скачать книгу бесплатно
После этого все войско, включая телеги обозников и слуг, с победными криками помчалось к городу. И чем ближе эта толпа, еще час назад бывшая организованной армией, приближалась к крайним домам, тем больше удивления вызывало абсолютное спокойствие жителей атакованного городка. Большинство, хотя и не могли не слышать топот боевых коней и крики воинов, продолжали заниматься своими делами, кто-то из-под ладони бросал взгляд – другой в сторону нападавших, но ни разбегаться, ни как-то еще реагировать на приближающуюся угрозу никто не спешил.
Причина такого спокойствия выяснилась, как это часто бывает, внезапно. Когда до окраин городка осталось буквально несколько десятков локтей, воздух вокруг поселения пошел рябью, и.. конница вылетела на девственно чистое поле. Ни домов, ни людей, ни повозок, ни такой забавной ратуши. Ничего. Поле, трава и все.
– Колдовство, магия, – послышались крики.
– Это был мираж, я такие в оркской степи два раза видел, – предложил свою версию опытный старый воин.
Рыцари, простые дружинники, обозники, слуги бессмысленно метались по полю, пытаясь понять, что же такое произошло, и где тот городок, который они собирались сначала пограбить, а потом в нем расположиться с комфортом в ожидании штурма стены королевства.
Спокойным оставался только Корвус. Он внимательно огляделся по сторонам, а потом прислушался и оглушительно крикнул: «Заткнулись все! Тихо!». После чего заставил своего жеребца замереть на месте и еще раз прислушался.
Примеру сенешаля с интересом последовали и остальные.
Нет, город, его жители, лошади и даже петухи и куры этих жителей, рынок и все остальное было не месте. Здесь, прямо среди них. Только никого не было видно, и никого и ничего нельзя было схватить или хотя бы пощупать. Но зато в тишине были слышны все те звуки, которые так характерны для любого города в полдень. Вот на рынке какая-то баба торгуется с покупателем, вот мужик ругает свою упирающуюся лошадь, вот уже кто-то кричит на этого мужика за то, что своей телегой перегородил улицу, вот два, видимо, почтенных торговца обсуждают, по какой цене будут продавать на следующей ярмарке зеркала и почему Юргасу их досталось десять, а им только по восемь. И так далее и тому подобное. Город продолжал жить своей жизнью, но только его больше не было видно. Но было слышно.
Воины оторопело переглядывались, некоторые осеняли себя знаками Единого, слуги и обозники опасливо поспешили покинуть поле и теперь жались у подножия холма.
– И мы испугаемся этой жалкой магии?! – воскликнул Дормель, горделиво поглаживая рукоять своего меча. – Завтра гномы сломают стену, мы ворвемся в Закрытое королевство и спросим у его хозяина, что это за шутки он посмел с нами шутить. Рыцари мы или пугающиеся всего простолюдины?
Это высказывание самого высокородного, если не считать Эльмиры, участника похода сразу разрядило обстановку.
– Ладно. Действительно, пусть бормочут в своем призрачном городе, что хотят, – согласился и Корвус. – В конце концов, нам это ничем не мешает. Ставим шатры прямо на этом поле. У них на головах, – пошутил он. – Пусть послушают, как мы пируем в преддверии завтрашней победы!
Вскоре картина в лагере армии приобрела свой обычный вид. Кони были расседланы и отведены на луг, шатры расставлены, рыцари под кубок вина обсуждали, как завтра пойдут в бой, а слуги суетились рядом с котлами, готовя своим господам обед и лишь изредка обмениваясь фразами:
– А свинина у них дешевле. Слышал? Полтора статима за полть. У нас просят два, а то и два с половиной, – говорил один, разводивший костер на краю призрачной рыночной площади и в паузах между работой с любопытством прислушивавшийся к тому, что происходило в городе-призраке.
– Зато овощи, кажется, дороже, – отвечал ему другой.
Глава 5. Осада. Таинственные события.
Первое таинственное событие за день произошло часа через два после полудня, но вызвало оно у ставших его свидетелями не испуг, а смех.
