скачать книгу бесплатно
Он подумал о висевших высоко на стенах портретах и почистил зубы. Тихое жужжание неоновой лампы вернуло его в настоящее, и он вдруг с ужасом осознал, что проник сюда как вор.
Что-то заставило его вновь посмотреть в зеркало, и он тряхнул головой, стараясь прийти в себя.
Когда вернется Сьюзан? Бесспорно, это зависит от того, чем она сейчас занимается. Ричард быстро вытер руки, подошел к автоответчику, нажал на кнопку и ощутил укол совести. Лента перематывалась долго: Гордон, похоже, был в ударе.
Разумеется, Ричард забыл, что на пленке есть сообщения и от других людей, и прослушивать их – все равно что читать чужие письма.
Он еще раз напомнил себе, что пытается исправить ошибку, пока она не нанесла непоправимый вред. И лишь прослушает крошечные кусочки, чтобы отыскать собственный голос. Ничего страшного, он даже не услышит, что они там говорят.
Он тяжело вздохнул про себя, стиснул зубы и так резко ткнул на «Воспроизведение», что промахнулся и нажал кнопку выбрасывателя. Кассета выскочила, он вставил ее обратно и уже осторожнее включил воспроизведение.
Пи-и-ип.
«Сьюзан, привет. Это Гордон, – послышалось с автоответчика. – Еду в коттедж. Сегодня… э-э-э…»
Ричард перемотал еще немного.
«…нужно, чтобы Ричард серьезно занялся делом. И не как всегда».
Ричард сердито поджал губы и опять включил перемотку. Он терпеть не мог, когда Сьюзан использовали, чтобы надавить на него. Хотя Гордон упорно все отрицал. Ричард прекрасно понимал, почему Сьюзан выходит из себя, как только дело касается его работы.
Щелк.
«…и сделай пометку для Сьюзан: пусть раздобудет знак «Внимание, ведется стрельба» и приколотит к заточенной жерди. Воткнем его в землю, чтобы зайцы читали…»
– Что? – недоуменно пробормотал Ричард, и палец ненадолго завис над кнопкой перемотки.
Создавалось впечатление, что Гордон изо всех сил стремится походить на Говарда Хьюза, и если сравняться по богатству не получится, то он хотя бы попробует переплюнуть его по экстравагантным выходкам. Цирк, да и только.
«Конечно, я имею в виду секретаршу Сьюзан, не тебя, – продолжал болтать Гордон на автоответчике. – Так о чем это я говорил? Ах да. О Ричарде и второй версии «Гимна». Сьюзан, через две недели состоится бета-тестирование…»
Ричард ткнул пальцем кнопку.
«…боюсь, только один человек может узнать, занимается он делом или витает в облаках…»
Ричард разозлился. Он пообещал себе, что не будет слушать, а сам… Все, хватит! Ладно, еще совсем чуть-чуть…
Он включил запись: дальше только музыка. Странно. Он перемотал вперед еще немного – снова музыка. Интересно, кому понадобилось записывать на автоответчик музыку?
Раздался телефонный звонок. Ричард выключил автоответчик, снял трубку и, спохватившись, чуть не отбросил в сторону, как электрического угря. Едва дыша, он прижал трубку к уху.
– Правило взломщика номер один, – произнес кто-то. – Если вышел на дело, на телефонные звонки не отвечай.
Ричард замер от страха. Пришлось ждать несколько секунд, пока к нему вернулся голос.
– Кто это? – наконец выдавил он шепотом.
– Правило номер два. Подготовка. Вооружись необходимым инструментом. Не забудь про перчатки. Попытайся хотя бы представить, что тебя ждет, перед тем как повиснуть на карнизе посреди ночи. Правило номер три: никогда не забывай правило номер два.
– Кто это? – переспросил Ричард на этот раз громче.
– Народная дружина, – недрогнувшим голосом ответил собеседник. – Посмотрите в окно и увидите…
Таща за собой телефон, Ричард поспешил к окну и вздрогнул от мелькнувшей вдали вспышки.
– Правило номер четыре: не стой там, где тебя могут сфотографировать. Правило номер пять… Алё, вы слушаете, мистер Макдафф?
