Круги забвения – Коррекция

– Добрый день, Олег, – начала я скромно и не решительно свой диалог. – Как вы? Я беспокоилась о вас в тот вечер. Вам совершенно незаслуженно перепало из-за меня.– Маша? – воскликнул мой незнакомец, голос его был приятен и очень знаком. – Я очень рад вас снова видеть. Я бы даже сказал, что искал вас, чтобы извиниться. Надеюсь, в этот раз нам никто не помешает пообщаться. Стеснение накатило волной, обжигая кожу. За это время я увидела много лиц в этом городке, но именно это лицо вызывало у меня какую – то особенную эмоцию. Моё тело с трепетом отзывалось на его голос, запах, прикосновение. Что он со мной делает?

– Ну что вы, что вы, Маша, не переживайте, – ободряюще и шутливо отозвался он. – Бывало со мной и не такое. Нам обоим не заслуженно перепало. Я видел, как грубо он с вами повел себя. Как схватил вас за локоть и вытолкал из ресторана. Я готов был в ту же минуту пойти спасать вас.

Мой выдуманный рыцарь!

– Что же вас остановило?

Это прозвучало как оправдание, но я приняла это.– Ваш социальный статус, – повесив голову сказал Олег, – у каждой семьи свои правила, и кто я такой чтобы лезть со своим уставом в чужой монастырь.

Рассматривая его лицо, я не могла понять, рад он меня видеть или нет, но я, конечно, надеялась, что рад. Я снова превратилась в эту маленькую восьмиклассницу, жаждущую внимания более взрослого парня. Почувствовав, как мои щёки начинают пылать, я опустила голову, пытаясь это скрыть. От него не укрылось это мое проявление. Он все видит! Надеюсь, он не видит мои ссадины и синяки. Хочу быть идеальной в его глазах.

С этими словами он приложил руку ко мне на лоб. Достаточно вольный жест для едва знакомых людей, но я не стала его останавливать. Его прикосновения были мне приятны. Это я еще помнила с того вечера в ресторане. Мне так не хватало таких нежных, мужественных и добрых рук, которые заставляли меня таять как замороженное сливочное масло в солнечный день. Остановись!– Машенька, с вами всё в порядке? – спросил он с такой очаровательной улыбкой, будто бы знал обо мне всё. Или это мое воображение на это надеялась, и я просто доброту и учтивость выдавал для себя за влюбленность. Он был первым из мужчин в этом месте, который относился ко мне по – доброму. Да, пускай я близко общалась всего с двумя, но из двух он был первым. – Мне кажется, у вас жар. Ваши щёки красные.

Олег взял с полки мой гель для душа с ароматом Манго и положил его в мою корзинку.– Нет – нет, что вы, – забеспокоилась я, когда касание затянулось. Хотя и прошло две секунды или может четыре. Я сделала несколько шагов назад, очень маленьких, чтобы показать дистанцию, но при этом остаться рядом.

– Мне кажется, это ваш, – сказал он.

В этот день мы пообщались совсем немного, но эта встреча дала мне надежду и была лучиком солнца в моей серой жизни на тот момент. Идти нам пришлось в разные стороны, хотя я почти попросила меня проводить. Хоть разговор и был коротким, мы успели выяснить, что у нас очень много схожих интересов и вкусов. Когда я вернулась Аркадий устроил мне допрос, где я пропадала целых два часа. Оказывается, мы общались весьма и весьма долго, а казалось, что всего лишь миг. Это осознание было занимательно и волшебно одновременно.

День 36

Постепенно наши встречи были тайными, случайными и безусловно волнительными. Он раз за разом находил меня в этом городке, чтобы просто поговорить, увидеть. А может быть, я целенаправленно выискивала его лицо в толпе? Искала спасение для себя? Елена тоже не осталась в стороне и стала для нас ангелом – сводником, эдаким купидоном на минималках. Мы сталкивались с Олегом всё чаще и чаще. Мне хотелось думать, что он тоже искал встречи со мной так же, как и я с ним, но он никогда не выдавал своих намерений прямо. Держит дистанцию, как будто боится. В один день он помогал мне поднести что – то, в другой – мы встретились в столовой, в третий – пересеклись на вечеринке, устроенной Еленой. Елена обожала устраивать маленькие квартирные вечеринки, и в её доме всегда было полно людей. Она пользовалась своей привилегией, проживания в семейном квартале одной, выданной ей, по сути, ошибкой системы. Вот бы мне повезло также как ей. Хотя я искренне рада за нее.

