Герцогиня Чёрной Башни. Хроники Паэтты. Книга II

Некоторые руны на шершавом камне начали светиться багровым светом – сперва тускло и едва заметно, затем же – всё сильнее и сильнее. В конце концов этот тревожный багровый свет стал гораздо ярче, чем свет, испускаемый кристаллом. Барео чувствовал судороги в возмущении, волнами расходящиеся от стелы, и понимал, что она вот-вот не выдержит. Самое главное – не упустить момента. Но момент этот мог точно почувствовать лишь Грэйд, который сейчас словно присосался к артефакту невидимой пуповиной, через которую накачивал в него магическую энергию.

– Сейчас! – едва ли не прорыдал Грэйд, и Барео среагировал молниеносно, выставив сферу защиты.

В этот момент ослепительная белая вспышка поглотила поляну, разметав ветки и даже некоторые стволы, словно лучинки. Судя по всему, этот яркий белый огонь был совершенно холодным, потому что даже сухая трава – та, которую не вырвало ударной волной – не обуглилась от его воздействия.

Брайк и его люди видели вспышку и слышали треск деревьев. Лирры содрогнулись, словно от боли.

– Кончено! – сведёнными судорогой губами произнёс Паревиан.

Теперь нужно было побыстрее убраться отсюда, поскольку можно было ожидать, что в ближайшее время тут будет полным-полно гомункулов. Но сначала, конечно, предстояло дождаться парочку магов. Брайк решил дать им не три, а целых пять минут, понимая, в каком состоянии они могут сейчас находиться. Он до боли в глазах всматривался в темноту, теперь, после ослепительной вспышки, кажущуюся стократ непрогляднее, и вслушивался в каждый шорох, надеясь расслышать шаги.

Вскоре появились гомункулы, которые неуверенно брели в сторону взорвавшейся стелы. Они выглядели какими-то оглушёнными, словно магический взрыв контузил их. Люди без особого труда избегали встреч с ними, а те по-прежнему не замечали и не слышали их присутствия.

Внезапно Паревиан тронул Брайка за рукав и указал куда-то во тьму. Сперва лейтенант ничего не увидел, но затем разглядел две неуверенно бредущие тени. Он выдохнул от облегчения – это были маги. Пошатываясь, они, тем не менее, довольно быстро шли по направлению к отряду. Лирры тут же скользнули им навстречу, чтобы сопроводить к остальным.

Это была неимоверная удача – отряд выполнил миссию, и пока что избежал потерь. Конечно, впереди был ещё обратный путь, да и Брайк тут же одёрнул себя, напомнив, что миссия ещё не исполнена, и не будет исполнена до тех пор, пока его доклад не достигнет генерала Шэндора. Кроме того, расслабляться было явно рановато – впереди были многие мили пути, кишащие врагами.

Путь назад проходил в кромешной тьме ночи. Однако вскоре Брайк решил, что это слишком опасно – количество гомункулов всё возрастало, и хотя они казались какими-то пришибленными, проверять их боеспособность на деле совершенно не хотелось. В итоге он решил провести остаток ночи на дереве. Это была мучительная ночь для всех – вряд ли кто-то сумел задремать хотя бы на время, кроме того, все продрогли до костей, не имея возможности даже расправить онемевшие члены, однако, судя по непрестанному треску и шороху внизу было очевидно, что этот выбор был правильным.

Забрезжившая заря показала, что внизу до сих пор было небезопасно. Многие сотни тварей либо едва брели, либо стояли, либо даже сидели в окрестностях дерева, на котором укрывались разведчики. Судя по всему, Шэндор был прав – подобно речной рыбе, попавшей в море, гомункулы медленно умирали, если к ним вообще можно применить подобное слово. Они то ли инстинктивно, то ли подчиняясь чьему-то приказу, пытались брести к западу, вероятно, чтобы попасть в зону действия другого ретранслятора, но было похоже на то, что большинство из тех, кто сейчас находился здесь, не преодолеют этого пути.

– Эх, сейчас одного полка хватило бы, чтобы разгромить всю эту мразь! – тихонько проворчал Пэйл.

Брайк промолчал, но он думал о том же. Действительно, вряд ли сейчас гомункулы смогли бы оказать сколько-нибудь значимое сопротивление, особенно если в дело вступили бы стрелки и маги, как у Синицы. Это был бы столь же полный разгром. Хотя лейтенант понимал и то, что там, дальше на западе, находятся ещё бесчисленные полчища боеспособных тварей, которые не будут столь беспомощны. Однако теперь хотя бы появилась надежда на то, что когда-нибудь и эта война завершится.

