Время перемен 3

Утром в кабинет к Яценко постучался Азиз.

– Товарищ генерал, вышел на связь наш агент в Пакистане. Он сообщает, что наш караван вышел на связь, сообщив, что перешел реку Куррам и стоит на ночевке.

– Да знаю я, Азиз, доложили уже, что мы не тот караван взяли. Куррам длинная, где их искать там?

Мы совещались там же на месте сбоя, получив новое ЦУ из центра.

– Они перешли Куррам и встали на отдых.

«Слушай, ТНТ, а те две барбухайки, случайно не были их разведчиками? – спросил Мастак. – Может быть, пока мы сюда шли, там по проходу и прошел караван. Мы-то тоже Куррам пересекли, проводник провел нас там, где место удобное».

– Да, место там довольно удобное, берега пологие, и дно по колено, вполне хорошее место для перехода.

– Ну что, парни, двигаем!?

– Твою ж дивизию, это почти 25 километров назад топать по горам.

– А кому сейчас легко, это спецназ, Хохол.

Две третьих роты оставшихся в строю спецназовцев и половина взвода ВДВ втягивались в разрывы горной гряды, чтобы вернуться назад к реке и приступить к поиску пропавшего каравана, сразу выделив парней в авангард и арьергард. Так же по радиосвязи на базу в бригаду были доложены наши соображения по ситуации. После расшифровки сообщения и согласования его в вышестоящих инстанциях, мы приняли ответную радиограмму. Радист расшифровал ее, и мы узнали, что получили «добро» на наш план действий.

– Привал. Час на отдых и снова вперед.

Парни-связисты полезли на гору и попытались связаться с базой летчиков, чтобы скоординировать время подхода-подлета. Переведший дух отряд снова шел вперед по сухой каменистой почве, поднимая пыль, задыхаясь от духоты и истекая ручьями пота под жарким солнцем юга. Уставшие за бессонную ночь, намотавшие километры пройденного пути по горам, принявшие кровавый бой, да еще парясь под этим солнцем, все мы шли в каком-то отупении, механически переставляя ноги. Темп движения плавно снижался и мы, естественно, не успевали к выходу на обговоренную точку.

«Елки зеленые, парни, поднажмем, летунов подведем, спецназ, не отставай от ВДВ!» – подбадривал нас более свежий старший Тарасов, утром прилетевший на вертолетах вместе с бойцами ВДВ.

Мы встряхивались, ускорялись и шли вперед быстрее. Где-то вдалеке послышался шум вертолетных винтов. Я включил «маленькую коробочку» и стал периодически выходить в эфир, чтобы летчики поймали нашу передачу. Но пока безрезультатно, видать, все же, далеко были летуны и мощности радиостанции не хватало.

Снова шло три пары вертолетов на большом расстоянии друг от друга. Летчики шли на высоте под пять километров, почти на своем потолке, стараясь охватить как можно большую зону наблюдения и не попасть под атаку «стингеров».

«Серега, как слышишь, вижу реку, приближаемся к месту поиска», – сообщил командир «крокодила» лейтенант Миша Тимошенко своему «ведущему» комэску капитану Быкову.

– Тебя понял, реку не вижу, мешает гора, наших парней видишь?

– Нет.

– Парни, внимательно, зона с сильным ветром и турбулентностью, чтобы вас не закрутило в воздушном потоке и на скалы не бросило!

– Приняли, кэп. Боремся с ветром и горами.

Мои ребята поймали на рации переговоры летчиков.

– Бугай, поднимись на гору, помаши рукой летунам, может, увидят или с горы поймают нас по рации…

Леха рванул вперед и вверх, а остальная группа двинулась вперед, ведь по переданной нам информации, моджахедский караван пересек реку, а мы до нее еще «хорошо» не дошли. Первое звено пролетело над рекой и стало поворачивать назад, выходя на новый участок поиска. За ним приближались следующие два борта.

– Говорит Котов, вижу бойца ВДВ на горе километров за семь от реки, машет рукой.

«Понял тебя, Кот, опаздывают наши ребята. Давай на новый круг влево уходи», – ответил ему Быков.

Поймав эти переговоры, мы поняли, что нас заметили.

Вертолетчики, совершив разворот, «встали по солнцу», оно перестало слепить глаза и наблюдать землю стало легче. Все три парные группы сделали уже по полному кругу и, развернувшись в очередной раз, снова заходили от солнца над районом поиска.

