Тёмный маг. Книга 8. Рискованный путь

– Нехорошо, Рома, молчать, что ты за ручку с полковником Рокотовым здороваешься, – процедил Маркелов.

– Нет, за руку я с Иваном Михайловичем редко здороваюсь, – усмехнулся Гаранин, и Виктор впервые за несколько дней увидел промелькнувший в глазах Романа знакомый ему опасный огонёк. – Как вы меня нашли?

– Мы догадывались, где тебя держат, – ответил Андрей. – Как только получили подтверждение от Новака, сразу же вылетели сюда. Твои друзья не переставали тебя искать всё это время.

– Причём здесь Новак? Какое ему до меня дело? – Роман потер переносицу, стараясь справиться с нахлынувшим волнением. Глаза болели, и было сложно сосредоточиться на разговоре. Хорошо ещё источник оказался заблокирован наглухо, и ему не нужно было себя контролировать.

– Ты что, ни разу не поинтересовался, кто отец твоей девушки? – усмехнулся Рокотов. Всё было не так уж и плохо, Гаранин быстро приходил в себя. Они успели вовремя, и грубого вмешательства не потребуется. Сейчас главное – дать ему оклематься в спокойной обстановке, иначе очередная встряска может его добить. Поэтому про Ванду он узнает дома и желательно от человека, которому абсолютно доверяет.

– Ну когда-нибудь я бы познакомился с ним, а так Ванда многое про него рассказывала… – Рома встрепенулся и поднял палец вверх, глубоко задумавшись. – Вы серьёзно? – через несколько секунд простонал он. – Вишневецкий и Новак один и тот же человек? Поздравляю, Рома, ты полный кретин, – он схватился за голову обеими руками и откинулся на спинку стула. – Он же вор!

– У каждого есть свои недостатки. И сейчас он пытается не дать разрушиться твоей Гильдии, пока ты ушел в незапланированный отпуск, и тянет её на себе, – усмехнулся Андрей. – Тебе повезло с тестем, как ни крути.

– Ты издеваешься? – выдохнул Роман, сложив на груди руки, стараясь скрыть усилившуюся в них дрожь.

– Может, вы уже скажете, что здесь делаете, где вообще охрана и на каком основании вы вломились в федеральное учреждение? – Первый шок прошёл, и Виктор наконец вспомнил, что он как-никак офицер СБ, а не обычный убийца, который должен сливаться со стеной, видя на горизонте любого члена этого спецподразделения. Он обратился напрямую к Рокотову и теперь ждал ответ, повторив жест Гаранина и сложив руки на груди.

– На основании вот этого, – Иван достал из одного из карманов разгрузки несколько бумаг и бросил их на стол перед опешившим Виктором. – Это копия контракта, заключенного между мной и Дмитрием Наумовым на освобождение младшего члена его Рода, незаконно удерживаемого в правительственном учреждении другой страны без предъявленных ему обвинений.

– Младшего члена Рода? – Маркелов схватил бумаги и начал внимательно вчитываться в написанное. – И когда ты стал Наумовым? – сжав губы, обратился он к моргающему Гаранину.

– Ровно год, три месяца и пятнадцать дней назад, – в допросную зашёл весьма представительный мужчина, обвёл взглядом помещение и, не скрывая пренебрежения, положил перед Маркеловым тонкую папку. – Здесь все подтверждающие документы.

– А вы вообще кто такой? – проводив взглядом папку, которую перетянул к себе Гаранин, спросил у представительного мужчины Виктор.

– Артур Гаврилович Гомельский, Первый Имперский Банк. Я поверенный Романа Георгиевича, и теперь все разговоры вы будете вести исключительно со мной. Если у вас возникнет какой-то вопрос к Роману Георгиевичу, вы адресуете его мне, а я передам Роману Георгиевичу, если наши адвокаты решат, что эти вопросы не нарушают его прав. Это понятно? – Последнее слово он произнёс с нажимом, а когда дождался кивка потрясённого Маркелова, повернулся к Роману, доставая из сумки небольшую коробку, сплошь изрезанную защитными символами. – Это ваше. Дмитрий Александрович сказал, что он вам жизненно необходим.

