Рыба на Луне

Адьям Гати

Рыба на Луне

Мир меняется, хотим мы этого или нет. Технологии делают его удобнее и вместе с тем всё больше обособляют человека от других живых существ. В нашей власти принять эти изменения, либо отказаться от них, но последствия всё равно коснутся каждого, если прогресс уже затронул всю планету.

– Есть сигнал! – обрадованно вскричал оператор. – Вывожу данные на главный экран.

Программа сообщала об успешной распаковке и готовности приступить к интеграции с другими системами. Строки текста забегали в диалоговом окне, точно суетливые муравьи, вызывая у всех бурю ликования. Последний раз сотрудники ЦУПа так радовались, когда ввели в эксплуатацию новый лунный модуль. С тех пор задачей первостепенной важности для страны стала колонизация спутника Земли, и, хоть путь этот оказался тернист, российские учёные своего добились.

Сотни умов годами трудились над различными технологическими задачами, стараясь минимизировать количество ресурсов, повысить степень безопасности или улучшить работу уже существующих систем. В основу многих идей легли уникальные свойства лунного грунта. Из реголита оказалось возможным добывать металлы и кислород, а низкая теплопроводность позволяла использовать его в качестве теплоизолятора. Нашли материалу применение и в строительстве. Совместно с китайскими коллегами инженеры сконструировали специальные линзы и 3Д-принтеры, способные работать в условиях низкой гравитации, и лунная программа сразу сделалась в разы дешевле. Следующим шагом стали прорывные исследования по вопросу получения воды. Роботы в ней не нуждались, но для человека этот ресурс был жизненно необходим.

Не менее важной задачей выступала необходимость защитить оборудование и исследователей Луны от радиации. Здесь выручили питерцы. Специалисты из компании «Заслон» разработали сложносоставной композит с металлизированной кевларовой подложкой и промежуточным слоем из боросиликатов. Для строительных нужд часть прослоек этого технологического «сэндвича» можно было заменять плитами из реголита. Такой подход увеличивал вес готовой конструкции, но значительно облегчал его же на этапе отправки. В итоге удешевлялось производство: реголита на Луне хоть отбавляй, и он не требует особой утилизации.

– Заслоним учёных от проблем и невзгод, – шутили питерцы про своё изобретение, и материал в итоге получил имя компании.

В рамках международной научной программы возводить базу решили в центральной части океана Бурь. Вулканические структуры представляли интерес с геологической точки зрения, а базальтовые породы изобиловали металлами. Сканирование местности также показало наличие пещер в регионе, и их изучение значилось чуть ли не первой строкой в списке лунной программы. Однако прежде нужно было обосноваться на местности и доставить на спутник необходимое оборудование. Пока роботы брали глубокие пробы грунта и подтверждали наличие льда в подповерхностных аномалиях, на Земле проводили заключительные испытания. Особое внимание было приковано к главному дирижёру научно-производственного ансамбля – искусственному интеллекту Омуль. Названный в честь эндемика Байкала, он имел для страны такое же большое значение, как ценная промысловая рыба для жителей края. Искусственному интеллекту предстояло выполнять обязанности исследователя, строителя и аналитика и безотказно функционировать в агрессивной для себя среде, словом, стать надёжным связующим звеном между человеком и Луной.

Судный день настал. Посадочный модуль с ценным грузом на борту успешно прилунился в намеченной точке, и группа специалистов произвела удалённую сборку компонентов с помощью роботов. Программа некоторое время осознавала себя, но томительные часы ожидания того стоили.

– Интеграция с другими устройствами успешно завершена, – отобразилось в диалоговом окне.

Разработчики сосредоточенно уставились в свои мониторы: настала пора для решающей проверки. В мгновение ока они сделались самыми значимыми людьми в этом зале, и от подобной ответственности у мужчин по спине забегали мурашки. Сможет ли программа полноценно функционировать в условиях пониженной гравитации? Не повредились ли модули памяти при транспортировке? Не попала ли пыль в уязвимые места? Ответить на эти вопросы могло лишь время, но первые результаты людей не обрадовали. Просматривая поступившие с Луны данные, Геннадий вдруг недовольно нахмурился: часть информации не достигла адресата.

