Война забытая, Война оболганная

Постановлением Комитета Обороны при СНК СССР от 17 июля 1939 года было решено сосредоточить все усилия советской военной промышленности только на выпуске СВТ и лишь на нее перевооружать Красную Армию. Именно тогда и начался отказ от мосинской «трехлинейки» и прекращение её выпуска. Тульский оружейный завод, выпускавший эти винтовки, был полностью переориентирован на производство СВТ. Их же начал выпускать вместо АВС и Ижевский завод. Планы по оснащению армии новой винтовкой были под стать всем планам СССР того, сталинского, «прорывного» периода. Летом 1939 года Комитетом Обороны было предписано выпустить 50 тысяч СВТ-38, а уже на следующий год довести их количество до 600 тысяч! На 1941 и 1942 года планировалось производство этого оружия в объемах по два миллиона единиц в год!

На практике все выглядело несколько иначе – старт был взят резкий: первая СВТ-38 была изготовлена 16 июля 1939 года, а уже с 1 октября был начат валовой выпуск винтовки с использованием конвейера. И, тем не менее, перестройка производственных мощностей, обновление станочного парка, переобучение персонала – все это потребовало большего времени, чем было запланировано изначально.

По результатам использования СВТ в ходе Финской войны в невероятном темпе была создана её следующая модификация – СВТ-40. Токареву, удостоенному за создание СВТ-38 Ордена Ленина, после ее доработки было присвоено уже звание Героя соцтруда, Сталинская премия и звание кандидата технических наук. Выпуск винтовки наращивался до десятков тысяч в месяц, набирая обороты. На 1941 год планировалось произвести миллион восемьсот тысяч винтовок, из которых миллион сто тысяч приходился на СВТ-40.

История этой винтовки – прекрасный ответ всем тем, кто продолжает повторять сказки о «глупом» или тем более «наивном» Сталине, не готовившемся к войне. Еще как он готовился! Напомню, что при всех своих недостатках, СВТ-40 (как и АВС-36) были самыми передовыми образцами пехотного вооружения, серийно выпускавшимися в то время. Ни у одной армии Европы на вооружении ничего подобного не было! А у РККА – было. Другое дело, что никто, увы, не ожидал такого начала войны, каким оно стало на самом деле… Вот тут мы подходим к главному вопросу относительно СВТ, по сей день вызывающему массу споров: почему во время Великой Отечественной она так и не стала «главным оружием», более того – оказалась «задвинута» на вторые и третьи роли не только набиравшими все большую популярность пистолет-пулеметами, а и «древней» винтовкой Мосина? СВТ была плохим оружием? Неудачным? Да ничего подобного!

СВТ просто оказалась, как говорят, «не в том месте и не в то время». Огромные потери Красной Армии в 1941 и 1942 годах – как в живой силе, так и в вооружении – на первое место поставили не боевые качества оружия, а возможности его максимально быстрого и дешевого производства, и, что крайне важно – максимальную простоту для освоения и эксплуатации его практически необученным личным составом. СВТ – как в обычном, так и в снайперском варианте – пользовалась достаточной популярностью у снайперов и морских пехотинцев. Почему так? Ответ лежит на поверхности – первые были профессионалами войны, готовившимися и обучавшимися на совесть в тех же снайперских школах, а на флот изначально призывались юноши с определенным уровнем знаний, прежде всего – технических. Сельскому же пареньку с неоконченной средней школой за плечами, которого «готовили» считанные дни (а зачастую фактически не готовили вовсе), по плечу была разве что «трехлинейка»! А пехотные части, спешно формировавшиеся в 1941–42 годах в РККА взамен разгромленных, состояли, в основном, как раз из таких ребят – мало-мальски «технически подкованных» отбирали в танковые войска, авиацию, связь, тот же флот. О народном ополчении, сыгравшем на начальном периоде войны колоссальную роль, и говорить не приходится! Куда им было давать в руки сложное оружие?! А СВТ на тот момент была именно сложной. Приведу лишь один пример: ее поломки вследствие утраты бойцами разных мелких деталей составляли треть (!) от общего количества выходов оружия из строя. А у винтовки Мосина – чуть больше полпроцента. Ну, чтоб протерять что-то от «трехлинейки», это ж еще умудриться надо. Увы, и во всех остальных отношения особо надежной винтовку Токарева назвать было нельзя – она боялась загрязнения, некачественной смазки. Могла «наказать» осечкой или иным отказом в самый ответственный момент. Отсюда и «Светка» – капризна, мол, как баба! При этом оружие было вполне «рабочим» – но только при своевременном, качественном и профессиональном уходе и обслуживании. Мог ли он быть обеспечен в тогдашней РККА? Неудивительно, что многие новобранцы в начале войны шарахались от СВТ, как черт от ладана – «Сами воюйте, товарищи!». Они просто понятия не имели, как с ней обращаться!

