#неАИ. Все еще новобранец. Том 2

Алекс Бредвик

#неАИ. Все еще новобранец. Том 2

Глава 1

Вечер стоял пасмурный. Возникло ощущение, что сам мир плачет из-за траура. Сотни воинов лежали на погребальных кострах, ожидая своего мгновения. Все они пройдут свои суды и попадут в Элизиум. Трусов и предателей среди них не было, только храбрейшие из храбрейших. Лучшие из лучших. Ибо они были Спартанцами, ибо они были нашими Легионерами.

Наша десятка, даже раненые решили выйти на столь значимое и печальное событие, стояла возле двух костров. Десятый и одиннадцатый. Один – старый и опытный воин, второй – молодой и не оперившийся до конца птенец. Но оба не дрогнули в момент опасности, оба сражались до конца, что бы ни испытывали их тела и души.

Десятый погиб в момент решимости, защищая того, кого считал важнее себя. Защитил будущее нашего государства – Митрокла. Ибо после Александра Великий Совет его назначит Царём всей Спарты. Он погиб героем, только подвиг его останется неизвестен.

Одиннадцатый весь бой переживал, опасался, молился богам… боялся. Но он ни разу не отступил назад, насколько бы ему страшно ни было. Он сражался всегда с противником, которого на одного было больше. Главный его враг в той битве был страх. И он его победил. Он сбежал, когда была такая возможность, он не подставил своих товарищей. Он хоть и не победил… но сражался со своим внутренним врагом прекрасно.

– Друзья, – развернулся к нам царевич, смотря каждому через глаза в душу. – Кто-то знал этих двоих хорошо, кто-то не успел толком познакомиться. Но все мы видели, как эти воины сражались, как один подтвердил свою легендарность, а второй стал настоящим воином. Со страхом, но с силой воли. Каждый из нас общался с ними, разделял вино и хлеб. Каждый из нас веселился с ними, поддерживал в трудные минуты. Они – наши братья. Они – часть нас. Они – Черти, которые даже в Элизиуме будут стоять на страже мира.

– За братьев! – хором сказали восемь человек и подняли кубки с разбавленным вином, но я промолчал, ибо не знал, что нужно говорить, а кубок поднял.

– За братьев! – кивнул Митрокл. – Они сражались ради нас. Они сражались ради горожан Артоскопеиона. Граждан Спарты. Эти воины, так же как и второй, отдали свои жизни, чтобы мы могли дышать и дальше.

– За храбрость! – снова все подняли свои кубки, а я успел подхватить слова и следом за всеми поднять кубок.

– Они были храбры, да, – мелко покивал командир. – И это доказали в последней битве. Они пали настоящими мужчинами, так пускай их духи воспылают так, чтобы совет из Радомата, Аида и Миноса счёл их достойными. За наших!

– За наших! – хором ответили все, после чего залпом осушили свои бокалы.

Бросив деревянные кубки в кострища, каждый взял по факелу, и мы разошлись. Каждый уже знал, где будет стоять. Каждый только ждал команды. И мы сделали это одновременно. Традиция. Дань уважения. В каком бы состоянии ни находились Черти, каждый должен присутствовать на похоронах. Каждый.

– Ромул, – взял горшок с прахом нашего товарища Митрокл, после чего развеял его по ветру, символизируя свободный дух некогда раба. – Пускай твои боги примут тебя.

Мы стояли до последнего. Дождь только усиливался, превращаясь в настоящий ливень. Где-то вдали, в водах моря, бушевала настоящая буря. Посейдон злился, что кровь храбрейших воинов через почву стала попадать в его царство. Они должны жить, а не обагрять этот мир своим естеством. Там же давал о себе знать Зевс. Десятки молний били в водную гладь, усиливая ярость своего брата. Не хватало только Ареса… но он точно сейчас должен сражаться с вражескими богами, если такие есть.

Мы стояли до последнего… дождались, когда даже угли полностью потухнут, когда весь пепел развеется по сильному ветру. И только после этого стали уходить. Раненых пришлось придерживать, но все они шли на поправку, все они уже скоро вернутся к нам в строй, что радовало. И каждый этому удивлялся.

– Никак близость разрушенного храма Асклепия так благосклонно на вас влияет, – хотел было улыбнуться командир, но только покачал головой. – Видимо, магию этого бога уже ничто не сдерживает, и её чудодейственные свойства распространяются на всех в округе.