Я быстро поняла, что Олег был противоположностью Аркадию: он был тёплым, надёжным, заботящимся, любящим. Каждый раз, когда мы встречались, я мысленно делала выбор в пользу него. Он не навязывал ни своё общество, ни свои мысли, он принимал меня такой, какая я есть. Казалось, я ему действительно нравилась. Как же это важно для меня сейчас! Но при этом остаётся открытым вопрос, что же мне делать с Аркадием. Я не могу убежать из этого города, потому что он изолирован, потому что у меня контракт, и меня никто не выпустит отсюда, пока я его не закончу, а Аркадий – часть контракта. Замкнутый и не разрывный круг!

Слова Елены в тот вечер сильно запали мне в душу: что мое наказание было преждевременным, неоправданным и при этом жестоким. И раз уж меня наказали, то почему бы мне действительно не поступать так, как меня считают? Бунтарка внутри меня ликует! Я разделилась на два совершенно разных человека. Днём я была учёным, заботливой супругой, скромной, носила не то, что люблю, а то, что мне дают. Моё поведение стало осторожным, и я ходила по острию ножа. В моменты, когда я встречала Олега, я становилась самой собой. Эмоциональные качели были дополнением ко всему этому. В дни, когда мои синяки нельзя было спрятать под платьем, я избегала Олега. С одним мужчиной приходилось прятать чувства, прятать себя, быть тем, кем меня хотят видеть. С другим я могла быть собой и распускалась словно цветок весной. Это безумие! Мои душевные терзания сильны, и я сомневалась, что мне нужно делать. Я никак не могу решить для себя, правда ли, что Аркадий – мой муж, или я не могу это вспомнить, потому что этого вовсе не было. Может, это просто кошмарный сон? Проснись Маша, проснись. Иии ничего не произошло.

Если говорить о Елене. То в отношении моей жизни с Аркадием, Елена была одновременно человеком на моей стороне и человеком, провоцирующим своими действиями очередные конфликты. Она подначивала меня, чтобы я делала глупости, а я была не против их совершать, когда дело касалось Олега. Елена – мой личный адвокат – дьявола, мой личный искуситель! Когда я мысленно сравнивала Олега и Аркадия, Олег всегда выигрывал, но моей текущей реальностью был Аркадий. Не знаю, где я так и в чём провинилась, что он стал моим мужем, или это действительно лишь игра моего разума. Какая-то чудовищная ошибка!

Всё больше погружаясь в знания о технологии, я понимаю, что он действительно мог просто стереть меня, стереть Олега и вообще любого человека в этом городе. У Аркадия был неприлично высокий уровень доступа, если задавать Исиде правильные вопросы иногда можно получить неожиданные ответы. Хотя проект фактически являлся моим, у Аркадия уровень доступа был гораздо выше, это наталкивало меня на определённые мысли, которые всё никак не могли сложиться в одну общую теорию. Как будто не хватало пазликов для общей картины. Исида, как и Аркадий что-то точно скрывают! Не знаю вместе или по отдельности, но каждый день усиливает мои сомнения в этом плане. Исида отказывалась выдавать мне другие видео записи из лаборатории без разрешения Аркадия, а тот не давал подобных разрешений. Как будто существовала только одна запись, на которой я себя стёрла. А других материалов, где я вела исследования вовсе не существовало, что было в целом невозможно. Почему? Потому что Исида вела круглосуточные записи всей нашей жизни, а не только рабочих процессов. Что-то здесь не так… И мне это очень не нравится!

Глава 18 – Исида – Решение кадрового голода.

Техногенный археолог и программист Владимир наслаждался субботним утром. Инфо – планшет транслировал новостной канал.