Роман, отложив бумаги в сторону, схватился за коробку, достал из неё перстень и сразу же надел на палец. Его источник был всё ещё заблокирован, поэтому не ощутил действия артефакта, но с ним Роме сразу же стало спокойнее.

– Мы ещё поговорим о том, каким образом столь редкая и ценная вещь попала на чёрный рынок, – повернулся Гомельский к Виктору. – Как и о том, почему за столько времени вы не дали моему клиенту связаться со своим адвокатом, не предоставили адвоката сами и нарушили право на обязательный телефонный звонок.

– Где мой поверенный? – прямо спросил у Гомельского Роман.

– Увы, его уже нет с нами. Несчастный случай, – спокойно ответил ему Артур Гаврилович. – Он выпал из окна седьмого этажа прямо в бассейн, где и утонул. Роман Георгиевич, Первый Имперский Банк приносит вам свои извинения за то, что мы не смогли предоставить вам нового поверенного в кратчайшие сроки, поэтому сейчас вы будете работать исключительно со мной.

– Это вообще законно? – тихо спросил Гаранин у Рокотова, отодвигая от себя документы, в которых говорилось, что Дима взял его в свой Род. Правда, он видел, что подпись была Ожогина. И сейчас не знал, как на всё это реагировать. Слишком много информации свалилось на больной и ослабший разум. Полковник только кивнул, не вдаваясь в подробности.

– То есть у Моро ты уже принадлежал Роду Наумова? – Маркелов чувствовал, как остатки почвы уходят у него из-под ног, и что он начинает балансировать на очень тонком и скользком льду.

– Разумеется. Вы же видите дату, – спокойно ответил Гомельский. – Ещё раз, все вопросы, адресованные Роману Георгиевичу, вы задаёте мне! – повторил он с нажимом.

– И что ты там делал тогда в этом случае? – Виктор отмахнулся от Гомельского, выходя из себя. Он ожидал чего угодно, но только не этого. И Гаранин-старший должен был их всех предупредить о такой возможности.

– Господин Маркелов! – рявкнул Гомельский, и Виктор уставился на него, отводя взгляд от Романа, который с каждой секундой приходил в себя всё больше и больше. – Вы обращаетесь ко мне! – Виктор нехотя кивнул, и поверенный продолжил: – Роман Георгиевич работал у господина Моро официантом, я лично давал ему рекомендации, чтобы он мог официально устроиться на этот приём. Насколько мне известно, он находился там со своей девушкой.

– А я ему говорил, – усмехнулся Роман, ни разу больше не взглянув на Маркелова.

– А Вишневецкая, как я понимаю, тоже была официанткой, – рассмеялся Виктор. – Какие интересные у вас ролевые игры. Вы меня за идиота, что ли, держите?

– Ролевые игры моего клиента не должны волновать ни вас, ни меня, ни кого бы то не было, кроме моего клиента и его партнерши. Только глава Рода может за такие игры возложить на него ответственность. Дмитрий Александрович был там и не возражал. На этом все вопросы, касающиеся нахождения Романа Георгиевича на приёме у господина Моро, прошу считать закрытыми! – довольно резко ответил Гомельский, махнув рукой. Дверь открылась в очередной раз со страшным скрежетом, и в допросную вошли трое мужчин в одинаковых чёрных костюмах, стоимостью в годовую зарплату Виктора. Они подошли к столу, ставя на него свои одинаковые чёрные чемоданчики, и окинули Маркелова оценивающим взглядом, словно решали, что с этого нищего офицера Службы Безопасности вообще можно взять.

– Начальник тюрьмы прибыл со своими заместителями и адвокатами, – сообщил Шехтер, получив необходимую информацию по рации.