– Кстати, да, – подал голос Грек. – Когда нас перевезли в город, раны начали заживать куда быстрее, а силы стремительнее возвращаться. Боги милостивы к нам. Это факт.

– Не представляешь, насколько милостивы, – незаметно для остальных покосился на меня царевич и подмигнул. – Но пока отдыхать. В ближайшие дни ничего не ожидается, кроме тренировок и набора недостающих в наш отряд. Мелл, готовься, станешь десятым.

– Это честь для меня, – хотел было он ударить себя по груди кулаком, но тут же одёрнул себя, вспомнив про свои раны, которые все еще не зажили до конца. – Тогда кто будет вторым, седьмым и одиннадцатым?

– Вторым… скорее всего, кто-то из наших, – немного задумчиво пояснял командир. – Остальных придётся добирать. С одиннадцатым будет меньше всего проблем, туда чаще всего свежее мясо набирали, как и тринадцатого… а вот с двумя другими позициями… придётся искать среди опытных воинов. С ними точно десятники и сотники расставаться не захотят. Опять придётся на советах ругаться.

Меня перемещать не будут. Факт. Иначе бы царевич об этом сейчас заявил. Ну а почему у него должно быть какое-то другое мнение на мой счёт? Кто убил кентавра – неизвестно. Просто обнаружили, что в него метнули оружие врага. Сам я не стал выделяться, ибо выглядело бы слишком подозрительно для врагов, которые могли оказаться в нашем строю. Разведчиков других государств ловили время от времени… поэтому приходилось шифроваться.

Так что я оставался всё ещё новобранцем в глазах большинства. Не было прецедента, чтобы на мой шлем нанесли письмена, которые бы символизировали мое возвышение. Нет, я уже мог что-то нанести и сам… но это не считается. Обязательно командир должен заверить такую надпись. Традиция, которая показывала уважение власть имущих.

Дойдя до лазарета, мы распределили троицу раненых по койкам. Их всех будут держать до победного, но врачи говорят, что не больше трёх суток, с учётом текущей скорости восстановления. Они этому были рады, командир этому был рад… и после прощаний здоровые отправились в поместье, где была наша временная казарма.

– Командир, – поравнялся я с Митроклом. – Смогу сегодня отлучиться к Нике? Всё же… победили как-никак, каждый из нас имеет право отдохнуть.

– Побудь с ней, – одобрительно улыбнулся и похлопал по спине меня царевич. – Ты молодой, мужская сила в тебе бурлит и требует выхода… тебе это надо. Так что да… сегодня можешь остаться с ней. Могу уточнить у посыльных, ответственных за наш участок, где она остановилась, если тебе это надо. Надо же?

– Надо, – с широкой улыбкой кивнул я, после чего немного отстал от Митрокла, который движением руки дал понять, что он хочет побыть наедине со своими мыслями.

Остальные тоже были мрачнее самой мрачной тучи на сегодняшнем небе. Это была победа… но мы потеряли больше семи сотен воинов в итоге. Никто не ожидал от монстров такой подлости… они открыли портал в тот момент, когда мы начали наступать. И наша лёгкая прогулка превратилась в настоящий замес. Но радовало одно. Их погибло в разы больше. Но сколько их ещё прибудет в наш мир?

Но я был уверен только в одном – это только начало. Величественно-трагическое. Да, мы победили… сегодня мы оплакиваем умерших. Но завтра весь город будет пировать. Ведь столько монстров было уничтожено, столько тварей не смогли начать творить хаос в нашем мире! И я уверен, огромная заслуга именно в моём броске.

Когда мы дошли до нашего особняка, каждый побрёл в свою комнатку. Братья пошли бороться где-то в пустых складах первого этажа; восьмой и девятый завалились в винный погреб, забаррикадировав его; двенадцатый ушёл с первым куда-то наверх, решил что-то обсудить. Я же направился в нашу спальную зону, завалился на свою койку и достал камень, который материализовался у меня в руках, когда мы вернулись после битвы.

Камень поддержки: пространственное самоисцеление

Позволяет усилить эффект самоисцеления, направив лечебную энергию на всех союзников в радиусе 10 метров.

