На краю жизни

– Хозяйка дома? – постучал цыган.

Прасковья отварила дверь, недоуменно смотрела на необычных гостей, которые рвались в ее дом.

– Что вам нужно от меня? – возмутилась Прасковья.

– Где твой сын? – спросил Борис.

– Я-то почем знаю? На улицу пошел! Он что, ходить по улице не может? – возмутилась Прасковья.

– Чтоб я его возле моей дочери не видел, передай ему, – цыган выскочил как ошпаренный из ворот Прасковьи и направился к своему дому.

Жена шла за ним.

Настал вечер.

Ребята появились на улице. Леня собрал огромный полевой букет для Рады.

Рада зашла во двор.

– Мама, ты что такая грустная? – заметила печаль на материном лице дочь.

Выскочил отец,

– Ты где была и с кем? – он подошел поближе к дочери.

– Я ходила на поле с Леней, – ответила Рада.

– Чтоб я его не видел! Понятно тебе? – кричал отец.

– Я не хочу сидеть дома и не хочу выходить за муж за Романа, – дочь была в бешенстве.

– Ты? Ты будешь делать, как я скажу, – Борис удар по лицу дочь и запер в доме.

– Нельзя так! – сказала Надья мужу и ушла.

– Я сам знаю, что можно, что нельзя!

Он занимался лошадьми до ночи. Три маленьких цыганенка крутились около Рады, не давая ей лить слезы.

Ленька дошел до калитки, зашел в дом и завалился на кровать спать. Прасковья подошла к кровати сына, но не стала его будить. Поцеловала и выключила свет.

Где-то лилась вода. Бил по крыше град. Всю ночь шли проливные дожди.

Как-то раз Прасковья собралась на базар. Пока сын спал, рано утром решила сбегать сделать покупки. Она взяла корзину, надела свое выходное платье, маленькую белую шляпку и пошла по селу через огороды. По дороге она никого не встретила. Соседки с длинными языками ей надоели, куда спокойнее одной идти через поле в город.

Городом назывался район в 10 двухэтажных домов с маленьким сельским магазином. А чуть дальше выстраивались машины, ставились на пол весы, и так шла торговля.

– Купи, женщина, помидоры. Недорого. Сладкие, ароматные. Такие только у меня, – нахваливала свой товар торговка.

– Молоко, кому молоко? – послышалось на базаре.

– Яйца, крупа, – каждый селянин нахваливал свой товар.

Прасковья купила хлеб, несколько яиц.

Вдалеке она заметила ненавистного цыгана, что рвался к ней вчера во двор.

Возле база припарковалась машина. Он, весь на эмоциях, вел какой-то важный разговор. С краю остановился серый автомобиль, раздалась автоматная очередь.

В клочья были разнесены стекла машины, несколько пуль пронзили тела водителя и второго человека. Борис стоял рядом, его зацепило несколько пуль, он сквозные ранения и упал у машины.

Машина резко рванула и скрылась за домами. Борис поднялся и побрел.

Прасковья замерла от ужаса.

– Женщина! Вы будете покупать? – спросила продавщица.

– Да, да, – она оплатила товар и пошла домой.

Бориса впереди не было.

Она шла сокращенной дорогой – полем. Закрыла дверь калитки и не стала ничего говорить сыну.

Борис стоял возле своего дома у калитки весь в крови. Рада подбежала, взяла отца под руку и помогла дойти до кухни. Мать принесла таз с водой и бинты. Он сел в кресло.

Надья побежала к местному врачу.

– Господи, помогите. Муж умирает, – Надья еле уговорила женщину.

– Его в больницу нужно, – доктор пыталась убедить цыганку.

Врачиха пошла с Надьей – решила осмотреть больного.

Пули прошли навылет – повезло ему.

– Эти антибиотики нужно купить и колоть. Я все обработала. Дай бог, жить будет, – сказала местный врач.

Пять дней сидела Рада у койки отца. Леонид до поздней ночи ждал любимую.

Ей удавалось выходить на улицу на полчаса, пока мама подменяла дочь. И снова они смотрели друг на друга, как в первый раз.

Местные мальчишки дразнили пару, косо смотрели, посмеивались. Сами жители нормально воспринимали, чем-то даже завидовали юной любви.

Отцу становилось лучше.

На днях во двор наведались незваные гости.

– Как поживает наш больной? – смеялся тот же старик, что приезжал к ним в прошлый раз. – Фрукты. Надья, возьми корзину.

