скачать книгу бесплатно
Вадим вырвался! Казалось, всё – зажал его инструктор намертво, но Ласточкин неожиданно вышел из захвата, и ногой ударил в живот так, что поднял здорового мужика в воздух. Тот аж завопил.
Вадим вскочил, как пушинка, – легко, высоко; ударом с прыжка вынес ближайшего противника с дороги и ринулся на следующего. А тот схитрил. Один из инструкторов на площадке – якобы гражданский. Исполнял роль обычного человека. В реальной жизни ударишь чуть сильнее, чем надо – убьёшь. А мораль корпорации – это библия оперативника. Оперативник не имеет права убивать людей. Одно исключение – если есть прямая угроза жизни оперативника и охраняемым им объектам, и нет иного способа устранить угрозу. Так что нужно контролировать любой бой. И сейчас инструктор пригнулся, а вместо него навстречу Вадиму ринулся подставной гражданский.
Ох, как Ласточкин успел нырнуть вниз мимо его ног. Прокатился на пятой точке гладко, даже не задел мужика. Развернулся, вскочил, и обратно в бой, не останавливаясь.
– Ай, молодца! – Тимуров выдохнул.
Если бы Вадим случайно, на эмоциях или по инерции, ударил гражданского, то всё – экзамен провален. Если в жизни оперативник не сможет остановить собственную атаку, может пострадать человек. Силы слишком много. Железо ломать можно, а тело человека, это просто вата.
Но сейчас схватка продолжалась. Вадим с бокового удара ногой так и вышиб колено инструктору, отшвырнул его. Сам едва не пропустил удар в челюсть, увернулся, нырнул вниз, мощнейшим образом провёл кулак под пупок инструктору. Прям в мочевой пузырь. Мужик припал на колено, вскочил было.
Но Марат сразу пресёк его движение:
– Э, стоять! Куда?! Всё, выбит!
Парни на площадке засмеялись. Инструктор, тоже усмехаясь, поднял руки и отошёл. Тут не возразишь. Простому человеку так пробей – лопнет всё внутри.
– Давай, Ласточка! – Тимуров скандировал, как болельщик на футбольном матче.
А Марат на месте сказал сотруднику, который держал планшет, чтобы включил громкую связь. Динамики были хорошие, так что голос старшего оперативника Тимурова услышали на площадке:
– Давай, Ласточка, давай!
Инструктора и сотрудники расхохотались. Слава не обращал ни на кого внимания. Три противника осталось у Ласточкина. Четвёртый псевдо гражданский – этот не считается. Главное по нему не попасть.
Вадим, услышав Тимурова, засмеялся, и с явным подъёмом настроения бросился в бой. Перехватил руку инструктора, развернул, сломал не глядя. Правой ногой оттолкнул второго противника. Выиграл себе секунду, чтобы левой выбить колено инструктору со сломанной рукой и отшвырнул его. Тот вскочил, конечно, но Марат следил за боем чётко:
– Всё, выбыл! Колено и локоть сломаны!
А Вадим уже пробил кулаком шлем третьего инструктора. Вообще-то так было не совсем по правилам, но можно. Выбил. Всё стекло в глаза, нос всмятку, кровь во все стороны. Второй инструктор ринулся на помощь, Ласточкин швырнул третьего ему навстречу. Ударил прям шлем в шлем. Головами столкнул. И пока мгновение было, схватил одного сзади за шею.
– Есть! Выбыл. Шея сломана! – кричал Марат.
– Охренеть, – Тимуров от эмоций не мог находиться на одном на месте, по кабине перемещался. – Вот это у нас Ласточка!
Вадиму сразу дали эту кличку – «Ласточка». Не только за фамилию и лёгкий внешний вид. Парень роста среднего, худой, белокожий, шевелюра светлая, глаза тоже. Но главное – схватывал всё быстро. И неспроста оказалось. В юности, до армии, оказывается уже чёрный пояс по карате получил. Это потом, когда разжирел, всё забросил. Но сейчас, за два с половиной месяца, Марат его так натаскал, что инструктора его опасаться начали.
– А я тебе говорил, – смеялся Шамун. – Талант!
Командир экипажа самолёта обернулся к Славе, насмешливо попросил:
– Тимуров, хорош нам борт раскачивать.
