скачать книгу бесплатно
Ваш Лешек Домбровский».
Роузмари полностью обмякла, не зная, на что реагировать в первую очередь. В тот момент ей впервые в жизни сделали предложение руки и сердца, но при этом на неё смотрело столько глаз.
Ее мать так же растерялась и обернулась к мужу. Пользуясь моментом, мужчина заговорил:
– Я разрешил вести Роузмари переписку с этим молодым человеком, но что все так серьёзно, я даже не догадывался.
– Он зовёт её в жены, – ответила ему миссис Фёрт.
– Этот бандит? – возмутилась миссис Фергюсон.
Эдвард встал на ноги, прошёлся вдоль комнаты и попросил письмо у мисс Фёрт, желая прочесть душевные переживания своего друга самостоятельно.
– Ответь только на один вопрос, Роузмари, – заговорил мистер Фёрт, – ты любишь этого джентльмена?
– Что ты говоришь!? Она не любит его и любить не может! Он же бандит! Связь Роуз с ним может опозорить нас! – твердила миссис Фёрт.
– Я не люблю его, отец. Я даже не догадывалась, что чувства его ко мне настолько глубоки. Мы ведь и виделись всего раз.
Мужчина в ответ лишь понимающе закивал, а потом перевёл взгляд на жену.
– Как видишь, паниковать нечего. Она не хочет замуж за него.
– Значит, Роуз, ты напишешь ему ответное письмо, где отвергнешь его предложение, – женщина протянула дочери ее письмо, – и сегодня же!
Роуз молча кивнула и приняла письмо. Весь вечер она думала над ответом, объясняя реакцию родителей и отсутствие собственных чувств, но заметив, что письмо получается слишком жестоким, взялась за него сначала.
«Очень жаль Вас огорчать, мистер Домбровский, но браку нашему не предстоит состояться. Простите мне мою прямоту, но по-другому сказать я Вам не могу – я Вас не люблю, а любила бы, то мои родители не позволили бы нам пожениться. Они наслышаны от миссис Фергюсон, что человек Вы нечестный. Простите меня, что возможно своими ответными письмами я ввела Вас в заблуждение и заставила поверить в наличие у меня нежных чувств к Вам. Надеюсь, Вы останетесь мне верным другом.
Ваша Роузмари Фёрт».
Глубоко вдохнув, Роуз запечатала письмо.
Ответа не последовало до самого отъезда Роузмари из Лондона. Письмо принесли после обеда, и Роуз открыла его будучи в гостиной.
Она быстро прочла письмо, наполненное болью и обидой, порвала его и выбросила, пытаясь вычеркнуть из памяти имя «Лешек Домбровский».
Предстоял путь обратно. Миссис Фергюсон и миссис Фёрт слезно прощались, обнимаясь и целуя друг друга в щеки. Мужчины пожали друг другу руки и начали обсуждать необходимость мистеру Фёрту обзавестись собственным автомобилем.
Домой Роузмари ехала со своими родителями и камеристкой в запряженном экипаже.
Лутон встретил Роузмари тёплым июньским солнышком. Пусть он находился не далеко от Лондона, в воздухе чувствовалась провинциальность небольшого городка. Пара магазинов женских мод продавали то, что в Лондоне уже не носили, но гордостью городка, как и было видно по вывескам и витринам, были сделанные в этом городке шляпы. Здесь все было точно так же, как и месяц назад.
Дома, в родном поместье, Роуз показалось холодно и одиноко. Миссис Фёрт занималась чтением, мистер Фёрт сидел в своём кабинете, занимаясь своими обязанностями, поэтому Роузмари осталась один на один с собой.
Про Лешека Домбровского она пыталась не вспоминать, но про Эдварда вспоминала очень часто. Она пыталась не думать о разговорах о войне, она больше жалела, что сейчас его нет рядом, и она вынуждена мириться с одиночеством.
Через пару дней в Лутоне, к Роуз пришла её подруга, и они решили отправиться прогуляться по городку. Прячась от летнего солнца под одним большим зонтиком, они шли вдоль дороги мимо магазинчиков и лавок.
– Ты приехала из Лондона удивительно печальной, – говорила ей подруга, – там видимо было гораздо веселее, чем здесь.
