скачать книгу бесплатно
Когда я выхожу, Володя встречает меня вполне спокойно. Он привык и не к таким перевоплощениям. Еще из дому я успел позвонить Лене, и теперь мы едем за ней.
На Песчаной мы сбавляем скорость, чтобы не проскочить нужный дом. Затем, рассмотрев номер, и вовсе останавливаемся.
И тут же из подъезда выскакивает высокая гибкая фигура и бежит к нам. Это Лена. Нет, это она и в то же время не она. Я не могу скрыть своего удивления, и улыбка у меня, наверное, довольно глупая. Потому что Лена весело смеется, пока я открываю ей заднюю дверцу машины. А может быть, ее развеселил мой собственный вид?
На Лене блестящие расклешенные брюки, по-моему, чуть ли не кожаные, яркая красная куртка с откинутым назад капюшоном расстегнута, под ней виден красивый узорчатый свитер, рыжеватые волосы рассыпаны по плечам, на шее повязан легкий нейлоновый шарфик, а в руке у Лены большая красивая, в каких-то пестрых наклейках кожаная сумка на «молнии». И главное, все это ей необычайно идет. Вид у Лены лихой, кокетливый и совершенно юный.
– Эй, мальчики, подкиньте быстрее в аэропорт! – задорно кричит Лена, пока я вожусь с дверцей.
– Вот какие у нас офицеры, – бормочу я, все еще не в силах прийти в себя от удивления.
Лена проворно опускается на сиденье позади нас и хлопает дверцей. Володя рвет с места как бешеный и развивает сумасшедшую скорость.
Лена звонко хохочет.
Нет, я ее решительно не узнаю и, кажется, начинаю понимать Игоря. Между прочим, сестренка сестренкой, но такой помощник мне, пожалуй, может здорово пригодиться.
Во Внуково мы прибываем в рекордно короткий срок. Тут мы прощаемся с Володей, и он, окинув нас оценивающим взглядом, изрекает:
– А вы, между прочим, здорово смотритесь, – и, подмигнув мне, добавляет. – Учти, все Светлане скажу, если что.
И вот снова знакомая суета аэропорта. Посадка. Взлет. Полет начался.
– А кто это Светлана? – спрашивает Лена. – Твоя жена?
– Будущая.
– А фотографии ее у тебя нет?
– Как так нет!
Я достаю из бумажника фотографию Светки.
Светка улыбается, и Лена невольно улыбается тоже.
– Очень милая, – говорит Лена.
– Не то слово, – убежденно возражаю я и отбираю фотографию.
Некоторое время мы молчим. Потом Лена спокойно, почти безразлично спрашивает:
– Ты перед отъездом с дежурным не говорил?
– Говорил.
– Что Пунеж?
Я чувствую, как она напрягается, чтобы скрыть волнение. И мне становится не по себе.
– Молчит… – хрипло отвечаю я и откашливаюсь.
Мы закуриваем.
– Лен, – спрашиваю я, – а как ты пришла к нам, в розыск?
– Как все, – она пожимает плечами. – Кончила юрфак. И тебя, кстати, помню. Такая великолепная каланча. Да еще секретарь курсового бюро. Между прочим, здорово ты тогда в баскет стукал. Мы ходили смотреть.
– Скажешь… – я усмехаюсь. – А вот чего тебя к нам потянуло? Не женское это дело, вообще-то говоря.
– Вообще может быть. Но не в частности…
Лена хмурится.
– А что в частности?
– Ну, был такой случай. Шли мы из кино. Три девчонки. Пристали какие-то хулиганы. Пытались затащить во двор. А когда не удалось, один вытащил нож и ударил Веру… Я, не помня, что делаю, кинулась на него. От неожиданности он нож выронил. И я подхватила… В этот момент я почему-то подумала о папе, которого не знала… И тоже ударила… Ножом, представляешь? Он закричал. От страха. Нож его еле поцарапал… А Вера умерла…
Лена умолкает и низко склоняется к иллюминатору. Я молчу и курю. Я не знаю, что сказать. Я только думаю о мере ненависти и мере добра в душе этой девушки, в душе каждого из нас.
Стюардессы разносят завтрак. Лена почти не притрагивается к нему, но я уничтожаю все, даже хлеб. Потом разворачиваю газеты. Этого занятия мне хватает ровно до того момента, когда из динамика раздается голос одной из стюардесс:
– Внимание! Наш самолет идет на посадку. Просим…
Мы не успеваем сойти по трапу, как прямо на летное поле выскакивает новенькая черная «Волга», из нее появляются два парня в легких плащах и без колебаний направляются к нам.
– Привет братику и сестричке, – весело говорит один из них. – Или вы думаете, мы вас не узнаем в этих шмутках?
Они крепко жмут нам руки. Я замечаю, как их взгляды останавливаются на Лене.
Сначала мы едем в гостиницу.
– Согласно указанию, – оживленно говорит Стась, – вам достанется «прима-люкс».
Стась невысокий, плотный, с хитрыми глазками на круглом улыбчивом лице, светлые волосы расчесаны на аккуратный пробор, на затылке они уже заметно редеют. Стась сидит впереди, рядом с водителем.
А с нами, по другую сторону от Лены, сидит Лева. Он худощавый и жилистый, лицо резкое, угловатое, острые скулы, тонкий с горбинкой нос, сросшиеся на переносице густые черные брови и синие от бритья щеки. Лева молчалив и застенчив.
– У нас роскошная погода, – продолжает трепаться Стась. – Одесса решила нас побаловать. Девушки цветут как магнолии. Просто невозможно заниматься. На Дерибасовской сплошной стон. А в Аркадии можно подойти к морю только по телам очень толстых одесских дам. Юные плещутся в воде. Представляете такую жизнь? Просто плакать и смеяться.
