Грааль и Откровение Иоанна Богослова. Философия благородства

Текст Апокалипсиса не есть исторически последовательное изложение событий. Он представляет собой философский взгляд на метаисторию, изложенный в образах, и состоит из отдельных по содержанию частей. Всадники – это общий взгляд на историю. Блудница-Вавилон – это рассмотрение черного всадника, а звери – бледного. Метаисторическая (сказочная) память – это память двойников. Но истинная и правдивая метаисторическая картина вырисовывается только в синтетическом сопоставлении мифов со Священным Писанием. Особенно содержательны в этом смысле книги "Бытие" и "Откровение". Бледный всадник и звери это конец и завершение кроманьонского человечества и кроманьонской истории, и, наверное, конец и завершение вообще разделения человечества на касты. Ведь в условиях урбанизированной цивилизации касты смешиваются, и скоро не останется такого различия. Слово "Вавилон" означает – смешение. Когда-то в нем смешались языки, теперь смешиваются касты.

Перечисляя три психологических темперамента, и разделив человечество и человеческую историю на соответствующие цвета, мы как будто забыли еще об одном типе – меланхолике. Но кто он, когда появился и какова его роль в историческом процессе? Этот тип немногочисленен, и все хрестоматийные описания этого характера до конца не ясны, а часто и просто невразумительны. Научные утверждения многих психологов, что сангвиник это веселый человек, а меланхолик – грустный, просто неинтересны. На востоке такой "доши" просто нет, и получается, что этот тип человека встречается только на западе. Может это бывшие "тревожные", которые в первобытные времена не давали спокойно спать своим соплеменникам по ночам, и до сих пор всему ужасаются и всего боятся? Но в контексте этой книги нынешних меланхоликов удобно отнести вообще к другому типу человечности, вне тех трех, которые раскрашивают в свой цвет исторические периоды. Эти Обломовы, как будто не участвуют в истории, неприспособленные ни к миру, ни к тому, что "мир во зле лежит", неприспособленные к несовершенному человечеству и несовершенным человеческим отношениям. У них начисто отсутствует дух соревнования, они точно знают, что счастье не в победе. В любой борьбе и соперничестве они обречены на поражение, при любой агрессии они – жертвы, вечно объятые философской тоской и вселенской грустью, безнадежно несогласные на господствующий тип жизни. Слабые? Не совсем. Просто энтузиазм, труд, поиск происходят внутри, а снаружи отрешенность, печаль и безнадежность. Несчастные? Пожалуй, тоже не совсем. Они не несчастные, они неудовлетворенные. Непонятые чудаки, "малахольные", ранимые, затюканные наивно-здоровым эгоизмом окружающих, иногда обретающие счастье в одиночестве или друг с другом, и когда они собираются вместе, возникает чарующая атмосфера утонченной элитарности. И вот только тогда, возжаждавшие совершенных отношений, и ставшие социально активными, они становятся опасными для мира и его порядков. Если так, то следующая глава о них.

Адам

Современные антропологи и культурологи ключевую роль в процессе антропогенеза отводят длинному переходному периоду от животного к человеку, и поэтому часто научные проблемы решают при помощи параллелей человеческих проявлений психики с животными инстинктами. И редко, в основном только в концепциях, связанных с христианской традицией, учение о человеке выводят из учения о Боге, а учение о культуре – из учения о творении.

В арийской мифологии мы встречаемся с загадочными существами, которые назывались эльфами. Если слово "эльф" этимологически происходит от "волк" (ср. Английское wolf), тогда "эльф" означает то же, что русское "волхв". Но в этом предположении приходится усомниться, если уточнить следующее: каста волхвов – это сословие внутри арийской общности, как и касты черных хозяйственников и красных военных. А эльфы, как светлые так темные, а также великаны, были для арийцев, все равно, что иностранцы: чужие, непонятные и загадочные. Поэтому более вероятной представляется другая версия, в которой слово "эльф" надо связывать с именем Бога Эль или Элохим. Кто же тогда были эти вечно, или, может быть, очень долго живущие существа? И здесь, чтобы найти ответ, нам никак не обойтись без библейской истории об Адаме.