Из леса выехала деревенская телега, груженая капустой, морковью и прочими овощами. Ее хозяин, находясь в блаженном состоянии то ли легкого сна, то ли опьянения, и, видимо, полностью положившись на знание дороги своей лошадкой, не глядя, въехал в воинский лагерь и только, когда вплотную приблизился к границе города, с удивлением увидел окруживших его дружинников. Что случилось бы потом – оставили бы селянина для допроса, отобрали бы телегу с лошадкой или что еще, осталось покрытым мраком неизвестности. Потому что едва дружинники расступились, чтобы дать дорогу своему десятнику, сначала лошадь, потом передняя часть телеги с мужиком, а потом и вся телега скрылись в призрачном городе, буквально растворившись в воздухе.
Десятник в последний момент вытянул руку, чтобы задержать исчезающую телегу, но не успел и смог только выхватить морковь, свисавшую сзади из ее кузова.
Пока окружающие и сам десятник с недоумением разглядывали захваченный трофей, из воздуха появилась рука, выхватила морковь из латной печатки воина и снова скрылась. В призрачной реальности раздалось хрумканье, которое ясно говорило о том, что вернувшийся к владельцу овощ был пожертвован лошади.
Обстоятельства второго необъяснимого события, или точнее конфуза, постигшего гномов, стали известны вечером, когда командиры отрядов собрались на совет в походном шатре Корвуса, разбитом в самом тихом районе города-призрака. Все-таки бормотания его невидимых жителей сенешаля несколько раздражало.
Не успели участники совещания начать распределять роли своих отрядов в завтрашнем штурме, как в шатер ввалился Гурфольс. В одной руки он сжимал огромный молот с отломанной рукоятью, а на ладони другой у него лежал маленький, меньше монетки в один статим, осколок скалы.
– Ну что, Гурфольс, – обратился к предводителю гномов Корвус. – Сколько проломов в стене будет завтра утром? Мы думаем штурмовать тремя отрядами – два из пяти королевств и один твой. Эльфы поддержат нас стрельбой из луков по бойницам и вершине стены. Никто не высунется, и мы легко ворвемся внутрь.
– Сколько будет проломов? – переспросил Гурфольс, топорща свою еще утром ухоженную, а сейчас растрепанную бороду. – А вот это видели? – он аккуратно, как величайшую драгоценность выложил на стол осколок скалы. – Стена укреплена магией! Это – единственный результат нашей работы! – гном кивнул на осколок. – Мы можем долбить эту скалу еще тысячу лет и, может быть, пробьем проход, в который сможет протиснуться самый тощий кролик, – устало завершил он.
Здесь надо отметить, что в кроликах гномы знали толк. Их разведение было единственным родом деятельности, которым подгорные жители занимались, помимо основных – добычи различных металлов и драгоценных камней и изготовления из них оружия, орудий труда и украшений. Места кролики занимали мало, быстро плодились и давали гномам в изобилии нежное мясо и шкурки для теплой одежды, столь необходимой при работе в глубоких штольнях.
– Ничего страшного, – вдруг совершенно не огорчился от такой новости Корвус. – Завтра враги выйдут из-за стены и дадут нам бой. Он все и решит.
Увидев недоуменные взгляды собравшихся, сенешаль пояснил:
– Я посылал слухачей к ратуше. Ну, к тому месту, где она расположена. Послушайте сами. Позовите слухачей! – приказал он слугам.
В шатер неуверенно зашли два воина, которые при виде столь многочисленного благородного собрания сначала немного смутились, но потом встали на вытяжку перед своим командиром, готовые ответить на любые вопросы.
– Итак, что вы услышали? – спросил их сенешаль.
– Как вы и приказал милорд, – начал один из них. – Мы весь день провели на ратуше. В смысле в ратуше, – тут он опять смутился. – В общем, в том месте, где она расположена.
– Это и так понятно, – прервал докладчика Дормель. – Нас интересует, почему вы уверены, что завтра войска этого проклятого мага выйдут в поле?
– Вот, значит, – подхватил второй разведчик. – Часа два назад у них началось совещание. Обсуждали, что делать дальше, так как мы им мешаем покидать территорию города, а им нужно отправлять людей за сеном, которое уже подсохло в стогах.
– Дальше. И по делу, – не выдержал рассказа о сене один из баронов.
– А дальше, – опять вступил в разговор первый из слухачей. – Один, значит, и спрашивает, что, мол, делать будем с этими, ну, дальше не очень приличные слова были.. А второй ему и отвечает, что ты, мол, переживаешь? Завтра армия господина выйдет из-за стены, и эти, ну, понимаете, опять неприличные слова, разбегутся, как зайцы.
