Бесконечный путь по цикличной спирали. Часть 2

– Я прекрасно знаю, кто я такой… Я сам определяю свою судьбу и то, что мне делать или не делать… Мне ничего напоминать не нужно.

– Тогда ты, вероятно, должен помнить и то, с кем ты сейчас разговариваешь, полубес!

Ишкариот медленно наклонился вперёд, придвинувшись к столику, чтобы стать ближе к дерзкому собеседнику, сидящему напротив. Его неестественно чёрные глаза, не моргая, пристально смотрели прямо на Раина в упор. От такого жуткого взгляда можно было сойти с ума, но испытуемый стойко держал удар. Когда веки зловещих чёрных глаз моргнули, то, поднявшись, они открыли ещё более наводящее страх зрелище. Глаза Ишкариота превратились из обычных с чёрными зрачками в звериные… Дьявольские… Чудовищные. На парня смотрела пара полностью кроваво-красных глазных яблок, в которых пламенели всполохами и переливами алые, бардовые и малиново-пунцовые оттенки. Глаза были яркие, словно в них, действительно, горел огонь. В тёмной комнате они выделялись особенно впечатляюще, производя нужный шокирующий до оцепенения эффект. Молодому парню стало не по себе. Испугом это назвать было нельзя, но по телу почему-то пробежала мелкая дрожь, а ладони моментально стали влажными. Он почувствовал, как на пояснице выступили холодные капли пота, и под сердцем что-то сдавило, начав непрерывно колоть, отдаваясь тем же покалыванием в стопы, кончики пальцев и низ живота.

Чтобы поскорее прогнать от себя это гадкое самочувствие парень, набравшись смелости, быстро и резко ответил.

– Не называй меня так!

– Как скажешь… Как скажешь… Можешь считать себя кем хочешь, но у тебя особая сила. Тёмная сила. Сила полубеса.

– Но вот только я не такой! Я – не полубес! И распоряжаюсь я этой силой в особых целях. Тогда, когда необходимо. Я способен её контролировать. Поверь мне.

– Как раз поэтому я к тебе и пришёл. Видишь, всё сходится… Всё сходится, Раин. Хах… Есть новое дело. Думаю, тебе оно будет интересно.

– Я слушаю. Внимательно.

– Мы хорошо начали. Эти выродки заслужили то, что с ними стало.

– Согласен. Город без них будет только чище. Что, есть кто-то ещё?

– Всегда есть кто-то ещё… Грязи хватает всегда и везде. Ты сам знаешь, что идеального ничего не бывает. Раз уж ты взял на себя такое бремя, то, мне кажется, нужно продолжать и дальше. В конце концов, кто, если не ты? У тебя дар. И ты должен реализовать его в полной мере на благо этого города. Во благо людей… Во благо людей, Раин.

– Я никому ничего не должен. Я решаю сам.

– Это так… Это так. Но если ты, действительно, сильная натура, ты примешь любое испытание. Тем более, что это касается не только тебя. Ведь это правое дело, как бы банально это не звучало. Подумай.

– Сначала ты называешь меня полубесом, потом говоришь о каком-то правом деле, о долге, о благе. Что-то я не пойму, за кого ты меня принимаешь?

– Странно, что ты ещё не осознал то, что и так очевидно.

– Так просвети меня – дурака…

– Ты – величайшее творение природы. У тебя есть то, чего нет у других. Неужели, ты думаешь, что кто-то может быть тебе ровней? Вряд ли… Именно поэтому ты по определению свободен от всевозможных предрассудков, от чужого мнения, от общепринятых норм и различных комплексов. Ты априори по другую сторону от добра и зла. И ты ни на чьей стороне. Ты сам по себе. Ничто тебе не может диктовать, как себя вести и что делать. Потому что никто не может сломить твою волю. В конечном итоге решение принимаешь только ты. Сила – вот что делает тебя свободным. И свобода твоя безгранична настолько, насколько ты силён. Полубесы, бесы – это всё просто слова, которые ничего не значат для нас. Кто-то вкладывает в них негативный смысл. Плевать. Лично мне всё равно. Надеюсь, что тебе тоже. Гораздо важнее, кто ты сам, кем себя считаешь, кем являешься на самом деле.

– Кто на этот раз? Крупный вор? Убийца? Бандит? Взяточник? Оборотень в погонах? Криминальная группировка?

– Что-то в этом духе. Плохой человек. У него ресторанная сеть. Склад. Свой бизнес. Подпольные дела… Грязные, разумеется.

