Белый зонт

Директор фирмы, встав из-за стола, поприветствовал посетителя и предложил присесть в кресло возле небольшого столика.

– Коньяк, сигару?

– Мне еще на работу, и я предпочитаю здоровый образ жизни, – ответил «Иван Иванович» и, немного подумав, спросил. – Я надеюсь, процедуры конфиденциальности у вас соблюдаются в полном объеме?

– Иван Иванович, когда занимаешься таким бизнесом, то высокий уровень конфиденциальности есть основа, так сказать, фундамент успеха. Я вам больше того скажу, никто без приглашения или рекомендации здесь не появляется, – Александр Максимович говорил это таким тоном, который не должен оставлять у собеседника даже намека на сомнение.

Гоша, как и любой чиновник, очень чутко реагировал на интонации и, если требовалось, сам мог изобразить подобное. Но его это убедило, к тому же он доверял протекции такого (здесь даже мысленно Гоша сделал ударение) человека, как его покровитель. Поэтому можно расслабиться и перестать беспокоиться о надежности фирмы. Однако совсем отвлечься не давало состояние дискомфорта, которое он испытывал, поскольку находился в несколько дурацком положении. А как иначе, если пришел в компанию, где должны вроде бы чем-то помочь, но о профиле ее деятельности понятия не имеешь? Не спросишь ведь на входе: «А чем вы вообще занимаетесь?»

Как-то не солидно. А потом и вовсе не удобно признаваться в незнании.

Но чиновничий опыт учит многому, в том числе дает навыки, как действовать, когда не имеешь представления о происходящем. И самый простой принцип: не представляешь общей темы – уходи в несущественные детали. Тогда поймешь о чем речь, не выдавая своей неосведомленности. Вот и сейчас, даже не представляя вида деятельности фирмы, Гоша спросил:

– Я бы хотел иметь представление, как все это происходит? Если так можно выразиться, более детально.

Хозяин кабинета пригласил пройти на рабочее место и, придвинув ближе к гостю полированную деревянную шкатулку размером чуть больше книги, пояснил:

– Вы кладете сюда ладонь, и, как только красная лампочка станет желтой, процедура закончена. – И, увидев во взгляде посетителя вопрос, директор вынужденно продолжил. – И ваша душа отправляется в это хранилище.

«Вот, оно как! – с ужасом осознал, зачем пришел, Гоша. – И как же тогда без души жить?»

Скрывать эмоции – это первое, чему учится чиновник. Но думать пришлось очень быстро. Выходит, очень важный человек послал сюда Гошу, чтобы тот оставил здесь свою душу. И вариантов только два: наплевать на покровителя, но тогда о карьере однозначно можно забыть. А можно и оставить душу, но жить придется без нее.

«А часто ли, если можно так выразиться, я пользовался душой? – спросил себя посетитель, – вот, когда внучку увидел, тогда тепло на душе стало».

Вспомнить это, конечно, приятно. Но память тут же подкинула и то, каких дров после этого он наломал. И Гоша сделал выбор.

– Я бы хотел знать финансовую сторону данного мероприятия.

– Шесть миллионов. Это стандартная цена, – ответил Александр Максимович и, нейтрально улыбнувшись, добавил. – Я бы мог сказать – рыночная, если бы кто-то, кроме нас, занимался подобным бизнесом.

– Меня это устраивает, – согласился посетитель, – но боюсь, у меня нет с собой столько наличными…

– Это мы вам платим, – очень деликатно пояснил директор.

– Тогда давайте приступим, – уже совсем по-деловому предложил гость.

Направляясь к своей машине, Гоша пытался почувствовать изменения, после того как ладонь его ощутила тепло деревянной крышки полированной шкатулки и загорелась желтая лампочка. И не ощущал никакого отличия от обычного своего состояния.

«Может, мошенники?» – подумал Гоша, но, посмотрев на экран смартфона, где появилось сообщение о пополнении счета на шесть миллионов, вообще перестал думать на эту тему.

Белые ночи

Артур Адиславович Антипов любил это странное место, где за белые ночи летом приходилось расплачиваться черными зимними днями. И то и другое, по его мнению, указывало на зыбкость любых категоричных оценок. Если даже по вопросу о тьме ночью и свете днем нет возможности вынести определенное суждение, то все остальные утверждения тем более не могут быть однозначными.

Мрачность погоды и некое тщеславие, приправленное хорошим образованием обитателей этого места, также весьма нравились господину Антипову. Именно с тщеславием нравилось ему работать. Все это и еще много различных мелких обстоятельств побудили Артура Адиславовича, имеющего интересы в различных местах, разместить свою головную организацию в этом городе. Частный институт психологии занимался изысканиями в наиважнейшей для него проблеме – извлечение души человеческой без согласия её обладателя.

