Звёзды против свастики. КРАСНЫМ ПО БЕЛОМУ. Альтернативная сага

– Гауптман Пауль Зиберт, группенфюрер! – ответил разведчик.

Генерал протянул руку, которую Зиберт почтительно пожал. Через пару секунд он пожимал уже руку оберста Хартмана. Остальные в очередь на поручканье выстраиваться не стали, поприветствовав кандидата в герои издали.

– Что привело вас сюда, Пауль? – спросил Хартман. – Говорите свободно.

– Исполняя вашу последнюю директиву, господин полковник, я начал активные поиски совершившего вынужденную посадку русского самолёта. – На этом месте Зиберт слегка замялся, и Хартману пришлось подстегнуть его вопросом:

– И как всё прошло. Вы преуспели в поисках?

– Не совсем, господин полковник. Когда я нашёл самолёт, возле него уже была группа гауптмана Лемке…

– Этого следовало ожидать, – кивнул Хартман. – Значит, нужные нам люди теперь у него?

– Боюсь, господин полковник, что это он с остатками своей группы сейчас в плену у русских. Я видел несколько наших, окружённых русскими пограничниками, когда бой уже закончился. Помочь я им ничем не мог, потому поспешил сюда, чтобы сообщить вам эту печальную новость и предложить свои услуги.

– Ваши услуги? – надменно выгнул бровь группенфюрер Каплер, который уже жалел о случившемся рукопожатии, и оттого злился. – Если уж вы не смогли быть полезным своим товарищам, чем вы можете быть полезны нам?

– Я могу показать тайную дорогу в тыл русских, – ответил Зиберт.

– Дорогу? – удивился Каплер. – Вы, видимо, хотели сказать «тропу»?

– Нет, группенфюрер, именно дорогу, по которой могут пройти танки и проехать автомобили.

Это действительно было интересно!

– Покажите на карте! – приказал Каплер.

Зиберт показал.

– Но ведь здесь… – Каплер внимательно посмотрел на Зиберта. – Вы хотите сказать, что дорога идёт по дну оврага, который изображён на карте, как непроходимый?

– Точно так! – подтвердил Зиберт. – Этот овраг очень глубокий, и зарос по краям густым кустарником, но по его дну действительно проложена вполне сносная дорога.

– Но тогда почему этой дороги нет на карте?! – воскликнул Каплер.

– Потому что дорогой с давних времён пользуются контрабандисты, по ней можно подобраться почти до самой границе. Овраг идёт и на сопредельную территорию, но там он становится и в самом деле непроходимым…

– Достаточно! – прервал Зиберта Каплер. – Это уже неважно. Покажите лучше начало дороги, и где из оврага можно вывести технику.

– Вот тут, – показал Зиберт, – это начало дороги, а вот тут и тут есть съезды.

Каплер переглянулся с начальником штаба.

– Если эта дорога действительно не находится под контролем русских, то по ней мы можем скрытно подобраться почти к самой Узловой! – воскликнул Каплер. – Немедленно отправьте взвод мотоциклистов, пусть разведают, насколько дорога годна для прохождения техники, и подходят ли для наших целей съезды, о которых говорит капитан. Вы, Зиберт, поезжайте с ними, будете проводником. Понимаю, что вы устали, но с отдыхом придётся повременить!

**

– Пауль, задержитесь на минутку!

Хартман догнал Зиберта:

– Как вы думаете, Пауль, имеет ли смысл просить группенфюрера направить к самолёту группу захвата?

Зиберт отрицательно покачал головой:

– Боюсь, господин полковник, что толку от этого не будет. Очевидно, русские пограничники также искали самолёт, и теперь быстро эвакуируют всех пассажиров, если уже не сделали этого.

– Да, – кивнул Хартман, – как ни печально признавать, но вы правы. Остаётся уповать на то, что майор Клосс сумеет воспользоваться резервным вариантом…

***

– Отдохнули, капитан?

