Берсерк

– Ну надо же. Неужто дома, наконец, – донёсся до меня незнакомый девичий голос, – Миша, ты тут?

– Я здесь! – крикнул я, суетливо вытирая полотенцем пот, и натягивая на себя футболку. Надо же… Похоже, я всё же был не безнадёжен. Неужто у меня есть ещё одна подруга?

Весьма своеобразная, по всей видимости, подруга, так как сразу же я услышал стук каблуков, направляющихся в мою сторону, а значит, эта мадам даже не соизволила разуться, что вызвало где-то в глубине моей души глухое раздражение. Видимо, я действительно был большим любителем чистоты, как и предположил это ранее, разглядывая идеальный порядок в квартире.

Через пару секунд звук стих, а в дверях комнаты застыла симпатичная особа, лет шестнадцати-восемнадцати на вид, с короткими рыжими волосами, и какими-то шальными зелёными глазами, изучающе уставившимися на меня. Была эта особа одета в короткий топик, не скрывающий худой живот, но выгодно подчёркивающий высокую грудь, и крайне вызывающую миниюбку, край которой находился на самой грани дозволенного приличиями.

– Ты где пропадал столько времени? И почему я не могла до тебя дозвониться? – резким недовольным тоном поинтересовалась она, как жена, встречающая мужа, после его трёхдневной гулянки.

– В больнице я был. А виртумм сломался, – показал я ей на браслет, уже почти уверившись в том, что эта странная вызывающая особа моя девушка, а в таком случае её недовольство можно было понять.

– В больнице? – удивлённо подняла она вверх бровь, – Что случилось? Впрочем, плевать, не до этого. Слушай сюда. Ко мне скоро друзья придут, а у меня ничего не готово к их встрече. Пошли ко мне, передвинешь мне стол и кресла, потом я дам список, сгоняешь до магазина. У них доставка по какой-то причине не работает, заказ можно сделать только на завтра, а мне сегодня нужно, ну, и мусор заодно захватишь. И побыстрее давай, у меня совсем нет времени! – прикрикнула она под конец, требовательно глядя на меня.

Ну ни хрена ж себе, какие у нас высокие отношения! – аж как-то мысленно восхитился я, а вслух сказал совершенно другое, – Ты волшебное слово забыла сказать. Впрочем, можешь не вспоминать его, не утруждайся. Сегодня я в любом случае тебе помочь не смогу. Мне врач на ближайшие две недели запретил физическую нагрузку, – сказал, и только сейчас сообразил, что уже ступил. Нельзя мне было гантели и штанги тягать, а я сразу к ним кинулся. Ну не идиот?

– Да и вообще, – продолжил я, – Если будешь и дальше разговаривать со мной в подобном тоне, то нам с тобой придётся расстаться. Поняла?

– Гончаров, ты совсем идиот? Или тебе в этой больнице остатки мозга высушили? – как-то даже устало произнесла она, глядя на меня как на придурка, – Что значит, расстаться? Я не твоя девушка, чтобы ты мог меня бросить. Забыл уже, как сам просил меня о том, чтобы я повлияла на своего парня и его друзей, чтобы они не трогали тебя? И что пообещал стать чуть ли не моим слугой за это? А теперь бред какой-то несёшь. Я не знаю, что там тебе сказали врачи, но если ты сейчас же не пойдёшь и не сделаешь то, что я тебе сказала, то можешь считать, что наше с тобой соглашение расторгнуто. Сам тогда должен понимать, что с тобой сделают мой парень и его дружки. Ну? Идёшь?

– Пожалуй, воздержусь, – холодно улыбнулся я ей. Вот оно как, значит… А я тут губу раскатал. Неужели я действительно таким дебилом был, что считай добровольно себя ей в рабство отдал? Ну и кретин…

– Ты уверен? – чуть наклонив голову, вкрадчиво поинтересовалась она.

– Вали уже отсюда, – совсем отбросил я в сторону приличия, – Пока я не заставил тебя пол тут мыть за то, что ты мне тут натоптала. И живей давай. Считай, что наше соглашение расторгнуто.

– Это ты зря… – медленно покачала головой она, не отводя от меня пристального взгляда, – От тебя же теперь живого места не оставят…

– Ну, если твой парень такой идиот, то может быть, – пожал я плечами, – Правда после этого вам придётся на пару лет расстаться, пока он срок не отсидит, но ты ведь как порядочная девушка его дождёшься, верно?