Конечно, можно и купить, но душа, пройдя через справедливую сделку купли-продажи, если так можно сказать о торговле душой человеческой, теряет некоторые свои кондиции и становится непригодна для определенных задач.

Но этот прохвост Борский задал вопросы, имеющие право на существование, и выяснить, как оппонент решил задачу хранения душ без использования живых организмов, было бы очень желательно. Да и вообще быть в курсе дел конкурента всегда дело очень полезное.

Но как это сделать?

Надеться на банальный промышленный шпионаж не приходилось, поскольку оппонент – как выяснилось, теперь он зовется господин Смирнов – нанимал персонал исключительно самостоятельно, и, значит, устроить к нему своего человека не представлялось никакой возможности. Но почему бы не наведаться в его офис и не побеседовать с персоналом. Естественно, когда руководителя там не будет.

Поэтому господин Антипов и решил совершить такой визит в фирму с названием «Белый зонт» при ближайшем посещении первопрестольной. Но такое посещение было сорвано противопожарной сигнализацией, сработавшей в неподходящий момент. Случайность или нет – Артур Адиславович не стал разбираться и отложил беседу с персоналом фирмы-конкурента в долгий ящик.

Душа болит

На специальные мероприятия Александр Максимович выходил через отдельный вход. Во-первых, он не хотел пугать коллег своим часто неприглядным видом, который мог бы вызвать подозрения в странном образе жизни руководителя, часто требующим далеко не делового стиля одежды. А, во-вторых, подчиненные, которые не знают на месте ли шеф, по его мнению, более организованы.

Сигналом к особому виду операции служила произнесенная вслух или мысленно фраза «Душа болит» на расстоянии менее одной тысячи восьмисот пятидесяти километров от офиса. На специальном приспособлении, похожем на шкатулку из лакированного дерева, загоралась красная лампочка, и раздавался приятный перезвон. Тогда босс надевал очки, а Матрена рисовала ему маршрут в ту точку, где соответствующая фраза прозвучала.

Вот и сейчас, как только прозвучал сигнал, Сан-Максыч водрузил на нос очки, которые немедленно указали место назначения – буфет на Ярославском вокзале. Пришлось одеться под стать большей части посетителей железнодорожного вокзала: приезжих, встречающих этих приезжих, а также жителей предместий и области, работающих в Москве. И хоть до места назначения максиму двадцать минут пешим ходом, спешащий на вызов Сан-Максыч решил вызвать такси, дабы не привлекать к мероприятию Че́шу. Правда, на Сретенке перед Сухаревской площадью образовалась глухая пробка и пришлось оставшуюся часть пути, которая теперь стала длиннее, чем от офиса, добираться пешком.

Благо, у того, кто произнес знаковую фразу, как это часто бывает, срочных дел не намечалось, а собеседники, желающие составить компанию и угоститься дармовой выпивкой, имелись в избытке. Искомого персонажа Сан-Максыч выявил сразу, и это тут же и подтвердила Матрена:

– Старик в плаще и кепке – клиент, остальные – собутыльники.

Сан-Максыч поднял воротник куртки и, опустив кепку на самые брови, подошел к столику, за которым кампания картинно вздыхала под исповедь старика, не забывая разливать по стаканам горячительное.

Выделив среди слушателей заводилу, специалист по приобретению человеческих душ дернул того за рукав и шепнул на ухо:

– Убери компашку от моего клиента. – И для убедительности сунул тому в карман три тысячные купюры.

Мужичок, проверив полученную сумму, согласно кивнул и обратился к «коллегам»:

– Мужики, есть дело.

Компания быстро растворилась, но заводила вернулся и попросил Сан-Максыча:

– Это не мое дело, конечно, но дед-то нормальный. Ты бы без мокрухи только… если можно… – но под пристальным взглядом собеседника внезапно сник и исчез.

– Извините, уважаемый, – обратился Сан-Максыч к старику, который находился уже в изрядном подпитии, – вы не подскажите, на Тверь с какого пути поезд уходит.

Старик собрался с мыслями и посмотрел на обращавшегося к нему мужчину. Тот выглядел вполне интеллигентно: в очках и кепке.

«Приезжий, наверное», – подумал старик и протянул руку для приветствия.

– Виктор Сергеевич, – сказал он солидно, пожимая руку. – Бывший интеллигентный человек. Пенсионер и бездомный.

– А деньги на водку откуда? – поинтересовался неожиданный собеседник.

– А! – Старик махнул рукой и потянулся за бутылкой, но та оказалась пустой.

– Давай мою, – предложил незнакомец в кепке и плеснул в стакан Виктора Сергеевича янтарную жидкость из красивой фляги, обтянутой кожей.

Тот понюхал налитое, удовлетворенно кивнул и одним махом выпил. Потом прислушался к себе и с сомнением посмотрел на нового знакомого, а потом по сторонам, на свои ладони и опять на собеседника.