Эффект был довольно интересным. Теперь я мог лечить не только себя, но и своих союзников. Словно само мироздание поняло, что мне необходимо… и подбросило нужное исцеление. Я его пока не поглощал, мысленно запрещал своему естеству это делать. Были более важные дела, причём много лишних глаз вокруг. Сейчас же я один, так что…

Мысленно разрешил своей душе поглотить этот камень. Он тут же впитался через руку, энергия поплыла куда-то в центр живота, причиняя лёгкую боль… и доставляя, что удивительно, удовольствие. Моё тело слегка сияло, но не слепило. А когда вихрь в животе затих, перед глазами развернулось снова описание моего первого камня умения. Вот только название на этот раз было выделено жирным.

Камень умений: самоисцеление

Связи:

1. Камень поддержки: пространственное самоисцеление

2. Пустое гнездо

3. Пустое гнездо

4. Пустое гнездо

5. Пустое гнездо

Позволяет восстановить здоровье, пытаясь привести его к идеальному значению для вашего вида.

Тратит 10% вашего магического запаса энергии, чтобы улучшить ваше самочувствие, залечить раны на 10% от максимального для вашего организма значения.

Свойства камней поддержки:

Эффект самоисцеления усилен, лечебная энергия направлена на всех союзников в радиусе 10 метров.

И тут сразу становилось понятно. Камень самоисцеления можно усилить ещё четыре раза. То есть… всего есть пять ячеек. Мысленно я могу разделять камень поддержки с камнем умения, из-за чего название первого вновь становится не жирным, а обычным, а всё это подробное описание пропадает. Выглядит интересно… даже страшно представить, во что выльется всё это. Магия. Как есть магия.

Тут же в голове возникла безумная идея. Можно пробраться к нашим и использовать на них мою новую находку. И они уже завтра, с высокой долей вероятности, смогут быть в строю. Главное – сделать это скрытно, иначе с меня никогда не слезут. Нельзя показывать даже своим прогрессию этой способности. Ведь не я же прикончил последнего командира, по мнению многих. Вот и нечего знать им о том, что я стал сильнее…

Ведь в единстве сила, так ведь?

Вообще, я стал снова чуточку сильнее. Я ощущал это. Применил на себе несколько раз самоисцеление, опустошая свой резерв примерно на треть… а он заполнился примерно за две минуты целиком. Раньше на это требовалось минут пять точно, если не все десять.

Я становился сильнее не только в физическом плане, но и в магическом. Моё внутреннее море расширялось, а реки, которые втекали в него, быстрее наполняли его. Вот только откуда эти реки текли? Где были их истоки? Сам окружающий мир? Магический фон, который появился вместе с противником? Тогда и иномирный прорыв – благо, а не хаос? Или же это испытание на право владеть столь мощной силой?

Но мои размышления прервали. Позвали на ужин, так что пришлось возвращаться под мощный дождь и идти в столовую. Мы и так все были уже мокрыми, так что ещё раз промокнуть было невозможно. А вот жрать хотели все, ибо обед был пропущен, а прошедшая битва сожрала все силы до последней капли. Хотя на братьев это не распространялось. У них вечно что-то в заднице мешало им успокоиться.

– Командир, – посмотрел на царевича Агамемнон. – У меня есть на примете один хороший воин. Сегодня пережил множество стычек. При этом вышел из них без единой царапины. Мой друг и давний товарищ. Тяжёлый гоплит, так что к тяжестям и сражениям в гуще ему не привыкать. Могу попробовать его уговорить влиться к нам.

– Если ты ему доверяешь так же, как себе, то добро, – кивнул Митрокл. – Если он согласится, то проблема со вторым номером будет решена. Останется седьмой и одиннадцатый.

– С новобранцами сейчас… проблема, – нахмурился Кефалон. – Если и брать, то точно не из местных. Им ещё город восстанавливать после того, как мы их покинем. А если тут станет спокойнее после уничтожения лагеря… то сделаем мы это в ближайшие дни.

– А куда мы можем уйти? – уточнил я на всякий случай.

– В Спарту, – хмыкнул царевич. – Нам нужно будет возвращаться в свой гарнизон. Там же, скорее всего, и восполним свои потери. Причём весь Легион целиком. За эти несколько дней мы целую тысячу потеряли убитыми… а раненых после сегодняшней битвы – великое множество.