– Ты что, собрался на них в полицию заявить? – не поддельно изумилась она, – Это же не по вашим понятиям! Тебя же все презирать будут!

– А сейчас, можно сказать, меня все прям безумно любят! – расхохотался я, – Обязательно заявлю. Можешь даже не сомневаться. А кто там и что обо мне подумает – вообще плевать.

– Странный ты какой-то стал… Тебя как будто подменили, – с трудно читаемой интонацией в голосе произнесла она, резко повернулась, и пошла к выходу.

Нормально так. В открытую говорит, что её дружки меня изобьют, если я не буду ей прислуживать, а странный при этом я. Что ж я за чмо такое, если об меня буквально все готовы ноги вытирать? Нет, братцы-кролики. Уж не знаю, каким я там был раньше, и что по этому поводу думал, но больше я подобного в отношении себя позволять не намерен. А то так и буду всю жизнь шестерить на кого-то и по магазинам бегать.

Кстати, насчёт магазина… А что там у меня с продуктами? Кормить-то меня больше никто не будет. Всё самому нужно делать.

Я решительно двинулся на кухню, и заглянул в холодильник, обозревая практически пустые полки, на которых сиротливо лежала банка шпрот, да в двери прятались пара яиц. Мда, на этом долго я не протяну. Надо в магазин двигать, – резюмировал я, и пошёл собираться, заодно отыскав в сумке кредитку, которую мне мама в больницу принесла.

Как оказалось, расчёты в магазинах тут тоже как правило шли через виртумм, а так как он сдох, то я фактически остался без денег, а потому мама мне отдала одну из своих карт, пообещав чуть позже купить мне новый браслет. О том, что старый подал признаки жизни, я пока не стал ей говорить. Кто его знает, когда он у меня оживёт, да и оживёт ли вообще?

По её словам, наличные деньги уже лет пять как были выведены из оборота, и все расчёты полностью стали цифровыми, так что её карточка пришлась мне как раз кстати.

Я быстро обулся, закрыл дверь, и отправился на поиски ближайшего магазина, подмечая всё вокруг, чтобы не заблудиться.

***

Долго искать не пришлось. Магазин обнаружился в паре домов от моего, и я решительно двинулся к его дверям, не обращая ни малейшего внимания, что рядом с ними кучковалась целая группа каких-то помятых товарищей. То ли алкашей, то ли бомжей. Сразу их так и не отличишь.

Вот только спокойно мне пройти мимо них не удалось. Когда я уже подходил к дверям, дорогу мне вальяжно преградил один из них.

– О! Мишаня… И вовремя-то как… – смачно дохнул он на меня перегарам так, что я чуть не закашлялся.

– Так. Возьмёшь нам пару пузырей беленькой, ну и пивка на запивку литра два. Внял? – оскалился он в кривой усмешке, пытаясь грозно глядеть на меня.

– Сиплый, пусть сосисок ещё возьмёт с батоном и майонезом. Жрать хочу, сил нет… – пропитым голосом пробухтел один из его товарищей, угрюмо глядя на меня.

– Слыхал, что Щербатый велел? – кивнул этот Сиплый на того, – Выполняй! И шустрее давай. Трубы горят, сил нет…

– Ага. Обязательно, – улыбнулся я ему, и резко пробил с правой ноги ему по голени. Он взвыл и запрыгал на одной ноге, а я сделал шаг вперёд, и добавил тоже с правой, но уже руки, ему в челюсть, после чего он завалился на спину, и забарахтался на асфальте. Сам не знаю, что на меня нашло, но я как-то моментально понял, что вовсе не намерен вести диалог с этими товарищами, а потому решил перейти сразу к кардинальному способу устранения проблемы.

– Ещё кто-то хочет? – резко бросил я его коллегам, которые ошеломлённо смотрели на меня, и не делали никаких попыток вступиться за товарища.

– Ну и отлично, – буркнул я, и шагнул к дверям магазина. Очень хотелось материться. Вот прямо очень. Ситуация оказалась ещё хуже, чем я думал. Если до этого я только предполагал, что был раньше чмом, об которого все ноги вытирают, то теперь полностью уверился в этом. Это ж каким трусом надо было быть, чтобы позволять вытирать о себя ноги даже законченным алкашам?? Нет, определённо будем это всё менять, – решил я, и вдруг понял, что как-то уже и не хочу вспоминать свою прошлую жизнь. Нет уж. Лучше буду считать, что старый Михаил Гончаров умер, и родился новый!

