И грянет атомов песнь

Противопоставленый большой палец был слишком удачной генетической находкой, как и разного рода ключевые элементы эволюционирующего организма. Поэтому населяющие Простор виды были в целом одного поля ягоды.

Просто одни были красные и сладкие, а другие с дополнительной парой рук. Ну или глаз.

Или зубов.

Быстренько перенаправив движение гидрогеля по новым маршрутам, я использовал аварийную ситуацию чтобы открыть доступ к другим системам корабля.

Заправским движением фокусника я вытащил из рукава техинжектор, вставляя его в разъем. С этой самой секунды, пока тупенький бортовой компьютер не разберется с фальшивыми запросами и поступающими нелепыми инструкциями – я имел карт-бланш в доступе к базам «САЙТИАСа».

«Зерновые культуры, униформа, эмбрионы…»

Я листал списки, попутно насвистывая что-то ободряющее, искал то самое, не забывая перераспределить некоторые грузы в некоторые непланируемые ранее места.

«Мебель, производственные конструкции, короб с-назначения…»

Стоп.

Я замер, потер виски и вернулся к последней строчке. Прошелся по параметрам, проверяя не врут ли мои глаза.

Назначение С – абривиатура для обозначения сакральной категории объектов, священных даров производственной махины храмовых миров Простора.

Сакральники никогда не делались большими – это противоречило основному принципу расщепления анимы. Структура вокруг двигателя имела ячейковую природу, чтобы локализовать непредвиденную терминальную стадию темной энергии, и не допустить разрыва поля Аман-Хорста.

Сакральные коробки были величиной с небольшой ларец – я сотни раз держал их в руках, я добывал тьму и складывал ее внутрь, я лез с ними вглубь и возвращался с ними обратно.

В общем был своего рода докой в этой части.

«С-короб – палуба Н, цех 02» – гласили параметры.

Я присвистнул.

Эта сакральная коробка занимала целое производственное помещение, где то у меня над головой. Моя вторая цель была почти у меня в руках – и мое сердце забилось чаще.

– Эврика… – Прошептал я, не сумев сдержать ликование.

– Заметка дополнена. – Поздравил меня бортовой компьютер.

Я отмахнулся от него и запустил симуляцию утечки гидравлического геля на палубе Н. Несложная задача для того, кто так много времени провел рядом с Йен, выискивая уязвимости вражеских систем через планетарные сети.

Где сейчас она? Жива ли?

Вспоминает ли меня?

Мысли могут съедать тебя коварным хищником, если ты даешь им откусить часть своей души. Я давно уже бросил это занятие – загрубел, или думал так, пройдя сквозь столько битв и потерь. Зачерствел настолько, что дал бы фору оставленной на века на ветру краюшке хлеба.

А может просто в моей душе и кусать уже было нечего.

– Запрашиваю доступ к палубе Н для устранения утечки. – Я направился к следующему шлюзу, за которым был путь наверх.

– В доступе отказано. – Отчитал меня борткомпьютер.

Ага, дополнительные протоколы защиты. Ожидаемо.

Я вернулся к терминалу и нашел логический блок с инструкциями, касающимися защитных систем судна.

Времени оставалось мало, стоило поторопиться – я спрогнозировал критическую ошибку гидравлической системы, присвоив класс опасности «Красный» и загрузил через техинжектор в нутро программного кода корабля.

– Запрашиваю доступ к палубе Н для устранения утечки. – Повторил я настойчиво, молясь что настроил логические цепочки верно.

– Доступ разрешен, – проскрежетал голос, – заметка дополнена.

С этим разберемся позже, подумал я. Надежда перевешивала возможные риски , словно тяговый рулл на чаше весов боролся с обычной полевкой.

Вверх, вверх, по технической лестнице, архаичному придатку в эру гравилифтов и фотонных мостов.

Вверх, вверх – на палубу Н.

Вот и люк, такой же как и внизу, только с нужной мне литерой на табличке сбоку. Я поднес пропуск к считывателю, мельком глянув на унылое лицо его реального владельца – худое и усталое, хотя казалось бы этот инженер вытянул вполне себе счастливый билет.

Работа в порту на обслуживании кораблей не шла ни в какое сравнение с мерной потерей рассудка в кромешной тьме шахт.

Дверь открылась и я вполз внутрь, покрякивая для порядка. Глаза мои, скрытые за стеклами дыхательной маски, внимательно осматривали доступное пространство, подмечая ориентиры, особенности и, естественно, пути отхода.

