Бумажный ветер

– Быть того не может! Миранда, это же… Это же кружка!

– Что???

– Из рисунка появляется моя кружка… – пробормотал он.

Девушка тоже опасливо взглянула на стол, по-прежнему прижимая к себе кота. Присмотревшись, она поняла, что муж прав – из воды постепенно появлялись контуры кружки. Супруги ошеломленно переглянулись. Наконец, вода полностью впиталась в бумагу, а перед ними возникла та самая кружка с рисунка. Сам рисунок словно был аккуратно вырезан из листа по своему контуру, а остатки бумаги были влажными.

Джек подошел к столу, и дрожащей рукой взял кружку за ручку, а затем полностью ощупал её. Кружка была точно такой же, какой он себе её представлял, рисуя – обычная небольшая и пластиковая.

– Миранда, ты тоже видишь это? – спросил муж, протягивая ей кружку. – Потрогай! Не могут же быть галлюцинации сразу у обоих!

Та аккуратно взяла её, и передала ему кота. Осмотрев и ощупав предмет, девушка задумчиво произнесла:

– Словно простая походная кружка, из имеющихся в нашем доме… Но этого не может быть! Как возможно получить из бумаги что-то подобное???

– Кажется, я знаю, как это произошло, – отозвался Джек, кивая на стол.

Миранда проследила за его взглядом, сразу поняв, что тот имеет ввиду. Белой пластиковой доски, на которую Джек вчера положил рисунок кружки, а точнее, её большей части, больше не существовало.

– Мы можем это проверить, и убедиться ещё раз, – предложил он.

Джек, вернул жене кота и, взяв карандаш, склонился над остатками бумаги. Он нарисовал на ней болтик – первое, что пришло ему в голову. Наполнив новый стакан водой, мужчина налил немного на рисунок. Бумага впитала воду и, буквально через минуту, на ладони Джека оказался тот самый болтик, а в бумаге осталась его вырезанная по контуру фигура. Правда, он тоже оказался пластиковым, чему пара сперва не придала большого значения. Супруги, осознавая произошедшее, восхищенно переглянулись.

– Значит, это не совместная галлюцинация! – обрадовался Джек. – И это значит, что мы сделали невероятное открытие! Ты понимаешь это, родная!?

–Да!!! – закивала Миранда.

Их радостное ликование длилось ещё несколько минут, но затем оба снова посерьезнели, и девушка задумчиво предложила:

– Значит, раз можно превращать рисунки в вещи, то надо узнать, как это всё работает. Вдруг на каких-то рисунках это работает, а на каких-то – нет.

Она отдала мужу кота и, склонившись над остатками бумаги, набросала рисунок карандаша. Он вышел довольно детским. Они вместе полили его водой, и замерли в ожидании. Ничего не происходило. Подождав ещё какое-то время, они поняли, что так это не работает.

Джек слил с бумаги воду, и нарисовал на другом крае обрезка карандаш так красиво, как только мог. Эксперимент заливания водой повторился, и завершился пластиковым карандашом.

– Мда, – пробормотал Джек. – Что-то мы поторопились и не учли, что нужны древесина и графит. Но даже так, с пластиком – один рисунок стал предметом, а другой – нет…

Миранда грустно вздохнула, глядя на это, и сделала главное заключение, которое определило дальнейшее использование этой бумаги:

– Да, видимо, художник должен быть хорош, чтобы это сработало…

– Не унывай, – решил попробовать подбодрить девушку муж. – Давай сейчас нормально попробуем всё сделать, уже с графитом и древесиной.

Он набросал ещё один рисунок, а затем быстро раскромсал на кусочки два карандаша, которые взял из стаканчика на столе. На одну кучку Джек положил рисунок жены, а на другой – свой, и залил оба водой. Его карандаш стал появляться, медленно выползая, точно также как кружка, а бумага словно впитывала в себя воду и растерзанный карандаш. А вот залитый водой рисунок жены даже не шелохнулся, заставив Джека виновато улыбнуться, а саму Миранду – грустно вздохнуть…

Это всё настолько увлекло их, что пара едва вспомнила про мышей, оставшихся в гостиной, про кота, передаваемого друг другу, про работу, про то, что они всё ещё в пижамах и даже не завтракали…

Им пришлось прервать свои эксперименты и урегулировать все домашние дела. Также, каждый из них позвонил на работу, взяв отгул на весь день. Разобравшись со всем как можно быстрее, супруги продолжили свои исследования…

За несколько дней муж и жена, вместе с удивленными таким открытием и, конечно же, присоединившимся к их опытам Эллиотом и Рондой, выясняли главные правила работы загадочной бумаги. После изучения у них получился вот такой список:

1. Рисунок должен быть нарисован профессионально и максимально натурально.