Интерлюдия

– Второй!

– Второй на связи.

– Первый отстранен от дел, принимай командование над операцией по захвату объекта на себя.

– Слушаюсь!

– Есть новости по объекту? Какая ситуация сейчас?

– Новостей пока нет. Весь персонал больницы и пациенты взяты под плотное наблюдение, но объект пока ничем не выдаёт себя. Дело осложняется тем, что ещё не все больные, находившиеся в больнице в ту ночь, выписались. Часть из них всё ещё там, и наблюдение за ними затруднено. Мы делаем всё, что можем, но пока объект хоть как-то не проявит себя мы ничего сделать не сможем.

– Значит, сделайте так, чтобы проявил! Аналитики наши чем там занимаются? Пусть круглосуточно работают, но придумают, как его поймать! Неделю вам даю, но чтобы результат был!

Глава 6

В магазине я не стал себе ни в чём отказывать, и набрал два пакета еды, обеспечив себя ею недели на две как минимум. Своих вкусовых предпочтений я не помнил, а потому, набирал всё подряд, особый акцент сделав, естественно, на мясе. На автомате даже пива положил, и уже перед кассой вспомнил, что вообще-то я не совершеннолетний, а значит, его мне не продадут. Хотя странно это. Я практически уверен был, что вспомнил вкус пива, а значит, не таким уж я и правильным был. Да и при взгляде на полки с коньяком и виски внутри тоже что-то отзывалось. Может, я пил с целью победить свою трусость? Не зря же говорят, что пьяному и море по колено?

Когда я вышел из магазина, тех алкашей рядом уже не был, и никто мне не помешал спокойно дойти до дома, где я не стал тянуть время, и сразу же решил сварить себе чего-нибудь поесть.

После недолгих раздумий, я остановил выбор на курином супе и жареной картошке, причём, даже не пришлось искать рецепт. Он сам как-то всплыл в голове, пока я чистил картошку, что тоже проблем не доставило. Руки сами всё сделали, пока я размышлял о своей жизни. Видимо, опыт у меня в этом был большой.

А задумался я над дальнейшими планами. Скоро в школу, а значит, нужно было хотя бы полистать учебники, и попытаться хоть что-то вспомнить, ну, или заново изучить, если вспомнить не выйдет. Ещё нужно помнить, что там меня может ждать горячая встреча с теми придурками, с которыми я у школы пересёкся тогда, плюс, не забываем про того долговязого, от которого тоже можно было ждать неприятности, ну и нужно помнить про парня той девки, которого я ещё не видел, а значит, нужно было быть готовым к тому, что им может оказаться любой парень, проходивший рядом со мной.

Через час я уже сидел за столом, и ложку за ложкой поглощал ароматный суп, который вышел очень даже не плохим на вкус, и параллельно листал учебник по алгебре за свой восьмой класс. Поначалу я думал, что придётся идти в школьную библиотеку и просить учебники за предыдущие года, но, к счастью, обошлось. Практически все формулы, которые видел, всплывали в моей памяти, и никаких проблем с решением задач у меня не возникло. Да, теория у меня вспоминалась неохотно, тут надо было учить, но вот с практикой всё оказалось намного лучше, чем я ожидал.

Я уже почти до листал до конца учебник и собрался было пойти пару часиков вздремнуть, устав бороться с навалившимся вдруг на меня сном, но тут в дверь моей квартиры кто-то забарабанил, как будто у нас тут где-то пожар случился.

– Может, ну его нахрен? – лениво размышлял я про себя, слушая, как кто-то не унимается, и ломится в дверь. В гости я никого не ждал, мать бы сначала позвонила, прежде чем приехать, а потому никакого желания открывать у меня не было. Дверь металлическая, так что выбить её не получится. Да и соседи в любой момент могли полицию вызвать из-за этого шума, так что, думаю, скоро этот незваный гость свалит.

– Открывай, с..ка, давай, я знаю, что ты дома! – донёсся крик какого-то парня. Ага, похоже, сейчас у меня будет шанс познакомиться с парнем той ненормальной, – дошло тут до меня, и я решил всё же сделать над собой усилие, и проявить гостеприимство. Вот только надо было с собой захватить кое-что, так что по пути к двери я сначала заглянул в комнату.