Огромная корзина фруктов не поместилась на столе. Ее поставили на пол. Малышня сразу понесла несколько яблок и побежала на улицу.

– Ты его лечи.

– Сколько у нас еще дел! – смеялся старик. Он разговаривал с Надьей.

– Нам ничего не угрожает? – спросила жена.

– Тех отморозков мы убрали. Забудь. Расти детей – такая основная бабская задача, а мы, мужики, сами порешаем! Возьми деньги на жизнь, – старик договорил речь и протянул пачку пятитысячных купюр.

– Все. Поехали! – машина завелась и рванула с места.

На лавке возле цыганского дома собралась малышня.

Цыганенок бегал за местными восьми летними мальчиками. Игрушки лежали на полу. Совок лежал с краю. Мамаша подошла с грудничком.

– Вон лялька! – произнесла женщина.

– Давай познакомимся с ней? – двухгодовалый ребенок перебирал ножками и трогал ручками травку.

Это было так мило.

Надья вышла со двора.

– Малышня, будем есть? – она увидела, как ее мальчишки играют с другими детьми, они были увлечены каким-то столь ответственным занятием, и она не стала им мешать: захотят есть – сами придут.

Отец стал подниматься с кровати. Он вышел во двор, сел на стул и закурил папиросу.

– Отец, нельзя! – возмутилась дочь. – Ты ж еще слаб.

Дочь посмотрела на капризного отца и пошла помогать маме. Она около часа перетаскивала банки с кухни в погреб.

Борис запряг двух лошадей в упряжку, сел в телегу, и лошади пронеслись по полю.

Где-то там, вдалеке, в поселок въехала грузовая машина. Она останавливалась возле каждого двора. Водитель сигналил и громко кричал:

– Кавуны сладкие, кавуны!

Софья с большой сумкой вышла со двора, направилась к машине.

– Есть дыни и арбузы на любой вкус, – сказал продавец.

– Можно мне этот? – попросила Софья.

Мужчина взял в руки арбуз, положил на весы.

– Пять сто? – он смотрел на реакцию покупателя, потом давал еще арбуз, расхваливая свой товар.

Выстроилась очередь. Худощавая жительница подошла к машине.

– Ты не стояла! – кричали жители.

Вытолкали бедолагу на два метра от автомобиля.

Жители взяли несколько десятков дынь и арбузов.

Машина поехала дальше мимо домов.

Прасковья находилась в доме. Ленька сидел над книгой. Каждая задача давалась ему сложно. Иногда он бросал сборник задач и засыпал. Сон продолжался недолго.

На улице послышался шум. от дома отъезжал тот самый грузовик. Через час скрылся из поселка.

Продолжалась тишина. Прасковья вышла из дома, села во дворе.

По центральной улице ходили какие-то незнакомые люди в штатском. Позвонили в дверь.

Прасковья открыла ворота.

– Можно пройти? Мы на пару минут, – ответил один из них.

Мужчина, что помоложе, протянул фотографию.

– Вы не видели этого мужчину? – спросил оперативник.

На фото был тот самый старик, что на днях приходил к цыгану.

– Нет, не знаю такого. Лицо незнакомо, – ответила Прасковья.

– Увидите вдруг, позвоните нам, – мужчина протянул визитку.

На визитке стояла надпись: «Розыскной отдел МВД».

Прасковья закрыла ворота, положила визитку в карман халата и зашла на кухню.

Настало утро.

Это был замечательный день. За тенью кухни скрывались яркие солнечные лучи. А выйдешь за калитку – можно было заметить кустарники черной смородины.

Ленька бегал вместо завтрака за огороды – наберет горсть ягод и наслаждается ароматным вкусом. Малины было вдоволь. Яркая, сочная, она смотрелась необычно на фоне утра.

– Гей, гей! – неслась по полю телега Федора.

«Неужто старик окреп?» – подумал Ленька.

Борис стал продолжать вести активный образ жизни. В этот раз все дельцы рынка собрались в местной бане.

– О, малой приехал. Наливай ему, – кричала местная публика.

– Борис, ты молодец! – поднял тост сидевший рядом мужчина.

Приехал Роман и вместе с ним – старик.

– Друзья мои, победа на нашей стороне. Город наш, – он под овации произнес пламенную речь.

Сидел в глубине зала с несколькими незнакомыми мужчинами, решал разного рода задачи.