– По всей стране прокатилась волна странных исчезновений среди ученых и изобретателей по всему миру. Полиция в недоумении и разводит руками и заявляет, что между преступлениями нет ни улик, ни связи…

Я смотрел этот ролик не в первый раз, рассудив, что он достаточно короткий, оставил его крутиться.– А глупости это все, – сказал я и смахну канал ища что-то более интересное. Однако, передо мной возник очередной рекламный ролик компании «Заслон». Один из многих, заполонивший в последнее время все эфирное время телевизионных каналов, блогеров и социальных сетей. Приятный голос девушки завлекающе произносит по мере ролика: – Мир на грани перелома. Старые порядки рушатся. Компания Заслон предлагает вам будущее и защиту. Компания Заслон предлагает вам мир, где вы – хозяева своей судьбы. Присоединяйтесь к нам. Вступайте в ряды пользователей нашей продукцией и наш несравненный искусственный интеллект – Исида, пойдет с вами рука об руку в этом мире. Исида – это ваш проводник в новую эру. Будущее – это мы!Мегаполис, стремительно движущиеся неоновые огни. Крупный план на здании компании и виртуально воссозданная фигура девушки возвышавшаяся над одним из зданий. Фигура все росла, пока не стала возвышаться над городом, страной и потом над всем миром.

– Какая чушь, – снова последовало смахивание канала, снова реклама…

Быстрая смена кадров: роскошь, нищета, технологические чудеса, упадок, затем темная улица между двух этих миров и фигура человека в капюшоне с горящими глазами.

Приятный голос девушки завлекающе произносит по мере ролика: – Устали от нищеты? От бесправия? Лишь компания Заслон – ваш шанс вырваться из цепей прошлого. Компания Заслон – новая жизнь, новые возможности. В новом мире место только для смелых. Заслон, будущее – это мы.

– Аааа, дальше, – щелк, щелк.

И мы вновь на публичных дебатах посвященной новой государственной инициативе исполняемой в рамках государственного контракта компанией Заслон. А именно – «привлечение трудового ресурса осужденных заключенных к трудовой деятельности на воле, после стирания и коррекции памяти».

– А это может быть интересно, что-то новенькое, – решил я и оставил фоном дебаты.

– Каждый заслуживает второй шанс! – провозглашала представительница компании, её образ, словно вырезанный из идеального рекламного ролика, излучал безупречную уверенность. – Если удалить из памяти заключенного триггеры, провоцирующие насилие, он легче адаптируется к новой жизни. Это не только позволит снизить затраты на его содержание до нуля. Просто потому, что тюрьмы больше не понадобятся. При этом данная инициатива поможет оступившемуся более легко интегрироваться обратно в общество исключая повторный рецидив.

Домашний искусственный интеллект производства компании Заслон управлял домом уже несколько месяцев. Мудрое и доступное решение на рынке, по мнению Владимира. ИИ умел поддерживать в доме жизнь начиная от приготовления завтрака, охраны и уборки, до пополнения запасов и покупок.

Кофе должно было вот – вот закипеть, электрическая пашотница создавала очередной кулинарный шедевр на завтрак. Накрывая на стол, добавляя на тарелку: завтрак, зелень, расставляя соль и специи. Предвкушение от жарких дебатов разгоралось в моей душе.

– Вы вмешиваетесь в природу человека! Это возмутительно! – противоречил ей оппонент, его голос был полон негодования, он был не сдержан и критичен в высказываниях. – Сегодня вы стираете память у заключенных, а завтра – у всех людей в стране? У любых думающих иначе чем вы. Надо срочно запретить эту технологию!

– Что вы такое говорите? Каждый человек проходит эту процедуру только добровольно. Процедура абсолютно безопасная, – спокойный тон женщины, говорил о том, что она прекрасно подготовилась ко всем выпадам со стороны оппонента. – Посмотрите на статистические данные… Сорок четыре процента осужденных возвращаются в тюрьму после первого срока. Наши исследования показывают 97% успешной интеграции в общество после коррекции памяти. Наши тюрьмы переполнены, государственные ресурсы ограничены, а дефицит рабочих рук на лицо. Родине нужны квалифицированные рабочие, даже, если они где – то оступились.

– Только в нашей стране число заключенных приближается к полумиллиону, а безработица зашкаливает! Вы хотите дать шанс уголовникам вместо обычных людей? – лицо мужчины побагровело от ярости.

– Среди заключенных много талантливых людей, – пожала плечами представительница компании. – Инженеры, биологи, архитекторы… специалисты в востребованных профессиях. Лишать человека шанса на новую жизнь, только потому, что они лишь раз оступились? Мне кажется, что лишение страны ценных и обученных кадров – это не меньшее, если не большее преступление. Разве вы хотите затормозить развитие страны в такое непростое время?