По трудоемкости и материалоемкости изготовление шести СВТ равнялось изготовлению десятка «трехлинеек»! Именно это и решило судьбу винтовок Токарева – их никак невозможно было клепать по 12 тысяч в сутки, как винтовки Мосина! Поэтому в строй массово «вернулась» «трехлинейка», а сегмент автоматического оружия стал заполняться гениальным ППШ и, впоследствии, ППС – опять-таки, намного более дешевыми в производстве, надежными и простыми в эксплуатации, чем СВТ. Если в 1941 году, несмотря на эвакуацию заводов и все прочие «форс-мажоры», ее было выпущено более миллиона, то в 1942 – чуть больше четверти миллиона. Но снята с производства СВТ была лишь в начале 1945 года.

И фашистов из нее уложили, поверьте, немало. Другой вопрос, что стать основным оружием пехоты для ТОЙ армии и в ТОЙ войне она не могла никак. Кстати, необходимо опровергнуть еще один тезис – относительно того, что Сталин, мол, лоббировал СВТ из-за отсутствия у нее опции автоматического огня – понятное дело, патроны экономил больше, чем людей. Этой глупости противоречит тот факт, что автомат из СВТ сделать как раз попытались – с лета 1942 года в войска начала поступать АВТ-40, автоматическая винтовка Токарева. То же, как говорится, оружие, только вид сбоку: СВТ «научили» стрелять очередями. И, ей-Богу, лучше бы этого не делали! И без того не слишком надежная винтовка при автоматическом огне, что называется, шла вразнос. Кучность попаданий (при мощном винтовочном патроне!) была намного хуже, чем у ППШ и ППС. А что до отказов оружия – они пошли просто потоком. Патрон перекашивало и рвало, отказывал совершенно неприспособленный к автоматическому огню ударно-спусковой механизм, стрельбы очередями не выдерживали ствол и ствольная коробка. Одним словом, из АВТ получился не автомат, а недоразумение. Впрочем, у противостоявших нам фрицев и их союзников и таких самозарядных винтовок не было! Фашистская Германия развязала Великую Отечественную войну, не имея на вооружении автоматических и самозарядных винтовок в принципе. Никаких, совершенно. Вот только не ждите от меня, что по этому поводу я начну проходиться по фрицам, и говорить, какие они дураки. Увы, они ими не были. Просто согласно принятой Вермахтом тактике основным оружием пехоты для подавления противника массированным огнем считался единый пулемет, насыщенность которым немецкой армии была очень высока. Вся боевая работа пехотного отделения Вермахта «крутилась» как раз вокруг него. Желающих докопаться до тонкостей могу отослать к германскому полевому уставу и тому подобным документам – там все с немецкой педантичностью изложено. К примеру, то, что треть личного состава пехотного отделения была «приписана» именно к пулемету в качестве первого, второго и третьего номеров, а среди важнейших задач командира отделения как раз и значилось «…управление пулеметным огнём настолько, насколько позволяет ситуация на поле боя…». Именно кинжальный огонь немецких пулеметов стал одним из истоков рожденного впоследствии мифа то том, что «фашисты поголовно были с автоматами». Не были.

О той колоссальной работе, что велась в Советском Союзе абсолютно на всех уровнях для того, чтобы встретить вражеские полчища во всеоружии, можно говорить и писать очень много. Тут должны быть упомянуты и уникальная система допризывной военной подготовки, и патриотическое воспитание молодежи, и многое-многое другое… И кое о чем из этого мы расскажем, а пока лишь ограничимся выводом – утверждения якобы о «неготовности» СССР к Великой Отечественной есть ничто иное, как грубейшее искажение реальных исторических фактов.