– Всё, всё… – Слава сел в дополнительное кресло, не отрываясь от экрана.
Один противник у Вадима остался. А, и «гражданский» ещё. Инструкторы сейчас работали вдвоём. «Гражданский» мешал Вадиму, лез прям под руку, под удар.
– Да скрути ты его, скрути! – подсказывал Тимуров.
Можно положить человека под ноги без удара. Ласточкин так и сделал. Как момент подвернулся, схватил «гражданского», дёрнул на себя, свалил подножкой и, перепрыгнув через него, ударил инструктора в грудь. В бронежилете – это не считалось. Но корпус человека отклонило назад, а Ласточкину нужно было только мгновение, чтобы пробить ногой в живот и потом в колено. Кость выбил, инструктор рухнул.
– Есть! Готов! – крикнул Марат. – Всё! Ласточка, всё!
Радостные голоса и аплодисменты накрыли площадку, а в кабине Тимуров тоже резко сжал кулак:
– Есть!
Парни, там на месте, пока не поздравляли Вадима. Тот, хрипло дыша и отплёвываясь от крови, шёл к флагу. Формальности всё же надо соблюдать. Вырвал палку с красным полотнищем из земли и зашагал к Марату, улыбаясь. Подойдя, поклонился, как положено в карате, и отдал флаг наставнику.
Вокруг смеялись:
– Оригато, сенсей!
– Марат, красава! Правильно ученика воспитал!
Выбитые зубы у Вадима ещё не выросли, и кровь по щекам размазалась, но взглянув на радостное лицо Тимурова на экране планшета, он всё равно засмеялся.
А Шамун, приняв флаг, обнял Ласточкина:
– Молодец!
Слава покачал головой:
– Вадим, я всегда знал, что ты парень не простой, но это было здорово.
Ласточкин засунул пальцы в рот, пощупал растущие зубы, поплевался.
– Шас… – произнёс он, – скажу тебе…
А то пока ничего понятного не выговорить. Но во рту сверкали ворсинки симбионта и дело шло.
– Спасибо, – смог наконец Вадим. – Спасибо, Марат. Слав, тебе тоже.
– Мне за что? – усмехнулся Тимуров. – Все благодарности Шамуну.
– Знаешь за что, – серьёзно ответил Ласточкин, и сразу продолжил: – Как мне к тебе попасть?
Марат коротко хмыкнул и внезапно засмеялся:
– Готовься, Слав. Он меня здесь достал своим: хочу к Тимурову.
Слава покачал головой:
– Нет, Вадим. Рано. К тому же, Павел нас телохранителей вообще не любит. Оставил только меня с Вечкановой. Больше, сказал, чтобы никого под ногами не было. Мешаем мы ему. Обзор, наверное, закрываем. Так что работай пока. Опыта наберись.
– Тимуров, ты ж, тут у нас говорят, особо допущенный до тела шефа! – шутливо возмутился Вадим. – Привилегированный. Ну, поговори с ним! Скажи – я талант, буду охранять его лучше тебя.
– Вот ты наглый! – в тон ему ответил Тимуров.
Ласточкин засмеялся:
– Шучу, Слав, шучу. Просто хочу с тобой работать. Скучно мне без тебя, не могу. Марат, не в тебя камень.
Вадим весело взглянул с последними словами на Шамуна.
– Это потому, что ты ещё не работал ни дня, – насмешливо заметил Марат. – Сейчас с базы уедем, я на тебя в полях посмотрю. Тимуров тоже думал, что будет легко.
– Это точно, – согласился Слава. – И не угадал. Всё, мужики, отдыхайте.
Вадим кивнул, но ещё спросил:
– Вы уже в Ереване?
– Да, – ответил Тимуров, – почти на месте.
– Удачи, Слав, – вздохнул Ласточкин. – Жаль, что пока ничем тебе не помогаю.
– В следующий раз, Вадим, – улыбнулся Тимуров. – В следующий раз обязательно.
Славе было жаль обрывать звонок, но Ласточкина и правда надо было отпускать на отдых. Через пару часов они с Маратом улетят с тренировочной базы и вернутся в Либерийскую штаб квартиру. Оттуда поедут сопровождать врачей на медицинском поезде.
