Илон Маск

На последнем курсе Пенна у Маска родилась идея для интернет-компании. Тогда в университет пришел представитель оператора телефонной связи NYNEX, который рассказал о планах по запуску онлайн-версии телефонного справочника “Желтые страницы”. Он отметил, что каталог Big Yellow будет интерактивным: пользователи смогут настраивать вывод информации под собственные нужды. Маск подумал (как оказалось, совершенно правильно), что NYNEX понятия не имеет, как сделать каталог по‐настоящему интерактивным. “Почему бы нам не сделать его самим?” – предложил он Кимбалу и взялся за создание кода для совмещения делового справочника с картой. Братья назвали свой проект “Виртуальным городским навигатором”.

Прямо перед началом учебного года в Стэнфорде Маск съездил в Торонто, чтобы посоветоваться с Питером Николсоном из Scotiabank. Что лучше – работать над “Виртуальным городским навигатором” или пойти в аспирантуру? Николсон, который получил докторскую степень в Стэнфорде, не стал ходить вокруг да около. “Интернет-революция случается лишь раз в жизни, поэтому куй железо, пока горячо, – сказал он Маску, прогуливаясь с ним по берегу озера Онтарио. – В аспирантуру пойти еще успеешь, если будет желание”. Вернувшись в Пало-Альто, Маск сказал Рену, что принял решение. “Мне просто необходимо поставить все остальное на паузу, – заявил он. – Я должен поймать интернет-волну”.

Однако Маск подстраховался. Он официально зачислился в Стэнфорд, но сразу же попросил отсрочить начало учебы. “Я написал программу с первыми интернет-картами и справочной информацией из «Желтых страниц», – сказал он Биллу Никсу, профессору материаловедения. – Меня, вероятно, ждет провал, и в этом случае я хотел бы вернуться”. Никс ответил, что Маск, конечно, может отложить учебу, но предположил, что он никогда не вернется в университет.

Глава 10

Zip2

Пало-Альто, 1995–1999 годы

Картографические приключения

Некоторые лучшие инновации рождаются при слиянии двух более старых инноваций. Идея, пришедшая Илону и Кимбалу в начале 1995 года, когда всемирная сеть вступила в период экспоненциального роста, была проста: разместить онлайн бизнес-справочник с функцией поиска и встроить в него программу-карту, чтобы пользователи могли прокладывать маршруты к нужным организациям. Ее потенциал, однако, разглядели не все. Когда Кимбал пришел на встречу с представителями газеты Toronto Star, которая отвечала за публикацию “Желтых страниц” в Торонто, президент компании швырнул в него толстый бумажный справочник. “Неужели вы и правда думаете, что сможете это заменить?” – спросил он.

Братья сняли в Пало-Альто крошечный офис, где поместились только два стола и два дивана. Первые полгода они спали в офисе, а мылись в местном отделении YMCA. Кимбал, который впоследствии стал шеф-поваром и ресторатором, раздобыл электроплитку и периодически готовил еду. Но главным образом они питались в дешевой забегаловке Jack in the Box, которая работала круглосуточно и находилась всего в квартале от них. “Я до сих пор могу перечислить все меню наизусть, – говорит Кимбал. – Оно навсегда запечатлелось в моей памяти”. Илону особенно полюбился терияки-боул.

Через несколько месяцев они сняли квартиру без мебели, в которой так и не появилась мебель. “Там было только два матраса и куча коробок из‐под шоколадных хлопьев”, – вспоминает Тоска. Даже после переезда Илон часто ночевал в офисе, ложась прямо под столом, когда программирование лишало его последних сил. “У него не было ни подушки, ни спального мешка. Не знаю, как он это делал, – рассказывает Джим Эмбрас, один из его первых сотрудников. – Время от времени, если утром у нас была назначена встреча с клиентом, мне приходилось говорить ему: сходи домой и прими душ”.

Наваид Фарук приехал из Торонто, чтобы работать вместе с ними, но вскоре начал ссориться с Маском. “Если хочешь сохранить вашу дружбу, – сказала его жена Нияме, – это не для тебя”. И через шесть недель он уволился. “Я понимал, что могу либо работать с ним, либо быть его другом, но совмещать одно с другим у меня не получится, и второе казалось более приятным”.