Через некоторое время лейтенант, не отдавая никаких приказов, сам спустился вниз. Пэйл сделал было попытку последовать за ним, но Брайк жестом остановил его. Спрыгнув на землю в трёх шагах от бессильно сидящего на земле гомункула, Брайк внимательно следил за его реакцией. Но создание даже не подняло головы. Оно по-прежнему не замечало человека. Брайк, осторожно ступая, прошёл ещё мимо двух стоящих гомункулов, но и здесь никакой реакции не последовало.

Махнув рукой, Брайк дал сигнал своим людям спуститься вниз. Это было странное, почти иррациональное ощущение – четырнадцать бойцов медленно шли мимо сотен, если не тысяч гомункулов, но те совершенно никак на это не реагировали. Словно рыбы, выброшенные на берег, они были абсолютно беспомощны. Некоторые и вовсе уже лежали на земле, не шевелясь – то ли вновь стали неживой материей, то ли были близки к этому. Разведчики просто переступали через эти гротескные тела и шли навстречу восходящему солнцу.

Сутки без сна, почти без отдыха и еды, продрогшие и голодные, они всё-таки были счастливы. Когда вокруг уже не было гомункулов, Брайк приказал устроить короткий привал на пару часов. Бескомпромиссным тоном он приказал всем спать, оставшись сам в карауле. Пэйл попробовал было оспаривать приказ, но получил очень жёсткое внушение и вынужден был лечь, хотя Брайк готов был поставить свою жизнь против медяка, что он так и не заснул.

Остальные же были не столь щепетильны, так что вскоре их маленький лагерь, сбившийся вокруг первого за долгое время костерка, уже мирно похрапывал. Особенно блаженно сопели маги – было очевидно, что они смертельно устали и держались лишь на силе воли, казалось бы, столь не свойственной таким молодым людям.

Ровно через два часа спокойного отдыха лейтенант разбудил спящих, а также искусно претворяющихся спящими, и, наскоро перекусив, они отправились дальше. Теперь уже в молчании не было нужды, поэтому все разговоры, естественно, вились вокруг вчерашних событий. Оба мага, являвшихся героями дня, без ложной скромности принимали поздравления и восторги товарищей по оружию.

Барео многократно и красочно пересказывал, как они взорвали стелу, как их оглушил взрыв, несмотря на его первоклассную защиту. Захлёбываясь смехом, он рассказывал, как Грэйд сперва попёрся совсем в другую сторону, «наверное, хотел лично сообщить новость самому Гурру!» – как он прокомментировал это под дружный смех друзей. Брайк тоже смеялся вместе со всеми, и, против воли, то и дело поглаживал сложенный вчетверо листок, неощутимый под плотной тканью куртки.

Так безо всяких происшествий к вечеру того же дня они достигли Банти.

Глава 30. Легионер

– С возвращением, дорогой друг! – приветствовал Варана Каладиус, когда тот открыл глаза.

– О, мессир! Как я рад вас видеть! – воскликнул тот, вскакивая с гостиничной кровати. – Наконец-то я вспомнил! Вы даже представить себе не можете, что это за мука – не иметь возможности вспомнить собственную жизнь!

– Мне ли этого не знать, друг мой! – тонко улыбнулся Каладиус.

– Да, простите, – несколько смутился Варан. – Просто вырвалось…

– Ах, прошу вас, не извиняйтесь! – махнул рукой маг. – Пойдёмте-ка лучше к нашим друзьям! Уверен, им не терпится обнять вас.

– Так же, как и мне! – рассмеялся мастер Теней. – Хотя я вспомнил их всего минуту назад, но уже успел страшно соскучиться! А где же Кол и Мэйлинн? Это ведь Кола вы имели в виду, когда говорили, что нам предстоит найти пьянчужку?

– Именно его. Что же касается Мэйлинн, то с ней дело обстоит куда сложнее. Что вы помните из нашего последнего боя?

– Признаться – немного, – поник головой Варан. – Я слышал, что вы там вовсю сражались, а я же, признаться, так и не вступил в схватку. Всё поджидал подходящего случая, но он так и не подворачивался, хотя вы, мессир, знатно уделывали этих магинь на берегу!

– Не вините себя, друг мой! – тут же воскликнул Каладиус. – Вы сделали всё совершенно правильно. Потому-то я и послал туда именно вас – вы бы ни за что не стали пороть горячку. Не говоря уж о том, что только именно благодаря этому вы сейчас живы.