***

– Твою мать, ты долго там ещё прятаться будешь? Быстро открыл! – продолжал разоряться за дверью гость, и, похоже, начал лупить по двери ногами, что было уже откровенным хамством с его стороны.

Я решил больше не заставлять его ждать, и резким толчком открыл дверь, из-за чего она врезалась в кого-то, и раздался приглушенный стон.

– Добрый день, – вежливо поздоровался я с обнаружившимися за дверью тремя молодыми людьми, двое из которых сейчас поднимали на ноги третьего, получившего не хилый удар дверью. Были они все чем-то друг на друга похожи. Примерно одного роста под метр восемьдесят, худощавые, в джинсах и футболках, на руках татуировки каких-то животных.

– С-с…ка, убью! – прошипел сквозь зубы пострадавший, отпихнул от себя помощников, и полный мрачной решимостью шагнул ко мне, и тут же получил удар в живот концом грифа от штанги, который я благоразумно прятал сбоку двери в не зоны их видимости, но как только тот шагнул ко мне, сразу же достал и без долгих размышлений ткнул им в нападавшего. Именно за ним я по пути и зашёл, когда к двери шёл.

Гостя согнуло по полам, и стошнило прямо на коврик перед дверью. Ничего удивительного. Металлический гриф явно весил килограммов шесть или семь, и сильный удар им любого из строя выведет.

– Падла… Теперь ты у меня не уйдёшь отсюда, пока не наведёшь тут идеальный порядок! Понял, мудак? – мгновенно пришёл в состояние ярости я, и без того находившийся не в самом лучшем расположении духа.

– Ещё и дверь всю испачкал своими говнодавами! – резюмировал я, глядя на дверь, весь низ которой был изукрашен какими-то полосками.

– А вы чё встали? Тоже по печени хотите? Так я сейчас организую… – мрачно пообещал я тем двум парням, перехватывая по удобнее гриф, и их тут же как ветром отсюда сдуло. Даже не посмотрели в сторону своего дружка, когда сваливали. Похоже, мне удалось произвести на них впечатление. Привыкли, видать, что предыдущий я даже не пытался им отпор дать, вот и слишком неожиданным вышло преображение.

– Ты ещё долго тут валяться собрался? – вернулся я к пострадавшему, который всё ещё лежал на бетоне, и с ненавистью смотрел на меня.

– Слышь, ты хоть понимаешь, что теперь с тобой будет? Да я же тебя… – тут он заткнулся, не договорив, и с ужасом уставился на гриф в моей руке, который я занёс над ним.

– С чего б начать? – сделал я вид, что задумался, – Может, тебе руку сломать? Или ногу? Может тогда ты поймёшь, что мне как-то похрен на тебя, и займёшься делом? Слушай сюда, убогий, – наклонился я к нему, – Я даю тебе пятнадцать минут, по истечении которых моя дверь должна сиять чистотой. Не успеешь – ускачешь отсюда на одной ноге. Я доступно объясняю?

– Тебе же не жить после этого… – заикнулся было он, но тут же заткнулся, увидев, как я поудобнее перехватываю гриф.

– У тебя осталось четырнадцать минут, – равнодушно произнёс я.

– Дай хоть тряпку какую, – сдался он.

– Тебе же не мешало отсутствие тряпки, когда ты решил своими не мытыми ботинками по моей двери лупить? Вот и три, чем хочешь. Джинсами там, или футболкой, мне без разницы. И про блевотину свою не забудь! – вызверился я на него, чувствуя при этом, как моё тело всё же почему-то потряхивает. Видать, старые рефлексы какие-то срабатывают. Реакция на конфликт, наверное. Ну ничего, я приучу себя не трястись как банный лист при малейшей угрозе. Главное, в припадках больше не бьюсь, а всё остальное решаемо.

Гость недовольно что-то пробурчал, снял футболку, и стал оттирать дверь. За пятнадцать минут он, конечно, не справился, но через полчаса дверь хоть и не сияла, но была вполне чистой, с коврика он тоже убрал следы своего недавнего обеда, после чего я отпустил товарища, еле удержав себя от искушения отвесить ему хорошего пинка на прощание. Хватит с него на сегодня.

