скачать книгу бесплатно
– Да какие чувства, – фыркнула я, закусив губу. Васька прищурился, а Яким, до этого статуэткой замерший на жёрдочке, неожиданно недобро каркнул. – Ой, не знаю, что это было. Наваждение какое-то!
Я не искал тебя.
Чувства, как пленники, взаперти.
Только твои глаза
Смогут меня спасти!
– Да не-е, – вздохнула я, сложив руки на столе, положила на них голову. – Это не о Кощееве. Какие чувства? Кобель он, породистый. Как есть – доберман. Это больше было похоже на спустить пар.
Яким вновь возмущённо каркнул, перелетев ко мне поближе, нервно зашагал туда-сюда по столу.
– Ничего не было, – отчего-то захотелось успокоить птицу.
А когда рассветёт – станет всё по местам.
Зло на шкаф заберётся, а Добро по углам.
И чтоб дети ни-ни – заметут все следы.
С сожаленьем вздохнут и друг другу мигнут,
Будут ждать темноты.
– Повторения не будет! – В голосе скользнуло сожаление. – Ночью в «Костях» я больше не появлюсь. Кощеев дал добро на пиар-практику, и работать буду только днём. Так что нечего волноваться.
Ах, ты бедная моя трубадурочка-а, –
запело старую песню радио, резво переключившись:
Я хитёр, я зол и жаден,
Груб жесток и беспощаден,
Хладнокровно действую мечом.
Незнакомы мне сомненья,
Сдал я сердце на храненье,
И не сожалею ни о чём.
– Да-да, – согласилась я с последними строками. Очень похоже на моего шефа.
Утром чахну я над златом.
Днём слоняюсь по палатам.
Скучновато жизнь моя течёт.
Я бессмертен, то есть вечен,
Потому что бессердечен…
– Так, всё. – Я подошла к радио и выдернула шнур питания из розетки. – Клиникой попахивает, разговаривать с животными и радио. Пойдём, зверьё, покормлю вас и буду презентацию готовить.
Васька поднялся, мурлыкнул в сторону Якима, честное слово, как будто приказ отдал, и проплыл мимо меня на кухню, продолжая смотреть, как золотоискатель на огромный слиток, только что найденный в песке. И это было чертовски странно.
Ворон вприпрыжку зашагал за котом.
«О-очень странная компания!»
Что ж, на кухне у бабушки было уютно: именно так, как это бывает только у бабушек! Воспоминания детства наслаивались друг на друга, спеша быть проигранными памятью: вот мы с ней печём куличи, у неё они красивые и ладные. Она делает из теста косички, веточки и цветы, аккуратно надрезая ножом скатанную «колбаску». Прикусив кончик языка, я пытаюсь повторить, но у меня из большой колбаски выходят такие же поменьше. Ба смеётся, берет мои ладошки в свои, ласково нашёптывая, что к тесту надо с уважением и любовью относиться, в мгновение ока исправляет всё безобразие. На моём куличике красуется красивая ромашка. А вот мы фасуем травы, собранные ею по аккуратным, домотканым мешочкам. Сперва я ей помогаю с воодушевлением, но под монотонные рассказы о пользе и вреде травок засыпаю. Единственное, что помню отчётливо: не бывает плохого без хорошего, вреда без пользы, добра без зла, чёрного без белого. Так и травушка-муравушка, здесь полечит, все хвори исцелит, а с другим умыслом или в другой пропорции и жизни лишить может.
Чистое, детское воспоминание окрасилось красным, как только я вспомнила свой неудачный опыт с коктейлем для Кощеева и странными последствиями.
– Бр-р, – пробормотала вслух, – хватит думать, Яда! Раньше надо было.
Обыскав кухню, с удивлением отметила, что в ящиках корма для зверей не было.
– Странно, и чем же ба вас кормит?
Яким каркнул, подлетел к окну, дважды стукнув клювом по стеклу. Я собралась подойти и открыть, как створка неожиданно сама по себе отворилась, выпуская птицу на улицу, и так же тихо, совершенно бесшумно закрылась.