Это ярко иллюстрировал опыт с нарисованными карандашами.

2. Бумага не берет материал из ничего – нужно подготовить его.

Это показала пластиковая доска, из которой появилась кружка.

3. На свойства предмета с рисунка напрямую влияет подготовленный материал: она вбирает в себя пластик, дерево, железо и т.д.

Ранее у них получился пластиковый, а не железный болтик, потому как рисунок лежал на пластиковой доске.

4. Бумага не улучшает свойства используемого материала. Если используется некачественный или старый материал, то и предмет, получаемый из него будет абсолютно таким же. И не важно, что рисунок на бумаге изображает абсолютно новый предмет.

Джек взял небольшой и частично ржавый кусок стали, решив сделать ложку. Он нарисовал её новенькой и блестящей, а получил ложку с ржавчиной.

5. Размеры рисунка должны один в один соответствовать конечному изделию.

Джек нарисовал стеклянную банку на листе формата А4. Настоящая банка должна была быть большего размера, чем лист. Джек, предусмотрев это, подписал размеры. Но это не сработало. Зато, когда он, взяв лист А3, нарисовал всё правильно, банка сразу же получилась.

6. Материала должно обязательно хватать, иначе предмет не получится целиком.

Это было случайно выявлено, когда Ронда во второй раз пыталась сделать кружку, и взяла небольшой кусок пластика.

7. Вода должна быть максимально чистой.

Ради эксперимента друзья попробовали залить рисунок чаем и молоком. Это не сработало.

8. Можно создавать небольшие простые предметы, состоящие из одного-двух несложных компонентов, весом примерно до 2-х фунтов.

Естественно, самые яркие такие примеры, это карандаш и кружка.

9. При создании небольшого простого предмета из одного-двух компонентов, нужно сделать верное построение – прорисовать сторону, которую не видно, чтобы рисунок был пропорциональным и объемным, иначе не прорисованный край, будет плоским.

Кружка Джека получилась сразу правильной, потому как он сделал построение при наброске, хотя позже оно и было им заштриховано. Также, нужно заметить, что он нарисовал её в реальном размере.

10. Если рисунок на драфтсмане будет отсутствовать или будет не объемным, то получится плоский предмет, а его толщина будет равна толщине используемого материала.

Джек решил попробовать «самый глупый опыт»: вырезал квадратный кусочек драфтсмана, и положил на простую бумагу. После использования воды, драфтсман исчез, а из обычной бумаги остался вырезанный по его размеру квадратик.

11. Для получения сложных составных предметов нужно нарисовать все части отдельно, и только потом соединить, уже своими руками.

Джек нарисовал маленький ручной фонарик, но когда положил бумагу на разобранный фонарик, и налил на неё воды, ничего не произошло. Нарисовав каждую из частей по отдельности, и использовав для этого подходящие материалы, Джек смог получить все составляющие, и собирал вещь вручную.

12. С органикой бумага не взаимодействует.

Эллиот нарисовал красивый бутерброд, из нескольких компонентов, и решил проверить, сработает ли это. Но ничего не вышло.

13. При «работе» бумаги не происходит никаких химических реакций, лишь поглощение ею воды. А вот горения, выделения каких-либо других веществ и т.п. – нет.

Это было подтверждено, как и наглядно, так и химическими опытами.

На всё это ушло около двух недель. Также было проведено большое количество экспериментов. И вот, в один из зимних вечеров, уставшие от своего исследования друзья, собрались в гостиной. Они понимали, что работы ещё очень много, но радовались тому, что начало уже положено.

– Ребята, это величайший прорыв! Теперь, когда мы добились этих знаний, нужно рассказать об этом миру! А ещё, пусть изучение этого растения продолжат опытные в своём деле специалисты и, возможно, они найдут и другие его свойства! – улыбнулся Джек.

– Да, полностью с тобой согласна, – кивнула Миранда. – Но, ребята! У нас ведь ещё даже названия для него нет!