После этих слов я только укрепился в мыслях, что нужно пройтись и поприменять возле лазаретов и лечебниц свои умения. Может, кому-то даже жизнь спасу. Потом будут ходить легенды о том, что сами боги решили благословить воинов за их храбрость, восстановив их тела с помощью могущественной магии.

– Значит, пойдём вверх по западной реке, – кивнул я своим собственным мыслям. – Где-то через три–четыре дня, если я правильно понимаю.

– Всё верно, тринадцатый, – как бы намекнул царевич сразу на несколько очевидных вещей.

Во-первых, он в очередной раз дал понять, что я всё ещё свежее мясо – никто, по меркам Легиона. Да, у меня были силы, о которых он знал, но по большей части моя смерть даже не будет замечена. Просто какой-то сын Советника, который потерял память. Иной раз несколько сотен таких может в битве погибнуть, ведь обычно городских Советников много, а детей у них ещё больше. Так что… рядовой практически случай.

Во-вторых, командир дал знать, что я его подчиненный, что я часть Чертей и Легиона, что я тоже покину этот город. Вот только как надолго? Неизвестно. И как же Ника? Мне её тут бросить? Или сегодня поговорить с ней, чтобы она направилась вместе с нами в Спарту, а потом и по всем битвам? Но девушке не место среди воинов… она может погибнуть.

Если только не решит стать Амазонкой. Воительницей, которая сражается наравне с мужами. Я помню, она практиковалась пару раз со мной… хм-м-м… опять воспоминание всплыло. И хорошо, что всплыло. Ибо она действительно может стать частью Легиона… а если потребуется, то дать пример остальным боевым девам, что они могут стать частью нашего воинства. И кто знает, может, их будет не десятка, а целая сотня в составе Легиона, если не тысяча. Ведь многие жёны могут решить отомстить за павших сыновей и мужей, а кто-то и за родителей.

Тяжёлые времена требуют тяжёлых решений. Они рождают сильных людей, даже если они ранее считались слабыми и малозаметными.

Закончив трапезу, мы снова вернулись в свою казарму. Дождь к этому времени поутих, лишь Зевс вдали давал понять, что Олимпийцы гневаются из-за произошедшего. И не на нас, а на подлость врага. Мы же выступили практически в открытую, дали понять о своих намерениях, окружив противника. Чёрт…

– Если бы мы не пытались спасти всех мирных жителей, – зайдя в дом, решил поделиться своим мнением Аваллон, – то справились бы, как с македонянами при Афинах, когда им помогали. Просто расстреляли бы большую часть издали. Но… чёртово человеколюбие.

– Да, – кивнул Кефалон. – Спасли меньше, чем в итоге погибло.

– Так, – резко развернулся царевич, одарив нас всех гневным взглядом. – Выкиньте к чертям все эти мысли из своей головы, понятно? – прищурился он. – Лучники несколько раз заливали лагерь врага своими стрелами. И это что-то изменило в глобальном плане? Вы видели множество трупов противника, когда мы вошли в стан врага? – На вопрос никто отвечать не стал, ибо ответ был понятен. – Нет. Правильно. Их практически не было. Злая магия прикрыла их, спасла от наших первых обстрелов. Так что нам бы пришлось выступать и сражаться. Да, всё пошло не по плану, но каждый воин знал, что его жизнь может закончиться в любой момент. Каждый понимал, на что он идёт. И даже одна спасённая дева – это будущие несколько воинов. Если повезёт. Понятно вам? Так что… оно того стоило.

Больше он ничего не произнёс, снова развернулся и пошёл наверх. Он был умён. Он понимал, что нужно говорить и когда говорить. И сейчас посеял зерно сомнений в душах своих бойцов, склонив их в нужную сторону. Ибо нельзя было, чтобы они зарылись в своих мрачных предубеждениях.

А вечер же… он только начинался. Скоро должен прибежать посыльный с дежурным сообщением, где будут описаны основные планы на завтра. Как члена совета Легиона – царевича оповещают. Ну а там уже я узнаю, где Ника.

Глава 2

Вечерние приказы были доставлены вовремя. Ничего нового из них мы не узнали, командир нам пересказал, что вообще будет происходить в ближайшие дни. Лечение, восполнение, обеспечение охраны в остатках города, и после будет марш. Марш долгим не должен быть, до Спарты около сорока километров, если идти по дорогам. Могли добраться и за один день.