В Библии о сотворении человека имеются два отдельных рассказа. В первом рассказе, более отвлеченном и обобщенном, говорится о сотворении пока что голема: "И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его, мужчину и женщину сотворил их". Слова "мужчину и женщину" в более точном переводе звучат как: "самца и самку", что применимо только к животному, безличностному существу – голему. То, что животное может быть тоже прообразом Бога подтверждается образом животных "керубов" у Иезекииля: "Подобие лиц их – лице человека" (Иез. 1:10). Тот же образ повторен у ап. Иоанна (Откр. 4:7). Бог благословил людей-големов и дал им заповедь размножаться и питаться плодами. Но, как мы уже знаем, начав заниматься охотой и есть мясо, предки людей (особенно каста охотников) превратились в хищных животных, со всеми повадками хищников.

Согласно второму рассказу, Бог сотворил человека из "праха" земного. Человек здесь уже назван по имени, и насколько это важно в нашем контексте, мы еще увидим. Под "прахом", скорее всего, надо понимать поэтический образ чего-то малого и беспомощного, например, детеныш кроманьонца, зародыш будущего уже по-настоящему богоподобного человека. Кроме того, этот образ может означать смиренное племя вегетарианцев, в отличие от гордых и свирепых охотников. Этот второй рассказ, вне всякого сомнения, имеет в виду новый этап сотворения человека, за которым последуют и новые происшествия с этим человеком. Что же это за этап? В те же годы, когда Дарвин создавал свою теорию, преподобный Серафим Саровский высказывал похожие мысли: "Вот, например, многие толкуют, что когда в Библии говорится: "вдунул Бог дыхание жизни в лице Адама первозданного и созданного из персти земной" – что будто бы это значило, что в Адаме не было души человеческой, а была будто бы лишь плоть одна, созданная из персти земной. Неверно это толкование, ибо Господь Бог создал Адама от персти земной в том составе, как батюшка святой апостол Павел утверждает: "да будет всесовершенен ваш дух, душа и плоть в пришествие Господа нашего Иисуса Христа"… Адам не мертвым был создан, но действующим животным существом, подобно другим живущим на земле одушевленным Божиим созданиям… Когда же вдунул Господь Бог в лице Адамово дыхание жизни, тогда-то по выражению Моисееву, и "Адам бысть в душу живую", т. е. совершенно во всем Богу подобную и такую, как и Он, на веки веков бессмертную". (Беседа старца Серафима с Н. А. Мотовиловым о цели христианской жизни. М. 1991, стр. 15). Ту же мысль высказывал св. Феофан Затворник: "Было животное в образе человека, с душою животного. Потом Бог вдунул в него Дух Свой, и из животного стал человек" (Письма. Т. 1, стр. 98).

Итак, в нашем рассуждении мы можем опереться на предположение, что с Адамом был произведен акт сотворения экзистенциальной человеческой личности в высоко развитом животном, обладавшем всеми телесными и почти всеми психическими свойствами будущего человека. В дальнейшем это сотворение могло бы происходить уже по цепочке от родителей к детям. Каким образом это произошло впервые? Этот вопрос, может, несколько и самоуверенный, на самом деле далеко не праздный. Конечно же, акт Божественного сотворения личности, не может быть постижим человеческим, тварным умом. Но в какой-то мере, отчасти, должны же мы это знать, т.к. если каждая человеческая личность созидается Самим Богом, например, в момент зачатия не зависимо от человеческих намерений, то для нас это одна ситуация. А если личность возникает в результате общения, то ситуация совсем другая. В этом случае огромная ответственность ложится и на нас. Ответить на этот вопрос попытки делались. И в разных религиозных традициях и в их богословских учениях этот момент объяснялся по-разному. Не будем все эти объяснения здесь приводить, т.к. тогда тема окажется слишком обширной. Мы лишь, даже не доказывая нашу точку зрения ссылками на авторитетные источники, просто покажем ее, как бы нарисуем картину перед духовным взором читателя. Эта картина будет опираться на вторую приведенную выше версию, утверждающую, что возникновение человеческой личности происходит в результате общения.

