Российские миротворцы на Балканах

США имеют жизненно важные интересы практически во всех регионах мира, которые требуют защиты, в т. ч. и вооруженными средствами, и т. п.

Изучение и анализ таких документов, как «Стратегия национальной безопасности» и «Национальная военная стратегия США», а также базирующейся на них «Стратегической концепции НАТО» дают основание сделать следующие выводы:

в 90‑х годах XX века отмечается существенное повышение военно-политической активности блока НАТО и расширение географии возможного применения военной силы далеко за пределы его зоны ответственности, определенной договором о создании альянса. Настораживающим фактором здесь являются попытки объявить эти зоны сферой своих «интересов безопасности»;

возрастает готовность использовать военную силу США и НАТО в целом в различных ситуациях, в т. ч. и в тех, которые не предполагают необходимость ее применения. Примером тому являются минувшие события в Ираке, Сомали и Югославии. Возможность применения военной силы на постсоветском пространстве также не исключается;

активизируется разработка новейших технологий, способных обеспечить США военно-техническое (количественное и качественное) превосходство над другими крупнейшими странами мира;

в США и в других государствах-участниках блока НАТО большое внимание уделяется разработке новых приемов использования военной техники и вооружений, а также способов ведения военных действий применительно к изменившимся внешнеполитическим условиям;

в США и НАТО откровенно игнорируются международные институты обеспечения мира и безопасности (ОБСЕ, ООН, Совет Безопасности), которые рассматриваются в нынешних условиях как лишняя обуза, сдерживающая их геостратегическую активность и конкретные инициативы, в т. ч. военные акции.

Все это свидетельствует о том, что военная сила остается для США одним из приоритетных инструментов внешнеполитического воздействия, который они могут и готовы задействовать вопреки существующим международно-правовым нормам. Эта готовность нарастает по мере дальнейшего изменения соотношения сил в пользу Соединенных Штатов, а также ослабления государств и международных институтов, противостоящих политике агрессии и насилия.

Способность и возможность действовать с позиции силы были апробированы на практике – вслед за объявлением Балкан «зоной важных американских интересов» последовало «решение президента Клинтона о прямом применении здесь вооруженных сил США»[13].

Готовя военную акцию против Югославии, НАТО и США решали в основном собственные проблемы. Их действия мотивировались отнюдь не заботой о косовских албанцах. Важную роль в развязывании вооруженной акции сыграли идеологические, психологические и даже личностные моменты, повлиявшие на позиции ведущих стран НАТО в отношении Белграда.

Именно эти причины и мотивы, а не соображения высшей гуманности явились основой решения НАТО проигнорировать Устав ООН и общепризнанные принципы международного права и приступить к систематическим варварским бомбардировкам территории Югославии. Не случайно даже формальное обоснование необходимости нанесения воздушных ударов по суверенной стране в разные периоды давалось разное: «то желание убедить Милошевича в необходимости подписать документы в Рамбуйе, то стремление предотвратить гуманитарную катастрофу (которой до начала военных действий не было), то обеспечение условий для возвращения беженцев и т. д.»[14].

Объективный анализ итогов военной агрессии против Югославии показывает, что на Балканах вслед за Ираком была предпринята попытка реализовать замысел, основанный на положениях новой стратегии НАТО – силой навязать миру право альянса на односторонние вооруженные действия по собственному усмотрению. В сердцевине этого замысла оказались общие интересы, преследуемые, по крайней мере, большинством государств НАТО. Стремление устранить политическое руководство Союзной Республики Югославия, подавить сербское национальное самосознание, насадить марионеточный режим и т. п. позволило им объединить усилия в организации и осуществлении агрессии на Балканах.

Сербское государство и его независимая национальная политика явились серьезным препятствием для осуществления ведущими странами западного альянса политической экспансии, поскольку своим примером Сербия оказывала определенное влияние на оппозиционные силы в государствах, бывших союзниками СССР в Восточной Европе, и развитие в них политической обстановки в целом[15].

В то же время США наряду с общими с западноевропейскими странами устремлениями имели и собственные специфические интересы на Балканах, которые заключались, в частности, в следующем:

экономически ослабить ЕС, дискредитировать единую европейскую валюту;

затормозить создание европейской оборонной структуры и консолидировать Европу на базе НАТО, где главную роль в силу обладания наибольшей военной мощью играли американцы;

усилить свое военное присутствие на Балканах (в «мягком подбрюшье Европы»);

продемонстрировать военную силу в целях устрашения не согласных с политикой США государств[16].