В словах коменданта «Заячьего острова» не прозвучало издёвки, хотя он прекрасно был осведомлён о том, что группа спецназа, чей командир стоял сейчас перед его столом, после тяжёлого боя на границе ещё несколько часов уходила от преследования, унося на руках раненых и убитых товарищей, на вверенную ему военную базу прибыла лишь четыре часа назад. Так что вопрос об отдыхе был чисто риторическим, но поскольку задан старшим по званию, ответить Маргелову на него полагалось:

– Спасибо, товарищ подполковник, отдохнул!

«Да, хорошо их готовят там, в спецназе. Считай, только что выбрался из сложнейшей передряги, но свеж, гладко выбрит, одет опрятно – орёл, одним словом, мать его ети!» Подумав всё это, подполковник Шарабарин доверительным тоном сообщил:

– Поверь, капитан, не стал бы я тебя дёргать, кабы не нужда. Возникла необходимость провести патрулирование дальних подступов к базе, а людей не хватает. Кто на посту, кто отдыхает между сменами, кто на задании. Так что на тебя и твоих бойцов вся надежда. Готовы выступить?

– Так точно!

– Тогда смотри.

Подполковник и капитан склонились над картой… Через пару минут оба распрямились, и Шарабарин спросил:

– По заданию вопросы есть?

– Никак нет, с заданием всё ясно, но есть одна просьба.

– Говори, капитан, всё, чем могу…

– Прикажите выдать нам беспроводной телефон. Я знаю, у вас есть.

Шарабарин сморщился так, словно у него внезапно заныл зуб.

– Есть то есть, только, как говорится, не про нашу честь. Аккумуляторы, считай, все попередохли, и зарядное устройство чего-то барахлит – не подзаряжает ни черта! Был один действующий комплект, так я его старшему лейтенанту Гончару передал, когда его группа ушла для выполнения особо важного задания командования. Так что придётся тебе, капитан, довольствоваться обычной рацией. Зато толковым проводником из местных я тебя обеспечу!

**

– У вас там что, лесная дорога проходит?

Проводник посмотрел в направлении, куда указал Маргелов, потом отрицательно помотал головой.

– Нема там никакой дороги, да и с чего вы взяли?

– Слышал звук мотоциклетного мотора.

– Ни, – улыбнулся проводник, – це вам показалось, товарищ командир!

Когда кажется – кто-то крестится, а спецназ проверяет. Маргелов повёл группу на север…

Через полчаса уперлись в овраг. Деревья и кустарник, росшие по краю, не давали возможности рассмотреть, что там внизу. Тогда Маргелов спросил об овраге у проводника. Парень явно был чем-то обеспокоен, ответил неохотно:

– Говорят, дуже глубокий…

– Говорят? – переспросил Маргелов. – А ты сам, что, ни разу в него не спускался, ты же местный?

– Местный, – кивнул парень, – потому и не спускался…

– И чего в нём такого есть, что такой дюжий молодец, как ты, боится в него заглянуть? – насмешливо поинтересовался один из бойцов.

Парень нахмурился и ответил безо всякой охоты:

– Кажуть, черти там водятся, и кто в него спустится, того они унесут.

Спецназовцы дружно рассмеялись.

– И что, все местные в эту сказку верят? – спросил тот же боец.

– Верят, не верят, но «Чёртов овраг» обходят стороной.

– Извини, брат, но нам это не подходит! Двое рубят просеку, остальные готовятся к спуску! – распорядился Маргелов.

Подготовка к спуску в овраг подходила к концу, когда стоявший на страже спецназовец подал знак. Работы вмиг прекратились, все замерли, включая проводника, которого просто парализовал вид возникшего перед носом внушительного кулака.

Треск мотоциклетных моторов становился всё громче, и шёл он именно из оврага. Достигнув апогея прямо под ними, треск стал удаляться. Работы продолжились столь же споро, но уже без шуточек. Вскоре на дно оврага полетели верёвки, и двое десантников скользнули по ним вниз.