– Ты чем меня напоил, вражина?! – завопил он – Да, я трезвею на глазах. Как так? Получается, я столько денег на ветер выбросил… Пил, пил и… трезвый?!

– А пил-то зачем? – мирно поинтересовался незнакомец.

– А как не пить, когда душа болит? Дочь свою долю в моей квартире продает. Или, говорит, три миллиона плати, или я на свои восемь квадратных метров, положенных мне по наследству, вселяю специальных соседей, которые тебе жизни не дадут. Срок – послезавтра. – Старик посмотрел в пустой стакан, потом на мужчину напротив и с тоской вздохнул, осознавая свою трезвость. – Я все деньги в банке снял, плюс кредит обещали дать, а потом раз – и не дали. Вот я и пропиваю наличность, дабы в жизнь без жилья войти в пьяном виде.

– Душу продай, – вдруг неожиданно предложил приезжий.

Сказал серьезно и по-деловому, как говорят, когда предлагают сделку: продать или купить, например, мотоцикл с коляской или буфет старинный из массива дуба. Однако предмет купли-продажи смутил Виктора Сергеевича.

– А как же потом без души? – оторопел он.

Сан-Максыч облегченно вздохнул, понимая ту часть беседы, где разговор про «не верю я во все это» и «прекрати говорить антинаучные глупости» на этот раз резво проскочили.

– А душа тебе сейчас зачем? Ты же вдовец. Дочь и внуков любить?

– Райка не хочет детей. Она фри-чайлд, – еле выговорил старик незнакомое слово по слогам и чертыхнулся. – Или как это они сейчас называют, когда детей не хотят и только о себе и думают? Ее любить предложишь? Она отца без жилья оставляет! – Потом посмотрел на «покупателя». – А денег-то сколько?

– На выплату доли дочери хватит и еще на жизнь останется, – подвел итог разговору представитель странного бизнеса. – Жду в любое время по адресу на визитке. Здесь недалеко.

Старик рассматривал визитку и не заметил, как автор странного предложения исчез. На небольшом прямоугольнике из бумаги был адрес и надежда на спасение.

«Пешком совсем недалеко», – подумал мужчина, положил визитку на стол, понимая: решение он уже принял.

Из здания вокзала Александр Максимович вышел к поездам, так работала сегодня система входа-выхода. Когда Сан-Максыч проходил между зданием и железнодорожными путями, его окликнули запыхавшиеся от быстрого бега молодые мужчина и женщина, груженые чемоданами:

– Гражданин, – кричали они, – не скажете, где находится Ярославский вокзал?

– Здесь, – прозвучало в ответ.

– Где здесь? – раздраженно переспросил мужчина.

– Вот прямо здесь, где вы стоите, находится искомое вами место, – повторил Сан-Максыч.

– Да, ну их в задницу этих противных москвичей, – крикнула женщина, – все только и твердят «здесь, здесь», когда их просят просто показать дорогу.

Сан-Максыч усмехнулся и уточнил вопрос:

– А зачем вам Ярославский вокзал?

– Как зачем? Нам поезд на Ярославль нужен, мы к сестре едем, – все так же громко прокричала женщина.

– Так вот он, – указал на стоящий в двадцати шагах от места диалога поезд «противный москвич».

Мужчина и женщина бросились к нужному им составу, второпях забыв поблагодарить. Уже возле вагона женщина остановилась, оглянулась и со смехом показала спутнику надпись над зданием, где горела большими буквами вывеска «Ярославский вокзал». Потом нашла глазами мужчину, который им показал дорогу, и громко прокричала:

– Спасибо!

Странный клиент

– Матрена, поинтересуйся у Максыча, не хочет ли он кофе? – спросила Цаца.

– Александр Максимович просил ближайшие два часа его не беспокоить, – ответила виртуальная помощница, и Оксана сделала однозначный вывод:

– Шеф покинул рабочее место, и можно по домам.

– Нелогичный вывод из сказанного мною, – сообщила Матрена и, видимо, хотела добавить еще о странностях человеческого восприятия информации, но в этот момент раздался сигнал домофона и на загоревшемся экране появилось изображение посетителя. И уже через минуту он входил в приемную.

– Фирма «Белый зонт»? Я не ошибся? – спросил вошедший.

Посетитель выглядел просто и приветливо. А обаяния его, если бы им можно было делиться, хватило бы на всех, кто заходил в офис в течение как минимум месяца.

– Вы не ошиблись, – очень вежливо ответила Оксана, набирая Че́ше в мессенджере: «У нас клиент».

И в этот момент сработала пожарная сигнализация и противный автоматический голос громко задребезжал из динамиков:

– Внимание, внимание! Сработала пожарная сигнализация. Просьба всем покинуть помещение. Просьба всем покинуть помещение.