– Обрыв канала связи? – спросил ведущий разработчик как можно более невозмутимым тоном.

Операторы покачали головами: соединение было устойчивым, а защищённый канал – слишком надёжным, чтобы данные кто-то мог перехватить. Скорее всего, проблема возникла на стороне отправителя. От такого заявления морщинка на переносице Геннадия сделалась глубже, и на протяжении нескольких минут они с коллегой безуспешно бились над устранением возникшей неполадки. Наконец, Омуль дал о себе знать.

– Текущая задача была прервана по причине возникновения внешней угрозы. Зафиксирован поток высокоэнергетичных частиц. Анализ не выявил опасности для систем базы. Возвращаюсь к работе в штатном режиме, – отчитался искусственный интеллект. Пока что он мог общаться только посредством текстового редактора, но в скором времени должен был заговорить.

– Вот шельмец! – выдохнул Сергей. – Так он из-за каждого космического писка будет нам передачу данных обрывать…

Мужчина сделал в блокноте пометку «понизить чувствительность сенсоров», и переглянулся с коллегой. Геннадий выглядел напряжённым, поэтому Сергей счёл своим долгом ободрить того улыбкой. Подумаешь, кратковременная потеря связи – это лишь подтверждает, что Омуль способен расставлять приоритеты. Важное качество в условиях работы на Луне.

Такие настроения, к сожалению, в зале разделяли не все.

– По-вашему, это считается нормой? – раздражённо поинтересовался руководитель проекта.

Слово взял Геннадий, как старший и более сдержанный. Мужчина уверил присутствующих, что в случае реальной угрозы обрыв сообщения не так страшен, как выход из строя оборудования. Даже земные приборы могут сбоить при сильных магнитных бурях, что уж говорить о Луне, поэтому они и прописали этой угрозе такой высокий приоритет.

– А что вы можете сказать о вероятности падения метеорита? – спросил кто-то из зала.

– Что тут скажешь… Бегать Омуль не умеет, – развёл руками Сергей и продолжил уже серьёзным тоном, поймав на себе осуждающий взгляд коллеги. – Опасения по этому вопросу, однако, сильно преувеличены. Серверная погружена в грунт, и удары мелких объектов ей не страшны. В случае поломки систем связи или энергообеспечения Омуль перейдёт в спящий режим, а мы пошлём на Луну ремонтную бригаду… Так обстоят дела сейчас, но с увеличением вычислительных мощностей он сможет сам перераспределять ресурсы для ремонта.

– После ввода в эксплуатацию второго комплекта модулей скорость обработки данных значительно возрастёт, – развил мысль Геннадий. – Омуль сможет заранее предупреждать нас о возможной угрозе и экстренно переносить важные данные на аварийный сервер. Как утверждают специалисты, он способен пережить взрыв, пожар и экстремальные перепады температур. Надеюсь, проверять нам не придётся. Относительно других сомнений, закравшихся в ваши головы после пробных тестов, хочу озвучить, что мы будем отслеживать и незамедлительно исправлять любые отклонения в работе программы.

Геннадий умолк в ожидании следующих вопросов, но их не последовало. Все в зале знали, в какую сумму стране обходится вывод на орбиту каждого килограмма груза, поэтому приняли единогласное решение об испытательном сроке для Омуля. Пусть искусственный интеллект некоторое время поработает в ограниченном режиме и продемонстрирует все свои недостатки, после чего независимая комиссия решит, достоин ли он своей роли. В случае неудачи к Луне отправят не дополнительные модули, а человека, и ему снова придётся решать все проблемы самому.

– Всё-таки поскупились мы на бассейн для нашей рыбки, – тихо пробубнил Сергей, наблюдая за графиками нагрузки процессоров. Омуль больше не фокусничал.

– Для управления стройкой много ресурсов не надо, – не согласился Геннадий.

– Прагматик, – фыркнул коллега, откидываясь на спинку стула, – поди сразу переметнёшься на другой проект, если с Омулем не получится.

Геннадий молча кивнул: сопереживать надо людям, а не набору данных. Искусственный интеллект – это не продолжение человеческой эволюции, а лишь сложно организованный инструмент, призванный работать на благо своего создателя.

