Тривиальность кошмара

– Питаешься всяким фаст-фудом.

– Да ничего подобного, – отмахнулся я. – Я очень редко ем, что-то наподобие пиццы и гамбургеров. В основном стараюсь питаться сбалансированной пищей.

– Неужели спортсмен? – ехидно улыбнулась Нацуки.

– Не то чтобы. Скорее забочусь о своём желудке.

– Тогда, думаю кексы тебе нельзя, – подмигнула Нацуки.

– Это с чего бы? – я недовольно посмотрел на неё.

– Да ладно. Я просто шучу, – улыбнулась Нацуки.

Мы готовили кексы, шутили, смеялись. В общем, веселились, как могли. Зря я переживал, по поводу того, что ко мне придёт Нацуки.

Теперь я мог и её назвать своим другом. В процессе готовки, я заметил, что Нацуки кладёт тесто лишь наполовину формочек для кексов.

– А этого разве достаточно, – поинтересовался я у неё.

– Конечно. Эх ты, горе-повар. Ты должен знать, что находясь в печи, кексы надуются и станут больше, чем может показаться.

– Надуются? Ты даже милые слова используешь в разговоре, – пошутил я над ней.

– Ничего они не милые! Идиот! – воскликнула Нацуки, немного покраснев.

– Да ладно. Не злись так, – я набрал на палец теста и ткнул им в щёчку Нацуки.

– Ты чего делаешь? Совсем с катушек слетел? – она ещё сильнее покраснела. Меня это немного забавило. Она намазала на свой палец теста и ткнула им прямо мне в лицо. – Получай.

Я попытался схватить её, но она довольно юрко увернулась и стала убегать от меня. Обойдя стол, я бросился за ней.

Она упёрлась в стену и поняла, что бежать некуда. Я схватил её за руки и несильно прижал к стене.

– Ай, так нечестно, – посмеялась она.

– Всё честно, – сказал я, смотря прямо на неё.

– Спасибо тебе, – неожиданно, выражение её лица поменялось.

– Эм… – я немного растерялся. – За что?

– За то, что дружишь со мной. Из-за строгости моего отца, у меня почти не осталось друзей. Раньше он был нормальным, но после смерти мамы всё изменилось. Он почти постоянно думает о работе. А меня он может только наказывать или за что-то отчитывать. Но при этом, он постоянно следит за мной. Я устала вечно находиться под его опекой. Мне уже 17. Я могу сама о себе позаботиться. Он ведь даже не знает, что я ушла. Боюсь представить, что он сделает, когда увидит меня, – на её глазах начали появляться слёзы.

– Нацуки, – эта ситуация напомнила мне утреннюю, с Саёри. – Не волнуйся. Несмотря на его строгость, он твой отец. Он переживает и заботиться о тебе, потому что любит. Тебе просто нужно с ним об этом поговорить.

– Ты его не знаешь. Никаких разговоров не будет. Я даже домой не хочу возвращаться. Ради этого я вступила в клуб. Чтобы как можно меньше бывать дома и проводить время с друзьями.

Я понял, что ситуация накаляется. Ещё чуть-чуть, и Нацуки начнёт рыдать. Чтобы этого избежать, я решил сделать первое, что мне пришло в голову. А именно слизнуть тесто с её пальца. После того, как я это сделал, Нацуки изменилась в лице.

– Что ты сейчас сделал? – спросила она довольно тихим голосом. Сама была красная, как помидор. – Ты же понимаешь, что такие вещи означают некую близость людей.

В этот момент, смотря на неё, я кое-что для себя осознал. После этого я отпустил её и извинился. Она посмотрела на меня, показала мне язык, и мы вернулись к готовке. Больше про её отца мы тему не поднимали.

***

После обеда мы, наконец, закончили печь кексы. Должен сказать, их получилось немного больше, чем планировалось.

Я позволил себе съесть один. Увидев это, Нацуки начала причитать.

– Эй, ты чего делаешь. Не для тебя готовили.

– Какой повар не попробует своей еды после готовки? – ехидно съязвил я.

– Ну, знаешь… – Нацуки думала, что сказать.