– Возможно, Энн, ты и права, – ответила Роуз, – там были ежедневные гости, пусть и не совсем приятные, и я очень много общалась с разными людьми.
– Конечно! В столице совсем другая жизнь, глупо даже сравнивать ее с нашим покоем.
Девушки замолчали, разглядывая шляпу на витрине.
– Ты представляешь, Энн, пока я была в Лондоне, мне успели сделать предложение.
Роуз и не заметила, как рассказала это, хотя думала, что мистер Домбровский забыт ею навсегда.
– Правда? – Энн явно развеселилась. – Так ты выходишь замуж? Кто он?
– Он кавалерист, зовут его Лешек Домбровский. Он поляк. Но замуж я за него не пойду.
– Как не пойдёшь? Ты отказала? – спросила девушка.
– Да. Не люблю тебя, сказала. Да и родители были против. Не хорошо кузина матушки отзывалась об этом Лешеке, бандитом называла.
– Вот это да, – Энн улыбалась, – ты у нас в себя влюбила бандита.
Девушка в ответ лишь молча кивнула, и они пошли дальше, заглядывая в витрины магазинов.
День сменялся днём, и каждый день тянулся невозможно долго. Никто Роузмари письма не писал, гости редко посещали их, и то, это были гости её родителей, а не ее.
Иногда Энн приходила к Роуз в гости, и они вдвоём сидели в одном из салонов первого этажа, вышивая и выпивая чая.
– Мисс Шарп, а Вы ни разу не были в Лондоне? – спросила миссис Фёрт, зайдя к ним однажды в салон.
– Нет, отец бывает ездит туда иногда, но ни я, ни матушка ни разу там не были, – ответила Энн.
– Очень жаль, всем нужно хоть раз увидеть Лондон. Это большой, развивающийся город. Там очень скоро все дома будут освещаться с помощью электричества, и там уже никто не использует лошадей. Там ездят на автомобилях!
– Словно сказка какая-то! – удивилась Энн. – Экипаж без лошадей? Автомобиль едет сам?
– Да, мисс Шарп, – отвечала ей миссис Фёрт, – благодаря двигателю… забыла…
– Внутреннего сгорания, – подсказала Роузмари, понимая, что все это женщина услышала из разговоров своего мужа.
– А как это понять, внутреннее сгорание? В двигателе огонь?
Никто не смог ответить на вопрос Энн, так как в нем не разбиралась ни Роузмари, ни ее мать. Миссис Фёрт могла говорить только то, что случайно услышала от мужа, Роуз же пыталась подчерпнуть знания не только из разговоров мистера Фёрт, но и из газет, что приносили раз в день по утру.
Про Титаник говорили все больше и больше, описывая все его будущие характеристики. Люди, имеющие толстый кошелек и проживающие в Лутоне, а таких было очень мало, мечтали купить билет в первый класс и отправиться в Новый свет – в США.
И в этом развивающемся мире война?
От миссис Фергюсон пришло письмо в начале августа, где сообщалось, что она счастливица обладательница электрического освещения. В этом письме она передавала приветствие от Эдварда для Роузмари, и девушка решила воспользоваться этим для личного письма для Эдварда. В нем она честно призналась, что ей не хватает юноши в родном поместье, без него ужасно одиноко и совершенно нечем себя занять. Расспросила его, как дела состоят в Лондоне, не собираются ли его насильно женить на мисс Стрикленд, не наступит ли скоро война и не собирается ли он в гости к ней в Лутон.
Ответ пришёл скоро. В нем Эдвард рассказал, что в Лондоне все спокойно, и война не наступит в этом году. Сообщил, что свадьба все-таки расторгнута, так как в очередной раз, когда Вайолет была у них в гостях, он прямо ей так и сказал, что любит другую. Поделился, что в Лондоне уже почти везде электрическое освещение, и он пишет ей это письмо в свете настольной лампы. И сказал, что обязательно приедет в начале осени вместе со своими родителями, пообещав лампу в подарок.
Так начался регулярный обмен письмами с Эдвардом. Днём Роуз гуляла с Энн, иногда с ней же выпивая чая и вышивая или играя в карты или шахматы. Вечером Роуз читала в одиночестве в свете свечи, с улыбкой вспоминая, что Эдвард намерен подарить ей лампу.