– Ты всё проверил? Информация точная?

– Сомневаешься?

– С чего ты взял? Просто нужны очень веские причины, чтобы делать то, чем мы занимаемся. На кону чья-то жизнь.

– Эта жизнь строится на чужом горе. Ничего хорошего эта жизнь с собой не несёт. Он – плохой человек, и заслужил смерть. И да, разумеется, я всё проверил, если тебя это обнадёжит. Он – часть того, что мы называем криминалом. Скрытно, незаметно этот человек проворачивает свои дурные дела в нашем городишке, на нём сходится много ниточек. Иначе откуда у него всё то, что он имеет? Подумай сам.

– Ну, хорошо. Я должен хотя бы посмотреть на него. Сам всё проверю ещё раз, если потребуется. Будем работать по старой схеме, да?

– Конечно… Конечно.

– Где его можно найти? Хочу немного прощупать его жизнь, может быть даже проследить.

– У него сеть ресторанов, как я уже говорил, пара офисов, помещения под аренду. Ещё склад.

– Когда мы начинаем?

– Да хоть прямо сейчас… Через час он, скорее всего, поедет в один из своих ресторанов. Там он обычно обедает.

– Мы успеем?

Парень немного отпил из стакана.

– Если не будешь копаться и поторопишься, то да. Тут не далеко. В центре города.

Немного подумав, Раин отпил ещё чуть-чуть.

– Виски будешь? Прекрасный напиток.

– Нет, спасибо… Спасибо… Ещё слишком рано для виски… Вероятно, вечером. Я смотрю, ты тут неплохо устроился на «общак» той группировки. Престижный номер в дорогом отеле, элитный виски… Шикарная блудница.

– Считай это законной платой за мой труд. Плохих парней больше нет. Кто мне заплатит за хлопоты, риск и потраченное время? Официальные власти города? Ха-ха! И потом… Эти деньги всё равно попали бы кому-то в карман. Лучше, уж, в мой. Кстати, если не ошибаюсь, половину этих денег я поделил именно с тобой.

– Всё верно. Так и есть… Так и есть… Память тебя не подводит, Раин. Мы же работаем в паре. Собирайся, поедем.

Ледяной виски холодил ладонь. Всё это время Раин не выпускал стакан из рук, нервно покручивая его вокруг оси, словно играя с ним. Парень испытывал странные чувства при общении с Ишкарией. Тот словно периодически, время от времени, проверял молодого парня на прочность, постоянно изучая его, заигрывая и заискивая с его характером, испытывая его личные качества на всевозможные свойства. Ишкариот иногда повторял некоторые слова в разговоре, порой даже целые фразы. В эти моменты Раин ощущал, что его собеседник явно о чём-то думает, вуалируя свои мысли лексическими повторами речи. Почему-то парню казалось, что эти мысли не имеют никакого отношения к добросовестности или же к доброжелательности намерений Ишкарии. Раин не доверял этому господину в чёрном, хотя отчётливо понимал, что уже давно попал под его дурное влияние.

Взгляд уставился внутрь бокала, где ещё осталась ровно половина напитка от полного объёма сосуда из хрусталя. На поверхности плавали кусочки льда, а дно отражало слабые переливы и отблески тех немногих лучей, которые всё-таки проникали внутрь этой комнаты, так похожей на склеп. Эти переливы света, отражаясь от хрустального толстостенного дна, проходили через жидкость и приятно играли внутри тающих льдинок.

Любоваться такой красотой можно было очень долго. Словно в руках находился большой, холодный и редкий драгоценный камень, аккумулирующий в себе все спектры света, пропускающий их через себя и искрящийся всеми красками, как бриллиант.

Только вот парень, не предав этой чудесной красоте никакого значения, просто закинул бокал над головой, резко дёрнув ею назад, и разом выпил всё, что в нём было до конца, без остатка

– Поехали.

…

Городская дорога была достаточно свободной. В разгар рабочего дня машин в центре оказалось не много. Плотность потока в это время для большого мегаполиса становится минимальной и по улицам можно передвигаться достаточно вольготно.

