Бабочка… Бабочка и другие пьесы. Итальянская пьеса XX—XXI века

Фока. Уже нет. Он умер.

Эдда. Умер? Ох, бедняжка!

Фока. Я же вам это рассказывала. Его убили в траттории, во время ссоры.

Эдда (не слушая её). Этот дом слишком большой. И сырой. Стены старые. Все сгнило. Из-за этих высоченных потолков комнаты никогда не нагреваются. Как только мой отец умрёт, я поменяю эту квартиру на меньшую. И у тебя будет поменьше работы, а то ты сильно устаёшь. Сядь же, наконец, и расскажи мне что-нибудь…

Фока. Что мне вам рассказать? Мне нечего рассказывать…

Эдда. Расскажи о себе. О своём отце. О матери. О твоих братьях. О твоём погибшем пастухе. Рассказывай, о чем хочешь. Я тебя все равно не слушаю. Поэтому говори. Говори….

Фока. Может, вам лучше телевизор посмотреть?

Эдда. Мне не нравятся люди в ящике, которые говорят, говорят и никогда не отвечают на твои вопросы… Который час?

Фока (смотрит на настенные часы). Полседьмого.

Эдда. Дождь идёт?

Фока. Не то слово. Льёт как из ведра.

Эдда (после паузы). Как-то в этот час я собиралась выйти из дома… Приняла тёплую ванну… надушилась… сделала макияж… и несколько часов выбирала, что надеть… какие украшения… какую шубу. Знаешь, сколько шуб у меня было?.. Пятнадцать.

Фока. Вчера вечером вы сказали – одиннадцать.

Эдда. Все верно. Одиннадцать коротких и три длинных. Одна из соболя, одна из горностая и одна из шиншиллы. Из шиншиллы я носила с моим изумрудным гарнитуром… Налей мне ещё немного виски. (Передаёт ей ключи от бара).

Фока приносит виски, после чего опять возвращает ключи.

Горло горит. Видимо от этих таблеток. От них хорошо желудку, но обжигает горло. Выпью, пожалуй, таблетку от горла. Надеюсь, она не воспламенит мне желудок. (Берет таблетки со столика, стоящего за диваном, запивает глотком виски). Какое удовольствие доставляет это питье!.. А ты, Фока, никогда не пей, это жутко невкусно!.. И перестань стоять столбом, как дура! (Поправляясь). Как дурочка… Не терпится поскорее смыться и приняться за какую-нибудь работу? Да кто тебя гонит! Отдыхай. Ты молодая, тебе всего двадцать семь. Если будешь все время работать, кончится тем, что быстро состаришься…

Фока (пожимая плечами). Ничего страшного… Кому я нужна?

Эдда. Ну уж… Ты, конечно, не красавица, но мужчины – такие идиоты… Всегда может найтись тот, кому ты понравишься… Понравилась же ты своему пастуху… Конечно, заниматься любовью с пастухом, может быть, и заманчиво… Я… дай мне подумать… нет, я никогда не была в постели с пастухом… только с принцами… с миллиардерами… министрами… дипломатами… тореадорами… ну и парочкой фигуристых рассыльных… Ах, сколько мужчин прошло через мои объятья!.. Я всем им изменяла. Как только мне казалось, что я испытываю что-то к другому мужчине… я тут же наставляла рога предыдущему. И никаких угрызений совести… как сейчас, никакой ностальгии… Вот так-то, Фока. Здесь (показывает на сердце) ничего ни о ком… Хотя нет! Единственный, о ком я иногда вспоминаю с нежностью, это Рамон. Красивый, как бог… высокий… стройный… Он умер у меня на глазах… Его растерзал тигр. Боже, какой чудесный зверь тигр! Стремительный… элегантный… Он прыгнул на Рамона, и тот умер с моим именем на устах. Мне кажется, я до сих пор слышу его голос… Эдда, Эдда, Эдда!.. Нет. В третий раз у него уже не было ни сил, ни времени произнести моё имя… Негр, которому принадлежал тигр, сразу же застрелил его… (Показывает на тигровую шкуру, которой покрыта тахта). … Вот он! (Шкуре). У-у, ненасытный! Что заслужил, то и получил… А я из-за тебя погрузилась в море несчастий… Дело в том, что Рамон был женат. Его вдова примчалась первым же самолётом и присвоила все, даже его останки. Чтобы вернуться из Африки, я была вынуждена вступить в связь с нефтепромышленником. А с его женой тоже только что случилась беда… Нет-нет, никаких тигров, это были крокодилы. Она соскользнула с мостика прямо в реку, а река кишела этими жуткими рептилиями… В общем, мне повезло. Не случись этого, как бы я вернулась из Африки?.. Ты слушай, слушай, Фока! Где ты ещё услышишь такие истории? Я ещё никогда никому их не рассказывала. Только моему отцу. Я сидела возле него, и он слушал меня с раскрытым ртом… Сколько же в нем живучести, а! Уже десять дней, как в агонии, и никак не умрёт… Да прекрати ты стоять! Садись вон в то кресло… только осторожнее, оно поломанное.