Лето вышло достаточно тёплым. Температура не опускалась ниже двадцати градусов, даже когда за окном шёл дождь, но и аномальной жары не наблюдалось. Должна была прийти осень, и Роузмари ждала приезда Эдварда с его семьёй.
Третьего сентября всей семьей они вышли на улицу, когда автомобиль мистера Фергюсона был вдали еще маленькой черной точкой. Из Лондона мистер Фергюсон привез новое модное веяние – курительная комната. Мистер Фёрт и мистер Фергюсон исчезали в ней каждый раз после обеда, но Эдвард оставался с Роузмари. Специально для курения была переделана небольшая библиотека, окна которой выходили на поле. Миссис Фёрт даже пожертвовала для благоустройства комнаты двумя обрезами бархатной ткани, так как занавески в комнате обязаны были быть из бархата.
– Да, отец вычитал это в какой-то газете, курение табака сейчас в моде, – говорил Эдвард, когда они шли с Роуз по коридору первого этажа.
– Отец пахнет очень неприятно, когда выходит оттуда, да и обычно пьян, – ответила Роузмари.
– Конечно, они там пьют, бренди, – ответил юноша.
– Откуда Вы это знаете? Я заметила, что Вы не ходите в курительную комнату.
– Я был там пару раз, но я не нахожу курение табака чем-то занимательным, – ответил ей Эдвард.
– Я рада, что Вы приехали, Эдвард. Здесь без Вас было ужасно тоскливо.
– Я тоже рад, что приехал. Мне всегда было интересно увидеть Ваши родные места. Лутон симпатичный городок.
– Но он все равно не такой, как Лондон, – Роузмари слегка покачала головой.
– Вам понравился Лондон?
– Да, – Роуз кивнула, – прекрасный город, наверное, я хотела бы там жить.
– Может Вам повезет, Роузмари, и Вы будете жить именно там, – ответил ей юноша.
– Как прошло Ваше лето?
– Я Вам писал, – Эдвард пожал плечами, – я помогаю отцу в бюро, в конце концов, оно достанется именно мне, но не думаю, что хочу заниматься этим. Продам его и займусь чем-то более приятным. Каждый день лета я провел там, даже ни разу не свиделся с друзьями.
– Кавалеристы? – уточнила Роузмари.
– Да, именно они, поэтому Лешека я не смог увидеть. Надеюсь, он не сильно горевал после Вашего отказа.
– Вы за него переживаете? – спросила Роуз.
– Немного есть, но я не буду что-либо говорить, дабы не разбудить в Вас чувство вины. Он сам виноват, наивно поверил, что такая как Вы полюбит его.
– Такая как я?
– Да, такая потрясающая девушка.
– Вы мне льстите, Эдвард, – Роузмари засмеялась, – я верю, что подобные вещи мог говорить мистер Домбровский, ослепленный нежными чувствами, но Вы-то? Нет, Вы так не думаете.
Юноша в ответ промолчал, и Роуз почувствовала себя уязвленной. Они прошли дальше по коридору и оказались в уже пустой столовой, ярко освещенной осенним солнцем. Девушка прошла к окну и присела на подушку на подоконнике, наблюдая, как Эдвард осматривает картины.
– Здесь мало что интересного, – заговорила Роуз, – в нашем поместье совершенно нечем заняться, но я знаю, что сегодня вечером в Лутоне танцы.
– Бал? – спросил Эдвард, оборачиваясь через плечо. – Вы идете?
– Мы с моей подругой Энн договорились там присутствовать, с нами идут наши матери, – ответила Роуз, – хотели бы Вы, Эдвард, пойти с нами?
– И Вы познакомите меня с прелестными жительницами Лутона? – спросил юноша, подходя к ней ближе.
– Не знаю, как со всеми, но с Энн познакомлю точно.