В соответствии с этими интересами в начале 90‑х годов главной целью активно проводившейся политики США на Балканах было не достижение мирного урегулирования на основе принципов ООН, а стремление создать в регионе новый стратегический баланс сил после утраты Россией ключевых позиций в миротворческом процессе в Боснии и Герцеговине. Политика Соединенных Штатов включала в себя военное сотрудничество с Хорватией, поддержку боснийских мусульман, а также тайные поставки оружия последним из Ирана через Хорватию[17].

Одновременно усиливалась и организованная поддержка югославского конфликта со стороны США и западных спецслужб – прослеживается определенная управляемость событий, логическая цепь которых соответствует разработанной на Западе технологии управления кризисом.

Позже детальный анализ развития обстановки на территории бывшей Югославии позволил выделить в событиях того периода вполне конкретные элементы управляемого конфликта, характерные для политики США и НАТО по закреплению своего влияния в стратегически важных регионах мира. К ним следует отнести:

объединение разрозненных политических сил, выступающих против существующего правительства;

создание объединенного руководства оппозиции;

разработка выгодной для субъекта управления системы корпоративных взглядов на будущее развитие страны;

формирование стратегических, оперативных и тактических целей оппозиции;

разработка программы, обосновывающей деятельность оппозиции и обещающей населению страны улучшение жизненных условий после свержения существующего правительства;

выработка организационных и оперативных методов работы оппозиции;

подрыв уверенности лидеров правительства в своих силах и лояльности (преданности) силовых структур государственному руководству;

завоевание поддержки ведущих социальных групп;

расширение международной поддержки оппозиции при одновременной изоляции существующего правительства от дипломатической, экономической и особенно военной помощи других государств.

Таким образом, активное вмешательство США в конфликт на Балканах объясняется, прежде всего, геостратегическими интересами Вашингтона в данном регионе. Выступая в роли мощной морской державы, США последовательно создавали «коридор безопасности» вдоль линии Восточное Средиземноморье – Черное море – Каспийский регион. С самого начала военного противоборства в бывшей Югославии (с 1991 г.) развитие Балканского кризиса было стратегически выгодно США и их союзникам по НАТО, поскольку посредством активного участия в его «урегулировании» и «управлении» им удалось значительно усилить свое влияние и распространить его на большинство стран региона. Лишь в самом центре полуострова, подобно осажденной крепости, оставались только две югославские республики – Сербия и Черногория, проводившие независимую от блока НАТО внутреннюю и внешнюю политику. Своим существованиям эти республики не только лишали целостности геополитическое пространство «балканского стратегического дома», но и являлись серьезным препятствием на пути к достижению главных целей США и НАТО в регионе. Так, например, Черногория, имеющая выход к Адриатическому морю с протяженностью береговой линии около 100 км, перекрывала полосу геополитического пространства по побережью, образуя тем самым крупную брешь в новой системе безопасности, создаваемой по американо-натовскому образцу. Еще более важное стратегическое положение на Балканах занимала Сербия, представляющая собой опорную конструкцию всей геополитической подсистемы региона, без которой контроль над ним не представляется возможным. С учетом этого избранный вариант преодоления указанных препятствий, вылившийся в агрессию НАТО против суверенной Югославии, следует оценивать «не как беспрецедентно широкомасштабную акцию по защите национальных меньшинств, а как решающую битву за балканский плацдарм»[18].

Насаждение в Югославии проамериканского «демократического» режима означало бы большую геополитическую победу не только США, но и всей англосаксонской цивилизации, претендующей на право представлять передовую часть мирового сообщества, выдвинувшуюся в процессе борьбы за свободу некоторых национальных меньшинств. Соответственно утрата Россией своего последнего союзника на Балканах стала бы невосполнимой потерей не только для нее, но и для тех стран Азии, Европы и Северной Африки, которые стремились проводить независимую и выгодную им внешнюю политику.