Фока подвигает кресло к дивану, осмотрев его, садится на краешек.

Да не так!.. У тебя что, под задницей бомба, которая вот-вот взорвётся? Сядь поудобнее… откинься на спинку… Вот так, молодец, теперь, как цивилизованная женщина… Так вот, Фока… Слушай, какое у тебя странное имя!

Фока. Это имя одного святого.

Эдда. И одного животного. Тюлень называется… Так о чем я тебе рассказывала? Ах, да, о том, что я вернулась из Африки с одним нефтепромышленником. Ужасный тип, но такой обаятельный и мужественный, прямо как…

Звонок в дверь.

Не веря своим ушам, возбуждённая Эдда почти выталкивает Фоку из кресла.

Звонят!! Фока, ты что оглохла?! Звонят в дверь, а ты сидишь, как ни в чем не бывало! Бегом, открывай!

Фока встаёт и идёт открывать.

Да побыстрее ты, дура! И сразу скажи мне, кто пришёл! (Сбрасывает плед на диван, садится, всовывает ноги в тапки, взволнованная, поправлять причёску).

Фока разговаривает с кем-то у двери.

Фока, кто там?

Фока (выглядывая из-за арки). Какой-то молодой человек… спрашивает вас…

Эдда. Молодой человек?! Впусти его! Только пусть сначала вытрет ноги! (Кричит). Юноша, входите! Только вытрите ноги!

Гость все ещё не показывается.

Где вы? Почему вы не входите?

Элио (от двери). Вытираю ноги.

Эдда. Хватит уже, сколько можно!

В гостиную в сопровождении Фоки входит ЭЛИО. Высокий красивый молодой человек лет 23—24. На нем плащ с поднятым воротником, вокруг шеи шарф. Все мокрое от дождя: одежда, обувь, волосы, лицо. В руке сумка из искусственной кожи.

Эдда. Мамма миа, какой вы мокрый! Сейчас же снимайте свой плащ! Фока, отнеси плащ в прихожую.

Элио снимает плащ и отдаёт Фоке, которая уносит его.

Эдда изучающе оглядывает Элио.

Какой красивый молодой человек! Нет, правда, красавец!.. Снимайте башмаки, а то испачкаете мне все ковры. У вас, наверное, ноги промокли. Долой башмаки и носки и садитесь, где понравится. (Фоке). Фока, таз с горячей водой, и побыстрее! А также мыло, полотенца и тальк… И ещё тапки и носки моего отца. Только мигом!

Фока уносится за арку.

Элио (стоит столбом посреди гостиной). Но я… наверное…

Эдда (перебивая его). Никаких извинений! Не тот случай. Хотите остаться молодым и здоровым, надо вытеретьcя, иначе воспаление лёгких вам гарантировано… Садитесь в кресло… Нет, не в это… это сломано… вон в то…

Элио садится в кресло, указанное Эддой.

Я же вам сказала, снимайте башмаки и носки. А пока выпейте аспирин и витамин С. (Протягивает ему стакан воды и таблетки). А потом я напою вас вкусным бульоном, он вас согреет и приведёт в порядок желудок.

Элио (проглотив таблетки). Вы очень любезны, но я…

Эдда. А может, яичный желток? И много сыра? И я за компанию съем то же самое… Почему вы не снимете башмаки?

Элио, поколебавшись, сбрасывает ботинки.

(Кричит). Фока, ты скоро? Хочешь, чтобы бедный мальчик умер? (Элио). А носки? Не стесняйтесь, что они рваные.

