скачать книгу бесплатно
Нина Михайловна была очень терпеливым, скромным, вежливым и интеллигентным человеком. Отец Руслана давно умер и женщина воспитывала сына одна. Помню, когда в первый раз попала к нему в квартиру, то ощутила себя как в Эрмитаже. Сталинка с высокими потолками, лепнина под потолком, хрустальные люстры. Персидские ковры на полу, старинная резная мебель, на которую смотреть было страшно, не то что чихать или садиться. Я шла как по минному полю, огибая всякие столики, вазочки, зеркала. Не дышала и воображала себя сапёром. То ли дело наша квартира! В которой всё летало, жужжало и постоянно билось. Мы как-то не привязывались к вещам. Да и наш дом всегда пах булочками и шумел смехом, а в квартире Руслана стояла невероятная тишина и пахло сушёной лавандой. Я всё ждала, что как в какой-нибудь библиотеке выйдет старушке и пригрозит мне: «Тишина должна быть!», потому что я шумно дышу, громко шаркаю тапочками.
Когда меня усадили за стол с накрахмаленной белой скатертью, стало дурно. Ещё хуже стало, когда я увидела сервиз из которого предлагали испить чаю. Жалобно посмотрела на Руслана. Он ведь знал, что моя единственная чашка, оставшаяся в живых – это армейская кружка отца из алюминия. И то она была вся с вмятинами. А тут… Сервиз! Фарфоровый! С позолотой!
Руки дрожали как у запойного алкоголика. Я вежливо отказалась от чая, чем заслужила первый страйк. Второй я получила за внешний вид. Третий – за скабрёзные шуточки. Четвёртый… Уже и не помню. Кажется, я всё-таки разлила чай. Потом и чашку разбила.
Нина Михайловна никогда не кричала и не повышала голос. Только смотрела. Подобно дьяволу, заглядывая в самую душу, да так, что ты вспоминаешь прогулянный урок в шестом классе, сунутую в замочную скважину жвачку в седьмом и двойку по физике, потому что с подругой убежали смотреть цирк. А ещё неуплаченные налоги, пени по квартплате и не сданные книжки в библиотеку. И всего этого мама Руслана добивалась одним взглядом. А когда эта сухопарая высокая женщина, одетая по моде шестидесятых, начинала говорить… Ей надо было дознавателем работать. Тут всю правду выдашь, что даже Павлик Морозов будет завидовать и кусать локти.
А уж когда Нина Михайловна начинала на чём-то настаивать или спорить… Этой страшной женщине мог противостоять только Руслан. У него была какая-то суперспособность, не иначе. Ложки там гнуть силой мысли или возражать собственной маме.
С каждым приездом она выстраивала нашу жизнь по своему графику, ненавязчиво так, очень культурно. И вот мы уже не пьём кофе, а только чай. Никаких сосисок! Боже упаси! Бельё обязательно полощем руками, пользуемся синькой и крахмалом. И достаём подаренный на свадьбу сервиз, точнее его остатки. Ну любила я бить посуду, не нарочно это у меня выходило.
Но тут мир содрогнулся: Руслан поругался с мамой. Руслан! С мамой!
Подробностей этого грандиозного события я не знала, но пятой точкой чувствовала, что всё дело во мне. Я как пятнышко на белоснежной скатерти, которое ничем нельзя было вывести. И вот оно мозолит глаза, злит и раздражает. Ты его чем только не трёшь, а оно всё не исчезает. Вот и я была таким пятнышком на репутации Руслана. Его ждал взлёт карьеры, безграничные возможности – мама ведь у него доктор исторических наук. Но налетела коса на камень, и вот Руслан прозябает в каком-то музее, где работает четыре человека, рыщет с настойчивостью ищейки по полям с металлоискателем в зубах и записывается на очередные летние раскопки в Крыму. Что-то мне подсказывало, что Руслан даже был рад, что в его жизни появилась такая заноза, как я. Отличное оправдание для всех своих желаний и интересов.
Чего Руслан никогда не делал, так это не ссорился с матерью. Никогда! А тут… Меня аж от любопытства раздирало. Ещё радовало то, что мы из трёх дней с его мамой, вместе с ней проведём только один. Даже два дня в поле в палатке казались каким-то чудом!
Удивляло другое: зачем приезжать в наше захолустье, да ещё по делам? Какие у неё тут могут быть дела? Да и Руслан – молодец, оговорился о сюрпризе и тянет время. Хочет сделать всё правильно. Почти цитата.
Я подмащивала подушки под верх комбинезона и смотрела на себя в зеркало. Хорошо, что мне это грозит не в ближайшее время. Может, я как-то выкручусь, что-нибудь придумаю. Руслану, наконец, признаюсь. Не знаю только как. Одно хорошо: «Мешочек» стал прежним, и я вновь стала получать добрые отзывы. Удивительно, как шуточная беременность окрыляет, было бы интересно узнать, каково это на самом деле.