Когда Бог созидал Адама, силой, сотворившей экзистенциальную личность первого богоподобного человека, было само Божественное внимание. Точнее качество этого внимания, которое необходимо для того, чтобы каким-то образом как бы структурировать безличностное спиритуальное поле в конкретную личность. Или, другими словами, как бы сгустить в некоем, образно выражаясь, спиритуальном желе внутреннее ядро, сознающее само себя. Когда мать, например, впервые зовет и смотрит на своего новорожденного младенца, она, по сути, делает нечто похожее. Ее внимание таково, что на ее зов по имени откликается существо, только что возникшее в результате этого внимания и этого зова. Если внимание экзистенциальное, то и возникшее существо экзистенциальное, но в любом случае это внимание есть любовь, а в случае с сотворением Адама – экзистенциальная любовь. Этой любовью Бог возлюбил Адама еще до того, как тот возник. Только экзистенциальная любовь способна вызвать личность из небытия в бытие, в то самое специфическое существование, которое мы называем экзистенцией. Может даже само имя Адам, которым Бог впервые позвал сотворяемого Им человека, означало и звучало как некое "Да", т.е. Божественное согласие на это существование. Здесь может показаться несколько наивным наше предположение, что Бог назвал Адама русским словом "да", но не менее наивно будет и то предположение, что Бог мог воспользоваться еврейским или каким либо другим языком. А что значит "Адам" на божественном или небесном языке мы не знаем. Однако можно смело утверждать, что в каждом национальном языке, в том числе и в русском, имеются как бы вкрапления или следы этого небесного, божественного языка. Табуирующее "М", т.е. как бы закрывание рта – "аум", которое прибавилось к имени "Да" впоследствии, служило, может быть, знаком сокрытости некоего священного центра в душе от внешнего профанического пространства или мистически агрессивного источника. Ведь экзистенциальная личность, как оказалось и выяснилось потом в истории с искушением Евы, очень уязвима, в смысле доверчивости. А еще позже, после первородного греха "Да-м" стало звучать с "А", как с неким отпором или сопротивлением: "А-да-м". И первоначальное Божественное "Да" почти превратилось в человеческое "Нет".

Чем является человеческая экзистенциальная личность: некоей частицей Божественной энергии, или самостоятельным ядром спиритуального человеческого поля? Наверное, любой ответ здесь будет приемлем. Главное, что речь идет о самостоятельной, собственной личности человека, а не о вселившейся в голема ангелической сущности, которого мы называем двойником. В этом главное отличие Адама и адамитов от живущих до них кроманьонских племен, у которых была именно другая, так сказать, модель человека, и соответствующая ей своя собственная история. К этой модели человека и человеческого общества (кроманьонцам) можно отнести следующее высказывание: "Круговращение постоянного, ограниченного количества душ, их спуск в наш мир и одевание в новые тела дает нам новые поколения людей. Поэтому относительно душ все поколения от первого до последнего можно считать как одно поколение, жизнь которого несколько тысяч лет от рождения человечества до его смерти. И не важно, сколько переодеваний в тела проходит каждая душа" (Михаель Лайтман. Кабала. Новосибирск. 1984. Стр. 32-33). Здесь мы вошли в область споров, тянущихся уже многие сотни лет. И споры, как раз об этом: какая модель человека соответствует действительности: реиркарнирующая или нет? Ориген считал, что дух человека предсуществует телу, Ириней Лионский утверждал обратное. Каково наше, авторское мнение по сему вопросу? Если мыслить о том, какая модель соответствует замыслу Бога о человеке в смысле богоподобия и в перспективе вечности, то мы на стороне Иринея Лионского. Но как исследователи реальной истории человечества, признаем действительность сосуществования обоих вариантов. Оригеновский (или лайтмановский – по Михаэлю Лайтману) вариант, наверное, можно назвать в хорошем смысле одержимостью, но, чтобы предупредить негодование несогласных с этим читателей, здесь мы сразу хотим уточнить. Это слово (одержимость) мы используем просто как подходящий термин. Имеется в виду в хорошем смысле, естественная одержимость надорганизменным разумом, т.е. двойником, имеющая место миллионы лет. Одержимость не бесом, а ангелом-двойником, о характере которого каждый может узнать, прочитав свой гороскоп. Привычно (особенно в христианстве) считается, что одержимость обязательно сопровождается умственной слабостью, психической ненормальностью, алогичными поступками и несуразными словами. Но в этом случае действительно, наверное, имеет место не естественная одержимость своим двойником, а противоестественная одержимость именно чуждым, посторонним существом, т.е. бесом или демоном.