Роман-цыган выпил одну стопку вина, потом другую. Дело дошло до более сильных горячительных напитков. Он вышел в тамбур. Там стоял окосевший Борис.

– Рома, ты мне как сын! – произнес он. – Породнимся – везде будем вместе. Поехали ко мне домой. Рада обрадуется, – он взял свою шляпу и вышел на улицу.

Роман был не против такого соседства. Он сел в повозку и уснул. Кони шагали медленно. Около часа телега двигалась по полю и въехала через холм к дому цыгана.

– Жена! – крикнул цыган, отворил калитку.

Надья вышла на улицу, помогла войти мужу. В повозке спал незадачливый гость.

До утра он проспал на улице, под звездным небом.

Утром Борис забыл про ночного гостя. Завел лошадей во двор.

– Ты чего тут делаешь? – удивленно спросил цыган.

Роман встал.

– Воды! Дайте воды, – проговорил он несколько раз.

Жена Бориса принесла графин.

– Иди умойся, – Борис направил гостя за двор.

Тот ополоснулся по пояс из корыта с дождевой водой.

Дети спали.

Рада вышла из дома.

– Мама, папа, доброе утро.

– Иди, доча, завтракать, – мать отвела дочку на кухню.

Отец с Романом сидели в беседке.

– Ни черта не помню, хоть убей, – нахмуренный сидел глава семьи. – Ты жениться не передумал? – спросил Борис.

Роман не произнес ни слова.

– Жена, свадьбу играть будем, – встал из-за стола Борис.

– Опомнись, – возразила Надья.

– Сам знаю, иди на кухню, – он был на эмоциях. – Рада, пойди ко мне, – позвал отец.

Рада подошла к отцу.

– Готовься к свадьбе. На весь город праздновать будем, – сказал Борис.

– Отец, я не хочу этой свадьбы. Не люблю я его! – возразила дочь.

– Ты что, перечить мне вздумала? – Вон из дома! – отец выгнал дочь.

– Мама! – заплакала Рада.

Рада ушла в поле, слезы бежали по ее лицу до ночи.

Становилось холодно. Она стояла, съежившись, – руки почувствовали ледяной холод. Свет во многих домах погас.

– Бабы, там молодая цыганка стоит. Окочурится, если не приютить, – заволновалась соседка Нелька.

– Пошли к нам в дом, – предложила соседка.

Они зашли в дом. Нелька расстелила в одной из спален постельное белье. И девица уснула.

Надья выбежала ночью со двора, стала искать свою дочь и так ее и не нашла.

Борис поехал провожать своего гостя. Вернулся домой. Ходил кругами по двору и не находил себе места.

На следующий день Леонид вышел на улицу. Весь поселок только и говорил о пропаже молодой цыганки.

– Вижу вчера: там что-то загорелось и взлетело. Раз и нет, – рассказывала Верка всем бабам на улице очередную байку.

– Заливает, наверное, – смеялись жители.

– Нет, пусть рассказывает, – настаивал дед Василий.

– Верю я ей. Может, правда. Каких только чудес не бывает, люди. Газету вчера читал, а там такое пишется! НЛО чуть не каждые 5 минут забирают на опыты по жителю с планеты, – он в руках держал свернутые газеты.

– Да, где ж столько жителей найти? – сказала баба Настя.

– Тебя чего-то, старик, ни одно НЛО не забирает? – сказала она.

На улице послышался смех.

Леонид подошел к цыганскому двору.

– Малой, иди сюда, – он подозвал цыганенка. – Где Рада? – спросил Ленька мальчишку.

– Папка выгнал вчера. До ночи она на поле была. Мамка ходила, так и не нашла Раду, – ответил мальчишка и побежал играть к малышне.

Леонид прошелся по полю. Нашел платок.

Сергей шел из леса с дровами.

– Чего, Раду ищешь? У нас она. Нелька, жена моя, ее забрала к нам. Эти нелюди на мороз ее выставили, – ответил Сергей.

Лонид зашел во двор. Рада выскочила из дома и обняла любимого.

Она что-то хотела ему сказать, но не находила слов. Смотрела на Леньку и радовалась, что сейчас он рядом с ней.

Минуты счастья быстро закончились.

Под вечер цыганская семья узнала, где находится их дочь. Мать забрала дочь домой. Отец ходил по дому, вечно ворчал. На какие-то минуты в цыганской семье настал мир.