– Тем более их всё равно получилось больше, чем мы думали. Так что от пропажи одного кекса думаю, никто не умрёт, – улыбаясь, сказал я. Мне было очень весело готовить вместе с Нацуки. Всё время, что мы провели вместе, меня внутри преследовало какое-то чувство. И я не сразу понял, что это. Несмотря на это, я решил, что это был самый лучший день в моей жизни.

– Что же, – сказала Нацуки, собирая оставшиеся продукты. – Мне пора.

– Так рано уходишь? Мы могли бы ещё чем-нибудь заняться. Почитать мангу или посмотреть аниме.

– Звучит заманчиво, но прости. Мне, правда, нужно идти. Иначе отец будет очень зол.

– Хорошо, – слегка расстроенно сказал я. – Давай я тебя провожу, – подходя к двери, я вспомнил про кексы. – А с ними что?

– Ты должен будешь их завтра принести в клуб.

– Я? Один?

– Ну, а кто из нас парень? – улыбнулась Нацуки, выходя за дверь.

– Это нечестно. Я и так предоставил место для выпечки. А теперь ещё и сам должен нести эти кексы, – недовольно сказал я.

– Прости меня, – виноватым голосом сказала Нацуки. – За то, что доставляю тебе столько проблем.

– Да ладно тебе, – я был слегка шокирован тому, что она попросила прощение за такое. – Я шучу. Конечно, я очень рад, что ты пришла ко мне и вместе мы испекли кексы. Мне было очень весело. А если ты просишь их принести завтра, то конечно я так и сделаю. Мы же друзья.

– Друзья? – Нацуки подняла на меня глаза, – Да ты прав. Теперь мы друзья. Спасибо за то, что уделил мне время. Мне тоже было очень весело.

– Не за что, – улыбнулся я.

Нацуки начала отходить от дома. Я уже было собирался закрыть дверь. Как вдруг. Она, развернувшись, подбежала и потянулась ко мне.

Я немного растерялся. Наши лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. Она закрыла глаза и хотела меня поцеловать. В этот момент я не знал, как себя повести, так как раньше в подобные ситуации не попадал.

Только я собирался наклониться к ней, как вдруг за спиной Нацуки раздался чей-то голос.

– Яхико.

– Ай, – Нацуки резко отпрыгнула от меня. Она посмотрела назад. – Саёри? Ты что здесь делаешь?

– Да вот, я собиралась зайти к вам и помочь с выпечкой, потому что мы с Моникой уже всё обговорили по телефону, – сказала слегка смущённая Саёри.

– Прости, но мы уже закончили, и я иду домой. Пока, – сказала Нацуки и удалилась.

– Прости, если я вам помешала, – обратилась ко мне Саёри.

– Да нет, ничего страшного. И ты всё не так поняла. Ничего не было, – я начал махать руками.

– Слушай Яхико, – голос Саёри стал спокойным и тихим. – Я должна тебе кое-что сказать.

– Конечно, я всегда готов тебя выслушать.

– Сегодня, ты сказал, чтобы я делилась с тобой со всем, что происходит у меня внутри. А если есть что-то, что я не могу никак сказать?

– Ты лишь должна собраться с силами, и у тебя получится выговориться. А я всегда готов услышать.

– Тогда, помоги мне собраться с силами, – Саёри выставила руки для объятий. Я обнял её, так как не видел в этом ничего непристойного или постыдного. Всё-таки она моя подруга. Постояв так ещё несколько секунд, мы отпустили друг друга.

– Теперь, ты можешь сказать?

– Думаю да, – Саёри вдохнула и выдохнула, собираясь с мыслями.

– Не бойся, я готов услышать всё, что угодно, – сказал я, улыбнувшись.

– Яхико, – Саёри посмотрела прямо мне в глаза. – Я люблю тебя.

В этот момент время будто замерло. Я не был готов услышать это. Всё что угодно. Только не это. Она моя подруга, не больше. Правильно ли я поступлю, сказав ей это в её состоянии?

Я посмотрел на неё с серьёзным лицом. Готов поспорить, в этот момент на нём читалась грусть.

– Саёри, прости, – я ненавидел себя, произнося эти слова моей подруге, которая и без этого в неважном состоянии. – Я люблю Нацуки.