Испания – первая схватка с фашизмом

Гражданская война велась в Испании с 1936 по 1939 год. На ее полях доблестно сражались сотни наших соотечественников, именно там они впервые схлестнулись в открытом бою с «коричневой чумой». Истина об участии СССР в испанских событиях, как и абсолютное большинство его великих дел 30-х годов, сегодня не только затушевана огромным количеством железобетонно устоявшихся штампов, действительности зачастую соответствующих в наименьшей степени, но еще и кое в чем нещадно переврана. Что же на самом деле происходило под «безоблачным» небом Севильи и Гренады в те легендарные дни? Против кого и за что именно там воевали наши прадеды? Зачем Советский Союз вообще вмешался в испанский конфликт, и к чему это привело впоследствии? Давайте разбираться вместе.

В этой главе я вовсе не намерен подробно рассматривать причины и ход гражданской войны в Испании. Пусть уж этим занимаются испанские исследователи и историки. Лучше поговорим о множестве мифов и заблуждений относительно этого события, накопившихся в нашей стране, которых, поверьте, можно насобирать на целую энциклопедию. Начнем с того, что абсолютное большинство наших сограждан (из тех, кто вообще что-то знают об испанском конфликте 30-х годов) свято уверенны: в нем участвовали с одной стороны некие абстрактные республиканцы (то есть «хорошие»), с другой – поднявшие против них мятеж фашисты, под предводительством зловещего Франко. За республиканцев в рядах знаменитых «интербригад» сражались прогрессивные люди и коммунисты со всего мира (в том числе, и из нашей страны), а франкистов поддерживали нацистская Германия в компании с фашистской Италией. Это неверно. На самом деле все было гораздо сложнее, запутаннее и многограннее. Прежде всего, это касается реального состава противоборствующих лагерей. Республиканцы были представлены весьма пестрой политической компанией – от левых и правых либералов (которые, собственно говоря, своим безалаберным, непоследовательным и половинчатым правлением и довели страну до ручки, то есть до военного переворота), до социалистов и коммунистов. А также троцкистов и анархистов. Называть сплошь фашистами всех, кто сражался против испанской Республики, тоже было бы совершенно неправильно. В рядах ее противников, помимо представителей действительно фашистской «Фаланги», имелось предостаточно, к примеру, монархистов или тех, кому категорически не по душе было развернутое левой властью наступление на католическую церковь. Знаете ли, когда в 1936 году в Мадриде после распущенных непонятно кем слухов о том, что «церковники скармливают детям рабочих отравленные конфеты», местные пролетарии принялись массово убивать священников и монахов, в стране, долгое время бывшей оплотом европейского католицизма, у многих приключился шок, вылившийся в ненависть к не сумевшей предотвратить и остановить эту бойню власти. Не следует забывать и о тех, кто был против проводимых республиканцами экономических и социальных реформ – помещиках, у которых отбирали землю, промышленниках и коммерсантах, лишившихся всего нажитого и прочих «эксплуататорах трудового народа», подвергнутых экспроприациям. Ну, и, конечно, о военных, которые и стали главной движущей силой мятежа, а также последовавшей за ним войны. Эти были твердо уверены, что только они знают, как нужно обустроить Испанию – на армейский манер, чтоб никто и пикнуть не смел! Мятеж 1936 года был далеко не первым переворотом, устроенным испанскими лампасниками (и, кстати, Франсиско Франко встал во главе путчистов только спустя пару месяцев после начала событий). Добавим ко всему сказанному еще местных сепаратистов, вроде каталонцев и басков (не унимающихся по сей день), остервенело сражавшихся исключительно ради собственных, только им понятных целей… И что получим? Совершенно верно – абсолютный бедлам и ад кромешный, в которые и погрузилась Испания на целых три года.

Теперь что касается международной поддержки. Формально, в гражданский конфликт не вмешивался никто. А на самом деле? Ну, тут, как обычно, все обстояло с точностью до наоборот. Лига Наций, в то время аналог нынешней ООН (только, пожалуй, во сто крат более гнусный), быстренько соорудила «Комитет невмешательства в испанские дела» и умыла руки. Это, впрочем, совершенно не помешало оказывать массированную финансовую и прежде всего военную помощь путчистам Третьему рейху, Италии и Португалии. Британия и Франция вкупе со всеми остальными членами «мирового сообщества» делали вид, что ничего такого не происходит. Американцы действовали как обычно – приняли «закон о нейтралитете», республиканцам не продали ни патрона (хотя соответствующие контракты имелись), зато всю войну снабжали франкистов горючим и транспортом.