Эррол Маск, который пока еще общался с сыновьями, прилетел в гости из ЮАР и выделил им 28 тысяч долларов и побитую машину, которую купил за 500 баксов. Их мать Мэй прилетала из Торонто гораздо чаще, привозя еду и одежду. Она дала им 10 тысяч долларов и позволила пользоваться своей кредитной картой, поскольку банк пока не одобрял выдачу собственной карты ни одному из братьев.

Первый прорыв в их деле случился тогда, когда они посетили компанию Navteq, которая имела свою картографическую базу данных. Ее согласились предоставить в пользование Маскам бесплатно, пока их идея не начнет приносить прибыль. Илон написал программу, которая совмещала карты с бизнес-справочником. “Можно было с помощью курсора увеличивать масштаб и перемещаться по карте, – говорит Кимбал. – Сегодня это в порядке вещей, но тогда это было невероятно. Думаю, мы с Илоном – первые люди, которые увидели, как это работает в интернете”. Они назвали компанию Zip2, по первым словам из фразы zip to where you want to go – “мчись туда, куда хочешь”.

Илон получил патент на созданную им “интерактивную сетевую справочную службу”. “Изобретение обеспечивает доступную по сети службу, которая совмещает бизнес-справочник с картографической базой данных”, – говорилось в патенте.

На первую встречу с потенциальными инвесторами им пришлось приехать на автобусе, который шел до Сэнд-Хилл-роуд, поскольку машина, подаренная отцом, уже сломалась. Но когда слух о появлении новой компании разлетелся по городу, венчурные капиталисты стали сами приезжать к ним. Братья купили большой корпус для компьютерной стойки и разместили в нем один из своих маленьких компьютеров, чтобы посетителям казалось, будто у них работает гигантский сервер. Они назвали его “Машиной, которая делает пинг”, как в скетче комик-группы “Монти Пайтон”. “Всякий раз, когда инвесторы входили в офис, мы показывали им этот корпус, – говорит Кимбал, – и нам было смешно, ведь им сразу казалось, что мы занимаемся серьезными делами”.

Мэй прилетала из Торонто, чтобы помогать сыновьям готовиться к встречам с венчурными капиталистами, и часто всю ночь напролет печатала презентации в Kinko’s[4]. “Печать цветной страницы стоила доллар, и мы едва могли себе это позволить, – говорит она. – Мы все выбивались из сил, но только не Илон. Он всегда программировал до поздней ночи”. Когда в начале 1996 года они получили первые предложения от потенциальных инвесторов, Мэй повела сыновей в ресторан. “Больше нам не придется пользоваться моей кредитной картой”, – сказала она, оплачивая счет.

Так и случилось. Вскоре они получили от компании Mohr Davidow Ventures головокружительное предложение о вложении в Zip2 трех миллионов долларов. Последняя презентация была назначена на понедельник, и Кимбал решил в выходные ненадолго слетать в Торонто, чтобы починить сломавшийся компьютер матери. “Мы любим маму”, – поясняет он. Когда в воскресенье он полетел обратно в Сан-Франциско, в аэропорту его остановили американские пограничники, которые изучили его багаж и увидели презентацию, визитные карточки и другие документы компании. Поскольку у него не было американской рабочей визы, они не разрешили ему сесть в самолет. Он позвонил другу, который забрал его из аэропорта и на машине перевез через границу, где Кимбал сказал менее бдительному пограничнику, что они едут на шоу Дэвида Леттермана. Он успел на вечерний самолет из Баффало в Сан-Франциско и прибыл на встречу вовремя.

Презентация прошла успешно, и Zip2 получила финансирование от Mohr Davidow. Кроме того, инвесторы нашли юриста по миграционным вопросам, чтобы Маски получили рабочие визы, и выделили каждому из них по 30 тысяч долларов на покупку автомобилей. Илон купил Jaguar E-type 1967 года. Еще ребенком в ЮАР он увидел его фотографию в книге о лучших кабриолетах в истории и поклялся, что купит его, если разбогатеет. “Это была самая красивая машина, которую только можно себе представить, – говорит он, – но она ломалась как минимум раз в неделю”.