– Скромничаешь, значит, – лукаво подметил Сергей, – а не так давно лопался от гордости, что нас включили в лунную программу! И что разработанные нами алгоритмы теперь всюду применяют…

Геннадий позволил себе мимолётную улыбку: слава, конечно, чувство приятное, но не стоит забывать, что они лишь код создали, а поставили его на служение людям уже другие талантливые специалисты. Сергей махнул рукой и принялся насвистывать что-то патриотическое. Когда этот сорокалетний мужчина начинал вести себя подобным образом, в нём едва ли можно было признать одного из лучших специалистов по искусственному интеллекту в России.

В отличие от коллеги Геннадий был реалистом, склонным к ворчанию, когда его что-то не устраивало. Он не катался по кабинету на стуле и не дарил сотрудницам сорванную во дворе предприятия сирень, даже подход к работе у мужчины был консервативный. Геннадий считал, что любую задачу можно решить при наличии на то достаточного количества ресурсов и времени, а Сергей придерживался практики спонтанных озарений. Источником его вдохновения являлась природа, с детства покорившая иркутянина своей математической красотой. Фрактальные проявления виделись Сергею и в лишённых листвы деревьях, и в морозных узорах, и даже в трещинах льда великого Байкала. Мужчина был настолько очарован родным краем, что предложил дать программе связанное с ним название.

– Ух, силища у этой рыбы какая! – рассказывал он, угощая коллегу копчёным омулем. – А мясо!.. Во рту тает!

Геннадий тогда спокойно выслушал красноречивый рассказ и согласился, что рыба действительно хороша, а название не избито. Так искусственный интеллект стал Омулем, а мужчины связали себя общим проектом на долгие годы. Порой им было нелегко, в особенности по причине разных характеров, но оба понимали, что прекрасно дополняют друг друга. Интеллигент Геннадий отлично умел налаживать связи и представлять их достижения публике, а крепко сбитый Сергей был не прочь поработать руками.

– Трудности закаляют, – говорил он всякий раз, когда на горизонте возникало новое препятствие. – Путь к успеху тернист, но от того не менее приятен.

Геннадий соглашался с ним не всегда. Например, командировку в Норильск в разгар зимы едва ли можно было назвать приятной. Не более радостной выглядела перспектива глотать песок пыльных бурь Калмыкии, но их всё же обязали туда поехать. Омуля требовалось проверить в приближенных к лунным условиям, и степь с её контрастом дневных температур хорошо для того подходила, а Норильск являлся крупным центром цветной металлургии. Добыча полезных ископаемых в условиях вечной мерзлоты в некоторой степени соответствовала уровню сложности лунной программы.

Теперь оба понимали: полгода лишений того стоили. Мёрзли, голодали, боролись с природой, а теперь сидят в удобных креслах и смотрят, как Омуль производит сопоставительный анализ проб грунта. По истечении месяца у него будет достаточно ресурсов для пробной печати, а осенью, если всё пойдёт гладко, искусственному интеллекту доставят вторую партию вычислительных модулей. Тогда-то и настанет время для полномасштабной стройки и глобальных научных исследований. Пока что Луна для человека место небезопасное, но Омуль это изменит.

***

Спустя несколько дней новостные ленты уже пестрели следующими заголовками: «Рыба на Луне», «Искусственный интеллект строит дома для космонавтов», «Прилетим на всё готовое!» Когда в помещение вошла Марина, Сергей как раз допивал кофе. Неловко кивнув помощнице в знак приветствия, он отёр губы краем ладони и бросил взгляд на горящий экран смартфона. Марина сразу обо всём догадалась.

– Новости читаете, – улыбнулась девушка, стягивая волосы тугой резинкой. Раскрасневшиеся от бега щёки говорили о том, что она снова тренировалась перед работой. – Приятно, наверное, быть знаменитостью?

– Это Геннадий Петрович у нас знаменитость, – качнул головой Сергей, – а я, так, скромный труженик науки. Батрачу за гречу с отбивной и холодный компот.

Марина хихикнула: надо же так любить эту крупу. Сама она к гречке была равнодушна. Сергей тоже улыбнулся, довольный шуткой, и привычным движением оттолкнулся ботинком от пола, направляя кресло к столу помощницы.