– Что? Да… – изрек потрясенный Ричард. – Откуда вы меня знаете?
– Правило номер пять: не отзывайся на свое имя.
Ричард молчал, тяжело дыша.
– Если вам интересно, я могу продолжить лекцию, – сказал голос.
Ричард не ответил.
– Вы поддаетесь обучению, – продолжал голос, – с трудом, но поддаетесь. Будь вы способным учеником, вы, разумеется, уже давно положили бы трубку. Но вы – любопытный дилетант, поэтому все еще слушаете меня. Обычно я не читаю лекций начинающим взломщикам, хотя идея заманчивая. Уверен, на это дело и гранты дадут. Раз уж от взломщиков нам все равно никуда не деться, так почему бы их не обучить. Доведись мне читать такой курс, вам я бы разрешил посещать его бесплатно. Потому что мне тоже любопытно, зачем мистеру Ричарду Макдаффу – человеку, насколько я знаю, обеспеченному и известному в компьютерном мире – потребовалось прибегнуть к краже со взломом?
– Кто?…
– В общем, я провел маленькое расследование, позвонил в справочную и выяснил, что вскрытая квартира принадлежит некой мисс С. Вэй. А работодатель мистера Ричарда Макдаффа, по моим сведениям, не кто иной, как знаменитый мистер Г. Вэй. Вот я и думаю, не родственники ли они?
– Кто?…
– Это говорит Свлад, известный как Дирк Чьелли; фамилия изменена на Джентли по причинам, перечислять которые в данный момент излишне. Желаю вам приятного вечера. Если хотите узнать больше, через десять минут я буду ждать вас в кафе «Пицца-экспресс» на Аппер-стрит. Не забудьте взять деньги!
– Дирк! – воскликнул Ричард. – Ты что… меня шантажируешь?
– Нет, дурень. Заплатишь за пиццу.
Раздался щелчок – Дирк Джентли положил трубку.
Некоторое время Ричард стоял как парализованный, потом стер со лба пот и осторожно, как раненого хомячка, положил трубку на место. В ушах зазвенело, мириады нейронов в коре головного мозга взялись за руки, заводили хороводы и запели детские песенки. Он помотал головой и, еще не зная сам, будет слушать запись или нет, снова сел у автоответчика. Принять решение он не успел – рука потянулась к кнопке. Примерно через четыре секунды приятную оркестровую музыку нарушил скрежет ключа – в прихожей открылась дверь.
В панике Ричард ткнул пальцем кнопку выбрасывателя, достал кассету, запихнул в карман джинсов и вставил другую, взяв ее из лежащей тут же стопки. У него дома рядом с телефоном тоже была куча кассет для автоответчика. Ими снабжала всех Сьюзан, секретарша. Бедняжка Сьюзан, сколько всего ей приходится терпеть в офисе. Не забыть бы завтра утром выразить ей сочувствие, если, конечно, у него останутся время и силы.
Внезапно он переменил свое прежнее решение, в мгновение ока вставил в автоответчик старую кассету – ту, что только что украл, – нажал кнопку обратной перемотки, метнулся на диван и принял самую непринужденную позу, на всякий случай спрятав левую руку за спиной.
В то время как он пытался придать лицу выражение в равной степени покаянное, жизнерадостное и обольстительное, дверь распахнулась и в комнате возник Майкл Вентон-Уикс.
Все замерло.
За окном стих ветер. Совы прервали свой полет. Впрочем, может, и нет, кто их знает… Но центральное отопление точно предпочло отключиться, не в силах превозмочь охвативший помещение жуткий холод.
– Ты что тут сделаешь, Среда? – угрожающе произнес Ричард, поднимаясь с дивана.
Майкл Вентон-Уикс, долговязый тип с унылым лицом, был известен многим как Майкл Среда, потому что всегда клялся исполнить свои обещания именно к среде. На нем был костюм, превосходно скроенный и сшитый почти сорок лет тому назад для его отца, покойного лорда Магна.
