Одержимая тобой

– Лучше присядь за стойкой, чтобы Жора не увидел!

Я послушно юркаю за бар. Народу пока немного, но сегодня последний рабочий день – сюда успеют набежать толпы толстосумов и обычных работяг, женатых и холостых. Первые, как всегда, «задерживаются на работе», последние ищут новых развлечений. Руководство нашего заведения очень строго следит за своей репутацией и не позволяет своим сотрудницам более близкого общения с клиентами за пределами заведения. Почти никто не решается нарушать правила, хотя всегда найдется парочка рискованных девиц, готовых лишиться работы ради левых денег в карман. Но такие, как правило, не задерживаются, нас проверяют «тайники» – симпатичные подставные парни с деньгами, готовые хорошо заплатить за уединение. Так мы и прощаемся с рискованными девицами, уводящими клиентов мимо кассы.

Лиза как раз одна из примерных сотрудниц. К тому же тайно влюбленная в нашего начальника Жору. Ей двадцать восемь, Жоре за сорок пять, а она сохнет по нему как пятнадцатилетняя! Неужели такое бывает? Хуже всего то, что наш начальник этого не замечает. Уже три года я хочу ему намекнуть о чувствах напарницы, но она грозится оторвать мне за это голову.

Лиза по возможности заглядывает ко мне за стойку, расспрашивая об учебе. Наверное, боится, что мне снова захочется спать.

– Ты перегибаешь палку, у каждого человека есть предел трудовой нагрузки, так вот – твой уже давно зашкалил выше красной линии. Я не могу смотреть, как ты гробишь себя.

– Осталось недолго, скоро вернусь в привычный ритм.

– Скажи, ну почему именно этот институт? Есть же куда дешевле! Жора и так платит тебе по повышенной ставке…

– Я знаю. Нормальные люди добиваются лучшего для себя…

Лиза перебивает меня:

– Катя, нормальные люди живут по средствам…

– Значит, я не нормальный человек, но закончу его, клянусь.

Лиза вздыхает и решает перевести тему.

– Ты знаешь, что обслуживаешь сегодня большой банкет бизнесменов? Два дня назад приходили две расфуфыренные девушки и составляли меню для очень важных американцев!

– Но это же твоя зона.

– Увы, подруга, но они даже официанток подбирали на свой вкус. Одна из девушек остановилась на твоей фотографии – ты обслуживаешь первый столик, где будет сидеть какая-то шишка, а я уйду на твою зону, ведь я не длинноногая блондинка с шикарной копной волнистых волос!

– Да брось…

– Я ведь серьезно! А после двенадцати, когда подашь весь банкет, уйдёшь за бар, делать кассу.

Лиза важно поправляет свои русые прямые волосы с одного плеча на другой.

– Правда будут американцы? У нас? – Впервые за три года работы здесь я столкнулась с подобным.

– А чему тут удивляться? Вообще-то ты работаешь в одном из престижных стрип-заведений города. У нас самые горячие и сексуальные девушки – не абы кто! Две дамочки ориентировались на какого-то Доминика Патэрсона – он же шишка. Именно ему сегодня нужно угодить по полной программе. Видимо, он любитель блондинок и отдыха с приват-танцами.

– Да, хорошо же они празднуют свои деловые сделки.

– Я тебя умоляю, это ещё довольно скромный вариант. Другое дело – сауна с девочками!

– Что, и такое бывает?

– Да чего у них только не бывает, когда денег девать не куда!

– Вы чего тут шепчетесь? – гремит голос над барной стойкой.

Мы вскакиваем, равняясь перед строгим Жорой по стойке смирно. Коренастый кучерявый брюнет впивается в меня проницательным взглядом.

– Глаза красные, Катя! В чем дело?

– Я в порядке, давление немного повысилось. Сейчас закапаю капли, и будут как новенькие.

– Будешь сегодня работать до двух.

