скачать книгу бесплатно
Археолог 1. Солнечный камень
Алекс Рудин
Всю свою жизнь я посвятил поиску древних артефактов. Но однажды столкнулся с такой тайной, что за любопытство пришлось заплатить жизнью. Получив второй шанс, я решил продолжить поиски ответа и узнать причину собственной гибели.
Алекс Рудин
Археолог 1. Солнечный камень
Глава 1
14-го мая 2024 года, Калининградская область, Приморск
Такси я вызвал сразу же, едва выбрался на грунтовую дорогу, и телефон поймал сеть. Пока синяя «Шкода Рапид» добиралась до меня, я успел отдохнуть, выпить прохладной воды из бутылки. Достал из кармана медальон, подержал его на ладони, любуясь.
Настоящее тёплое солнце, искусно выточенное из янтаря. Диаметром почти в ширину ладони. Один луч обломан полностью, второй – наполовину. Из архивных документов я знал, что это случилось, когда последнему хозяину медальона – прусскому вождю Отакару – отрубили голову тевтонские рыцари-храмовники.
Медальон приятно оттягивал ладонь. В основании одного из лучей была просверлена дырочка. В ней ещё сохранился остаток истлевшего кожаного ремешка. По нему можно будет точнее установить дату потери медальона.
Между кустов цветущего боярышника мелькнул синий металлик автомобильного кузова. Я спрятал медальон во внутренний карман куртки, устало поднялся на ноги и забросил за спину лёгкий рюкзак. В нём ничего не было, кроме смены белья, пауэрбанка и бутылки с водой.
Складную титановую лопатку я с некоторым сожалением оставил в кустах. Уж больно удобная вещь! Вот кто-то порадуется, когда найдёт её.
Лопатку я купил уже в Калининграде, в магазине туристического снаряжения. Везти такую из Петербурга значило привлекать к себе внимание на контрольной рамке аэропорта. А внимание могло мне помешать.
Подпрыгивая на ухабах, подъехала синяя «Шкода». Водитель без всяких просьб с моей стороны открыл багажник. Я положил туда рюкзак, а сам уселся на заднее сиденье. Больное колено прострелила боль, и я поморщился. Чёртов артрит!
– В аэропорт, отец? – уважительно спросил дагестанец с круглым лицом и начинающими седеть висками.
– Да, – ответил я.
Машина немедленно тронулась.
Отец, надо же! У прикавказских народов уважение к старшим в крови.
Я потёр колено, снова поморщился и поймал в зеркале внимательный взгляд водителя.
– Ничего, – ответил я на его безмолвный вопрос. – Старость. Колено болит после прогулки.
– Вы из пансионата? – спросил водитель. – Надо было вызвать машину прямо туда. У нас все знают дорогу. Если подняться на дюну – связь ловит.
– Нет, – ответил я. – Я гулял по берегу. Знаете, в последний день у моря всегда хочется прогуляться, увезти с собой хорошие впечатления. А сегодня и погода не подвела. Вот только силы немного не рассчитал – надо было выйти на дорогу пораньше.
Семьдесят семь лет. Столько мне исполнится осенью. И я ещё молодцом – вон, как лихо лазаю по дюнам из мелкого белого песка! Другие в моём возрасте и шагу не ступят без палки или инвалидного кресла.
Я и копать ещё могу. Вот только спина подводит – десять минут внаклонку, и всё. Здравствуй, радикулит!
И болтал я не просто так, а для того, чтобы водитель видел во мне только немощного разговорчивого старика.
От Русского водитель свернул на Красноторовку в объезд Янтарного.
– Вот ишак! – выругался он сквозь зубы, взглянув в зеркало.
Я обернулся и сквозь пыльное стекло увидел серую «Ауди», которая шла прямо за нами.
Сердце тревожно сжалось. Погоня? Но никто не знал, зачем я здесь. Да и о том, что я вообще лечу в Калининград, знал всего один человек. Ему я доверял, как самому себе.
Водитель чуть прибавил скорость, но «Ауди» не отставала. Она летела вплотную за нами, не дела попыток обогнать.
Дагестанец чуть сбросил газ, прижался к обочине и показал левым поворотником – мол, обгоняй! Но водитель «Ауди» не отреагировал. Он тоже притормозил, не позволяя нам уехать вперёд.
Даже если это погоня, то единственное место спасения для меня – аэропорт!
– Подвези поближе ко входу, – попросил я водителя. – Опаздываю на регистрацию!