– Но что же произошло, мессир?

– Если очень кратко – Мэйлинн стала Герцогиней Чёрной Башни, – несколько мрачно произнёс Каладиус.

– Что? Как? Не может быть! – Варан был настолько поражён, что не сумел подобрать других слов, кроме нескольких восклицаний.

– Увы, друг мой, всё именно так, как я сообщил вам, – покачал головой маг. – Во время того сражения был убит Кол…

– Что??? – ещё потрясённее вскричал Варан. – Кол был убит??? Но вы же только что сказали…

– Немного терпения, мой друг, – остановил его Каладиус. – Сейчас вы всё узнаете. Так вот, Кол был убит, и Мэйлинн, чтобы его спасти, перенесла его во времени так, чтобы он не встретился с ней и Бином. Таким образом он не мог быть убит, раз не побывал на Полумесяце. Возникла ложная реальность, под воздействие которой попали все, так или иначе причастные к этой истории. Отсюда и пропавший из вашей памяти год, который вы теперь вспомнили. Но из-за того, что Мэйлинн была вынуждена воспользоваться дремавшей в ней лиррийской магией, и пустила эту магию на тёмное дело (я забыл упомянуть, что она в одиночку уничтожила всех лирр на острове), Башня из Белой стала Чёрной, а сама Мэйлинн стала её Герцогиней.

– Вот так дела… – произнёс до сих пор потрясённый Варан. – Кто бы мог подумать, что наша святая Мэйлинн может сделаться Чёрной Герцогиней! И что же теперь делать?

– Признаться, я и сам пока толком не знаю, – пожал плечами маг. – Но я думаю так: Башня сама никуда не денется из нашего мира, ведь она подпитывает ложную реальность. А пока Башня здесь – мы вряд ли сможем окончательно разгромить войска Тондрона. Не говоря уж о том, что кроме этого общипанного петуха Бараканда у нас тут вырисовывается ещё один претендент на мировое господство – Симмер. В общем, на все семь бед у меня пока один ответ – Башня.

– Так вы направляетесь в гости к Мэйлинн? Я правильно вас понял? – медленно произнёс мастер Теней.

– Да, – просто кивнул Каладиус. – Мы собираем старую команду и идём, как вы верно выразились, в гости к нашей милой Мэйлинн.

– И для этого нам нужно отыскать Кола.

– Он – ключ ко всему.

– Что будет, когда мы доставим его к Мэйлинн? – поинтересовался Варан.

– Не имею ни малейшего понятия, – честно признался маг. – Думаю, там будет видно.

– Да уж… – пробормотал Варан. – Чувствую, весёленькое наклёвывается дельце…

– Вы ведь с нами, друг мой? – Каладиус испытующе поглядел на мастера Теней.

– Я слишком многим обязан всем вам, чтобы отказать, мессир. Кроме того, это будет захватывающее приключение, а оно, признаться, мне просто необходимо в последнее время!

– Ни на секунду не сомневался в вас, любезный друг, – улыбнулся маг. – Уверен, что таких людей как мы, неизменно ждёт успех в конце пути!

– Может ли быть по-другому, мессир! – воскликнул Варан, улыбаясь в свою очередь.

– Ну так пойдёмте вниз, друг мой! Наши друзья нас заждались!

И оба, в приподнятом настроении, несмотря на известия, так ошеломившие Варана, спустились вниз, в обеденную залу, где их поджидала остальная компания. Бин, который всё утро провёл в изысканных ресторанах, но из-за волнения вряд ли съел хотя бы пару кусков, теперь обедал с удвоенным аппетитом, совершенно успокоившись насчёт возможных проблем с Гильдией Теней. Пашшан по-прежнему был абсолютно бесстрастен и неохоч до еды. Троица палатийцев потягивала густое тёмное пиво, закусывая его полосками копчёного угря.

Завидев улыбающегося во весь рот Варана, спускающегося по лестнице, Бин совершенно искренне издал радостное восклицание и вскочил из-за стола.

– Надо же, как возмужал! – восхищённо воскликнул Варан, заключая старого друга в объятия. – Встреть я тебя такого у Симмерских болот – вряд ли просто отмахнулся бы!

– Встреть я тебя такого у Симмерских болот, вряд ли бы так испугался! – тут же ответил Бин, намекая на изменения во внешнем виде мастера Теней, и особенно на обозначившуюся полноту.