На большой скорости по широким проспектам и узеньким закоулкам второстепенных и дублирующих улиц мчался чёрный автомобиль с глухой тонировкой стёкол и блестящими глянцевыми дисками, тоже чёрного цвета. Машина престижной марки в дорогом и самом новомодном обвесе выглядела весьма сурово и агрессивно. Это была злая, очень злая и нервная машина. Изначально респектабельный и солидный автомобиль был переделан под спортивный гоночный болид и сочетал в себе неприкрытую роскошь, выставленную на показ, с невероятным потенциалом скрытой силы и энергии, таящейся внутри, то и дело вырывающейся наружу. Это сравнимо с тем, как матёрый и нервный боксёр-тяжеловес на пресс-конференции снимает дорогущий пиджак костюма и отбрасывает весь официоз события, угрожая оппоненту расправой, играя своими мускулами и размахивая кулаками, которые прекрасно знают своё дело. Ярость, жестокость и подчёркнутое превосходство кричали о себе в этом полностью чёрном авто.

Визг тормозов, резкие и внезапные заносы на поворотах, срыв с места после прокручивания колёс, дым от жжёной резины покрышек, большая скорость на коротких и опасных участках, бессмысленные обгоны – всё это говорило лишь об одном, что за рулём сидел дерзкий и наглый водитель, который уверен и даже самоуверен в своих силах и который, уж, точно не собирается ни с кем считаться на дороге.

Опасен ли этот автомобиль для окружающих? Безусловно. Очень опасен? Конечно. Но водителю было всё равно. Он твёрдо уверен, что держит ситуацию под полным контролем. Возможно, так оно и было, но никогда нет никаких гарантий, ведь всегда может случиться что угодно и когда угодно.

– Ты проехал на красный…

– Третий раз уже, если ты не заметил… Не волнуйся, я знаю своё дело.

Ишкария внимательно посмотрел на Раина и надменно улыбнулся. Ехидная ухмылка на кончиках губ стала отражением его глаз, в которых сверкнул огонёк вожделенной страсти, такой, когда ребёнок получает долгожданную игрушку и с нетерпением распаковывает её из коробки… Или такой, когда маньяк-людоед загнав и убив свою жертву, отрезает от неё ломоть некогда живой плоти, чтобы вкусить человеческого мяса.

– Четвёртый… Если быть точным.

– Значит, следующий будет уже пятым.

Ишкариот ничего не ответил. Вид у него был какой-то радостный и удовлетворённый, словно он выиграл в лотерее, но нарочно сдерживал эмоции, потому что счастливый билетик выпадает ему с периодичностью один-два раза в неделю.

– Прошу тебя только об одном. Не выезжать на встречную полосу.

– Что страшно? Боишься за свою жизнь?

– Нет, боюсь за эту машину. Мне, вряд ли, будет причинён серьёзный вред. А вот такое авто восстановить будет сложно.

– Значит, куплю новое… А-ха-ха!

– И всё же… На встречку, будь так любезен, не выезжай.

– Как скажешь.

Педаль газа была выжата до упора, руль повёрнут уверенным и коротким движением влево, затем быстро приведён обратно в исходное положение. Злостный чёрный рычащий аппарат, выдающий запредельные скорости за короткие промежутки времени, метнулся через сплошную полосу, начерченную белой краской посередине дороги. Машина мчалась по встречной полосе движения, лихо уворачиваясь от немногочисленных автомобилей, изредка встречающихся на дороге.

Выражение лица, с которым Раин ехал по встречке, возможно, на рандеву с собственной смертью, было такое, что любому могло показаться, будто он псих ненормальный. Маниакально горящие глаза с нездоровым задором и наглый оскал свидетельствовали о том, что такая экстремальная езда доставляла ему несказанное удовольствие. Он абсолютно не чувствовал паники или же страха. Подобная ситуация для Раина представлялась совершенно нормальной в своём принципе, ведь для него тут не было ничего опасного или даже хоть немного из ряда вон выходящего. Парень резвился и дурачился, показывая свой залихватский нрав и бесшабашность не столько перед тем, кто сидел рядом, на месте пассажира, сколько, скорее всего, перед самим собой… А, может быть, он красовался перед самой судьбой, одновременно демонстрируя своё неоспоримое превосходство над всем миром, параллельно наслаждаясь чувством доминирования над жалким и никчёмным людским окружением.

– Раин, я всё же настаиваю, чтобы ты вернулся на свою полосу…

– Тебе разве не весло?

Для молодого и самоуверенного гонщика стало очевидно, что сейчас он уже издевается не над самой судьбой, которая, казалось, теперь была не в силах что-либо сделать, он начал дёргать за тонкие струнки терпения и ещё более тонкие нервные нити того создания, что ехало с ним на месте штурмана. Парень делал это абсолютно осознано и получал от этого колоссальное удовольствие, сравнимое только с истинным наслаждением и даже упоением. Кураж и азарт настолько затмили разум Раина, что он практически занёс одну ногу над условной границей, которую никто не смел переступать в общении с Ишкариотом, а если кто-то и осмеливался это делать, для них всегда подобная ошибка заканчивалась одинаково печально, становясь последней в жизни.