Оппонент задохнулся от возмущения, потеряв нить спора.

– Более того, – женщина сделала паузу, её взгляд стал пронзительным, камера взяла крупный план её прекрасных голубых глаз. Ее взгляд будто смотрел прямо на тебя, создавалось впечатление, что она обращалась прямо к тебе. – Наша технология может помочь и обычным людям. У каждого был травмирующий опыт, который отравляет вас всю жизнь. Мы можем это убрать. У многих есть негативные воспоминания, которые отравляют вашу жизнь. Их мы тоже можем убрать. Сейчас мы действительно можем сделать вашу жизнь полноценнее. Если, вы этого захотите.

– Стирать воспоминания людей! Это недопустимо! – оппонент, схватившись за шанс, снова перехватил инициативу. – Сегодня вы стираете то, что нам не нравится, а завтра – то, что не нравится вам! Вы не господь бог! Руки прочь от наших воспоминаний!

В студии раздались крики: Руки прочь от наших воспоминаний! Камера повернулась к студии и крупным планом показала толпу людей с плакатами, скандирующих этот лозунг. Люди кричали, скандировали, махали руками. Представительница Заслон выждала паузу, прежде чем продолжить:

– А как же люди ставшие жертвами по вине других? – Этот вопрос резко снизил градус накала в студии, похоже она лишь ждала возможности перейти к этой части своего выступления. – Жертвы преступлений, женщины подвергшиеся насилию, очевидцы убийств, жертвы грабежей, участники домашнего насилия, люди которых застигла дома война… Вспомните СВО. Сколько сломленных жизней, сколько людей, видевших ужасы войны: военные, мирные жители, мужчины, женщины… дети. Разве мы не должны им помочь?

– Должны! – раздались голоса в студии.

– Просто представьте сколько это поломанных жизней, сколько сломленных людей, которым мы можем дать второй шанс. Мы можем стереть лишь память о насилии, оставив память о фактах. Люди будут помнить, что случилось, но не будут помнить подробности, не будут помнить себя участниками событий. Миллионы людей, в каждом городе, в каждой семье… Это поможет людям и стране встать на ноги. И не через два или три поколения, а сейчас, сегодня. Мы хотим дать им шанс, измениться, адаптироваться здесь и сейчас.

Громкие аплодисменты потрясли студию.

На планшете вспыхнул входящий видео звонок. Номер был скрыт. Он смахнул вызов, но звонок повторился. Звонок раздался повторно. Молодой человек опять отклонил звонок. Через пять секунд без звонка на экране планшета внезапно появилось лицо.

– Эй, какого чёрта? – поперхнувшись водой, я с изумлением уставился на экран. Озабоченность и удивление маской легло на его лицо.

– Доброе утро, – человек, поправив очки, представился: – Меня зовут – Михаил Вавилов, компания Заслон. У нас для вас предложение о работе на выходных. Мы высоко ценим и восхищены вашей квалификации техногенного археолога и программиста. И нам нужны именно вы.

– Шутка какая-то что ли? – я скептически нахмурился и прервал связь. – Непонятно как пробились, вот и хваленая система безопасности ии. Мошенники так быстро прозвонились. Тупая запись.

Но лицо Михаила Вавилова снова появилось на экране, на этот раз с явным раздражением:

– Это незапись и не шутка. У нас есть определённые преимущества в работе с нашими устройствами, – программист опешил, а его рот стал медленно открываться, – Я предлагаю вам редкую возможность заработать и обратить на себя внимание руководства Заслон. Четверной оклад за два дня. Через полчаса за вами заедут. Отказ не в ваших интересах. Собирайтесь.

На этих словах экран погас.

– Ну и водички я сегодня выпил, – Я проверил, действительно ли пил воду. Посмотрел на ее цвет, понюхал запах. – Ладно, посмотрим, что они хотят.

Собрав нужные вещи в рюкзак, я отправился в душ. Через полчаса раздались настойчивые звонки и стуки в дверь. Стучали сильно, громко, настойчиво.

– Да иду я, иду, – Обернувшись полотенцем, вальяжно открыл дверь. На пороге стоял высокий, широкоплечий мужчина.

– Да? – Я с удивлением отметил его внушительные размеры, и ждал от него слов.

