скачать книгу бесплатно
– Пока это только слухи, ничем не подтверждённые. И Охотник не самый сознательный житель города, мягко говоря. Просто так он сниматься с места и рыскать по лесам не станет. Нужен повод.
Ха. Ему нужен повод? Он у него будет.
– Спасибо, Отто. Где, ты говоришь, можно найти охотника?.. Не расслышала…
…Отто хоть и пил, как лошадь на водопое, но всё же дал подробные указания, как в лесной глуши найти домик охотника. К нему вела тропа, поросшая кустарником. Теперь на всём сверху лежал снег и местами хрустел под ногами ледок. Вчерашний мороз давал о себе знать.
А вот и домик охотника. Когда я тайком покинула Вольфах, то, кажется, здесь никто не жил. Значит, охотник прибился в наши края после моего отъезда. И что он забыл в подобной глуши?..
Домик выглядел нежилым. Замызганные грязные окна, за которыми висит какое-то тряпьё. Я приблизила лицо к узкой щели, пытаясь разглядеть внутреннюю обстановку – безрезультатно. Прошлась в обратном направлении. А второе окно, вообще, было наглухо заколочено.
Ох, весь облик дома просто кричит о нежелании хозяина видеть кого-то из посторонних у себя на пороге. Любой другой человек на моём месте бы уже развернулся. Маленькая поправочка. Я не любой другой. И меня совершенно не волнует, хочет он видеть меня или нет. Достаточно того, что увидеть его хочется мне.
Я намереваюсь постучать в окно, как вдруг… Громкий выстрел! Хлопок раздаётся совсем близко от моего лица…
Глава 5. Охотник
– Какого хрена уставился?
Что? В самом деле? Да, блядь, я только что разговаривал с головой оленя на стене. Хреновый знак, откровенно говоря. Либо мне стоит прекращать пить, либо нужно влить в себя столько, чтобы стало похуй на разговоры с чучелами, коими увешаны стены моего дома. Трофеи. Смешно. И каждый из этих трофеев глазеет на меня немым укоряющим взором. Пальцы тянутся в привычном направлении и обхватывают горлышко бутылки. Я встряхиваю её: на дне ещё плещется мутное пойло. Взвешиваю бутылку в руке: достаточно ли оставшегося, чтобы перестать соображать? Пока не попробуешь, не узнаешь. Иногда стоит только присосаться к горлышку, как выключает напрочь. Иногда целому эшелону бутылок не удаётся даже заставить трястись пальцы, лежащие на прикладе ружья.
Я откидываюсь в плетёном кресле и закидываю ноги на стол. Одна на другую, не сбрасывая даже сапог. Какая разница? Если на моём столе бывают только бутылки, а им плевать на чистоту деревянной поверхности. Переворачиваю бутылку и вливаю в себя остатки спиртного. Оно так забавно булькает, будто у кого-то горлом идёт кровь. Пара крупных глотков… Обжигающая жидкость прочерчивает дорожку внутри меня и плещется в желудке. Остаётся только ждать, когда сознание медленно поплывёт в сторону обрыва и сбросится вниз. Последний штрих – надвинуть шляпу на глаза, погасив свет моего убогого мирка. Ожидание…
Посторонний звук врывается в уши, нарушая тщательно соблюдаемую церемонию низведения себя до скотского состояния. Торопливые уверенные шаги, движущиеся по направлению к моему домику. Дела-а-а… Интересно, кто осмелился? Разве все местные не в курсе, как я люблю встречать непрошеных гостей? Для них у меня всегда найдётся особое угощение. Пальцы привычно оглаживают деревянный приклад ружья, очерчивая вырезанные ножом узоры и инициалы. Р.М.
Поневоле прислушиваюсь. Ни у кого из местных нет такой поступи. Лёгкой, словно парит над поверхностью земли, и в то же время уверенной. Тук-тук-тук. Каблучки дерзко отстукивают ритм. Каблучки? Да… Кажется, я даже знаю какие. У шлюхи Мадлен с Пятой улицы были подобные сапожки Высокие, до самого колена. Нежная выделанная кожа и соблазнительная шнуровка. Мадлен берегла их пуще ока и гордилась ими так, как не гордилась бы даже пятью сотнями удовлетворённых клиентов за месяц. Она? Нет, не она. Как бы Мадлен ни берегла свои сапожки, каблучок на одном из них уже был стёрт, а у этой – совсем наоборот. Новенькие, добротные сапожки. Дерзко и бойко девица переступает в своих сапожках по заснеженной подмёрзшей тропинке. Её счастье, что вчера сильно подморозило, иначе бы хлюпать ей по грязи.
