Загадка датского сказочника

– Конечно, – ответил он. – Одрёрир означает «то, что приводит дух в движение». Котел даровал любому смертному вдохновение.

– Вот, совсем другое дело!

– И, что любопытно, Андерсен пишет в 1875 году, что выпил из Одрёрира сорок лет назад. «Сорок лет убежали с тех пор». Получаем 1835 год. Именно тогда он опубликовал свой первый сборник сказок. Они мгновенно превратили тридцатилетнего Андерсена в знаменитость. Хотя до этого бедняга сочинял половину жизни, но без особого успеха.

– Я слышала даже, что поначалу никто не верил, что и у этого сборника будет успех. Это так?

– Почти. Единственным, кто сразу разглядел гениальность рукописи, был его друг Эрстед.

– Тот самый? – не поверила Ида. – В смысле, который ученый?

– Он самый. Первооткрыватель электромагнетизма. И, что забавно, тезка Андерсена: Ханс Кристиан Эрстед. Они очень дружили, хотя Эрстед и был намного старше. К тому времени, когда они познакомились, он уже стал мировой знаменитостью.

– Выходит, гений понял гения?

– Выходит, что так. – Купер пожал плечами. – Все, кому Андерсен показывал рукопись, критиковали его: «Кто так пишет сказки? На кого они рассчитаны? Кто их будет читать или слушать? Для детей эти истории не совсем детские, а для взрослых – недостаточно взрослые. Ни то ни се! Никто такое не купит!» И только Эрстед, взглянув, сказал: «Дружище, эти сказки сделают тебя бессмертным». По крайней мере, так следует из всех биографий.

Ида о чем-то задумалась. Купер тоже замолчал. Оба уплетали пеперони, один аппетитный кусок за другим. Вдруг болотные глаза Иды впились в Купера.

– А давай мы с тобой разыщем Одрёрир?

Купер чуть не подавился пиццей.

– Чем бы эта «Чаша», – уточнила она, – ни оказалась в реальности.

– В реальности?! Да это же просто художественное произведение!

– Откуда ты знаешь? Андерсен разве писал в этом жанре?

– Ну… – Он с опаской смотрел на Иду. В магазине она казалась такой испуганной и рассеянной. Откуда вдруг такая прыть? – Насколько мне известно, это первое его произведение в жанре загадки. Скажем так, из обнаруженных на сей день.

– Вот видишь.

– Не пойму. Ты что, всерьез веришь, что сосуд с Мёдом поэзии существовал в реальности?

Купер не удержался и засмеялся. Ида густо покраснела.

– Конечно же, я не верю, что котел с Мёдом поэзии, о котором говорится в «Эддах», существовал в реальности, – возмутилась она. – Но при чем тут это? Ты путаешь разные вещи! – Ида, рассердившись, подыскивала нужные слова. – Андерсен разве не мог написать о каком-то реальном кубке… возможно, даже очень древнем… при этом метафорически называя его Одрёриром?

– Метафорически?

– Ну да.

– Э-э-э… Чисто умозрительно такой вариант, конечно, не исключен.

– А кроме того, – торжествовала она, – тебе ли не понимать, что Андерсен и сам не верил в Одрёрир из языческих мифов? Он ведь был глубоко верующим христианином!

– Это-то понятно, – примирительно кивнул Купер. – Про христианство Андерсена всем биографам хорошо известно.

Он на секунду задумался и добавил:

– Кстати! Ведь Андерсен и тут использует библейскую символику. Я уже наизусть выучил:«У церкви жил некто – там Мастера творенья. И спрятал он Чашу у замка, где тот оберег от дьявола создал». И церковь тут, и дьявол.

Ида отхлебнула чаю.

– Эх, – вздохнула она, – вот бы вычислить этого «некто»! Тогда мы легко установим церковь, возле которой он жил. Это проще простого! Затем определим «Мастера» – по его «твореньям», то есть произведениям искусства, в этой самой церкви. И затем мы…

– По «твореньям»? – перебил Купер. – Ты это серьезно?

– Конечно. А в чем проблема? Я же историк искусства, пускай еще только учусь. И затем, – продолжила она мысль, воодушевляясь все больше и больше, – мы поймем, что за «оберег от дьявола» он создал в каком-то там замке. Останется только съездить туда с лопатой и отмерить шаги от северного угла!

– «От южного угла в ста шагах», – поправил Купер.

– Ну, не суть.

– Хорошо, – не стал спорить Купер. – Но как мы вычислим этого «некто», жившего возле церкви?

Ида задумалась, затем ответила вопросом на вопрос:

– Может, его имя зашифровано в конце загадки?

Купер молча смотрел на нее.