Но не это было главным. Лично для меня самым важным оказалось чуточку другое. Я узнал, где именно остановилась Ника, точнее, куда её определили. И был приятно удивлён, что она сейчас находится в своем собственном доме. Тут же всплыли в голове воспоминания, точный маршрут и местоположение её дома… так что я с блаженной улыбкой уже решил умчаться, но в последний миг себя одёрнул.

Помотав головой, я поднялся на второй этаж, обратно к командиру. Он сидел и читал другие пергаменты, которые ему доставили. Читал и хмурился. Что-то ему там не нравилось, но вникать я не стал. Не той масти я боец, чтобы в царские распоряжения лезть. Может быть, когда-нибудь… но точно не сегодня. Да и плевать мне, откровенно говоря, у меня свои заботы есть. Вон Ника, скорее всего, сидит грустит одна дома… где погибли её родители.

– Командир? – обратился я к нему, так и не зайдя в комнату, которую он переделал под свой кабинет. – Разрешите?

– Прям как настоящий военный, – усмехнулся он, сворачивая послание. – Хотел отпроситься?

– Так точно, – кивнул тут же я. – Вроде как договаривались, что отпустите на этот вечер, позволите отдохнуть…

– И своё слово я сдержу, – выпрямился он на своем табурете и ударил кулаком себя в грудь. – Можешь идти. Только примерно опиши, где тебя под утро искать, если вдруг срочно понадобишься. Но судя по документам… это маловероятно… но молния иногда бьёт два раза в одно место.

Я лишь усмехнулся. На словах было тяжело объяснять, но тут висела карта города, которую нашли в одном из помещений. Не самая современная, но достаточная для того, чтобы показать нужный дом. И схематичная больно… уж больно много отклонений и различных нестыковок, как и… авторского виденья.

– Вот тут, – ткнул я пальцем в дом с нужным обозначением и статуями. – Я буду, с высокой долей вероятности, именно в этом доме. По крайней мере никаких других планов у меня не было.

– Добро, – кивнул командир, а после продолжил: – Можешь идти.

Ударив себя кулаком в грудь, традиции – дело такое, я направился в сторону выхода из дома. Парочка человек из нашего отряда, которые попались по пути, одобрительно посмотрели на меня; девятый вообще как-то хитро улыбался. Они понимали, куда и зачем я иду. Ну а скрывать я не видел смысла, так что, выпятив грудь, я широким и уверенным шагом покинул нашу казарму и бодро зашагал вверх по улице.

По пути попадались чаще всего военные патрули – суровые мужи, так же сурово взирающие на всё вокруг. Но также встречались и горожане, которые мирно прогуливались по уже чистым улочкам города. Видеть их улыбки… было невероятно приятно. Но встречались и те, кто постиг саму суть фатума. Они рыдали, кричали… не понимали, как вообще всё это произошло. Да и я тоже, если честно.

Наш полис… тут было много жителей, да и много славных воинов на самом деле. Просто никто не ожидал нападения, судя по рассказам, которые до меня доносились – враг напал внезапно, начал появляться везде и всюду. И только стоило ему завидеть человека – тут же его атаковал. Никакого милосердия. Только животная ярость.

Но всё же… за эти несколько дней удалось освободить из разных точек, где были лагеря иномирных тварей, около семи тысяч жителей. А это уже что-то. Город сможет продолжить жить, сможет снова отстроиться. Да, как раньше уже не будет, появятся новые элиты, появятся новые дома… но город снова зацветёт, а его важность, желание богатства привлечёт новых жителей из окрестных деревень и сёл.

До дома Ники неспешным шагом добрался я за десяток минут. Свет от свечей виднелся во всех открытых окнах. Она явно убиралась, ибо… звуки были характерными: шорканье, стуки, иногда тихая ругань. Вообще Ника временами проявляла взрывной характер, а проявлялся он как раз в те моменты, когда происходило то, что ей не нравилось. А убираться ей точно никогда не нравилось. В этом я уверен! О, ещё один кусочек пазла в копилку. Не зря то тело сожгли, ой не зря!

Когда я подошёл к воротам её особняка, то по старой памяти опять вспомнил, как тут сидел старик – доброжелательный, открытый, добрый и весёлый. Он всегда встречал всех, оповещал хозяев о новых гостях. Но его тут не было. Вообще многие старики не пережили той ночи. Очень и очень многие. Так что прошёл я без проблем.