В общем, сосуществование двух разных мнений о модели человека, да и сама очевидная и повседневная реальность вынуждает нас сделать допущение того, что существует нормальная, изначальная и естественная одержимость ангелом-двойником. Мало того, двойник может быть очень культурным, интеллигентным, интеллектуальным, утонченным, любезным, обходительным, добрым и (самое, наверное, для кого-то спорное) святым. И приходится согласиться с тем, что кем себя человек ощущает, то он и есть. Или кем он стремится быть, тем и становится. И поскольку никто и не скрывает – кем он себя осознает, то совсем и необязательно быть слишком наблюдательным или проницательным, чтобы представителей каждого из двух вышеназванных вариантов увидеть среди наших с вами современников. Просто, в контексте нашего исследования, оригеновский (или лайтмановский) вариант модели человека, как в хорошем смысле нормальную, изначальную и естественную одержимость, имеющую место сотни тысяч лет, можно назвать старой моделью человека.

Адам был первым человеком новой модели. Это модель отличается от старой духовно, экзистенциально, спиритуально. Во всем остальном, т.е. в логичности или телесности, разницы особой нет. Давайте сравним и, для начала, рассмотрим каждую модель более внимательно. Начнем со старой, причем особое внимание уделим духовности и экзистенциальности. У многих, например, представителей разных экзотических братств, закрытых орденов и тайных обществ (а таковых сейчас великое множество) есть нечто общее, их объединяющее, иногда, например, идея, что они – наследники древних аристократических родов, или что они – перевоплотившиеся путем реиркарнации, древние владыки, короли или боги, ну, или просто какие-нибудь выдающиеся люди. Эти и подобные идеи есть главнейший признак и отличие романтики и спиритуализма двойников от человеческой романтики адамитского типа. Эти две романтики похожи своей воздушностью (спиритуальностью), но вместе с тем противоположны в главном. И, что очень важно, двойниково-кроманьонская романтика часто заимствовала и пользовалась не своей символикой. Поэтому порой не просто разобраться в том, где чье на самом деле наследие и чьи на самом деле традиции. Но мы попробуем.

И, для начала, первый вопрос: каковы могли быть роль и задача ангелов-двойников для кроманьонцев? Наверное, первое – это размножение, второе – выживание, и третье (самое главное) – это эволюция, в том числе спиритуальная, т.е. импульс к развитию идеала вида через развитие и воспитание красивых чувств, высших психических способностей: интеллекта и мистической интуиции. Второй вопрос: в чем цель эволюции? Для самих ангелов-двойников, разумеется, цель эволюции – постепенное уподобление человека ангелу. Так они всё и понимали до сотворения Адама. Но появление независимого, самостоятельного экзистенциально-личностного человека все изменило, расставило всё по другим местам. Теперь, когда мы заговорили о новой модели человека, мы сами можем всмотреться в ситуацию. Экзистенциально ипостазированный человек, может быть не сразу, но, в конце концов, внутренним взором видит, духовно чувствует своего двойника, и, конечно, остается им недоволен. Двойник чаще всего навязывает свои привычно древние животные похоти, свою эстетику, т.к. практически это его единственный способ подпитаться человеческой энергией – быть для своего хозяина генератором вожделений. И теперь, если человек становится хозяином, и себе и своему двойнику, шкодливому, похотливому, с блудными и агрессивными привычками (и это не в самом худшем случае), что с ним делать? Попробовать расстаться навсегда? Или попытаться переделать его? Перевоспитать эстетический вкус? Если вообще это возможно, то лучше всего, наверное, это удается в большой компании, например в монастыре, т.к. двойник очень подвержен культуре стыда (Маслоу). Но собрать и создать нужную для этих целей компанию – задача сама по себе не из легких. Даже в монастырях немного людей, искренне интересующихся эстетикой нравственного идеала. Обычно там царит не эстетическая, а запретительная мораль, только более строгая, чем в миру. А в обыкновенном социуме в подавляющем большинстве людям безнадёжно нравится только эстетика секса и агрессии. А нечто трогательное, умилительное или священно возвышенное не всегда трогает их за сердце и хватает за душу. Т.к. здесь нужны собственные и многолетние усилия по сознательному воспитанию эстетического вкуса и духовного зрения.