Тук-тук-тук. Уже у самого дома. Замирает без движения. Наверняка сейчас постучит в дверь. Но вместо этого девица проделывает странное – она проходит вбок, словно не видела входной двери. Не торопясь, идёт к замызганному окну, завешенному рваным тряпьём, и пытается что-то разглядеть через него. Бесполезно, крошка. Да, она та ещё забавная малышка. И нет, я до сих не смотрю, что происходит там, за пределами моего домика. Я слышу. И слушаю. Внимательно слушать – большое искусство, а ещё большее – по малейшим шорохам воссоздать образ. Не видя девицу, я уже представляю её фигурку, затянутую в платье с несколькими юбками. Шелест ткани, мягко обрисовывающей стройные бёдра… Слух меня ещё никогда не подводил. Хочется ещё втянуть носом её запах, словно зверь. Чтобы уж наверняка представить её себе всю. Так гораздо интереснее – рисовать образ и, открыв глаза, сравнивать, насколько было верным представление.
Изнутри приятно колет предвкушение. Но потом взметается злость. Какого хрена? Я собирался провести этот день так же, как тот, что был до него, и планирую точно так же провести завтрашний, а потом, возможно, выберусь в город, чтобы пополнить запасы спиртного и наведаться к шлюхам. И вновь вернусь к себе, отрезая себя от всех. А какая-то сучка ходит вокруг моего домика, осторожно что-то вынюхивая, и заставляет охотничьи инстинкты вновь обостриться. Я со всем этим завязал и старательно пытаюсь выжечь остатки навыков изнутри. Почти получилось. Но вот всего несколько посторонних звуков – и я уже подобрался, словно зверь перед прыжком, обострил все чувства до предела и пытаюсь понять, что забыла эта крошка у меня в лесу. Потому что это мой лес, мои владения и моё болото, в котором я вязну день ото дня. И ни одна живая душа или призрак не осмеливаются сунуться ко мне.
Звук шагов… Теперь настырная девица уже с другой стороны дома, наверняка опять заглядывает в окно. С левой стороны оно заколочено к чертям досками крест-накрест. Понятный знак, что я никого не желаю видеть, разве не так? Так. И какого хуя крошка ещё там торчит?
Сухой щелчок затвора. Я ориентируюсь только на звуки, но знаю, что не промахнусь. Или промахнусь, если только захочу этого. Сейчас хочу. Отвожу ствол ружья вбок и нажимаю на курок. Выстрел звучит оглушительно. Пуля пробивает сухие доски и вылетает с той стороны. Чуть левее головки наглой и любопытной девицы. Слышится испуганный вскрик. Я, довольный собой, расплываюсь в улыбке. Сейчас она, подобрав юбки, бросится со всех ног наутёк. Будет бежать сломя голову, размазывать слёзы и сопли по щекам, а потом рассказывать горожанам о ебанутом на всю голову Охотнике, окопавшемся в глуши.
Тук-тук-тук. Она действительно бросается бегом. Но странное дело, не прочь. Наоборот, слышится стук входной двери о стену. Малышка распахнула её, словно ураганный ветер. И вихрем пронеслась прямиком ко мне. Стоп. Остановилась. И следующим движением… сбила шляпу с моего лица.
А вот это уже было сделано зря, крошка. Я никому не позволяю трогать свою шляпу.
Глава 6. Охотник
– Ублюдок! Ты едва меня не убил! – шипит мне в лицо красотка.