Вскоре венчурные капиталисты поступили так, как поступают довольно часто: назначили в компанию взрослое руководство, которое должно было прийти на смену молодым основателям. Так же случилось со Стивом Джобсом в Apple и с Ларри Пейджем и Сергеем Брином в Google. Генеральным директором Zip2 стал Рич Соркин, который прежде руководил развитием бизнеса в компании по производству аудиооборудования. Илона сместили на пост технического директора. Сначала он подумал, что перемена пойдет ему на пользу, поскольку теперь можно сосредоточиться на разработке продукта. И все‐таки он усвоил урок. “Я никогда не хотел быть генеральным директором, – говорит он, – но понял, что, не будучи генеральным директором, невозможно полноценно руководить ни технической частью, ни разработкой продукта”.

С переменами пришла и новая стратегия. Вместо того чтобы предлагать свой продукт напрямую компаниям и их клиентам, в Zip2 сосредоточились на продаже программного обеспечения крупным газетам, которые на его основе создавали собственные локальные справочники. Это было логично, ведь в газетах были свои отделы продаж, предлагавшие различным компаниям размещать у них объявления и рекламу. Так удалось привлечь к сотрудничеству газеты холдингов Knight Ridder, The New York Times, Pulitzer и Hearst. Управленцы из первых двух вошли в состав совета директоров Zip2. В журнале Editor & Publisher темой номера вышла статья “У газетчиков новый герой: Zip2”, в которой сообщалось, что компания разработала “новый пакет программного обеспечения, позволяющий отдельным газетам быстро создавать крупномасштабные городские справочники-путеводители”.

К 1997 году Zip2 использовали уже 140 газет, плативших за лицензию на программное обеспечение от тысячи до 10 тысяч долларов. Президент Toronto Star, который швырнул в Кимбала бумажные “Желтые страницы”, позвонил ему, извинился и попросил Zip2 стать партнером газеты. Кимбал согласился.

Хардкор

С самого начала своей карьеры Маск был требовательным руководителем и пренебрежительно относился к идеям о необходимости баланса между работой и личной жизнью. В Zip2 и во всех последующих компаниях он работал на износ, часто засиживался в офисе до поздней ночи, никогда не брал отпуск и ожидал такого же подхода от остальных. Он допускал лишь перерывы на видеоигры. Команда Zip2 заняла второе место в национальном турнире по Quake. Маск говорит, что им светило и первое место, но один из игроков сломал компьютер, слишком сильно его толкнув.

Когда остальные инженеры уходили домой, Маск порой переписывал код, над которым они работали. Испытывая проблемы с эмпатией, он даже не понимал, что публичное исправление чужих ошибок – или, как он выражается, “починка их охренительно тупого кода” – не завоевывало ему всеобщей любви, но это, впрочем, его и не заботило. Он никогда не был ни капитаном спортивной команды, ни заводилой в компании друзей и не имел товарищеского инстинкта. Как и Стиву Джобсу, ему было плевать, что он обижает и запугивает людей, с которыми работает, пока у него получалось подталкивать их к осуществлению того, что им казалось невозможным. “В вашу задачу не входит делать так, чтобы люди из вашей команды любили вас, – сказал он много лет спустя на встрече руководителей SpaceX. – Это даже нецелесообразно”.

Строже всего он относился к Кимбалу. “Я люблю, люблю, люблю, до ужаса люблю брата, но работать с ним было тяжело”, – говорит Кимбал. Их разногласия часто выливались в драки, и они катались по полу прямо в офисе. Они спорили о генеральной стратегии, обо всяких мелочах и даже о названии Zip2. (Его придумали Кимбал и маркетинговая компания, а Илон его терпеть не мог.) “Мы выросли в ЮАР, поэтому не видели в драках ничего особенного, – говорит Илон. – Они были частью культуры”. У них не было отдельных кабинетов, только кабинки, поэтому столкновения происходили у всех на глазах. В одной из худших драк они повалились на пол, и Илон уже собирался ударить Кимбала по лицу, но тот укусил его за руку и вырвал кусок плоти. Илону пришлось поехать в травматологию, где ему наложили швы и сделали прививку от столбняка. “Когда мы подвергались сильному стрессу, мы просто не замечали никого вокруг”, – говорит Кимбал. Впоследствии он признал, что Илон был прав насчет Zip2. “Дерьмовое было название”.