– Всему есть разумный предел. Всему есть предел, Раин. Даже моему терпению. Я повторять не стану…

– Ты уже повторяешься, Ишкария.

Раин совсем разошёлся и начал откровенно хамить, издеваясь, испытывая попутчика на эмоциональный срыв, играя с адским пламенем в руках.

– Не вынуждай меня… Не вынуждай…

– Вот, снова повторяешься…

Настала гробовая тишина, заглушающая рёв мотора. Только глубокое и тяжелое дыхание через нос выдавало раздражение попутчика, который был вне себя от наглости распоясавшегося парня. Но Ишкариот умел держать себя в руках, тем более, когда ему это было важно и необходимо.

Раин услышал справа от себя голос, похожий на шипение змеи, пока которая гипнотизирует свою жертву, но вот-вот бросится на неё. Разница в том, что шипящий голос казался не угрожающим, а очень спокойным и вкрадчивым, но слышно было каждое слово, каждый слог, каждую букву отчётливо и ясно. И всё же, как и любое змеиное шипение, этот звук создавал тревожное леденящее чувство опасности, панически сковывающее, вводящее в ступор. Периодически напор голоса немного усиливался, надавливая на отдельные слоги и выделяя их ударениями, тем самым ещё больше нагнетая обстановку в машине. Но тут же снова сила нажима на голосовые связки стихала, сдерживая в горле Ишкарии злобу и гнев.

– Ты забылся щенок… Ты, вероятно, забылся… Ты забыл, с кем разговариваешь. Откуда у тебя эта сила… Кто научил тебя всему… Кому ты должен быть благодарен… Ты совсем ещё недоросль паршивая, а пытаешься мне тут что-то доказать или показать. Ты сравниваешь себя со мной, пытаясь казаться независимым и таким особенным… Но ты даже не представляешь, насколько компрометируешь себя этим поведением… Мне сотни, тысячи лет… Я – творение вселенной, которому нет равных… А кто ты? На тебя смотреть смешно… Глупое ты создание… Совсем глупое… Это тебя не красит, поверь мне… Ну, что? Твой пыл немного спал? А знаешь почему? Да, потому что ты мне ответить ничего не можешь… Скорее всего, хочешь, но точно не можешь… У тебя паралич… Потому что ты боишься меня… Несмотря ни на что, ты боишься меня, Раин. Сколько раз мне это повторить, чтобы тебе стало доступно и понятно? Я повторюсь? Да. Ты меня боишься. Это правильно… И это нормально… Потому что я сильнее тебя. В этом проблема? Прими, как факт… Я сильнее тебя. Не принимай близко к сердцу. Всё равно ты мне ответить не сможешь, и сделать ты мне ничего не сможешь… Полубес паршивый. Потому что я могу раздавить тебя быстро и окончательно, если захочу… И даже не вспотею. Понял, полубес?

– Не называй меня так…

Раин плавно вернул машину в свою полосу движения.

– А то что? Вылетишь ещё раз на встречку? Забавно. Ну-ну. Я это переживу, а вот ты – вряд ли. За тебя беспокоюсь, болван. А ты тут красуешься передо мной, как перед самкой малолетней. Какой же ты идиот, Раин. Не видишь очевидного. Полубес никогда не сравнится со мной. Никогда. Потому что он, всего на всего, полубес.

– Я просил не называть меня так!!! Не употребляй это слово! Я – не полубес!

– Тише, Раин. Тише. Раз, уж, ты меня прооосииишь. Но тогда и я тебя кое о чём попрошу… Вернись в свою полосу, паршивый полуб…!!! Вернись в свою полосу, Раин…

Дикий рык мотора немного стих, и грохот мощного автомобиля перестал оглушать тех, кто наблюдал за пролетающим мимо чёрным страшным, но красивым металлическим зверем.

Настроение у Раина резко ухудшилось. Ишкария умело поставил выскочку на место. Теперь они поменялись местами. С лица пассажира не спадала ехидная и самодовольная ухмылка, а водитель сделался в один миг хмурым и насупленным. Внутри молодого парня всё кипело и бурлило, но самое обидное то, что Ишкария был совершенно прав, и Раин, действительно, его боялся, потому что тот был сильнее парня во всех смыслах. Это превосходство нестерпимо раздражало парня и выводило из себя, заставляя его всё время думать об этом, разжигая внутри него ярость, злость и ненависть. Такое обстоятельство в их отношениях делало Раина вспыльчивым, падким на гнев и различные бесконтрольные негативные эмоции.