А вот схема дома в моей памяти не особо хорошо прорисовалась. Я не вспомнил, что где здесь находится. Просто не мог, и всё тут. Какой-то частью своей головы понимал, что был тут достаточно много раз… но всё равно не мог вспомнить, где была комната Ники, а где её родителей. Но в любом случае у меня был прекрасный ориентир – звуки уборки и ругань девушки.

Я неспешно двинулся туда. Каким-то чудом я ноги переставлял так, что звука моих шагов практически не было слышно. А за фоном звуков уборки я передвигался вообще незаметно. Это знание пришло, я уверен, во время одной из вылазок. Просто спонтанно научился, когда бродил со своими товарищами по лесу. И сейчас… можно было устроить приятный сюрприз.

Встав около последнего поворота, я выглянул из-за угла и улыбнулся. Сейчас девушка стояла ко мне спиной, выметала мусор из коридора, при этом тихо напевая какую-то песенку себе под нос. Я медленно вышел в последний проход, стал приближаться, аккуратно ступая по полу, после чего, на последнем метре, сделал резкий рывок и обнял со спины девушку, из-за чего та взвизгнула, но тут же засмеялась, когда поняла, кто именно к ней пришёл.

– Астер! – наигранно возмущённо «ругалась» она, – ну нельзя же так пугать! А если бы я была в том, в чём мать родила? Принимала водные процедуры в купальне?

– То я бы присоединился, – хмыкнул тут же я, после чего поставил девушку на ноги, неосознанно приподнял её, после чего развернул к себе лицом и впился в губы, но через пару мгновений мы разорвали поцелуй. – Ты как? Всё хорошо? Тебе помочь?

– Да брось, – отмахнулась она, стараясь держать лицо, но радость от моего прибытия почти мгновенно сменилась грустью, и было понятно из-за чего. – Сама как-нибудь справлюсь. Тут мне уже помогли легионеры… большую часть мебели расставили по местам. Но убираться всё ещё предстоит много и долго… а я ненавижу уборку.

В этот момент её глаза намокли, так что я снова её обнял и прижал лицом к себе. Не прошло и мгновения, как она разрыдалась. Это было не удивительно, просто нервы не выдержали, а в моём присутствии она позволила быть самой себе слабой. Для меня… это великая честь на самом деле. Я приятно удивлён, ведь… мы же были просто друзьями, так это она называла? Или это была игра слов?

Мы простояли так какое-то время. Я прижимал Нику к себе, а та в свою очередь сама прижималась ко мне всем своим телом… и плакала. Но это не могло длиться долго, в какой-то момент она успокоилась, так что мы просто стояли молча и обнимались. Я гладил её по спине, а она просто сцепила руки на уровне талии.

– Всё будет хорошо, – прошептал я ей на ухо.

– Будет. – Я почувствовал легкий кивок. – Но точно не как прежде… они… они погибли… отец тогда… он… защитил меня… и маму… а мама потом отвлекла тварей… дав мне возможность убежать… вы же прикончили их там всех? Всех же?

– Всех-всех, – спокойно ответил я. – Ни один монстр живым не покинул лагерь. А я же смог прикончить командира… последнего командира из тех, кто напал на наш город. И я в этом уверен.

– Но все говорят, что его убил какой-то копейщик, – отстранилась немного Ника. – А у тебя, насколько я знаю, оружие немного другого профиля… хотя и походит на копьё.

– Глефа, – покачал головой я. – Ну а вообще… копий было много вокруг. Я просто взял первое попавшееся и метнул во врага. Как оказалось – удачно. Вот только никто этого броска не видел, так что живые не подтвердят сей факт… но у меня есть другой способ это доказать. У тебя болит что-нибудь?

– Если только спина немного, – смущённо проговорила она. – Но массаж мне не нужен! И не настаивай! Дел еще слишком много, а мне отвлекаться нельзя, даже на такую приятную компанию, как ты.

Отвечать я ничего на это не стал. Да и не было планов, если честно, делить с ней сегодня ложе. Нет, скорее всего, к этому всё пришло бы, я уверен… ибо мы слишком давно знакомы и слишком давно «просто друзья». Тела друг друга мы знали. Последний год изучали друг друга достаточно. Ещё частичка мозаики нашлась, хех.