скачать книгу бесплатно
– Вангуешь? – улыбнулся Петя.
– Буду рада, если ошибаюсь, – усмехнулась Рита.
Завибрировал Ритин смартфон.
– Это Романов! – Рита быстро чмокнула Петю в щеку на прощание и направилась к выходу, ответив на звонок.
До встречи с психологом оставалась еще пара часов. Петя достал из рюкзака тонкий маркер, блокнот и стал чертить геометрические фигуры, вписывая в них людей, объединяя их связями. Так, что мы имеем на сегодняшний момент?
Первое. Настя звонила в ночь на понедельник. Перезвонить не удалось, абонент не абонент. Но начала отвечать в телеграме, переписка ни о чем.
Второе. В квартире Насти найден буклет Центра «9 ступеней».
Третье. Гуру Илия, кроме тезисов о «космическом сознании», никакой информации не дал, но назвал учителя Ивана Петровича Бехтерева.
Четвертое. Шишкин вспомнил Бехтерева в контексте дела о студенте Родионе, дал телефон секретаря Светы.
Пятое. Света рассказала про метод Бехтерева, договорилась о сеансах.
Шестое. Родион, «няша», «форсить» и странное поведение.
«И что все это значит? Что ты, Петя, полный идиот», – обругал себя мысленно Петя. Никак не связанные между собой люди и события. Петя еще раз посмотрел на изрисованный фигурами и линиями лист и приписал с вопросительным знаком: «Настя ответила в телеграме, но не по телефону». Странная работа мобильного оператора. Хотя, может, у нее просто телефон сломался. Сеть не ловит, а вайфай работает. Может такое быть? Может.
Петя поймал себя на мысли, что подсознательно возвращается к загадочной личности Бехтерева. Петя открыл ноутбук и забил в поисковике «Владимир Михайлович Бехтерев». Нашлось около четырех тысяч результатов, и Петя, усевшись поудобнее, начал читать.
«Выдающийся отечественный и всемирно известный ученый: невропатолог, психиатр, морфолог, физиолог, психолог, основатель отечественной школы психоневрологов…»
«В познании мозга был равен Богу…»
«Анатомию мозга прекрасно знают только двое: Бог и Бехтерев».
Одним из первых российских докторов стал использовать методы гипноза и внушения.
Благодаря Бехтереву психология оформилась как самостоятельная наука и стала более объективной.
Организовал Общество психоневрологов и Общество нормальной и экспериментальной психологии и научной организации труда.
Открыл болезнь Бехтерева (системное заболевание суставов, которым страдал Николай Островский) и множество других заболеваний.
«Я бы поверил, что Владимир Бехтерев один сделал так много в науке и написал такое количество научных работ, если бы был уверен, что их можно прочитать за одну жизнь».
Создал «Атлас головного мозга».
Создал новую науку – рефлексологию.
В голодные годы кормил пациентов лепешками из дрожжевого теста собственного изобретения.
Осмелился поставить Ленину диагноз «сифилис мозга».
Нобелевскую премию не получил, но был номинирован несколько раз.
Петя задумался. Внушительно. Он вгляделся в лицо на черно-белой фотографии. Внимательный взгляд из-под густых бровей, окладистая борода, густая шевелюра, строгий сюртук.
Петя загрузил статью, которая больше всего заинтересовала своим названием: «Бессмертие человеческой личности как научная проблема». В ней Бехтерев рассуждал о мировой энергии и о социальном бессмертии, о совершенствовании собственной личности и создании высшего в нравственном смысле существа. Петя пометил себе цитаты:
«В окончательном выводе энергия должна быть признана единой сущностью во Вселенной, причем все вообще превращения материи или вещества и все вообще формы движения, не исключая и движения нервного тока, представляют собой не что иное, как проявление мировой энергии, непознаваемой в своей сущности, но являющейся первоосновой известных нам физических энергий, являющихся также лишь определенной формой проявления мировой энергии, т. е. проявления ее при определенных условиях окружающей среды».