– Меня прислал Михаил. Можете обращаться ко мне – Ратмир. Я вас отвезу. Вы готовы? – парень говорил резко, отрывисто.

– Н – нет, ещё нет, мне нужно одеться.

– Время вышло, кандидат. Вам давали полчаса. Оденетесь в машине, вещи вашего размера уже подготовлены, – С этими словами, Ратмир подхватил Владимира на плечо и, захлопнув дверь, начал спускаться по лестнице. Владимир мог только истошно ругаться, но сопротивляться было бесполезно.

– Эй, так нельзя! Мне нужно оставить записку! Мои вещи! Мой коммуникатор! – бормоча и крича, я бился на плече Ратмира. Его сопротивление было тщетным, каждое возражение встречало готовую отповедь.

***

Холодный пот пронизал мое тело. Одеяло и простынь были мокрыми от пота.А затем я проснулся…

– Фиксирую высокий уровень адреналина, что-то произошло? – учтиво спросила Исида.

– Нет, – запыхавшись, ответил я, – просто сон… Сон приснился Исида, просто сон…

– Надо обязательно рассказать этот сон на следующем собрании «Забытых страниц», а сейчас надо постараться уснуть…

Глава 19 – Маша – внутреннее решение.

Сегодня я одевала на себя все, что так давно хотела одеть. Все что так давно мы прятали вместе с Еленой в доме, в котором я жила и спала. Аккуратно по разным местам: в комнате, на чердаке, даже в гостиной. Мне так хотелось что-то свое, то, что мне нравиться, а не то, что дает мне мой муж. Мы обсуждали с ней план. План моей измены. План моего побега. Сначала как шутку, а затем это как – то совсем не заметно из теории превратилось в реальность.

Я вынула из вазы в прихожей красивое, и особое для меня нижнее белье. Такое белье, которое одеваешь и чувствуешь себя королевой мира. Чувство, что все можешь и со всем справишься. Белье, которое только подчеркивает достоинства, а недостатки при этом совсем не видны. Белье, которое даже неуверенных сделает уверенными в себе.И сегодня все просто совпало, все обстоятельства сошлись вместе: мои синяки почти сошли, до месячных еще было далеко, я чувствовала себя превосходно… Я порхала с самого утра, а все почему? Просто потому, что Аркадия не было рядом. Вчера он сказал мне, что у него много работы и он весь день проведет в лаборатории, а мне туда нельзя. Такие дни и прежде бывали и как бы я не старалась выяснить что он там делает. Исида отказывала мне в доступе к этой информации раз за разом. Я сразу почувствовала всем своим телом… Почувствовала, что это мой шанс. Возможно, мой единственный шанс на то, что я задумала. Чувствовала, что, если не решусь сейчас, то буду сожалеть об этом всю оставшуюся с Аркадием жизнь. Поэтому я просто не могла, не хотела тратить время на пустяки.

Юбка ждала меня, спрятанной в диване. Блузка же висела на чердаке, а кеды были закинуты на балку козырька на крыльце черного хода.

Наконец то, я могу выдохнуть. Могу побыть собой. Не знаю, что повлияло больше, отсутствие мужа или чувство вседозволенности дало мне возможность выдохнуть от тошнотворных платьев. Признаться было сложно расстаться с образом, который выбирал для меня Аркадий день за днем. Хотя я совру, если скажу, что мне было не приятно это сделать. Вначале я готова была выбежать из этого дома босиком, лишь бы не надевать эти гребаные туфли на высоком каблуке. Даже при том, что это единственный тип обуви, который у меня оставался на сегодня. Несколько раз я брала в складах – магазинах тенниски или что-то более удобное и похожее на обувь. Однако каждый раз Аркадий натыкаясь на них выбрасывал эту обувь. Почему-то он был непреклонен в этом. При этом высокие каблуки это была просто отдельная пытка… Идти, стоять, все было очень мучительно в этой обуви, я ненавидела каждый рабочий день в лаборатории. К концу дня ноги гудели, горели и кричали от боли.

Однако пускай мой бунт будет день. Пускай всего один день, но сегодня я, наконец, что-то сделаю. Сделаю для себя. Я была окрылена будущим событием, и мы так долго планировали его с Еленой. Как ни странно, но моя подруга проявляла изрядные организационные таланты в вопросе организации моей будущей измены. Мотивируя себя и меня фразой из разряда:

– Ну, хоть кому – то должно перепасть… – и другими из этого типа, добавляя в конце безобидные, – …немного счастья.