– Так-то лучше. Скажи мне, ты уже решил, как будешь действовать?

– Я пока ещё ничего не решил. Ты так говоришь, словно всё уже определил за меня. Не стоит этого делать. Мне нужно всё самому увидеть и обдумать. Кто этот человек, и насколько он заслужил то, что ты планируешь с ним сделать… Такие вещи сразу не решаются… Убийство – не игрушки… Да, кому я говорю… Ты сам всё лучше меня понимаешь.

Желания разговаривать у Раина не осталось вовсе. Но ему приходилось хотя бы отвечать на вопросы. Парень словно был зависим от человека, сидящего рядом с ним, попав однажды под его влияние. Теперь он стал, в какой-то мере, обязан Ишкариоту, находясь под его покровительством. Они даже стали нужны друг другу в определённой степени. По сути же, это превратилось в навязчивую привязанность, схожую с привязанностью между собакой и её хозяином, который самодурно ведёт себя по настроению, как ему вздумается. А питомец понимает это, но сделать ничего не может в силу своего положения и статуса, однако, имея вздорный темперамент и плохое воспитание, всячески пакостничает назло хозяину. Некая незримая связь между ними, однозначно, присутствовала, Раин чувствовал эту связь на ментальном уровне. К тому же фактически они были ещё и подельниками и, своего рода, напарниками в весьма странном, провокационном и неоднозначном деле, то есть в борьбе за чистоту этого города от всевозможной мрази.

– Думать тебе придётся очень тщательно и основательно.

– Не беспокойся за меня…

Слова Ишкарии вдруг заставили парня задуматься над их смыслом, хотя сначала он отмахнулся от них, не придавая им особого внимания.

– А что? Могут быть проблемы? У него много охраны?

– У него вообще нет охраны.

– Тогда что? В чём проблема-то?.. Дааа, мне всё равно, если честно… Нет разницы, что это за говнюк. Если это очередной зажравшийся и охреневший в конец гад, потерявший всякий страх, то он обречён на смерть. Это точно. Хах!!! Сколько мы положили уже этих уродов? Я лично перестал считать. И они были с оружием… Иногда их было довольно много… Им это помогло? Неа! Проблем не будет и сейчас.

– Ты прав, Раин. Ты совершенно прав. Мне нравится твоя уверенность и общий настрой. В любом случае, ты окажешь этому городу очередную услугу.

– Услугу? Услуги обычно должны оплачиваться. Скажи, какой в этом деле наш интерес?

– Хм… Деловой подход. Разве тебе мало того, что ты делаешь доброе дело на благо общества? Ха-ха… Это тоже очень важно… Для спасения твоей души. Хах-ха…

– Я серьёзно. Со своей душой я сам разберусь. В церковь схожу, пожертвую побольше, грехи и отпустятся сами собой. А жить на что-то мне всё-таки надо.

– Кто знает, сколько наличных денег хранится в его офисах и помещения администрации? Но персонально для тебя есть кое-что более важное, чем какие-то материальные ценности и блага. Кстати, это напрямую связанно с тем, почему у него абсолютно нет охраны. И… Это и есть основная сложность нашего предприятия.

– Что же это за сложность?

– Этот человек – хранитель материи…

Раин быстро перевёл взгляд на Ишкарию, тот сидел невозмутимо, просто смотрел вперёд. Тогда водитель ударил по педали тормоза. Колодки намертво впились в тормозные диски, и широкопрофильные спортивные шины завизжали, скользя по весеннему сухому асфальту дороги. Машину немного мотнуло и занесло, но Раин сумел удержать управление. Автомобиль остановился, чуть сместившись к тротуару. Все фары замигали жёлтым светом аварийных огоньков. Чёрный свирепый металлический зверь замер в ожидании.

– Нет.

– Что «нет»?

– Мой ответ – «нет»… Я не собираюсь иметь дело с воинами-пилигримами. В этом я участвовать не стану.

– Не волнуйся… Это «плохой» хранитель, он – негодяй и подонок, давно утративший в себе всё человеческое, ошалевший от денег и силы, давшей ему влияние, которым он сейчас облает. Дааа, бывает и такое. Хранители, паладины, полубесы, бесы… Условные ярлыки. Есть плохие хранители и хорошие полубесы и даже бесы. Взять хотя бы тебя… Или, к примеру, меня. Ааха-ха-хааа!