Французы вообще поступили подлейшим образом – сначала сорвали обещанные Республике поставки оружия, а потом и вовсе наложили на них полное эмбарго. В виде подачки отправили в Испанию несколько разваливавшихся в воздухе самолетов, да еще и без оружия. Вот интересно, они вспомнили о собственном поступке, когда Вермахт маршировал по улицам Парижа?! Впрочем, я отвлекся. Действия «европейских демократий» в отношении Испании со всей очевидностью продемонстрировали: они будут поддерживать самые откровенные фашистские режимы (как минимум развязывая им руки) ровно до тех пор, пока те будут резать коммунистов. Можно не сомневаться – именно в 1936 году в Москве это поняли окончательно, и именно с тех пор не верили ни Лондону, ни Парижу ни на грош.

Остановить накатывавшуюся на мир «коричневую чуму» реально было только под красным флагом. И именно по этой причине Советский Союз не мог оставаться в стороне от испанской войны. СССР был единственной страной мира, оказавшей Республике реальную помощь и поддержку. Интербригады, говорите? Те самые, в которых с путчистами сражались не только французы и поляки (кто б мог подумать!), но даже австрийцы, итальянцы и немцы? Было такое. Но давайте-ка обратимся к беспристрастным цифрам.

Говоря примерно о 30 тысячах иностранных бойцов интернациональных бригад (за все годы войны), некоторые историки стыдливо умалчивают о 6 тысячах дезертиров и тех, кто был расстрелян собственными же соратниками. Пятая часть… А также о том, что уже к 1937 году 90 % личного состава интербригад составляли сами испанцы. Абсолютное большинство иностранных добровольцев, приезжавших на эту войну за «революционной романтикой», не выдерживало в ее пекле больше 3–4 месяцев, полугода максимум. Для сравнения – Германия, направившая в Испанию авиационный корпус «Кондор» численностью пять с лишним тысяч человек, помимо него влила в армию путчистов еще пять раз по столько же – 50 тысяч в общем итоге. Поставляла авиацию, артиллерию, танки, средства связи. Италия и вовсе поучаствовала на стороне франкистов силищей в 150–200 тысяч штыков, снабжая самолетами, пушками, танкетками и всем прочим. Даже португальцев против Республики воевало как минимум тысяч двадцать. От двух до четырех (по разным данным) тысяч советских «военспецов» на этом фоне смотрятся, вроде бы, скромно. Но только на первый взгляд. Летчики и танкисты, моряки и артиллеристы – всего в Испании по имеющимся данным сражались тысячи советских военных, отправленных туда Москвой. На добровольной основе, естественно – поехать «бить фашистов» наши люди считали за высокую честь, которую еще нужно было заслужить. Отбирали лучших из лучших. Главное, впрочем, заключалось не в этом. Около 650 боевых самолетов, около 350 танков, торпедные катера, полторы тысячи артиллеристских и минометных стволов, сотни тысяч единиц стрелкового оружия, тонны боеприпасов, медикаментов и продовольствия, кредит в 85 миллионов долларов – все это Республика получила от СССР. Именно советская военная помощь помогла сорвать осеннее наступление франкистов на Мадрид в 1936 году. Доставки, за которыми стояли спецы из Иностранного отдела НКВД и Разведупра РККА, осуществлялись морем (при этом три наших судна были потоплены итальянскими подводными лодками, а десятки кораблей подвергались задержаниям). И тем не менее, помощь, без которой крах республиканцев наступил бы гораздо раньше, шла потоком, и это с учетом того, что Советский Союз в те годы и сам жил, мягко говоря, не роскошно. В стране едва завершилась индустриализация, еще только шло развертывание промышленности, в том числе и военной, формирование и усиление армии. Каждый патрон, каждую винтовку (не говоря уж о танках и истребителях) буквально отрывали от собственной боевой мощи, которая могла быть испробована на прочность врагами Страны Советов в любую минуту. Но сегодня находятся умники, пытающиеся утверждать, что СССР и лично Сталин «слишком мало сделали» для Республики, а то и вовсе ее «предали». Да, изначально Иосиф Виссарионович вообще не хотел вмешиваться в этот конфликт. Почему? Да потому, что пытался получить от Запада каждый лишний год, месяц, день на усиление мощи страны и армии перед большой войной. Не стоит забывать, что к тому моменту основной, пожалуй, угрозой для Советского Союза была не нацистская Германия, чей орел пока еще едва «оперивался» и отращивал смертоносные когти, а императорская Япония, уже вплотную придвинувшаяся к границам СССР и имевшая относительно него вполне конкретные планы. Самураи и полезли – двумя-тремя годами позже. Да, получили по зубам, но ведь именно потому, что мы готовились. Ввязываться в европейскую свару Вождь не видел смысла. И лишь когда те же Британия и Франция предельно четко обозначили свои намерения по поддержке фашизма и натравливанию его на «красных», Сталин решил дать бой. Опять же, далеко не последнюю роль, как мне кажется, сыграло его желание не только проверить в боях новую военную технику, но и увидеть, чего стоят наши летчики и танкисты в деле против своих будущих противников. В том, что Иосиф Виссарионович уже тогда предвидел столкновение с Третьим рейхом, я не сомневаюсь ни на секунду.

