Квантовый остров

– Катя… – теперь её имя прозвучало легче, увереннее, – …ты должна… вспомнить. Всё. То, что скрыла… от самой себя. То, что… забыла, чтобы… выжить.

– Вспомнить что? – дрожащим голосом спросила она, и Пётр увидел, как её руки сжались в кулаки.

– Код. Последовательность. То, что ты… зашифровала в… собственной памяти. – Фигура начала растворяться быстрее, черты лица расплывались. – Найди… Михаила. Он покажет… путь на остров.

– Какого Михаила? – воскликнул Пётр, шагнув вперёд, но человек уже почти исчез.

Послание

В последний момент, когда от посланника остались только мерцающие контуры, он сделал жест рукой – медленный, торжественный, полный значения. В воздухе появился светящийся символ, сложная фигура из переплетённых линий. Он не был статичным – линии двигались, перетекали одна в другую, образуя конструкцию, похожую одновременно на спираль ДНК, на символ бесконечности, на схему атома и на что-то совершенно иное, для чего в человеческом языке не было названия.

Символ пульсировал, менял яркость, и с каждой пульсацией Катя чувствовала отклик где-то в глубине сознания. Не боль, не давление – узнавание. Как будто эта фигура всегда была частью её, дремала в подсознании, ожидая момента пробуждения.

Пётр тоже ощущал воздействие символа – тепло в груди, звон в ушах, дрожь в руках. Как будто каждая клетка его тела резонировала с частотой этого знака.

– Точка… схождения, – прошептал посланник, его голос уже почти неслышный, растворяющийся в шуме квантовых флуктуаций. – 53-18-21-9-1. Найдите… меня. Спасите… всех нас.

Последние слова прозвучали не голосом, а непосредственно в сознании, минуя уши. И в этих словах была такая отчаяние, такая мольба, что у Кати защипало глаза.

Символ мерцал в воздухе ещё несколько секунд, пульсируя в такт с ударами сердца Петра, трансформируясь, показывая различные конфигурации. В одной из них Катя мгновенно узнала схему зеркального дома из своих снов. В другой – карту звёздного неба, но не земного, а какого-то иного мира. Потом символ начал распадаться на светящиеся частицы, которые медленно опустились на пол и погасли, оставив после себя слабый запах озона и что-то ещё – аромат морского бриза, которого в гараже быть не могло.

Прибор издал низкий гудящий звук – не тревожный, скорее завершающий, как последний аккорд сложной симфонии, которую слушали боги. Кристалл потемнел постепенно, свет в нём угасал медленно, неохотно. Кольца остановились с почти неслышным шелестом металла о металл.

В гараже наступила тишина, которая казалась плотнее обычной. Не просто отсутствие звука, а присутствие чего-то невысказанного, неосуществлённого. Пётр и Катя смотрели друг на друга, пытаясь осмыслить увиденное, но слова казались слишком маленькими для того, что произошло.

– Это был… из будущего? – наконец произнесла Катя, её голос звучал хрипло, как будто она долго кричала.

Пётр медленно кивнул, не доверяя собственному голосу:

– Похоже на то. Или из параллельной реальности. Или… – он запнулся, пытаясь сформулировать мысль. – Возможно, из реальности, которая должна существовать, но пока не существует.

Он потёр виски, пытаясь справиться с внезапной головной болью, которая пульсировала в такт со исчезнувшим символом:

– Он говорил о моём медицинском приборе. О том, что он создаёт временные искажения. Я всегда это подозревал, но не думал, что масштаб настолько серьёзен.

– И что такое «Квантовый остров»? – Катя подошла к месту, где исчез символ, и опустилась на колени, касаясь пальцами пола. Под её прикосновением на мгновение вспыхнули крошечные искорки, как будто в полу остались следы энергии. – Почему он сказал, что я должна что-то вспомнить?

Пётр покачал головой, но в глубине сознания что-то шевелилось – не воспоминание, а предчувствие воспоминания, которое ещё должно было прийти:

– Не знаю. Но он оставил нам подсказку. Код: 53-18-21-9-1. И имя – Михаил.

Катя внезапно вздрогнула и подняла голову, глаза широко раскрыты. На её лице было выражение человека, который внезапно вспомнил что-то жизненно важное:

– Северов.

– Что?

– Михаил Северов. – Она поднялась на ноги, отряхивая колени, но взгляд остался отсутствующим, обращённым внутрь. – Я не знаю, откуда это имя, но оно просто… всплыло в голове. Как воздушный пузырь со дна озера.

Слова формировались медленно, с трудом, как будто она доставала их из глубин памяти, где они были заперты под замками забвения:

– И я знаю, кто он такой. Он офицер. На корабле. Он видел остров. – Пауза, болезненная гримаса. – Он… он первый, кто увидел остров в вашем мире. В нашем мире.

Пётр смотрел на неё с изумлением. В её глазах было что-то новое – не просто узнавание, а возвращение. Как будто часть её, которая долго спала, наконец проснулась.

– Ты вспоминаешь.

Катя кивнула, её глаза расширились от внезапного осознания:

– Да. И я знаю, где искать этот код. – Она прикоснулась к своему запястью, как будто там были часы, хотя часов не было. Движение было неосознанным, автоматическим. – На часах в зеркальном доме. Часах, которые показывают не время, а координаты между реальностями.

Пётр бросил взгляд на свой прибор – теперь он выглядел просто как груда металла и проводов, ничего особенного. Но они оба знали, что это не так. Что-то изменилось. Не в приборе – в них самих. В мире вокруг них.

– Мы можем снова активировать его. Попытаться открыть проход на остров.

Катя решительно покачала головой:

– Нет. Человек из будущего сказал, что хроностражи уже обнаружили аномалию. Если мы снова включим прибор здесь, они найдут нас. – Она обвела взглядом гараж, и в её глазах было понимание опасности, которая росла с каждой минутой. – Нам нужно найти Михаила Северова. Настоящего, из нашего времени. Он знает путь на остров.

– И как мы его найдём? – спросил Пётр, но в душе уже знал ответ.

Катя улыбнулась, но в этой улыбке не было радости – скорее решимость солдата перед последней битвой:

– Я знаю как. В моём сне был корабль. Научно-исследовательское судно «Ломоносов». – Она сделала паузу, прислушиваясь к чему-то внутри себя. – Если Михаил существует, он должен быть там. И он ждёт нас.

Пётр начал сворачивать оборудование, отключая приборы и укладывая кабели. Движения были быстрыми, точными – как у человека, который знает, что времени осталось мало: