скачать книгу бесплатно
С Пашей мы встречаемся около пяти месяцев. Иногда посещаем выставки современного искусства, ходим в театр или кино, катаемся на велосипедах по воскресеньям. Правда, с его родителями я до сих пор отказывалась знакомиться. Не чувствую себя готовой. Он же в присутствии моих ощущает себя раскованно и вольготно.
Да и наличие у меня взрослого семилетнего сына ни капли его не смущает.
– Приедем, как освобожусь. Спасибо, мамуль.
Целую маму в щеку и совершаю привычный утренний ритуал. Лавирую в потоке автомобилей, мчащихся по трассе, отвожу Митю в школу и оставляю верную «Хонду» на служебной парковке.
Здороваюсь с охранником, минуя турникет, только обычно улыбчивый Виталик как-то странно на меня косится. Девчонки на этаже при виде меня и вовсе подозрительно замолкают и разбегаются по разным углам, словно столкнулись с Цербером. Отчего нехорошее предчувствие растекается вдоль позвоночника.
Позитивный настрой стремительно улетучивается.
– Ну, рассказывай.
Высовываю нос из вчерашнего договора с «Дельтой», когда на пороге моего кабинета появляется Аля, и неосознанно подбираюсь. На лбу у приятельницы крупными буквами написано «вот это ты встряла, подруга».
– Не томи, Аль.
– Весь офис обсуждает, что ты спишь с Лебедевым.
Спала. Семь лет назад.
– Прекрасно. Степанова удружила?
– Ага.
Я выразительно закатываю глаза и отпускаю пару нелестных эпитетов в адрес бывшей начальницы. Теперь все мои заслуги, все достижения, даже самые маленькие победы будут носить клеймо «любовница генерального».
И, чем сильнее я буду доказывать обратное, тем сильнее люди будут верить в нашу связь.
– Это все «хорошие» новости на сегодня?
– Нет, – мнется обычно болтливая Аля и понижает голос до заговорщического шепота. – Тебя Лебедев вызывает.
– Иду.
Проглотив пару отборных ругательств, я резко поднимаюсь, подхватываю бумаги и вываливаюсь в коридор. Норовлю раскрошить пол каблуками своих туфель и сквозь зубы здороваюсь с Никитиным секретарем.
Похожу на кипящий чайник, не снятый с плиты, и влетаю к новому боссу воинственной амазонкой. Изучаю безупречную белоснежную рубашку и темно-синий идеально повязанный галстук и еще больше злюсь при мысли, что его завязывали Дашины руки.
Сколько бы времени ни утекло, жену Лебедева я ненавижу до Луны и обратно.
– Если ты о контракте с «Дельтой», я отправила его тебе на почту еще вчера. С домашнего компьютера.
– И тебе доброе утро, Кира, – улыбается уголками губ Никита и указывает на кресло, мягко добавляя. – Присаживайся. Выдыхай.
– Доброе.
Бурчу недовольно, но место напротив Лебедева все-таки занимаю. Дышу так глубоко, что натягиваются пуговицы на рубашке. Мрак.
– Прочти. Здесь изменения в твой трудовой договор. Кофе будешь? – подталкивает в мою сторону пару листков он и, не дожидаясь ответа, включает селектор. – Жанн, сделай нам два капучино. Без сахара. С корицей, да.
Отмечаю, что Никита не забыл, какой кофе я люблю, и пытаюсь сосредоточиться на расплывающихся буквах. На самом деле, только две вещи различаю.
Космическую, по моим меркам, зарплату. И пугающее «в режиме ненормированного рабочего дня».
Застываю. Кручу ручку в руке и не могу отделаться от мысли, что один росчерк перевернет все с ног на голову. Что стоит отказаться, встать и уйти? И пусть Лебедев ищет себе другого юриста.
– Все в порядке, Кир?
– Да.
– Врешь, – снова читает меня, как открытую книгу, Никита и морщится, ослабляя галстук. – Что смущает?
– Ненормированный график. У меня, в конце концов, есть личная жизнь, – выпаливаю опрометчиво и тут же прикусываю язык.
Взгляд моего временного босса чернеет и становится грозовым. Или это небо застилает тучами, и в кабинете темнеет?
– Я не собираюсь держать тебя на работе каждый день до полуночи. Все в рамках разумного. Если того потребует ситуация.
Заверяет Никита и длинно выдыхает, стягивая галстук шеи. Расстегивает пару верхних пуговиц своей безупречной рубашки и что-то бормочет про никому не нужный отвратительный дресс-код.
Я же действую, как под гипнозом. Ставлю внизу листка подпись и с удивлением смотрю на уверенные размашистые линии.
А потом мы в полной тишине пьем горячий только что сваренный Жанной капучино. Мои пальцы, обхватывающие небольшую молочно-белую чашку, слегка подрагивают. Сердце чересчур усиленно гоняет кровь, а пульс безбожно частит. Как будто я бежала на скорость стометровку, а не разговаривала с новым боссом о должностных обязанностях.
– Знаешь, а ты ни капли не изменилась.
Помедлив, сообщает Никита, а я в очередной раз за сегодняшнее утро вспыхиваю. Зачем ворошить прошлое? Зачем предаваться пыльным воспоминаниям? Почему нельзя плыть в деловом русле и существовать по схеме «я-утвердил-твои-правки-высылай-договор-клиентам».
Слишком остро реагирую на невинную, в общем-то, фразу. Прекрасно это осознаю. Злюсь на себя за то, что не получается быть хладнокровной. И после трехминутной борьбы все-таки выдаю нейтральное.
– Возможно.
Небрежно веду плечами и стараюсь демонстрировать максимальное безразличие, проглатывая вертящиеся на языке слова. О том, что он изменился. Не только внешне – внутренне тоже.