В районе началась облава. ИЗ области приехал ОМОН. Каждого на рынке, в магазине, на улице обыскивали. У местной так называемой власти нашли склады оружия и зелья.

Верка шла на базар. Она проходила мимо двухэтажных домов, потом прошла мимо поликлиники. Рядом стоял невзрачный продуктовый магазин.

«Зайти, не зайти?» – подумала Верка.

Подъехала «газель», выбежали люди в масках.

Один из покупателей выбежал из магазина и оторопел от толпы боевиков. Он выхватил нож и приставил к горлу Верке.

– Бросай оружие! – скомандовал страж порядка.

– Я ее убью! – крикнул преступник.

Верка потеряла сознание и скатилась на пол. Преступник сдался. Верку отвезли в больницу, там привели в чувство.

– Сердце у вас пошаливает, дорогая, – сказала в палате доктор.

Руслан с Вениамином решили выпить от горя, споили весь поселок. раздался зонок в дверь. Прасковья отворила ворота – перед ними был еле стоявший на ногах Руслан.

– Горе у меня! – произнес он.

– Что за горе? – недоуменно посмотрела на него Прасковья.

– Верка моя в больнице, – ответил Руслан.

– Вот иди, протрезвей и навести ее, – ответила Прасковья.

– Мама, кто там? – спросил сын.

– Руслан, иди домой, – Прасковья закрыла дверь.

Леонид пошел на улицу. На улице ребята играли в карты.

Сбежались местные с нижней улицы.

– Куда пошел? Давай с нами? – спросил незнакомый мальчишка.

– Он у нас Ромео, – засмеялся местный парень Юра.

– Раздавай! – толпа ребят, забросив ноги на лавочку, с ожиданием чего-то важного смотрела на стол.

– Лови! – крикнул один из них.

– Привет, Лен! – поздоровался Леонид.

– Лень, не знаешь, когда будет основной экзамен? Я давно не была в техникуме.

Леонид и Лена учились в школе в одном классе, готовились к поступлению в один аграрный техникум.

Родители гордились дочерью и ставили ее в пример всем в поселке.

Техникум стоял в 10 км от поселка – маленькое неказистое здание в три этажа.

– Лена, я давно в техникуме тоже не был. Тоже готовлюсь поступать. Как будет информация, я тебе сообщу, – ответил Леонид.

Вечером Рада вышла на улицу, обняла Леню. Вдруг отец показался в трех метрах от пары.

– Это что такое? – возмутился Борис. – Я тебе что сказал? Духу твоего здесь не должно быть, – грозно смотрел на избранника дочери.

– Отец, я люблю его и не откажусь от него, – Рада обняла Леню.

– Быстро в дом! – кричал он да дочь.

Леонид шел по полю. Откуда ни возьмись пролетела телега и ударила Леньку. Его снесло в сторону. На руках появилась кровь.

Рада выбежала со двора, подбежала вся в слезах, обняла любимого.

Леня пошел к себе домой.

– Что это? – спросила, беспокоясь за сына, Прасковья.

– Мама, я упал, – ответил Леня.

Мать вечером перевязала сына – ушибы были везде.

– Он вышел из большой комнаты зашел к себе и потушил свет.

Лёня с Леной сдали вступительные экзамены в техникум. Сын бежал домой обрадовать мать.

Двор был открыт – матери дома не было. Толпа людей стояла на улице. Все смотрели на разразившуюся драму.

Вениамин с Русланом выясняли отношения – не поделили жен.

– Разнимай их, мужики! – кричали старики.

Они вцепились друг в друга напротив чужого двора, возле дороги.

Мать Леонида стояла самой крайней в собравшейся толпе.

– Мама, что случилось? – спросил Леня.

– Тетя Вера из больницы вернулась, дядя Руслан приревновал дядю Вениамина.

Прошло полчаса, зрителей прибавилось.

Местная молодёжь накупила пива, села на траву и стала словно спектакль наблюдать.

– Так ему! – кричала ребятня.

– Бей, бей. Так неинтересно, – возмутился другой зритель.

Через какое-то время пришел Коля участковый.

– Расходимся по домам, – скомандовал Николай. – Два молодца – ко мне, – пишем объяснительные.

Что один, что второй были сильно пьяны. Смотрели на ручку, как на что-то диковинное.

Участковый подошел ко двору Верки. Она бегала по двору.

– Вы, товарищ участковый моего мужа загоните во двор, а этого забирайте, – попросила Верка. – Незачем ему ошиваться возле моего дома, – она высказала свое мнение и стала продолжать во дворе развешивать на веревку постельное белье.