– Охереть! – подытожила я. Подошла к окошку, проследив за тем, как Яким перелетел на жёрдочку у забора и принялся наклёвывать что-то из аккуратного бочонка сбоку.
Потрогав створку, пожала плечами. Она действительно легко открывалась и закрывалась.
«Возможно, ба специально её держит открытой, чтобы ворон мог свободно залетать в дом и вылетать, когда захочет?»
Это было логично, потому что птичьего помёта по дому я не видела, а, соответственно, птиц мог свободно перемещаться, делая свои дела вне дома.
– Что ж, Васька, а тебе придётся подождать. Сейчас что-то сварганю и поделюсь.
Он мурлыкнул, прошёл вглубь кухни, размещаясь на своей любимой лежаночке.
Покопавшись в холодильнике, нашла колбасу, яйца, масло, свежую зелень, огурчики.
«Отлично, всё, что нужно для идеального завтрака!»
Отрезав щедрый ломоть колбаски, подсунула его котику, на что он только недовольно отвернул морду, с грустью уставившись в окно.
– Как хочешь, – ответно насупилась я. – Моё дело – предложить, твоё – отказаться.
Пока завтракала, писала Тиму сообщение, радуясь, как всё-таки хорошо, что обменялись контактами. Я предлагала встретиться в городе, возможно, пообедать и обговорить детали сотрудничества по «Костям». К тому же стоило пройтись по магазинам, как продуктовым, так и в парочку вещевых забежать. Тим ответил быстро, согласившись на обед в одном известном ресторане, в самом центре города. Сири звонить я не рискнула, просто струсила, признаюсь. Я знала, что она будет расспрашивать, но пока не была готова рассказать. А вот с мамой поговорить стоило.
Она ответила только после пятого гудка.
– Привет, солнышко! – защебетала она. Голос был звонкий и счастливый, как у молодой девушки. – Как прошёл твой первый рабочий день? Говорила вчера с бабушкой, она сказала, что ты поехала к Кириллу. У вас всё нормально? Поладили?
Из её уст имя добермана отозвалось глухим стуком сердца. Точно так же, как и это её «у вас». Как будто мы вместе…
– Да, всё нормально, – беспечно соврала. – Сегодня встречаюсь с директором пиар-отдела, обсудить моё предложение и детали концепции на следующую пати.
– Отлично! А то Костя волновался, – она захихикала, – кстати, тебе привет!
– Ему тоже, – отрапортовала я. – И ещё раз спасибо за возможность практики в таком крутом заведении.
– Передам.
– Кстати, вы скоро приедете?
– Ох, думаю, ещё две недельки побудем здесь. Тут такая красота, Яда! Такие горы и реки, птицы так поют по утрам, а воздух! Воздух – хрустальный.
Я улыбнулась в трубку.
«Хоть один из семейки адекватный мужик!»
Старший Кощеев появился в нашем бабьем царстве как-то неожиданно и странно. Мама очень долго не хотела заводить отношения после смерти папы. Они действительно любили друг друга, и ей было тяжело. Даже я, видя, как ещё молодая, красивая женщина умышленно закрывается и отвергает все ухаживания, просила дать хотя бы кому-то шанс. Нет, Ванька подзаборный нам не надобен был, но я знала, что в универе по ней вздыхают как минимум два препода, причём совершенно свободных. Один вдовец, а второй был разведён. Что вполне годилось для новой долгосрочной связи. Она отвергала всех, но когда появился он – Константин Кощеев – сдалась. Ухоженный, холёный самец. Если его сын был доберманом, то этого я бы сравнила с догом. Он перенёс маму в сказку: красивые ухаживания, умопомрачительные цветы, прогулки на речных корабликах, катающих только их, поездки в лес… он был богат, но в его достатке и знаках внимания не было вульгарности, китча и понтов вроде дорогих подарков – телефонов последней модели, брюликов или чего-то подобного. Словно он чувствовал маму и то, что она действительно ценила в мужчине. Всё было люксово, но в то же время естественно, просто. Мамуля сдалась, ежедневно расцветая всё больше. Словно молодильных яблок наелась, честное слово!
– Привези мне сувенир, – напомнила я.
– Обязательно! Мы завтра едем на перевал, там местные умельцы свои творения продают. Что-то обязательно подберу.