– Хватит меня так называть, мне это не нравится!..

– И всё же… Кроме шуток… Я это серьёзно. Вполне серьёзно.

– Не впутывай меня в свои игры. Ваши проблемы – это только ваши проблемы, не мои. Разбирайся с хранителями сам, а меня не трогай.

– Это не игры, Раин. Далеко не игры. Тут всё серьёзно. Предельно серьёзно.

– Всё равно, я не хочу участвовать в разборках между бесами и паладинами…

– А ты сначала дорасти до бесов и паладинов.

– Хочешь решать свои проблемы моими руками? Не получится.

– Мои проблемы могут когда-нибудь стать и твоими… Учитывая, что ты тоже формально принадлежишь к нашей братии.

– Ну, всё, мне надоело… Я говорю: «Нет.»! Ты меня, откровенно сказать, уже достал! Сколько раз повторять, не надо меня сравнивать ни с кем! Меня это бесит! Бесит! Понимаешь?!

– Тогда просто подумай, какую силу ты можешь приобрести в процессе? Ты знаешь, о чём я говорю… Это дороже всяких денег, шикарных отелей, эксклюзивных машин и самых изысканных шлюх, с которыми ты резвишься по ночам. С такими неограниченными силами ты сможешь позволить себе всё, что угодно. Это будет новый уровень твоего состояния, самый исключительный. Благодаря ему ты сможешь получить власть над всем, о чём только вздумается, потому что равных тебе уже не станет. То, кто ты сейчас, лишь жалкая тень того, кем ты можешь стать. И ты понимаааешь… Понимаааешь, о чём я говорю. Не так ли?

Ну, конечно же, Раин прекрасно всё знал и понимал. Но самое страшное для него, что он сам этого безумно хотел хотя бы потому, что тогда он, наконец, сможет заткнуть Ишкарию, и тому придётся считаться с парнем, когда Раин вырвется из-под навязчивого покровительства, которое превратилось уже в откровенный гнёт и манипулирование.

– Мне не нужно всё это тем способом, что необходим для обращения. Я знаю условия, при которых становятся бесами… И меня это не устраивает… Так не пойдёт… Только не такой ценой…

– Мы что-нибудь придумаем. Главное – начать. То, что я предлагаю – великолепный вариант. И волки сыты, и овцы целы. Скорее, не так. Напротив. Мы убьём одним выстрелом двух зайцев. Вот более подходящее выражение.

– Я не уверен…

– Тебе всегда угрожает опасность, пока ты всего лишь полубес. Можешь обижаться, можешь злиться… Извини, но это факт, ты, правда, полубес. Полубес, у которого есть совесть и хоть что-то святое, но ты – полубес. Ты – человек с неординарными возможностями, весьма исключительный человек, особенный, не похожий на других человек. Ты – не такой, как все. Но ты всё ещё человек. Всего на всего человек из плоти и крови. И твоё тело, тело материи, физическое тело, называй, как пожелаешь… Является очень слабой составляющей этого мира, зыбкой структурой. Ты смертен. Ты силён, обладаешь способностями, которые многие считают сверхъестественными, но тебя можно убить. Причём сделать это довольно просто для определённого рода людей. Я говорю о воинах-пилигримах.

– Я согласен с тобой, я всё это прекрасно знаю… Но…

– Это, действительно, мразь. Он прекрасно вписывается в нашу концепцию грязных подонков, от которых мы лечим город. К тому же, он удачно подходит под твою основную цель, которую ты так вожделеешь. Разве, нет? Разве, я не прав?

– Всё равно, мне нужно проверить и самому убедиться в правильности решения.

– Несомненно. Просто подумай о силе, которую в состоянии приобрести.

– Я сказал, что мне нужно всё взвесить…

– Понимаю… Понимаю. Но не тяни с этим. У тебя есть конкурент.

– Что? Ты о чём?

– В городе появился ещё один полубес. Весьма сильный. Не такой, конечно, как ты. Но он имеет твёрдое желание обратиться, в отличие от тебя. Он уверен в себе, и он не колеблется, как ты. Он будет действовать решительно и быстро. И знаешь, мне кажется, он готов. А готов ли ты?

– Не дави на меня… Не нужно этого делать.

– Я просто констатирую факты. Ничего более.

– Иметь дело с хранителем… Рискованно и опасно. Мне кажется, не стоит желать лучшего, если хорошее у тебя уже в руках? Так можно потерять всё, что имеешь… Не так ли?