Кое-кто упрекает СССР за то, что помощь, мол, была «не совсем бескорыстной». Напоминают о вывезенном в нашу страну золотом запасе Испании и тому подобных вещах. Ну, извините, не занимался Иосиф Виссарионович дурной благотворительностью. Не склонен был к таковой, да и не мог, если бы и хотел. У Москвы тогда каждый рубль был на счету. Нам-то бесплатно никто ни единого завода не построил, не поставил ни одного станка. Только за валюту. Мы просто делали, что могли. Вооружали, воевали, спасали испанских детей. Маленьких республиканцев в Советский Союз вывезли около 3 с половиной тысяч. И не просто вывезли – создали для них специальные детские дома, где, по воспоминаниям, еда была втрое сытнее, чем в «обычных». Кое-кто из либеральных «исследователей» изволит ужасаться: в годы Великой Отечественной подросших испанских переселенцев «погнали на фронт», где около полутысячи из них геройски погибло. А, может, не погнали? Может, просто в детях героев Мадрида и Барселоны не умерли честь и благодарность?!

Далее мы подходим, пожалуй, к наиболее таинственному аспекту советского участия в испанских событиях. И, как водится, к наиболее оболганному. Речь о противостоянии наших асов «невидимой войны» не только франкистам и чувствовавшему себя в их стане, как дома, нацистскому Абверу, но и с определенного момента окопавшимся как раз в республиканской Испании троцкистам. Напомню – о том, что «в отношении сталинского СССР мирное решение невозможно», выгнанный от греха подальше из нашей страны Лев Давидович заявил еще в 1933 году. С тех самых пор его сторонники, как в Советском Союзе, так и за его пределами принялись готовить самые настоящие заговоры с целью совершения переворота. Однако, понимая, что собственных силенок для захвата власти в СССР им может не хватить, эти стервецы готовили и запасные варианты. Вкратце их можно свести к намерениям втянуть нашу страну в вооруженный конфликт с Германией или Японией (а лучше – с обеими сразу!) и, обеспечив военное поражение, взять власть в свои руки. Нет, исключительно для последующего устройства «мировой революции», если вы вдруг подумали что-то другое! Чем закончился бы в реальности подобный сценарий для нашей страны, думаю, объяснять не надо, а желающих воплотить его в жизнь на тот момент хватало. Отсюда – масштабные судебные процессы 1936–1937 годов, жесткие «чистки» в РККА, НКВД и партии. Одним из фронтов смертельной борьбы с троцкизмом стала Испания. «Диверсант Сталина № 1» Павел Судоплатов повествует в своих воспоминаниях об этом периоде достаточно скупо, однако прямо указывает на то, что эта страна стала для НКВД «полигоном» и отличной школой по подготовке кадров.

