Чудо

– Из фэнтезийников типа? Ну, Хорошевский, например, про гномов пишет, ток лезть к нему не советую. На обложках своих лыбится, а в реале злой, как чёрт. Остапова – тётка рил крутая, ток про арты молчи.

– Почему?

– Ты ваще её обложки видал? Одни самураи анимешные, ёпть! Зато сам если ошибёшься в цвете кимоно – сожрёт мозг палочками быстрее Хорошевского!

Я нахмурился, потому что настрой Танчика мне не понравился. Кажется, она сильно переживала за шефа.

– Танчик, успокойся, не съедят они меня.

– Нну-ну. Эт те не нубы, а матёрые зверюги!

– Тогда с кем я подружиться могу?

Очень хотелось перейти на более позитивное обсуждение писателей! Скульпторша сморщила широкий лоб, прошлась вдоль комнаты, а потом гаркнула:

– О! Вспомнила! Гоглев, мужик крутой, те ваще в тему будет! И молодёжь конкретно уважает.

Я не поверил своим ушам: и Гоглев тоже тут?!

– Это тот самый, который «Не поддавайся панике» написал?

Танчик опять одобрительно заржала, и, с нежностью паровоза в свободном падении, хлопнула меня по плечу.

– Хах, чел высокой культуры детектед! Все десять томов осилил?

– Не, это мама им зачитывается, я только два прочитал. А кто ещё есть?

– Ща, я на перекур, и продолжим…

Моя задумка почти удалась: я не стеснялся дёргать Танчика за руку, когда она опять пыталась отсоветовать лезть к кому-то «взрослому и страшному», зато сделал себе кучу заметок, с кем можно подружиться. Говоря проще, почти со всем списком, потому что я до сих пор уверен: все писатели – хорошие люди, с которыми можно и нужно дружить!

Коллегия всегда была лучшим местом, где можно было решать сложные творческие моменты, и устраивать выставки. «Была» – пока всем руководил Цепин, а сейчас он при смерти, на президентское кресло метили двое, и обе кандидатуры Танчику сильно не нравились.

С одной стороны – Маришка, единственный специалист уровня Цепина, но половина Коллегии дружно считает её насквозь фальшивой, и уйдут сразу, как только она примерит корону. С другой – президентская дочка, которую никто никогда до этого не видел, но все уже заранее решили, что единственная её заслуга – родство. Так что мне «повезло» застать последние дни жизни Московской Коллегии Художников. Согласен ли я с этим? Ни разу!

Поэтому я посмотрел на Танчика взглядом, который Стас назвал бы «Я знаю кое-что очень интересное»:

– Танчик? А спорим, что я спасу Коллегию от закрытия?

На меня посмотрели, как на бобра, решившего перекрыть своей плотиной Ниагарский водопад.

– Брата на трон уломать хочешь? Нну-ну. Маришка его прожуёт и выплюнет.

– Так спорим, не?

Скульпторша подумала, ещё раз посмотрела на меня. Думаю, было во мне что-то такое, что заставило поверить в хороший финал! Потому что Танчик – она живая, и тоже любила это место, она хотела сохранить его! Просто… была слишком взрослой для этого подвига. А я – в самый раз!

– А давай! – наконец ответила она. Мы пожали руки, а моё Героическое Спасение Коллегии началось! – Останусь ещё, чё первой дёру давать…

Экскурсия продолжалась, а Танчик заметно ожила: травила байки про местных фотографов, скинула пару мемов про актёрский уголок, а закончили мы только к обеду! Стас настолько прочно завяз на собеседовании с новым сисадмином, что я не стал его дожидаться, а пошёл один.

Не знаю, чья была идея раскрасить столы в жёлтый и белый, но это обалдительно! Хочешь пожевать в тишине – садись за белый. А если тебе нужна хорошая компания для настроения и вдохновения – вперёд, к жёлтому столу! Когда я открою свой ресторан, обязательно сделаю так же. [Ты же хотел быть писателем?] Я – творческая личность, мне можно всё, даже открывать собственные рестораны!

Но сейчас упадническая атмосфера была настолько явной, что ко мне никто не хотел подсаживаться, и я взял инициативу в свои руки – пересел за стол к одной поэтессе. Заодно с литкружком знакомство начну!

Почему поэтесса? Это сразу бросалось в глаза. Похожая чем-то на молодую Анну Ахматову, если та носила серые пиджаки с золотыми галстуками. Почти вижу, как Поэтесса ходит в этом костюме под листопадом, и сочиняет стихи о вечном!