– Замечательно, их-то мы как раз и ждали, – зловеще улыбнулся Гомельский. – Надеюсь, у вас и вашей организации хватит денег, чтобы оплатить хотя бы работу наших лучших юристов.

– Я вам ещё нужен? – осведомился Рокотов у Гомельского.

– Да, ваше присутствие не помешает. Роман Георгиевич плохо выглядит. Можете уводить его отсюда. Вот ему здесь точно нечего делать. Мы здесь застрянем надолго, – в очередной раз улыбнулся Виктору Гомельский.

– Что нам делать? – серьёзно спросил Андрей, подходя к Рокотову, в то время как Залман, протянув руку, помог Гаранину подняться на ноги и вывел его из допросной.

– Ему нужно поспать, Андрей. Сам он точно не сможет уснуть, его нервная система перевозбуждена. Вколите ему снотворное из нашей аптечки, пусть перегрузится. Диме я позвоню, отчитаюсь, – подумав, ответил Иван, наконец определившись с тем, что его помощь всё-таки не потребуется. – Как только он придёт в норму, отправляйтесь на нашем самолете в Москву, я улечу на самолете Гомельского.

– Думаешь, с ним всё будет нормально? – с сомнением спросил Бобров. – Я был на его месте, и сам я в своё время не справился.

– С ним будет Дима. Роман тебе доверяет, не отходи от него пока, понаблюдай. Если что-нибудь тебе не понравится, сразу звони. И да, Андрей, ничего пока не говори ему про Ванду. Пускай Дима с Эдом как менталисты всё сами расскажут, – остановил он Боброва.

– Хорошо, Вань. Тебе виднее. Если что, мы на связи.

***

Я сидел в гостиной Ромкиного особняка и крутил в руках телефон. Операция должна была уже начаться, и теперь я ждал звонка хоть от Рокотова, хоть от Гомельского. Мне было не особо важно, кто именно это сделает. Сегодня я тратил свой заслуженный выходной на то, чтобы караулить Ванду, которая с особым упорством и маниакальным желанием старалась выбраться из дома и отобрать у нас свой телефон. А Эдуард, в свою очередь, караулил Марину и Лео, попутно строя дома бассейн.

В эту ночь я честно ночевал дома, так что вроде бы Марина не злилась на то, что я надолго оставляю её на попечение своего брата и Лео, который, похоже, не собирается возвращаться домой.

– Есть какие-нибудь новости? – в гостиную зашёл Томаш Вишневецкий и, опустившись в кресло напротив меня, устало прикрыл глаза рукой.

– Пока нет, – ответил я, рассматривая отца Ванды. Прошло не больше суток с того момента, как мы виделись с ним на том злополучном складе, и мне показалось, что за это время он слегка сдал. По крайней мере, я впервые увидел морщины на его лице.

– Что с Вандой? – прямо спросил он, провожая взглядом свою дочь, которая спустилась вниз по лестнице и прошла мимо нас, даже не посмотрев в его сторону. – Она изменилась.

– Я всё исправлю, – ответил я, продолжая наблюдать за ним. – Сейчас она под остаточным влиянием артефакта и, как бы сказать, это не совсем она. Всё изменится, когда Ванда увидит Романа. Ну а дальше будем работать. Вы что-нибудь знаете про этого Влада?

– Нет, – развёл руками Томаш. – Только то, что он похож на Романа и представился инженером-теплотехником. Я не думаю, что ей с ним следует встречаться.

– Я такого же мнения, – проговорил Егор, входя в комнату. Ему выходной никто не давал, поэтому он честно отработал свою смену и только сейчас вернулся домой. – Мне нужно вам кое-что показать, – он подошёл к нам, держа в руках портативный компьютер, которые выдавали всем сотрудникам Службы Безопасности. – Я попросил Ожогина, помощника Романа, переслать мне видео с камер наблюдения, расположенных над входом в Гильдию, в то время, когда там находилась Ванда. Что происходило внутри здания, без специального запроса получить нельзя. – Он поставил на столик компьютер и включил запись. Мы с Томашем наклонились, пристально вглядываясь в картинку.