Время шло, а бойцы не возвращались. Маргелов начал беспокоиться, но тут верёвки натянулись, и вскоре оба спецназовца выбрались на поверхность.

– Ох, и непростой это овраг, товарищ капитан, – доложил старший группы. – Широченный и, правда, очень глубокий.

– И ещё, у него двойное дно! – добавил его напарник.

– Как это? – не понял Маргелов.

– Ну, не то чтобы двойное… – поправил товарища старший группы. – Короче, спустились мы вниз. Там кругом кусты растут и даже деревья. Думали всё, вот оно дно. Но где тогда следы от мотоциклов? Стали пробираться к середине и тут я чуть не загремел вниз, ладно Кабан меня за одежду придержал. Оказалось, что спустились мы не на дно, а на выступ, правда, довольно широкий. Такой же выступ идёт с другой стороны оврага (это мы потом узнали). Оба выступа заросли кустами и деревьями так густо, что, если отсюда посмотреть, можно подумать: это и есть дно оврага. А настоящее дно ниже метра на четыре. И вот там хоть и прохладно, но довольно сухо…

– Странно, – заметил Маргелов.

– Так и я о том же, – подхватил старший группы. – Но главное не в этом. Главное в том, что по самому дну оврага проходит дорога, довольно широкая и наезженная. И на ней свежие следы от колёс немецких мотоциклов!

– Ладно, – сказал Маргелов. – Кто и зачем ту дорогу проложил, и от посторонних глаз её бережёт, – капитан бросил взгляд на проводника, который слушал, открыв рот, – мы разбираться не будем, оставим эту докуку компетентным органам. Для нас важно другое: дорога существует, и по ней совсем недавно в наш тыл проехали вражеские мотоциклисты.

– Тут Маргелов замер, будто до него дошло что-то очень важное.

– Зубр, ответь, – обратился он к старшему группы, – а более крупная техника по дороге проехать сможет?

Тот, кого он назвал Зубром, чуток подумал и утвердительно кивнул:

– Сможет. Даже танки смогут!

– Шершень, выходи на связь с базой! – приказал Маргелов. – Остальным отдыхать.

– Чудны́е у вас фамилии, – сказал проводник, присев рядом с Кабаном. – Кабан, Зубр, Шершень…

– Это не фамилии, чудак, – усмехнулся Кабан, – это боевые псевдонимы!

– Это чё такое? – удивился проводник.

– Ну, прозвища такие.

– А… – протянул проводник. – А зачем?

– А затем, что фамилии наши никому постороннему знать не положено! – назидательно произнёс Кабан.

Проводник справедливо принял сказанное на свой счёт, насупился и отвернулся.

***

Сидеть в штабе Жуков не захотел, и с согласия Рокоссовского взялся опекать левый фланг Западного фронта.

Свой штаб по совету Жукова командарм 5-й армии разместил в городе Волковыске. На 17—00 войска армии, занимающие оборону по правому берегу рек Россь и Неман в соприкосновение с противником ещё не вступали.

Жуков стоял у стола с расстеленной на нём огромной картой театра военных действий и читал только что доставленные сводки. Читал и перебрасывал листочки командующему 5-й Сибирской армией генерал-лейтенанту Прошкину. Тот не упустил случая польстить начальству.

– Всё идёт пока, как вы, Георгий Константинович, предсказывали. Германские войска яростно атакуют правый фланг фронта. В центре и на нашем фланге продвигаются вперёд с опаской.

– А у соседей так вообще стоят на месте, – усмехнулся Жуков, – даже границу не перешли, ограничились артобстрелом наших передовых частей.

Под «соседями» начальник Оперативного отдела Генштаба понимал войска Юго-Западного фронта, который спешно формировался из войск Белорусского и Киевского союзных военных округов.

– Вот я и говорю: всё, как вы и предсказывали, – поддакнул Прошкин.

