скачать книгу бесплатно
Григорию приказал:
– Как все погрузите, ложитесь на дно кузова, чтобы менты вас не засекли, и поезжайте на Элеватор к микрорайону одноэтажных коттеджей у ФОКа. Я пешком выдвигаюсь, чтобы подготовить фронт работ.
Пошел напрямик, но парни на тракторе меня обогнали. Приехали, начальника не застали, выехали на поляну напротив крайнего коттеджа, разделись по пояс и легли на травку загорать. Погода благоприятствовала – было тепло, солнечно и совершенно безветренно.
Прибыв на место, я их сразу увидел, но не стал беспокоить – пусть пока загорают: мне нужно было подготовить им фронт работ. Подошел к крайнему коттеджу, точнее, к одной из его половин и утопил кнопку звонка на воротах – сим-сим, откройся!
Красивые дома построил «Злак» для своих сотрудников. И живут здесь прилично приличные люди – все обихожено и в цветах.
На мой звонок вышла в калитку миловидная женщина.
– Мы из комхоза. Приехали к вам, – я кивнул на тележку с трактором и загорающую братву, – разбирать трассы центрального отопления. У вас же теперь собственное тепло на газу?
– Да.
– Ну, вот. А старые сети мы разберем, поскольку их передали на баланс комхоза.
– Я не знаю, – неуверенно сказала женщина. – Надо бы мужа дождаться.
– А вы не можете ему позвонить?
Она промолчала. Я продолжил:
– Понимаете, дело не совсем добровольное – согласны вы на демонтаж или нет. Если вы нам сейчас не позволите теплотрассу разобрать, зимой комхоз вам выставит счет за её обслуживание. Вы хотите платить за то, чем не пользуетесь?
– Нет.
– Тогда пустите нас на приусадебный участок и мы отрежем трубы центрального отопления от вашего дома, поскольку они вам теперь не нужны.
Женщина недоуменно пожала плечами, не зная на что решиться.
– Знаете что… чтобы окончательно развеять сомнения и пустить нас в свои пенаты как муниципальных работников, а не разбойниками с большой дороги, вы позвоните в комхоз директору или главному инженеру… на худой конец в службу УУ ЖКХ, если им больше у вас доверия. А еще мужу, чтобы совсем быть уверенной…
Она кивнула мне, соглашаясь – да, мол, сейчас позвоню…
– Ну, тогда я подгоняю к воротам народ и трактор?
Она снова кивнула и, оставив калитку открытой, ушла в дом. Я пошел к мужикам.
– Вон калитка открытая – ваш первый объект. Задача такая – распаковать гидротеплоизоляцию у входа в дом. Если трубы отопления не уходят в стену, разбираем всю теплотрассу до магистрали. Если не отрезаны – все в исходное положение. Задача ясна? Плети резать метров по пять, чтоб в кузов прицепа входили и борт закрывался. А потом, когда отопление вырежете и вынесите, оставшиеся трубы водоснабжения снова упаковать в гидротеплоизоляцию. Все понятно?
– Какого хера? – возмутился многоопытный Степаныч. – Они ж перемерзнут.
– Ни наша забота, – процитировал я Белова, и посоветовал. – Вы бы оделись, мужики. Хозяйка – женщина приличная.
– Пусть полюбуется на мужские стати, – гордо заявил Тевелев-старший.
Кстати, Женька, сын его – культурист и неплохо смотрелся без рубашки.
Я отправился к воротам второй половины коттеджа, а демонтажники гурьбой к открытой калитке – следом трактор. Давил кнопку звонка и слушал дебаты бригады за палисадником.
– Степаныч, вперед! Если есть там собака, загони её в будку.
– Собаку-то я загоню без проблем. А как пройду, она выскочит и вас порвет.
– А ты конуру еёную чем-нибудь подопри…
Степаныч вошел, следом Тевелевы-богатыри, и тракторист не утерпел…
Не дождавшись реакции на звонок, вернулся и я к открытой калитке. Ребята разбирали гидротеплоизоляцию трассы, проложенную на шлакоблоках через весь огород. Она же служила границей двух соседних огородов. Над забором на двухметровых опорах – магистраль. Теплоснабжение в обеих квартирах было отрезано.
– Парни, зря голышом работаете – стекловаты нацепляете и зачешетесь…
– Мы аккуратненько, – пообещал Тевелев-старший.
Ну-ну…
– Степаныч, шлангов до магистрали хватит?