– Ну бумагу можно назвать аналогично Ватману, по фамилии. То есть в вашу честь – Драфтсман, – предложила Ронда, глядя на них.

Эллиот кивнул, соглашаясь с женой, и добавил:

– К тому же, именно Джек нашёл это растение, а Миранда открыла Морфомопоксид. А мы с Рондой лишь в опытах вам помогли, ведь нам самим стало интересно, что из этого всего выйдет.

Это породило дружеский спор, но через какое-то время Эдвардсы всё же убедили своих скромных друзей поступить именно так.

Когда с этим вопросом было покончено, и настало время выбора названия для самого растения, Миранда, потупив взгляд, спросила:

– А можно я предложу вам его?

Остальные согласно закивали, и с интересом замерли, ожидая её ответа. Девушка отлично придумывала названия, и знала множество имен. Поэтому, когда остальные напрягали память, силясь вспомнить хоть что-то, она всегда была готова предложить множество вариантов.

– Хорошо! Спасибо! Мне вспомнились занятия по латыни, и пришло в голову вот такое название…

Миранда красиво вывела в журнале два слова «Charta venti». Показав надпись мужу и друзьям, она спросила:

– Джек, Эл! Вы знаете, как это переводится с латыни? А ты, Ро, молчи! Я знаю, что ты-то точно знаешь!

Ронда с молчаливой улыбкой энергично закивала, а мужчины отрицательно покачали головами.

– Рискну только предположить, venti – это ветер, – задумчиво сказал Эллиот.

– О, а ты угадал! – улыбнулась Миранда. – Charta venti переводится как «бумажный ветер».

– Очень красивое название! И необычное! – улыбнулся Джек. – Как тебе оно в голову пришло?

– Ну я подумала так: мы получили из него необычную бумагу, а путь к этому начался с того, что ветер вырвал у тебя зонт, и ты случайно нашел это растение… Ладно, не важно, считайте это просто лирикой! – засмеялась Миранда, глядя на недоуменно переглядывающихся Джека и Эллиота. Ронда тоже рассмеялась вместе с ней.

Придумав названия бумаге, снотворному и самому растению, супруги стали тщательно подготавливаться к тому, чтобы запатентовать их, а также наконец представить миру.

Глава 6

Англия, 1967 – 1986 годы.

Очень многое стало постепенно изменяться с начала нового, 1967 года.

Эдвардсы переехали в дом, граничащий участком с Драфтсманами, и стали обустраивать свое новое жилье. Затем, друзья вместе подали патент на Charta venti и его продукты. А сразу после этого начался настоящий фурор, целиком и полностью изменивший уклад жизни и Драфтсманов, и Эдвардсов. О них написали во множестве СМИ, в том числе – в международных, и вручили награды за важное научное достижение. Все четверо удостоились чести лично познакомится с Королевой Елизаветой II и премьер-министром, а также многими другими известными людьми из научной, культурной и политической сфер деятельности.

Благодаря полученной награде и своим вложенным средствам, Драфтсманы и Эдвардсы начали, как и мечтали, организовывать своё дело. Компанию они назвали «Бумажный ветер», целиком посвятив её работе по изучению и использованию Charta venti и его продуктов для улучшения жизни людей. Создание компании и налаживание процессов внутри неё, потребовали от четверых друзей больших моральных и физических затрат. Но, кроме этого, были и некоторые другие нюансы…

14 ноября 1967 года, Эдвардсы стали родителями малышки Одри Эстер, а свою компанию друзья начали организовывать уже в марте 1968 года. Вот тогда и возникли трудности. Все четверо по очереди присматривали за девочкой, и ласково называли Одри «дочерью полка», проводя некую аналогию с одноименной комической оперой14. Иногда, конечно, приезжали на помощь родители или использовались услуги няни. Однако, чтобы ребенок не чувствовал себя обделенным их вниманием, друзья старались справляться самостоятельно.

Благодаря этому, Одри очень полюбила Миранду и Джека, которые стали для неё «вторыми» родителями, и искренне радовалась, проводя время вместе с ними. Те же, в свою очередь, полюбили девочку не меньше, и именно забота о ней раскрыла в их сердцах родительские чувства.

Совместными усилиями и старанием, Драфтсманы и Эдвардсы смогли полностью наладить работу в своей небольшой компании к концу 1969 года. Ими были налажены такие процессы, как: выращивание растении, изготовление из их древесины бумаги, сбор плодов и производство Морфомопоксида из их сока. В процессе дальнейшей работы, друзья получили дополнительную поддержку – некоторые лучшие умы Англии присоединились к ним в изучении необыкновенного растения.