– Но, Жора…

– Никаких «но», Катя! Пьете тут кофе, спрятались, словно мышки! Сегодня идешь спать!

Начальник отходит, а Лиза, позабыв про меня, пожирает спину мужчины влюбленным взглядом.

– Ты чего мне не сказала, что у меня глаза красные?

– А? – Напарница даже не слушает моего возмущения.

Я спешу в гримерку, приводить себя в порядок. Капли делают свое дело – краснота уходит, но вот яркий макияж приходится немного подправить. По правилам нашего заведения официантки носят распущенные волосы, но забирают их назад по принципу «Маринки». А наша форма более чем откровенна – сильно облегающая мини-юбка, коротенький, закрывающий только грудь, корсет и перчатки по локоть. Все это выполнено из тесного латекса. На каждый день цвет формы разный. Сегодня пятница – золотой латекс. Суббота красный, а воскресенье белый. И так каждый день. Босоножки на высоком каблуке также в цвет.

– Катя! Ну куда ты пропала! – лепечет Лиза, как только я возвращаюсь в зал. – Пора подносить салаты. Твои американцы будут тут через пятнадцать минут.

Включаюсь в работу, тайком попивая энергетик. Состояние заметно улучшается и, чтобы не потерять тонус, я помогаю Косте натирать до блеска барные принадлежности.

Приходят. Большая компания толстосумов. Неужели правда прямиком из офиса? Наш администратор Карина с голливудской улыбкой усаживает их за столик. Моя задача на первое время минимальна – убирать со стола пустые тарелки, приносить алкоголь.

– Ты смотри, одна дамочка явилась. – Лиза тоже замечает новых гостей. – Ну надо же! Интересно, девочки и ей будут танцевать приват-танец? Садится за твой столик. Наверное, переводчица!

Я мельком смотрю в сторону компании. Действительно, рядом с низкорослым полным мужчиной кружится одна девушка. От бара не видно ее лица, но я уверена, она преданно улыбается ему, выполняя этим вечером функцию девушки на побегушках.

Ко мне на всех парах несётся взволнованная Карина:

– Катя, смотри в оба, чтобы они ни в чем не нуждались! Обслуживай на все двести процентов! Американцы с русскими сидят за твоим столиком. Но не волнуйся, с ними переводчица. Через пять минут подойди, уточни, нуждаются ли они в чем-то ещё.

Хвалиться своими познаниями в английском языке не буду, хотя выучила его практически до совершенства – спасибо папе за это, и вполне могла бы заменить любую переводчицу.

– Не волнуйся, Карина, мы вроде как постоянно облизываем толстосумов.

– Разговорчики, – шипит та.

Я примирительно поднимаю руки:

– Они – все моё внимание на этот вечер.

– Договорились.

Итак, ровно через пять минут я беру планшет для заказа, поднос и плавной походкой направляюсь к столику.

Лиза останавливает меня, придирчиво оглядывает и ворчит:

– Главное, что от тебя требуется, – Лиза дергает мой коротенький корсет ниже, оголяя еле прикрытую грудь ещё больше, – правильно подать свои формы, ради которых они сюда пришли, и не уснуть по дороге к столику!

– Отстань! – хмыкаю я и ловко, в такт музыке обгоняю её.

Как только оказываюсь рядом с большой компанией, слышу английскую речь, свободную, правильную и одновременно небрежную. Наверное, американец. Так, без паники. Я лучезарно улыбаюсь заученным движением губ и уже открываю рот для приветствия на английском, как в момент забываю обо всём вокруг. Говорящий парень никакой не американец, это мой знакомый. Невероятный, особенный знакомый, с которым не сравнится ни один парень, сколько бы я ни сравнивала. За две недели я уже успела позабыть то чувство лихорадочного трепета и невероятного волнения, что неизменно охватывает меня. Идеальный профиль, густые черные волосы, глубокие, пронизывающие до самого сердца, карие глаза. А улыбка… Только вот девушка, сидящая напротив и бросающая на него влюбленные взгляды, вовсе не моя подруга…

Глава 25

Николай прав! Волна ревности и презрения к Дмитрию быстро возвращает меня в реальность, и я смущенно прикрываю рот, сообразив, что открыт он уже довольно долго.