– А тот, – перебил первого второй разведчик. – его опять спрашивает, почему, мол, завтра войска господина выйдут? Вот, а первый, стало быть, и говорит:
«Дурак ты, Мелфус. Послезавтра пятнадцатый день месяца. А это значит, что из-за стены метр Симон должен, как всегда, привести к нам обоз с товаром для продажи. И обоз, ставлю свою бороду против твоих усов, уже подготовлен, а метр Симон не такой человек, чтобы из-за каких-то, ну тут опять те самые слова, откладывать доставку и держать товар на телегах. Значит, он пойдет к господину и попросит разогнать этот сброд. И тот, конечно, ему не откажет. Сам знаешь, как господин, торговлю и нас торговцев уважает. А уж Симона он завсегда, как он рассказывал, в таких делах слушает. Вот так-то…»
– И это не все, – добавил первый разведчик. – Они там приняли решение за ночь сколотить трибуны у северной окраины города, чтобы, значит, горожане могли за два статима посмотреть на битву. И даже доли от продажи мест уже поделили. Первому, значит, две доли будет, так как он доски предоставит, а второму..
– Все! Этого достаточно, – махнул рукой, чтобы разведчики ушли, сенешаль. – Думаю, к утру нужно подготовиться к битве. А если эти торгаши ошиблись, и их «господин» свои войска за стену не выведет, то тогда и думать будем. Совещание окончено. Все отдыхайте. Завтра может быть тяжелый день. Тяжелый, но славный! – завершил он совет.
Но завтрашний день еще только предстоял, а вот тяжелая ночь, как оказалось, уже с нетерпением ждала Корвуса. Старый холостяк, ни разу не рискнувший связать себя узами брака, 53-летний сенешаль провел всю свою сознательную жизнь в походах большой войны. Нет, он не сторонился женского пола и, когда был помоложе, не брезговал посещать следовавших на войском жриц любви. Потом, заняв высокий пост в армии Наймюра, он завел себе двух прелестных служанок, но вот уже несколько лет, как плотские утехи его интересовать почти перестали. И сейчас, растянувшись на своей походной койке, он пребывал в странном состоянии. Приказать переставить свой шатер? Пойти спать к костру вместе с дружинниками? Но ничего этого он в итоге делать не стал. Просто продолжал слушать.
А послушать, было что. Оказалось, что его шатер располагался на месте дома, где сейчас свою первую брачную ночь проводили очевидно влюбленные друг в друга, ненасытные и изобретательные, к счастью, невидимые молодожены.
Сил и задора у юноши и девушки хватило до пяти утра, после чего они, наконец, уснули сами и дали хоть немного отдохнуть старому воину. Встал он в результате такой необычной ночи, разбитый и раздраженный. Правда, справедливости ради и немного забегая вперед, нужно отметить, что проведенная практически в одной кровати с молодоженами ночь впоследствии благотворно сказалась и на самом Корвусе, и на его потомках. Вернувшись домой, сенешаль ушел со службы и женился на небогатой, но миленькой девушке, с которой вполне успешно произвел на свет дочку и сына, через два десятка лет продолжившего род и воинскую славу своего основателя.
А теперь о третьем таинственном событии, о котором никто никогда так и не узнал. Касалось оно Эльмиры. С того момента, как ее иноходец вступил на территорию призрачного города, она почувствовала на себе чей-то заинтересованный взгляд. Сначала не очень внимательный, такой – вскользь, а потом все более пристальный, изучающий. И мало того. У принцессы появилось ощущение, что этот кто-то, следя за ней, решает сейчас ее дальнейшую судьбу, и при этом обладает достаточным могуществом, чтобы свое пока до конца не принятое решение претворить в жизнь.
Из-за этого, не покидавшего ее весь день неприятного и волнительного чувства, Эльмира после совета у сенешаля сначала довольно резко отказалась принять участие в пире, который в преддверии неминуемой победы решил дать всем благородным Дормель, а потом долго не могла заснуть. Тем не менее, в отличии от сенешаля, проснулась она утром отдохнувшей и с каким-то мистическим пониманием, что решение относительно нее принято, и ничего плохого с ней в этот день не случится.