Меня тоже изучали: напряжённо, настороженно, как будто этот опасный подросток готовится вскочить на стол и укусить её за нос! Хотя она всего-то была чуть старше меня. А я легко общался и с ровесниками, и со взрослыми: они такие же люди, просто чуть старше. Что мне и следовало ей показать!

– Привет! Не переживай, тут полно хороших людей, я первый день здесь, а уже это заметил!

Моя уверенность сбила недоверие к незнакомцам, и теперь меня рассматривали просто с любопытством.

– Я тоже первый день, и… наверное правда волнуюсь. Ты – фотограф? Или нет. Писатель, да?

– Угадала! А ты тоже, уверен! Поэтесса! – я просиял от хорошего начала. – Меня сюда братишка привёл, чтобы я написал книгу.

– Понятно. А меня папа, чтобы… Не важно. Сказал, тут моё место, даже слушать ничего не стал… меня зовут Евгения… М-м… Только не «Женя», пожалуйста.

– А меня Лу, только не «Лука»!

Поэтесса тихо, но заинтересованно улыбнулась. А я точно знаю, что если мне подходит имя из двух букв, то кто-то наоборот, создан для красивых длинных и несокращаемых имён! Что я и сказал, вызывав уже тихое, но живое хихиканье. Евгения начала оттаивать, это замечательно! А я, воодушевлённый на свершение Доброго Дня для всех, кто окажется рядом, понял, что просто необходимо зайти в писательский уголок вместе, и перевернуть всё вверх дном, если там царит такая же хандра! И пусть никто нам не указывает, кого надо бояться, а кого – опасаться, я сам со всем разберусь… а Евгении моя помощь ой, как пригодится. Старожилы показательно отводили взгляд, и старались не замечать новичков, из-за чего она падала духом ещё быстрее. Так дело не пойдёт! Поэтому я громко разговаривал, вспоминал анекдоты, и если кому-то было неудобно, то только потому, что отвык от простой истины, что мир тоже может быть забавным!

Стас

Лу отправил мне СМСку, что пообедал, и идёт знакомиться с «местными талантами». Настроение у него явно было на высоте… чего не сказать обо мне. Замену сисадмину найти просто, но Маришка умудрилась найти какого-то бестолкового студента, очень неправдоподобно изображавшего «квалифицированного специалиста».

А я, наверное, выглядел так же перед своей новой должностью: неумёха, которому сказали: «Будешь заниматься этим!», не спрашивая, смогу ли. Но… будем смотреть правде в глаза: и мне, и студенту лучше сразу искать новую работу. Коллегия – это колосс на глиняных ногах, слишком многое держится на восьмидесятилетнем основателе. Маришке многие не доверяют, хотя она тоже искренне скорбела со всеми. Когда я подошёл к дверям кабинета новой начальницы, чтобы успеть хотя бы попытаться помочь Лу, моя девушка перехватила меня на полпути. Чёрный однотонный костюм, перчатки и тёмный макияж подчёркивали её траур, хотя я чувствовал, что в остальном настроение у первой леди Коллегии приподнятое. Но она скрывала это, из чувства солидарности.

– Ёженька, милый мой, мне доложили, что ты собираешься совершить самую роковую из всех ошибок! Ведь ради этого ты привёл в наш творческий чертог Маленького Ёжика? – трагически вопросила она, сложив руки.

– Его Лу зовут… а в чём проблема? – я напрягся, поскольку уже знал примерный ответ.

– Я нисколько не сомневаюсь, что твой чудесный маленький братик станет замечательным писателем, с его детским и солнечным взглядом на мир, но неужели ты вероломно вонзишь ему в спину отравленный нож, имя которому… – Маришка сделала драматическую паузу – Кумовство? Истинный талант должен быть взращён в честности, и никак иначе!

Я бросил взгляд на дверь кабинета, где должна была находиться дочь Марка Цепина.

– Это не кумовство, он и без моей поддержки убедил бы шефа. – сказал я, но без особой уверенности; возможно, через несколько лет, потому что сейчас у Лу нет ничего, кроме детских фантазий о будущем.

– Чтобы стать писателем, нужно много трудиться. Получить образование, прочитать тысячу и одну книгу, не спать ночей, теряя зрение над клавиатурой, и только так рождаются истинные шедевры! Знакомо ли это мальчику, или он наивно верит в чудо?