Истинные разработчики предпочитают продавать свои продукты непосредственно клиентам, минуя посредников, которые вносят сумятицу в этот процесс. Маск был именно таким. Ему не нравилась стратегия Zip2, которая фактически превратила компанию в безбрендового поставщика газетной индустрии. “Мы оказались привязаны к газетам”, – говорит он. Он хотел купить доменное имя city.com и проложить прямую дорогу к пользователям, конкурируя с Yahoo и AOL.

Инвесторы тоже сомневались в правильности собственной стратегии. К осени 1998 года городских путеводителей и интернет-справочников стало не перечесть, однако ни один не приносил прибыли. Генеральный директор Zip2 Рич Соркин решил слиться с одним из них, CitySearch, надеясь, что вместе они преуспеют. Но когда Маск встретился с директором CitySearch, ему стало не по себе. Заручившись поддержкой Кимбала и нескольких инженеров, Илон поднял бунт, который поставил на слиянии крест. Он также потребовал, чтобы его вернули на должность генерального директора. Но вместо этого совет директоров сместил его с поста председателя и ограничил его роль.

“С венчурными капиталистами и профессиональными управленцами не создать ничего великого, – сказал Маск в интервью журналу Inc. Magazine. – Они лишены креативности и чутья”. Одного из партнеров Mohr Davidow Дерека Праудиана назначили временным генеральным директором Zip2, чтобы он продал компанию. “Это ваша первая компания, – сказал он Маску. – Давайте найдем покупателя и заработаем деньги, чтобы вы смогли основать свою вторую, третью и четвертую компании”.

Миллионер

В январе 1999-го, менее чем через четыре года после того, как Илон и Кимбал основали Zip2, Праудиан вызвал их к себе в кабинет и сказал, что компания Compaq Computer, которая ищет способы усовершенствовать свой поисковый движок AltaVista, предлагает им 307 миллионов долларов наличными. Братья поделили свои 12 % акций в соотношении 60/40, и после продажи компании Илон в свои двадцать семь лет получил 22 млн, а Кимбал – 15 млн долларов. Илон пришел в восторг, получив по почте чек. “Вместо пяти тысяч долларов на моем счету лежало 22 миллиона и 5 тысяч”, – говорит он.

Из вырученных средств Маски выделили отцу 300 тысяч, а матери – миллион. Илон купил 170‐метровую квартиру и потратил миллион на свою величайшую слабость – спортивный “макларен”, самый быстрый серийно выпускаемый автомобиль в мире. Он разрешил каналу CNN снять момент его доставки. “Всего три года назад я мылся в отделении YMCA и спал на полу в офисе, а теперь купил машину за миллион долларов”, – сказал он, подпрыгивая на тротуаре, пока автомобиль выгружали из кузова грузовика.

Илон, Мэй и Кимбал отмечают продажу Zip2

После всплеска эмоций, однако, он понял, что, выставляя напоказ свой вкус к роскошной жизни, ведет себя неподобающе. “Кому‐то может показаться, что покупка такой машины выдает во мне типичного империалистского сосунка, – признал он. – Может, мои ценности и изменились, но сам я этого не сознаю”.

Но изменились ли они? Обретенное богатство позволило Маску не сдерживать свои желания и импульсы, и порой наблюдать это со стороны было не очень приятно. Но его серьезная и глубокая целеустремленность никуда не делась.

Писатель Майкл Гросс приехал в Кремниевую долину, чтобы собрать материал о недавно разбогатевших технопаршивцах для глянцевого журнала Тины Браун Talk. “Я искал хвастливого и претенциозного героя, который позволил бы себя раскритиковать, – вспоминал Гросс много лет спустя. – Но тот Маск, с которым я познакомился в 2000 году, был слишком жизнерадостен и слишком симпатичен, чтобы разносить его в пух и прах. Как и сейчас, он был беспечно равнодушен к чужим ожиданиям, но вместе с тем непринужден, открыт, обаятелен и остроумен”.