Фока вносит таз с горячей водой, полотенца, мыло и тальк.

Умница, Фока. Отверни ковёр и поставь таз вот сюда. (Элио). Ну-ка, закатайте брюки, а то ещё больше намочите их… (Фоке). Разогрей бульон и принеси две больших чашки. И чтобы горячий! В одну чашку разбей яичный желток и хорошо размешай. (Элио). А хотите сухих хлебцев? (Не дожидаясь ответа). И захвати сухих хлебцев… И не забудь про носки и тапки. Давай-давай, шевелись, тюлень!

Фока выходит.

(Элио). А теперь ставьте ноги в воду, юноша… (Видит реакцию Элио). Что? Горячо?

Элио. Нет… терпимо…

Эдда. Тогда примемся за работу. (Берет с дивана подушку, кладёт на пол рядом с тазом, садится на неё и начинает мыть ноги Элио). Я у ваших ног, юноша… Понимаю, вам от этого ни тепло, ни холодно. Пожилая женщина… Бог знает, сколько очаровательных девчушек вы привыкли видеть у ваших ног… Сидите спокойно, а то всю меня забрызгаете… Какие прекрасные ступни! Прямо-таки греческие! Большой палец короче остальных… Вы когда-нибудь обращали внимание на ступни греческих статуй? У всех они такие, как у вас. (Кричит). Фока, тряпку! (Элио). Бесценная девушка. Она обещала отвезти меня половить рыбу в горном озере, возле одной дикой деревушки, где нет даже электричества… только камни и… козы… Со мной ей хорошо… Вынимайте ноги… осторожно, не капайте повсюду… ставьте на полотенце, сейчас мы их вытрем…

Элио. Синьора, я даже не знаю, как…

Эдда. Аккуратней… так, с одной покончено… с другой тоже…

Поднимается.

Входит Фока с тряпкой в руке.

Брось тряпку. И унеси таз и мыло.

Фока берет таз и мыло и выходит.

(Элио). Теперь встаньте на сухое полотенце, и мы посыплем ноги тальком… (Делает то, что говорит, после чего берет со столика одеколон и растирает им ноги Элио). Ну вот, напудрены и надушены…

Возвращается Фока с носками и тапками, кладёт у ног Элио. Убирает тряпкой воду с пола.

Эдда протирает одеколоном свои руки.

(Фоке). Мы закончили, можешь все уносить. (Элио). Надевайте носки и тапки… Так лучше?

Фока поднимает с пола полотенца, банку с тальком и уносит.

Действительно, красивый молодой человек. Мои поздравления! (Протягивает ему флакон одеколона). Полейте голову и помассируйте её. С руками, ногами и особенно с головой нужно быть внимательнее.

Элио массирует себе голову.

Посильнее… так, чтобы одеколон проник в кожу… У вас красивые волосы… густые, крепкие… Советую вам массировать вот так голову каждое утро минут десять… гарантирую, к тридцати годам вы не облысеете.

Элио опускает руки.

Вы курите? В этой коробке сигареты. Не стесняйтесь, если вам хочется курить, курите.

Элио. Спасибо. (Закуривает сигарету и, улыбаясь, с благодарностью смотрит на Эдду).

Эдда. А теперь скажите, зачем вы пришли сюда.

Элио (смущённо). Я… я хотел предложить вам электрическую щётку по очень выгодной цене…

Эдда. Вы знаете, что у вас красивая улыбка? С такой улыбкой вы завоюете всех клиентов…. Не говоря уже о клиентках. (Зажигает кадильницу). Восточные благовония, они ароматизируют воздух. Не могу обойтись без них… Ах, Восток! Он столькому учит!.. Вы были на Востоке? (Не давая ему ответить). Значит, вы хотели продать мне щётку…

Элио. Да… электрическую… последней модели…

Эдда. И консьерж позволил вам подняться, не задав вам ни одного вопроса?

Элио. Не уверен, что он меня видел.

Эдда. Ну да, в противном случае он бы вас, конечно, не пропустил. Не консьерж, а самый настоящий цербер. Вчера ко мне пришёл мой старинный друг, генерал… который в своё время ставил по стойке смирно даже министров… так он его остановил на лестнице и чуть ли не час допрашивал, к кому он идёт, с какой целью, надолго ли и так далее… Просто из любопытства.