Второе. Определённо, второе, но я всё равно не признаюсь вслух, потому что хочу помочь брату.

– Милый, будет правильно уберечь твоего замечательного братика от ошибок, и дать ему освободить разум от ненужных фантазий, прежде чем начинать путь писателя. Что будет, когда он столкнётся с критиками? Когда его трогательный первоцвет на литературной поляне безжалостно растопчет сапог суровой действительности? Знает ли он, что писатели опережают время, и многим суждено обрести славу спустя года… нет, века! Спустя века, после собственной смерти, при жизни пребывая вне интересов современников?

– А я уверен, что у него всё получится! – я старался сохранять видимость уверенности, но получалось плохо. Маришка картинно вздохнула, и покачала головой:

– Не будь ребёнком, Ёженька, этим ты делаешь только хуже. Пусть попробует свои силы в чём-то попроще, понадёжнее, приобретёт бесценный опыт, повзрослеет, и только потом встанет на дорожку к своей мечте. Прислушайся к словам специалиста, ведь ты знаешь, что я всегда права.

На душе стало противно. Маришка почти повторила мои недавние слова, какие я говорил Лу, пытавшемуся «обрадовать» меня своей новой идеей. А я… слишком увлёкся помощью. Решено: заберу Лу из Коллегии, и вместе будем искать способы решить эту задачу без… жульничества. Может, поступит в институт на журналиста или филолога? Но лучше пусть сначала повзрослеет, и трезво посмотрит на свои мечты. А я просто не могу позволить, чтобы кто-то обломал ему крылья! Поэтому… скажу всё ему сам.

К писательскому уголку я подходил с заметным удивлением: уже в коридоре был слышен знакомый мальчишеский смех. Действовало это, на удивление, успокаивающе; впервые замечаю в Коллегии такую гнетущую атмосферу! А здесь всё было по-старому, если не сказать лучше! Заглянув между книжными полками, я изумился, застав мелкого в окружении наших литераторов. Мысленно прикинул состав: собрался весь «крокодилятник». Но Лу до сих пор на место поставить не попытались… с ними всё в порядке?

– Братиш, привет! А мы тут перезнакомились, и знаешь что? Я был прав: книги пишут только хорошие люди!

Как любит говорить Лу, «Апофигей подкрался незаметно». Мелкий сидел в кресле Хорошевского, негласного лидера писательского уголка, когда тот, с добродушной улыбкой, расположился на вытащенном откуда-то диване. Реально, наглость – второе счастье!

– Станислав, благодарим тебя, что привёл в наш коллектив своего замечательного брата! – важно кивнул он. Услышать от Хорошевского похвалу человеку, которого тот знает всего пару часов – сюрреализм! А физиономия Лу сигналила: автор тёмного фэнтези о гномах так и не высказался о нём в своём привычном язвительном ключе. [Очень даже высказался, но мне хватило пары минут, чтобы переубедить его!] Ого…

– Дядь Миш, всё, вы теперь не отвертитесь! Напишете об этом в своей новой книге? – с детской непосредственностью Лу повернулся к смешливому румяному толстячку, автору популярного дамского сериала-десятитомника. Литераторы переглянулись с удивительно дружелюбными смешками.

– Даже и не думал отказываться, обязательно напишу! – пожилой романист отечески потрепал моего братца по непричёсанным кудряшкам. – Присоединяюсь к похвале коллеги, нам давно был нужен такой фантазёр! Знал бы ты, как ловко он решил проблему эпизода с Виконтом и устрицами!

Я продолжил удивляться: злосчастные устрицы безжалостно задерживали одиннадцатый том «Не поддавайся панике» уже два месяца, а мой брат смог сходу найти решение? Но сюрпризы не заканчивались, поскольку среди пожилых литераторов затесалась ещё одна новенькая. Лу вскочил с кресла, и усадил туда меня.

– Стас, сядь, а то упадёшь! Прикинь, я случайно сорвал все планы нашей начальницы!

– В смысле?! – я только начал обдумывать услышанное.

– В прямом! Знакомься, Евгения Марковна Цепина! Евгения, мой братишка Стас, без пяти минут – лучший охотник за мозгами за всю историю Коллегии!

А вот теперь я действительно порадовался, что сижу, потому что со стыда едва сквозь пол не провалился! Евгения Марковна выглядела не лучше меня, такая же застеснявшаяся.

– Станислав, так это… вас папа хотел назначить?