Штатное мероприятие. Проедут всю страну, на каждой станции врачи примут местных больных. И на каждой стоянке произведут санитарную воздушную обработку спецсоставом. Распылители установлены на крыше поезда. Охват облаком вещества будет примерно километр. Плюс, все кто попадёт под распыление, а народа у медпоезда обычно много, это Слава по опыту знал, отнесут состав на себе в населённый пункт. И это конечно будет не антисептик.
Тимуров поначалу думал, что Павел не станет говорить рядовым оперативникам о новом витке его плана по лечению человечества. И вирус «Парацельс» останется секретной информацией. Но нет. Подлесный очень удивил Славу своим решением, когда собрал коллектив оперативников на собрание прямо в лаборатории и выдал им всё по полочкам: разработали вирус, будем внедрять в массы. Симбионты в работе остаются, по прежней схеме.
Так что Вадим и Марат уже прекрасно знали, что помимо охраны поезда и медперсонала, начнут реализацию первого этапа проекта «Парацельс». Что ж, Павел приступил, как и обещал. Медпоезда с вирусом пошли по Африке. Отсюда было начать проще. К Америке и России ещё надо подобраться.
– Тимуров, – пилот обернулся к нему, – Ереван через час. Скажешь Павлу? Он просил.
– Вот через час и скажу, – усмехнулся Слава, поднимаясь. – Спит человек.
Пилоты засмеялись, кивнули:
– Если с нас спросит, мы на тебя пальцем покажем.
Тимуров вышел из кабины в салон. Здесь стояла тишина, окружённая шумом двигателей суперджета. Слава сел на своё место. По направлению его взгляда, уютно устроившись в большом кресле, спала Юля. Положила светлую голову на подушку спинки, голые ноги перебросила через подлокотник. Ткань короткого чёрного платья поднялась на бёдрах, и Тимуров, сначала по привычке бросив взгляд на Павла, с удовольствием вернулся к изгибам мышц на рельефных ногах Вечкановой.
А чего на Павла смотреть? Тоже вон спит. Снял пиджак с галстуком и растянулся в разложенном кресле в полный рост.
Отказывал себе в отдыхе только Тимуров. Мозг, помимо его воли продолжал работать. И даже сейчас Слава продолжал думать и сопоставлять всё, что теперь знал. Вначале работы на новой должности он сказал себе, что больше не позволит Павлу скрывать от него важную информацию о работе корпорации. Он должен знать, что происходит и обязан разобраться во всём. Но Слава и не предполагал какой пласт вскроется. Да лучше б не лез, честное слово.
Находясь теперь рядом с Подлесным во всех его перемещениях, Тимуров наконец начал понимать как устроена структура корпорации. Людей, реально понимающих, что происходит, в главном руководстве были единицы. Глава московского офиса, господин Владислав Латанов, бывший врач, ныне председатель совета директоров корпорации, конечно, был в курсе всего, но после него структура раздваивалась.
Основная вертикаль принадлежала обычной медицинской и фармацевтической деятельности, а внутри неё шла вертикаль спецпроектов. Лаборатории обычных лекарств и симбиозависимых были разделены. Службы безопасности в них тоже. Фактически внутри одной организации работали две самостоятельные структуры. Они пересекались, конечно. Но в основном одна просто прикрывала другую.
Тимуров, ещё в начале работы знал, что основные лекарства корпорации – это сами симбионты. Но они вводились под строгим контролем, в условиях исключающих свидетелей. Только за стенами медцентров корпорации. При этом её заводы производили не так уж мало обычных препаратов. Корпорация уже несколько лет являлась монополистом в фармацевтической сфере.
Слава взглянул на Павла. Подлесному невероятно просто это удалось. Тимуров всегда понимал, что в мировой экономике всё завязано настолько, что безнаказанно влезть в какую либо сферу не получится ни у кого. Но Павел сделал это буквально на щелчок пальцев. И теперь, Слава знал как.
Фармацевтический рынок был схвачен крупными компаниями. Производители лекарств руководствовались одним принципом – выгодой. Цены на препараты от рака и других опасных заболеваний были заоблачными. Тимуров до сих пор помнил эти сборы на больных детей по телевидению. И вдруг, в какой-то момент, когда корпорация «Здоровье» отстроила свои первые центры сразу после войны, прошла компания: «Мы вылечим вас от любых болезней».