Остановилась я на маленькой овальной диванной подушке. Вышло похоже. Я даже сама себе поверила, когда в зеркало посмотрела. Мне шло быть беременной. Вся такая положительная, немного кругленькая и почти довольная.
А ещё нашла себе подушку-сидушку для того самого стула на работе. Ребята изгалялись как могли, искренне веря, что каким-то образом я могу развеять проклятие офисного «обеременительного» стула. Они украшали его ленточками, всякими бантиками, разве что с бубном не плясали. Детский сад, ей-богу! И намеревались в скором времени его и вовсе отдать в бухгалтерию. Кому-то там он казался очень удобным. Ну да, ну да… С продавленным сидением и тугой жёсткой спиной. Очень удобный! У меня уже спину начало тянуть и кости ломить. Не стул, а орудие пыток. Зато все сразу все списывали на мою беременность. Вот это и впрямь удобно.
Залюбовавшись собой, меня вдруг осенило. Я почти нашла выход. Из всей этой запутанной истории. Но тут же вспомнила, что это невозможно. Какая ирония.
Надо как-то обыграть эту шутку.
Я решила подвязать подушку тонким шарфом и полезла в комод. В нашем бардаке можно было найти всё что угодно. Вот и я нашла нечто среди старых квитанций и почтовых извещений. Сюрприз Руслана. Охнув, села на комод.
Кажется, я попала!
Parlez-vous fran?ais?
Вероника радостно потягивала глинтвейн и смотрела на меня несколько изумлённо. Потому что я, вместо того, чтобы взять чай или какао, заказала бо-о-ольшую кружку глинтвейна.
– Разве тебе можно? – подруга фыркнула и смерила меня подозрительным взглядом. – Там же вино…
Я решилась. Решилась сказать правду. Выйду как тот самый вампир и оголюсь, выставив всю правду напоказ. Мне нужен хоть кто-то, кто не только со мной бы посмеялся, но и сопли подтёр, по плечу похлопал. А нюни я распустила так, что до колен висело. Хоть на кулак наматывай.
Ника – единственный кандидат на такую ответственную должность. Плюс, если что-то пойдёт не так, она очистит историю моего браузера, выкинет коллекцию компромата и сможет перепрятать моё завещание.
– В общем, – вздохнула и затараторила, как ненормальная, даже не переводя дух. Выпаливала слова, как из пулемёта, – я испугалась гамадрила. Ну ты же знаешь, каким он может быть несдержанным. Что, неужели в Егора бананы со степлером не летали, если в вёрстке косяки были? А тут этот депутат, чтобы ему икалось! Я так перепугалась, а когда я пугаюсь, я начинаю нервничать, а когда нервничаю, у меня начинается недержание слов. Я начинаю болтать всякую ерунду, совершенно не соображаю и…
Вероника ела яблочный пирог и слушала меня с удивительным интересом. Она понимала, что далеко я зашла неспроста.
– Когда он припёр меня к стенке, я не смогла придумать ничего другого, чем прикинуться беременной…
– В смысле прикинуться? – Вероника чуть ли не закричала на все кафе. – Так ты что, не беременна?!
Возмущению подруги не было предела. И я её прекрасно понимала. Я уже чуть ли не две недели притворяюсь, достаточно достоверно. Меня даже подташнивало с утра. И тут такое! А девочка с секретом…
– Нет, – вздохнула и понуро опустила голову. Сейчас мне её Вероника живо открутит. – Не беременна.
Но Ника неожиданно захохотала как ненормальная, стукнула ладонью по столу и откинулась на спинку диванчика, краснея от удушливого смеха. Она едва ли не фыркала, хрюкала и кашляла.
Я не знала, как реагировать. У кого крыша в отпуск отправилась: у меня или у подруги? Или у нас обеих?
– Кира, тебе конец, – Ника резюмировала свой истерический припадок и посмотрела так, будто на моём лбу уже зажглась мишень. – Ты попала.
– Думаешь?
Мой сарказм прошёл мимо, точнее, пролетел. Как фанера над Парижем, легко насвистывая «Марсельезу».
– Дело даже не в обмане. Егор в пятницу торжественно уволок стул в бухгалтерию, когда ты на обеде была. На нём пересидел весь отдел…
– Боже! – ударив себя ладонью по лбу, покраснела.
– Ты устроишь беременный бум, революцию! Борис Егорович утонет в пелёнках и подгузниках. Саботируешь работу нашей редакции.
Проклятье! Там ведь главный бухгалтер, два обычных бухгалтера, экономист, кадровик, ещё и завхоз с кладовщиком. И все… женщины! Все!