«Нервно-психическая деятельность как выражение энергии, заимствуемой человеком по праву рождения от родителей и накопляемой им в течение жизни, благодаря превращению в нервный ток внешних энергий, действующих на воспринимающие органы, и вследствие тех внешних проявлений, которыми она характеризуется, имеет все условия для распространения от одних лиц к другим и для передачи из поколения в поколение.
Отсюда мы имеем основание говорить о том, что «духовная» личность человека, имея самодовлеющую ценность, никогда не исчезает бесследно и таким образом каждая человеческая личность, имеющая в себе опыт предков и свой личный жизненный опыт, не прекращает своего существования вместе с прекращением индивидуальной жизни, а продолжает его в полной мере во всех тех существах, которые с ней хотя бы косвенно соприкасались во время ее жизни, и таким образом живет в них и в потомстве как бы разлитой, но зато живет вечно, пока существует вообще жизнь на земле».
«Мы приходим, таким образом, к идее социального бессмертия всякого вообще человека. Это бессмертие необходимо и неизбежно вытекает из положения о неисчезании энергии во внешнем мире, вследствие чего нервно-психическая деятельность одного человека, как выражение энергии его центров, проявляясь внешним образом в той или иной форме и воспринимаясь всеми окружающими, или посредством особых органов, как своего рода трансформаторов, служит импульсом к возбуждению процессов в других существах и, следовательно, дает тем самым толчок к новым их проявлениям во внешнем мире».
«С совершенствованием человеческой личности связан и тот божественный принцип, который обеспечивает существование добра на земле, проникающего жизнь в различных ее проявлениях и являющегося в высших своих формах венцом мирового прогресса. Вот почему можно не только верить и питать надежду, но и высказать убеждение, что мировой процесс, двигаясь по тому же пути, приведет в конце концов путем прогенерации человеческого рода к созданию того высшего в нравственном смысле человеческого существа – назовем его прогенеративом, – которое осуществит на земле царство любви и добра. Это случится через много веков, но случится непременно, ибо законы, управляющие жизнью вообще и жизнью человека в частности, столь же непреложны, как и законы, управляющие движением небесных светил».
Петя взъерошил волосы. «Ну да, психолог, конечно, крутой. Но что мне с этим знанием делать?»
Глава 9, в которой Петя получает свой первый опыт психотерапии
Подходя к нужному зданию на «Китай-городе», Петя подумал, что вообще не представляет, как психолог выглядит и какой будет его первая психотерапевтическая сессия. Безусловно, Петя ожидал встречи с профессионалом, уж очень нахваливала его Света. В то же время Петя испытывал изрядную долю скепсиса психически здорового человека. Его интриговало отсутствие публичности Бехтерева, несвойственное современным гуру психологии. Да и чуйка продолжала мерцать звоночком, на что-то намекая. «Может, скрытность – это маркетинговая стратегия, как у одного известного писателя?» – размышлял Петя.
Петя вспомнил стишок Агнии Барто о том, как мальчик, никогда не видевший сверчка, фантазирует, что это за зверь такой.
Летает сверчок
Или ходит пешком?
С усами сверчок
Или с пестрым брюшком?
А вдруг он лохматый
И страшный на вид?
Он выползет на пол
И всех удивит.
Эту книжку Петя в детстве очень любил, иллюстратор от души постарался, изображая насекомое в разных образах. Бородатый сверчок там тоже присутствовал.
В подъезде было темно, на первом этаже еще слабо светила лампочка Ильича, выше света не было. Следуя инструкции, Петя поднялся на третий, последний, этаж, нащупал ручку двери – она открылась. Но на выходе из темного тамбура в кабинет стукнулся головой о дверной косяк. «Вот черт!»