– А чего это ты меня, товарищ генерал-лейтенант, в гадалки-то записал? – жёстко прищурился Жуков.

– Дык, это… – замялся Прошкин.

– Ты же, Игорь Валентинович, боевой офицер, так чего же при всяком удобном случае начальство ниже поясницы в галифе поцеловать норовишь? – с укором спросил Жуков. Лицо Прошкина налилось багрянцем.

Жуков вздохнул и сказал, вроде как даже сочувственно:

– Всё я понимаю, Игорь Валентинович. Должность командарма в тыловой армии располагает больше к общению с разного рода чиновничьим сбродом, вот ты у них манеру и перенял. Как друг советую: завязывай ты с этим. Ладно, не дуйся, на правду обижаться не положено. А реноме я твоё перед подчинёнными никак не уронил, поскольку нет здесь, кроме нас двоих, никого. И давай-ка перейдём к делу. На театре военных действий пока всё действительно складывается так, как – аналитическим путём, а не гаданием на кофейной гуще – вычислили в Генеральном штабе, назвав подобное развитие событий наиболее вероятным. Целью германского вторжения является не захват нашей территории, а возврат своей. Другое дело, если отвоюют сейчас немцы Пруссию, то глядишь, через какое-то время и на нас попрут, но не теперь! И как же они собираются её, Пруссию, отвоёвать? Ты вот подметил, что германские войска яростно атакуют правый фланг фронта, то есть так называемый Прусский вал. Я до недавнего времени командовал Западной группой войск, и могу ответственно заявить: в лоб им Прусский вал не взять! Так они и не берут. Обстреливают? Да! Бомбят? Тоже да! Но лезть на укрепления не торопятся. Ждут, когда артиллерия и авиация понаделают там брешей? Если так, то напрасно! На это уйдёт, по самым скромным подсчётам, неделя, а то и две. Никто им столько времени не даст. Судя по сводкам, ПВО Пруссии со своей задачей справляется. Люфтваффе несёт большие потери. А через три-четыре дня сюда будут стянуты дополнительные авиасоединения, и тогда превосходство в воздухе перейдёт на нашу сторону. Тогда последуют массированные авиаудары уже с нашей стороны, по войскам, осаждающим Прусский вал. Не могут генералы вермахта этого не понимать. Вся их надежда в этой войне на пресловутый блицкриг. Неделя, максимум, две, у них на всё про всё – не больше! А я тебе скажу: гораздо меньше! Ну, про то они могут и не знать. Так что думают сделать немецкие генералы, если взять Прусский вал лобовой атакой им не по силам? А хрен их знает! Вариантов несколько. И думаю, что о некоторых мы узнаем в самые ближайшие часы. Сдаётся мне, что наиболее перспективным для немцев является удар в самом уязвимом месте нашей обороны, притом наиболее близком к Прусскому валу. И таким местом является участок от стыка Западного и Северо-Западного фронтов до восточного окончания Прусского вала. На этом участке мы не успели возвести сплошную линию оборонительных сооружений, а многие из тех, строительство которых начато, до конца не достроены. В первую очередь это касается крепости Волковыск и оборонительных сооружений, прикрывающих железнодорожный узел Мосты. Чуть лучше обстоят дела на участке к северу от Гродно. Там половина фортификационных сооружений уже закончена, а друга половина в стадии завершения работ. К тому же участок от Гродно до крайнего форта Прусского вала, который расположен к западу от города Друскеники, чуть более 50 километров – узковато для прорыва, есть опасность флангового контрудара. Всё могло быть много хуже, не успей мы построить крепость возле Гродно. Я там был. Отличная крепость, мощная, оснащённая самым современным вооружением – немцам точно не по зубам! Теперь скажи, Игорь Валентинович, где бы на месте немцев нанёс основной удар?