– Чего она уставилась? – негромко спрашивает та самая помощница Дмитрия, Роза.

Тот прерывает свою идеально английскую речь и недовольно смотрит на девушку, которая в свою очередь кивает на меня. Стоит её дерзкому взгляду соединиться с моим, я понимаю – она тоже меня узнала и намеренно привлекла внимание Дмитрия. Самое ужасное в этой сцене – это момент поворота его головы. Словно в замедленной съёмке, Дмитрий оборачивается, а я успеваю обдумать несколько вариантов побега из ресторана, пока он ещё не успел увидеть меня в этом ужасном одеянии, едва прикрывающем некоторые части тела. Один из них так и хочется осуществить. Опрокинуть поднос на Дмитрия и бежать что есть мочи – так я отомщу и за подругу, и не опозорюсь сама. Руки невольно приподнимаются, когда остаётся всего секунда до встречи наших взглядов… Стой! Я буквально приказываю себе не глупить. Работу лучше этой мне не найти. Надо держать себя в руках.

Всё. Меня словно ударяет молнией, когда темные как ночь глаза останавливаются на мне. Его реакция предсказуема. Удивление заставляет его замереть на месте. Дмитрий недоверчиво хмурит брови, будто не верит своим глазам, и медленно опускает взгляд на пластиковый бейдж, где наверняка видит надпись: «Клуб-ресторан «SexyLadies» Екатерина». Неожиданно он ухмыляется и, окинув взглядом моё полуголое тело, снова смотрит в глаза.

Красная как помидор, я прочищаю горло. Ну почему он здесь именно сегодня?

– Могу я быть вам полезной?

– Да, дорогуша, – тут же отзывается Роза, и я поражаюсь её фамильярному тону. – Замени нам этот сок гранатовым. Оба графина. Принеси лёд и трубочку.

Дмитрий молча сверлит меня взглядом, пока я передаю заказ на бар через планшет. Напряженные руки не слушаются, пока на меня пялятся все мужчины стола, бесцеремонно разглядывая. Никогда раньше не смущалась – разве что первое время, но сейчас ужасно неловко. Ведь всё это видит он, это кажется неправильным.

Не знаю, как мне удаётся сохранить плавную походку, но ухожу от столика я красиво, стойко выдержав долгий обжигающий взгляд в спину. Наверняка Дмитрий не ожидал увидеть здесь меня. Но ведь это он в ресторане, где правят стриптизерши, рядом другая девушка, а что делает сейчас Света? Молчать я не стану, пусть будет уверен!

– Ты видела переводчицу? – почти кричу я на Лизу.

Бедная напарница испуганно отшатывается. Спокойнее, она не виновата, что Дмитрий увидел тебя в роли доступной девицы.

– Да, а что?

– Это она меня выбрала?

– Да. В чем дело, Катя?

– Эта стерва специально все подстроила. За столиком мой знакомый, и он не знал, где и кем я работаю! Ты бы видела, с каким триумфом она на меня смотрела. Называла «дорогушей»!

Лиза удивленно присвистывает, косясь на столик.

– Я бы подменила тебя, но сама знаешь, нам потом голову оторвут.

– Ничего, я справлюсь. И не таких терпели, верно?