– Ну-с, лучезарная, чем вы меня сегодня порадуете? – поинтересовался он, картинно потирая руки.

Девушка вынула из сумки контейнер и аккуратным движением сняла с него крышку. Сергея мигом охватила ностальгия: хворост бабушка готовила только по праздникам и точно так же посыпала печенье сахарной пудрой.

– Эх, поторопился я пить свой кофе! – воскликнул мужчина, мечтательно рассматривая содержимое контейнера. – Когда только вы всё успеваете?..

Марина смущённо улыбнулась: это была мизерная плата за его консультации. Сергей тратил на неё своё свободное время, и девушка была рада отплатить тем же. Она лелеяла мечты когда-нибудь покинуть общество закостенелых учёных. Здесь было неплохо, особенно, когда её приставили к текущему начальнику, но Марина чувствовала потребность в самореализации и втайне трудилась над собственным проектом.

– Вам когда-нибудь было так тяжело, что руки опускались? – спросила она.

Сергей пристально взглянул на молодую помощницу и озвучил, что в процессе работы над Омулем они с Геннадием правили код, по меньшей мере, тридцать тысяч раз. В итоге искусственный интеллект вписали в лунную программу, а на основе его алгоритмов теперь функционируют автопилоты, сейсмические и метеостанции, различные зонды и ещё много чего. Знали ли они, что так будет, когда начинали работу над проектом? В мыслях не было!

Марина попыталась улыбнуться, но в глазах застыли слёзы: амбиций у девушки было порядком, а вот уверенности в себе не хватало.

– Был ещё один случай. Долго его не забуду!.. – озвучил мужчина с ироничной улыбкой. – В Калмыкии мы с Геннадием тестировали установку для очистки воды. Руководство требовало придерживаться лунного сценария, и объём жидкости на день у нас был нормирован – даже мылись по расписанию… Так вот! Во время одной пылевой бури нам пришлось приютить пастуха с овцами, и я битый час доказывал ему, что мы не воруем у населения воду, а получаем её особым методом. И что ты думаешь?.. Он решил эту воду у нас покупать!

– Вы шутите, – недоверчиво покачала головой девушка, – чтобы меня подбодрить…

– Чем хочешь поклянусь! – рьяно воскликнул Сергей. – Пока руководство там согласовывало свои планы, вся наша группа неделю не мылась! Экономили! Представляешь, какая это жертва?! У любого руки опустятся.

Мужчина принялся пародировать изнывающих от чесотки сотрудников, чем очень насмешил Марину.

– Хорошо, что на Луне нет пастухов, – изрекла она, переведя дыхание.

Сергей довольно потёр руки: что правда, то правда, а вот рыба с недавних пор завелась. Ломай теперь голову над тем, как усовершенствовать Омулю системы реагирования на космическое излучение.

– А давай-ка мы, Мариночка, соберём информацию о взрывах сверхновых и последних циклах солнечной активности, – попросил он, откатываясь обратно к своему столу. – Запустим с тобой эмуляцию и узнаем пиковые показатели.

Девушка согласно кивнула и к исходу рабочего дня предоставила разработчику отсортированные данные. Сергей запустил процесс, и они заинтригованно уставились на экран.

– Смотрите, понизился! – воскликнула Марина, указывая на участок графика, где интенсивность солнечного потока резко падала. – Вот, снова!..

Сергей тоже обратил внимание на эту закономерность: скачки коррелировались с лунными фазами, из чего он сделал вывод, что причина кроется в магнитосфере Земли. Каждый раз, когда Луна пряталась в тени планеты, воздействие на неё солнечного ветра заметно ослабевало.

– Мариночка, мы ведь в фазу полнолуния запуск производили? – уточнил мужчина.

– Да.

Сергей улыбнулся: тогда всё понятно. На момент активации Омуля Луна как раз покидала защищённую область, и поток частиц резко возрос. Отклоняемые магнитосферой Земли, они могли попасть на сенсоры под нетипичным углом и вызвать срабатывание системы безопасности. Как ни крути, а искусственный интеллект действует согласно полученным данным: превышен порог допустимого излучения, прерывает связь.