В дальнем конце коридора огромные двери скрывали грузовой лифт, но при всем моем желании воспользоваться им по назначению – это было равным самоубийству, а я пока еще был далек от решения уйти в мир иной.

«Восемь, семь, шесть…» – я шел мимо запертых дверей к номеру два, а мозг вел обратный отсчет, словно устроился помощником к таймеру детонатора.

Это все нервы, успокоил я себя. Сначала голос во тьме шахты, теперь голос моего рассудка, чей голос я услышу дальше?

Шутки ради я прислушался, замерев у дверей нужного мне цеха. В фиолетовой полутьме внутренних коридоров повисшая тишина давила не хуже гравитационного пресса.

Я сглотнул.

Потом взялся за пропуск и поднес его к панели, уверенный что сейчас увижу то, что сможет перевернуть ход истории в то русло, где человечество вновь поднимает голову.

Отчего я так думал? Отчего смел надеяться и рисковал не только собой, но и своими добрыми товарищами?

Оттого, что именно во тьме и тесноте, сжатый нутром планеты и оставленный всеми богами я понял, зачем мы нужны Хозяевам.

Дело было не в том, что добыча пустотьмы была делом величавшей трудности и величавшей опасности. Не в том, что необходимы были миллионы осторожных рук по всему простору, чтобы темной энергии было достаточно для удовлетворения логистических нужд мидриан и их подданных.

Нет.

Просто Хозяева до жути боялись эту субстанцию. Еще бы – ведь поле Аман-Хорста являлось релятивистским панцирем, где переменные молекулярного уровня становились константами. Неизменными элементами, чье существование накорню уничтожало силы Хозяев.

Если сократить все до сжатого тезиса – в отличии от нас мидриане не могли добывать аниму, кристаллизированную энергию способную лишить их сил в одно мгновение.

А вот мы – могли.

Индикатор моргнул, дверь открылась и я скользнул внутрь.

***

Меня встретил порыв ветра и свет.

Свет звезды Каморана и воздушные потоки, что вихрили частицы радчастиц с поверхности, проникали сквозь дыры в треснутом словно скорлупа корпусе.

Слой пыли и песка, черного и искристого, устилал помещение, скапливался в углах, покрывал стены коростой – будто сотни лет боги бурь только и делали, что вымещали здесь свою злость.

Я очень медленно потянулся к переключателю на шлеме, очень медленно активировал наружное затемнение, а потом очень медленно осмотрелся.

Меня можно понять – не каждый день сходишь с ума.

Как, Венценосного ради, возможно было то, что я видел сейчас перед собой? Как было реально, то, что я чувствовал – ощущал даже сквозь плотный слой синтуниформы?

Носком сапога я оставил след на черном песке под ногами, услышал скрип его частицы, почувствовал сопротивление и трение. Посреди помещения, разломанный надвое и покосившийся, стоял сакральный короб, больше похоживший на саркофаг. Толстые трубы подачи энергии, словно мертвые змеи лежали вокруг.

А еще вокруг пол устилали черепа, кости, остатки сгнившей униформы и скафандров. В беспорядке разбросанные останки почивших, казалось, столетия назад несчастных душ.

– Охрененная иллюзия! – сказал я в пустоту.

– БЛАГОДАРЮ. – ответила мне пустота в ответ.

Этот голос ударил меня, выбил почву из под ног, зародился внутри атомной вибрацией и пронзил всё во мне на уровне элементарных частиц.

Я упал на колени и задрожал.

Никогда прежде я не испытывал на себе ТАКУЮ мощь вибраники. Никогда прежде молекулы моего естества не подчинялись чужой воле – резонируя со струнами самой вселенной.

Одно слово заставило меня превратиться в червя, бесхребетное создание, без воли и устремлений.

Одно слово – и меня почти не стало.

Но “почти” не считается, ведь так?

Внутри будто запели боевые гимны моей собственной армии. В каждой клетке моего тела зародился ответ на угрозу, а в голове появилась легкость эйфории, которую я не испытывал так давно, что успел позабыть это чувство.

Я поднялся на ноги, пульсируя от пришедшей из глубины силы, и посмотрел на того, кто заставил меня пасть ниц.

Темная фигура поднялась с колен, и песок осыпался с ее плаща, будто древняя статуя смахнула с себя окутавший ее покров из столетней пыли.