Ошибаюсь. Таких я ещё не терпела. Весь вечер Роза изводит меня, продолжая окликать «дорогушей» бесчисленное количество раз. Я перестаю отходить от столика дальше трёх метров, готовясь, что через минуту у неё, к примеру, упадёт вилка и её нужно будет срочно заменить. Или же шампанское в бокале станет слишком тёплым, и мне нужно будет его унести, заменив чистым фужером. С мужчинами проще. Им вполне хватает моей роли соблазнительницы. Злость на помощницу Дмитрия (а судя по её поведению – любовницу) помогает вернуть самообладание и обслуживать столики, не ощущая дискомфорта. Сделать вид, что Дмитрия здесь нет, кокетничать с мужчинами и нагло улыбаться, стоит ему бросить на меня короткий взгляд.

– Великолепная блондинка, – говорит американец, когда я подношу горячее. Он обращается к Дмитрию, ожидая, когда тот выскажет свое мнение. Компания уже хорошо поддаёт, но, к моему сожалению, уходить не собирается.

Ещё один короткий взгляд карих глаз.

– Согласен, мистер Патэрсон. Надеюсь, в нашей стране вас покорят не только девушки.

Я не могу сдержать улыбки. Это можно считать комплиментом? Неужели он думает, что отличница, закончившая гимназию с английским уклоном, совершенно не понимает их фраз? Даже Света, что терпеть не могла английский и с большим натягом брала тройку, смогла бы перевести словосочетание «gorgeous blonde». Хотя мне самой трудно представить такую вульгарную девицу, какой я сейчас кажусь, хорошо образованной.

– Смотря насколько сладко они умеют обслуживать, – тихонько шепчет Роза соседу.

Я замираю с тарелкой в руке. Слова произнесены на английском и явно не предназначаются для моих ушей. Злость внутри неукротимо рвётся наружу, а посмеивающийся сосед лишь усугубляет ситуацию. Хихикнув, словно нашкодившая школьница, девушка хитро смотрит на меня.

Спокойно, она королева, важный гость ресторана, а ты её покорная служанка. Которая совершенно не понимает английский язык. Представив, как я вырываю с корнем пучок волос с её макушки, растягиваю к ушам одну из самых лучших улыбок и ставлю перед ней тарелку.

Тут ко мне тянется один из мужчин за столиком. Светловолосый, круглолицый – именно он назвал меня минуту назад «эффектной блондинкой». Мистер Патэрсон – собственной персоной. «Кто бы ни сидел перед тобой, играй, будто это самый красивый мужчина планеты, он твои деньги», – как всегда говорит мне Карина. Но в данной ситуации это чертовски сложно. Когда тебя постоянно преследуют пронизывающие, будто насквозь, карие глаза.

Глава 26

Дмитрий кажется напряжённым, пока я подхожу к ним. Наверное, излишняя симпатия иностранного гостя ко мне ему не нравится. Расслабься, красавчик, я не собираюсь создавать проблем и выдавать наше с тобой знакомство, ведь ты этого боишься, не так ли?

Американец внимает моим соблазнительным медленным движениям и рассеянно вытаскивает из кожаного бумажника стодолларовую купюру. Через несколько мгновений, она уже покоится у меня за поясом. Именно так обычно мужчины отдают нам чаевые. Признаюсь, это были самые дорогие чаевые за всю историю работы здесь. Дмитрий скрещивает пальцы в замок перед своим лицом и отводит взгляд. Я замечаю, как его челюсти напряженно сжимаются. Тем временем Патэрсон любовно улыбается мне и обращается к Розе для перевода, хотя я и так понимаю фразу.

– Наш дорогой гость просит тебя лично поухаживать за ним, – переводит Роза, одарив меня ядовито-сладкой улыбкой.

– Замечательно, прейскурант крейзи-меню вам известен, я полагаю.

– Безусловно.

Положив руку на плечо американца, наклоняюсь к нему и мурлычу:

– Тогда я вся ваша.

Роза щурится и переводит мою фразу. Патэрсон довольно смеётся в ответ, прихлопывая мою руку толстыми мокрыми пальцами. Радует, что этот парень знает правила.

Присев на кожаный диванчик между Дмитрием и его иностранным партнёром, я кокетливо закидываю ногу на ногу.