– Не «вас», а «тебя», мы же договаривались! – Лу ободряюще подмигнул смущённой «принцессе». А мне показалось, что она совершенно не заносчивая, а просто не знала, как себя вести в новом коллективе, куда попала в такой сложной ситуации. Так что я поддержал её понимающей улыбкой: перенести напор моего восторженного братишки непросто. Наверное, потому он и смог устроить балаган из самой серьёзной компании в первый же день.

– Евгения не переживайте, все свои. – сделал ремарку Хорошевский. После этого важного замечания, девушка набрала воздуха в грудь, медленно выдохнула, и сказала:

– Ладно… спасибо вам за беседу, мне стало намного легче! Стас, ты не против провести серьёзный разговор прямо здесь? Лу мне уже всё рассказал, как ты готовишься, поэтому я тоже хотела рассказать историю. Когда папа основал Коллегию, он был радиотехником, собравшим своих друзей. Не самая творческая специальность, правда? Но у него всё получилось, потому что он всю жизнь верил своей интуиции, и не боялся использовать её во благо остальных.

– Всё же я хотел бы сначала закончить обучение, а потом попробовать свои силы в работе. – уклончиво ответил я.

– А давай поспорим, что у тебя всё и без курсов получится? – Лу никогда не удавалось взять меня на «слабо», но в исполнении Евгении (понятно, кто её уговорил на этот финт) всё это звучало слишком внезапно! – Даю вам с Лу два контакта: писателя и ювелира из Китежа, которых папа не успел посетить. Если всё пройдёт удачно…

– …с тебя желание! – встрял Лу. Чувствую, он не меньше меня хотел побывать в Китеже, который, судя по будничному тону Евгении, здесь ничем особенным не отличается. А я помню историю Русской Атлантиды, и… теперь сам порадовался, что есть такой повод туда отправиться! Евгения рассмеялась, и закивала.

– Хорошо, желание, так желание! А если будет, как по-папиному, шесть новичков вместо двух – то ещё и премию каждому!

– Простите, «каждому»? Так Лу…

Мелкий довольно закивал.

– Ага! Братишка, ты оказался полностью прав, зря я тебя не слушал! Прежде, чем писательствовать, я займусь чем-то ещё, например, работой охотника за мозгами! Вернее, талантами. А в свободное время буду описывать свои приключения, меня уже загрузили самыми обалдительными советами!

Литераторы тепло рассмеялись от восторга этого восторженного мальчишки.

– Марина лопнет от зависти, корона просвистела мимо её осветлённой макушки! – Хорошевский всё же напомнил о своём характере, – Надо отдать должное Лу, он отговорил меня от мысли вывозить отсюда своё любимое кресло. Прорвёмся, товарищи!

Выходил из здания Коллегии я, как во сне. Мой брат умудрился зайти в клетку к голодным львам-людоедам, и заставил их мурлыкать! Старые писатели Коллегии всегда были очень тяжёлыми в живом общении, даже Гоглев не исключение, но сегодня общение с ними доставило не меньше удовольствия, чем с фотографами! А на душе было настолько легко и светло, что если и оставалась в Коллегии хмурая атмосфера, то я её просто не замечал. Вот что бывает, когда в твоей жизни появляется ребёнок-фантазёр!

– Пункт три, хорошее разруливание сложной проблемы, выполнен!

– Какой пункт? – не понял я возгласа брата.

– Три пункта хорошего утра! Вернее, хорошего дня. Я обещал себе, что сегодня будет самый лучший день, и выполнил это обещание. Заметь, для многих!

Я не выдержал, и радостно обнял братишку, смеясь. Шутки шутками, а настроение было действительно на высоте! Настолько, что я захотел поделиться им и со своей девушкой, которая, по-прежнему в чёрном, садилась в свой золотой спорткар.

– Мариш, добрый вечер! Ты не поверишь, что Лу учудил! Он теперь тоже с нами работает!

Маришка ответила мне широкой улыбкой, прикрыв глаза рукой в чёрной перчатке.

– Евгения Марковна мне уже всё рассказала, от всей души поздравляю вас…

– …а ещё я спас Коллегию от закрытия! – Лу снова перебил Маришку, но в этот раз успешно: профессиональная актриса поперхнулась репликой, но мастерски вышла из положения, послав нам красивый воздушный поцелуй, и отъехала от тротуара. А я шутливо толкнул в бок слишком довольного выходкой братишку.

– Ты специально сделал это, чтобы смутить её.