– Прямо-таки все? – сипло переспросила.
– Все,– сухо подытожила Ника.– Раз ты соврала, то и стул остался прежним.
– Что я наделала…
– Но это ерунда. Мне больше хочется узнать, зачем ты всё это устроила?
– Он хотел забрать у меня «Мешочек»!
– Ну и пусть бы забрал, чего ты так переживаешь? Это всего лишь… рубрика, Кира.
– И ты туда же! – всплеснула руками. – Как ты не поймёшь, это мой ребёнок. Эта рубрика – моё детище. Как я могу его бросить?
– Неужели ты вечность собираешься писать об одном и том же? Или просто отпустить не можешь? Тебе расти нужно, в том числе и над собой. Или ты собралась возиться с нашей обезьяной и дальше? Ты ведь на большее способна.
– Я просто не хочу другого. Но признаваться я не буду, пусть все и дальше думают, что я беременна.
– Но ведь рано или поздно придётся признаться. Ты ведь… не беременна?
– Послушай, мне твоя поддержка нужна, а не ехидство! – исподлобья посмотрела на чересчур весёлую Нику.
– Я и поддержу… Потом зефир и попкорн достану, когда Кинг-Конга бомбить начнёт, да так, что полгорода разнесёт. Погреюсь у огонька. Кстати, Руслан в курсе твоей аферы?
– Нет. Но теперь у меня выбора нет…
– Правду скажешь? – ужаснулась Ника. – Да?
– Издеваешься? Нет, конечно. Я тут ещё его сюрприз нашла. Теперь даже не знаю, что делать.
– Что за сюрприз? – Ника включила режим сороки. У неё даже глаза загорелись. – Какой?
– Ему письмо пришло. В общем, если коротко, то Руслан добился своего. Его мама мечтала о другом, но разве кто-то может остановить мой бульдозер? Предложили должность в институте археологии.
– Ого! Так вы в Москву уедете? Да?
– Я… я не хочу никуда уезжать! Здесь всё своё, родное. Что мы забыли в той Москве?
– Ну… вдруг там выйдет? – Ника деликатно наступила на мою любимую мозоль. Моё скривившееся лицо её не остановило. Подруга решила станцевать лезгинку на моих ногах и продолжила намекать: – Смена обстановки, чувства, врачи… Вдруг поможет?
– Мы как два электрона в минусе. Нас отталкивает друг от друга. Думаешь, мы не пытались? И врачи не помогли. А тут… Тут родители, сестра с племянниками. В Москве мы будем совсем одни. Руслан совсем в работу уйдёт.
– А ты не уходишь?
Я фыркнула вместо ответа, отправляя и сарказм Вероники в столицу Франции.
– Ты ведь делаешь то же самое! Вам встряска нужна! Взрыв эмоций! Романтика! И хорошие врачи. А не те Айболиты, что обитают у нас.
– Знаешь почему я не хочу бросать «Мешочек»? Это то, что связывает нас с Русланом.
– Будешь в страуса играть?
– Не знаю,– вздохнула и подпёрла рукой подбородок. – Буду изворачиваться и юлить, сохраняя тайну от Руслана. Чтобы он не узнал про мой обман.
Стоило ли объяснять Нике, что бегство в Москву – это поражение и капитуляция на семейном фронте. Руслан ставил жирную точку на наших попытках. Довольно болезненно всё это проходило.
Теперь осталось правдоподобно улыбнуться и обрадоваться, когда Руслан сам во всём мне признается.
Между тем в голове появились совсем непотребные фантазии: забрать стул из бухгалтерии и разделать его на части. Что такого, если наудачу под подушку я буду не кроличью лапку класть, а колёсико от стула? Вдруг поможет? И В Москву не надо будет ехать.
Или Ника права: пора улетать с насиженного болота, а не вязнуть в нём. Похоже, жизнь решила меня испытать. Ещё и мама Руслана приезжает. Могло ли быть ещё хуже?
Нужно было фантазии вместе со своей уверенностью отправить почтой на Елисейские поля, чтобы те улитками, устрицами и лягушачьими лапками подкормились. Потому что то, что казалось мне настоящим ужасом – было лишь затравкой куда более глобальным событиям.
Телефон Царя Гороха
– Змея!
Заверещав так, что чуть барабанные перепонки не лопнули, я со всей дури ломанулась куда глаза глядят. А глядели они прямо в спину Руслана. Первые пару метров я преодолела легко, без сопротивления. Потом выросла преграда в виде мужа. Не беда! Силы, дури и инерции было столько, что следующие два – три метра я протаранила Руслана бульдозером. Сбив его с ног, перемахнула через какую-то канавку, споткнулась о кочку и кубарем укатилась в кусты.