Американец жадно поедает мои движения взглядом, краснея и напрягаясь. Лоб его поблескивает от пота красноватым цветом интимного освещения зала. Я впервые за долгое время чувствую себя паршиво и унизительно. Что теперь обо мне думает Дмитрий? И почему, черт возьми, мне так важно это знать?

Патэрсон тянется к пачке сигарет, поэтому найти повод поухаживать за ним не составляет труда. Я подношу ему сигарету ко рту, подаю огонь. Он расслабляется, откинувшись на спинку дивана.

– Если вы всегда так будете встречать меня, мистер Савицкий, я не захочу уезжать! – басит Патэрсон, выдыхая дым и любуясь ложбинкой между моих грудей.

Его реплику поддерживает дружный смех. Дмитрий молчит, просверливая отрешенным взглядом дырку в середине стола.

– Когда нам помогают такие красивые и опытные девушки, это нетрудно! – вставляет Роза, снова хитро улыбаясь мне.

Я склоняю голову с хитрой улыбкой, во чтобы ни стало решив подпортить этой Снежной Королеве настроение.

– Я и вам могу услужить, красавица, только попросите! – обращаюсь к ней на английском.

Готово! Улыбка стёрта с надменного лица Розы. Дмитрий едва заметно ухмыляется, отрывая, наконец, пустой взгляд от стола. Рада, что он всё-таки ещё с нами! А американец восторженно восклицает:

– Ты говоришь по-английски? Вот так девушка, просто невероятно!

– Да, сладкий. – Стряхиваю пепел с сигареты и вновь подношу к его влажным губам. – Ты можешь обращаться ко мне без помощи посторонних.

Роза блестит на меня злым взглядом, а я ласково подмигиваю ей.

– Какая нервная у тебя подруга, – шепчу я на ухо Дмитрию. – Кажется, ей не понравилось остаться без внимания!

– Не беспокойся, тебя здесь никто не переплюнет!

Он чуть повернулся, прохладно высказав мне эту фразу, а я вскользь коснулась его щеки губами. Как горячо! Отступаю, не понимая, почему по телу бегут мурашки. Близость Дмитрия действует на меня как-то по-особенному, слишком волнующе. Словно опьяненная, я вдруг понимаю, что попалась под влияние его глаз и не могу отвернуться.

– Как твоё имя, красавица? – спрашивает американец.

Моргаю, приходя в себя от волнения, и растерянно отворачиваюсь, возвращая всё внимание на американца.

Время неумолимо подходит к разгару вечеринки. Я успеваю напоить всех присутствующих за столом мужчин огромным количеством коктейлей и зарабатываю на процентах столько, что мне вполне хватит закрыть долг за обучение без помощи Марины. Пора покидать столик и переодеваться.

– Куда же ты, – пьяно разводит руками Патэрсон и пытается сжать мою голую талию.

– Мое время вышло, сладкий. Не отвлекайся от сцены, тебя ждёт сюрприз! – стараюсь негрубо остановить его руки.

Тогда же начинается настоящее шоу, американец отвлекается, и я выскальзываю из-за стола, радуясь своему избавлению. А целый отряд сексуальных девушек начинают свою работу под громкую музыку, рекламируя себя эффектным постановочным танцем. Кто бы знал, что иногда они дерутся между собой за клиентов в гримерке!

– Ты ещё не переоделась! – строго отчитывает меня Жора, подсчитывая огромный счёт со столика Дмитрия.

– Ты доволен? – мягко улыбаюсь я, поглаживая его плечо.

– Не подлизывайся, – ухмыляется начальник. – До пяти тебе не остаться!

– Вообще-то я хотела бы уйти пораньше, – тихонько начинаю я. – Сегодня вышел удачный день.

– Я вижу. – Жора продолжает довольно считать. – Но ты же не бросишь бар? Сегодня твой день!