Глава 6. Эльмира. Битва. Конец одной и начало другой истории.
Объединенная армия не без труда построилась на поле в лиге от стены. Рыцари, приходя в себя после вчерашней попойки у принца Дормеля, покачивались в седлах. Дружинники, не знавшие об ожидаемом выходе из-за стены врага, ждали команды на штурм, но не понимали, как это сделать без гигантских лестниц, которых не было, и непонимающе переглядывались. Гномы любовно поглаживали свои секиры, мечтая отомстить за вчерашний позор. Эльфы, построившись за рядами дружинников и гномов, натягивали тетивы на свои мощные луки и втыкали перед собой в землю по пять стрел, чтобы по команде за несколько ударов сердца обрушить их на врагов.
Наконец, когда ожидание стало уже гнетущим, из-за стены прозвучал протяжный звук могучего рога.
«Надо же, – подумал про себя сенешаль. – Похоже, не хвастался этот неизвестный метр Симон. Прислушался к нему «господин» Слава Единому, сегодня будет битва, и нам не придется думать, как взобраться на эту высоченную стену».
Примерно также, может быть, только без упоминания метра Симона, думали в этот момент все рыцари и командиры отрядов, и единственное, что тоже всех без исключения интересовало, это то, как армия Закрытого королевства выйдет из-за стены, в которой нет ворот.
Но этот вопрос решился уже в следующую минуту и сразу оказался всеми забыт, так как встал другой, и куда более насущный.
Сначала участок стены заклубился багровым туманом, и из него начали ряд за рядом выходить железные воины. Внешне они полностью повторяли телосложение людей, эльфов или гномов – две ноги, две руки, туловище, голова, сужающаяся кверху на подобие формы шлема, и горящие белым светом глаза. Их движения и вся пластика были не угловатыми, как можно было ожидать от ходячих металлических статуй, а плавными, как у живых. Тем не менее, они были, очевидно, созданы из стали, которая ярко горела на солнце.
Таким образом, ответ на казавшийся единственным вопрос был получен. Но встал второй – как сражаться с железными монстрами ростом со всадника, сидящего на коне, вооруженных длинной пикой в одной руке и огромным мечом в другой?
– Живой металл, – с ужасом выдохнул Гульфарс. – Я о таком только в сказках слышал. Их нельзя победить. Мы пропали.
Первыми на появление противника среагировали эльфы. Будто для того, чтобы убедиться, что никакого вреда стальным воинам их стрелы не нанесут, они выпустили по гигантам первый залп, потом второй, третий был уже слабее наполовину, в четвертом вместо тысячи стрел было уже не более 200, а пятого не было вовсе. Даже не пытаясь как-то уклониться от смертоносного града стрел, стальные спокойно приняли его на себя с ожидаемым результатом – ни одна стрела даже не поцарапала никого из этих магических монстров.
Когда стрельба сама собой прекратилась, из багрового тумана показались три всадника. На этот раз люди. Первым ехал мужчина лет сорока, без доспехов, с жезлом в руке. Его сопровождали два спутника, оба в легких кольчугах и шлемах, но без копий. Маг, а это был именно он, взмахнул жезлом, и строй стальных воинов двинулся вперед на оторопевших противников. Без спешки, спокойно и неумолимо.
Первыми и на этот раз среагировали эльфы. Будучи прекрасными воинами, они, тем не менее, крайне не любили рисковать своими вечными жизнями, что и мешало им выходить победителями из большинства битв. Верно оценив, что ни их луки, ни их легкие мечи не нанесут гигантам никого вреда, эльфы слаженно развернулись и двинулись в сторону леса, покинув поле боя и своих союзников.
Вслед за ними пример ко всеобщему бегству едва не подал Дормель. Увидев уход эльфов, он побледнел, нервно оглядел окружающих и, резко развернув своего коня, тоже поскакал в сторону черневшего вдали леса. Наверное, такой поступок не простого рыцаря, а принца могло бы вызвать общую панику, но тут вперед на своем иноходце перед строем вылетела Эльмира.
– Вперед! Мы опрокинем эти железяки своими конями и доберемся до мага! – крикнула она. – За мной!