– Ага! Знаешь, Евгения всё и сама разрулила бы, она большая умница! А мы всё равно поможем ей в этом деле. Но это надо отметить! Что скажешь насчёт большой праздничной пиццы?

Лу прав, сегодня – самый лучший день!

Глава 3. Страшные сказки.

Лу

Пусть день и был отличным, но пиццы не случилось: когда мы приехали, подъезд гудел встревоженным муравейником. Случилось то, чего боялись интернетчики – проводка, работавшая вопреки законам физики, дала дуба, и обессточила несколько этажей! Стас, как солидный и очень взрослый человек, присоединился к этой беготне, ведь у нас тоже не было электричества, а остатки благ отключили, чтобы не сделать хуже. Зачем эта суматоха была нужна, я так и не понял, вместо этого пошёл к тому, кто точно сохранял спокойствие: к Андрюхе!

Друг, меломан и провайдер всея подъезда выглядел тоже ошалевшим, будто именно им проводку и закоротило. Кажется, пока мы развлекались в коллегии, деятельные соседи успели сделать ему мозги.

– Андрюх, пошли музыкальную паузу устроим, успокоимся! – предложил я.

Меня одарили внезапно затравленным взглядом; для Андрюхиной эмоциональности – почти самая паническая паника в мире.

– Здаров, Лу. Сегодня с музыкой никак, уши болят. – он попытался изобразить привычный тон, и даже потёр свои лопоухие локаторы для достоверности. Тогда я понял: он явно знает, из-за чего весь сыр-бор!

– Тогда просто тихо поболтаем, расскажу тебе Героическую Балладу О Спасении Коллегии, хочешь? – предложил я вкрадчивым шёпотом. Не смотря на всю зашуганность, сосед кивнул, и впустил в гости.

– …как только я это сказал, фарфоровая маска Маришки треснула пополам! И в тот же миг из этой трещины клацнуло клыками жуткое морское чудище! Так что теперь эта уже «вторая леди» записывается в разряд главных злодеек, и убегает готовить свой Коварный План со всей своей театральностью!

Может, я и начинал историю полушёпотом, но ближе к финалу почти срывался на радостные вопли, что ещё раз подтверждало: всё с ушами соседа в порядке! Да и так было видно, что ему полегчало, потому что Андрей снова смотрел на меня с интересом человека, разбуженного салютом посреди ночи.

– Блин, классная байка. Тебе правда надо книжки писать, я бы такое прочитал.

Я только рукой махнул.

– Может, и напишу, только пока не знаю о чём. Идей много, но ни одну на роман не растянуть.

– Тогда рассказы. Тоже тема, я люблю рассказы.

– Думаю над этим. – Мельком я оценил состояние слушателя: готов посекретничать? – Думаю-думаю-думаю-думаю… кстати! А что вообще сегодня произошло? Ты явно в курсе, а ещё у тебя тут палёной проводкой пахнет.

Застигнутый врасплох Андрюха попытался соврать:

– Я просто проветривать не люблю.

– Да ладно тебе, никому не расскажу, обещаю! Так что давай закроем форточку, чтобы соседи тоже не подслушивали, можно металлистов фоном…

– Не. Не надо металлистов. Только ты никому, ага? Просто молчи, и смотри на руки.

Вот тут я и понял: сейчас будет что-то невероятно обалдительное! Главный меломан подъезда включил под это подходящую музыку: саундтрек к одной известной браузерной игрушке, которую каждый школьник знает, а я тем более. Мелодия очень вирусная, потом весь день ходишь, мурлыкаешь: «Туру-ту-ту ля-ля туру-ту-ту-у!». Вот и сейчас мы сидели, напевали мотивчик… а пальцы Андрея засветились ярко-зелёным неоном!

– ОГО! – только и выдохнул я. Андрей вышел из транса, провёл светящейся ладонью по воздуху, по столу, по обоям, даже себе по животу.

– Выглядит круто, но ничего не делает. Просто светится. – сосед пожал плечами, и выключил музыку. Сияние прошло через пару секунд, а прекрасное светлое чувство офигения всё ещё пребывало со мной… я тоже так хочу!

– А это точно не от короткого замыкания произошло? У супергероев всегда так! – я вспомнил все те комиксы, где люди купались в радиоактивных отходах, потом попадали под удары молний из микроволновок, или хотя бы под излучение пролетавших мимо комет. Это вызывало у них тягу к цветастым трико с плащами, но давало в противовес разные крутые сверхсилы. Правда, Андрюха вряд ли наденет трико, но супергерой в майке-оверсайз и трениках нам просто необходим!