Я думал, он опять будет мне угрожать напоследок, но нет, он смог себя удержать. Быстро учится. Глянул только недобро от дверей лифта, но этим и ограничился. Я же поспешил зайти в дом, где разрывался телефон. Кому это я там понадобился, интересно?

***

Как оказалось, понадобился я маме, которая приказным тоном потребовала, чтобы я собирался, и через час ждал машину, которая отвезёт меня на семейный ужин.

Тётка, видите ли, уже приехала, про которую она мне рассказывала, и нужно было её уважить.

– Так я-то здесь причём? Я же не член семьи, забыла? Вот и собирайтесь там без меня. К тому же, отец наверняка будет против, чтобы я пришёл в ваш дом, – попытался откреститься я от сомнительно чести.

– Михаил, не глупи! Ты не член рода, но нашим родственником ты от этого быть не перестал! – отрезала мать тоном, не терпящим возражения, – К тому же, мы тебя не домой зовём, чего бы действительно не допустил твой отец, а в ресторан. Он не будет против встречи на нейтральной территории. К тому же, всё внимание тётки на тебе будет, а значит, ему можно будет немного выдохнуть, – хихикнула она под конец, вот только мне как-то не смешно было.

– Слушай, да что за бред вообще? Вы сами изгнали меня из рода, а теперь ещё что-то и требуете от меня! Я, видите ли, хоть и не в роду, но всё ещё ваш родственник! Ты сама-то понимаешь, что это как полный идиотизм звучит? Ещё и женить меня собираетесь, командуете мной! А не пошли бы вы куда подальше со всем этим? – вспылил вдруг я, и отключил телефон, даже сам удивляясь этой внезапной вспышке злости. Видать, общение с той троицей не прошло всё же для меня бесследно, вот и сорвался на мать.

Через пару минут я остыл, и даже появилось желание позвонить матери и извиниться, но я подавил его. Нет. Не так уж я и не прав, на самом-то деле, так что мне простительно. К чёрту всё. В конце-концов, мне покой предписан, а меня тут доводят со всех сторон. Я плюнул на всё, и просто пошёл спать. Вот только выспаться мне не дали.

Не прошло и часа, как ко мне домой заявилась встревоженная мать, оповестив о своём приезде громким хлопком дверью, разбудив при этом, и через несколько секунд она уже нависала надо мной встревоженно щупая мне лоб.

– Мишенька, ты не заболел часом? Или случилось чего? Что на тебя нашло? Ты же у меня всегда был тихим и спокойным мальчиком, слова никогда плохого никому не сказавшего. Никогда не грубил. Что стряслось?

– Потеря памяти у меня стряслась! – чуть резче чем собирался ответил я, – Привыкайте уже, что прежнего Михаила нет, и, скорее всего, не будет. Это прежний Михаил не смел и слова поперёк сказать, я же совсем другой человек, с другим характером.

– Ну и отлично, если так, – удовлетворённо вдруг сказала мать, улыбнувшись, выбив меня этим из колеи, – Если ты благодаря потери памяти станешь более жестким и решительным человеком, то я только рада буду. И в род тогда тебя отец скорее вернёт. А пока хватит капризничать, и давай собирайся всё же. Не забывай, что пока ты целиком и полностью зависишь от нас. Мало быть самостоятельным на словах, надо и в жизни что-то из себя представлять, а ты пока на всем готовом у нас живёшь, за наш же счёт. Я не попрекаю, но хочу, чтобы ты делал правильные выводы.

– Я понял. Значит, буду искать подработку, – упрямо сжал губы я, но всё же пошёл собираться. В одном она права. Пока я живу за их счёт, какие-то права качать я не могу. Надо будет действительно найти, где можно подработать. Ну, и законы почитать. Что-то мне подсказывало, что вообще-то это их обязанность кормить меня и одевать, пока я не достигну совершеннолетия. Чтобы они не могли больше ничем меня попрекать.

***

– …а ещё у одной моей хорошей знакомой с весьма неплохим финансовым капиталом есть дочь на выданье. Двадцать пять лет, в самом соку. На лицо, правда, страшновата, но с лица воду не пить, как говорится. Зато фигура крепкая, рожать легко будет, и приданного, считай, миллион будет. Чем не вариант? – вещала тётка уже час, умиротворённо поглядывая то на меня, то на мать, упорно игнорируя отца, чему тот, впрочем, расстроен не был совершенно.