– Командир, бликует что-то, может оружие? В-о-он они верблюды, вдоль горы стоят. В тени горной складки замаскировались!

– Молодец, Михей, засек гадов, огонь по душманам!

Летчики отработали по стоянке душманов бомбами, а затем пришлось спускаться пониже, чтобы нанести ракетно-пулеметный удар. Заработали нурсы, но поток ветра просто сдул выпущенные «карандаши», и они взрывались левее того места, в которое их направил стрелок. В ответ заработали крупнокалиберные пулеметы моджахедов, сбивая прицел летчикам, отправили по вертолетам и парочку ракет, но вертолетчики уклонились от встречи с ними. Летчики налетали двойками, уходя за вершину горы на новый круг.

– Нашли караван. Ура!

– Эх, рано парни атаковали, нас не дождались.

«Ну, во всем есть свои плюсы», – философски вздохнул я.

«Поясни, Кент?» – обратился ко мне ТНТ.

– Летчики атаковали без наземной поддержки, значит, что подумает командир каравана?

– Что он подумает?

– Что летчики одни, без наземной поддержки, значит, расстреляют боезапас и уйдут, а за это время караван переместится с этого места. Ищи его потом снова.

– Хм, логично, быстрее парни.

– Тащ майор, парни устали, духи найдены, летуны скоро уйдут на базу, куда спешить, отдохнуть надо.

– Тоже верно, но, раз ты такой умный, берешь свое отделение и давай за «духами», найдешь их и вцепишься в спину.

– Надеюсь атаковать их не надо? А то мы так отделением весь караван в 500 рыл и захватим.

– Нет, Калинин, захватывать его не надо, только наблюдение, куда они двинутся дальше.

– Есть! Ну что, русские волки, побежали ловить азиатских псов войны. Волк практически всегда победит пса, так что шевели лапами, волчары.

Отделение пока вяло, но потихоньку разгоняясь и входя в ритм, побежало вслед за их командиром.

Усман был вне себя, наблюдая, как переформируется караван, и размышляя про себя: «Я так все замечательно спланировал: отвлекающий маневр с подставным караваном, который долго отбивался от русских, попутно лихо обманули этих шурави, которые снялись с горы и рванули на помощь своим. Правда, была опаска, что они тормознут два шарабана с разведчиками, маскирующимися под торговцев чаем, но русские не стали себя засвечивать. Наивные, они у меня все время под контролем были.

Мой агент вовремя доложил о русском отряде, который купленный проводник завел в засаду. Правда, шурави смели ее, что взять с этих декхан, но его агент успел ускользнуть из кишлака перед его зачисткой, сумел проследить за шурави и выявить их новую лежку, о чем сообщил по рации.

Все прошло чисто, все он продумал и на тебе. Его снова ищут, значит, не поверили в тот караван? Эх, надо было побольше товару туда подбросить, кто-то слишком умный у русских оказался, что сумел определить пустышку. Хотя нет, как не поверили? Иначе в нас вцепились бы десантники, а их нет, только вертолеты… Получается – это усиленное патрулирование района на них нарвалось».

– Эфенди Усман, есть потери в товаре, людях и животных, но все, что можно было, перегрузили, караван готов в путь.

– Уходим, Саид! Махмуд, головой отвечаешь, делай, что хочешь, но твои нукеры должны уничтожить русских, если они снова прилетят

– Мои люди сделают все, как надо, почтенный караван-баши. Уходите, мы поднимемся на гору и замаскируемся. Когда русские снова прилетят, мы их встретим, да продлит Аллах наши дни!

– Я верю в тебя, Махмуд, сколько лет вместе водим караваны.

Идущий в составе каравана со своим отделением спецназовцев в черной униформе майор Зия Мохаммед нехорошо посматривал в небо.

– О чем задумался, Зия?

– Плохо, Гасан, что нарвались на русских. Похоже, что придется нам уходить от каравана в свое время.

– Думаешь, русские вернуться?

– А ты как думаешь? Мне вот непонятно, случайно они наткнулись на нас при патрулировании или все же заподозрили, что будет второй караван, и ищут целенаправленно?

– Не знаю, Зия.

– В общем, пойду, поговорю с Усманом, вероятнее всего шурави высадят десант впереди движения каравана, а вертушками будут искать нас серьезнее.

Караван старался быстрее уйти с места боя, наращивая темп движения.

– Абдель, будем менять маршрут?