– А на Мосты бы и нанёс! – уверенно ответил Прошкин. – Заняв Мосты, убил бы двух зайцев разом: перерезал железнодорожную ветку одновременно на Гродно и Волковыск и обошёл бы Гродненскую крепость с востока. Поворачивай потом на северо-запад и дуй в свою Пруссию!

– Верно, – усмехнулся Жуков. – И что ты, в таком разе, как командующий войсками, обороняющими, в том числе и Мосты, должен предпринять?

– Так уже предпринял, товарищ генерал-лейтенант, – ответил Прошкин. – в Районе Мостов сосредоточена 51-я мотострелковая бригада. Там же через несколько часов займёт позиции разгружающаяся сейчас в Мостах 52-я мотострелковая бригада. Дополнительно этой группе приданы два из четырёх находящихся в моём резерве бронепоездов, и вся тяжёлая артиллерия, включая системы залпового огня.

– Неплохо, – одобрил Жуков, – О воздушном прикрытии войск обеспокоился?

– Так точно! По этому вопросу есть договорённость с командующим ВВС фронта.

– Добро! Показывай, где расположил остальные войска?

– 54-я мотострелковая бригада сосредоточена на левом фланге, в районе станции Узловая. 53-я мотострелковая бригада – соответственно на правом фланге стыкуется с войсками Гродненского оборонительного района. 55-я бригада после прибытия и разгрузки поступит в резерв, как и обе танковые бригады.

– Толково, – одобрил Жуков. – Но помни, генерал: немцы за Неман и Россь пройти не должны!

– Не пройдут, товарищ генерал-лейтенант! – заверил Прошкин.

– И последний на этот час вопрос, – сказал Жуков. – Куда подевались «мёртвоголовые»? Остальные части вот они, – Жуков показал на карту. – Выходят на исходные. А эти где?

– Загадка, товарищ генерал лейтенант, – поддержал Жукова Прошкин. – Последний раз наши самолёты-разведчики засекли колонну дивизии СС «Мёртвая голова» после перехода ими границы. С этого момента о них ни слуху ни духу. Может, затихарились где?

– Может и затихарились, – согласился Жуков, – только, скажи, зачем? Что у этого Каплера на уме?

***

На радиограмму Маргелова «Заячий остров» отстучал ответ: «Оставьте пост для наблюдения за дорогой, сами продолжайте патрулирование». Вторую радиограмму Шарабарин отправил в 54-ю бригаду. В ней он предупредил в возможном появлении в тылу немецких мотоциклистов. В предполагаемый квадрат сразу отправились три БМП. Стычка с мотоциклистами произошла возле брошенного самолёта, и закончилась, как нетрудно догадаться, не в пользу немцев.

На своё несчастье, в эту группу затесался и гауптман Зиберт. Прошитый пулемётной очередью, он лежал в траве и медленно истекал кровью. На подошедшего русского солдата попытался навести пистолет, но рука не послушалась. Русский подобрал выпавший пистолет и ушёл. Зиберт, хлюпая кровью, смотрел, как исчезает из поля зрения фигура солдата, и думал о том, что лучше бы он попросил русского его добить, или, чуть раньше застрелился сам. Агония длилась долго и мучительно, но права выбора у агента абвера Пауля Зиберта больше не было.

**

Маргелов, после того, как получил радиограмму от Шарабарина, из-за пресловутого «права выбора» буквально разрывался на части: оставить рацию на посту у кромки оврага или забрать с собой? Перевесил тот факт, что до ближайшего поста военной базы от этого места чуть больше двух километров, а туда от «Заячьего острова» был проложен телефонный кабель. Приказав двум оставшимся бойцам в случае чего бежать на пост, Маргелов с остатком отряда и рацией продолжил патрулирование.

