумчиво улыбаясь. Второй день завершается встречами с прекрасными мужчинами! Выйдя из дверей, я незаметно огляделась. Макса нигде не было видно. Слава Богу! Я вдохнула теплый вечерний воздух – и опять захотела немного пройтись.
Фонари еще не включали, и в воздухе висела легкая лиловая дымка. На той стороне бульвара Игорь стоял рядом с зеленщицей и размахивал руками, её лица видно не было, но я чувствовала издалека, как она ласково смеётся. Промчались по бульвару двое мальчишек, один на беговеле, другой на роликах, а за ними брюнетка-мама на самокате, весело смеясь. Женщина в синей юбке и нежной блузке сидела на лавочке и болтала о чем-то весело с приобнимающим её мужчиной, более средних лет, с седой головой и красивыми руками.
В конце бульвара я, легонько вздохнув, развернулась и пошла обратно.
Я тогда ещё не знала, что через неделю в банке меня будет ждать небольшой пакет с шестью деревянными резными панельками. В записке будет написано
«Пусть освещает Ваш дом днем и ночью этот первый в мире конструктор-светильник моей работы, о прекраснейшая Карина!
Когда на моём счету будет столько нулей, сколько в нём панелек, я буду счастлив увидеться с Вами снова!
Не Ваш, но свой собственный,
Макс».
А сегодня я всё еще иду по бульвару, обратно. И по левой его стороне в нашем офисе, что на первом этаже Дома бытия, гаснут тихонько лампы и люди выходят до завтра из больших стеклянных дверей, над которыми светится огромными буквами, ярко и торжествующе: БАНК СЧАСТЬЯ.
Апрель 2020
Карма-флоатинг
«Брахман пара»
Тимоти Лири и Мохиту Райне
Часть 1
Самое удивительное, что я уж и не вспомню, когда первый раз услышал про флоатинг этот… А, точно, меня туда позвал заклятый мой друг-приятель, Сергунька! Привалился на очередную посиделку дымную, сел в углу очень тихий и мрачный, но только еще тише и мрачнее обычного. Все дымили как могли, но мне как-то стало интересно и я подсел рядом. Ничего не говорил. Он тоже долго молчал. Потом поговорили о мерзкой погоде и головной боли, или я просто спросил «Как чо?», а он долго молчал, потом вроде как-то решившись, засопел и сказал «Работу я нашёл». Я опять помолчал.
– Так круто же.
– Да чо-то парит меня это место.