– Там, где про Русалочку, – пояснила она. – Тогда это по твоей части. Ты же у нас специалист по сказкам Андерсена! А что там конкретно написано в конце?

Купер достал айфон, не желая излишне полагаться на свою память. В конце скриншота с загадкой говорилось:

Найди одного, двух и двух, четверых,

одного, первых двух,

Восьмерых – из которых Русалочка

всех прекрасней!

Глава 6

Йенс Линдеберг сидел за рулем серебристого «Фольксвагена». Радио в салоне было настроено то ли на блюзовый, то ли на джазовый канал, и сразу несколько хриплых негритянских голосов распевали Go, Tell it on the Mountain. Часы на панели показывали 20:44. Йенс свернул на бульвар Андерсена, автомобиль понесся по центральной городской магистрали по направлению к жилым районам, расположенным на острове Амагер.

Линдеберг спешил вовсе не к себе домой – он жил с подругой в другом конце Копенгагена. У его одноклассника, коллеги по службе и лучшего друга – Ларса – сегодня был день рождения. Ему исполнилось тридцать пять.

Как и в прошлом году, Линдеберг долго ломал голову над подарком. Раньше такой проблемы не возникало. Но что можно подарить человеку, который вот уже два года прикован к инвалидному креслу и обречен оставаться таким всю жизнь?

По моей вине.

Ларс жил у родителей – они взяли его к себе после выписки из больницы. Как и Линдеберг, он не был официально женат. Узнав про инвалидность, девушка сразу его бросила. Пуля вошла в позвоночник, и, как объяснили врачи, он навсегда останется парализованным. Мама Ларса, посовещавшись с мужем, приняла решение уйти с работы, чтобы ухаживать за сыном-инвалидом.

Красиво упакованный подарок лежал на заднем сиденье «Фольксвагена». Зачем же я тогда вмешался? Второй год подряд эта мысль сводила Линдеберга с ума. Если бы не я, ублюдок не выстрелил бы в Ларса. Малолетку, стрелявшего в друга, до сих пор не нашли. После того летнего вечера он словно сквозь землю провалился.

Линдеберг видел, что ранил парнишку выстрелом в ногу, когда тот бросился наутек. Но догонять – даже раненого – просто не было возможности. Пришлось оставаться с Ларсом, оказывая первую помощь и дожидаясь прибытия скорой.

Малолетнего наркокурьера, согласно полицейской базе, звали Мадс Есперсен. Тогда ему было всего лишь шестнадцать. Где он сейчас, что с ним и жив ли он вообще – этого не знали ни Линдеберг, ни всесильное Датское государство.

Затрезвонил мобильный, лежавший на пассажирском сиденье. Линдеберг с опаской глянул, кто звонит. Черт бы тебя побрал! Это была шеф. Он выключил радио и включил громкую связь.

– Да, Рикке, слушаю.

– Йенс, ты сейчас где?

– Еду по бульвару Андерсена на Амагер. Скоро уже мост. А в чем дело? Я же обо всем тебе доложил.

– Разворачивайся до моста. Найдено новое тело.

– Что?!

– Ученица частной гимназии[1]. Это на северо-западной окраине муниципалитета, там кварталы с элитными коттеджами.

– Но… я ведь… ты пойми, я еду к Ларсу.

– Я уже навела справки: профессор Нильсен вел занятия у ее класса. Оба дела могут быть связаны.

Линдеберг не верил своим ушам.

– Этого еще не хватало. А как ее убили?

– Тело обнаружено на Уттерслевских болотах, – ответила шеф, – прямо у воды. Никаких видимых признаков насильственной смерти нет. Ее велосипед валялся рядом. Там неподалеку проходит велосипедная дорожка – вокруг болот шикарный парк. Нельзя исключить, конечно, что у девушки были какие-то проблемы со здоровьем и ей внезапно стало плохо. Но зачем бы она побрела через густые заросли на заболоченный берег? Да еще и потащила с собой велосипед! Ты говорил, что на этого твоего американского аспиранта было совершено нападение со шприцем, так?

– Да, верно.

– Вот и отправляйся туда немедленно. Ей могли вколоть яд. И затем оттащить тело и велосипед подальше от дорожки. Криминалисты прибудут позже, пока что там дежурит наряд полиции.

– Понял.

– Ты сейчас на бульваре Андерсена, подъезжаешь к мосту?

– Уже разворачиваюсь.

– Отлично. Тело обнаружено на западном из трех Уттерслевских болот, на северном берегу, примерно посередине.

– Еду. Ты Ларса-то поздравила?

– Сейчас позвоню.

– Давай. Скажешь, что я сильно задерживаюсь, хорошо? У меня тут подарок для него.