Конечно, это была всего лишь шутка, и Варан по-прежнему выглядел опасным. Кстати, он оценил данную шутку и расхохотался, чего во время прошлого путешествия с ним вроде как не случалось. То ли годы изменили аскетичного мастера, то ли он действительно был очень рад всех видеть.

– Да уж, отбрил ты меня знатно! А вот кто совсем не меняется! – прижимая к себе Пашшана, проговорил Варан. – Мне кажется, у тебя даже волосы ни на линию20 не подросли!

Пашшан, череп которого уже много лет был столь же лыс, как и у его хозяина, улыбнулся этой шутке, что свидетельствовало о том, что он тоже страшно развеселился.

– А теперь, друг мой, пусть господин Танисти представит вам своих друзей, – проговорил маг, уступая это право Бину.

– Это – сержант палатийской армии Тин Лэйто, очень хороший человек и отличный солдат, – Лэйто поклонился одновременно и Варану в знак почтения, и Бину – в знак признательности, а затем они с мастером Теней обменялись рукопожатиями. – Рядовой Брин Парк. Рядовой Нэл Пэрри, – оба палатийца также пожали руки мастеру Теней. – Ну а это – тот самый мастер Варан, о котором вы уже столько наслышаны.

– Надеюсь, только хорошего? – подмигнул Варан.

– Я тоже на это надеюсь, – усмехнулся Бин.

– А ты стал наглее, парень! – Варан, прищурившись, поглядел на Бина. – И мне это нравится!

– Есть ли у вас возможность побыть с нами, поболтать о старых добрых временах? – осведомился Каладиус, присаживаясь за стол.

– Я теперь замещаю должность мастера седьмого круга, так что только я решаю, у кого и на что есть время, – усаживаясь на свободное место, заявил Варан. – Поэтому я могу находиться здесь столько, сколько сочту нужным.

– О, поздравляю с повышением, мастер! – с лёгкой долей иронии произнёс Каладиус, салютуя Варану наполненным вином бокалом.

– Поверьте, не стоит, – возразил Варан, также наливая себе вина. – В жизни мне ещё не было так скучно, как сейчас.

– Ну теперь, когда мы вернулись, всё изменится! – пообещал Бин, чокаясь с мастером Теней.

– Уж в этом у меня нет ни малейших сомнений! – усмехнулся Варан и залпом осушил свой бокал.

– А теперь, когда с любезностями покончено, прошу, друг мой, расскажите, что там сейчас творится на севере? Каковы наши успехи в войне? – попросил Каладиус.

– А что вам уже известно? – поинтересовался Варан, чтобы не пересказывать уже знакомые им вещи.

– Ровным счётом ничего, – ответил Каладиус. – Только то, что говорят обыватели, но мы-то знаем, чего стоят их россказни. Так что говорите всё, не боясь нас утомить.

– Что ж, – кивнул Варан. – Благодаря обширным связям нашей организации, я действительно знаю больше, чем сообщается населению. И в целом, должен сказать, вести вполне удовлетворительные. Да, войска Тондрона здорово продвинулись от побережья, оккупировав едва ли не четверть всего Палатия, но теперь их наступление если и не захлебнулось, то сильно замедлилось.

– Понимаю, – кивнул маг. – На севере уже практически зима, так что снег и сугробы снижают мобильность армии.

– Увы, но сугробы мало чем мешают этим ублюдкам, – возразил Варан. – А вот нашим войскам они причиняют куда больше неудобств. Дело в другом – кажется, палатийцы нашли способ борьбы с гомункулами. Оказывается, для того чтобы существовать на нашем материке, им необходимы какие-то столбы, передающие их магию. Я не слишком-то понимаю в этом…

– Всё очень просто! – Каладиус, несколько уязвлённый тем, что ошибся в первый раз, тут же поспешил реабилитироваться и заодно слегка поумничать. – Если помните нашу встречу с Ночными бродягами, то у них тогда были специальные ошейники, позволявшие им существовать в нашем мире. Это как водолазный колокол, позволяющий человеку дышать под водой. Но возникновение Башни изменило потоки возмущения, так что магия Эллора смогла проникнуть на Паэтту, но, вероятно, в недостаточных пока количествах. И вот, чтобы превратить эту реку в разветвлённую систему, гомункулы, образно говоря, роют каналы – то есть устанавливают определённые артефакты, которые позволяют транслировать магию Эллора дальше к востоку. Очевидно, наши палатийские друзья додумались уничтожать эти артефакты, тем самым словно осушая каналы. Ну и рыба, водившаяся в них, дохнет.