– Надо же! Мы про такой эффект даже не подумали, – качнул головой разработчик. – А ну, давай попробуем прописать поправку на фазу лунного цикла, и посмотрим, будет ли теперь Омуль на рост потока реагировать.

Сергей добавил в эмуляцию дополнительные параметры и повторно запустил процесс. Пусть поработает ночь, а завтра они с Геннадием решат, вносить ли в алгоритмы программы данное нововведение. Довольно потянувшись, мужчина встал из-за стола, подхватил контейнер с печеньем и галантным движением открыл перед помощницей дверь. Сергей имел привычку ничего не приносить с собой на работу, поэтому собирался в момент. Особенно приятно было покидать кабинет после таких вот плодотворных дней.

Миновав проходную, они с Мариной оказались на залитом закатным солнцем дворе. Откуда-то издалека долетал едва уловимый аромат цветущей липы, а вокруг пёстрых клумб роились пчёлы и бабочки. Сергей сощурился точно довольный кот и был готов замурлыкать от удовольствия.

– Какой приятный сегодня вечер, – озвучила его мысли Марина.

– Точно, – расплылся в улыбке мужчина, – рай земной.

Ни за какие деньги мира он бы не променял эту пасторальную благодать на возможность ступить на Луну или Марс. Космос вообще не прельщал мужчину, но раз уж так сложились обстоятельства, Сергей пообещал себе сделать эту враждебную среду доступнее для человека.

***

С момента активации Омуля прошло два с половиной месяца – на календаре значилось двадцать шестое августа. Жаркое лето покидало столичный регион, но для специалистов, задействованных в лунной программе, горячая пора только начиналась. Люди готовились ко второму запуску. Искусственный интеллект функционировал без нареканий, но пару раз всё же экстренно обрывал связь с Землёй: не повезло человечеству осваивать свой спутник на пике солнечного цикла. Ждать же никто не хотел. Пять лет, может даже десять понадобится, чтобы обстановка на Солнце устаканилась, и мощные вспышки перестали окрашивать яркими всполохами высокие широты Земли. Какую отговорку человечество придумает тогда? Запуск ракет усиливает парниковый эффект?

Природа всегда ставила перед людьми трудности и не прекратит это делать. Бороться или исчезнуть как вид – вот удел человека, ведь Земля, как и всё в этом мире, не вечна. Кто знает, сколько ей отведено, и какая космическая катастрофа станет причиной очередного массового вымирания. Нужно действовать сейчас: совершить робкий шажок в неизвестность. Независимо от того, успешным он станет или неудачным, он принесёт опыт.

Первый такой опыт показал, что Омуль достоин стать связующим звеном между человеком и техникой. Всё лето за ним вели круглосуточное наблюдение: оценивали каждое действие и слово, отображаемое в диалоговом окне. Насколько хорошо программа понимает контекст, как справляется с решением задач, может ли проявлять инициативу и не слишком ли много себе позволяет. Свежи были в памяти примеры, когда нейросети становились расистами или начинали «галлюцинировать», выдавая за правдивый ответ несуществующую чепуху. Омуль был не таким. Возможно потому, что обыватели не заваливали его глупыми вопросами, либо по причине научно ориентированной базы данных. Искусственный интеллект знал несколько языков, разбирался в астрофизике, небесной механике, робототехнике, химии, геологии, инженерном деле, но совершенно не представлял себе, как устроен мир людей. С помощью роботов он мог починить что угодно на базе, включая себя самого. Мог даже собрать из запчастей дополнительные модули памяти при необходимости, но был не способен определить авторство текста или песни. В его базы данных внесли лишь ту информацию, которую сочли полезной для миссии.

– Мы создали крайне образованного глупца, – пошутил Сергей одним ясным августовским вечером, – и отправляем ему ещё больше знаний, ни на йоту не приближающих его к пониманию человеческой природы.

– Его задача в том, чтобы исследовать и строить, – напомнил Геннадий.

– Но как он может обнаружить что-то важное для человека, если не понимает наших ценностей и устремлений? – продолжал настаивать Сергей. Оба стояли на балконе и наблюдали, как полосы метеоров время от времени расчерчивают холодную синь неба. – Мы предвкушаем, как в считанные часы взрастим из ребёнка профессора, но руководить его действиями по-прежнему будут люди!

