скачать книгу бесплатно
– Прошу прощения, – сказал я, придав голосу максимум сожаления. – Хотя, собственно, извинений мне нет. Просто вас не было дома, а соседка дала «добро». Вина моя и больше ничья – я принял решение.
Мне показалось, мужик был не против слупить с меня бутылку по поводу и по принципу: с паршивой овцы хоть шерсти клок. И уже не скрывая раздражения, добавил:
– Впрочем, я человек подневольный. И за мои ошибки несет ответственность мое начальство. Пожалуйте с жалобами в комхоз или УУ ЖКХ.
Мужик обреченно махнул рукой:
– Там я уже был…
До обеда еще больше часа. У меня разболелась голова, к тому же разыгрался аппетит. Сходил в элеваторский магазин «Южный» и купил себе мороженое. Потом уселся на поляне в тени куста, чтобы додумать одну мысль, которая не давала покоя.
В этой кампании по демонтажу бэушных труб как будто проглядывает чей-то корыстный умысел. Но покуда безликий – и Замышляева суетится, и УУ ЖКХ. Возможно, они друг другу моют руки, или директор комхоза такой же исполнитель, как я и моя бригада. В принципе, мне-то какая разница – кто на этом руки нагреет. Жуй мороженое, загорай и радуйся – скоро обед! Но привычка все подвергать сомнению, а потом понимать и объяснять не давала мне покоя.
3
Однажды архаровцы мои не приехали на Элеватор. Девять… десять часов… их все нет. И Гришака молчит. По уговору должен был позвонить в случай чего. Что же произошло? Голову сломал, но не мог понять – что? Решил – надо набраться терпения, несмотря на гложущую тревогу, и отдаться судьбе. Что-то странное происходит однако.
Ближе к полудню стало ясно, что делать – надо идти в комхоз. А Гришаку-чертяку изругаю за ослушание. Заторопился – сначала пораньше на обед, потом в контору свою. В котельной Истомин – он не ходит трапезничать домой.
– Что-нибудь новое? – спросил его.
Он меня понял.
– Бригаду нашу забрал Белов. Трубы в Южноуральске режут и грузят.
– В смысле? Какие трубы?
– Новые. УУ ЖКХ нам трубы оплатило для ремонта теплотрасс.
– Новые? А зачем же их резать?
– Чтобы трактором перевезти.
– Твою мать! А длинномер нанять ума не хватает?
– Я не знаю. Белов командует.
Мигом забыл про Элеватор и свои демонтажные заботы, пошел искать главного инженера, чтобы крепко-накрепко поругаться – с трубами мне кувыркаться, так зачем же их резать?
– Тупица и бездарь! – ругал я Белова, не скрывая ярости.
Правда, скрывать её было не от кого – народ весь на обеденном перерыве. Контора пуста, кабинеты закрыты. Я сел в тенёчек на лавочку во дворе комхоза с намерением выловить главного инженера и остановить его преступную деятельность. Но несмотря на нервозное состояние, накатил сон…
Точнее кошмар – я искал Белова в каком-то болоте, но на глаза попадали разные причудливые твари, совершенно неузнаваемые. Что к чему?
Так и не поняв, медленно вынырнул из сна. Тень переместилась в сторону, и я уж вспотел под солнечным гнетом. Отдохнувшим себя не почувствовал, к тому же мучила жажда. Глянул на дисплей мобильника – проспал почти полчаса. Сейчас народ хлынет. Белова все нет. Наверное, уже умотал паразит в Южноуральск – трубы резать…
Подъехала Замышляева на своей личной «Волге».
А была-не-была! Что я теряю кроме своих цепей?
– Елена Владимировна разрешите обратиться?
– Чего тебе? – директор остановилась, разглядывая меня – давно не видела: должно быть, соскучилась.
– Я – старый котельщик. И как все, продымленные насквозь мужчины, терпеть ненавижу, когда кто-то топчет мой огород.
– Ну-ка, ну-ка… В чем дело? – засмеялась Замышляева.
Постепенно она начала меня понимать, и разговор пошел живее.
– Отстраните Белова от труб – он их режет. Совершенно новые! Уму непостижимо, что за глупость.
– Ну, правильно, чтобы в тележку тракторную вошли.
– А длинномер внапряг найти?
– Чем за него платить?
– Я найду.
– Ну, если так, то берись сам.