Элио встаёт и идёт за сумкой.

Вы куда?

Элио. Хочу показать вам щётку.

Эдда. Вы куда-то торопитесь?

Элио. Нет, но я подумал…

Эдда. А вы не думайте. Возвращайтесь в кресло и устраиваетесь поудобнее.

Элио с улыбкой подчиняется.

(Кричит). Фока, бульон! Ты когда-нибудь принесёшь бульон? (Элио). Вы правильно поступили, что пришли ко мне. Мне давно хотелось что-нибудь съесть, но есть в одиночестве… С кем-нибудь за компанию – совсем другое дело… Итак, вы представитель фирмы электрических щёток. Очень интересно.

Элио. Не совсем так. Я просто знаком с…

Эдда (перебивает его). В нынешнее время знакомства просто необходимы. Худо, если их не имеешь. Только я была настолько глупой, что никогда ими не пользовалась. А у меня были очень важные знакомые. Например, один миллиардер, самый крупный из всех американских миллиардеров. Он был так влюблён в меня!.. Проходу не давал. Каждый день присылал корзину роз. Ровно тысячу. Тысячу роз Баккара… розовые, на очень длинных стеблях… роскошные… А потом заявлялся сам и, можете себе вообразить, начинал их пересчитывать. И если, не дай Бог, недоставало хотя бы одной, бросался к телефону и устраивал скандал цветочнику. Сцена безобразная для моей впечатлительной натуры. В конце концов, он меня так достал, что я его послала куда подальше. Боже, какие они вульгарные, эти американские миллиардеры… Я питаю слабость к восточным мужчинам. Они более деликатны… чувственны… у них нежная кожа… и они истинные синьоры… А что вы хотите? Для меня, женщины из другого времени, класс – это главное в мужчине… Что вы на меня так смотрите? Вас удивляет то, что в меня был влюблён миллиардер? Но это было много лет назад… Вот какой я была. (Указывает на картину с полуобнажённой женщиной). А на самом деле -намного лучше. Все считали, что у меня редкая красота… Но… время берет своё… Вянут цветы, почему не увядать и нам тоже? Красивые женщины подчиняются законам природы. Как, впрочем, и некрасивые. (Кричит Фоке). Ну так что, будет нам бульон или нет?! (Элио). Я вас, наверное, задерживаю, вы спешите? Я убеждена, вас кто-то ждёт. Не может быть, чтобы такого красивого юношу не ждала девушка.

Элио. Но меня, правда, никто не ждёт…

Эдда. Отчего же?

Элио. Я никого не знаю в этом городе. Я только сегодня приехал.

Эдда. И первое, что вы сделали, заявились ко мне? Браво! Я обожаю сюрпризы. Хотя бы уже потому, что живу одна. Это не значит, что у меня нет друзей. Но в определённом возрасте некоторые предпочитают жить одни. Даже женщины, прожившие такую бурную, сверкающую жизнь, как моя… Аперитив перед бульоном? (Не давая ему ответить, кричит.) Фока, не спеши с бульоном!.. (Элио). Ей надо посочувствовать… она так проста… Представьте себе, её зовут Фока! Если бы вы знали, скольких сил мне стоило привыкнуть к этому имени!.. А уж видеть каждый день эти её волосатые ноги… есть же депиляторы… бритвы… масса способов, чтобы избавиться от волос на ногах, но нет, она, видите ли, не желает… ей на это наплевать… Но в целом, она хорошая девочка. Она столько перестрадала! Трагическая любовь. Она была влюблена в одного пастуха… прекрасный парень… настоящий дикарь… в шкурах… высокий… высоченный… гигант… Погиб в драке. Кто-то бросил камень из пращи и попал ему точно в лоб… прямо вот сюда. (Показывает на себе). И вся. Погиб, как Голиаф. Видимо, такова участь всех гигантов….

Входит Фока, толкая перед собой столик на колёсиках: на нем две чашки с бульоном, сухие хлебцы, сырница, бутылка вина, стаканы, и пр.