Вот Ванда выбегает из Гильдии, явно находясь в каком-то раздрае, оступается и летит вниз, где её подхватывает Клещёв.

– Вот же сволочь, – протянул я.

– Это не всё. Они следили за ней. Вот два непонятных типа, – он указал на две размытые фигуры в отдалении. – Подошли к зданию вместе с ней, с кем-то связались, и через минуту подъехала машина, из которой вышел Клещёв.

– Это не мои ребята, – нахмурившись, произнес Томаш под удивленным взглядом Егора. – Дима потом всё тебе расскажет. И да, ни Ванда, ни Ветта не знают, – исполняющий обязанности главы второй Гильдии и бывший глава первой посмотрел на меня. Я кивнул. Это их семейное дело, в которое я вмешиваться точно не стану.

– Ожогин сказал, что их охрана опознала в них фландрийских наёмников, – через несколько секунд проговорил Егор, возвращая нас к записи с камер.

– Это кто? – я указал на человека, к которому подошла Ванда, тронув за плечо, после чего вместе с ним куда-то отправилась. И она больше не выглядела напряжённой, взволнованной и дёрганной, как последние несколько недель.

– Понятия не имею. Он ни разу не попал в объектив камеры лицом, словно знал, где они расположены, и старался всегда стоять к ним спиной, – серьёзно сказал Дубов. – Он похож на Влада?

– Честно? Не знаю. Я его не слишком хорошо рассмотрел, – потёр подбородок Вишневецкий. – Но, похоже, что да, это он.

– На записи не видно, что он как-то связан с Клещёвым или наёмниками. Просто какой-то парень, оказавшийся не в то время не в том месте. Я с вероятностью в восемьдесят девять процентов уверен: то, что произошло внутри Гильдии, способствовало активации артефакта, и Клещёв это узнал, когда столкнулся с ней. Зрительный контакт был от силы несколько секунд, поэтому ничего конкретного с мозгами нашей Ванды он точно сделать бы не успел.

– Томаш, что происходило в это время в здании Гильдии? – быстро спросил я у Вишневецкого.

– Ничего особенного. Знакомство подчинённых с новым руководством… Стой, – он нахмурился и посмотрел на меня. – Тогда впервые чары оповещения заорали, сообщая, что глава Гильдии находится в смертельной опасности. И когда Ванда пришла в приёмную, Ольга как раз распаковывала венок.

– Какой венок? – я помотал головой, стараясь понять, о чём говорит Томаш.

– Красивый и дорогой, – усмехнулся Вишневецкий. – Начальнику от преданной секретарши. Похоронный. Не спрашивай, это долгая история.

– Я понял, что именно послужило триггером, – я закрыл глаза и откинулся на спинку дивана. – Ромкина смерть. Не забывай, что он вообще не должен был выжить после того, как я бы получил «Феникс». Я вообще ничего не понимаю, – помассировал я виски, стараясь хоть как-то сложить все детали этой мозаики вместе.

– Я не думаю, что Клещёв такой заботливый, что решил убрать воспоминания о Роме в момент его смерти и облегчить страдания нашей Ванде, – покачал головой Егор. – Здесь что-то другое. Больше похоже на план «Б».

– Или на кривые руки Клещёва и недоделанный артефакт. Егор, я не знаю, что происходит, – я покачал головой. – И Громов мне запретил пытать эту тварь, чтобы всё выяснить. Надеюсь, Андрей Николаевич мне в ближайшее время всё расскажет, или, клянусь, я спущу Эда с поводка и позволю ему поразвлечься так, как он хочет. И не факт, что натравлю я его на Клещёва, – злобно процедил я, вздрагивая от звонка телефона, который всё ещё сжимал в руке, и ловя странный удивлённый взгляд Томаша.