– Ну пойдем, друг ты мой сердечный, отведу тебя домой, – участковый с большим терпением отнесся к Вениамину и повел его до дома.

Софья шла с работы, подошла к калитке.

– Что опять мой ненаглядный натворил? – спросила супруга Виниамина.

– Драку учинил на улице, – ответил Коля.

– Заходи, счастье мое, поговорим с тобой, – сказала Софья и пошла в дом.

Сзади шел, опустив голову, Вениамин.

Участковый пошел дальше инспектировать район.

Подул ветер, потемнело все вокруг. Днем стоял полумрак. Прогремел гром, заискрилась молния. Дождя долго не было. Хмурое и пасмурное небо, облака затянули солнце.

Люди забегали, стали снимать тряпки с улицы, забегали под навес.

Ударил гром. Прекратился собачий лай.

Все сторожевые попрятались в будки или сараи.

На улице дед Василий таскал кирпичи – сотни две лежали у забора. Старик бросил таскать, искал пленку, чем накрыть стройматериал.

Полил ливень. Зашумел ветер, потом посыпался град. Палисадники и дорогу заливало как из ведра.

– Поешь, сынок, – Прасковья кормила сына.

Новость, что Леонид принес домой, очень обрадовало мать.

«Будет у нас свой агроном», – про себя обрадовалась Прасковья.

Дождь стих. Сырая земля, без сапог не пройдешь.

Леонид натянул сапоги ходил с веником, сметал грязь со ступенек.

На пороге возле калитки под вечер кто-то постучался. Мать была на кухне, на улице стояла Рада.

– Не могу! – сказала она, на глазах у нее были слезы. – Приехали опять гости какие-то. Отец в ярости.

Прасковья приютила Раду на какое-то время.

Долгое время к ним никто не заходил. Только на следующий день пришла Надья, мать Рады.

– Пошли домой! Никого нет, гости уехали.

Рада в дом не вернулась. Надья временами заходила в гости.

Рано утром Сергей с Радой утром пошли на базар. В 100 метрах за ними шла Прасковья.

– Ребята, покупаем – все свежее, – сказал на базаре какой-то торговец.

Леонид с Радой прошлись по рынку, Прасковья достала матерчатые сумки, набрала продуктов для дома. Леонид взял у матери тяжелые сумки и понес по дороге.

Откуда ни возьмись появился отец Рады. Он стоял возле подъехавшей легковой машины. С ним стояли еще несколько человек. Отец злобно смотрел на избранника дочери. Они прошли по дороге мимо огородов и поля, зашли через калитку.

Смех раздался – смеялась Рада.

Леонид уронил, на пол масло. Она вытерла ему руки и положила кусок на тарелку.

Во дворе зажегся свет. Ребята отведали лакомства, приготовленные Прасковьей.

Началась осень, зеленые листья пожелтели и приняли красочный наряд. Все преобразилось и открыло перед собой невероятное сочетание красок.

Леня бегал на учебу, Рада помогала Прасковье по дому: то печь поставить, то дом убрать, то двор подмести.

– Все я сделала, пойду Леню встречать.

Выбежит она к дороге и смотрит далеко-далеко, не идет ли ее милый.

Подумывала Прасковья детей к свадьбе готовить. Надья была не против, Борис, отец Рады, вечно ворчал. Женщины нашли общий язык и во всем находили взаимопонимание.

Леня шел с однокурсниками, местными ребятами, из города мимо рынка. Борис что-то делил, из черной машины лилась брань.

– Ищи своего старика, иначе ты попал, – раздались угрозы.

Машина рванула с места и понеслась по над районом. Борис поехал на своей телеге.

Леня прошел метров триста. Вдалеке стояла Рада. Она махала ему рукой.

Леня медленно приближался к своей любимой. Вот-вот, пара метров осталась – считал минуты Леонид.

Вылетела черная машина и на пешеходной дорожке снесла Раду.

Леонид подбежал к любимой, пытался оказать первую помощь.

Машина ударила Леонида. Удар был смертельным.

Вся деревня хоронила детей. Борис, узнав о смерти дочери, всего один раз появился на кладбище и больше его никто не видел.

Надья с детьми съехала из дома и прибилась к цыганскому табору. Мальчишки выросли и продолжили дело отца. Прасковья так и ходит, убирает могилки детей.