– Сделаем, отец! – ответил водитель.
На идущую сзади «Ауди» он больше не отвлекался. Работа есть работа!
Возле аэропорта водитель вышел и помог мне надеть рюкзак. Я незаметно оглянулся. «Ауди» стояла чуть в стороне, из неё никто не выходил.
Я почувствовал небольшое облегчение. Если никто не станет сопровождать меня в самолёте, то в Пулково возможных преследователей ждёт сюрприз!
Прихрамывая, я прошёл в терминал. На рамке контроля привычно выложил телефон и связку ключей. Рюкзак уехал в багаж, а самая ценная добыча прячется во внутреннем кармане куртки, которую я не собирался снимать.
Я развёл руки в стороны. Молодая девушка в униформе провела сканером вдоль моих боков. Я улыбнулся ей – дружелюбно, по-отечески. Девушка улыбнулась в ответ.
– Проходите!
В своё время мне было трудно привыкнуть к мысли, что женщин я больше не интересую. Очень трудно. И вот такие «поездки за сокровищами», как я их называл про себя, были частичной компенсацией уязвлённому самолюбию. Кое-что я ещё могу такое, чего не может никто!
Забрав ключи и телефон, я взял рюкзак и поспешил к стойке регистрации. До начала посадки оставалось пятнадцать минут.
В ожидании посадки и весь полёт я внимательно наблюдал за окружавшими меня пассажирами. В большинстве это были семьи с детишками, которые возвращались после отдыха на балтийском побережье. Подозрительного внимания к себе я не заметил, если не считать молодого человека лет пяти, который подошёл ко мне в «чистой» зоне и сосредоточенно стукнул по ноге металлической машинкой. Стервец попал прямо по больному колену, и я едва сдержался.
– Что ты делаешь, Саша! – окликнула его мать – светловолосая женщина с измученным выражением лица и кругами под глазами. – Ради бога, простите!
Надо же, тёзка!
Пацан, насупившись, смотрел на меня. Я погрозил ему пальцем.
– Сейчас же оставь дедушку в покое! – повысила голос мать.
Пацан показал мне язык и неохотно отошёл.
14-го мая 2024 года, Санкт-Петербург – Выборг
В «Пулково» я вызвал машину, едва покинув самолёт. За долгую, насыщенную перелётами жизнь я вызубрил все закоулки этого аэропорта. Когда я пересёк последний зал и вышел к одиннадцатому столбу – машина уже стояла там.
– Финляндский вокзал, – сказал я водителю.
Периодически я незаметно оглядывался и проверял – не едет ли кто за нами. Но ни по дороге на вокзал, ни в «Ласточке», которая за час домчала меня до Выборга, ничего подозрительного не случилось. И я облегчённо выдохнул.
Дело было сделано.
На вокзале Выборга я взял такси – третье за день! – и добрался до замка. Башня святого Олафа снова стояла в лесах – нам опять выделили деньги на реставрацию. Когдая был помоложе, то любил подниматься на смотровую площадку и часами наслаждался видом города и залива. Увы, в последние десять лет это удовольствие стало для меня недоступно.
Никита встретил меня на входе.
– Ну, как? – зачем-то спросил он, оглядываясь, словно шпион.
– Всё в порядке, – ответил я.
Тяжело поднялся по ступенькам в дом наместника. Натруженные ноги гудели, да и перелёт сказывался – староват я для таких стремительных перемещений.
В доме наместника было пусто. Понедельник – законный выходной. А значит – никаких посетителей! Да и смотрители тоже сидят по домам, наслаждаются отдыхом.
Я прошёл в администраторскую. Эта небольшая комната, соединённая с ещё одной, совсем крохотной, служила мне одновременно и рабочим кабинетом, и квартирой.
Да-да! Я живу в музее! Одна из немногих привилегий заслуженного историка.
Я набрал воды в электрический чайник и устало сел на любимый стул.
Вот и всё. Это было моё последнее путешествие. Того, что я получу от Никиты, с лихвой хватит, чтобы дожить оставшиеся годы, попивая чай с выборгскими кренделями и изредка проводя экскурсии для туристов.
– Покупатели уже в городе! – сказал Никита, входя вслед за мной.
Я улыбнулся. Покупатели! Ну, и словечко!