Илон и Джастин получают “макларен”

Слава манила ребенка, который вырос без друзей. “Это как оказаться на обложке Rolling Stone”, – сказал Маск CNN. Но в итоге его отношения с богатством оказались противоречивы. “Я мог бы купить какой‐нибудь остров на Багамах и превратить его в собственное княжество, но мне гораздо интереснее попытаться основать и построить новую компанию, – сказал он. – Я потратил не весь свой заработок. Большую его часть я собираюсь вложить в новую игру”.

Глава 11

Джастин

Пало-Альто, 1990‐е годы

Романтическая драма

Усевшись за руль своего новенького “макларена” за миллион долларов, Маск сказал снимавшему сюжет репортеру CNN: “Настоящая награда – это чувство удовлетворения от создания компании”. В этот момент его обняла красивая и стройная девушка, с которой он тогда встречался. “Да, да, да, но и машина тоже, – проворковала она. – И машина. Не ври”. Маск словно бы немного смутился и опустил глаза, чтобы проверить телефон.

Эту девушку звали Джастин Уилсон, хотя, когда они познакомились в Университете Куинс, она носила более прозаическое имя Дженнифер. Как и Маск, в детстве она проводила время за книгами, но любила больше темное фэнтези, а не научную фантастику. Она выросла в маленьком городке на берегу реки к северо-востоку от Торонто и мечтала стать писательницей. Со своими длинными волосами и загадочной улыбкой она умудрялась выглядеть одновременно лучезарной и знойной, как героиня любовного романа, который она надеялась однажды написать.

Она познакомилась с Маском в Куинсе, когда училась там на первом курсе, а он – на втором. Заметив девушку на вечеринке, он пригласил ее на мороженое. Она согласилась встретиться с ним в следующий вторник, но когда он зашел за ней, ее в комнате не было. “Какое у нее любимое мороженое?” – спросил он у ее подруги. Ванильное с шоколадной крошкой, ответили ему. Он купил мороженое и бродил по кампусу, пока не нашел ее заучивающей испанский текст в студенческом центре. “Кажется, это твое любимое”, – сказал он, протянув ей полурастаявший рожок.

Джастин, Илон и Мэй

“Он не из тех, кто принимает отказ”, – говорит она.

Джастин только что разорвала отношения с человеком, который казался ей гораздо круче, – с писателем, носившим бородку-островок под нижней губой. “Я считал, что этот островок сразу выдает в парне подонка, – говорит Маск. – И убедил ее сходить со мной на свидание”. Он сказал ей: “У тебя в душе пылает огонь. Я вижу в тебе свое отражение”.

Его амбиции произвели на нее впечатление. “В отличие от других амбициозных людей он никогда не говорил о том, чтобы заработать деньги, – вспоминает она. – Он полагал, что будет либо богатым, либо нищим, но ничего, кроме этих крайностей, не видел. Его интересовали проблемы, которые он хотел решить”. Ее завораживала его несгибаемая воля, которая проявлялась и тогда, когда он звал ее на свидание, и тогда, когда он рассуждал о создании электрических автомобилей. “Даже когда его идеи казались безумными, невозможно было не поверить ему, потому что он сам в них верил”.

Семейная фотография, на которой вторым справа стоит Эррол, а третьей – Мэй

Они время от времени встречались, пока Маск не перевелся из Куинса в Пенн, но потом остались на связи, и порой он присылал ей розы. Она на год уехала работать в Японию и отказалась от имени Дженнифер, “потому что оно было слишком распространенным и так звали кучу девчонок-чирлидеров”. Вернувшись в Канаду, она сказала сестре: “Если Илон снова мне позвонит, думаю, я скажу ему да. Возможно, я что‐то упустила”. Маск позвонил ей, когда приехал в Нью-Йорк на встречу с The Times по поводу Zip2. Он предложил ей встретиться. Выходные прошли так хорошо, что он пригласил ее к себе в Калифорнию. Она приняла приглашение.