Главными и наиболее очевидными последствиями образования нового прозападного и антироссийского по своей направленности центра сил в Балканском регионе являлись следующие:

обеспечение полного контроля США и их союзников над Балканами, создание глубокоэшелонированного геополитического пространства, протянувшегося от Средиземноморья через центрально-европейские страны к самым границам юга России вплоть до западного побережья Каспия, изменение системы европейской безопасности. Реализация этого замысла значительно ослабляла влияние России в Каспийском регионе и, напротив, приводило к усилению позиций в нем США и других стран НАТО (прежде всего Турции);

значительное усиление исламского фактора на Балканах в процессе суверенизации Косово и Метохии, возможность создания Великой Албании при возрастании лидирующей роли Турции в регионе. Такой вариант изменения геополитической ситуации означал бы не только дальнейшее повышение конфликтного потенциала в зоне дуги нестабильности, но и резкое ослабление, даже возможную гибель югославянской православной цивилизации;

использование конфликта в Югославии для создания военных баз США и НАТО на Балканах (в Албании, Македонии, Боснии и Герцеговине, Косово и Метохии) с целью установления контроля стран альянса над Черным морем и частично в Прикаспийском регионе и обеспечения интересов нефтедобывающих корпораций, особенно американских и английских;

повышение дееспособности блока НАТО, возрастание его роли как главной военной силы в Европе, значительное усиление наступательного потенциала западного альянса как в политическом, так и военном планах. Ярким проявлением такой тенденции стала агрессия США и НАТО против Югославии и ввод войск (установление военного присутствия) на территорию Косово и Метохии в виде миротворческих сил.

Важнейшим направлением американской геостратегии явилось создание на Балканах мощного военно-политического и финансово-экономического плацдарма в интересах установления контроля над странами Средиземноморского бассейна и всей Европы.

Анализ событий того времени свидетельствует о том, что страны Запада и в первую очередь США стремились последовательно отстаивать свои политические интересы на Балканах, особенно в Боснии и Герцеговине, Косово и Метохии. Ориентация западной геостратегии на мусульмано-тюркские анклавы Южной Европы диктовалась тем, что политические элиты Албании, Боснии и Герцеговины, исламских общин бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославия, Кипра, Болгарии и Греции в условиях христианского окружения объективно следовали в фарватере внешнеполитического курса таких стран, как США, а также ряда мусульманских государств. При этом Босния и Герцеговина, и особенно Косово и Метохия, рассматривались Вашингтоном в качестве центра притяжения и консолидации всех народов Южной Европы. Такая стратегия выступала предпосылкой к формированию вокруг этих территориальных образований широкой военно-политической коалиции.

Вследствие этого политика США предопределяла потребность обеспечения своих геостратегических интересов на Балканах различными путями и способами, важнейшими из которых являлись:

создание нового форпоста военно-политического присутствия в Европе в случае, если встанет вопрос о выводе американских войск из Германии;

перехват инициативы у Германии и Франции, при активном участии которых шел процесс европейского объединения, и обеспечение включения в состав единой Европы мусульмано-тюркских анклавов, ориентированных на США;

удержание под своим контролем еще одного (наряду с Кавказским, Таджикским, Кипрским и Крымским) управляемого очага перманентной напряженности между христианами и мусульманами, создание предпосылки будущих масштабных противоречий и очагов противостояния в Европе целью успешной реализации в дальнейшем политики «разделяй и властвуй», установление жесткого контроля над поставками энергоносителей с Ближнего Востока в Европу, прежде всего в Германию и Францию;

столкновение на Балканах (особенно вокруг Косово и Метохии, Боснии и Герцеговины) интересов стран Запада, мусульманских государств, а также Японии, России, Китая и, конечно, самой Югославии с последующим исключением возможности стратегического партнерства по осям Франция – Германия – Россия – Япония и Россия – Иран – Китай и т. п.

На основании изложенного можно сделать вывод, что в контексте разрешения косовской и боснийской проблем США, как, кстати, Великобритания и Израиль, преследовали и такие геополитические цели, которые не всегда отвечали национальным интересам даже их союзников по НАТО, в частности Франции, Германии и Греции.

Свои геополитические планы, несколько отличные от США, имели на Балканах и мусульманские страны, в частности Саудовская Аравия, Турция и Иран. В их стратегии ставка делалась на объединение Косово и Метохии, Боснии и Герцеговины, всех мусульманских анклавов Южной Европы, в т. ч. в тех странах, где мусульмане проживают компактными общинами (Македония, Черногория), в единое пространство – Великую Албанию. В отдаленной перспективе не исключалась также постановка вопроса об образовании мусульманских автономий и в других государствах Европы.