– Если уйдем в сторону, то потеряем много времени. Мы сделаем рывок к кишлаку Арам, там хорошие складки местности и пещеры есть, спрячемся в них и отстоимся, а в ночь двинемся дальше. Будем маневрировать, Зия, иначе шурави найдут и уничтожат нас.

Вперед ушел десяток разведчиков, затем группа охраны из сорока человек, часть из которых должна была занять позицию на вершине следующей горной гряды, за ними по горной тропе потянулась ниточка верблюдов с погонщиками, и арабские новобранцы-наемники, замыкающие караван. А человек двадцать матерых головорезов из охраны стали подниматься на гору, готовясь встретить новый налет шурави.

Ничего этого мы не знали, а зафиксировав некоторые горные ориентиры, двигались к месту боя. Основной отряд отдыхал, чтобы бойцы могли подойти к каравану более-менее свежими.

Отмахав, где трусцой, а где шагом, еще с десяток километров, мы перешли вброд эту Куррам – 3000 куррамов ей в одно место, спотыкаясь, поскальзываясь на камнях и периодически падая в воду – в общем, побегали, умылись по-взрослому, теперь осталось только на солнышке подсохнуть. Вчера утром мы ее перешли гораздо легче – были свежими, а сейчас общая усталость свое брала.

– Хватит шуметь, мы вступаем в зону риска! Разбились по тройкам и разошлись по щелям. И не спешите высовываться на открытое пространство, осмотритесь вначале!

– Думаешь, что караван еще на месте?

– Не знаю, Мастак, предполагаю, что караван-то все же ушел, а вот кто-то из охраны каравана остались в засадах.

– Все верно, разбиваемся на тройки, парни, пошли!

Мы осматривали место, ловя иногда в рации разговоры афганцев.

– Ловлю отдельные разговоры, значит где-то рядом «духи». Всем повышенное внимание – «опасность», по рациям просто так не болтать!

Забравшись на очередную вершину холма, мы завалились в расщелинах между камнями. Рядом со мной был Мастак. Мы осматривали местность в бинокль, а Жека в прицел «СВД».

– Кент, смотри, вон у подножия видны следы взрывов бомб, а вот стащены в кучи и брошены туши верблюдов и лошадей?

Я осмотрел в бинокль указанное Жекой направление, увидев мертвых афганцев и животных, и стал осматривать гору. Все горы разные – это хорошо знает тот, кто живет здесь, а вот я тут был в первый раз, и сказать, что через какое-то время снова сразу узнаю эту гору на фоне таких же собратьев, расположенных слева и справа, не уверен. Так и летуны, наверняка взяли на заметку ориентиры, а может и не взяли, кто их знает.

– Женя, погляди в свой прицел, что-то вон в той точке мелькнуло.

– Не вижу ничего, одни камни, думаешь «дух»?

– Да, показалось движение, давай понаблюдаем за этой точкой. Самоделкин, выходи на связь с ротой, пусть подтягиваются, дай ориентиры по вот той горе.

Пришлось рискнуть и выйти на связь и дать короткую команду на сбор – раз мы слышим афганцев, то и они нас могут слышать в эфире и сделать выводы. Подошедшие парни, низко пригибаясь или даже подползая к вершине нашей горки, быстро входили в курс дела, куда смотреть и что наблюдать.

– Значит так, братва, Шмель, ты за старшего, Док, Самоделкин и-и-и всё, остаетесь на месте и наблюдаете за горой, мне показалось движение вон в том месте – это может быть вражеская засада. Остальные собираемся с силами, обходим это место через соседний перевал и движемся вслед каравану.

Все мы посмотрели на очередную вершину метров под 700 и, горестно вздохнув, стали отползать вниз, чтобы двигаться дальше нормально во весь рост.

Глава 4. Цепные псы

В Кабуле в штабе армии разрабатывался план новой операции, давались новые ценные указания ВДВ и вертолетчикам. В крупном кишлаке Гардез с размещенной там советской базой, собиралась информация с наших блокпостов в горах и от местных осведомителей о возможных путях его движения с целью локализации каравана.

Одним словом, четко работала вся цепочка военных и гражданских исполнителей военной машины огромной страны, пусть даже в самой операции принимало участие лишь несколько сотен бойцов, а не миллионные по численности фронты. Двадцать вертолетов перебросили под Гардез в район кишлака Тота Хил около двухсот десантников, чтобы те встали заслоном на пути каравана. Также привлекались местные гарнизоны сарбозов, царандоя и наших мотострелков.