Сказать, что за ней устремилась вся армия, было бы преувеличением, но несколько сотен самых отважных рыцарей и дружинников пришпорили коней, опустили копья для сокрушающего удара и, выстраиваясь на ходу в клин, помчались на строй стальной пехоты. Столкновения было оглушительным. Треск копий, ржание лошадей, стоны вылетевших из седел всадников. И все-таки атака почти достигла своей цели. Две из трех шеренг волшебных воинов были пробиты, и, если бы рыцари, ведомые Эльмирой, смогли еще чуть-чуть поднажать, то прорвались бы к наблюдавшему с нескрываемым любопытством за происходящим магу. Но увы… К этому моменту за Эльмирой следовали только семь рыцарей и несколько дружинников, копья были уже сломаны, скорость лошади потеряли и испуганно топтались, окруженные нависавшими над ними железными великанами.
И вот сначала один рыцарь, за ним два дружинника, за ними еще три рыцаря оказались поверженными на землю. Сама Эльмира сражалась до последнего, раздавая бессмысленные и терявшие с каждым новым взмахом меча силу удары. К ее удивлению, ответных ударов стальные воины ей не наносили. Казалось, что они просто ждали, когда она окончательно обессилит. Додумать эту мысль до конца она не успела. Один из гигантов обхватил ее сзади за туловище и сдавил так, что она потеряла сознание.
Оставшиеся в строю гномы и люди сначала с надеждой, а потом с ужасом следили за разворачивающейся на их глазах драмой. Вот атакующие столкнулись со стальным строем, вот большинство вылетело из седел, но самые сильные почти пробили ряды врагов, вот они мечами пытаются расчистить себе дорогу, вот они один за другим повергаются на землю, вот осталась одна Эльмира, отчаянно орудующая мечом, вот ее плотно окружают железные гиганты и, наконец, вот один из них стаскивает принцессу с седла и несет к своему улыбающемуся магу-повелителю.
Весь этот драматический эпизод сражения лишь на несколько минут приостановил поступь железной рати, и теперь она приближалась к оставшимся на поле людям и гномам, перестраиваясь в один ряд и охватывая сгрудившихся вокруг сенешаля воинов с флангов и тыла.
– Не считаете ли вы, что вам стоит сдаться? – прозвучал внезапно голос мага, как-то незаметно подъехавшего к окруженным. – Думаю, что я отпущу вас. Конечно, после того, как вы передадите ваше оружие моим верным стражам. Берите пример с эльфов. Они уже в паре лиг отсюда.
– Вы думаете, что отпустите, или отпустите, милорд? – спросил сенешаль, понимавший, что в сложившемся положении ему предстоит выбор между позорным пленом и быстрой и бесславной смертью.
– Думаю, что отпущу, – ответил маг. – В конце концов, должны же вы понести наказание за попытку нападения на мои владения? За то, что отвлекли меня от важных дел? Да попросту за свою наглость? Вот пусть эта неизвестность и будет вам наказанием. Кроме того, свою награду я, кажется, уже получил. Итак, сдаетесь? – и маг понял вверх свой жезл, готовясь дать стальным гигантам приказ атаковать.
– Сдаемся, – сокрушенно склонил голову сенешаль.
Никто с его решением спорить не стал. Исход противостояния был для всех слишком очевидным. Это была бы не славная битва, а простое избиение и резня. Рыцари отстегивали пояса с мечами, роняли на землю копья, дружинники складывали в кучу щиты, гномы с сожалением бросали под ноги стальным воинам свои секиры.
На поле воцарилась тишина. Маг отъехал в сторону, о чем-то побеседовал со своими двумя помощниками, потом приблизился к лежавшей на земле Эльмире, еще раз внимательно посмотрел на нее, и, слегка пришпорив коня, вернулся к застывшим в ожидании его решения пленным.
– Можете уходить, – произнес он. – Похороните вон там возле леса своих убитых, окажите помощь раненым, потом собирайте свои шатры и прочее имущество, грузите на своих лошадей или на себя, и уходите. Телеги обоза и слуг вам, боюсь, уже не догнать. Они убегают на лигу впереди эльфов. У вас время до полудня.
– А принцесса? – счел необходимым спросить Корвус, который понимал, что, вернувшись в Наймюр без нее или хотя бы без информации о размере выкупа, он рискует если и не головой, то своим положением.