Но мы обе смеялись, понимая, что речь тут шла вовсе не о счастье. Ну точнее о счастье, но немного в другом понимании этого слова. Даже сейчас думая об этом мне становится жутко стыдно.

Я спускалась по лестнице, а мои мысли так и бегали в моей головке наворачивая круги сомнения. Но я хотела, чтобы Олег, хоть раз увидел меня такой, какой я была на самом деле.

По началу я воспринимала наши встречи с Олегом как дружеский жест, затем как жалость, и лишь потом я поняла, что это симпатия. Постепенно я стала замечать, что для меня наши разговоры и встречи стали словно глоток ностальгии при встрече старых друзей, что-то такое правильное и знакомое. Я бы даже сказала моё – моё. Он был для меня словно оазис среди пересохшей пустыни моей жизни. И вскоре я сама перестала воспринимать это как просто дружбу, а сегодня мне хотелось узнать, что на самом деле об этом думал Олег. Сегодня я хотела ему признаться…

Ситуация у нас была мягко сказать сложной и мне хотелось, чтобы рядом был кто – то больше, чем друг, проявляющий ко мне жалость. Быть просто друзьями было не позволительно, когда мы оба оказались запертыми в этом дьявольском городе, в этой ситуации. На нас давило абсолютно все: изолированность объекта от мира, невозможность обратиться к законной власти, нереальность побега. Иногда мне казалось, весь городок был брошен на произвол судьбы под самоуправление живущих тут роботов. Исида совсем не давала информацию о внешнем мире и иногда мы с Олегом обсуждали теорию, что внешнего мира может просто не существует, а мы все здесь последние выжившие, чью психику оберегает искусственный интеллект. И если это правда, тогда зачем терпеть это все? К чему все эти институты брака, если ты можешь быть просто счастливым?

Все вместе втроем мы множество раз пытались вспомнить как оказались тут. У Елены с Олегом был Какой-то общий клуб. Они звали меня присоединится, но я так и не была ни на одном из их собраний. Но это не мешало нам общаться на разные, иногда совершенно дикие темы и теории. Мы все сошлись на том, что мы все в Какой-то момент просто проснулись в этом городе. Разве такое бывает? С одним, двумя может быть, но с несколькими сразу? Просто невероятно.

Кружок Елены процветал и ширился новыми членами. Люди с большой охотой делились обрывками снов, воспоминаний и теорий. Они пытались восстановить общую картину, картину в которую они все верили. Но успехов пока было мало. Я сама много раз пыталась вспомнить свою прошлую жизнь, но так и не нашла ответа. По крайней мере у меня, в отличии от них была причина – амнезия от неудачного эксперимента.

Все это время Олег был рядом. Олег как викторианский джентльмен постепенно становился смелее и проявлял знаки внимания ко мне по чуть – чуть. Я же совсем не была против его ухаживаний. Мне нравились эти проявления на контрасте с моим законным мужем – Аркадием. Внимание, которым Олег одаривал меня, оно было другое. Он дарил мне цветы, которые он нарывал на местных клумбах, пытался мастерить своими руками какие – то нелепые, но милые украшения. Мне было приятно, но я ни разу не могла принять его подарки, хотя, клянусь, было чертовски приятно и хотелось сохранить их.

Аркадий же… Он ни разу не подарил мне ни одного цветка с тех пор, как я очнулась в этом проклятом месте. Что уж говорить о других подарках или знаках внимания – все они были до банальности физическими, словно он пытался просто обозначить свое право собственности. Они были как две чертовых противоположности! Один всем своим видом кричал о своей любви, носился со мной, пытался развеселить, подбодрить и, если бы мог – говорил бы со мной до самого утра. Другой же стремился меня ограничить, владеть мной, обладать и контролировать каждый мой шаг. Совершенно очевидно, кого из них выбирает мое сердце.

Я гоняла все эти мысли в голове идя по пустому дому и одеваясь от комнаты к комнате.

– Что же это на самом деле? Сердечко мне подсказывает? Или недостаток воспоминаний для принятия взвешенного решения?

Мои же выдуманные крылья гнали меня вперед. Я летела на них на очередную встречу с Олегом.