– Сижу, думаю: классно. А что ещё могу? Включил плейлист… ну, на первой песне рвануло. Только не говори никому, ты обещал.

«Не говори никому», вот как. Ещё один запуганный. Как будто соседи тут же достанут факелы и вилы, и будут гонять… Капитана Провайдера за то, что он всего лишь превратил проводку в ржавчину. До кучи вспомнилась статья учёных о том, какие уродливые снежинки получаются из воды «прослушавшей» что-то кроме вальсов Шуберта и хруста французских… кхм, ладно, меня уже несёт, но это всё равно садизм, сажать меломана на хиты двухсотлетней выдержки! Я тоже живой современный человек, и способен оценить кайфушность металла, попсы, техно и всех остальных жанров!

Надо было что-то делать. Инфы, как работает суперсила Андрея у меня в голове, предсказуемо, не нашлось, зато было кое-что получше: интуиция и уверенность в себе. Ну и конечно чувство собственной вредности, которое требовало не делать из этого секрета, а наоборот, помочь разобраться в обретённом даре, рассказать всем, и – уверен на сто процентов! – все будут в восторге! Так что применил всё это, чтобы уговорить Андрюху аккуратно продолжить эксперименты. В качестве подопытных кроликов – продукты из подтаявшего холодильника, герань и старый плеер, как представитель семейства проводкосодержащей электроники. Мысль, что какой-нибудь эксперимент может срикошетить в нас, я вовремя выбросил из головы прежде, чем додумал.

– Так и запишем! Бетховен отвечает за прожарку – я посмотрел на пропёкшуюся до корочки ветку герани, – но только травы! Рыбе ни горячо, ни холодно, а к колбасе у меня теперь претензия! Зато эту самую колбасу надо как-нибудь отодрать от потолка: за отрицательный вес выше моего собственного скажем спасибо диве Лагуне и её арии… чего ржёшь, я серьёзно! Андрюх, сможешь научиться этим управлять, станешь миллиардером! Летающие машины и ховерборды – в твоих руках!

Андрюха продолжал заливаться хихиканьем, зажмурившись от душившего его восторга, а потом я и сам рассмеялся, потому что…

– Ан… Андрюх… ты теперь у нас… как… диснеевская принцесса! – выдавил я, и ржач до слёз пошёл по новому кругу. Птичек и оленят на звуки музыки не слетелось (колбаса не в счёт), но и без них друг был похож не столько на супергероя в трико, сколько на героя мультика, который поёт, и всё вокруг преображается.

– Тогда у меня идея есть. Подожди немного. – отсмеявшись, Андрей покопался в телефоне. Раздался грустный напев Водяного о «жизни-жестянке». Почему эта песня – не знаю, но интуиция не только у меня работает. Затаив дыхание, мы оба смотрели, как под едва заметное серо-синее мерцание Андрюхиных граблей, розовый соевый кругляш медленно опустился на подоконник.

– Есть ещё идея. – Андрюха окончательно распрощался с самопуганием, и слишком всерьёз воспринял мою шутку про диснеевскую принцессу: музыка из старого фильма о принцессе-попаданке была настолько заводной, что затанцевал весь дом! Ну, или комната, как минимум, потому что за какие-то пару минут вся комната очистилась от вековой грязи лучше, чем справилась бы работа целого взвода мистеров Проперов!

– Обалдительно! – я восторженно рассматривал жилище главного меломана-провайдера, которое так выглядело, наверное, в далёкие советские годы. Обои потеряли желтизну, и оказались голубыми; потолок зарастил трещины, а плесень и ржавчина в ванной растворились без следа! Подозреваю, с проводкой внутри стен случилось то же самое: стала чистенькой и новенькой, как с завода!

– Надеюсь, никто ничего не заподозрит. – Андрей неуверенно погладил дверь шкафа, вновь покрывшегося лаком.

Брр… опять эти страхи, сколько можно?!

– А чего заподозрит? Ты самостоятельный парень, заказал ремонт, тебе всё сделали, потому что ты… ну, готовишь кому-то сюрприз! – я моментально нашёл решение «проблемы», одной левой отправив в нокаут трусливого таракана из подкорки друга.

Но секрет «музыкальной сверхсилы» мы решили пока не раскрывать. Только Стасу, и больше ни-ни! Подозреваю, на нас это тоже подействовало, потому что уходил я отдохнувшим и посвежевшим, как после здорового двенадцатичасового сна.