Когда я сказал ей эти слова, на глазах Саёри показались слёзы. Я не знал что делать.

– Я знала. Мы ведь просто друзья, да? И не больше, – сказала Саёри уже плача. – Прости. Это моя вина. Мне так и надо. Такая эгоистка как я не достойна счастья, – сказав это, Саёри, рыдая, ушла к себе домой. Я хотел остановить её и поговорить с ней. Но тело не слушалось. Я стоял на месте и не мог пошевелиться. Мой лучший день в жизни превратился в самый худший.

Глава 5. То, чего не изменить

Утром меня разбудил будильник. Всю ночь я спал плохо и ворочался. Мне снился какой-то кошмар, но я не смог его вспомнить.

Сделав все дела и собравшись на фестиваль, я вышел на улицу. Надо признать, одному кексы нести было не так уж и легко. Я хотел положить их в пакет и просто отнести, но утром Нацуки мне написала, что бы я ни в коем случае этого не делал, так как они могут помяться и потерять свою форму. Какая разница, как выглядит еда? Для меня главное, чтобы её можно было есть.

Как обычно, я остановился у дома Саёри, что бы подождать её. Я был уверен, что она снова проспала. Но я не знал, что я ей скажу после вчерашнего.

Я до сих пор чувствовал себя последней скотиной, что так поступил с Саёри. Но зато я смог, наконец, признаться себе в том, что я испытываю к Нацуки. Осталось только сказать о своих чувствах ей самой. Но я решил пока не спешить с этим. Всё успеется.

Постояв у дома Саёри 15 минут, я решил на всякий случай зайти внутрь. Вдруг она ещё спит. Зайдя в дом, я пошёл на кухню и поставил на стол поднос с кексами. Не бродить же мне с ними по дому.

Затем, я стал подниматься наверх. У меня возникло чувство дежавю. Ведь вчера было почти то же самое. Вновь на душе появилась какая-то тревога. Я встал у двери в комнату Саёри.

– Эй, Саёри, – я слегка постучал в дверь. – Ты ещё спишь? Давай вставай. Иначе на фестиваль опоздаем.

Ответа, как и вчера, не было. «Неужели опять?» – подумал я. Взявшись за ручку двери, я начал медленно приоткрывать дверь. Открыв дверь на чуть-чуть, я смог увидеть кровать Саёри. Она была пуста. «Похоже, она уже ушла», – подумал я.

Только собирался закрыть дверь, забрать кексы и уйти, как вдруг кое-что осознал. Дверь в её дом была открыта. А значит, Саёри тоже в доме. Только где? Исследовав все места в доме, кроме её комнаты, я Саёри так и не нашёл.

Вернувшись обратно к комнате, я решил проверить ещё раз. Открыв дверь настолько же, как и в прошлый раз, я до конца убедился, что мне не показалось, и Саёри в кровати нет. Тогда я распахнул дверь полностью.

Передо мной предстала страшная картина. От увиденного у меня подкосились ноги. Тело Саёри болталось в воздухе. На её шею была намотана верёвка, другой конец которой был направлен вверх.

Я не мог поверить глазам. Я не знал, что делать. В ту же секунду я почувствовал рвотные порывы, но смог их подавить. У меня стучало в висках. Я упал на колени.

«Нет, этого не может быть. Саёри! Саёри!» – у меня из глаз полились слёзы: «Это моя вина. Это я виноват в том, что Саёри наложила на себя руки. Если бы не мой вчерашний эгоизм, этого бы не случилось. Я в этом уверен». Раздался звонок телефона. Мне кто-то звонил. Я трясущимися руками достал его из кармана и посмотрел на экран. Мне звонила Нацуки. Мне еле хватило сил, что бы взять трубку.

– Алло, ну и где вы с Саёри? – сразу раздался недовольный голос.

– Саёри нет, – выдавил я из себя, сдерживая дрожь в голосе.

– В смысле? Я знаю, что её здесь нет. Тебя кстати тоже. Так что…

– Её теперь вообще нигде нет! – выкрикнул я.