Джек с Эллиотом и лучшими инженерами продолжили работу с бумагой, пытаясь подстроить её возможности под нужды людей. Благодаря этим исследованиям, в будущем ими были созданы автоматизированные машины, позволяющие легко сделать нужные чертежи деталей на бумаге, изготовить их и собрать в один предмет. Это позволило улучшить развитие технологии во множестве отраслей, что конечно же, в свою очередь, упростило жизнь людям. В частности, с помощью драфтсмана упрощалось конструирование различных предметов: от небольших бытовых приборов до медицинских аппаратов и производственных станков.

Миранда вместе с Рондой, а также их команда химиков, изучали реакции бумаги и Морфомопоксид. Им удалось лишь немного расширить список её свойств, а вот изучение Морфомопоксида принесло гораздо больший успех. Хоть он имел свойства и побочные действия, схожие с Хлордиазепоксидом, но в ходе множества тестов, проявил себя как более «мягкое» снотворное. Побочные эффекты Морфомопоксида влияли на организм в значительно меньшей степени, и он не вызывал лекарственной зависимости. Миранда и Ронда сделали упор на его изучение. Препарат тщательно тестировался несколько лет, и поступил в массовое использование лишь 1975 году.

Кроме этого, развитие компании дало всем четверым возможность повидать мир. Драфтсманы и Эдвардсы посетили многие страны, проводя деловые встречи и заключая договора о сотрудничестве. Но кроме работы был и отдых, во время которого они пробовали нежнейшие кусаны во Франции, наслаждались знаменитым Бельгийским шоколадом, катались на коньках и лыжах в Норвегии, любовались сакурой и посещали храмы в Японии, загорали на пляже на Филиппинах, а также гуляли по Красной Площади и посещали Мавзолей в СССР.

Мир продвигался вперед благодаря Charta venti и его продуктам, а две семьи старательно помогали ему понять и принять эту технологию.

Несмотря на все достижения, друзья по-прежнему оставались очень скромными людьми, а совместная работа, преодоление преград на пути и желание сделать хорошее дело для всего мира, только шло им на пользу.

Однако, в их работе были и не самые приятные стороны…

И в интервью, и у многих знакомых часто возникали вопросы, указывающие на кардинально улучшившееся материальное положение двух пар.

«Вы же хотите наладить производство в других странах, ради увеличения своих доходов? Вы хотите приобрести себе недвижимость в одном из фешенебельных районов? Если да, то где именно?»

Подобные вопросы их несколько смущали и были неприятны, потому как друзья вовсе не собирались переезжать куда-то из своих домов, и всевозможными способами обогащаться. Всем четверым не нравилось, что о них думают в подобном ключе, но общество есть общество, и им приходилось мириться с ним, а также спокойно предоставлять свои ответы на эти вопросы…

Кроме всего этого, с того самого момента, как Джек нашел растение, и Драфтсманы, и Эдвардсы очень хотели узнать, откуда же оно всё-таки взялось. Они постепенно собрали информацию про соседский дом, но в итоге она не дала многого. Выяснилось, что ранее там жил военный биохимик в отставке, которого звали Роберт Такер. По неподтвержденным сведениям, от пожилых соседей, этот мужчина был очень грозным и жёстким человеком.

Он жил в одиночестве до конца своей жизни – его жена, болевшая гемофилией15, скончалась ранее, а детей у них не было. Мистер Такер почти не показывался на улице – он вечно был чем-то занят в своём доме. За пару лет до переезда Драфтсманов, он скончался от хронического заболевания, находясь в возрасте 75 лет. Его и без того обветшалый дом, после смерти хозяина, и вовсе погрузился в запустение, начав постепенно разрушаться. Наследников на него не нашлось, и поэтому дом перешел под ответственность муниципалитета. Сперва его хотели снести, к чему собственно и приступили. Но вышедшая поправка к закону обязала провести повторный поиск наследников, поэтому снос дома был приостановлен. Именно тогда Джек и нашел растение. Также, Драфтсманы и Эдвардсы, для полной очистки совести, уточнили всё, что могли, по найденным в конечном итоге родственникам мистера Такера. Но это тоже не дало особого результата – его родная сестра и её сын, единственные возможные наследники, к тому моменту, тоже уже скончались.