Как мы видим, Каладиус, сам того не ведая, позаимствовал аналогию генерала Шэндора с рыбой, хотя и в несколько ином ключе.

– И что – это позволит уничтожить все войска Тондрона? – живо спросил Бин.

– Конечно нет, ведь магия Эллора вливается к нам и по иным причинам. Но ослабить армию Гурра и замедлить вторжение – вполне. Однако, как я уже говорил, для того чтобы полностью избавиться от угрозы, необходимо устранить первопричину – Башню.

– Значит, сейчас в Палатие всё более-менее благополучно? – Лэйто решил вернуть разговор к более волнующей его теме.

– Ну вы сами понимаете, что в данной ситуации говорить о благополучии можно лишь с огромными допущениями, – ответил Варан. – Но, во всяком случае, угроза полного истребления, кажется, уже неактуальна. Более того, вы, быть может, слышали уже, что… Чёрная Герцогиня… – Варан споткнулся на этом имени, вспомнив, кто она такая. – Чёрная Герцогиня заключила временное перемирие с Палатием, дабы бороться с Гурром сообща. Это позволило высвободить значительные силы с побережья, а кроме того – варвары оказывают посильную помощь, нанося удары с севера в тыл и фланги.

– Вот это новость! – воскликнул обрадованный Каладиус. – Значит, наша дорогая подруга не окончательно превратилась в злую колдунью! Да и для нас всё значительно упрощается – нам не придётся продираться сквозь поля сражений. Я вижу в этом руку судьбы, друзья мои! Тондрон остановлен во многих десятках миль от нас, война между берсерками и Палатием прекращена, по крайней мере, на время. Словно сам Первосоздатель устраняет препятствия с нашего пути! Кстати, о ещё одном препятствии… Каковы сведения о Симмерской ведьме, а то всё, что мы слышали, больше походит на сказки.

– О, мессир, и тут всё полностью подтверждает ваши слова! – ответил Варан. – Уже с месяц назад стадо гоблинов было разбито и рассеяно, а сама ведьма исчезла. Неизвестно – то ли бежала, то ли подохла вместе со своими подданными… Так или иначе – восток теперь свободен.

– Странно, что об этом не обмолвился ни один простолюдин, – усмехнулся маг. – Пока мы ехали от Танийского перевала до Латиона, мы только и слыхали о ритуальных убийствах, каннибализме и истреблении деревень.

– Народное сознание инертно, мессир, – вернул усмешку Варан. – Такую мелочь как победа они забывают довольно быстро, потому что это не щекочет нервы долгими осенними вечерами. Кто бы не была эта карга, но она уже обеспечила себе место в народном фольклоре.

– Вы стали ещё бо́льшим философом, друг мой, – рассмеялся Каладиус.

– Годы берут своё, мессир, – в притворном бессилии развёл руками мастер Теней. – Они не властны разве что над вами да этим проходимцем-баинином!

– Раз уж мы заговорили о неподвластных времени, – вмешался в разговор Бин. – Скажи, ты не знаешь судьбу Дайтеллы? Удалось ли ей покинуть оккупированное побережье?

– Прости дружище, но тут я ничего не знаю, – с сожалением ответил Варан. – Дайтелла, боюсь, настолько превратилась в миф, что о ней перестали ходить даже слухи. Но, думаю, что уж она-то найдёт способ выпутаться.

– Абсолютно уверен в этом! – подхватил Каладиус. – Уж если кто и доживёт до конца всей этой истории, так это будет она! Не удивлюсь, если она уже в Шинтане, а может даже и в Латионе! А с чего вы вспомнили о ней, мой юный друг?

– Ну, как-никак, а ведь это она распутала весь этот клубок, и лишь благодаря ей мы сейчас сидим тут почти в полном составе! Думаю, она могла бы быть нам очень полезна. Лично я не прочь был бы встретиться с нею ещё хотя бы раз.

– Встретимся, если так будет угодно судьбе! – философски ответил Каладиус. – Меня же, признаться, сейчас куда больше занимает другой наш старый знакомый.

– Кол! – тут же догадался Бин.

– Не могли бы вы, любезный мастер, используя своё влияние, раздобыть сведения о нашем воскресшем приятеле? – попросил маг. – Напрягите своих агентов!

– Это будет несложно, – ответил Варан. – И, возможно, мне даже не придётся использовать агентов. Признаться, я бы предпочёл избежать шумихи вокруг него. Но я знаю, к кому обратиться за сведениями. Припоминаю, что в своё время был один довольно мерзкий тип, с которым Кол имел кой-какие дела. Проверю, и если его ещё не прирезали в одной из подворотен Нового города – выведаю всё, что он знает о Коле. Займусь этим сейчас же, – прибавил он, видя нетерпение в глазах товарищей.

