Фиолетовый кот

Шли больше часа и ничего вокруг не повторялось. Наконец, деревья стали редеть, свозь них уже просвечивало полуденное солнце. Вышли на луг, с которого начинали путь. Только с другой стороны, рядом с коровами.

– Ещё сходим куда или отдохнём малость? – спросила заранее знающая результаты любых усилий девчонка.

– Ты отдохни, я пойду.

– Ладно, – сказала она и направилась к домам.

В тот день Кирилл предпринял ещё несколько попыток выйти из этого пространства. Переправлялся через речку, шёл в другую сторону и всё равно примерно через полтора часа пути оказывался у поля или у места, где утром вышел из болота-озера.

Устал, проголодался, когда на закате решил вернуться к домам. Там его ждала Маша, под ногами у которой крутился фиолетовый Васька.

– Пойдём вечерять уже. Тебя ждут все.

– Мне бы умыться.

– Погоди.

Она ушла в дом, быстро вернулась оттуда, неся в руках полотняную рубаху и штаны.

– Пошли.

Привела его в баню, показала бадью с водой и ковшом, положила на скамейку принесённую одежду.

– Надень, а то твоя замызганная совсем, – и вышла ждать на улице.

Обмылся, почувствовав прилив сил. Натянул коротковатые штаны, завязал на талии вшитый в пояс шнурок, надел просторную рубаху с короткими рукавами. Грубая, но чистая и натуральная льняная ткань дополнительно освежила тело. Посмотрел на мокрые носки и снова промокшие во время преодоления речки кроссовки, решил идти босиком.

Основным блюдом на ужин была кулебяка – пирог из белой муки, внутри которого тонкими слоями теста отделялись мясо, капуста, зелень, яйца. Женщины испекли её специально по случаю появления Кирилла.

Он никогда не ел такого и даже не предполагал, что у пищи может быть столь насыщенный, разнообразный и вместе с тем единый вкус. И всё это растворялось во рту. Понимал, что надо бы поглощать не так жадно и быстро, насладиться неспеша, как это делал Игнат, но голод и желание получать больше вкусовых ощущений не давали возможности сделать паузу.

Хозяева с удовлетворением наблюдали за тем, как парень отправлял в рот кусок за куском.

После еды Маша попросила показать всем фото и кинофильмы о его времени. Юноша включил смартфон, положил на стол, открыл первое видео… И разревелся. Вопреки установкам, согласно которым мужчины не плачут особенно в присутствии женщин. Слезы текли по щекам как в самом раннем детстве. Поднял плечи, как бы закрываясь и они затряслись в приступе бессильного отчаяния.

Взглянув в этот раз на жизнь в своём времени, он до острой боли осознал бесповоротность произошедшего, невозможность больше увидеть ни эти улицы с машинами и тротуарами, ни этих людей, ни знакомых. И, главное, он больше никогда не увидит маму. Она будет страдать, искать его до конца собственной жизни и не сможет найти ни живым, ни мёртвым.

Чуть совладав с телом, вскочил и выбежал на улицу, где было темно. Пошёл в сторону бани, споткнулся обо что-то рядом с тропинкой, упал и продолжил реветь лежа на земле. Одновременно с горем внутри родилась благодарность за то, что никто из новых знакомых не пошёл его успокаивать. Хорошо понимая его состояние, подростку дали возможность выплакаться в одиночестве, чтобы легче принять неизбежное.