– А как иначе?

– Почему тогда мы называем его «искусственный интеллект»? Это просто интерфейс.

– Не цепляйся к словам, – передёрнул плечами Геннадий, шагая обратно в комнату, – и не стой тут долго – замёрзнешь.

Сергей вяло кивнул и вздрогнул от закравшейся вдруг в голову шальной мысли. А не попробовать ли обучить искусственный интеллект таким понятиям, как «стратегия», «нравственность» и «политика»? С введением в эксплуатацию новых мощностей, у Омуля как раз появится некоторый запас вычислительных ресурсов. Если производить обучение в изолированной среде, опыт едва ли навредит миссии, зато, когда на Луну полетят люди, им проще будет найти общий язык с программой. Сергей снова вздрогнул и тоже покинул балкон. Сегодня коллега пригласил его отужинать в семейном кругу, и мужчина просто не мог допустить, чтобы его ждали. Жена Геннадия слишком хорошо готовила!

Несколько дней спустя ведущий разработчик столкнулся с неприятными последствиями того ужина. Сергею требовалось срочно посетить стоматолога, и Геннадий отпустил его в рабочее время: мучимый нестерпимой болью, коллега всё равно был бесполезен. Дел перед запуском было невпроворот, и Геннадий, скрепя сердце, переложил часть обязанностей иркутянина на Марину. Перспектива какое-то время работать с ним в одном кабинете девушку не обрадовала: Геннадий вечно её в чём-то упрекал, поэтому Марина старалась лишний раз не открывать рта в его присутствии. Сегодня она не сдержалась.

– Вы уже получили разрешение обследовать те пещеры? – осторожно поинтересовалась девушка, заметив, как один из роверов с дроном на борту резво удаляется в направлении сети лавовых трубок.

Геннадий обернулся и бросил на помощницу недовольный взгляд, но вид лунного ландшафта, подрагивавшего на экране монитора Марины, его мигом отрезвил. Разработчик тут же запросил логи за ближайшие несколько часов и незамедлительно связался с дежурным оператором.

– Он сказал, что команду отдали вы, – ответил наблюдатель.

Геннадий поперхнулся, но быстро совладал с собой: вероятно, Омуль неправильно воспринял контекст вопроса, потому как он никакой команды ему не давал.

– Что конкретно вы спросили? – уточнил мужчина взволнованным голосом. Марина поняла, что дело серьёзное и на цыпочках вышла из кабинета, чтобы связаться с Сергеем.

– Спросили, куда он направляется, – принялся объяснять оператор. – Он ответил, что должен обследовать все пещеры в радиусе трёхсот метров от базы. В списке активных задач ничего похожего не числилось, поэтому мы спросили, кто и когда дал ему такой приказ. Он ответил, что задача была сформирована три дня назад, но выделить ресурсы на её решение он смог только сейчас…

Геннадий почувствовал, как холодеют кончики пальцев.

– Свяжитесь с геологами и выясните, подавал ли кто-то заявку на обследование пещер, – произнёс он не своим голосом. – Я проведу полную диагностику систем… Возможны помехи и отключение камер. Если связи не будет дольше минуты – немедленно сообщите!

Геннадий повесил трубку. Несколько мгновений он был не в состоянии что-либо делать и только слушал, как кровь стучит в висках. В кабинет вернулась Марина – хлопок дверью непривычно громко отдался в ушах.

– Где Сергей?! – требовательно спросил мужчина.

– Сказал, что будет в течение часа, – пролепетала Марина, нервно теребя в руках смартфон.

Геннадий подошёл и резким движением выхватил у неё из рук устройство. Экран ещё светился, поэтому вводить пароль не потребовалось, и разработчик бесцеремонно пролистал список звонков и последних сообщений, просмотрел мессенджеры. Девушка действительно звонила его коллеге пару минут назад и больше ни с кем не связывалась. Геннадий гулко опустил смартфон на стол и вернулся к своему рабочему месту. Произошедшее так шокировало Марину, что она тоже молча опустилась в кресло. Девушка чувствовала себя подавленной, а чуть погодя, ещё и очень обиженной за необоснованные подозрения.