Чуть больше роты солдат из спецназа Тарасова и ВДВ майора Романа Переверзева приближалось к лежке на горе, где остались наши наблюдатели во главе со Шмелем.

Остальное отделение, ругаясь матом, сбивая ноги, поскальзываясь на песчаных оползнях или плохо лежащих камнях, срывая кожу на руках, чтобы удержаться на склоне и не свалиться, не скатиться на несколько метров назад, лезли к вершинам стоящих на пути гор. По одному перешли щель к соседней гряде, и все продолжилось снова – нам нужно догнать караван. Найдем, тогда и отдохнуть сможем. Мы вцепились в него, словно охотничьи гончие, спущенные с поводка, и уже не отпустим.

– Кент, вон караван, догнали, елы-палы, привал?

Я поднялся на гору и залег рядом с Хохлом, задыхаясь, спросил у такого же пыхтящего, как паровоз, напарника: «Дэ-э-э морэ-э-э, то есть караван?»

«Цэ морэ, – указывая рукой, «в тему» ответил Игорек, – вон его хвост виден, гору огибает».

– Карту!

И сам же полез в свой рюкзак.

– Так-с, что мы имеем, кишлак Арам здесь, караван примерно здесь. Топтыгин, сообщи Самоделкину, что караван найден. Он движется в сторону кишлака Арам, а куда дойдет в реальности, пока неизвестно. Все, парни, отдых, иначе не встанем.

К Шмелю подходила передовая группа спецназовцев под командой ТНТ.

– Фу-у-у, дошли и мы, Шмель, что тут у нас за дела?

Сергей доложил обстановку и полученную от нас последнюю информацию о караване. Самоделкин вышел в эфир с КВ-радиостанции и передал эти зашифрованные сведения в Кабул, получив подтверждение приема.

Кольцо вокруг каравана сжималось, все задействованные в операции части выходили на исходные позиции. Однако вечерело, в горах темнеет быстро, поэтому никаких боевых действий командование решило в этот день не совершать.

– Махмуд, караван ушел, смысл нам сидеть тут?

– Согласен, Саид, шурави не прилетели, поэтому снимаемся и уходим.

Наши наблюдатели, осматривающие в бинокли противоположную гору, засекли, как из-за камней поднимались люди и уходили через ее гребень на север вдогонку каравану.

«Пошли «духи», значит и нам пора. Рота, подъем», – скомандовал комбат Тарасов и бойцы, выждав минут пятнадцать, двинулись следом.

Мое отделение, также отдохнув с часик, топало той же дорогой, по которой минут сорок назад скрылся последний моджахед сопровождения каравана. Догнав караван, мы держали его в зоне видимости, опасаясь приближаться ближе. Не доходя садов кишлака, которые мы увидели с горы, караван повернул вправо в горы. Которые были реально повыше, чем те, где был бой.

Двигаясь параллельным маршрутом за караваном, мы его потеряли.

– Твою дивизию, куда он делся? В кишлак точно не пошел.

– Не знаю, Топтыгин? Оторваться от нас далеко он не мог, значит, стоит где-то здесь, прячась за складками гор или в пещерах.

– Точно, Кент, помнишь, как духи пропали у Намаскара в пещере!

– Вот о них и подумал, значит, надо первое – не нарваться на их охрану, наверняка, на горах выставлены «секреты», второе – пройти вперед километра два и выяснить – идет ли караван дальше или нет.

– Если нет, значит, будут отстаиваться в пещерах.

– Да, Топтыгин, в больших пещерах.

– Кент, за нами топают боевики по караванной тропе. Кто это?

– Хм, возможно это те, кто оставался прикрытием на горе.

– А чего охрана бьется до конца, разбежались бы, если замес будет?

– Насколько я знаю, охрана бьется до конца за караван, иначе им дома смерть будет, как и караван-баши лишится своей головы. Не факт, но слышал про такое.

– Кент, скоро темно станет, может, ну его в баню, блукать по горам в темноте, давай наших дождемся и тогда решим, что делать.

Стемнело, мы отдыхали больше двух часов, просто валяясь на еще теплых камнях, перекусили сухпайком, попили воды и снова лежали. А где-то по горной дороге топала в нашу сторону рота советских солдат под командой комбата Тарасова.

Заработала моя «маленькая коробочка».

– Кент, это ТНТ, где вы?

– Мы на горе, тропа чистая, «духовские секреты» не наблюдаем. Час назад прошли «духи», ушедшие с места боя.

– Да, они с той горы спустились, где ты заметил движение, похоже, что сидели в засаде.