Ну да, взаимоотношения в Древних Родах и Семье всегда были странными, вам, ребята, не понять. Я бросил взгляд на дисплей телефона. Звонил Ваня, и я тут же принял вызов, напряженно закусив губу:

– Что у вас?

– Всё нормально, – ответил Рокотов на фоне монотонных голосов. – Всё прошло гладко, даже силу не пришлось применять. По-моему, Бобров расстроился. У Андрея особое, весьма нежное отношение к этой тюрьме. Романа мы вытащили, сейчас всю фландрийскую Службу Безопасности препарирует Гомельский со своими адвокатами. И я им, если честно, не завидую.

– Ваня, что с Ромой? – задал я самый важный вопрос. В гостиную зашла Ванда, напряженно вслушиваясь в мой разговор, с чашкой чего-то горячего в руках.

– Дима, я не знаю. Он слишком закрывается от всех. Посмотрим завтра. Сейчас Андрей с Залманом находятся с ним, может, что-то прояснится. Но я предупреждаю, что он совсем не в форме и может в любой момент сорваться. Я могу его забрать к себе на Базу, у меня есть опыт работы с последствиями подобного заключения, но ты говорил, что ему нужно обязательно вернуться в Москву, – отчитался Рокотов, в то время как я сжимал в руках трубку так сильно, что начал опасаться за её целостность. Я боюсь себе представить, что с Ромкой творится, если Ваня сам предложил им заняться.

– Ему нужно вернуться. Мне надо объясниться насчёт того, что он теперь вроде как Наумов, и без него мы не сможем начать лечение Ванды, – принял я решение. – Если я увижу, что мы не справляемся, то отдам его тебе.

– Смотри сам, но Романа доломать может любое потрясение. Поэтому насчёт Ванды говори с ним аккуратно. Он маг, он должен понять, – с некоторой заминкой проговорил Рокотов.

– Когда вы вернётесь? – я посмотрел на Ванду, которая, не мигая, смотрела на меня в упор. Да, если бы она была магом огня, я бы уже превратился в горстку пепла.

– Завтра вечером.

– Вань, сделайте так, чтобы этой тюрьмы вообще больше не существовало, – выпалил я.

– О, насчёт этого не беспокойся, – даже на расстоянии я понял, что Рокотов усмехнулся. – Гомельский сделает все возможное, чтобы каждый, принимавший участие в задержании Романа, остался без штанов. И настроен он крайне решительно. Я передам ему твою просьбу. Думаю, фландрийской СБ придётся продать эту тюрьму, чтобы расплатиться с долгами. Это додуматься надо – задержать незаконно и пытать одного из Наумовых. Ещё пару веков назад войны из-за меньшего начинались, – и он снова усмехнулся и отключился, а я обвёл взглядом всех, находившихся в гостиной.

Ванда тряхнула головой и направилась наверх, не останавливаясь, чтобы что-то обсудить или хотя бы поговорить с отцом.

– Мы всё слышали, – проговорил Егор. – Ну что ж, будем ждать.

– Я попробую накопать какую-нибудь информацию про Влада, – Томаш задумчиво посмотрел в очередной раз на экран. – Дима, а можно тебя попросить об одной услуге?

– Да, разумеется, – кивнул я.

– Ты можешь мне сделать ещё такую штуку, которая меня перенесла в Тверь. Слишком долго ехать, а Ветта с Агнешкой уже телефон весь оборвали. Мы же ничего им не объяснили, – улыбнулся Вишневецкий.

– Да, конечно, – я огляделся по сторонам и увидел в углу гостиной небольшой столик, где располагался стационарный телефон, блокнот и подставка с несколькими карандашами и ручками. Вытащив все карандаши, я сделал из них несколько порталов в дом к Вишневецким и сюда, в дом Гаранина. – Эти три в Тверь активируются на слово «дом», остальные – в этот особняк. Активация на слово «Ванда».