Наконец-то! Браво, Фока!.. Налегайте, юноша. И побыстрее, пока бульон не остыл… Возьмите ложку. Если хотите, можете распустить в бульоне яйцо… или вы предпочитаете выпить его отдельно?.. Ваше право. (Проглатывает ложку бульона). Замечательный бульон!.. Это потому, что мы варим его из свежего мяса… Ты видела, Фока, сколько воды принёс на себе этот юноша? Он прошагал несколько километров под ливнем, специально, чтобы прийти ко мне и предложить щётку…

Элио. Электрическую щётку.

Фока. У есть уже есть такая.

Эдда. И ты часто ею пользуешься?

Фока. Часто.

Эдда. Вот и отлично. Когда она сломается, у нас уже будет другая на замену… Неси все остальное, как только будет готово.

Бросив исподтишка на Элио любопытный взгляд, Фока выходит.

Эти бытовые электроприборы превратились в манию. Я не хочу сказать, что они бесполезны, но очень быстро заполоняют весь дом. Если все будет продолжаться с такой скоростью, скоро можно будет обходиться без служанок. Правда, каждой семье придётся нанимать электротехника. Что касается меня, я к ним даже не притрагиваюсь. Я их страшно боюсь… Скажите, у вас есть расчёска?.. Причешитесь немного. У вас волосы стоят дыбом, словно вы увидели привидение.

Элио сконфуженно смотрит на неё, потом достаёт из кармана расчёску и причёсывается.

Как вам пришло в голову заняться электрическими щётками?

Элио. Я вовсе не занимаюсь электрическими щётками. Я хотел только продать эту. Мне её подарил друг, он привёз её из Америки.

Эдда (пару секунд молча смотрит на него). И почему вы её продаёте?

Элио. Она мне не нужна.

Эдда. А убираться дома?

Элио. Здесь у меня нет дома. Когда я приехал, я снял комнату в маленьком отельчике, рядом с вокзалом…

Эдда. Бедный мальчик!.. Жить в гостинице – это ужасно. Казённая обстановка… казённая атмосфера… А уж я-то жила в самых дорогих и самых роскошных отелях мира: «Уолдорф-Астория»… «Карлтон»… «Ритц»… «Хилтон»… Представляю, что творится в этих привокзальных клоповниках, где живут одни шлюхи и воры… (После паузы, пристально глядя на него). А ты часом сам не вор, а?

Элио (ошарашено). Нет, синьора… я…

Эдда. А то сегодня развелось полно типов, которые сначала крадут электрические щётки, а потом ходят по домам и пытаются сбыть их с рук…

Элио. Послушайте… её мне…

Эдда (сухо). … подарил твой друг… Да даже если ты её украл, мне на это наплевать. Если ты её стащил, значит ее владелец – растяпа, не уберег её. А если он её не уберёг, ты правильно сделал, что её спёр…

Элио. Если вы думаете, что я вор…

Эдда. Ничего я не думаю. Просто в наши дни много вас таких… готовых под любым предлогом вторгнуться в дом бедной одинокой женщины… нападают… грабят… А поскольку я и есть одинокая женщина… ты ведь можешь напасть на меня!.. Давай, нападай, я абсолютно беззащитна!..

Элио (обескуражен). Но, синьора…

Эдда (поджав губы). Синьорина. Я никогда не была замужем. Не желала связывать себя семейными узами ни с кем. В любом случае здесь, в этом доме, нет ничего, на что можно было бы позариться… Драгоценности я держу в банковском в сейфе, а ключи от него у моего адвоката. Наличных денег чуть-чуть, а вернее, их просто нет, потому что я снимаю нужную сумму со счета раз в неделю, ровно столько, сколько нужно на неделю…. Что из ценного тут есть? (Оглядывает гостиную). Несколько безделушек. Но мало того, что они такие хрупкие, их ещё очень тяжело продать… Что ещё ты мог бы прихватить отсюда?.. Лекарства. Только лекарства.

Элио. Но, видите ли, синьора…

Эдда. Синьорина. Синьора я только для Фоки. Потому что для неё синьора означает хозяйка, а синьорина – не означает… Итак, ты можешь украсть у меня только лекарства, и все. У меня их целая гора. В основном, для моего отца, он у меня болен. Очень серьёзно болен. Он в агонии. И ты, мерзавец, хочешь ограбить несчастную женщину, у которой умирает отец? Что ты так на меня смотришь? Думаешь, я тебя обманываю?