А в кабинете было относительно светло. Жмурясь после темного коридора, Петя быстро огляделся. Интерьер кабинета напоминал кадры из американских фильмов начала 1990-х. Прямоугольный письменный стол с двумя простыми креслами. На единственном окне – жалюзи, в углу растение в кадке, на желтых стенах постеры в квадратных рамках. Петя поискал глазами кушетку, но у стены слева увидел солидный кожаный диван. Самого психолога в комнате не было.
– Иван Петрович, здравствуйте, – позвал Петя. – Это Петр Соколов, я по записи на 19:00.
– Да-да, Петр, проходите.
Откуда-то сбоку раздался голос, и через мгновение показался его обладатель – невысокий лысеющий мужчина в пиджаке и галстуке. Окладистая борода на его лице казалась наспех приклеенной, словно человек готовился к роли русского классика для участия в самодеятельности и его внезапно вызвали из гримерки. Странная борода оттянула на себя внимание Пети.
– Я просто мыл руки, – сказал Бехтерев, внимательно глядя на Петю.
«Доктор Свитцер?» – Пете вспомнился юмористический ролик о сеансе психотерапии за пять минут.
Бехтерев и Петя некоторое время смотрели друг на друга, Бехтерев – выжидательно, Петя – с несвойственной ему неловкостью, чувствуя себя участником комедийного шоу. Не хватало только закадрового смеха.
Наконец он спросил:
– Мне сюда? – и показал на диван. – Кушетки здесь нет.
– О, нет, нет, – спохватился Иван Петрович. – Мы больше так не делаем. Присядем здесь! – он указал на два кресла по разные стороны стола.
Пока Петя усаживался, первое впечатление от внешности психолога у него изменилось. Он рассмотрел, что залысины прилизаны прядями в блестящем от седины проборе ровно посередине головы, борода уже не казалась неуместной, да и рост вроде бы повыше среднего, хотя высокому Пете ошибиться немудрено. Какого возраста Бехтерев, Петя определить на глаз затруднился, но вряд ли больше шестидесяти.
– Итак, что привело вас ко мне, Петр?
Петя поймал себя на мысли, что теперь его взгляд залип на сувенире, стоявшем на столе у Бехтерева. Моделька вскрытого человеческого черепа с выглядывающим разноцветным мозгом лежала на тарелке в обрамлении скальпеля и зажима, как ножа и вилки. Он сделал над собой усилие, выпрямил спину и вошел в рабочий режим «репортера под прикрытием».
– Я вообще журналист, – начал Петя, – мне вас многие рекомендовали как выдающегося специалиста.
Бехтерев с достоинством кивнул.
– Вот, например, Илья Тарасович Ковальчук… Он сказал, что вы помогли ему обрести себя в религии. Не могли бы вы прокомментировать это противоречие? Как вы, светский ученый и врач, связаны с йогой и восточными учениями?
– Это профессиональная тайна, Петр, я не могу разглашать то, что происходит между мной и клиентом.
Петя был к этому готов.
– Само собой, – начал было он, – я просто хотел…
Психолог жестом остановил Петю.
– Вы, конечно, слышали про Зигмунда Фрейда? Вот что он говорил, – Бехтерев указал на стену.
Петя прочитал на постере: «Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании».
– У меня есть правило: каждый, кто переступает порог этого кабинета, получает ответы. Только вопросы должны быть заданы правильно.
«А он не прост, – подумал Петя. – Что ж, попробую подыграть».
– Давайте начнем сначала, – продолжил между тем Бехтерев. – Расскажите о себе, с чем вы пришли, вопросы, сомнения, беспокойства. Если вы будете говорить от себя и о себе, возможно, вы получите желаемое.
– Так, предположим, я пришел, чтобы…
Петя запнулся. Он внезапно понял, что если говорить о себе, то придется рассказать о своих целях, а затем о зацепках и гипотезах. И о Насте. А делиться с Бехтеревым своими подозрениями казалось не очень уместным. К тому же пришлось бы признаться, что Петя появился здесь с намерением использовать психолога как источник информации.