– Яхико, – Нацуки явно была немного испугана. Но я её уже не слушал. – Что это значит? Ты в порядке? Где вы?

Я опустил телефон и прислонился спиной к стенке. Я был сломлен. Просто уничтожен. И это была полностью моя вина.

К чёрту всё! К чёрту школу! К чёрту клуб! К чёрту мою жизнь! Я ненавижу себя, за то, что сделал с Саёри. Через некоторое время я потерял сознание или просто уснул.

***

Я пробыл у Саёри до самого вечера. Фестиваль для нашего клуба, конечно, был испорчен. Но я пока не мог думать об этом.

Придя в себя, я старался не смотреть на труп Саёри. Я встал с пола, подобрал телефон и вышел из комнаты. Немного отдышавшись, я позвонил в полицию.

Они приехали через 20 минут. Было сложно объяснять им по телефону, что случилось, так как меня до сих пор трясло, и моя речь была несвязной.

Я открыл им дверь и сказал, где находится комната Саёри. Подняться вместе с ними мне не хватило духу. Вскоре подъехала и машина скорой помощи.

После того, как её тело забрали, полицейские попросили меня проехать с ними. Я не стал возражать. Потому что не хотел. В тот момент я вообще ничего не хотел. Я потерял лучшую подругу и сам был в этом виноват.

В комнате допроса я рассказывал всё как есть. Выслушав меня, полицейский удостоверился, что в моих словах нет лжи, и Саёри и вправду совершила самоубийство. Хоть я и говорил ему, что это я довёл её до суицида, полицейский лишь сказал, что я накрутил это себе, и моей вины здесь нет.

Через некоторое время меня отпустили. Он предложил подвести меня, но я сказал, что мне нужно проветриться и пройтись пешком.

***

Идя по аллее, я всё думал о том, насколько же я ужасен. Я ведь пообещал ей, что больше никогда не брошу, но сам сразу же после этого воткнул ей нож в спину. Это самое коварнейшее предательство в истории.

Подходя к своему дому, я бросил взгляд на дом Саёри. У меня в голове снова всплыла та ужасная картина, которую я видел несколько часов назад. Я быстро зашёл в свой дом и закрыл дверь.

Я не стал ничего есть. Не включал нигде свет. Я просто поднялся к себе и, войдя в комнату, плюхнулся на кровать. Я хотел просто закрыть глаза и умереть, как это сделала Саёри.

Из-за меня погиб близкий мне человек. У меня снова потекли слёзы. Я не стыдился того, что я плакал. Любой на моём месте заревел бы. Всё стало для меня безразличным. Засыпая, я думал только о ней. Только о Саёри.

***

На следующее утро я в школу не пошёл. Я вообще ничего не хотел делать. Я просто весь день провалялся в постели.

Ближе к вечеру раздался звонок в мою дверь. Я не хотел идти открывать, но мне кто-то начал звонить. Я посмотрел на экран телефона. Мне высветился незнакомый номер. Я нехотя взял трубку.

– Алло, кто это?

– А, Яхико. Привет, это я Моника. Я тут зашла к тебе, но никто не открывает. Ты дома?

– Да, сейчас, – я отключился. Посмотрев на телефон, я увидел там много пропущенных звонков и сообщений от Нацуки. Похоже, она, правда, беспокоиться.

Встав с кровати, я пошёл вниз. Подойдя к двери, я открыл её. Передо мной стояла Моника.

– Ты как? – задала она немного глупый вопрос.

– Ужасно себя чувствую. Не стой на пороге, проходи, – я указал рукой внутрь моего дома, приглашая Монику войти.

– А? Нет, прости. Я не на долго. У меня ещё кое-какие дела, – отмахнулась она.

– Понятно.

– Я слышала про Саёри. Сочувствую, она ведь была тебе очень дорога. Не ожидала, что наша жизнерадостная Саёри наложит на себя руки, – она сказала это настолько серьёзно, что мне на секунду показалось, что она и вправду понимает мою боль.

– А, откуда у тебя мой номер? – мне захотелось сменить тему разговора.

– Нацуки дала. Адрес я тоже от неё узнала.