В общем, через полчаса в темноте мы все валялись на земле, обсуждая ситуацию. Наше отделение, как уже отдохнувших, выдвинули «на два километра севернее», чтобы наблюдать за караваном.

Животные не машины, им отдых нужен, так что они должны хорошо отдохнуть, чтобы двигаться до рассвета к новой промежуточной базе. Вот тут мы их и догоним, на что и был наш расчет.

Мы шли в темноте при свете звезд и Луны, соблюдая полную тишину, даже спотыкались молча. Пройдя намеченный путь, полезли на гору, преодолели ее, пройдя по горной тропе вдоль очень неприятного обрыва. Хорошо, что было темно, и мы не видели всей его глубины, а то напряглись бы не по-детски, и, забравшись на гряду, нависающую над караванной тропой, залегли. Вскоре по тропе прошла группа моджахедской разведки с фонариками, которую мы пропустили, доложившись на базу по рации. Через некоторое время послышалось движение сотен ног людей и животных.

– Кент, надо отползать, вдруг на гору полезут их разведчики?

– Думаю, что по такой темноте вряд ли кто сюда полезет, если ноги дороги, а вот когда рассветет, тогда очень даже и полезет боковое охранение.

– ТНТ, это Кент, «духи» пошли.

– Вас понял, выдвигаемся параллельным курсом.

Гасан и Зия стояли возле Усман-паши.

– Караван-баши, мои люди засекли переговоры русских, надо предпринять меры по усилению охраны.

– Уважаемый Зия, ты думаешь, русский спецназ рядом? Они улетели вместе с вертушками на базу, а вот утром они будут нас искать с вертолетов. Мне кажется, что твои люди поймали КВ радиостанции русских.

– Все может быть. Меня смущает лишь то, что не все русские могли улететь на базу, а бойцы спецназа бродят сейчас по горам. Все же животные создания шумные, а столько животных в ночи хорошо шумят, их далеко слышно.

– Все верно, господин майор, лучше перебдеть. Саид, есть подозрение, что у нас на хвосте сидят русские, организуй «секреты» и пусть люди из охраны пошуршат по окрестным горам.

– Понял, уважаемый Усман.

Саид тихо отдал команды и группы басурман, матерясь про себя, полезли в горы искать «что-то, где-то рядом».

А вскоре в ночи раздались выстрелы, отряд спецназа нарвался на поднявшиеся на вершину гряды и разбредшиеся в поисках шурави мобильные группы арабских и афганских наемников.

Началась игра в кошки-мышки. Мое отделение, не думая особо долго, скинуло вниз на тропу порядка двадцати гранат, наведя шороху, раня и убивая животных и людей, после чего благополучно отступило. Караван рвался вперед, погонщики гнали испуганных взрывами животных, пытаясь снова оторваться от преследователей, наемники, которых было раз в пять больше нашего отряда, шерстили в кромешной темноте окрестные горы, периодически натыкаясь на рассеянные группы спецназовцев и вдвшников.

Комбат отдал приказ и Самоделкин отправил несколько радиограмм о том, что найден караван Усман-баши и бойцы ограниченного контингента ведут ночной бой в районе горных вершин Вархуз, Арджан и других.

Мы отступали, рассеявшись в складках двухкилометровых горных вершин, прячась за камнями и изгибами рельефа. Нас хорошо прижали арабы из охранения или пополнения, заставив не просто отступать, а бежать, чтобы не оказаться окруженными. Перед нами был ледник, сползший с вершины почти к подножию горы.

В нашей группе шло семь человек. ТНТ раздавал команды:

– Топтыга, Док и Мастак, прикрываете нас, пока мы пересечем ледник, остальные за мной.

– Коля, давай попарно привяжемся фалами, ледник дело такое – непредсказуемое…

– Принято. Кент, я с тобой в паре, а Бугай с Хохлом. Хохол, как более легкий, идет в связке первым.

Мы быстро опоясались 8-мм репшнуром и двинулись по белому, застывшему ломаным потоком, льду. Сзади раздался выстрел Мастака.

– Гады, нашли нас! Ну, Мастачок, не подведи…

Пройдя примерно метров сто пятьдесят, где по чистому, застывшему рваными разводами и бугорками льду, с которого ветер сдул снег, где по припорошенному, вошли в зону снежного наста. Под нашим весом ледяная корка проламывалась, и мы погружались по щиколотку в снег. Периодически обходили ледяные торосы и перешагивали или обходили провалы и расщелины.