К этому моменту Петя так и не определился с тем, что именно он здесь ищет. Бехтерев, похоже, просто психолог с необычными методами терапии. Ложный след, сказал бы Шишкин. Но сеанс только начался, и Петя решил отработать из роли, так сказать, пациента. Заодно понаблюдать психолога в работе.
– Дело в том, что моя девушка… бывшая… попала в неприятную ситуацию. И я пытаюсь ей помочь. Она увлеклась духовным поиском, практиками. Стала странно себя вести в последнее время. Я чувствую, что с ней что-то не так.
Бехтерев не отводил взгляда от Пети. «Гипнотизирует, что ли? – подумал Петя. – Вроде бы он был в галстуке. Да и пиджак не пиджак скорее, а френч! Наверное, из-за тусклого света сразу не разглядел».
– Я опасаюсь, что она вовлечена в секту. Каким образом можно распознать, что человек не просто интересуется чем-то, а попал под деструктивное влияние?
Петя был уверен, что удачно сформулировал вопрос. Не соврал и психологическую проблему прикрутил. Но психолог был не прост, ох, как не прост. Подачу не принял, правила игры поменял.
– Петр, вы ведь не в полной мере представляете, что и как должно происходить на сеансе психотерапии, верно? Просто пытаетесь соответствовать моменту. Давайте же избежим ненужных ритуалов. Я попробую предложить формат общения, который подойдет двум разумным и деловым людям.
Петя согласно кивнул.
– Проблема с вашей девушкой безусловно важна, вы думаете о ней, переживаете, ищете решение. И скажу так: непременно найдете. Ведь вы, это очевидно, относитесь к людям, которые умеют самостоятельно и весьма эффективно решать проблемы.
Петя снова кивнул.
– И внутренне вы уверены, и небезосновательно, что все под контролем.
Петя опять кивнул.
– Поэтому в данный момент вас интересует другое. Дайте предположу. В психотерапию вы не верите, но в то же время вы слышали отзывы людей, рекомендовавших меня вам. И вам интересно, что здесь происходит, отчего люди вдруг меняются. Для вас это область неизведанного, а вы не привыкли долго в чем-то сомневаться. Как человек действия вы предпочитаете ввязаться в драку, а там – будь что будет. Верно?
«Что это я все киваю?» – усмехнулся Петя и, прокашлявшись, сказал:
– Да, и что вы предлагаете?
– Вы демонстрируете мощный потенциал вменяемости, блуждая в запутанных лабиринтах иллюзий.
У Пети появилось ощущение, что он это уже где-то слышал. Психолог говорил вещи, которые соответствовали Петиным представлениям о самом себе, как будто мысли читал. Это напрягало. «В доверие втирается», – подумал Петя.
– Психолог не ковыряет душу, не вторгается в святая святых. Он создает пространство доверия, специально организованную среду общения. В ней человек может раскрыться, перестать на время «делать вид» или «играть роль», чтобы встретиться с самым главным человеком в своей жизни…
– С кем это?
– С самим собой.
Петя недоверчиво хмыкнул. Спасибо, что не с космическим сознанием. И так слишком много эзотерики вокруг него в последнее время.
– Это звучит претенциозно, но уверяю, что в отношении себя я предельно конкретен, – тем временем продолжал Бехтерев. – Взрослые люди, то есть психологически и эмоционально состоявшиеся, договариваются между собой. Давайте и мы на эту нашу беседу просто договоримся, установим некоторые правила. Вы постараетесь честно отвечать на вопросы. А я, не скрывая, расскажу о том, как вижу ситуацию с профессиональной точки зрения. Само собой, все, о чем мы с вами будем говорить, останется строго между нами. Согласны?
– Почему бы и нет.
– Прекрасно, тогда начнем. Кто вы, Петр?
– В каком смысле?
– Как вы опишете человека, про которого говорите «я»?
– Вообще или конкретно здесь?