Первая перепалка между дозорными произошла, когда по дороге в обратную сторону проехали несколько мотоциклистов. Это были разведчики, которые спешили доложить о том, что найден подъём; по нему колонне вполне можно выехать из оврага. А дозорные у оврага полаялись из-за того, что один считал: надо бежать на пост, а другой твердил: случай не тот, о котором говорил капитан. Как всегда, победило мнение того, у кого больше лычек на погонах, пусть эта лычка и была одна. Зато когда на дороге показалась голова вражеской колонны, споров больше не было: оба дозорных что есть мочи припустили на пост.

**

Сообщение от Шарабарина вызвало в штабе 5-й армии лёгкий переполох. Жуков сразу подошёл к карте.

– Показывайте! Начальник штаба показал.

– И где тут дорога?! – резко поинтересовался Жуков. Выслушав объяснения начштаба, возмутился уже по другому поводу:

– А чего же они раньше-то молчали?!

– Так они дорогу обнаружили буквально сегодня.

– Ладно! – хлопнул ладонью по карте Жуков. – Они уверены, что в колонне эсэсовцы?

– Колонну видели дозорные из отряда капитана Маргелова.

– Спецназовцы? – уточнил Жуков. – Тогда их словам можно верить. Вот и объявились «мёртвоголовые»! – и объяснил присутствующим: – Других эсэсовских частей в этом районе нет. Галину сообщили?

– Как раз связываемся, – ответил начштаба. – Потом дашь трубку мне! – приказал Жуков.

Закончив говорить, начштаба передал трубку Жукову.

– Жуков у аппарата! Здравствуй, Павел Михайлович!

– Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! – раздалось на том конце провода.

– Обстановку уяснил?

– Так точно!

– Докладывай, что собираешься предпринять?

– Уже отправил несколько групп разведчиков для обнаружения противника.

– Приказ «в бой не вступать» отдал?

– Так точно!

– Верно поступил. Если немцы не узнают, что обнаружены, в атаку попрут без особой осторожности – тебе лишний шанс. Чего молчишь?

– А о чём говорить, товарищ генерал-лейтенант?

– Ну, да – усмехнулся Жуков. – Ты же у нас молчун, больше привык руками действовать. Наслышан, как ты чуть маршала по-свойски не приложил. Ладно, не злись! Я хоть этого и не вижу, но чувствую. И вот что я тебе скажу, Павел Михайлович! Ты в эту станцию хоть зубами вгрызись, но немца через себя не пропусти! Понял?!

– Так точно!

– Вот и молодец. А мы тебе, чем сможем – поможем.

– Может, нам в Узловую 56-ю танковую бригаду пропустить, транзитом, пока не разгрузилась? – предложил начальник штаба.

– Отставить! – покачал головой Жуков. – Рано резервы разбазаривать! Ещё неизвестно, в каком месте они завтра нужнее будут.

***

«Мёртвоголовые» атаковали Узловую с рассветом. Без артподготовки, надеясь застать русских врасплох. С этим им, прямо скажем, не повезло. Как только первые цепи появились на опушке леса, защитников Узловой подняли по тревоге. Солдаты и офицеры в спешке покидали блиндажи и заполняли окопы. Командир 541-го мотострелкового полка со своего НП наблюдал за действиями противника.

– Нет, ну ты посмотри на них! – приникнув к окулярам стереотрубы, ворчал майор Попов. – Прут в полный рост, будто и нет нас тут. Морды наглые, рукава закатаны – Нибелунги, мля!

За первой цепью из леса показалась вторая, за ней третья. Везде один порядок: пехота при поддержке бронетранспортёров. А вот и танки.

– Жидковато, – разочарованно вздохнул начальник штаба полка.

– А ты думал, они сразу всей дивизией попрут? – хохотнул Попов. – Передайте в батальоны: пусть приготовятся… Огонь!