– Вряд ли. Да притащим сюда баллоны – делов-то…
– Ну, успехов в труде! Я пошел готовить вам фронт работ.
С собой запасливо взял блокнот, чтобы записывать пожелания хозяев – кто когда будет дома, и в какое время им удобнее принимать наш визит.
В следующем, открывшимся мне на звонок коттедже был мужчина. Я успел лишь представиться, и он пригласил меня во двор. Провел в тенистую беседку, увитую плющом, с удобными внутри скамьями и красивым самодельным столом. Предложил квасу – мол, не помешает освежиться в жаркий день – и ушел за ним в дом.
Я присел в прохладной беседке и откинулся на спинку скамьи. Очень удобно. Гораздо удобнее тех конторских стульев, что стоят в нашем с Беловым кабинете. Благодать! Прикрыл глаза, думая – не хватало еще здесь задремать.
Пришел гостеприимный хозяин с холодным квасом. Прихлебывая напиток, я поведал ему свои задачи.
– Не уверен, что понял вас, – удивился мужчина, судя по всему – бывший военный.
– Ну, не знаю, как еще объяснять – мне приказали, я исполняю.
– Наша роль какая?
– Нас пускать – не запирать калитки, не травить собаками…
– Мне надо с кем-нибудь поговорить из вашего начальства.
– Пожалуйста. У вас есть телефонный справочник? Все номера сохранились – и директора, и главного инженера. Еще можете позвонить в УУ ЖКХ – они-то нас и озадачили, – сказал и стал сомневаться. А может, нет государственной важности в нашем новом задании? Кому нужны были старые ржавые трубы? Кому-то колышками на забор дачи или металломом в чермет?
– Вы ведь оставите нас без воды.
– Не мы, а вы сами. Неужели думаете, что холодные трубы отопления спасут ваше водоснабжения.
– Так мы могли, отрезав тепло от домов, закольцевать теплоснабжение в трассах.
А что? Это выход. Как самому-то в голову не пришло. Эх ты, горе-котельщик… – это я про себя.
– Но ведь это повлечет для вас дополнительные затраты.
– Я думаю, водоснабжение того стоит. Не представляю, как можно жить без воды.
– Бурите скважину, ройте колодец…
– Но ведь есть готовое, да причем с горячей водой. Ну и ну…
– Я с вами согласен: идея с закольцовкой теплотрасс без ввода в дом – это выход. И пока не стало поздно, дуйте в Учреждение по Управлению ЖКХ, стучитесь в их твердые лбы. А меня поймите правильно – я не заказчик, но исполнитель.
– Короче, мы с вами договорились, – сказал гостеприимный хозяин подливая мне кваску в кружку из запотевшего кувшина. – Вы теплотрассу мою не трогаете.
– Без вашего разрешения нет.
– Добро.
Дальше я уже играл против комхоза. Продолжая обход, давил на звонок или стучал в калитку с надеждой, что в доме никого нет. А если открывали и выходили люди ко мне, всем обстоятельно объяснял свои задачи и их права с возможностями сохранить водоснабжение. Многие готовы были доплачивать. Иные нет, и я делал в блокноте соответствующие пометки. Народ попадался разный – кто-то присматривался ко мне с недоверием, кто оценивающе, кто вполне дружелюбно. Бывали такие, с которыми я вообще не знал, как разговаривать. Порой становилось стыдно, как нашалившему ребенку. Некоторые, мне казалось, испытывали шок от сообщения, что им придется доплачивать за теплоснабжение, которого у них не будет или лишиться горячей воды. Некоторые склонны были ругаться. Иные говорили таким голосом, что казалось, вот-вот зарыдают. Разговор во многом зависел от того, какое я производил на граждан впечатление, и потому старался быть дипломатом. Старался выдавать информацию как можно правдивее, потому что ложь всегда отталкивает.
В этот день парни успели порезать трубы только в одной усадьбе. Погрузили в прицеп обрезки с инструментом и пошли на карьер купаться – таки нахватали, демонтируя и монтируя теплогидроизоляцию, стекловаты и стали чесаться. А я, дома поужинав, вернулся в микрорайон элеваторских коттеджей и весь длинный теплый майский вечер собирал информацию – кого, как, когда?
Чертовски устал, но был доволен – люди оповещены, никто не сможет потом упрекнуть меня, что лишил их воды незаконно. Я понимал, что растолковываю обывателям о возможности сохранить теплотрассы на свой страх и риск – никто меня на это не уполномочивал. Более того, если мое начальство глаз положило на бесхозную трубу, то вряд ли будет довольно моей самодеятельностью.