– Только это не иллюзия. – Голос незнакомца двоился, отдаваясь во мне со всех сторон, но теперь не мог проникнуть в меня. И изменить меня. – Да и ты, я погляжу – не призрак.

Существо прошелестело ближе ко мне, выйдя на свет.

– Или я уже убил тебя?

Я ощупал себя, похлопал по рукам и ногам, прислушался – стучит ли еще сердце. Подошел к вопросу с неуместным тут юмором – но если ничего другого не остается я предпочитал любую форму храбрости вместо трусости.

– Вроде бы нет. – Пожал я плечами и сделал почти незаметный шаг назад. К выходу.

– Искренне прошу прощения. – Вполне убедительно вздохнул незнакомец. – Четырехмерные модели – сущая мука!

– Понимаю. – Кивнул я, ни черта не поняв.

Существо передо мной чуть склонило голову в капюшоне, и я смог разглядеть лицо незнакомца. Или точнее маску, вылитую в форме прекрасного лица – навсегда застывшего в равнодушии.

– В этом разрыве поля мы, похоже, и не знакомы вовсе. – Существо откинуло полы плаща, открывая моему взору скрытую под ним причудливую броню, и развело в стороны мощные руки, облаченные в такие же причудливые наручи. – ПОЗВОЛЬ ПРЕДСТАВИТЬСЯ…

Последняя фраза отдалась вибрацией, выбивая эхо из всего вокруг. Мир задрожал и пришел в движение. Дисматерия, невозможный для молекулярного контроля материал, потекла черными щупальцами со стен свиваясь за спиной незнакомца в какой-то объект.

Я отступил еще на шаг, а мозг кричал мне бежать. Порой серое вещество предлагало варианты до того глупые, что во мне зарождались сомнения – как человек смог вообще высечь свою первую искру миллионы лет назад.

Через пару мгновений мой собеседник опустился на только что созданный им трон – черный и прекрасный, с оголовьем в виде распростертой вверх антропоморфной руки.

– Они дали мне имя – Энрамор, – сказало существо негромко, – нарекли Вторым, вручив знания и долг. Сделали фигурой в игре, которая выходит за рамки их узколобого мышления. Отправили на охоту, но забыли, что хищник – сам себе хозяин.

Завороженный речью моего собеседника, я слишком поздно заметил ловушку. Почти ласковые прикосновения тягучего, словно карамель, черного металла подсказали мне, что я влип по уши.

Не то, чтобы я расценивал своё положение хоть как-то оптимистично, но когда тебя приковывают к месту – это не к добру. Я взглянул на путы, которые обвили мои стопы и медленно, почти игриво, забирались все выше и выше по армированному полимеру ботинок.

“Вот вам и дисматерия” – подумал я удрученно. Мертвый металл вел себя сейчас необычайно живо.

– Зэр… – Обратился ко мне Энрамор Второй по имени, которого я ему не называл. – Времени мало и ты должен решить. Хочешь ли ты расквитаться со своими обидчиками или умереть здесь, став очередной их жертвой. Это развилка, Зэр – точка бифуркации. Вот тут, пока ты еще не нашел Ее, у тебя есть выбор… Я предлагаю тебе сделку.

Я оглянулся назад, на открытую дверь отсека, за которой угадывался тот же коридор, с которого я ступил в эту причудливую ловушку.

Возможно, если мне удасться добраться до границы этого морока – он пропадет и выпустит меня из своих цепких лап?

– Сделку с дьяволом? – Спросил я, затягивая время. Нужно было выбрать момент и собраться с духом – дело непростое, когда трясутся поджилки.

– Мне не нужна твоя душа, Зэр. – Прошедший через мембрану маски смех походил на скрип плохо смазанной двери. – Она давно уже в залоге по твоей собственной вине.

– Тогда что? Я раб и крыса, копошащаяся в туннелях, какой с меня прок?

Энрамор поднялся, медленно и величественно, как, наверняка, вели себя императоры древности. Простер ко мне руки, словно приглашая в объятья непутевого сына.

– Ты – надежда… – Сказал он ласково.

И я преклонил пред этим существом колени. Упал ниц, опуская голову в почтении. Согнулся недостойным плебеем перед сошедшим с небес божеством.

Вообщем, сделал все, чтобы он не разглядел, как мои руки потянулись к застежкам на ботинках.