Не вполне надежным элементом в «балканском стратегическом доме», проектируемом США и НАТО, рассматривалась Македония. Несмотря на то что руководство страны стремилось проявлять предельную лояльность к политике «вестернизации» Балкан, а политические партии устремлены в НАТО, традиционные симпатии православных македонцев к своим единоверцам сербам осложняли использование Македонии в качестве базы и военно-стратегического плацдарма Вашингтона и его союзников по западному альянсу[19].

Рассматривая роль и степень участия государств мирового сообщества в процессе распада бывшей Югославии и в затянувшемся Балканском кризисе, можно выделить целый спектр их взаимосвязанных интересов, которые в своей совокупности дают целостное представление для понимания сложившейся ситуации в регионе и прогнозирования дальнейшего развития военно-политической и военно-стратегической обстановок в нем. К таковым можно отнести совпадающие, взаимоисключающие и параллельные интересы различных государств планеты[20].

Совпадающие интересы:

строительство системы безопасности в Европе XXI века, основывающейся на развитии интеграционных европейских процессов в политической и экономической сферах, которое невозможно без полного и окончательного урегулирования сложившегося Балканского кризиса;

борьба с наркомафией и организованной преступностью с учетом того, что бывшая Югославия длительное время играла ведущую роль в международной системе транзита и распространения наркотиков[21];

борьба с международным терроризмом и, в первую очередь, исламским фундаментализмом;

прекращение вооруженной борьбы между конфликтующими сторонами в ходе проведения миротворческих операций, перевод вооруженного противостояния на путь политического диалога между ними с целью мирного урегулирования спорных вопросов;

сведение к минимуму драматических последствий сложившегося Балканского кризиса, в результате которого свыше 2 млн человек стали беженцами;

восстановление роли и значения Балкан как важного коммуникационного центра между Европой и Ближним Востоком.

Взаимоисключающие интересы:

ослабление влияния России на внутри- и внешнеполитическую деятельность государств бывшей Югославии и Болгарии усилиями США, Германии и ряда других европейских стран, смена их политического руководства, ориентированного на союз с Россией;

стремление США закрепить свое присутствие, в т. ч. военное, на Балканах, взять под контроль развитие военно-политической и военно-стратегической обстановки на юге Европы и максимально ослабить в регионе роль России и других стран;

вовлечение государств региона в единое интеграционное пространство Евросоюза в интересах реализации своих экономических, политических и военных интересов;

создание Турцией, другими азиатскими странами на всей территории Боснии и Герцеговины исламского государства, использование его в качестве плацдарма для расширения своего присутствия и влияния на юге Европы;

попытки восстановления Россией своего былого влияния на Балканах, построение союзнических отношений в экономической и политической сферах с балканскими странами, в том числе Болгарией, Сербией, Черногорией, Македонией и др.

Расширение НАТО на восток

Параллельные интересы:

стремление глав государств и правительств повысить авторитет своих стран на мировой арене, подчеркнуть их вклад в разрешение югославского кризиса;

желание руководителей государств продемонстрировать сбалансированность проводимой ими политики, вызвать к ней доверие в различных регионах мира[22].

Интеграция Западных Балкан в ЕС

Анализ перечисленных и других интересов государств мирового сообщества позволяет сделать вывод о том, что Балканы, традиционно связывающие юго-восток Европы с остальными ее частями, и в XXI веке сохранят важное стратегическое значение. Это обуславливает круг стран, вовлекаемых в процессы, происходящие на территории бывшей Социалистической Федеративной Республики Югославия. Наибольшие интересы имеют здесь США, Германия, Франция, Англия и Россия[23]. Есть они и у других государств.

Этапы становления государства Великая Албания (замысел)

Политика заинтересованных государств мира оказала решающее влияние на процесс распада бывшей Югославии в начале 90‑х годов и напряженную перспективу обстановки на Балканах. Подтверждение тому – военно-политическая обстановка в Косово.

Оценка спектра интересов различных стран и в первую очередь США в отношении Балкан дает достаточно целостное представление о сложившемся соотношении сил, влияющем на геополитическую структуру региона. Прежде всего следует отметить значительное возрастание военно-политического и экономического влияния США и их союзников по НАТО почти на все геополитическое пространство Балканского полуострова. Тенденция к отстаиванию странами Западной Европы собственных интересов в регионе проявляется в их противоречивом подходе к решению имеющихся здесь важнейших проблем. Наибольшие разногласия проявляются между США и странами Европейского союза в сфере экономики и торговли, хотя заметные несовпадения интересов в этих областях не оказывают ощутимого, а тем более определяющего воздействия на реализацию совместных союзнических планов и договоренностей. Противоречия либо успешно преодолеваются, либо сглаживаются до приемлемого для обеих сторон уровня.