Он еще не продал Zip2, поэтому они жили в его квартире в Пало-Альто с двумя соседями и не приученной к лотку таксой по кличке Боуи – в честь Дэвида. Джастин в основном сидела в их комнате, писала и ни с кем не общалась. “Друзья не любили ходить ко мне в гости, потому что Джастин вечно была не в настроении”, – говорит Маск. Кимбал ее терпеть не мог. “Неуверенный в себе человек порой бывает очень груб”, – поясняет он. Когда Маск спросил у матери, что она думает о Джастин, она ответила по обыкновению прямо: “В ней вообще нет ничего хорошего”.

Но Маск, любивший непростые отношения, был от нее без ума. Джастин вспоминает, как однажды вечером за ужином он спросил, сколько она хочет детей. “Одного или двух, – ответила она, – хотя, если будут деньги на нянек, я бы завела четырех”.

“В этом наша с тобой разница, – отметил он. – Я просто исхожу из того, что няньки у нас будут”. Он сделал вид, что укачивает ребенка, и сказал: “Малыш”. Уже тогда он твердо верил, что им необходимо завести детей.

Вскоре после этого он продал Zip2 и купил “макларен”. Сразу появились и деньги на нянек. Джастин неуклюже шутила, что он, возможно, бросит ее и найдет себе красивую модель. Он, однако, опустился на одно колено прямо на тротуаре возле их дома, вытащил кольцо и сделал ей предложение, прямо как в любовном романе.

Их обоих возбуждали драмы, и они обожали ссориться. “Он был влюблен в меня, но никогда не упускал случая указать на мои ошибки, – говорит Джастин. – Но я парировала удары. Я понимала, что могу сказать ему что угодно, он и бровью не поведет”. Однажды они начали громко ругаться, сидя вместе с ее подругой в “Макдональдсе”. “Моя подруга пришла в ужас, но у нас с Илоном часто случались громкие ссоры на публике. Есть в нем нечто воинственное. Вряд ли можно состоять с ним в отношениях и не ссориться”.

Прилетев в Париж, они пошли посмотреть на шпалеру “Дама с единорогом” в музее Клюни. Джастин принялась описывать, какие чувства вызывает в ней изображенный сюжет, и дала ему духовную трактовку, уподобив единорога Христу. Маск назвал это глупостью. Они вступили в ожесточенный спор о христианском символизме. “Он злился и настаивал, что я не знаю, о чем говорю, что я тупая и чокнутая, – рассказывает Джастин. – Он говорил мне, что точно так же себя с ним вел отец”.

Свадьба

“Когда он сообщил мне, что собирается на ней жениться, я не стал молчать, – говорит Кимбал. – Я сказал: «Не делай этого ни в коем случае, она тебе не подходит»”. Остановить Маска пытался и Наваид Фарук, который был с ним на той вечеринке, где он познакомился с Джастин. Но Маск любил и Джастин, и потрясения. Свадьбу назначили на выходные в конце января 2000 года на острове Сен-Мартен в Карибском море.

Маск прилетел туда на день раньше, захватив с собой брачный договор, составленный его юристами. В пятницу вечером они с Джастин долго ездили по острову в поисках нотариуса, чтобы засвидетельствовать ее подпись, но так и не смогли никого найти. Джастин пообещала, что подпишет документ, когда они вернутся в США (она подписала его через две недели), но разговор вышел крайне напряженным. “Думаю, он очень боялся жениться, не подписав договор”, – говорит она. В результате это вылилось в ссору, и Джастин вышла из машины, чтобы разыскать кого‐нибудь из подруг. Позже тем же вечером они снова встретились на вилле, но примирения не случилось. “У вилл была открытая планировка, поэтому мы все слышали их перепалку, – говорит Фарук, – и понятия не имели, как нам быть”. В какой‐то момент Маск вышел и сказал матери, что свадьба отменяется. Мэй вздохнула с облегчением. “Теперь тебе не придется страдать”, – сказала она сыну. Но затем он передумал и вернулся к Джастин.

Напряжение не ослабло и на следующий день. Кимбал и Фарук пытались увезти Маска в аэропорт, чтобы дать ему возможность сбежать. Но чем больше они настаивали, тем более непреклонным он становился. “Нет, я женюсь на ней”, – заявил он.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».