– Я… – Словно зачарованный проговорил я, а пальцы ослабили натяжение. – Я… – Центр тяжести сместился, мышцы на ногах налились напряжением, сердце прыгнуло в груди и замерло.– Я… ..пас.

А потом я прыгнул назад, вылетая из прикованной к месту обуви, кувыркнулся, вставая на ноги, и бросился бежать зигзагом – уходя с возможной траектории молекулярной атаки.

Всего пара-тройка метров – каких то пять шагов, но когда против тебя восстает сама материя, и это расстояние становится недосягаемым.

Финт вправо – и острый шип лишь рассек ткань униформы на плече, устремляясь вслед. Пол под ногами ощерился острыми лезвиями, оставляя разрезы на коже – но я лишь ускорил бег.

Энрамор, за моей спиной, пел на незнакомом мне языке – и ноты Вибраники будоражили сущее, перекраивая его в попытке остановить меня.

Я прыгнул вперед, туда где темнело нутро коридора, но в этот же миг нечто вонзилось мне в бок – ослепляет болью.

– И ПЕРЕСЕЧЕТ ПРИНЦЕССА МЕРТВЕЦОВ И ЕЕ ВЕРНЫЙ ПЕС РУБИКОН… – Прогремел голос за моей спиной. – И СТУПИТ ВСЕЛЕННАЯ НА ПУТЬ КОНЦА ВРЕМЕН.

«Как скажешь» – подумал я, проваливаясь во тьму.

ГЛАВА 3. Словно феникс

И тот, кто шел со мною рядом

В громах и кроткой тишине, —

Кто был жесток к моим усладам

И ясно милостив к вине;

Учил молчать, учил бороться,

Всей древней мудрости земли, —

Положит посох, обернется

И скажет просто: «мы пришли».

Н. Гумилев ©

Звук сирены, сигнальный свет ламп, просачивающийся сквозь закрытые веки и онемевшая правая сторона тела – краткий анализ моего состояния, который я бегло совершил, лежа на холодном полу.

А еще был голос, звучащий во мне симфонией надежды. Вновь тот же голос, что я слышал во тьме.

«Вернись» – шептал он.

«Освободи» – молил он.

«Я – сила» – внушал он.

– Вот дерьмо. – Сказал я устало и протянул руку, ощупав рану на боку.

Пальцы встретили холод металла и жар липкой крови – хорошенькое сочетание, если собрался сдохнуть.

Я открыл глаза и огляделся.

Стены коридора были впорядке – ни тебе дыр, ни тебе следов износа, ни тебе других сводящих с ума несостыковок.

Но как объяснить осколок темноты, что торчала из моего тела? Конус из дисматерии, покрытый вытекающей из меня жизнью?

Я взглянул на дверь цеха номер два, но она оставалась герметично закрытой. Меня бы нисколько не удивило, если в следующий миг она бы отворилась и мой недавний собеседник шагнул через порог.

Закашлявшись, я попытался подняться на ноги, что оказалось сделать почти так же трудно, как укусить себя за локоть.

– Оставайтесь на месте. – Порекомендовал мне электронный голос борткомпьютера. – Служба безопасности уже в пути.

– Спасибо. – Прохрипел я. – Но лучше я снаружи подожду.

– Заметка дополнена. – Виновато сказал мне ИИ. – Производится блокировка шлюзов.

Показав в пустоту неприличный жест, я похромал к терминалу. Вариантов было не много – нужно было бежать и попробовать затеряться в сутолоке шахтерских ярусов. Или попасть в лапы Хозяев и стать живой куклой для истязаний.

По какой-то причине наше прикрытие пошло крахом, возможно из-за того, что корабль этот оказался одуреть каким важным местом.

Это не успокаивало и не давало никаких ответов – кроме самого факта сделанных на скорую руку выводов.

– Запрашиваю разгерметизацию грузового лифта… – Прохрипел я команду, вставляя инжектор. Кровь капала с раны на пол, и я чувствовал – силы таяли. – Запускаю проверку узлов и шлюзовых агрегатов, выполнить цикл предпусковой подготовки.

Я надавил на само ядро ИИ, переписывая защитные протоколы. Грубая неотесанная работа, видная за парсек невооруженным взглядом, но цель оправдывала средства.

– Запущены… протоколы предполетной.. подготовки… – Коверкая интонации прогремел борткомпьютер. – Внимание, в целях безопасности всему персоналу занять отведенные места.