Майкл Вентон-Уикс возглавлял маленький, но тщательно составленный список лиц, к которым Ричард испытывал особую неприязнь. Мало того что он по происхождению относился к сливкам общества, так еще и вечно жаловался, что мир не понимает их проблем, а этого Ричард терпеть не мог. Майклу же Ричард не нравился по самой простой причине: потому что Ричард его не любил и не считал нужным это скрывать.
Майкл медленно обернулся и бросил понурый взгляд на вошедшую следом Сьюзан. Заметив Ричарда, та остановилась, положила сумочку, размотала шарф, расстегнула пальто, сняла его, вручила Майклу и с размаху влепила Ричарду пощечину.
– Весь вечер об этом мечтала! – отрезала она. – И только попробуй сказать, что за спиной у тебя букет, который ты забыл принести. Я уже слышала эту шутку.
Она развернулась и с гордым видом пошла к двери.
– На этот раз я забыл коробку конфет, – печально ответил Ричард и показал удаляющейся спине Сьюзан, что в руках у него ничего нет. – Карабкался по стене и даже не вспомнил о них. Только когда влез в окно, понял, в каком идиотском положении оказался.
– Не болтай чепухи! – отчеканила Сьюзан из кухни.
Голос ее звучал так, словно она голыми руками молола кофе. Оставалось только удивляться, откуда у такой изящной, хрупкой и нежной девушки такой бешеный темперамент.
– Чистая правда, – сказал Ричард, упорно игнорируя Майкла. – Чуть насмерть не разбился.
– Меня этим не проймешь, – отозвалась Сьюзан. – Хочешь, чтобы в тебя запустили чем-нибудь большим и острым – добро пожаловать шутить на кухню.
– Полагаю, сейчас не время просить прощения? – крикнул Ричард.
– Вот именно!
Притопывая по полу ногой, Сьюзан стояла в дверях комнаты, глаза ее яростно сверкали.
– С меня хватит, Ричард! – сказала она. – Опять будешь говорить, что забыл о своем обещании? Вот вроде все у тебя на месте – руки, ноги, голова. Как будто человек. Но люди так не поступают. Да что там люди! Даже последняя дизентерийная амеба хоть иногда выводит погулять свою подружку. Надеюсь, ты провел отвратительный вечер.
– Еще какой отвратительный, – насупился Ричард. – Тебе бы точно не понравилось. Ты вряд ли пришла бы в восторг, увидев в ванной лошадь…
– А, Майкл, – бесцеремонно оборвала его Сьюзан, – что ты молчишь, как рыба в пироге? Большое спасибо за прекрасный ужин и концерт. Получила массу удовольствия от твоего нытья. По крайней мере это помогло хоть немного отвлечься от своих неприятностей. Однако, по-моему, сейчас будет лучше, если я быстренько отдам тебе книгу и ты уйдешь. Мне предстоит задать кое-кому хорошую взбучку. Боюсь, как бы эта картина не травмировала твои нежные чувства.
Она забрала у него свое пальто и повесила на вешалку. До сих пор Майкл стоял как истукан: он так проникся важностью своей задачи – держать пальто, – что, казалось, не замечал ничего вокруг. Теперь он даже слегка растерялся, будто его лишили защиты и подтолкнули к действию. Он посмотрел на Ричарда тяжелым взглядом.
– Ричард, – наконец выдавил он, – я… э-э-э… прочитал твою статью в «Гипотезе». О музыке и… э-э-э…
– О фрактальных пейзажах, – подсказал Ричард.
Вступать в дискуссию об убогом журнале Майкла (который, впрочем, ему больше не принадлежал) Ричарду хотелось меньше всего. Но именно в этот разговор его сейчас и втягивали.
– А, ну да. Очень интересно, конечно, – вкрадчивым, елейным голоском прожурчал Майкл. – Очертания гор, деревьев и все такое. Рекуперированные селитры…
– Рекурсивные алгоритмы.
– Да, конечно. Весьма занимательно. Но совсем не к месту, абсолютно. Как-никак журнал посвящен искусству. Я бы никогда такого не допустил, никогда. А Росс разрушил все. До основания. Он должен уйти. Должен. Он не умеет тонко чувствовать, и к тому же он вор.
