Ислам и первый халифат. Мифы – религии – цивилизации

Это произошло, когда ему исполнилось 40 лет. Он жил с семьей недалеко от Мекки, на горе Хыре, в пустынной и скалистой местности, ища уединения и избегая общества людей. Здесь в одной из пещер он впал в тревожное забытье, и ему было видение. По собственным словам Мохаммеда, к нему приблизилось необыкновенное существо, в последующих видениях это обыкновенно был архангел Гавриил, и предъявило к нему требование, которое ученые люди трактуют по разному. «Ыкра», – сказало ему видение, что значит «читай» или «проповедуй», по другому толкованию. Мохаммед два раза отказывался исполнить это требование, наконец, после троекратного повторения подчинился, и тогда видение исчезло, и он пробудился от сна, и «слова видения как бы были написаны у него в сердце». Как бы ни толковать эти слова, которые потом были включены в Коран, это первое видение нужно рассматривать как начало его общественного служения. С тех пор он часто подвергался воздействию таинственной силы, которая внушала ему действия и слова, положенные в основание его учения. Основой учения Мохаммеда были единобожие и нравственные отношения человека к божеству. Эта идея вносила совершенно иные понятия в религиозные представления арабов Мекки, чем это было до сих пор. Не смотря на то, что старые верования подверглись сомнениям, Мохаммеду предстояло выдержать продолжительную и упорную борьбу.

Первыми и самыми искренними приверженцами Мохаммеда были его домашние. Это была преданная ему жена Хадиджа, которая искренне веровала в его пророческое призвание и всеми мерами защищала его против насмешек и нападений и поддерживала своим влиянием и преданностью. За ней следовали ее дочери и приемный сын Али, младший сын Абу-Талиба, дяди пророка, как и Зейд, единственный раб в семье Мохаммеда. Это было первоначальное зерно новой религиозной общины. Для распространения учения Мохаммеда имело большое значение, что к нему присоединился богатый купец Абу-Бекр, человек влиятельный. Он с энергией и убеждением принялся за распространение нового учения и оказал ему большую моральную и материальную поддержку. В пятый год откровения (ок. 615?.) присоединился к новой вере Омар, юноша 26 лет, необыкновенного роста и большой физической силы. Ему суждено было играть важную роль в религиозной общине, складывавшейся вокруг Мохаммеда. Он отличался трезвым взглядом на вещи, не останавливался перед препятствиями для достижения задуманной цели и для торжества нового учения был незаменимый человек. Есть мнение, что без Абу-Бекра и Омара ислам никогда бы не получил распространения. Мохаммеду всегда недоставало практической хватки и дипломатического такта. Абу-Бекр и Омар дополняли его, доводя до необходимого практического завершения его идеи и часто воплощая их в жизнь. Мохаммед думал, Абу-Бекр говорил, Омар действовал – такова роль каждого в этой удивительно стройной и гармонично составленной троице. Хотя между последователями Мохаммеда были люди с характером и наделенные способностями, но они происходили из среднего класса и не были многочисленны. На первых порах учение Мохаммеда распространялось медленно и мало затронуло жителей Мекки. Мало того, большинство отнеслось с насмешками к его притязанию объявить себя божественным посланником и издевалось над его сношениями с небесными существами, которые дают ему обязательные для людей повеления. Что касается влиятельных и богатых людей, которым принадлежала власть в Мекке, то они к новому учению отнеслись с подозрительностью и опасением. Это были представители родов Омейядов, Махзумов и др., которые видели в учении Мохаммеда не только подрыв веры, но и угрозу их авторитету и влиянию в Мекке. Шейх Омейядов, Абу-Софиан, в особенности был весьма серьезным противником, потому что пользовался уважением среди местных арабов и относился с большим презрением к пророку. Омейяды будут играть религиозно-политическую роль в истории мусульманства как дамасские халифы, и с Абу-Софианом мы встретимся в дальнейшем изложении истории. Другой род, Махзумов, в лице своего представителя Ибн-Могиры пытался оспаривать авторитет пророка, уличая его в самозванстве и противоречиях.