И так, пути назад нет.

У аварийного шлюза меня наверняка уже ждут – тревого приведет по мою душу вооруженных проходимцев, с которыми встречаться у меня не было никакого желания. Поэтому я планировал покинуть эту пренеприятнейшую ситуацию с помпой – прямо через центральные ворота.

«Начата проверка систем герметизации»

Мой выход! Пока процедурные алгоритмы в порядке очереди проверяют каждую секцию корабля, никто не сможет авторизовать принудительную блокировку наружных и внутренних шлюзов.

Я сделал шаг и покачнулся.

Дело было хуже некуда, весь мой комбинезон с одной стороны превратился в липкое нечто – спонсируемое моей кровью.

«Начата проверка систем жизнеобеспечения»

Переключив маску в режим кислородной переработки, я услышал шипение вентялиции судна. Это системы откачивали воздух, проверяя целостность – через пару минут обратная процедура запустит кислород в нутро корабля.

Аварийного сухого кислорода в слотах маски должно хватить, чтобы не задохнуться.

«Начата проверка топливной системы»

Я был уже в лифте и окровавленной ладонью тыкнул кнопку основного шлюза.

– Вниз, пожалуйста. – На грани смерти из меня так и выплескивалась вежливость. – Будьте добры.

Борткомпьютер ничего не ответил, но я не расстроился – знал, что он трудолюбиво выполняет мой ложный код.

Три палубы отделяли меня от шлюза ведущего на стартовую площадку порта. Лифт преодолел их за пару мгновений, плавно замедлив ход в самом низу.

«Поехали» – подбодрил я себя и под рев сирен выскользнул наружу, как только створки начали разъезжаться в сторону.

– Стоять! – Приказал мне вооруженный гаусс ружьем человек.

План побега искрометно провалился – я понял это, насчитав еще двенадцать надзирателей. Стволы их винтовок недвусмысленно смотрели на меня, как и глаза этих бравых ребят.

Но во взглядах этих я рассмотрел отголоски страха – правомерная реакция на нестандартный раздражитель.

Это было не похоже на их обычную рутину с раздачей тумаков забитым и безвольным – здесь кто-то посмел показать зубы, хоть и не слишком уж острые.

– Парни, слава Венценосному, – я решил играть роль до конца и потряс пропуском, – еле выбрался, корабль чудит что-то…

– ЧЕЛОВЕК НАПОЛНЕН ЛОЖЬЮ. – Слова пронзили воздух и Ключ-карта в моей руке задрожала. В следующий миг она рассыпалась серыми лепестками пепла. – КАК СМЕЕШЬ ТЫ ЛГАТЬ ПОТОМКУ МИДРЫ?

Хозяин выплыл из-за спины застывших тюремщиков, и гравидиск мерно загудел, останавливая существо на месте.

Если вы ни разу не видели мидриан, наиболее простой способ представить их в своем воображении – это смешать гуманоида, мифического дракона и осьминога.

Три аспекта – вода, земля и воздух художественно переплелись в их ДНК, ранжируя особи от богоподобных созданий до плода сношения протухшей рыбы и гаденького извращенца.

Почти как и у рода человеческого, что греха таить.

«Приплыли, пришли, прилетели» – грустно подумал я, не сумев совладать с нужной метафорой.

– Но ведь, – Я постарался пожать плечами, насколько позволяла мне рана, – с кораблем действительно что-то…

– МОЛЧАТЬ! – Прогремел Хозяин, и повернул свою вытянутую морду к застывшим людям. Мерцающий свет отразился от покрывающей лицо чешуи. – СЮДА ЕГО.

Люди за спиной ксеноса расступились и двое надзирателей вывели вперед пленника.

Я тяжело вздохнул.

Лицо Самико-Мина заплыло от ударов, кровоподтеки украшали скулы, шею и спускались ниже. Из носа бежала кровь и никто не потрудился стереть ее, но увидев меня Мин просветлел.

– Хэй, босс. – Хотел подмигнуть он мне, но едва мог разлепить опухшие веки. – Дурачье битых четыре часа тебя ждет, а я им компанию составляю как могу.

– Скучать им не даешь, как посмотрю. – Я проглотил удивление при упоминании прошедшего с момента моего турне по кораблю времени. Для меня то прошло совсем немного. – А они дружелюбные ребята, это сразу видно.