Оценка направленности суммарного вектора интересов стран Запада позволяет сделать вывод о том, что под предлогом создания новой системы европейской безопасности они добиваются прямого полномасштабного военного присутствия и размещения военной инфраструктуры США – НАТО на Балканском полуострове, а также толкования сущности программы НАТО «Партнерство ради мира» как позитивного условия проведения миротворческих операций с широким кругом участников в различных регионах, в том числе и на Балканах.

Главная цель создания «новой» системы связей и отношений состоит в «обеспечении стабильности» на Балканах за счет создания и наращивания инфраструктуры прямого военного присутствия и вмешательства в кризисные ситуации. Следствием реализации этих проектов становится резкое усиление влияния США и Польши (ранее – Германии, Франции и Турции) в странах региона.

1.3. Национальные интересы России на Балканах

Национальные интересы России на Балканах в 90‑х годах XX столетия во многом обуславливалась ретроспективой ее внешней политики в регионе.

В европейской политике дореволюционной России балканское направление традиционно являлось одним из приоритетных. Это обуславливалось тем, что поддержка национально-освободительного движения балканских народов со стороны России в XIX веке преследовала две основные стратегические цели: укрепление и распространение российского влияния в северо-западном Причерноморье, на Балканах и на Ближнем Востоке, а также создание плацдарма для борьбы с Австро-Венгрией и Турцией. Соперничество же с англо-французским блоком являлось хотя и важной, но второстепенной задачей. Но как только англичане начинали ощущать опасность укрепления позиций России на Балканах, Великобритания без промедления принимала меры для их подрыва.

Официальный курс российской внешней политики на Балканах, направленный на поддержку освободительной борьбы братьев-славян, в большинстве своем исповедовавших православие, находил горячий отклик в широких кругах русской общественности. Политика защиты славян и православия стала обоснованием военных кампаний России на Балканах в 1806–1812,1828—1829 и 1877–1878 гг.[24].

Главным итогом Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. явилась ликвидация господства Османской империи на большей части Балканского полуострова. Однако усилиями прежде всего британской дипломатии эффект побед русской армии был сведен к минимуму. На международном Берлинском конгрессе в 1878 году была подтверждена независимость Румынии, Сербии и Черногории, но под властью Турции оставлены области с многочисленным нетурецким населением (Южная Болгария, Македония, Албания, Фессалия, Эгейские острова). Внешняя политика России середины 80‑х годов XIX века, в значительной степени обусловленная ослаблением ее военной мощи, привела к ухудшению русско-болгарских отношений, восстановление которых произошло лишь в конце XIX века. В этот период отмечается значительное сближение России с Сербией и Черногорией. Обострение соперничества крупнейших европейских держав на Балканах стало одним из факторов, повлиявших на последующее создание противостоящих военных союзов, столкнувшихся в 1914 году на полях сражений Первой мировой войны.

Значительные изменения политической карты Балкан стали возможны после подписания мирных договоров стран-победительниц в Первой мировой войне с побежденными Германией, Австрией, Венгрией, Турцией и Болгарией на Парижской конференции 1919–1920 гг. В результате раздела владений Австро-Венгерской и Османской империй появились новые государства, самым крупным из которых стало Королевство сербов, хорватов и словенцев.

Советская Россия, оказавшись в окружении враждебных государств, на долгое время была отстранена от решения балканских проблем. Лишь в 1934 году были установлены дипломатические отношения между СССР, Болгарией и Албанией, и только к концу 1940 года – с Югославией. В годы Второй мировой войны 1939–1945 гг. партизанские движения в Югославии, Греции и Албании солидаризировались с Советским Союзом в борьбе против германского фашизма. В это время начался активный процесс восстановления прежних традиционно дружеских отношений между СССР и балканскими странами, осознания общности судеб народов.

По окончании войны одной из основных задач политического руководства СССР стало обеспечение безопасности страны, в том числе и на наиболее беспокойных ее рубежах – западном и юго-западном. Балканам при этом отводилась исключительно важная роль, поскольку по территории полуострова пролегла разграничительная линия между южным флангом НАТО и Организацией Варшавского договора.