– Он не вор, Среда, не городи чепухи! – вскинулся Ричард, забыв о своем решении не вступать в споры. – Он тут ни при чем. В том, что тебя турнули, виноват только ты сам, и…
Майкл с шумом втянул воздух.
– Ричард, – сахарным тоном произнес он. В споре с ним можно было увязнуть, как в парашютном шелке. – По-моему, ты не представляешь, как важно…
– Майкл, – спокойно, но твердо перебила его Сьюзан, распахнув входную дверь.
Он едва заметно кивнул и будто сдулся.
– Вот. – Сьюзан протянула потрепанную книжку об архитектуре церковных сооружений графства Кент.
Майкл взял книгу, пробормотал слова благодарности, оглянулся вокруг, будто заметив что-то странное, собрался с духом, кивнул на прощание и вышел.
Ричард, до сих пор не осознававший, до какой степени был напряжен в присутствии Майкла, смог наконец расслабиться. Его всегда злило, что Сьюзан тянет к Майклу, как бы ни пыталась она скрыть это за излишней резкостью. Возможно, именно эти попытки Ричарда и возмущали.
– Сьюзан… Что мне сказать?… – запинаясь, сказал он.
– Для начала можешь громко ойкнуть. Ты не доставил мне такого удовольствия, даже когда я влепила тебе неслабую пощечину. Боже, как холодно! Почему окно раскрыто настежь?
Она подошла к окну и опустила раму.
– Говорю же, я влез сюда через окно, – сказал Ричард.
Голос его прозвучал достаточно убедительно, чтобы заставить ее в изумлении обернуться.
– Честное слово, – добавил он. – Как в рекламе про шоколадные конфеты. Только я про них забыл. – Он виновато пожал плечами.
Она смотрела на него озадаченным взглядом.
– Что, черт возьми, заставило тебя это сделать? – Она высунулась из окна и посмотрела вниз. – Ты ведь мог разбиться.
– Ну да… Больше было никак… В общем, не знаю, – решительно произнес он. – Ты ведь сама забрала у меня ключ, помнишь?
– Да. Мне все это надоело. Ты появляешься, опустошаешь мои запасы. Тебе, видите ли, некогда сходить в магазин… Ричард, ты правда забрался по стене?
– Ну, я хотел быть здесь, когда ты вернешься.
Она недоуменно покачала головой:
– Лучше бы ты был здесь, когда я еще не ушла… Ты поэтому вырядился в рванье?
– Да. Не думаешь же ты, что в таком виде я ходил на прием в колледж?
– Честно говоря, я уже и не знаю, что в твоем понимании относится к разумным поступкам. – Сьюзан вздохнула и пошарила в выдвижном ящичке. – Вот, возьми, если это спасет тебе жизнь. – Она протянула ему ключи. – У меня больше нет сил злиться. Вечер с Майклом меня окончательно вымотал.
– Не пойму, как ты его терпишь, – сказал Ричард, отправляясь на кухню за кофе.
– Знаю, ты не любишь Майкла, но с ним очень легко, он даже в каком-то смысле очарователен, хоть и всегда печален. Мне, например, нравится общаться с человеком, настолько поглощенным своими проблемами, потому что от меня в этом случае уже ничего не требуется. Но он почему-то решил, что я смогу помочь ему с журналом. Тут он, конечно, ошибается. Это не в моих силах. И мне его жаль.
– А мне нет. Он никогда не сталкивался с трудностями в жизни. И сейчас тоже. У него просто отобрали любимую игрушку, вот и все. Вряд ли это несправедливо.
– Какая разница, справедливо это или нет. Мне его жаль, потому что он несчастен.
– Ну еще бы, конечно, несчастен. Эл Росс превратил «Гипотезу» в по-настоящему толковый журнал, который теперь хотят читать все. Не то что раньше. Майкл его использовал только для того, чтобы подольститься к кому-нибудь, зазвав на обед, и уговорить написать пару строк ни о чем. Ни одного нормального выпуска, сплошная профанация. Журналом он тешил свое самолюбие. Ничего очаровательного в этом не вижу… Прости, что-то меня понесло. Я не хотел.