Оставшиеся в заслоне бойцы лежали и негромко переговаривались, оглядываясь назад на бредущие четыре фигурки.

– Медленно идут парни, а нам и самим пора уже «ноги делать», пока арабы не зажали.

Снова выстрел Мастака и фигурка появившегося душмана дернулась и упала на снег. В ответ по ребятам заработал ручной пулемет. Топтыгин дал «ответку», а Мастак засадил пулю в огонек под здоровым камнем. Пулеметчик на время замолчал.

– ТНТ, надо ребят отзывать!

– Бугай, Хохол, выбирайте места под лежку, прикройте парней. Док, как слышно, отступайте!

– Есть!

Ребята залегли за ледяным торосом, а мы двинулись дальше, собираясь пройти еще метров семьдесят, чтобы залечь самим, а там в поперечнике и ледник закончится.

Я обернулся назад, смотря на ребят, как услышал мат ТНТ, затем от рывка веревки шлепнулся на попу и понял, что меня быстро потащило вперед. Я пытался упираться, но проскальзывал по остаткам снега, лежащем на наклонной поверхности ледника. Я лишь успел перехватить в руке автомат, как нырнул в расщелину вслед за пропавшим подо льдом Николаем. Автомат получилось уложить поперек расщелины, и я повис на руке, вцепившейся мертвой хваткой в цевье.

Подо мной метра на три ниже висел ТНТ.

– Кент, почему не падаем?

– Автомат держит, Колян, не удержу долго нас обоих, надо раскорячиваться и упираться в стенки.

– Витек, держись еще чуть-чуть, сейчас попытаюсь.

Я почувствовал шебуршение и рывки парня, соскальзывающего со стен.

– Витя, стены гладкие, не получается. Ты двоих не удержишь, уж лучше путь один погибнет. Я режу шнур!

Я держал нас обоих на руке эти минуты, слезы сами текли из глаз от напряжения. Я не мог толком пошевелиться, задрать ноги, чтобы упереться ими в стены, потому что на мне висел стокилограммовый груз. Рука сжимала автомат, которую я просто не чувствовал, ощущая лишь ноющую боль в натянутых от напряжения мышцах. По моим прикидкам пальцы давно должны были разжаться, но почему-то еще держали. Я подумал о мертвых, которые так сжимают свой кулак, что и не разожмешь их «последнюю хватку». Наверное, именно так, «намертво», и я держался за цевье автомата. Расщелина была не широкая, но все же, немного шире нас, даже в рюкзаках.

– Коля, не дури, успокойся и попробуй еще раз встать ногами в распор, покрутись на веревке, сколы у стены рваные, однозначно зацепишься с другого края.

– Не хочу умирать, Кент, удержись еще немного, родной!

«А чего я вишу вдоль расщелины, конечно, она шире меня, повернусь-ка и я поперек», – пришла в голову очередная «соломинка». Снова начал дергать внизу Николай, а я чуть подразвернулся на руке и почувствовал, что рюкзак стал тереться о стену. Осталось дело за малым, подтянуть ноги и коленями упереться в другой край, что было не реально, так подтянуться с висящим на мне Колей у меня не хватало сил, или ногами найти опору изо льда. Ноги стали судорожно искать выбоины или выступы льда.

«Есть!» – закричал ТНТ, у которого получилось встать враспор, и я ощутил, как сразу стало легко висеть, удерживая лишь собственный вес. Тут и моя нога нащупала выступ. Я уперся в него ногой, а спиной в стенку расщелины и попытался сменить руку – не смог, кисть не хотела разжиматься.

Я нашел рацию, притороченную к ремню на поясе брюк, включил ее и стал вызывать: «Хохол, Хохол, Бугай, Мастак, всем, кто меня слышит!»

Отозвался Бугай: «Кент, вы где?»

– Провалились в расщелину, давайте к нам и вытаскивайте, быстрее.

– Понял, держитесь.

– Осторожно, сами не поскользнитесь в нее, а то будет нам тут всем братский слалом к центру Земли.

ТНТ отрезал связывающий нас репшнур, подошедшие Бугай и Док втащили вначале меня, а затем и Коляна. Все это делалось под периодический свист автоматных пуль – нас обстреливало человек пять душманов.

Полежав на снегу, наконец-то я смог разжать кисть и осмотреть свое оружие: «Да уж, автомат к использованию непригоден из-за частичной деформации конструкции, а проще говоря, погнулся ствол».