Энн Шарп была ниже Роуз почти на целую голову, пусть была старше почти на год. Она была очаровательной блондинкой, которой почему-то природа дала карие глаза. Кожа у нее была с легкой смуглостью, а руки настолько миниатюрны, что, глядя на них можно было с уверенностью сказать, что они детские. Отец Энн занимался ремонтом обуви, а ее мать продавала домашний хлеб на улице возле их дома. Энн была самой обычной крестьянской девушкой, надеющейся, что в один прекрасный день она выйдет замуж за дворянина. Она ходила в скромных платьях в отличии от Роуз, у нее не было личных зонтов, которыми она могла бы укрываться от солнца, дождя или снега, потому к сентябрю на лице ее образовался неравномерный сильный загар, из-за чего она выглядела так, словно перепачкалась в огороде.
Миссис Шарп (мать Энн) была рыжей женщиной с карими глазами, чье лицо было полностью усыпано веснушками. Руки были грубыми, крупными, и сама женщина была полной, тучной. Одежда ее была скромной. Но при этом она была очень общительной и приятной женщиной, к которой всегда можно было обратиться.
В тот вечер, они все встретились возле необходимого места, и Роузмари, как и обещала познакомила Эдварда с Энн. Девушка сначала растерялась, забыла, как делать реверанс, но все же взяла себя в руки и ответила Эдварду на знакомство. Сегодня Энн была в скромном желтом платье, которое ей было великовато, а шляпу она надела не ровно, отчего прическа измялась и спутанные волосы торчали у ее правого уха.
Они прошли внутрь. Там уже все танцевали. Люди пили и знакомились, и, как и хотела Роузмари, Эдвард пригласил Энн на танец. Сама Роуз расположилась на скамье у стены и смотрела как ее друзья танцуют.
Почему-то вдруг Роузмари поймала себя на мысли, что не хотела бы, чтоб Эдвард полюбил Энн. Эта мысль была настолько внезапной и болезненной, что девушка поднялась на ноги. Ей хотелось срочно с кем-нибудь потанцевать.
Удостоверившись, что миссис Фёрт и миссис Шарп не скучают, завязав диалог, Роузмари приняла приглашение на танец, и уже очень скоро она кружила по залу в танце, даже не обращая внимания, кто ее партнёр. Теперь думать она могла только о болезненном ощущении внутри, которое возникало, когда танцующая пара Эдварда и Энн попадала в поле ее зрения.
Следующий танец Эдвард решил подарить Роуз. Она согласилась, но радости не испытывала, так как ее все еще беспокоило странное чувство внутри.
– Вы прекрасно танцуете, – начала разговор Роузмари.
– Спасибо, – ответил юноша.
– Надеюсь, танец с Энн Вам понравился. Она хорошо танцует! – говорила Роуз, испытывая нетерпение от ожидания его ответа.
– Да, Ваша подруга танцует просто замечательно, я и не заметил, как танец закончился, – ответил ей Эдвард, – если Вы не против, следующий танец я бы снова хотел подарить ей.
– Нет, что Вы, конечно, Эдвард, – говорила Роуз, чувствуя что-то очень странное, но похожее на гнев, – потанцуйте с ней.
– Вы уверены? – спросил юноша, и Роузмари что-то укололо внутри.
Роузмари колебалась. Ей хотелось сказать одно, но следовало говорить совершенно другое. Глубоко вдохнув, Роузмари ответила.
– Да, конечно. Но только не забывайте и про меня! Не хотелось бы весь вечер просидеть в одиночестве.
– Ничего, Роузмари, я думаю, в одиночестве Вы не останетесь.
Слова Эдварда ранили Роуз. Когда танец закончился, он поспешил пригласить Энн на следующий.
Роузмари приглашали на танцы другие молодые люди, она танцевала с ними, а Эдвард больше не подходил к ней, чем только еще сильнее терзал ее сердце. Весь оставшийся вечер он протанцевал с Энн, и по девушке было видно, насколько сильно она этому рада. Она улыбалась так широко и часто, что Роузмари поняла, что ее подруга просто без ума от Эдварда.
Танец закончился, и Эдвард отправился за напитками, так как в зале становилось жарко. Роузмари прошла к скамье, и к ней подсела подруга.
– Роузмари, милая моя Роуз! Спасибо тебе большое, что ты познакомила меня с ним! – Энн не скрывала эмоций. – Он замечательный! Он просто потрясающе танцует. И он очень умен! И с ним так весело, и интересно! Роуз, он мне так понравился!