– Жора, разреши сегодня не танцевать…

– Во-о-о дела! Ты ведь сама рвалась, что изменилось за три часа?

Я жмурюсь. Ну не могу же я сказать, что в зале есть мой знакомый и мне стыдно перед ним за свою работу.

– Немного живот разболелся.

– Катя… – протягивает Жора, качая головой. – Дуй в гримерку, хватит этих женских штучек. Я не могу оставить бар без танцовщицы. Как договаривались, до двух!

Вздохнув, смотрю на столик с компанией Дмитрия. Веселые, хорошо подвыпившие мужчины свистят эротическому шоу. А полный Патэрсон что-то объясняет Розе, показывая на сцену. Последняя наигранно хихикает, то разводит руками, то закрывает глаза. Дмитрий и его спутница кажутся самыми трезвыми из всей этой веселой компании. За все время, что я сидела с ними, он выпил лишь пару бокалов виски и отказался от предложенного мною коктейля.

В гримерке лежит мой наряд – чёрный лиф и плавки с широким ремнём. Лиф и ремень щедро украшены переливающимися стразами. Откровенно. Я надеваю чёрную маску на глаза под стать костюму и полностью распускаю волосы. Не стоит переживать, он занят и не заметит меня!

В первые полчаса все идёт идеально. Девочки рассредоточились по залу, развлекая посетителей, периодически меняясь на пилонах. Многие из них недолюбливают меня только из-за того, что я гораздо лучше танцую и привлекаю к бару много зевак, но за настоящую конкурентку не считают – на их крейзи-меню я не претендую, мы это обговорили с Гошей два года назад, когда он предложил подрабатывать на баре. Есть определенный лимит кассы, если он превышен – танцовщица получает свой процент. Чем дольше танцуешь, тем больше получаешь.

К бару подтягивается всё больше людей. Много семейных парочек, даже больше обычного. Я замечаю несколько постоянных клиентов и подмигиваю самому молодому из них. Он улыбается в ответ и поднимает бокал с выпивкой, показывая, что пьёт за меня.

И тут вижу Дмитрия. Он разговаривает с Лизой, склонившись над ней. Та преданно кивает и показывает рукой в мою сторону. Все внутри холодеет. Он спрашивает обо мне! А напарница любезно сдаёт меня. Останавливаться, пока звучит один трек, нельзя – это неуважение к зрителям, а все, что мне хочется в это мгновение, – это сбежать. Сердце бешено колотится, будто сейчас решается моя судьба.

Выражение его лица не меняется, только брови медленно ползут вверх от удивления. Что-то коротко сказав Лизе, он не отрываясь наблюдает за моим соблазнительным танцем. Глаза тёмные и непроницаемые, я не могу выдержать на себе их взгляд даже мгновение.

Теперь он точно оградит Свету от меня.

Глава 27

Через пару минут к Дмитрию подходит Патэрсон. Не в меру пьяный благодаря мне, он объясняет Дмитрию, казалось бы, очень важные вещи, в то время как тот кивает и старается увести от бара партнёра. Готова поспорить – чтобы американец не заметил меня. Но поздно. Пьяный компаньон уже свистит и тыкает на клетку, где я танцую, толстыми пальцами, восторженно радуясь своей находке, словно ребёнок.

Приказываю себе отвернуться и концентрируюсь на танце. Это самый худший день моей новой жизни. Даже Света не знает подробностей моей работы. Я была лишь официанткой в ресторане для мужчин. А теперь – доступная для всех «девушка легкого поведения», обслуживающая клиентов за деньги. Так думает каждый, кто знает, где и кем ты работаешь. И как бы ты не утверждала обратное, никто не поверит. Что ж, рано или поздно все тайное становится явным. Я закрываю глаза и растворяюсь в музыке, убеждая себя – совсем неважно, кто и что подумает о тебе. Гораздо важнее не быть той, кем ты была четыре года назад.