– Спасибо, – искренне поблагодарил Томаш и, взяв один из карандашей, с лёгким хлопком переместился в Тверь к жене и тёще.

– Я оставлю тебя одного? У меня в поместье невеста уже наверняка очень сильно заскучала. Завтра вечером, как Ваня отзвонится, я приеду. Встретим Ромку вместе, – спросил я у Егора и потянулся, разминая слегка затёкшие мышцы.

– Да, иди, – махнул Егор рукой. – Никуда Ванда от меня не денется. Я Соню попрошу её из дома не выпускать, если мне придётся отлучиться.

– Неплохая идея, – я кивнул и переместился в поместье, понимая, что я чертовски устал за эти двое суток.

Глава 4

Роман стоял возле кровати в номере одного из отелей, в котором обосновались на время «Волки», и разбирал сумку. Её ему собрал и передал с Андреем Женя. Кто бы знал, с каким удовольствием он снял с себя вчера те драные замызганные обноски. Сейчас же, надев свои вещи, он скептически себя осмотрел, невесело усмехнувшись. Да, нервы, редкие приёмы пищи и отсутствие физических нагрузок даже за эти полтора месяца ощутимо ударили по организму. Одежда была ему велика, но долететь до Москвы и этого хватит. Не на модный показ собирается. А там Савин что-нибудь ему сошьёт, на то время, пока он форму не наберёт.

На дне сумки обнаружился телефон, который он перед приёмом у Моро оставил в самолёте. Покрутив его в руке, Рома отложил трубку в сторону. Позвонит всем, когда самолёт приземлится в Москве.

Пистолет обнаружился там же. Обоймы были разряжены, и Рома, глубоко вздохнув, сел на кровать, начиная их заряжать, просто чтобы не думать о том, что произошло с ним во фландрийской тюрьме, но мысли всё равно возвращались к тем дням. И, чего скрывать, он всё ещё не до конца верил в то, что всё закончилось.

Руки дрожали, и даже такое простое и привычное действие давалось ему с трудом. Патроны падали на пол, он никак не мог удержать их в подавателе. Рома поднимал их и, стиснув зубы, начинал сначала, стараясь силой воли уменьшить дрожь в руках. С пятой попытки он всё-таки смог снарядить обоймы и вложил пистолет в кобуру на поясе. Не сказать, что это придало ему уверенности. Роман не был уверен, что наличие оружия как-то ему поможет.

– Ты как? – в номер без стука вошёл Андрей и остановился в проёме, внимательно глядя на Гаранина.

– Нормально, – кивнул Рома, поднимаясь на ноги. – Бывало и хуже, – усмехнулся он, покачав головой.

– Готов ехать? – тихо спросил Бобров. Он не верил, что его временный подопечный в порядке. Полтора месяца, проведённых в этой тюрьме, слишком долгий срок, чтобы так быстро оклематься, и капитан постоянно ждал, что что-нибудь произойдёт.

– Спрашиваешь. Ненавижу Фландрию, – поморщился Роман, хватая сумку и направляясь к выходу. – Спасибо. Я так и не поблагодарил вас за то, что вы сделали.

– Это наша работа. Идём, – ответил Андрей, развернулся и вышел в коридор, ожидая, когда Гаранин выйдет за ним следом.

В холле отеля к ним подошёл Шехтер. Внимательно осмотрев Рому, он перевёл вопросительный взгляд на Боброва. Андрей неопределённо пожал плечами и махнул рукой в сторону выхода. Что тут гадать, нужно быстрее доставить Гаранина Диме, а потом уже решать, что с ним делать.

Дверь перед ними открыл швейцар, и они втроём вышли на улицу. Но практически сразу сверкнула молния, и с некоторой задержкой раздался оглушительный раскат грома. Роман попятился, столкнувшись в дверях с выходившим наружу мужчиной, перекрыв ему проход.

