скачать книгу бесплатно
но это лишнее, потому что мы все – глухие, и смотрим на мир с убогой стороны прицела.
Не узнаешь – на липкую ощупь – губ. Замерзший ангел – от отсутствия любви – обратился в Бога
и дрейфует в Гольфстриме, прикинувшись деревяшкою, чтобы после сдохнуть на западном полушарии, как минога.
Ты почувствовала, как лобок твой стал дорогой, по которой ладонь отыщет воду,
Мир играет дымной улицей, как дурной шарманкой, отходную коду.
«По петле перепелки в кустах …»
По петле перепелки в кустах —
не узнаёшь пути…
и пока ты у смерти своей —
в её жизнеродной горсти
пишешь этот забытый
другими людьми язык,
что – по корню рождений своих —
почти всегда нервный тик:
размягчаясь, летишь
из себя-психопата к себе-
об-реченному и бубучишь,
как будто дитя в дите,
и рисуешь V-ию,
то, и дело – сбиваясь на Ё,
наслаждаясь тем,
как некто в тебя плюёт.
Притворись же скрипом дверей,
пепельницей или приляг на пол —
нас сметет однорукий дворник в ладонь
и вложит в дубовый стол:
в траектории мертвых ангелов —
я всегда слышал мат,
и ловил их перья,
и смотрел из себя назад.
Посмотри же, как твой слепой
ангел тьмою в тебя течет,
и яблоко из крошек словесных
во льду печет,
уподобив тебя – своим
сомненьем – кроту,
потому что речь – это способ
обрести наконец немоту.
«Я спал со смертью…»
Я спал со смертью,
играл с ней в кости
своих друзей,
приходил с ней в гости
к тебе. Если ты
уходила на —
я глядел тебе вслед
и не видел дна.
Поиграв с тобою
в такие игры
я ждал младенца —
его родили
незнакомые люди
в такой пустыне,
где язык скорей никакой,
чем синий.
Я одним морозом
дышал со смертью
и когда шел пар
из ноздрей их, дети
обретали невинность
в его засосах
и чертили путь
из облома в посох.
Я с виной расстался
Поспав со смертью,
расчесал ей косы
и заплел их в петлю.
И глазел из нее
на чужое время,
где росло из меня
(вырастая) семя.
«Плач Ярославны. Мелкая оспа кварца…»
М.С.
Плач Ярославны. Мелкая оспа кварца,
кроящего время свое на тело и потроха
рыбы, открывшей жабру тверди его. Из танца
ивы в короткой воде – не разглядеть рыбака.
Клинопись архитектур твоей половины шара,
буги ночных собак и выносной Ватикан:
если глазеть с холмов – не избежать угара,
если с твоих болот – не пропустить ран.
Воздух бледнее бельм и непрозрачней их же —
дом на пятках у черта и за его чертой.
В наших глухих широтах – любой строит Новые Кижи
на слишком тонкой полоске между водой и водой.
Не объясняй судье: что так проникают мраком
птицы в изнанку мелких оледеневших волн.
Кто смотрит тебе в глаза – остается скомканным знаком,
кто не смеет тело телом от бога прикрыть —
как в детской считалочке – вон!
«Если ты посмотришь…»
Если ты посмотришь
из той дырки сюда,
то увидишь, как я
изменяю свой цвет,
покрываюсь чешуйками —
эта вода
называется временем,
этот ответ —
ложью. Ты – нелюбившая
темень,
искавшая время остаться
не в теме,
течения избежать,
пока ветер
царапает в бледной
кожице петли
твоих заморочек и прочей
мрази,
мешающей жить или петь.
В богеме —
все ищут – от жизни в хляби —
мази
и пропадают в нестрашной
пене.
Когда нас течение
острой льдинкой
порежет в дыхания ломти —
начинкой
твоей станут дети.
Все слишком просто.
Особенно – с этого
пошлого роста.
Все так пойдет, что ты не
заметишь,
когда ослепнешь
или протянешь
руку к своей овчиной
причине
и потому – непременно
растаешь.
Лучше закрыть глаза и
вспомнить
отметину, дрожь вдоль
височной вены,
глагольную рифму,
что тебя не испортит —
поскольку некуда.
Без изменений.
«Если крошки смахнуть со стола, то начнется январь…»
Если крошки смахнуть со стола, то начнется январь.
Непременно – январь, потому что птицы летают
только мимо чужих голосов, настигая в них тень
своих вымерзших спин и птенцов. И поскольку снега не растают
в этом месяце или в другом – ты увидишь, как ненависть спит
это хакеры рушат, всосавшись в экраны, трехмерной твоей смерти код,
и рисуют лицо и читают наш иней – ты, покинув Аид,
замечаешь: как мерзнет под кожей твоей сладкий пот.
– 2-
По приметам по всем – утро нашу невинную смерть
от сосков до лобка приблизит к отсутствию смысла,
сквозь прозрачные поры ледяной, как дыханье, реки
ты увидишь – на треть от ладони – ее глубину. Эти числа
не имеют значений. Поверь?! – деревянная вещь оживет
ненадолго – поскольку умрет со стыда, что общение между
моей спермой ослепшей и зрячей твоею спиной,
прикоснулось и к ней, миновав твой прозревший живот
истирая лобок и вагину – словно влажную тьму, без надежды
накрывая младенцев песчаного Стикса безлюдной водой.
«Итак понажимай клавиши проверь свой e-mail…»
Итак понажимай клавиши проверь свой e-mail
Единственный человек с которым ты разговариваешь это груда железа
Утро пахнет подъездом и прочей треугольной фигней
и только виртуальный секс не ведает возрастного ценза
со всеми кто минул вчера синхронно с тобою – ты
попрощаешься так и не научившись жестокости и не слепишь