Работал и в выходные. Примерно за неделю в моем блокноте были собраны записи, дающие полную картину – кто чего желает в коттеджном микрорайоне Элеватора по поводу отопления и водоснабжения. Четко знал, где и когда можно вырезать трубы, а где нет. Хорошо, что не последовал совету Белова и не стал крушить магистральных трасс. Люди сходили в УУ ЖКХ и пришла запоздалая коррекция к первоначальному приказу – разбирать только там, где хозяева не против.
М-да… Неделю я интенсивно работал, а потом месяц валял дурака. На оперативки ходить не надо. Ребята знают, что им делать утром на базе – погрузятся и на Элеватор. А я уже там… Озадачивал и, если подходящего собеседника не посылал Господь, уходил на поляну, где загорал на солнышке или отсыпался в тенечке. Благодать!
На любой внезапный наезд начальника были готовы секретный звонок мне от Гриши Тевелева и оправдание словами – работаю, мол, с населением в поте лица. Если сохранять самообладание, никто ни в чем меня не заподозрит.
С Витаминычем у нас установились очень дружественные отношения – он уважал меня, как начальника, я не допекал его наездами. Впрочем, Григорий был из числа трудоголиков. Ему не нужен был контроль – поручи дело, он сам придет и доложит о выполнении.
Наконец-то, работая в комхозе, я почувствовал что-то вроде удовлетворения, но постарался не расслабляться – самодовольство опасно. И еще азарт поблазнился. Тема такая – тупое начальство не догоняет, что вершит, а я поразмыслю и выдаю собственное оригинальное решение проблемы; без всякой помпезности, только лишь пользы ради.
Со временем стал довольно известной личностью в микрорайоне элеваторских коттеджей. Иду однажды своими делами по улице микрорайона мимо ФОКа – бах! – меня женщина останавливает. И по голосу сразу понял – разговор будет не о любви.
– Я хочу, чтобы вы мне объяснили одну вещь, – сказала она. – Коттедж мой собственный. Ну, пусть половина… Но все, что находится на ней – здание, пристройки, огород – моя частная собственность. За газ и электричество плачу по счетчику. Для канализации бочка зарыта. Ассенизаторскую машину сама вызываю и сама за неё плачу. Скажите – на черта мне нужен ваш комхоз?
– Значит, не нужен.
– Так какого черта, вы хотите забрать трубы, которые проложены в моем огороде?
– Как свою собственность.
– И когда стала?
– Как только «Злак» передал в муниципальную собственность свое коммунальное хозяйство.
– А то, что мы годами платили «Злаку» и за тепло и ремонт трасс, не сделало их нашей собственностью?
– Трассы принадлежали «Злаку» – теперь они наши.
– Может быть, где-то, но в моем огороде – все мое. Вы же их в чермет отвезете? Вот и берите то, что на улице, а наше не троньте. Я с соседом поговорю, и мы сами разберем трубы и отвезем в чермет. Все-таки деньги…
Блин! А ведь она права – я не нашел, что в ответ сказать.
Между тем, женщина возвещает:
– Так что можете ко мне не соваться – я приняла меры.
– И какие?
– Узнаете, когда появитесь.
Не было печали!
– Скажите адрес. Я запишу и к вам ни ногой.
Достал свой блокнот. Она покосилась на него настороженно:
– Досье на нас?
– Мне надо отчитываться перед начальством.
Женщина, будто себя убеждая:
– Пишите… И ничего мне не сделаете – ни вы, ни ваше начальство.
– Да мне-то достаточного вашего «нет», а про начальство этого не скажу.
Она покосилась на меня:
– В суд что ли на меня подадут?
– Есть и еще одна возможность – маловероятная и еще менее приятная. Мне о ней даже думать не хочется.
– Ну-ка, скажите! – требует женщина.
– Прийти с участковым.
– Без ордера прокурора я и участкового на три буквы пошлю.
– И какой из этого можно сделать вывод?
– Трубу я вам ни за что не отдам.
– Я записал.
Хозяин второй половины коттеджа, без согласования с которым мы демонтировали самый первый участок теплотрассы, сходил с жалобой на нас (на меня?) в УУ ЖКХ. Там его не очень дипломатично отфутболили. Он с упреками ко мне подкатил.