Тимуров вспомнил, что тогда усмехнулся этой резвой рекламе, так нагло обещающей чудесное исцеление смертельно больным людям. Но, не прошло и пары месяцев, как начались скандалы и суды. Иски подавали как раз те самые фармацевтические компании. Причиной было то, что рынок лекарств рухнул почти сразу. Потому что люди пошли в центры корпорации «Здоровье». Тоже сразу. Тимуров понимал почему. Родителям умирающего ребёнка говорят с экрана: ваша болезнь излечима, мы поможем. Нам неважно кто вы, и сколько вам лет, сколько у вас денег. Мы помогаем. Бесплатно. Вам нужно лишь сделать шаг.
Людям, не имеющим надежды, терять было нечего. И они пошли. Излечение занимало пару недель. Хотя, по факту, после ведения симбионта «лекаря» пациенты были здоровы минут через сорок. Конечно, сказать об этом было нельзя, так что держали ещё пару недель. И, о чудо!
После первых же таких чудес процесс пошёл очень быстро.
Через год половины фармацевтических компаний в принципе не стало. Лекарства, стоимостью несколько миллионов, не выдержали конкуренции с бесплатными препаратами от корпорации «Здоровье». Ставящими человека на ноги за несколько недель без боли, без страха, без операций. Попытки задавить нового игрока конечно были, но все разбились о чистоту помыслов. Что противопоставить бесплатному, качественному и быстрому лечению от всего? – Нечего.
Пытались говорить, что препараты корпорации дают временный эффект, это яд, и так далее. Но прошёл год, а бывшие больные оставались живыми и в прекрасном состоянии. Люди проходили обследования и понимали, что их тела просто заново рождены. Плевать после этого все хотели на массовые вбросы информации о том, что корпорация убивает. А было и такое. Но это уже в прошлом.
Почти сразу после того, как корпорация «Здоровье» расправилась с главными игроками фармацевтического рынка, она сделала следующий шаг – перекупила их заводы. Их продавали за бесценок. И корпорация фактически влила в себя огромную часть всей инфраструктуры отрасли.
Переоснащение заняло у Подлесного ещё пару лет. Тоже занимался сам. Слава, конечно, поспрашивал его об этом. Павел рассказал, как они обычно запускали завод. Сначала общее собрание сотрудников: успокаивали людей, что никто не лишится работы, потом совещание со старым руководством: закрывали двери, усыпляли. Укол в шею, введение симбионта и основных установок.
Павлу нужно было одно, – чтобы люди слушали его внимательно и без возражений. Принимали его точку зрения и верили корпорации. Всё. Просто внедрённая установка. Он больше ничего не менял. Это, конечно, не прямое управление, но имело отношение к вопросу о контроле людей через симбионтов. О чём больше всего переживал Тимуров.
Однако Слава понимал, что становясь частью коллектива, который работает над особо важным проектом, ты обязан соблюдать его правила и коммерческие тайны. И здесь не тот случай, когда разглашение информации приведёт к простому судебному процессу. Права на ошибку нет. Павел просто сделал так, чтобы ошибки были исключены. Поэтому очнувшись, люди внимали каждому его слову. И если он требовал молчать и никому не рассказывать что именно завозится на завод и что делается, никто его не подводил.
И это заставляло Славу волноваться. Хоть Подлесный и говорил, что у симбионтов оперативников нет установок на подчинение, Тимуров был уверен, что есть. Именно поэтому он, чёрт возьми, и верит Павлу, как себе. И, несмотря на несогласие с проектом «Парацельс», всё равно работает. И будет работать. И считает правильной деятельность корпорации. Но тут Тимуров всё-таки сомневался. Логика подсказывала, что собственное отношение к работе играет не последнюю роль. Павел верно сказал ему сразу после побега с острова: ты можешь делать то, чего другие не могут, и делаешь. И мы тоже. Но в других масштабах.
Слава всегда обладал обострённым чувством справедливости, и тоже считал, что если надо пару наглых человек нагнуть в неудобную позу, чтобы не мешали общему благу, то это надо сделать. Поэтому, в своей юридической практике и брал проигрышные дела. Люди подают в суд на пару нерадивых предпринимателей, выкупивших участки на берегу реки и перекрывших доступ к пляжу, – все знали – это дело возьмёт Тимуров. И с живых не слезет. Пока забор не уберут, спать спокойно не смогут.