Я бахвалился, но дело дурно пахло. Спасти нас могло сейчас только чудо, а как известно – чудес во вселенной огромное множество.

– ПРИВЕСТИ. – скомандовал Хозяин, и всё вдруг пришло в движение.

Во-первых – на меня двинулись прихвостни мидрианина, осторожные словно коты на Тиамаре. Я видел их желание спустить курок и закончить с этой проблемой – но ксеносу я нужен был живым.

Во-вторых, за воем сирен я услышал до боли знакомое ворчание – то ревел двигатель Сота, приближаясь с каждым мигом.

В-третьих – несчастный ИИ, чье ядро нещадно пыталось провернуть всю процедуру предполетной подготовки, дошел наконец до проверки взлетных двигателей.

Суть чудес не в их невозможности, а в совокупности различных событий, что проводят наши судьбы к тому самому результату. Слиянии факторов, что позволяет назвать это божественным проведением, случаем, удачей.

Но полагаться на удачу я отвык еще в лесах моего родного мира. Предпочитал разумный расчет – сдобренный предварительным анализом.

Даже если от этого щемило сердце.

И прежде, чем Гока на полном ходу достиг группы поднимающих оружие надзирателей…

И прежде, чем ударная волна от импульсных двигателей свалила бы нас всех с ног…

Прежде чем Хозяин успел бы достать свой наноклинок или молвить Слова…

Прежде всего этого Самико-мин кивнул мне и прошептал мне одними губами:

“Было честью, босс”.

А потом ударил головой потерявшего бдительность стража прямо в нос. Хлестнула кровь, а Мин уже крутился змеей, расшвыривая ближайших соперников будто на ринге.

Спешащие ко мне прихвостни оглянулись на сутолоку, но поздно заметили Ворчливого Сота и восседавшего внутри Гоку, что с невозмутимым лицом давил газ на полную.

– Жрите, твари! – Заревел он, когда длиннющие манипуляторы врезались в живую плоть наших врагов. Мир пронзили стоны боли и страха, а я крикнул предостережение, заметив как мидрианин выпустил на свободу волну молекулярной реконструкции.

Вместе с этим в его руке замерцал наноклинок – призрачный контур, едва видимый взгляду. Я не раз был свидетелем, как это оружие лишало жизни тех, кто стоял со мной бок о бок и тех, кто не трусил бросить вызов доминирующему противнику.

И я знал, что сейчас произойдет.

Ринулся вперед, но куда там было успеть… Только глаза, будто линзы, сканировали картины происходящего, записывая на подкорку мою очередную неудачу.

Под натиском вибраники сталь погрузчика дрогнула и сплющилась, пронзая Гоку, давя его кости в труху, выплескивая сквозь зарастающие в металле дыры кровь моего боевого товарища.

А я бежал вперед.

Клинок взметнулся, устремляясь к Мину, но тот закрылся от удара подвернувшимся бедолагой. Лезвие толщиной в молекулу рассекло воздух, армированный комбинезон надзирателя, прошло сквозь тело человека, не встретив сопротивления, а потом вонзилось в Мина.

Я бежал вперед.

– ЗНАЙ СВОЕ МЕСТО, СКОТ. – Услужливо перевел транскриптор слова мидрианина. Клинок завершил дугу, разрезая моего друга пополам. – ВО СЛАВУ…

Я прыгнул.

За моей спиной импульсная вспышка послала ударную волну вперед, запуская двигатели корабля.

Энергия подхватила меня, придала ускорение, так, что затрещал хребет. Хозяин неосознанно прикрыл глаза, ослепленный пучком фотонов, и запел Слова.

Вернее, хотел запеть.

Ведь у меня было кое-что не подчиняющиеся силе Вибраники. Нечто, засевшее в моем теле, словно кинжал врага.

Осколок дисматерии – подарок незнакомца, грозящий мне смертью.

Я выдернул его в полете, за миг до того, как наши траектории с ксеносом пересеклись.

Подавись!..

Наконечник обломка зашел в раскрытую глотку Хозяина, пробивая заднюю стенку горла насквозь. Я рухнул на противника мешком, надавив еще сильнее, и рука моя погрузилась в рот твари до половины предплечья.

– Концерт окончен… – прохрипел я, выдергивая руку. Глаза мидрианина закатились, тело зашелось конвульсиями и ксенос рухнул оземь, испуская дух.