Четверо друзей огорчились безрезультатностью этих поисков. Они совсем не имели желания присваивать лишь себе открытие растения! А самое главное – они надеялись выяснить, что это за семена, и откуда они взялись у мистера Такера. Из каких растений селекционировали Charta venti? И есть ли ещё какие-то свойства, которые они пока не нашли?

Но мистер Такер навсегда забрал с собой ответы на эти вопросы, вынуждая друзей продолжать изучать растение и, изворачиваясь от неудобных вопросов, придумывать легенды о его получении для особо любопытных лиц.

Также, ещё до поступления Морфомопоксида в массовое производство, друзья, получив информацию о том, что мистера Такера давно нет в живых, приняли решение переименовать вещество в память о нём, и дали ему новое название – Такерит…

В 1970 – 1971 годах значительные изменения претерпел не только весь мир, который как раз переживал пик популярности Charta venti, но и их семьи.

18 октября 1970 года у Миранды и Джека родился единственный и любимый сын, Джеймс Дилан. А 11 декабря 1971 года у Эдвардсов родилась вторая дочь, Холли, получившая своё имя очень необычным образом…

Несмотря на свою начитанность и обширные познания, Ронда и Эллиот попадали в тупик, когда дело касалось выбора имен. Однако, как и в прошлый раз, каждый из них выбрал одно, и теперь настаивал на своём, не желая уступать другому. Поняв, что сами ничего так и не решат, они попросили друзей рассудить этот спор.

– Я хочу, чтобы мы назвали её Сьюзен! – настаивала Ронда, строго глядя на мужа.

Её черные волосы покачивались, когда она переводила взгляд то на него, то на друзей, а зелёные глаза горели ярким огнём.

– А я хочу, чтобы дочку звали Белинда! – упирался Эллиот, глядя на миниатюрную жену с высоты своего роста, прищуривая голубые глаза и невольно поправляя свои очки на переносице.

Миранда с Джеком сидели в креслах и, улыбаясь, смотрели на них, вспоминая точно такой же спор при выборе имени для Одри.

– Давайте, ребята! Не улыбайтесь, а помогите нам найти компромисс! – потребовала Ронда, остановив на них свой взгляд.

– Это ты так предлагаешь нам снова выбрать имя, но теперь уже для вашей младшенькой? Одри же могли бы звать вовсе не Одри, а… Какие имена они тогда предлагали, Джек? – спросила Миранда, задумчиво взглянув на мужа.

– Хм… Насколько помню: Мэри и Грейс, – отозвался он. – Имена хорошие, но я сразу представил старушек, – закончил Джек, и не смог сдержать улыбку.

Миранда же и вовсе тихонько рассмеялась, вспомнив лица друзей, когда муж точно также рассказал им тогда про эту ассоциацию.

– Да ну вас! – хором воскликнули Ронда и Эллиот, немного смутившись.

– Мы уже всё поняли тогда, и сейчас выбрали абсолютно другие имена! К вашему сведению, Сьюзен – обозначает «лилия»! Очень красивое имя, я считаю! – выпалила она.

– Но Белинда – ещё красивее, потому что с итальянского оно, собственно, и переводится как «красивая»! – гнул своё он.

Оба снова кинули друг на друга испепеляющие взгляды и, наигранно фыркнув, отвернулись в разные стороны.

Миранда, вздохнув, привлекла к себе их внимание, и сказала:

– Ребята, теперь я должна вам кое-что сказать…

Она сделала паузу и, взглянув на насторожившиеся лица друзей, лукаво улыбнулась. А затем сообщила им чистейшую правду:

– Эти имена хороши, но… Знаете, когда я была маленькой, у нас в Канонби, на ферме, были две коровы. Они были очень старыми и жутко упрямыми. Я их невзлюбила. И как раз одну из них звали Сью, а вторую – Белинда… Вот с чем эти имена для меня ассоциируются… – подвела итог Миранда, подняв указательный палец вверх.

Эдвардсы замерли, а затем ошеломленно переглянулись.

– Т-то есть теперь даже не с бабушками, а коровами ассоциация!? Да ты издеваешься! Теперь я не смогу не представлять их… – протянула Ронда.

Эллиот кивнул, соглашаясь с ней, и грустно вздохнул. Они синхронно помотали головами, но воображение не переставало рисовать эту картину.