Слава невольно усмехнулся, вспомнив свою бывшую работу. Поймал себя на мысли о том, что обладая такими же невероятными ресурсами, как Павел, он бы тоже горы свернул. Они с Подлесным в этом плане мыслили одинаково и, в, общем-то, оба ничего не боялись.
Павел начинал с очень, очень, небольшой команды. У него было-то человек десять в начале. Но расширял коллектив он быстро. Приходил к нужному человеку и просто обращал его в свою веру. Не без помощи симбионта конечно. Именно так он подобрал под себя компанию «ФармаБот», давшую ему первый миллион долларов и несколько последующих. Просто пришёл к председателю совета директоров с презентацией своего лекарства, и пока суть дела – вогнал ему иглу в шею. Славу в какой-то степени восхищали такие поступки. Подлесный на начальном этапе развития своей корпорации делал всю работу сам. И сразу ориентировался на определённую цель. Просто так он, что ли, планомерно уничтожал фармкомпании? Ничего подобного! Ему нужно было пролезть в военные поставки и закупки Всемирной Организации Здравоохранения. А также получить доступ к медкорпусу последней.
Разрушив в общей сложности за три года рынок, Павел перехватил государственные контракты на поставку медикаментов и сопутствующих продуктов в армии стран Европы и горячие точки. А параллельно готовил свой медкорпус, понимая, что без врачей дальше никак.
То же самое было и со службой безопасности корпорации. Подлесный понимал, что ему нужна личная армия для защиты своего проекта. И набирал парней сначала по ходу дела, но потом уже предметно. Игорь Маланин, – их нынешний начальник разведки филиала, например, попал в организацию прямо с арабо-европейской войны. Вообще случайно. Сам рассказал Тимурову, как это получилось. Игорь, в звании старшего лейтенанта воздушно-десантный войск, командовал разведвзводом наших миротворцев. Попали в пекло. Бригада с ФАПа корпорации, оказавшаяся в самом центре района боевых действий, прибыла на место первой. Маланина вытащили из подорванной машины почти без ног. Но он оставался в сознании, и поэтому видел, как один из парней корпорации, а это был Павел, вкалывает ему что-то красное. А потом в шоке смотрел, как почти оторванные от тела ноги быстро прирастают к нему обратно.
После чего Павел хлопнул его по плечу и сказал:
– Ну что, друг, подъём. Помощь твоя нужна.
Обалдевший Игорь только и спросил тогда у Подлесного:
– Ты кто?
Тимуров всегда думал, что Павлу потом можно было и не вводить Маланину симбионта с установками. Игорь и так всё что угодно сделал бы для него. И сделал. Подлесному тогда действительно была нужна помощь. Хотел, чтобы миротворцы отвезли их в лагерь боевиков и прикрыли там. Без приказа военные не поехали бы, а так, старший взвода – Маланин, приказал сотрудников корпорации со всеми их сумками грузить на машины и вперёд.
Потом Павел пригласил Игоря к себе. Предложил работать. Маланин сразу уволился из вооружённых сил и пришёл в корпорацию. Привёл за собой и своих ребят, которые сейчас работали старшими оперативниками. Через месяц явился к Подлесному, сказал: объектов охраны уже много, людей мало. Не справляемся, давай набирать.
И дело пошло. Сразу, как заработали тренировочные центры для подготовки оперативников, Павел настоял и на создании отдела по проверке кандидатов на профпригодность. Того самого, в котором поначалу работал Марат, и где тестировали Славу. Подлесный всегда говорил, что должен быть уверен в каждом своём оперативнике. И точно знать, что после наделения человека сверхчеловеческими возможностями, истинно человеческое в нём, не потеряется.
Тимуров держал эти слова в голове и часто возвращался к вопросу о том, чем же он такой особенный? Почему Подлесный опекает его с самого начала? Остальные оперативники проходили тесты на порядок проще. И остальным их разрабатывал отдел, а Тимурову, оказалось, сценарий создавал сам Павел.
Слава ещё раздумывал над этим, когда проснулась Юля. Она понежилась в кресле, оглядела салон из-под ресниц. Тимуров глядя на неё, начал улыбаться. Уже знал, что Вечканова будет делать, и с удовольствием ждал. Как же он это в ней любил…