– Так отстраните Белова. Прикажите ему трубы не трогать. Завтра они все будут здесь – целые и невредимые.
– Я позвоню сейчас Белову. Но если у тебя случится прокол…
– За слова отвечаю. Вы только не дайте этому идиоту портить новенький материал.
– Ух, ты его как! И не страшно? – ведь он же твой непосредственный начальник.
– А что, начальник не может быть идиотом, когда вот так поступает? – не посоветовавшись…
– Или наоборот… – раздумчиво сказала Замышляева и покачала головой.
Договорившись с директором, отправился в УУ ЖКХ к Савченко В. И.
На что я надеялся? Почему – вы спросите – только что поступивший на службу начальник базы может найти деньги для оплаты услуг длинномера, а директор и главный инженер комхоза нет? У меня школа и опыт МУП «Коммунсервис», у которого не было своей кассы приема налички от населения. В случае всякой финансовой нужды мы обращались в «Службу заказчика» (теперь Учреждение по Управлению ЖКХ) и практически никогда не имели отказа. У комхоза была своя касса для приема налички от населения – например, за услуги ассенизаторов. Баня общественная также сдавала сюда свою выручку. Короче, УУ ЖКХ на мелкие просьбы финансовой помощи привыкло комхозу отвечать – у вас есть свои деньги, злодействуйте. Ну, а я…
Я пришел к Савченко Валерию Ивановичу и объяснил ситуацию с трубами.
– Туп ваш главный инженер.
– Не то слово.
– Ну а ты-то, что хочешь?
– Я найду длинномер – оплатите его услуги?
– Договор надо сочинить.
– Не надо никакого договора. Сделаем проще – я подпишу водителю путевой лист, а вы рассчитаете сумму своими тарифами и оплатите. Расчетчик-сметчик-экономист, надеюсь, в конторе у вас есть? Помню, в «Службе заказчика» эти функции исполнял Быструшкин.
– Есть. Как не быть?
– Ну и все. Значит, договорились.
Я отправился домой к знакомому мужику – владельцу и водителю длинномера.
«Камаз» с длинным кузовом стоял возле частного дома практически на окраине поселка – да, такой машине вряд ли своими силами гараж построишь. Калитка из штакетника, собаки не видно. Я вошел во двор, поднялся на крыльцо и постучал в дверь костяшками пальцев. Подождал, потом постучал кулаком. Никто не откликнулся. Дернул за ручку – дверь заперта. Дальше не знал, что предпринять, но уходить не собирался. Машина нужна позарез, и времени нет.
Позади дома был фруктовый сад: яблони, вишня, сливы – все отцветает, а хозяина нет и там …
Вышел на улицу, прилег на травку в тени «камаза», решив – пока водилу не дождусь, не уйду…
Когда, очнувшись от сна, открыл глаза, надо мной стоял тот, кто мне был нужен.
– Сморило?
– Деловым отдыхать некогда.
– М-да… в чем-чем, а лени нас не упрекнешь. Какими судьбами?
– Работа есть.
– Говори.
Вникнув в суть, он поморщился:
– У вас, муниципалов, есть одна хреновая черта, которая делит задницу вашу пополам – вы никогда не держите слова. Без договора я не поеду.
– Можно и договор состряпать, но времени нет – трубы должны быть завтра в комхозе. Но чем, скажи, тебя не устраивает мой вариант? Я подпишу почасовую путевку. Всех делов тебе – прокатиться в Южноуральск, потом в комхоз. Там погрузят, здесь разгрузят. Всех затрат – ведро соляры. Чем дома стоять бесплатно, лучше за деньги в комхозе почалиться. А договор тебя прямиком приведет в налоговую инспекцию…
– И неизвестно, что заплатят.
– Я подпишу тебе столько часов, сколько отметишь в своей путевке. А в УУ ЖКХ тебе рассчитает зарплату грамотный специалист согласно принятых у них нормативов. И заметь – за этот калым не надо будет нигде отчитываться: подоходный налог они с тебя слупят. Кроме того, с тобой познакомятся и узнают – какой безотказный ты и добросовестный парень; возьмут на заметку, будут звонить. Калымы посыпятся, как из ведра… Ну что, договорились?
Видя, что он еще сомневается, добавил:
– Сейчас не уборочная. Не стоит попускаться ни одной возможностью заработать. Говори «да» или я к конкурентам пошел.
Он огорченно махнул рукой:
– Если бы не ты просил, ни за что не поехал… Завтра куда и во сколько?