Отец, конечно, внушал… Огромная фигура, напоминающая вставшего на задние лапы медведя, с два метра ростом, если не больше. Широченные плечи, с два меня, здоровенные ручищи, которые больше подошли бы какому-нибудь молотобойцу или кузнецу, чем главе рода, и холодные глаза, мрачно сверкающие из-под кустистых бровей.

При виде его у меня как-то само собой улетучилось желание о чём-то с ним спорить. Один только взгляд на его здоровенные кулаки внушал невольный трепет.

За всё время ужина мы не обмолвились с ним ни слова. Когда я подошёл к столу, он лишь слегка обозначил кивок, показав, что видит меня, на этом наше общение закончилось.

Но общения мне и без него было больше, чем достаточно. И если с остальной роднёй я перекинулся парой фраз с каждым, то от тётки так просто отвязаться не получилось. Она затмевала собой всех, почти не давая никому и слова вставить. Трещала без умолку. И львиная доля её речей сводилась к каким-то не замужним девушкам, которые обязательно должны были осчастливить меня. Моё же мнение по данному поводу её не интересовало.

– Так мало того, – продолжала она между тем, – Матушка её вполне может закрыть глаза на некоторые обстоятельства нашего рода, и действительно выдать её за Мишеньку! Больно уж она внуков хочет понянчить, а женихов у их дверей не наблюдается. А это значит, что у вас будет шанс выбраться из вашей глуши и перебраться в столицу. У неё не малые связи в императорском дворце. Так что многим сможет вам помочь.

– Да не нужна нам эта столица, сколько можно повторять! – не выдержал тут отец и недовольно рявкнул, – Нам и тут не плохо. Зачем нам туда? Там родов как грязи. У нас и тут всё хорошо, а там с нуля придётся пробиваться. Дурь это.

– Что в лоб, что по лбу, – всплеснула руками тётка, и глянула на мать, в поисках поддержки, – О себе не думаешь. Пётр, так о детях подумай. Сколько им ещё тут куковать? Какие у них здесь перспективы? А там высший свет, возможности! Ну ладно, сам не хочешь ехать, так хоть детей устрой! Пусть хоть у внуков твоих будет шанс былое величие рода Гончаровых вернуть!

– Великим род делает не нахождение в столице близ двора, а дела! – упрямо поджал губы отец, – Наш род и без того велик, кто бы там что не считал. Мы и здесь можем служить нашему отечеству и императорской фамилии!

– Отечеству, которое отвернулось от вас? – не сдавалась тётка, – И какой императорской фамилии? Которая поверила клеветникам, и сослала вас сюда?

– Так, давайте-ка не при детях об этом! – вмешалась тут мама, прервав тётку на самом интересном. Это было гораздо занимательнее, чем слушать о бесконечных невестах, да ещё и не чьих-то, а своих.

– Хорошо, я умолкаю. Хотя на мой взгляд, они у вас уже достаточно большие, и имеют право знать об истории рода, – гордо надулась тётка, и стала напоминать какую-то жабу.

– В самом деле, мам, почему мы не можем об этом знать? Сестёр тут нет, а мы уже взрослые все, – влез в разговор старший брат, Дмитрий, переглянувшись с Сергеем, который был тут на удивление тихим, ничем не напоминая того себя, которым он был у меня в больнице. Видать, аура отца угнетающе действовала не только на меня.

– Узнаете. Но не сейчас. И в своё время, – не поддалась мама, – А сейчас предлагаю лучше сменить тему!

Разговор вернулся в привычную колею, где солировала тётка, рассказывая об очередных девицах на выданье, я заскучал, и еле дождался, когда этот ужин, наконец, закончится, и стало можно свалить домой.

***

– Не понял? – озадаченно пробормотал я, рассматривая вазу с искусственными цветами, где цветы оказались расположены совсем не так, как они были перед моим уходом. Я точно помнил, что в центре находился красный цветок, в окружении зелёных и синих, а сейчас в центре был зелёный, а красный затесался в ряды зелёных, и выглядел там совсем не уместно и одиноко. Я именно потому и запомнил эту композицию, что она очень гармонично смотрелась, тут же эта гармония была нарушена… Скажете, что я чересчур мнителен? Возможно. Но тем не менее я всё же раздвинул цветы, внимательно разглядывая содержимое вазы, и кое-что там нашёл…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.