Да, девчонка хороша. Огромные карие глаза, аккуратный вздорный носик и потрясающе алые губы. Такие пухлые, будто их кусали всю ночь. Светлые волосы уложены в высокую замысловатую причёску. На волосах приколота небольшая красная шляпка. Фигурка… Чёрт, у этой малышки есть хоть что-то неидеальное? Кажется, что нет. Высокая, полная грудь и тонкая талия, перехваченная широким поясом. Насчёт нескольких юбок я не ошибся. Пышные, одна на другой. С удовольствием бы поглядел, как они развеваются при быстрой ходьбе, и заодно полюбовался точёными ножками и крепкой задорной попкой. Нет. Ещё не успел оценить вид сзади, но ручаюсь, что не ошибся: под этими юбками спрятано то ещё сокровище, которое так приятно мять пальцами, сжимая до одури, пока вбиваешься до упора между стройных до ножек. Немного увлёкся мысленно и тело отреагировало как надо: в паху заныло.
Но будь эта сучка хоть трижды богиней любви и красоты… Нельзя вот так врываться в мой дом и сбивать с меня шляпу. Я цокаю языком ухмыляясь:
– Ты непохожа на труп.
– К твоему счастью! – её взгляд падает на шеренгу пустых бутылок сбоку от моего кресла. И на мгновение она замирает.
Ну да… Кто-то увлекается тем, что коллекционирует портсигары, кто-то собирает трубки для курения. А я пью и составляю бутылки так, что издалека можно рассмотреть очертания предметов. Сейчас – это корабль. И мне не хватает всего трёх бутылок, чтобы завершить экспозицию.
– Да ты пьяный в хлам!.. Я намеревалась увидеть здесь охотника, а не убогого вонючего пьяницу. К тому же сумасшедшего.
– Проваливай. Но прежде верни на место мою шляпу. И скажи спасибо, что сегодня у меня благодушное настроение. Обычно я всаживаю пулю промеж глаз тому, кто осмелится до неё дотронуться.
– Шляпу? Ты имеешь в виду вон то коричневое недоразумение, напоминающее ночной горшок?
– У тебя слишком длинный язычок. Заткнись, если только не хочешь воспользоваться им для других целей.
Девица перевела взгляд на мой пах, её щечки чуть порозовели. И, клянусь богом, мой член едва ли отсалютовал ей в ответ.
– Не размениваюсь на убогих, – вздёрнула она подбородок.
– Не трахаюсь с мелкими дурочками, – парирую я. Чёрт, меня начинает это веселить.
– Вот как? – она медленно оглядывает меня с головы до ног, – можно подумать, на тебя кто-то польстится. Кроме шлюхи, которой всё равно, кто её трахает.
Дрянная девчонка не даёт мне спуску. И огрызается в ответ так же грязно. Но высокий, тонкий голосок при этом так соблазнительно выталкивает ругательства из её пухлых губок!..
Девчонка оглядывается по сторонам, обводит взглядом головы животных, развешанные на стенах. Розовый язычок на мгновение выскальзывает наружу и обводит пухлые губки. Так быстро, что я сомневаюсь: а не привиделось ли мне это? Но воображение уже рисует другие картины: пухлые сочные губы послушно открываются и смыкаются на моём члене, медленно скользят до самого основания. Язычок отплясывает на самом конце, слизывая жемчужные капли. Чёрт…
– Значит, ты и есть Охотник.
– Да.
Девчонка кивает, а потом вдруг ехидно добавляет:
– Выглядит достоверно, если только всё развешенное по стенам не осталось от прежнего хозяина.
– Хочешь проверить?
Я медленно встаю. И да. Я не ошибся. Девчонка мелкая. Она даже на своих каблучках она едва достаёт макушкой до моих губ.
– Хочу, – усмехается, глядя на меня снизу вверх, но с таким пренебрежением, будто это я нахожусь где-то внизу. Примерно на уровне подошв её сапог.
– Придётся вставать в очередь, крошка. Желающих хоть отбавляй.
Я наклоняюсь за своей шляпой, стряхивая с неё золу. Девчонка умудрилась одним движением зашвырнуть её прямиком в камин, на горку остывшей золы. Она видит эту шляпу в моих руках и кривится.
– Какое уродство!
– Проваливай. У меня заканчивается запас добрых слов и терпения.