Детей не стали разлучать – похоронили рядом, за одной оградкой.

Старика и помощника Романа задержали стражи порядка, около полугода они находились в розыске.

Дом, где жила цыганская семья развалился. Стоят развалины на краю поселка и напоминают селянам о недавней прошедшей истории.

Тигр

Маленький мальчик Витя сидел в маленькой полузабытой комнате. Комната была забита лохмотьями, что годами собирали бабушка и мама ребенка, это было так называемое мамино приданое.

Мальчик по наказу маминому читал книжку про диких животных. Ах как понравилось любознательному мальчишке перелистывать красочные картинки и смотреть на большого медведя или тигра! Он взял с антресолей свои игрушки и долго баловался на ковре.

Мама серьёзно не воспринимала рвение сына, торопилась на работу.

Помощница по хозяйству баба Санька вообще была неграмотная – не до грамоты ей было в те годы: кусок хлеба было съесть и то в радость, некогда ей было учиться.

– Ты посиди тут. Я во двор выйду, – сказала старуха и пошла в маленький деревянный ангар под названием «летняя кухня».

Квартира как у всех и кусок земли в придачу – вот так жили малоимущие жители.

– Р-р-р! – зарычал, как тигр, ребенок. – На тебе! – сорвался с большой злостью, представляя большим тигром оловянного солдатика.

Он менял местами фигурки, потом переворачивал одну за другой, представляя перед глазами большой взрыв или пожар.

Он любовался всем, что в его игре происходило.

Дверь отворилась.

– Ты здесь родимый? – спросила старушка. – Мамка дала задание, чтобы я тебя накормила.

Она поставила тарелку с картошкой и положила рядом несколько кусков белого хлеба. Поставила с краю кружку с киселем.

Витя первым делом взялся за кисель и выпил весь.

– Куда, негодник? Чем ты будешь запивать? – возмутилась старуха и пошла на кухню за очередной кружкой.

Ребенок и в этот раз не остановился, так что старушке пришлось оставить как есть. Ел пищу мальчик всухомятку, пережёвывая жесткое мясо и листья салата. Салат был крупно нарезан, и прожевать его с первого раза не получилось. Он два раза выплевывал эти омерзительные листья.

Он ножками оттолкнул тарелку, перевернулся, пополз по деревянному холодному полу.

Старуха забрала посуду, отошла.

Мальчик сидел и продолжал играть.

Вечером пришла мама.

– Где ты, сынок? – спросила мать.

– Мама, я тут! – он подбежал, обнял маму. – Смотри, что я построил! – стал нахваливать тебя сынишка, показывая на большую крепость, что раскинулась посередине ковра.

– Ты мой маленький гений! – похвалила мать Витю. – Книжку читал? – спросила Ольга, мать Вити.

Сын показал несколько страниц в этой книге, скомканных и брошенных на деревянный пол.

– Завтра пойдем с тобой в цирк, – решила порадовать сына мать.

В маленький городишко приехали артисты цирка с животными.

Настал следующий день.

Шло то самое представление. На деревянных скамейках сидела ребятня.

– Смотри, Ира! – пыталась приобщить дочку мама. С дочкой они сидели прямо у арены.

Маленький Витя сидел с матерью в самом конце.

Витя не старался смотреть выступление, ждал, когда наступит конец.

– Тебе неинтересно? – спросила Ольга у сына.

Тот смотрел в другую сторону и улыбался.

Ведущий что-то произнес в рупор.

Акробаты стали выполнять сложные акробатические элементы.

Публика стала восхищаться.

– Браво! – поднялась одна из зрительниц и стала хлопать в ладоши.

Шло представление.

Клоун решил рассмешить детей. Из его глаз полилась вода. Белый грим смотрелся настолько искусно, что заинтриговал народ. Он подошел к ребенку в первом ряду, хотел его взять за руку и вывести на сцену, тот заревел, спрятался за спину сидевшего рядом отца.

Отец был в растерянности и не мог понять, что происходит, стал успокаивать ребенка.

Выступление пришлось прервать.

Проехали по сцене на велосипеде мишки.

Дети оживились, потянулись к первым рядам. Дрессировщик поклонился публике. Мишки продолжали крутиться на манеже. Все дружно стали хлопать. Ольга стала смеяться.

Выступление подошло к концу.

Маленькие зрители со своими родителями направились к выходу. На выходе работники цирка всем предлагали сфотографироваться с тем или иным персонажем (диким животным).