– Хорошо. До связи!

– До связи.

Линдеберг отключил звонок. Профессор Нильсен вел у нее занятия? И убийца вколол ей яд? Так же, как собирался вколоть яд американскому аспиранту?

Линдеберг пока ничего не знал о времени смерти новой жертвы. Поэтому выстраивать картину событий, пускай даже гипотетическую, было преждевременно. Возможно, убийца после неудавшегося покушения на американца поспешил на северо-западную окраину и вколол остатки жидкости в несчастную девушку? Или, наоборот, сначала убил ее, а потом поехал в центр города, где у него произошла осечка? Тело девушки могло пролежать на заболоченном берегу довольно долго.

А почему профессора он сбросил со стремянки? Почему и ему не сделал укол?

Вопросы плодились и плодились сами собой.

Черт! Я же без куртки, вдруг сообразил Линдеберг. Как я буду на таком холоде идти пешком? А потом еще и работать там, на берегу, неизвестно сколько времени!

Кожаная куртка у американца. Линдеберг был уверен, что доедет на машине до Ларса, а потом поедет к себе домой. Ладно, там наверняка стоит скорая. У них должно найтись что накинуть.

Линдебергу представился герой из голливудского боевика восьмидесятых. Перед финальными титрами тот обязательно сидит возле скорой, закутанный в теплый плед, с бинтами на голове и при этом перекидывается дурацкими шутками с другими героями. Вот только Линдебергу предстояло в таком виде – разве что без бинтов – проводить опрос свидетелей.

…Криминалисты забрали пальто американца с собой на экспертизу. По их словам, потребуются минимум сутки, чтобы установить состав жидкости на воротнике. Что, если это никакой и не яд вовсе? Линдеберг постарался сосредоточиться на поворотах, но хаотичные мысли разрывали его мозг. Что, если нападение вообще не связано со смертью профессора? Может, это был какой-нибудь экологический активист или зоозащитник? Увидел на моднике дорогое пальто с высоким поднятым воротником – и брызнул на него краской. Они ведь так делают? Хотя для этого воротник должен быть из меха, а он шерстяной. Да мало ли что это вообще могло быть! Практикантка, вернувшись из Coffee Industry, возле которого все произошло, передала Линдебергу показания свидетелей. Увы, никакой информации, способной существенно помочь следствию, ей раздобыть не удалось. Лицо нападавшего со шприцем было скрыто капюшоном и каким-то темным шарфом. Никто не смог описать ни его одежду, ни рост. Камер наружного наблюдения там, как назло, тоже не оказалось.

Однако Рикке, не дожидаясь результатов лабораторного исследования, погнала Линдеберга на Уттерслевское болото! Давненько он не замечал у шефа такой активности. Обычно все происходило наоборот. Сколько раз Линдеберг уговаривал ее запросить судебную санкцию на прослушку подозреваемого или на что-то еще важное и срочное, но получал отказ! Мол, недостаточно оснований. А тут вдруг развела бурную деятельность.

Журналисты, сообразил Линдеберг.

Ну конечно. СМИ наверняка уже насели на нее. Мало того, что погиб всенародно любимый профессор Нильсен. Теперь еще и загадочная смерть девушки, у которой он вел занятия в какой-то элитной гимназии! Линдеберг уже представил себе заголовки завтрашних газет. Вся бульварная пресса гарантированно встанет на уши. Когда у них последний раз был подобный случай порезвиться?

И ни одной зацепки, кроме дурацкой цепочки. Криминалисты, помимо пальто, забрали у Линдеберга также и пакетик с золотой цепочкой, на которой болтался молот Тора. Обещали изучить все оставленные на ней биологические следы. Капли пота, частички волос, кожи. Отпечатков пальцев, впрочем, вряд ли стоит ожидать.

Еще тот лохматый бородач. От рисунков продавщицы оказалось мало толку. Однако один посетитель ей все же хорошо запомнился. По ее словам, она сначала испугалась, что в магазин забрел бомж. Еще не хватало, чтобы он касался дорогих антикварных книг своими грязными руками! Но, принюхавшись, она поняла, что паниковать незачем. В магазине не распространялось никакого нового аромата. Посетитель был одет опрятно. В какую одежду? Продавщица не смогла вспомнить. «Может быть, в кожаную куртку с цепями, что-то вроде байкерской?» – подсказал Линдеберг. Но девушка уверенно замотала головой: такое ей бы наверняка запомнилось.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Гимназия в Дании (государственная или частная) – учебное заведение, в которое можно пойти учиться после школы. Обучение длится три года и дает право поступить в университет. Оканчивают гимназию обычно в возрасте 18–19 лет. – Здесь и далее прим. ред.