– Понятно, – я был удивлён, как Моника до сих пор не обиделась, на то, что я отвечаю таким равнодушным голосом.

– Кстати, она просила передать, что завтра зайдёт.

– Зачем?

– Мы все переживаем за тебя. И я, и Нацуки. И даже Юри, но, боюсь, её скромность не позволит ей прийти к тебе.

– Это точно, – я попытался улыбнуться, но у меня плохо получилось. – Простите, что сорвал вам фестиваль.

– По этому поводу можешь вообще не переживать, – Моника махнула руками. – Мы сделали всё как планировали. Без вас, конечно, было не привычно, но мы справились.

– А кексы? – до меня только сейчас дошло, что они до сих пор лежат в доме у Саёри. Но я точно не пойду забирать их оттуда.

– Ну, после того, как Нацуки тебе позвонила и сказала нам, что что-то случилось, я сходила в школьную столовую и попросила поваров испечь несколько кексов. За небольшую плату они согласились. Кексы, конечно, были не такими вкусными, как у Нацуки, но гости были довольны.

– Что же, я не сомневался, что ты что-нибудь придумаешь.

– Ты меня переоцениваешь. На самом деле, я очень невнимательная и не всегда знаю, как найти выход из ситуации, – Моника была немного смущена моей похвалой.

– Я всё равно считаю тебя превосходным лидером, – у меня, наконец, получилось улыбнуться.

Постояв ещё немного, Моника сказала, что ей пора. Мы попрощались, и она ушла, напомнив мне перед этим ещё раз о том, что завтра ко мне придёт Нацуки.

Закрыв дверь, я думал о том, что мне сделать. Проурчав, мой живот дал подсказку. Открыв холодильник, я нашёл в нём яйца и немного бекона. «Думаю, на ужин этого будет достаточно. На всякий случай всегда есть колбаса и сыр, чтобы сделать бутерброды».

Поев, я решил принять душ, так как пахло от меня совсем не цветочным ароматом. Наверное, разговор с Моникой помог мне немного прийти в себя. Но это не значит, что мне стало легче. Я до сих пор винил себя в смерти Саёри.

После душа я сразу пошёл спать. Ночью мне снова снились кошмары. Они явно были связаны с Саёри.

***

Наступил вторник. Утром я кое-как поборол желание оставаться в кровати до конца дня. Встав с постели, я занялся делами. Не то что бы у меня их было много, просто я всё делал с огромным нежеланием.

Перестать думать о смерти Саёри я так и не смог. Каждый раз как я вспоминал ту страшную картину, меня воротило, и я бежал в туалет.

Когда с делами и завтраком было покончено я, что бы хоть как-то отвлечься, решил посмотреть телевизор. Сев на диван, я взял пульт и нажал на кнопку включения. Экран засветился. Я полистал пару каналов и, не найдя ничего интересного, просто включил новости. Там что-то говорили о политических делах, но я не слушал. Через некоторое время, я задремал.

Разбудил меня стук в дверь. Глянув на часы, я понял, что время уже перевалило за обед. Встав с дивана, я подошёл и открыл дверь. Там стояла Нацуки.

– Привет, – робко поздоровалась она.

– А где же твоё фирменное «Ну чего так долго?» или «Неприлично заставлять девушку ждать»? – я попытался пошутить.

– Как ты? – Нацуки проигнорировала мою шутку. Лицо у неё было обеспокоенное.

– Чего вы все задаёте один и тот же вопрос? – я попытался сделать недовольный голос, но он по-прежнему был равнодушный.

– Вы все? – Нацуки была немного озадачена.

– Ну да. Моника вчера заходила и начала разговор с тех же слов что и ты, – объяснил я ей.

– Моника? Вчера? А откуда она… – Нацуки что-то хотела сказать, но не договорила. – Хотя ладно, неважно.

Мы ещё немного постояли на пороге, и я впустил Нацуки в дом. Мы прошли в гостиную и сели на диван. Возможно, в любой другой момент мне было бы неловко сидеть с девушкой на одном диване, но тогда мне было совершено всё равно.

– Знаешь, – Нацуки немного покраснела. – Я волнуюсь за тебя. Ты уже второй день не появляешься в школе.