Глаза девчонки полыхают от возмущения. Похоже, красотка не привыкла, чтобы ей отказывали. Тем интереснее будет её подразнить. Я разворачиваюсь к ней спиной, разгребаю остывшую золу в камине. Всем своим видом показываю, что мне нет никакого дела до девчонки. Возмущённый вздох и стук каблучков по направлению к двери. Но потом она резко разворачивается и… я слышу звон бутылок. Сучка одним движением своей ножки разрушила то, над чем я усердно трудился не один день.
Я разворачиваюсь, но девчонка уже семенит вверх по тропинке, к лошади, привязанной к стволу дерева. А не припугнуть ли её ещё разочек? Просто так, потому что душе угодно? Я подхватываю ружьё и выхожу на крыльцо, щурясь от солнечного света, бьющего прямо в глаза. Вскидываю на плечо ружьё и прицеливаюсь.
Глава 7. Аманда
Умалишённый. Вот он кто. А Отто – просто болтливый мудак. Хотя о главном он не сказал. О том, что Охотник с виду больше напоминает придорожную рвань, чем хвалёного победителя оборотней. Я удаляюсь прочь и чувствую, как он сверлит взглядом мне спину. Разворачиваюсь. Охотник стоит у порога и целится в меня из ружья. Нет, у него точно не всё в порядке с головой.
– Шевели ножками быстрее! У меня палец вот-вот соскользнёт… И я нажму на курок, – кричит он мне.
– С такого расстояния, будучи пьяным, ты не попадёшь даже в корову!
– Хочешь проверить?
Я снимаю с головы красную шляпку и подкидываю высоко вверх. Грохочет выстрел. Моя красная шляпка оказывается простреленной ровно посередине. Ловко. Ладно, стрелять он мастер. Но что касается всего остального… Я машу ему рукой и торопливо удаляюсь по тропинке, пока этому сумасшедшему не пришло в голову подстрелить меня, словно куропатку.
Должен же быть кто-нибудь ещё, готовый взяться за поимку оборотня… Я намереваюсь как следует потрясти Андерса. Но увы. Тот лишь отрицательно мотает головой – прочих идиотов в нашей округе не водится. Чудо, что и этот… Охотник каким-то образом оказался в Вольфахе. Неужели мне придётся иметь дело с этим странным типом?
Сама судьба сталкивает меня с ним на следующий день на городском рынке. Поначалу я не узнала его. Увидела статную мужскую фигуру и залюбовалась красивой линией широких плеч, узкой талией и длинными стройными ногами. Мужчина наклонился над прилавком с овощами и придирчиво изучал товар. Тёмные курчавые волосы были растрёпаны, словно их обладатель расчёсывался пятернёй.
А потом этот образец мужской красоты распрямился и нахлобучил на голову знакомую мне шляпу. Я едва язык не проглотила от изумления. Вчера я не успела толком разглядеть Охотника. Вернее, я разглядела замызганную, грязную рубаху в винных пятнах, порванные на коленях штаны. Смуглое лицо казалось ещё темнее из-за усов, бороды и тёмных пятен сажи, словно он брался за кочергу, а потом этой же самой пятерней тёр свою рожу. Да у него даже голова выглядела так, словно в засаленных волосах гнездились несколько сотен вшей! Но сейчас мужчина, стоявший передо мной, сменил одежду и умылся. По крайней мере, от него не разило за километр.
Словно почувствовав, что я на него пялюсь во все глаза, он обернулся. Красиво очерченные губы изогнулись в усмешке. Ни усов, ни бороды. Смуглая кожа была гладко выбрита и в паре мест на подбородке виднелись свежие порезы. Прямой, правильный нос и немного впалые щёки. Охотник прикоснулся двумя пальцами к своей уродской шляпе, собираясь её снять в знак приветствия. И вдруг опустил руку, словно передумав. Взгляд тёмно-серых глаз в обрамлении чёрных пушистых ресниц, которым позавидовала бы любая девушка, насмешливо мазнул по моему лицу.
Я собиралась пройти мимо, не обратив на него никакого внимания, но словно нарочно, толстая женщина прижала меня в узком торговом ряду к боку Охотника.
– О, красотка… Всё-таки решила побаловать меня своим вниманием?
Нахал.
– И не надейся, даром что отмылся.