Трубы были спасены!
После того, как я их доставил, Белов молчал и хмурился, даже здороваться перестал – видимо, про «идиота» ему передали.
А вот Замышляева стала приветливее.
– В твои годы надо спать по ночам, – как-то сказала вполне дружелюбно.
Я посмотрел на неё с удивлением:
– Неужели так заметно?
А потом понял, что особой прозорливости тут не нужно, вспомнив, как рассказывал секретарше о ночных бдениях при поступлении на работу. Но раз зашел разговор да к тому же приветливый, решил воспользоваться моментом.
– Кстати, Елена Владимировна, я в совершенстве владею Интернетом в плане реализации неликвидов. Если в комхозе есть, что продать, и не доходят руки, я к вашим услугам.
– Подумаю, – был ответ.
Напряженные отношения с Беловым не давали покоя. А может, к чертовой матери этого главного инженера? В глазах начальства я его опустил. Достаточно еще немножечко подтолкнуть и – прощай, Владимир Михайлович, освободи-ка кресло.
Но хочу ли я на его место? Точно нет. Просто идиота над собой терпеть больше не было сил. Но еще что-то сдерживало – может быть, стал бояться ответственности? Словно бы, сам того не ведая, прошел зенит деловой жизни, и теперь начался закат – медленное сползание к спокойному существованию без всяких напрягов.
Так и не протиснувшись к чему-то путному, решил, игнорируя главного инженера, работать напрямую с директором. Не откладывая в долгий ящик, тут же отправился к Замышляевой с предложением.
– Елена Владимировна, трубы теперь у нас есть, и задвижки на складе имеются… Надо делать ревизию теплотрассам и начинать ремонт. А то не успеешь оглянуться, как лето красное пройдет, и отопительный начнется сезон.
– Ну, так делайте, – сказала она. – Красный флаг в руки.
Я вышел из её кабинета с твердым намерением начать ревизию и ремонт теплотрасс, а на все наезды Белова отвечать просто – у меня приказ директора. Как известно, ничто и никогда не повторяется. И наши отношения с главным инженером теперь будут другими. Если снова надумает показать, кто главнее из нас, надеюсь, сумею его убедить, что он выбрал не ту аудиторию.
Решительным шагом из конторы направился в котельную, чтобы озадачить парней на ревизию. И по дороге нагнал Белова с Расуловым, беседующих и идущих в том же направлении. Какие интересные люди! И что их связывает?
Расулов – тот самый полковник в отставке, бывший при Кожевникове главным инженером комхоза. Однажды он нагрянул с самолично собранной комиссией в Восточную котельную и учинил самостийную ревизию моей производственной деятельности. Сделал жесткий вывод о профессиональной непригодности вашего покорного слуги. Однако Кожевников ему посоветовал этим актом подтереть себе задницу. Отношения у нас с Расуловым стали с тех пор неважнецкими.
Сейчас он где-то в Администрации района отирался в советниках по коммунальной части у Шумакова С. В., строго придерживаясь принципа отставных военных – все равно где и кем числиться, лишь бы служить, но не работать.
Я замедлил шаг и прислушался, когда понял, что Белов во всю мощь голоса и прокисших амбиций с яростной энергией закладывает Расулову нашего директора. Разговор этот меня очень заинтересовал.
– … она посадила своего сынка смотрящим за сауной в бане. Билетов там нет – кто бывает, сколько платят, никто не знает… Просто семейную вотчину организовала.
Расулов молчал, Белов продолжал:
– Мне очень трудно с ней работать – совершенно некомпетентна ни в одном вопросе. Ни одного дела до конца не доводит. Только сплетничает дни напролет с бабами в конторе да против меня интригует. Хвастает, что с Шумаковым спит. Трудно сработаться с таким начальством…
Заговорщики прошли котельную и направились в баню. Мне пришлось прекратить преследование с подслушиванием, чтобы не вызвать их подозрений.
В операторской другая засада. За столом, как всегда, Истомин иже с ним – Иван Степанович, Натаха-прачка и Тевелев-младший. На столе почти пустая литровая банка – судя по запаху, самогона. Ничуть меня не смущаясь, сварщик наливает полстакана:
– Пей.
Интересно кого это он угощает? Истомин – диабетик, ему нельзя. Евгений – спортсмен, потому и не пьет. Ну, не мне же, в конце-то концов…
Стакан взяла прачка.