Стал более жестким. Бескомпромиссным. Неуступчивым.
И это, как ни странно, очень ему идет.
– Спасибо за кофе.
Допив в два глотка остатки божественного напитка, благодарю Никиту и убегаю из кабинета до того, как он успеет еще что-то сказать. Снова прячусь в своем маленьком кабинете и отгораживаюсь баррикадами из компьютера и многочисленных папок от норовящих ко мне заглянуть людей.
В свете гуляющих по фирме слухов всем что-то срочно от меня понадобилось. Женьке из бухгалтерии – какие-то старые акты сверок. Лиле из логистики – маршрутные листы, которых у меня отродясь не было. Максу из ОКО – срочно переустановить прекрасно работающее программное обеспечение.
И даже Аля не выдерживает и с извиняющимся стуком проскальзывает в мой офис. Невинно хлопает ресницами. Вручает малиновый круассан в качестве взятки. И облокачивается на край стола, смотря на меня сверху вниз.
– Лебедев уже подписал твое повышение.
– Знаю.
– Лихо!
Роняет со свистом и явно хочет спросить что-то еще, но не решается. Я же с сожалением принимаю, что на работе у меня нет друзей – только коллеги.
– Что ты хочешь от меня услышать, Аль? Что я сплю с новым боссом? Не сплю. Это все? Я удовлетворила твое любопытство?
– Извини, Кир. Просто все вокруг судачат, и я…
– Закрыли тему, Аль. А теперь мне, правда, надо поработать.
Выпроваживаю смутившуюся приятельницу и запираюсь на ключ изнутри. Продолжаю разгребать Авгиевы конюшни, оставшиеся в наследство от Степановой, и не замечаю, как стремительно наступает вечер.
Вздрагиваю от телефонного звонка и не сразу соображаю, что пропустила настойчивый стук в дверь.
– Привет.
– Привет, малышка.
На пороге стоит двухметровый Пашка и мне приходится задирать голову, чтобы с ним поздороваться. Оцениваю и его лучезарную улыбку, и добродушные голубые глаза, и букет алых роз в больших сильных руках.
Сама тоже начинаю улыбаться. Правда, длится эта идиллия недолго.
Все разбивает колючий голос, разрубающий пространство.
– Кира не любит красные розы.
Глава 5
Никита
– Здравствуйте, Никита Сергеевич. Антон Юрьевич готов подписать бумаги. Сможете к нам сегодня подъехать? Шеф просто завтра улетает в длительную командировку.
Оправдываясь, частит секретарь генерального «Дельты», а я устало кошусь на часы. До конца рабочего дня остается пять минут, плюс дорога…
– Будем минут через сорок. Устроит?
– Да, отлично. Антон Юрьевич вас ждет.
Заканчиваю разговор и встаю из-за стола, разминая затекшие плечи. Возвращаю на шею надоевший галстук, перебрасываю через локоть пиджак и иду радовать Киру сообщением о сверхурочных. Только оказываюсь не готовым к появлению двухметрового светловолосого парня на пороге ее кабинета.
Сам не осознаю, почему. Но в эту же секунду жестко припечатываю.
– Кира не любит красные розы.
Услышав мой голос, бугай отлипает от Киры и поворачивается. Растерянно опускает руку с букетом и скользит по мне изучающим взглядом до тех пор, пока я не уточняю.
– Она любит белые розы.
– Кира?
Парень вновь возвращает внимание застывшей позади него Ильиной, отчего та неумолимо краснеет и отводит глаза, никак не комментируя мой пассаж. Сглатывает гулко и представляет нас друг другу.
– Это Никита Сергеевич Лебедев, мой начальник. Это Паша…
– Павел Григорьев. Молодой человек Киры.
– Приятно познакомиться.
Киваю, хоть мне совсем не приятно, и пристальнее рассматриваю этого Григорьева. Высокий, жилистый. Не перекачен, но и не доходяга. Светлые чуть вьющиеся волосы, прямой нос с небольшой горбинкой, крупные ладони. И глаза – доверчивые, добрые.
Не урод, в общем.
Закончив с первичным сбором информации, я делаю два шага вперед и сосредоточиваюсь на Ильиной. Набираю в легкие воздуха и открываю рот, намереваясь сломать чужие планы на вечер, но Кира перебивает.
– Нет, Лебедев.
– Да, Ильина.
Сцепляемся взглядами. Ведем бой и покрываем друг друга прицельным огнем, пока бедолага-Григорьев растерянно озирается по сторонам и ровным счетом ничего не понимает.
Щелчок. Выстрел. Контрольный.
Первой сдается Кира. Вдыхает шумно, отчего ее грудь высоко поднимается. Выдыхает уже тише.
– Ну, как так, Никит, а? Сегодня же пятница.
– Скажи это генеральному «Дельты», собравшемуся завтра отчалить в командировку на неопределенный срок. Они нас и так два месяца мариновали, не хочется контракт упускать.
– Перенести никак, да?
– Никак.
Отрицание. Торг. Принятие.
– Хорошо.
Обреченно соглашается Ильина, и тут отмирает ее Ромео. Мнет листья роз сильными пальцами, складывает, наконец, два и два и выдает недовольное.
– Кира, что здесь вообще происходит?
– Прогулка отменяется, Паш. Нам с Никитой нужно ехать к партнерам, чтобы заключить договор. Извини.
Поднявшись на цыпочки, Кира целует парня в щеку и забирает у него цветы, чтобы поставить их в воду. А у меня что-то колючее, горькое, едкое начинает ворочаться за грудиной при виде этой картины.
Нет, я не думал, что Ильина жила монахиней все это время после нашего разрыва, но смотреть на них с Ромео, на удивление… неприятно.
До покалывания в пальцах неприятно.