То, чем мы занимались, было похоже на контрабанду. Но лишь внешне. Археологические находки положено сдавать государству. Именно это мы и делали. А государство представляла комиссия экспертов одного крупного музея, который был очень заинтересован в экспонатах с громкой историей. Работая с нами, музей получал экспонаты, а мы – положенные нам по закону пятьдесят процентов от стоимости. И все были довольны. Только бы артефакты были найдены не на официальных раскопах.
Обычная серая схема, ничего особенного.
Я выложил медальон на стол. Луч света, упав из окна, отразился в отполированном янтаре.
Никита подошёл и встал за моей спиной.
– Красота! – чуть слышно выдохнул он.
Я улыбнулся. Никита был одним из моих учеников. Когда его назначили директором музея, он вспомнил обо мне и предложил схему сотрудничества, которая не подвела нас ни разу за двадцать лет.
– Назначу встречу на сегодняшний вечер, Александр Васильевич! – сказал Никита.
– Конечно, – согласился я. – Чем скорее – тем лучше.
Это ещё одно из правил. К находке лучше не привыкать, иначе крепнет желание оставить её себе. Ведь ты уже потратил несколько месяцев, а то и лет на её поиски! Копался в архивах, изучал сохранившиеся документы. Сличал записи с устными легендами. Выезжал на место, ошибался и начинал поиски сначала.
Когда Никита ушёл, я налил себе чаю. С бергамотом, как я люблю. Расположился возле небольшого окна, глядя на залив, берега которого покрывались зацветающей черёмухой и зелёными ивами. Поставил перед собой блюдце с тонко нарезанным лимоном и маленьким ножичком.
Весна всегда была моим любимым временем года. А теперь – много ли их осталось, тех вёсен?
Напившись чая, я сполоснул чашку и убрал её в сушилку. Гостей, конечно, лучше встречать не здесь, а в зале, среди экспонатов – в привычной рабочей обстановке.
Да и переодеться не помешает!
Я сбросил с себя удобную дорожную одежду. Быстро принял душ за маленькой дверцей. Провёл рукой по щекам, на которых уже проступила седая колючая щетина, и махнул рукой. Сойдёт и так! Пригладил небольшую бородку, которая придавала мне чрезвычайно интеллигентный вид.
Надел голубую рубашку, вязаный жилет и тёмно-синий костюм без галстука.
Не люблю галстуки. Чтобы их завязать, каждый раз приходится смотреться в зеркало и вспоминать, сколько мне лет. А поскольку изнутри я себя стариком не чувствую, то при взгляде в зеркало испытываю недовольство.
Я вышел в музейные залы. Дом наместника невелик – всего несколько комнат и каземат под ними. Каждую витрину здесь я знаю наизусть.
За спиной скрипнула входная дверь. Быстро Никита обернулся!
Я повернулся лицом к гостям.
Трое абсолютно незнакомых мне мужчин. Все высокие и широкоплечие, в серых костюмах. Похожи друг на друга, словно братья. У одного в руках небольшой кожаный чемоданчик.
Из-за их широких спин выглядывал Никита.
– Александр Васильевич? – спросил тот, что держал чемодан. – Здравствуйте! Нам сказали, что вы сумели найти интересующую нас вещь. Покажите её!
Он протянул мне руку ладонью вниз. На тыльной стороне ладони я увидел какую-то татуировку, похожую на круг.
Татуировка у сотрудника музея?!
Этот человек совершенно не был похож на музейного работника. Он привык, что ему подчиняются. Я перевёл взгляд на Никиту.
– Кто это такие?
– Неважно, – перебил меня мужчина. – Покажите медальон!
Сердце снова сжалось. Значит, вот как это бывает! Я снова посмотрел на Никиту, и он отвёл глаза в сторону. Всё понятно.
– Нет! – из чистого упрямства ответил я. – Я вас не знаю, а музей закрыт.
– Наверное, медальон в кабинете, на столе! – поспешно сказал Никита и закивал мне.
– Я вам потом всё объясню, Александр Васильевич!
Мужчина быстро прошёл в кабинет.
– Ведите их сюда! – послышался его голос.
Второй в сером пиджаке шагнул ко мне. Я сделал шаг назад, но он вдруг ухватил меня за ворот пиджака и потащил за собой, словно лиса, которая несёт в пасти украденного цыплёнка. Он втащил меня в кабинет и толкнул на стул.
Медальон уже был в руках у главного. Он повертел его в пальцах, посмотрел на свет и перевёл взгляд на меня.
– Где вы его взяли? Расскажите подробно, не упуская никаких деталей.