Все дело тут в том, что, будучи, на первый взгляд чуть ли не самыми «красными» из республиканцев, троцкисты и их союзники (вроде анархистов в Испании) чаще всего действовали как раз на руку франкистам. Лучшей их характеристикой и иллюстрацией их деятельности могут, пожалуй, служить архивные фотографии разгромленных церквей, из которых на улицы вышвырнуты реликвии (включая и мощи). А также снимки улыбающихся парней, позирующих с молотками в одной руке, а в другой – с отбитыми головами статуй, изображавших святых. Как вы думаете, какую реакцию это вызывало у воспитанных в суровом католическом духе крестьян? Но если б таким образом поступали только со статуями! О кровавом терроре путчистов, расстреливавших и вешавших своих противников без разбора, стиравших бомбами с лица земли целые города, написано и сказано немало. О зверствах, которые творили анархисты или троцкисты из ПОУМ (испанской Рабочей партии марксистского единства), вспоминают куда реже. А они ведь тоже ставили к стенке, не церемонясь – тех же священников и прочих «контриков». Но и это не все! Своей идиотской агитацией, в основе которой лежал тезис о том, что «победа мировой революции важнее победы над фашизмом в одной только Испании» (фразочка Троцкого), они разлагали целые воинские части Республики и без того не блиставшие дисциплиной. Устроили в Барселоне кровавый бардак, в результате которого республиканцы дрались с республиканцами. Это обошлось в сотни убитых и сорванное наступление на франкистов в стратегически важнейший момент. Подобных примеров – великое множество. Закончилось все тем, что ликвидировать ПОУМ пришлось нашему НКВД.

Кстати, именно после Испании значительный удар был нанесен и по еще одной крайне опасной антисоветской организации – Российскому общевойсковому союзу. Там с началом этой войны не просто зашевелились – запрыгали от радости, предвкушая «всемирный крестовый поход против коммунизма». Ну, и допрыгались. В сентябре 1937 года бедовые агенты НКВД умудрились умыкнуть главу РОВС генерала Евгения Миллера чуть ли не со ступеней штаб-квартиры организации в Париже и вывезти в Москву. Ну, расстреляли, конечно. Так ведь даже не за белогвардейское прошлое, а потому, что этот деятель принялся активно искать контакты с представителями Вермахта и Абвера. Что ж его, орденом надо было награждать за такие телодвижения? После этих событий РОВС пусть и не распался, но значительно сдал позиции. Как только выяснилось, что бывший командир Корниловской дивизии генерал Николай Скоблин, собственно и сдавший Миллера НКВД, уже давно работает на советскую разведку, там настали полнейший раздрай и разброд. Таким образом была решена еще одна проблема СССР. Впрочем, к чести белых эмигрантов, следует отметить, что на стороне Республики против фашистов их в Испании сражалось все-таки больше, чем за Франко – порядка пяти сотен человек. С полсотни впоследствии смогли исполнить свое заветное желание – вернуться в Советский Союз как полноправные граждане. Самое интересное, что капитаном армии Республики был сын злейшего врага Советской власти, Бориса Савинкова. Насколько известно, сражался достойно… Были и другие, те, кого называли «россо бьянка», сиречь «белые русские». Они стали под знамена Франко, в своей ненависти к «красным» готовые принять даже фашистов. По разным оценкам, таких насчитывалось до сотни человек. После победы путчистов на устроенном ими военном параде они прошли по улицам Мадрида отдельным строем под российским имперским знаменем.

Испанская война действительно стала большой проверкой для множества людей и вещей, огромной школой для армии и спецслужб СССР. Ее последствия, по большей части скрытые от нас, еще предстоит изучать и изучать. Можно не сомневаться – смертный приговор Троцкому был вынесен после Испании. В частности, после того, как во время той войны начали вскрываться шашни троцкистов с Абвером и другими подобными конторами Третьего рейха. Впоследствии именно сторонники Льва Давидовича будут сдавать в оккупированном немцами Париже Гестапо французских коммунистов, поддерживавших СССР…

Для Сталина же, пожалуй, одним из главных аспектов в то время стала совершенно очевидная необходимость разгрома «пятой колонны» (это определение, ставшее впоследствии крылатым, впервые прозвучало как раз в дни штурма Мадрида в 1936 году) не во время войны, когда делать это уже поздно, а превентивно. И план этот был реализован, впрочем, увы, не до конца. Именно после Испании, где поражение Республики было во многом обусловлено отсутствием дисциплины, единоначалия, царившим в стране политическим раздраем, Сталин в разы ужесточил спрос с «ответственных» и «высокопоставленных», переосмыслил и усилил работу спецслужб. Главным же выводом из этих событий для него, несомненно, стал тезис о том, что большая война для СССР неминуема. И что вести ее придется, скорее всего, против всего «Западного мира», или, по крайней мере, большей части составляющих его государств. В дальнейшем действия руководства нашей страны диктовались именно уроками, полученными в Испании.