– Она останется здесь, – ответил маг. – Она пройдет сквозь багровый туман и навечно останется в моей свите. Это цена за вашу жизнь и свободу.
Произнеся это, маг развернулся, не спеша подъехал к уже пришедшей в себя принцессе, что-то коротко сказал ей, и они вместе направились к клубившемуся на месте стены багровому туману, скрывшись в нем.
Как тогда все подумали – навсегда.
Глава 7. Эльмира. Решение.
Он ей отказал. Учитель, господин, Арвидас повел себя, не как самый близкий ей человек, а как Хранитель. На просьбу Эльмиры спасти Кору и помочь Анатору, а Эльмира была уверена, что это ему по силам, маг ответил:
«Я – Хранитель. Вмешиваться в события, помогая кому-то из смертных, не мое дело. Мы можем подправлять, но не направлять. А в тебе все-таки проснулась родовая кровь, и ты хочешь помочь своим родственникам. Ты просишь меня рискнуть изменить естественный ход истории. Нет. Я этого делать не буду».
И жестом попросил ее покинуть его покои.
И тогда Эльмира, вернувшись к себе, решила впервые за свою жизнь пойти наперекор Арвидасу и вызвала отданного ей в личное услужение Приска, относительно слабого мага, из-за своего излишне легкого характера не подошедшего для свиты господина.
«Так, так, – бормотал Хранитель, следя через сферу видения за тем, как Эльмира давала указания Приску. – Девочка решила пренебречь моими указаниями и сделать все по-своему. Значит, я все-таки не ошибся, и у нее после инициации сохранилась свобода воли. Да, я не ошибся, а то уже начал сомневаться, что она способна на большее, чем быть постоянно при мне. Что ж, посмотрим, что у нее получится».
Глава 8. Кора. Тень Анатора
«Старая, злобная, лживая ведьма», – думала, стоя перед портретом Эльмиры, Кора.
А ведь всегда ранее этот портрет, как и история пропавшей в Запретном королевстве отважной принцесс вызывали у нее прямо противоположные чувства. Да и когда она узнала в незнакомке, неожиданно и пугающе явившейся к ним в замок, ту самую принцессу с портрета, она сначала испытала восхищение перед ней. Ее красота, ее горделивая осанка, то, как она свысока разговаривала с ее отцом и со всеми ими, ее сохранившаяся на протяжении веков молодость – все это отдавалось в душе Коры чувством, близким к преклонению. Но потом, осознав до конца, что Эльмира сказала о ее любимом брате, она ее просто возненавидела.
Как, как она могла подумать и высказать вслух, что Анатор превратился или через два дня превратится в чудовище, способное убить отца, матерь, ее сестер и ее саму?
Так получилось, что именно Анатор, хотя ему было уже двадцать пять лет, а Коре только шестнадцать, был не только ее любимым братом, но и лучшим другом. Старшие сестры, Норма и Гората, были, по ее мнению, «слишком принцессами». Они следили за своими манерами и одеждой, обсуждали своих возможных будущих женихов, наслаждались вниманием молодых людей. Их не интересовало ничего из того, что происходило в мире – ни отношения между королевствами, ни политика короля эльфов и старшин гномов, ни уж тем более такие «мужские» забавы, как война и приключения. Турниры – это да. Там они блистали, по очереди удостаиваясь венков королевы турнира.
Да, они были поразительно красивы и, несмотря на разницу в возрасте в два года, выглядели бы, как близнецы, если бы не разница в характерах, которая легко читалась на их очаровательных лицах.
Гората была со всеми дружелюбна, всех любила, была открыта и всегда весела. И это отражалось в ее обворожительной улыбке, которая, казалось, никогда не покидала ее губ. Норма была расчетлива, высокомерна, никогда не забывала о своем высоком положении старшей принцесса самого сильного королевства континента. И это ее отношение к окружающим всегда отражалось в ее глазах, а улыбка, когда она удостаивала ею кого-нибудь, была всегда немного насмешливой и преподносилась как величайший подарок заслужившему ее.