Элио. Нет, я верю вам… верю…

Эдда (зовёт). Фока!.. Фока!.. Фока!!.. (Элио). Сейчас она проводит тебя к моему отцу, чтобы ты лично убедился.

Элио. Не надо, синьорина… Лучше, я пойду… я вспомнил, что у меня есть одно срочное дело…

Эдда. Не ври. Сначала ты мне рассказываешь, что только что приехал и никого здесь не знаешь, а сейчас хочешь смыться, придумав себе срочное дело. Тебя в детстве не учили тому, что врать некрасиво? И невежливо. Что я тебе плохого сделала? Я тебя приняла как… как сына… Откуда такая неожиданная враждебность?

Элио (серьёзно смотрит на неё). С чего вы взяли? Нет во мне никакой враждебности.

Фока вносит тарелки с жарким и с сыром.

Эдда (Фоке). Поставь все на коляску и проводи этого молодого человека в комнату отца. Покажи ему, в каком он состоянии.

Элио. Но я же сказал, что верю вам!..

Эдда (Фоке). Проводи его, я тебе говорю. (Элио). Иди с Фокой… Заодно посмотришь остальные помещения квартиры и убедишься, что здесь нечего красть.

Элио разводит руками и послушно идёт к арке.

Фока (подойдя к Эдде, тихо). Вы его знаете?

Эдда. А тебе какое дело?

Фока догоняет Элио, и оба исчезают за аркой.

Едва они скрываются из виду, Эдда вскакивает, берет со стола сумку Элио, роется в ней, достаёт оттуда электрическую щётку и тощую пачку банкнот. Пересчитывает деньги – их немного, но больше, чем она предполагала. Сует деньги за резинку чулка, закрывает сумку и ставит на место.

Спустя мгновение появляется Элио.

Убедился?

Элио. Я вас уверяю, что ещё до того…

Эдда. Все. Хватит. Закрыли тему. Садись и ешь!.. Сколько тебе лет?

Элио (с полным ртом). Двадцать три.

Эдда. Глупый возраст для мужчины. Ничего, кроме физической силы… Накладывай ещё. (Наблюдает, как он ест). Если бы мой ребёнок не умер через несколько дней после рождения, у меня сейчас тоже был бы сын.

Элио (отрываясь от еды). Моего возраста?

Эдда. Нет, ему было бы больше сорока. Я родила его совсем девчонкой. Забеременела от камердинера нашего дома. Скандал был! Что моя мать-графиня, что мой отец-посол, оба придерживались строгих правил. Они были в ярости! Хотя наш камердинер был не простой камердинер, а русский великий князь, который сбежал из своей страны, спасался от революции. Он любил меня с полным исступлением своей славянской души. Но я не хотела связываться с ним. Великий он князь или нет, но он служил камердинером. Я предпочла уйти из дома и жить за свой счёт… Почему ты не ешь?

Элио. И… больше у вас не было детей?

Эдда. Нет.

Элио возвращается к еде.

Как тебе мой отец?

Элио (опять прекращает есть). Он очень плох.

Эдда Он в агонии, разве я тебе не говорила?

Элио. Мне очень жаль.

Эдда (с живостью). Не порть себе аппетит, ешь. Речь ведь не о твоём отце, а о моем… А твой отец… он ещё жив?

Элио. Нет.

Эдда. Ничего не поделаешь, все мы когда-то умрём. Не расстраивайся. Ешь. Налей себе вина. Бутылка на нижней полке коляски. Это хорошее красное сухое, я подаю его исключительно уважаемым гостям. Когда магараджа навещал меня, я поила его именно этим вином. Он, правда, предпочитал шампанское, потому что оно его возбуждало… Ах, какой это был мужчина, магараджа! Он хотел, чтобы я вышла за него замуж и уехала с ним в Индию… В Индию я поехала, но замуж выйти отказалась… У него был дворец, который и в снах не приснится… всюду серебро и золото. Чересчур много серебра и золота. И сад, похожий на ноев ковчег. Там было даже стойло для слонов. Если выбирать место для туризма, лучше Индии не найти. Восхитительная страна!.. Но что бы остаться там… нет! Индия создана не для меня… Налей мне тоже вина. Обычно я не пью, но сегодня вечером хочу сделать исключение.