Я резко шагнула вперёд и поскользнулась на склизком, полусгнившем овоще. И непременно растянулась, если бы Охотник не подхватил меня за талию, резко рванув на себя. Сильные пальцы замком сцепились на талии, спина оказалась прижатой к твёрдому, словно каменному, телу.
– Смотри, куда идёшь. Так и расшибиться недолго.
– Пусти немедленно! Мужлан.
Мужчина недовольно цокнул языком и разжал объятия. Мне в лицо бросилась краска. Всего от каких-то невинных объятий. Я смерила его взглядом с ног до головы.
– Неужели не пьян?
– Хочешь составить мне компанию?
– Я не пью то, что ты хлещешь с таким удовольствием.
– Я мог бы предложить тебе что-то другое.
– Нет, спасибо. Но в свой черёд я могла бы предложить тебе что-нибудь…
– Да неужели?
– Как насчёт охоты на…
Мужчина не дал мне договорить. Просто развернулся ко мне спиной и быстро зашагал прочь.
– Его что, бешеные клопы покусали?
– Рикардо не охотится вот уже несколько лет, – подал голос торговец овощами.
– Кто?
– Охотник. Рикардо. На последней охоте он убил крупного волка, по слухам оборотня. Говорят, что тот задрал незадолго до этого жену охотника.
– Вот значит как… И с тех пор он не охотится, сидит безвылазно у себя в домике и пьёт?
Торговец согласно кивнул и переключился на следующего покупателя. А я смотрела вслед быстро удаляющемуся Рикардо и понимала, что заставить его помочь мне окажется проще, чем я могла бы предположить…
Едва начало вечереть, я была уже готова. Напоследок я ещё раз оглядела себя в зеркале. Тёмно-серое платье смотрелось просто, но элегантно. Никаких вычурных украшений или макияжа – ни тем, ни другим я сегодня пользоваться не стала. Вообще-то, мне нужно изобразить девицу, уже отчаявшуюся восстановить справедливость. А всё прошлое ехидство спишу на безысходность, заставившую меня обозлиться. Я подмигнула своему отражению в зеркале и, вскочив на смирную кобылку, направилась к домику Рикардо.
Наверняка это было чистой воды безумство – уже опускались сумерки, и разгуливать по лесу небезопасно. Но я хотела как можно скорее разделаться с обидчиками любимой бабули и не желала терять ни одного дня. Кобылка недовольно косила глазом по сторонам, едва вступила на лесную тропу, но всё же повиновалась мне и шла в нужном направлении. Когда я добралась до дома Охотника, сумерки были уже столь густыми, будто не вечер спустился, а ночь царствовала кругом. Я привязала кобылку к дереву и подошла к дому Охотника. Оконные проёмы зияли чернотой. Будто в домике не было никого. Я произнесла как можно громче:
– Рикардо! Отложи своё ружьё в сторону…
В ответ – тишина. Я двинулась вперёд, намереваясь постучать, как вдруг краем глаза уловила движение. И тотчас же меня толкнули лицом к стене. Одна рука удерживала меня за плечо, а вторая рука легла на поясницу. Я вскрикнула от испуга.
– И что делает малышка Аманда в глуши поздно вечером? – шеи коснулось горячее дыхание. Рикардо.
Я немного расслабилась и попыталась пошевелиться, но Охотник и не думал меня отпускать. Всё так же держал зажатой между стеной и своим телом.
– Узнал моё имя?
– Было нетрудно. Ты, оказывается, знаменитость и гордость всех жителей Вольфаха…
Я улыбнулась:
– О тебе говорят то же самое
– Ошибаешься. Я не канатная плясунья.
– Я пляшу не на канате, а на сцене театра. Отпусти, Рик, мне больно…
– Зачем пожаловала?
– Ты будешь держать меня здесь или пройдём в дом?
– Тебе же там не понравилось?
– Что-то мне подсказывает, что с момента нашей последней встречи обстановка несколько улучшилась.
Рик засмеялся, но всё же отошёл и распахнул дверь, издевательски поклонившись при этом. Сукин сын. Посмотрим, кто будет смеяться последним… Внутри домика была темно. Рик проскользнул мимо и зажёг пару свечей. За прошедшие сутки Рик избавился от бутылок и проветрил комнату.
– Присаживайся. Тебе налить выпить?