– Катя! – окликает меня Жора, как только заканчивается очередной трек. – Подойди ко мне!

Спрыгиваю с помоста, раздвинув решетку. На своих высоченных шпильках я смотрюсь на пол головы выше его.

– Подойди к столику, который обслуживала, тебя уволили на час как танцовщицу.

Я осматриваюсь, не веря своим ушам.

– Жора, ты что говоришь? Я не пользуюсь крейзи-меню девочек!

– Я объяснял, но… – Жора потирает лоб и морщится. – Ради исключения, только на час!

– Ни за что!

– Я уже дал согласие.

– Не спросив меня?

– В конце концов, ты получишь свой процент.

– Нет, нет и ещё раз нет! В противном случае моя подработка за баром закончена.

– Перестань, – злится Жора. – Разве ты не видишь, насколько это важные клиенты, им у нас нравится, и я не позволю тебе испортить им впечатление своим упрямством! Марш к столику.

Он разворачивает меня на сто восемьдесят градусов, не желая больше выслушивать отказы. Тогда же я ловлю на себе взгляд Розы. Насмешливый и унизительный, словно она слышала каждое слово из нашего разговора с Жорой.

С каждым напряженным шагом во мне вскипает гнев. Никогда Жора не смел меня так подставлять. Бунтарский дух будоражит кровь и заставляет сделать непоправимое – ослушаться. Я не должна! Никто не может меня заставить делать не свою работу!

– Приношу свои извинения, вышло некоторое недоразумение! Я не оказываю услуг, на которые вы рассчитываете.

Те, кто понимает русский, оглядываются на Розу. В том числе и Дмитрий. Она зло щурится.

– Мы в курсе, дорогуша. Твой начальник обещал все уладить, и мы оплатили хорошую сумму…

– Значит, он вернёт вам деньги, – перебиваю я.

– Что происходит? – не понимает Патэрсон и вопросительно смотрит на Дмитрия.

Тот молчит, облокотившись на стол, и сжимает пальцами переносицу.

– Возникло маленькое недоразумение, я все улажу, – ласково улыбается американцу Роза.

– Я провожу вас к администратору. У нас в штате больше пятидесяти прекрасных девушек, которые будут рады услужить вам.

– Но…

– Роза! – строго прерывает Дмитрий.

Девушка смолкает и послушно встает.

– Прошу прощения, мистер Патэрсон. Ваша любимица не сможет присоединиться к нам, – говорит она, и, повернувшись ко мне, добавляет уже на русском: – Видимо, мы предложили ей мало.

Я едва сдерживаюсь, чтобы не выцарапать хамке глаза.

– Немедленно прекрати это, – тихо требует Дмитрий, вгоняя Розу в краску.

– Но почему? Я хотел бы взять её с собой после вечеринки, – торжественно заявляет американец и, будто вспомнив, что я понимаю английский, говорит уже мне: – Деньги не проблема.

Сжимаю челюсти и медленно закрываю глаза. Успокоить кипящую кровь практически не удаётся. Говорят как о вещи, будто меня здесь нет. Проигнорировав американца, я повторяю Розе:

– Проводить вас?

Девушка негодует, качая головой, но высказывать новые реплики в присутствии Дмитрия не решается.

– Девушка объяснила нам, что не работает, – вежливо объясняет гостю Дмитрий.

– Просто набивает себе цену! В таких заведениях все спят за деньги, стоит только предложить. Думаешь, мы этого не понимаем? – тихо говорит Роза, поравнявшись со мной.

Не находя себя от гнева, наблюдаю, как мимо нас идёт улыбающаяся мужчинам Лиза с подносом выпивки в руках.

– Правильно, знай своё место, дешёвка, и не раскрывай грязного рта. Кем ты себя возомнила? Ты лишь потасканная подстилка. И будь я на месте Доминика, не заплатила бы и половины тех денег, что он предложил за тебя!