Оксана извинилась и вышла на улицу вместе с клиентом.

– У наших соседей по зданию часто происходит ложное срабатывание, – пояснила уже на улице девушка.

– Ложное срабатывание? Похоже. Не страшно. Как-нибудь еще зайду, – улыбнулся посетитель и, прежде чем ему ответили, решительно пошел прочь.

Появился Че́ша.

– Ушел? – спросил он. – Это я включил сигнализацию. Вернемся в офис.

– Зачем? – удивилась Цаца.

– Объясню потом, – озадачил своим ответом Че́ша и добавил, еще более запутывая. – Я такого черного цвета не только никогда не видел, но даже не представлял о его существовании.

– Э, есть кто-нибудь на рабочем месте? – раздавалось из динамика в приемной, – Босс просит встретить его у входа в Ярославский вокзал.

– А кто-то только недавно говорил, мол, директор в кабинете, – заметила Цаца не без ехидства.

– А кто-то противопожарную сигнализацию принудительно включил, – уколола в ответ Матрена.

Выйдя на площадь, Сан-Максыч увидел свой белый фаэтон, которым «управлял» Че́ша.

– Давай в офис, – скомандовал директор, садясь в машину. – Матрена, привет.

– Привет, Александр Максимович, – прошелестела довольно ассистентка. – Есть же еще воспитанный люди, – попыталась она упрекнуть Че́шу, который не считал необходимым приветствовать неодушевленную программу управления автомобилем. – Принята команда, едем в офис.

– Стоп, стоп, – вмешался Че́ша. – По-моему, я управляю автомобилем, – с ударением на Я произнес он.

– Ладно, – отреагировала Матрена, – какие будут указания, командир.

– В офис, – отчеканил «командир» и, не удержавшись, добавил. – Классный прикид, босс.

Хьюмидор

Оксана уже собиралась домой, когда на экране компьютера появилось сообщение:

«Подруга, мы едем в офис. Похоже, будет работа. Рекомендую не спешить домой».

«Спасибо за добрую весть», – отстучала по клавишам Цаца и добавила злой смайлик.

В ответ прилетели извиняющийся смайлик, цветочек и красные губы, обозначающие поцелуй. В это время в офис вошел Че́ша и глазами показал: босс в кабинете.

– Будь очень деликатна с клиентом, просил шеф, – передал Че́ша просьбу.

– Словом, как обычно, – ответила девушка, и в этот момент прозвучал звонок домофона.

– Проходите, пожалуйста, – проворковала секретарша вошедшему пожилому мужчине, – Александр Максимович вас ждет.

В кабинете посетителя встретил директор, которого гость сразу узнал. Чинно разместился в предложенном кресле, и, положив ногу на ногу, он важно сообщил:

– Я готов обсудить ваше предложение.

Хозяин кабинета открыл стоящий на столе хьюмидор и взглядом предложил угоститься. Гость потрогал поверхность футляра для сигар, спросив со знанием дела:

– Кедр, габун?

– Покупал как ливанский кедр, но, скорее, испанский. Где сейчас найдешь ливанский, – ответил Александр Максимович.

Виктор Сергеевич, взяв в руки сигару, понюхал ее и остался доволен ощущением. Потом попросил ножницы, гильотину или пробойник. Директор указал на лежащий на столе аксессуар, и посетитель умело срезал часть головки. Поискал взглядом и нашел настольную зажигалку, после чего, наконец, умело раскурил сигару. Когда она стала гореть ровным светом, гость опять откинулся в кресле и заявил:

– Вот только за это можно отдать душу. – Но, посмотрев на хозяина кабинета, который тоже раскуривал свою сигару, добавил. – Это образное выражение.

– Я понял, – прокомментировал Александр Максимович и, закончив ту же процедуру, доставляющую ему не меньше удовольствия, чем само курение, решил вернуться к делу. – Повторю свое предложение: за душу мы выкупим для вас принадлежащую дочери часть квартиры и столько же положим вам на счет в банке. Вас устраивает?

В этот момент в кабинет вошла Оксана и молча поставила на стол две чашки кофе. Увидев сигары, достала из бара бутылку виски и стаканы со смешившим ее названием «тумблеры». Гость проводил ее долгим взглядом и какое-то время молча смотрел на закрытую за девушкой дверь. Потом оживился и заговорил:

– Хороша чертовка. Вот на Кубе все такие. Я дедом, в смысле стармехом, на судах ходил, а капитан у меня любил больше всего в жизни три вещи: кубинок, сигары и ром, и на Кубу заходили при первой же возможности. Una copa de buen whisky, una belleza caliente y un buen cigarro, que más necesita un marinero, – бегло процитировал своего капитана бывший стармех и следом перевел на русский: «Стакан доброго виски, горячая красотка и хорошая сигара, что еще нужно для моряка?»

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.