***

К немалому удивлению Варана Тан Горбун был всё ещё жив, и даже вполне здоров, насколько это было возможно для человека, более пятидесяти лет ведущего разгульную злачную жизнь. Он по-прежнему проворачивал свои делишки в бедных кварталах и в силу преклонного возраста был ещё более горбат, чем прежде. Или, быть может, его клонило к земле чувство страха, ведь его вызвал сам мастер Варан. Горбун понятия не имел, зачем он мог понадобиться этому могущественному человеку, он даже не мог представить до сегодняшнего дня, что тот вообще может знать о его существовании. В любом случае, Тан Горбун предполагал самое худшее, и потому сейчас отчаянно трусил.

– Я задам тебе вопрос, Горбун, – с ледяным пренебрежением произнёс Варан. – И постарайся ответить на него максимально чётко и полно.

– Д-да, ваша светлость, – пролепетал Горбун, низко кланяясь, так что его лицо всего фута не доставало до пола.

– Меня интересует один человек. Его зовут Сан Брос, но тебе он может быть известен по прозвищу Кол.

– Конечно, я знаю этого человека, ваша светлость, – огромное облегчение отразилось на лице сутенёра, когда он понял, что его вызвали не из-за собственных проделок.

– Ты знаешь, где он сейчас? – Варан говорил медленно, с непроницаемым лицом, пристально глядя в бегающие глазки Горбуна.

– В армии, ваша светлость, – старательно избегая этого взгляда, произнёс Горбун.

– Как – в армии? – Варан был настолько изумлён и огорчён, что на секунду даже вышел из образа грозного судьи.

– Да, ваша светлость, уж месяца два как, – закивал головой старик. – Как завертелось всё это на севере, и как начались дополнительные наборы – он и ушёл.

– Ты уверен в этом, болван? – с раздражением спросил мастер Теней.

– Да как же не быть уверенным, когда он сам мне об этом сказал! – всплеснул руками Горбун. – Он ведь, ваша светлость, подзадолжал мне деньжат несколько лет назад, да совсем спился, так что вернуть так и не смог. Понятное дело, ещё и проценты набежали. В общем, я за ним присматривал, как вы понимаете, ваша светлость. А тут вот, где-то в начале месяца жатвы заявился сам, да вдобавок ещё и трезвый. И брезгливо этак швырнул мне кошелёк – вот, мол, мой долг с процентами, да ещё и сверху. И вправду, там оказалось даже больше, чем нужно. А я, мол, говорит, в армию снова ухожу. Вы, ваша светлость, может быть слыхали, что раньше он служил в Седьмом Коррэйском, и даже до центуриона дослужился? Ну так вот, – продолжил он в ответ на кивок Варана. – Кажется, его там признали, да и снова взяли к себе простым легионером. Так что теперь он точно в армии.

Варан молчал, крепко задумавшись. Признаться, он не ожидал подобного поворота событий. Он был убеждён, что разыщет Кола в какой-нибудь канаве или каком-нибудь кабаке. Теперь же он мог быть где угодно, если вообще ещё был жив. Эту новость следовало как можно скорее донести до великого мага.

– Хорошо, ступай, – бросил он Горбуну. – Благодарю за сведения.

– Всегда рад служить вашей светлости, – подобострастно поклонился тот. – Счастлив, что оказался полезен.

– Так ты говоришь – Седьмой Коррэйский? – на всякий случай переспросил Варан, когда Тан Горбун уже был на пороге.

– Так он сказал, ваша светлость, – ещё раз поклонился старик, останавливаясь с выражением полной готовности отвечать на любые другие вопросы.

Однако Варан лишь кивнул, давая понять, что разговор окончен. Как только Горбуна выпроводили из номера, который занимали палатийцы, Варан тут же отправился в соседнюю комнату, где его поджидали друзья.

– По вашему лицу вижу, что что-то не так? – спросил Каладиус.

– Всё в порядке с Колом? – встревоженно воскликнул Бин.

– Насколько мне известно – да, – садясь, кивнул Варан. – Только вот его нет в Латионе.

– Где же он? – изумлённо спросил Бин.

– Наш приятель Кол вдруг вспомнил былые деньки и записался добровольцем в армию, – досадливо поморщился Варан. – Устроился в свой Седьмой Коррэйский.