– Договорились.
– Ладно, бабушке привет.
– Константину тоже.
– Целую.
– Пока-пока.
Завершив вызов, я откусила кусок бутерброда, потянулась за чашкой и замерла.
«Стоп. Если у Кощеева есть дети, то, значит, должна была быть и жена… Почему я о ней ничего не слышала? Мама бы не стала водиться с женатиком, это точно! Надо спросить у Тима!»
Тот же день. Изба Яги.
Как только за молодой Ягой закрылась дверь, изба вновь открыла окошко, пропуская ворона внутрь.
– Что, пр-редатель, вернулся?
– Ну не могу я немого изображать! – пожаловался птиц. – Хочется девочке подсказать, предостеречь. А тут только то и можешь, что каркать.
– Зато Васиссуарий Венедиктович изловчился как, – похвалила изба. – Надо же, старое радио использовал! Хороший ход, батюшка.
Котейшество довольно зажмурился.
– С Ладомилой Всеславовной поговорить стоит, – проворчал ворон, прыгая на стол. – Нечего тянуть, кхм, я бы сказал кого и за что. – Яким покосился в сторону кота. – Думали, что костлявый тайну сбережёт, а вон оно как получается…
– Кирилл не болтун, – цыкнул кот. – Просто в девчонке силы просыпаются, даже после баньки уже нас слышала и видела. Чем дольше с тварями магическими якшаться будет, тем быстрее поймёт.
– Благо печать хорошо работает, – вздохнула изба. – Якимушка, отойди в сторону, касатик, стол вам накрою.
Ворон послушно перепрыгнул на спинку стула. Столешница заискрилась, засветилась мягким светом, очищаясь от крошек. Из бокового шкафчика выпорхнула скатерть с вышитыми цветами и символами, раскрылась в воздухе белым облаком, плавно накрывая столешницу. Словно из ниоткуда появился заварник с ароматным чаем, блины, сметана, мёд и варенье в аккуратных вазочках. Серебряные ложечки мягко опустились в лакомства.
– Кушать подано, – отчиталась изба.
Ворон и кот взобрались на стол, каждый к своей чашке. Прихлёбывая чай да закусывая блином со сметанкой, в котором сметаны было, несомненно, больше, Васиссуарий Венедиктович заметил:
– Пусть Ладомила и не хочет трогать эту тему, надеясь защитить внучку, но в целом согласен, молчать дальше уже невозможно.
Смачно потянув чай, Яким поддакнул:
– Мы не должны забывать, что Ядвига хоть и родилась в Могилёв-Кощееве, но прожила здесь неполных три года своего детства, а потом бывала только наездами. У неё обязательно появятся вопросы.
Изба тяжело вздохнула.
– Скрывать от Ядушки дальше опасно. Кощеевым духом от неё несло за версту… Что делать будем? Яге скажем?
– Нет, – проголосовал кот.
– Нет, – поддержал ворон.
– Согласна, – подытожила изба. – Помню-помню, какой может быть Яга в гневе! Уберу все запахи и одёжку простирну.
– Но поговорим обязательно, – заключил Васиссуарий. – Всё темнили как могли. Прежде я мирился с таким положением вещей. Но больше не могу. Лучше от родных пусть правду узнает, чем ей ТАМ поведают.
– Согласен.
– Нельзя больше скрывать, – вновь единогласно проголосовала магическая братия.
– Всему своё время. – Голос Яги, стоящей на пороге кухни, испугал всех. На ровных лапах кот подпрыгнул на месте, смешно топорща хвост и шёрстку. Яким подавился чаем и закашлялся, изба вздрогнула. Посуда жалобно тренькнула в шкафчиках.
Ладомила хмыкнула.
– А что это у нас тут за партсобрание магических существ да без председателя? Бунтовать вздумали?
– Матушка, – залебезила изба, – да мы тут чайком балуемся, просто разговариваем.
– Ну да, ну да. – Яга прошла на кухню, бухнув на стол полные трав сумки. – Разбери да по местам развесь.
– Конечно, конечно, – промямлила изба.
Сумки исчезли. В кухне остались только трое.