Группенфюрер Каплер на своём НП вспомнил разом все немецкие ругательства. Плотный огонь русских прижал его пехотинцев к земле, заставил залечь. Хуже пришлось бронетранспортёрам: они не могли зарыться в землю. Несколько машин горели, остальные, огрызаясь пулемётным огнём, стали откатывать к лесу. Танки на опушке вступили в перестрелку с русскими БМП. Немецкие танкисты всерьёз рассчитывали на безнаказанность, ведь слабенькие пушки русских БМП на таком расстоянии против их брони бессильны, в то время как снаряды их пушек легко пробивали слабую броню боевых машин русской пехоты. Но у русских и на эту резьбу нашёлся в запасе свой болт. Вот загорелся первый танк… второй…

На НП дивизии забеспокоились. А когда следующему танку прямым попаданием снесло башню, стало ясно: у русских помимо БМП есть ещё и тяжёлые танки или самоходки.

– Сигнал к отступлению! – приказал Каплер.

**

– Итак, господа, – начал Каплер, когда в штабной палатке собрались все приглашённые офицеры, – анализ нашей первой неудачной атаки показал: в обороне Узловой мы столкнулись совсем не с тем, на что рассчитывали. Вполне очевидно, что станцию обороняет не обычная воинская часть, а элитное подразделение из числа так называемых Ударных частей союзного значения. Может, господин полковник, – Каплер демонстративно обратил внимание присутствующих на Хартмана, – объяснит нам, как такая часть, вопреки всем заверениям разведки, смогла так быстро оказаться на передовой? Ответа нет? Я так и думал! Однако, господа, провал разведки вовсе не отменяет задачу, поставленную перед дивизией Верховным командованием. Узловая должны быть взята не позднее 00—00 часов завтрашнего дня! Прошу всех подойти к карте…

**

Похожая карта лежала и перед командиром 54-й мотострелковой бригады полковником Галиным. Ему уже было известно, чью атаку отбили бойцы 541-го полка сегодня утром. Отбили, надо сказать, легко, не пришлось даже задействовать резервы. Это хорошо. И то хорошо, что противник не знает всех его возможностей, и то, что медсанбат не забит под завязку. Без убитых, правда, не обошлось, но иное было бы просто невероятным везением. Кстати, о резерве. Его с утра прибыло. Бронепоезд, по огневой мощи – передвижная батарея, прикатил два часа назад со стороны Волковыска. Командир уже побывал в штабе, доложился о прибытии. Впрямую не признался, но намекнул, что бронепоездов в Волковыск прибыло больше. Остальные Прошкин с Жуковым, возможно, в резерве держат, но, вероятнее всего, отправили к Мостам. Лично он именно так бы и поступил. Туда нанесёт немец основной удар, туда! А тут у нас, выходит, курорт?

О курорте Галин теперь знал не понаслышке. Отдыхал прошлым летом с женой в Сочи, в санатории ГКО. Понравилось несказанно. Разве что пляжи подвели. Нет, море оно, конечно, море, а вот берег – сплошная галька; ежели с собой лежак не притащишь, так и не полежишь. Другое дело на Иртыше!

Галин отогнал посторонние мысли. Не будет здесь им отдыха, а уж тем более курорта! А что будет? А вот над этим теперь и покумекаем! Что есть у Каплера против нас? Мотострелковая дивизия против мотострелковой же бригады. Почти двукратное превосходство в живой силе. Это да, с этим не поспоришь. А как обстоят дела с техникой? БТР точно больше и, может, даже в те же два раза. Но атакующий БТР против затихарившейся БМП, извините за каламбур, не катит, что мы наглядно продемонстрировали этим утром. Остаются танки. Сколько их у Каплера? Утром они нам показали роту, но думается, что не менее полка. Против моих двух батальонов опять двукратное превосходство. Да, танковый полк ротой самоходок не остановишь. Но так у нас есть ещё и противотанковые орудия, и РПГ, наконец. Должны сдюжить! Тем более что по артиллерии мы с ними, после подхода бронепоезда, считай, сравнялись. Ну, что, группенфюрер Каплер, сложная перед тобой стоит задачка, а? И как же ты её решать намерен? А вот сейчас поглядим!