– С тобой всё в порядке? – напряжённо спросил Андрей, нахмурившись, глядя на Рому.

– Да. Нет… – Гаранин тряхнул головой и сделал глубокий вдох, когда с неба начали падать первые капли дождя. – Нет, – простонал он и закрыл глаза, опускаясь на колени. Редкие капли превратились в самый настоящий ливень, за считанные мгновения заливая всё вокруг.

В голове сразу же яркими вспышками пронеслись воспоминания. Вода, льющаяся на лицо, заполняющая нос, рот, затекающая в лёгкие. Дышать было нечем, и без того переполненный источник, ещё больше напитывающийся энергией воды, начинал беспокоиться, и все силы нужно было прикладывать, чтобы контролировать это буйство стихии и не взорваться.

– Что это вообще такое? – воскликнул представительный мужчина, которому Гаранин перегородил дорогу. – Когда в это место начали пускать всякий неадекватный сброд?

Роман резко открыл глаза, и от него отделилась волна неоформленной энергии, трансформирующаяся в водяной таран, который отбросил до сих пор возмущающегося мужчину внутрь отеля вместе с вырванной из петель дверью и стоявшим возле них швейцаром. Послышался звон бьющегося стекла и громкие голоса испуганных посетителей.

– Рома! – Андрей подбежал к Гаранину и сел на корточки, схватив его за плечи и довольно ощутимо тряхнув. – Дыши. Это всего лишь дождь.

– Я разберусь, – сквозь гул в ушах Роман услышал голос Залмана, который развернулся и решительно зашёл в холл. Гаранин попытался сделать вдох, но из-за продолжающейся паники у него ничего не получилось, и он лишь слышал, как Залман говорит: – Капитан Шехтер, спецподразделение «Волки».

– Да дыши ты! – прорычал Бобров и в очередной раз тряхнул Романа за плечи, стараясь привести в чувство. Выругавшись сквозь зубы, Андрей поднялся на ноги и втащил пытающегося прийти в себя Рому в холл отеля. – Ну же! – он вновь сел перед Гараниным, следя за тем, как тот начал постепенно успокаиваться и наконец сумел сделать первый глубокий вдох. – Ну вот, молодец. – Андрей выдохнул и достал телефон. – Ваня, у нас проблема.

– Дождь? – тихо уточнил Рокотов.

– Дождь, – серьёзно кивнул Бобров, вспоминая, как сам проходил через подобное. Но ему было проще, он не был магом воды и ему не нужно было себя контролировать в подобные моменты.

– Это пройдёт, всё нормально, – тихо проговорил Роман, глядя на Андрея.

– Что будем делать? – спросил Бобров у замолчавшего полковника, не обратив на реплику Гаранина никакого внимания.

– Он контролирует себя? – напряжённо спросил Рокотов.

– Не совсем, – протянул Бобров, глядя на мокрый пол и осколки битого стекла у себя под ногами. – Нам лететь в Москву или сразу на Базу?

– В Москву, надо решить вопрос с Вандой. Я предупрежу Диму, и мы решим, что делать дальше. Отложите вылет до приемлемых погодных условий, – отдал распоряжение Рокотов.

– Хорошо, – Андрей отключился и повернулся к Роману.

– Не нужно откладывать вылет. Мне нужно в Москву, – как можно увереннее проговорил Гаранин, невольно бросая взгляд через выбитую дверь на улицу, где всё ещё шёл дождь.

Последние пару часов он просчитывал варианты событий, чтобы хоть немного отвлечься, приходя в себя после продолжительного сна, в который его сразу же погрузили волки Рокотова, как только они переступили порог его номера. И каждая карта вероятностей его не радовала. Его слишком долго не было дома, и всё начинало стремительно рушиться.

– Пошли в номер, как только закончится дождь, сразу назначим вылет, – Андрей поднялся на ноги и протянул руку, помогая Роману встать.