Кора же была совсем другой. Как шутил ее отец, ей следовало родиться принцем, а не принцессой. Она по собственному желанию ходила на занятия к Бурвальду, которые тот проводил для Анатора, прочитала все книги по истории королевств, которые только смогла найти в замковой библиотеке, пыталась подслушивать, что говорили ее отец и его советники на совещаниях, вникая в хитросплетения политики континента. Но главным ее увлечением были выезды на охоту с Анатором, бешеные скачки по полям в погоне за очередным волком или уроки фехтования и стрельбы из лука, которые брат или кто-нибудь из его личной дружины давали ей. Сначала со смехом, но потом, когда она уложила в центр мишени десять стрел из десяти, уже с уважением и серьезным отношением к юной ученице.
Что же касается совета Эльмиры покинуть замок, то следовать ему королевская семья не собиралась. Гэльфас только пожал плечами, когда Бурвальд поинтересовался у него, не думает ли он временно, исключительно временно, до выяснения, так сказать, переехать в охотничье поместье. Королева Эдана о том, чтобы покинуть место, где погиб ее сын, даже слышать не хотела, да никто ей это предлагать и не решился бы. Слуги о страшном предупреждении не знали, а Бурвальд не считал возможным покинуть своего повелителя в столь ответственный момент.
Единственные, кто с удовольствием начали бы собирать вещи, были Норма и Гората. Они очень испугались, да и к Анатору их отношение пусть и было не без любви, но они его уже давно воспринимали не столько как брата, сколько как будущего властителя королевства, с которым те королевства, за принцев которых они выйдут замуж, будут граничить.
Прокрутив в голове еще раз все перипетии прошедшего со дня убийства брата дня, Кора отвернулась от вызывавшего ее возмущение портрета и стала подниматься по винтовой лестнице в библиотеку, где надеялась в каком-нибудь древнем фолианте отыскать информацию о Тенях. Информацию, которая, несомненно, опровергнет то, что рассказала о будущем Анатора эта вечно молодая стерва.
В библиотеке было, как всегда, тихо. Кроме нее, сюда заходили только Бурвальд, да Анатор, кода советник отца задавал ему что-то, связанное с историей пяти королевств и их отношений с эльфами, гномами и орками.
Выбрав самый пыльный том, который до этого ни разу почему-то, может быть, именно из-за пыли, не открывала, Кора устроилась в кресле у окна.
– Про меня что-нибудь найти хочешь? – раздался приглушенный шепот из кресла с высокой спинкой, стоявшего в углу. – Я уже искал. Нет там ничего ни про Теней, ни про теневое оружие.
– Анатор? – вскочила на ноги Кора, которая, хотя и была уверена и убеждала себя, что брат ей никакого вреда никогда не причинит, невольно испугалась.
– Наверное, – ответил тихий голос. – Впрочем, я в этом уже не уверен. Похоже, что Анатор мертв, а вот кто я, понять пока не могу. Единственное, что могу утверждать, это то, что Эльмира сказала обо мне правду. Я буду опасен для окружающих. Даже для вас.
– Что ты такое говоришь, – возмутилась Кора. – Старая стерва просто хотела всех нас испугать. Может быть, она вообще хочет, когда мы уедем, захватить наш замок?
– Увы, сестренка, но ты ошибаешься. Сегодня утром сюда зашла горничная, чтобы убрать тот беспорядок, который вчера вечером устроил тут почтенный Бурвальд. Он тоже пытался найти какую-нибудь информацию о мире Теней. Хотя, что тут искать? Тени – это бывшие великие маги, которые жили на этой земле задолго до нас. Почему они погибли, почему превратились в Теней? Никто не знает. Вопрос, как я превратился в Тень. И ответа на него нет. С другой стороны, а зачем его искать? Сейчас нужно действовать. И я, к сожалению, вынужден обратиться за помощью к тебе.
Глава 9. Кора. Анатор. Просьба.
– Ты знаешь о Тенях? – удивилась Кора. – Откуда? Почему мне никто никогда не рассказывал о них?
– Потому что ты принцесса, а не принц, сестренка, – с прежней легкой и доброй насмешливостью ответил Анатор. – Знание о многих вещах передают только наследникам. Не надо всем остальным знать слишком много о том, что не имеет никакого отношения к их собственной жизни. Мне Бурвальд открыл и объяснил многое, что считается сказками, но на самом деле таковыми не является. Но вот ничего о том, как человек может стать Тенью, не знает не только Бурвальд, но и ни один из других мудрых, входящих в их Верховный Совет, о чем они ему вчера вечером и сообщили.