– Тогда скажи нам свой вариант! – выпалила Ронда, глядя на Миранду.

– Да, давайте-ка послушаем ваши варианты, – кивнув, согласился с женой Эллиот.

Джек, естественно, предложил Миранде высказаться первой. Она же на секунду призадумалась, мысленно выбирая лучшее из трех имен, которые ей нравились. Однако, высказаться девушке не удалось, потому что в комнате, на фоне голоса Одри, которая тихонько читала Джиму книгу, внезапно раздался возглас мальчика:

– Хольии!

Все четверо мигом перевели взгляды на детей. За своими спорами взрослые немного подзабыли про Одри и Джеймса, расположившихся на большом шерстяном ковре у камина.

Миранда и Джек удивленно переглянулись – ведь это было первое слово их сына. Ронда и Эллиот заулыбались, а Одри во все глаза смотрела на мальчика.

– Джимми, ну-ка скажи ещё раз, – ласково попросила Миранда, садясь рядом с сыном.

Она присела к детям, и начала говорить с мальчиком, а тот лишь улыбался и издавал невнятные звуки в ответ. Джек, тоже присев рядом с ними, ласково заговорил с сыном. Однако, Джим никак не желал что-нибудь говорить. Неожиданно для взрослых, всю ситуацию спасла Одри. Она снова начала читать вслух книгу с того момента, на котором остановилась. Это была развивающая детская книжка о девочке, гуляющей в лесу со своей собакой, и встречающей на прогулке разных лесных обитателей. И вот, едва Одри прочитала первое же предложение, в котором было имя героини, как Джим, глядя на родителей, твердо произнес:

– Хольии!

Взрослые снова умилились, а девочка с непониманием окинула их взглядом.

– «Устами младенца глаголет истина», как говорил Платон. По одной из версии! – сказал Эллиот, и перевел взгляд на жену. – Раз это первое слово Джима, то я предлагаю назвать дочку Холли! Если задуматься, то это очень необычно – ребенок дал имя другому ребенку.

– Согласна с тобой, Эл. А это имя мне очень даже нравится, – поддержала его жена. – Ну вот, имя выбрал Джимми, а не вы! – подразнила она друзей.

– Ты забываешь про второе имя для дочери, Ро! – с улыбкой покачала головой Миранда. – Так что у меня ещё есть шанс!

Все четверо дружно рассмеялись.

– Забавно, а я подумал почему именно это имя? Молодец, что начала читать, и Джим снова повторил за тобой, – похвалил Джек Одри.

– В тот раз также и было. Я читала ему книжку, а это имя в ней часто повторяется… А потом Джим назвал его… И я просто подумала, что сейчас будет также, поэтому и начала читать, – скромно ответила она.

Мужчина взял из рук малышки книжку, пролистал, и убедился, что в большинстве предложений действительно упоминалось имя главной героини.

– Наверное, ему понравилось звучание этого имени, – задумчиво протянул Джек, и улыбнулся Одри. – А тебе самой оно нравится? Будешь так звать сестренку? – ласково спросил он, возвращая ей книгу.

– Да! Мне нравится имя, дядя! И книга нравится! – ответила девочка и, широко улыбнувшись, кивнула в ответ.

Второе имя для Холли, как и оба имени для Одри, всё-таки предложили Драфтсманы. Теперь полное имя девочки звучало как Холли Эсми Эдвардс.

Вот так и было положено начало дружбе троих детей. Они все стали одной большой и дружной семьей, где царили взаимопомощь, забота и тепло, а также уделялось огромное внимание всем троим детям. Эдвардсы и Драфтсманы старались делать так, чтобы работа не наносила ущерб их отношениям с ребятами, а также присматривали за ними поочередно, охотно помогая детям познавать окружающий мир.

Постепенно между самой троицей тоже сложились определенные взаимоотношения. Одри, как и полагалось старшей дочери, всегда присматривала за Джимом и Холли. Она воспринимала мальчика как родного младшего брата, и одинаково сильно любила и его, и сестру. Джим тоже воспринимал обеих девочек как своих родных сестер и, случайно узнав значение слова «названный», применил его на практике, объясняя всем, что обе девочки – «его названные сестренки». Однако, не у всех из троих эмоции были столь однозначными. И если для Холли Одри являлась любимой старшей сестрой, то к Джиму девочка постепенно начинала испытывать совсем иные чувства…