Первое, что я услышала – истерический смех Руслана. Он чуть по земле не катался, держась за живот. Я же едва ли не бесформенной кучей лежала в кустах и наслаждалась прекрасным синим небом: скоро темнеть начнёт.
Закряхтела. Потом застонала и попыталась встать, вышло не очень, меня будто морским узлом завязали.
– Кира-а-а… – Руслан встал на карачки и, покачивая головой, не мог сдержать смех. Так и полз ко мне.
– Вместо того, чтобы ржать, помог бы встать, – просипела и вновь попыталась собрать себя в кучку. Ухватилась за тонкие ветки кустов, подтянулась. Но те хрустко обломились, и я вернулась в исходную позицию. Ничего. Даже удобно. – Хохотун…
– Кира, какие змеи в октябре? – Руслан уже поднялся на ноги и теперь пытался вытащить меня из кустов. – Окстись! Ты чего? Они уже давно в спячке.
– Готова поклясться, что не все… – продолжала сипеть и смотреть на порозовевшего от смеха Руслана. У него даже слёзы на глазах выступили. – Особо жирная и ядовитая хотела куснуть меня! Точно тебе говорю!
– Гадюк тут нет, только ужики. И все уже спят, перестань говорить ерунду.
Руслан рывком поставил меня на ноги, отряхнул и поправил шапку на моей голове. Напоследок щёлкнул по носу, а я лишь шмыгнула им и поморщилась. Заботливый, зараза. А как мне помочь, так нет, резину тянул, смеялся да по земле катался.
– Твой металлоискатель? – вспомнив о том, зачем же мы тут бродим, прикрыла рот рукой и испуганно посмотрела на мужа. – Всё? Да? Уж лучше бы змея…
– Расслабься, рефлексы не подвели. Лежит там на траве.
– Рядом с твоим уловом? – облегчённо выдохнула и добавила ехидства в голос. – Да?
Руслан вновь стал серьёзным, просто отвернулся и пошёл к металлоискателю.
Если честно, я даже не понимала, как же согласились взять Руслана в институт археологии? Понятно, что у него смежная специализация, и он с ума сходит от всяких древностей, как и от раскопок, но…
По каким-то там данным здесь, в этом поле возле небольшого леса, должен быть Клондайк! Ну или нефть. Бриллианты. Египетские мумии. В общем, что-то такое невероятное крутое и необычное, что все премии мира были бы в кармане Руслана. Это с его слов. Подозреваю, что дело в каких-нибудь черепках, не больше. Улов вышел скромным. Но весёлым.
Первое, что откопал Руслан, было… Даже не так. Посмотрев на данные металлоискателя, мой горячо любимый муж замер. Принял стойку как у ищейки, вооружился лопаткой и принялся рыхлить землю. Я скучала рядом. Сидела и смотрела на то, как жирные утки летели над нами и что-то там покрякивали.
– Кира, это нечто!
Руслан дрожащей рукой протянул мне мокрый ком земли. Я склонилась над этим «нечто», внимательно всмотрелась и ничего не нашла.
– О, если я прав, то тогда моё исследование будет…
Земля падала комочками под ноги, пока в руках Руслана не оказалась обыкновенная крышка от газировки. Металлическая, гнутая, с облезшей краской.
Я сдержала смех, сделала максимально серьёзное лицо, похлопала Руслана по плечу и сердитым голосом пробасила:
– Молодец, ты доказал, что древние племена пили газировку! Наверное, теперь мы будем искать телефон Царя Гороха?
Дальше я просто рассмеялась. Едва стоя на ногах, хваталась за руку Руслана, смотрела на его кислое лицо и хохотала до слёз. Потом, правда, я извинилась, даже поцеловала Руслана в холодные губы.
Каждая следующая находка казалась настоящей издёвкой! Ничего полезного, даже со времён войны ничего не нашли. Только консервные банки, какая-то гнутая проволока, пуговицы и прочая ерунда.
Да. Сегодня катастрофически не везло. Теперь вот эта змея! И пусть Руслан говорил, что это не так, но я точно видела змею! С мордой такой гадкой, с глазищами… Бр-р-р!
К палатке мы вернулись, когда сумерки только стали проклёвываться. Пока горелка грела небольшой котелок с супом, я всё думала, с чего же начать? Как спросить про Москву? Ведь надо же всё узнать. Так неприятно, что я выведала его секрет. Сама уже не рада, что залезла в комод и наткнулась там на эту бумажку.
– Знаешь, пришло время сюрприза…
Я подавилась супом так, что он носом пошёл. Кашляя и крякая, подобно тем жирным летящим уткам, я била себя кулаком в грудь и жмурилась, смаргивая слёзы. Руслан заботливо постучал меня по спине.
– Держи. Это тебе.