Но мы не ставим себе задачей как то унизить представителей старой модели человека. Тем более, что бывают двойники (например, сангвиников), которые и тоньше и умней обычного. У них как раз и самомнение покруче и самолюбие более ранимо. Они украшаются поэтичными титулами, называют себя, например, неразрушимой монадой, божественной искрой, настоящим человеком, истинным "Я", лучом единого солнца и т.д. Адама они представляют, по сути, ангелом, еще не вселившимся в плотское тело. Называют его Адам-Кадмон, Антропос, Абраксас и прочее, имея в виду некоего "небесного человека", который за грехопадение был "одет в кожаные ризы плоти". Все это может быть вполне искренним. Здесь надо понимать, что двойников тоже надо различать по кастам. Белая каста жрецов, нынешние сангвиники, разумеется, по другому себя осознают, чем каста военных или хозяйственников. Это, обычно, мистики и эзотерики. В пользу идеи реинкарнации у них есть много весомых аргументов, но понять эти аргументы могут только сами же сангвиники. Например, состояние дежавю, а также сны о себе, но в какой то другой, прошлой жизни. Или такой факт, что человек, например, берет в руки кисти и краски и сразу же начинает писать шикарные картины, причем без всякого обучения, как будто в какой-то прошлой жизни он уже был художником. Кто в эпоху богословских споров утверждал, что душа предсуществует телу? Египтяне, глава александрийской школы великий Ориген (в Египте царственная даже при фараонах каста жрецов была очень многочисленна). А кто возражал? Ириней Лионский. Лион в те времена был глухой провинцией, и, наверное, флегматику, пусть он и настоящий святой, нечего особенного вспомнить из предшествующей жизни. Но самый главный аргумент сангвиников – эстетический. Сангвиники эстетически переживают свое предсуществование. Вот, например, характерный стих современного автора:

Когда душа вселенной пробудилась, обретя сознанье,

И, вежды приоткрыв, свою узрела бесконечность,

Тогда вздохнула, и возникло времени ритмичное дыханье,

А до того лишь были пустота и вечность.

Ты помнишь, в этот миг мы встретились, два духа, две души?

Врата гармонии нас браком навсегда венчали

И в музыку сливались голоса, возникшие в тиши

И мы впервые вечную любовь познали.

С тех пор мы воплощались вновь и вновь в веках,

Тоскуя о любимом на земле друг друга находили,

Знакомой нежностью манили небеса, а в облаках

Знакомые лучи нам о судьбе знакомой говорили.

Сказала я в прошедших жизнях уже сказанное слово,

Что буду вечно ждать тебя, всю жизнь, не стану я прощаться,

И пусть ты сразу не узнал меня, но вспомнил снова

Знакомые слова, чтобы наитьям вместе удивляться.

Или вот еще, посвященное Рабиндранату Тагору:

Ветер ли старое имя развеял

И сколько имен мне пришлось относить?

Где мои лица и судьбы… и где я

Сроки взяла, чтобы все их прожить?

А жить в этом мире душе все труднее,

Узнать невозможно родные края.

Медлить стараюсь, а век все плотнее,

В точку летит круговерть бытия…

В полночь забвенья на поздней окраине жизни моей

Разве смогу посмотреть без отчаянья?

Несомненно за этими стихами стоит и подлинное восприятие и соответствующий опыт. А красиво-то как! И глубоко и величественно. Возразить тут что-либо трудно, если имеется в виду старая модель человека, поэтому спорить с этим и бесполезно, надо просто понимать, что эти люди бесконечно далеки от проблем настоящего Адама, т.е. не ангела, а человека. Целостный самоличностный человек может нормально существовать только вместе с себе подобными. А нравственное совершенство – единственно возможное условие для этой нормальности сосуществования. Для этого Адам и был сотворен. Ведь экзистенциальная любовь, существование которой возможно при высших нравственных отношениях, является не только непременным условием возникновения человеческой личности, но и условием дальнейшего нормального человеческого существования. Здесь, для устранения возможных недоразумений, надо уточнить, что под нормальностью сейчас мы имеем в виду не нормы, принятые в современном обществе, а некий первоначальный божественный замысел о человеке и человеческих отношениях. И вот это нормальное сосуществование возможно только в абсолютно доверительной близости, а это невозможно без идеала нравственности. Ведь в противном случае один человек для другого будет непредсказуемо опасен. Христос (вспомним Его беседу с Никодимом) именно это и предлагал: новое, второе духовное рождение и нравственное совершенство. Суть греха настоящего Адама, и трагичность этого греха в том, что сосуществование людей потеряло возможность быть нормальным и естественным, т.е. в экзистенциальной любви. Оно стало противоестественным, т.е. в экзистенциальном недоверии и отчуждении. А это означает экзистенциальное одиночество. Поэтому Адам стал несчастен, смертен, но еще остался долгожителем. А уже полная утрата самоличностного человеческого существования сократила жизнь потомков Адама до срока 80-120 лет, нормального, кстати, для кроманьонцев.

Стоп, стоп, стоп… Что же мы утверждаем? Что самостоятельная экзистенциальная личностность в истории и в обществе может быть утрачена? Христос в беседе с Никодимом настойчиво обращал внимание этого высокопоставленного израильского пастыря и мудреца на второе, духовное рождение. Видимо, эта проблема была вполне актуальна даже для самой макушки иудейской элиты. Это и есть ответ. Акт вочеловечивания, который через экзистенциальную любовь от родителей к детям из поколения в поколение передавал эстафету духовного существования, все-таки может быть утерян. И действительно был утерян, раз Христос снова ставит эту задачу. Здесь мы должны сделать капитальнейший вывод. А именно: адамитская, т.е. неинкарнируемая, самоличностная человечность не передается просто как родовая, например, генная наследственность. Точно так же как и самосознание, речь и другие культурные качества кроманьонского человека тоже не передаются по наследству если человек не общается с рождения с себе подобными. Как мы уже писали, человек выросший в лесу с дикими животными остается животным. И это значит, что даже принадлежность к роду Адама, Авраама и других патриархов не гарантирует наличие истинно человеческой экзистенциальной личности. Аврааму было обещано бесчисленное потомство, и евреи были убеждены в своем превосходстве, только потому, что они – семя авраамово. Но человеческая личность появляется только в экзистенциальных отношениях, и личностное существование передается в экзистенциальной любви, а не через аристократично-родовую или сакральную кровно-династическую наследственность. Без нравственного совершенства и экзистенциальной любви экзистенциальная человечность не передается и в какой-то момент утрачивается. Интересно в связи с этим, что в средневековой европейской литературе о Граале потеря чаши интерпретировалась как утрата райского состояния, потеря внутреннего сакрального центра. Грааль надо понимать как истинную человечность, вот почему так важно знать истину. "Истина сделает вас свободными" (Ин. 8:32) – это действительно так.

Сегодняшняя цивилизация, включая все национальные культуры – это по преимуществу продолжение и результат деятельности старой модели человека. Из чего мы делаем такой вывод? Или по каким признакам можно об этом судить? Прежде всего, потому, что сегодняшний человек, прямо скажем, не долгожитель, как, например, Адам или его ближайшие потомки. Второе: эмоции, желания, хотения сегодняшнего человека возникают не по его воле или решению. Он в лучшем случае может только отслеживать их появление и развитие, может сопротивляться, но не властен пробуждать, генерировать, то есть управлять их возникновением. Как можно при такой ситуации ставить себе в задачу, например, нравственное совершенство? Это немыслимо, если душа не подчиняется сама себе, а находится во власти ангела-двойника, т.е. все-таки другой личности и со своими, иногда даже противоположными интересами. Сангвиники, конечно, больше могли бы как-то себя контролировать, но их на земле абсолютное меньшинство. Тут надо уточнить состав населения по темпераментам. Сангвиники встречаются в лучшем случае один на тысячу и как демографический фактор их можно не учитывать. Флегматиков в любой стране – подавляющее большинство (70-90%). Остальные – холерики. И чем южнее страна тем больший процент флегматиков по отношению к холерикам, потому что на севере в прошлые времена было выгодней заниматься охотой, а на юге земледелием и это существенно влияло на демографию. Таким образом, для большинства населения в любой стране нормальное существование заключается в обывательском и потребительском мещанстве (при любой амплитуде достатка: от нуля до миллиардов), которое ненавидели и над которым смеялись практически все классики литературы. Мораль этого типа существования умещается в десять заповедей Моисея, а культура – в рамки теле-шоу (величественно-грустных стихов о своих прошлых существованиях они не пишут).