Действительно, в Одессе очень тепло. На улицах женщины в пестрых открытых платьях, у многих в руке зонты от солнца, мужчины в легких светлых костюмах. Придется и нам расстаться со своими теплыми свитерами.
Вот и гостиница.
Все три комнаты «люкса» потрясают нас своей роскошью. Никакого модерна, все старинно и солидно, включая рояль и громадную лепную вазу на мраморной тумбе в гостиной, а в кабинете диван красного дерева на высоких гнутых ножках и необъятный письменный стол с квадратом зеленого сукна и здоровенной бронзовой чернильницей. На высоченных окнах красивый прозрачный тюль и тяжелые набивные шторы по сторонам. Мне даже становится как-то не по себе от такой умопомрачительной роскоши.
Ребята прощаются. Уславливаемся встретиться через час в управлении. От машины мы отказываемся.
Затем мы не спеша идем по залитым солнцем шумным улицам. Глазеем по сторонам, задерживаемся у витрин магазинов, у концертных афиш и киосков. Я даже угощаю Лену мороженым.
Наконец подходим к небольшому комиссионному магазину и принимаемся вместе с толпой зевак разглядывать выставленные в витрине вещи, при этом довольно оживленно обмениваемся впечатлениями, даже спорим. Получается у нас совсем неплохо. Заодно мне видно и всех, кто находится в магазине, и я пытаюсь узнать среди продавщиц Галину Кочергу. Однако ни одна из девушек не подходит под известные мне приметы.
Мы идем дальше.
– На тебя довольно выразительно поглядывал один тип возле того магазина, – говорю я. – Ты заметила?
– Еще бы, – кивает Лена и спокойно сообщает: – Он назначил мне свидание. В семь, на Приморском, возле Ришелье.
– Когда он успел? – удивляюсь я.
Лена смеется.
– Когда ты уткнулся в витрину.
– Такой интересный парень…
– Да? – оживляется Лена. – Представляешь, этот парень мне шепнул: «Оставьте братца и вечер при мне. Будет интер». Что такое «интер»?
– Интернациональный клуб моряков. У Гали, между прочим, там много знакомых.
Мы переглядываемся. У нас мелькает одна и та же мысль.
Но вот и управление. Входим туда с самым беззаботным видом, словно никакого отношения к этому учреждению мы не имеем. В вестибюле постовой недоверчиво разглядывает наши удостоверения.
В кабинете у Стася начинается совещание.
Стась, кстати, оказывается майором и замначем уголовного розыска города. Как обманчива бывает внешность! И ведь, хитрец, сразу не назвался. Я подробно докладываю все обстоятельства, которые привели нас в Одессу. И кстати, первые наши впечатления здесь.
– Мы, между прочим, проверили, – говорит Стась. – Галина сегодня на работе. Так что не теряйся. Знакомься сегодня же.
– Интер тоже пойдет, – замечает Лева. – Как говорят киношники, эту площадку необходимо освоить. А вот насчет командированного к нам бандита кое-что прикинем. У нас есть одно место, куда таких тянет как магнитом со всего города. Мы там понаблюдаем эти дни.
– Точно, – кивает Стась. – Левушка все правильно ухватил.
– Что за место? – спрашиваю я.
– Сам увидишь, – загадочно отвечает Стась. – На сегодня пусть будет интер. Для вас обоих, если удастся, – и обращается к Лене: – Ты, сестричка, не тревожься. Мы приглядим. Между прочим, этот мальчик, что с тобой познакомился, пижон и мелочь. Мы его знаем. Но связи кое-какие есть.
– Я и не тревожусь, – улыбается Лена и, как бы между прочим, спрашивает. – Как у вас связь с Москвой?
– Нормально, – удивляется Стась. – А что?
– Так… На всякий случай.
Но я-то понимаю, почему она об этом спрашивает, и говорю:
– Попозже надо будет позвонить. Возможно, получим кое-какие новые данные.
Лена бросает на меня благодарный взгляд. Нет, она мне положительно начинает нравиться.
Когда совещание заканчивается, мы с Леной расстаемся. Она отправляется бродить по городу, а я иду в комиссионный магазин.
Галина Кочерга пока что единственная ниточка у нас здесь, ведущая к Зуриху. И надо быть очень осторожным, чтобы эту ниточку не оборвать или, что еще хуже, не передать по ней ненароком сигнала тревоги всей этой шайке. Кстати, самого Зуриха, по-видимому, пока здесь нет. Иначе Галина встретилась бы с ним хоть раз за эти дни. Последнее время ребята Стася внимательно приглядывают за ней. Вообще Галина, вернувшись в Одессу, ведет себя странно. Она никуда почти не ходит, ни с кем не встречается, просто избегает встреч и вечерами сидит дома, с матерью. Правда, по словам Левы, который ее неплохо, оказывается, знает, Галина – человек настроений, может удариться в загул, и тогда ей «море по колено», а может и захандрить, и тогда никого к себе не подпускает. Видимо, сейчас у нее именно такое настроение. И это, конечно, осложняет мою задачу.
Размышляя, я не спеша бреду по улицам и вскоре оказываюсь возле комиссионного магазина.
Около него по-прежнему топчутся зеваки, разглядывая выставленные в витрине вещи.
Неожиданно около меня оказывается какой-то юркий паренек в берете и немыслимо пестрой рубашке, под которой видна полосатая тельняшка. На треугольном личике – круглые темные очки и узенькая ниточка усов, щеки заросли могучими бакенбардами.
– Желаете резинку? – негромко спрашивает он, глядя в сторону. – Парагвай. Могу толкнуть.
– Чего? – переспрашиваю я.
– Ха! Салага. Ты хочешь жевать или нет? – усмехается он. – Имею заграничный товар «люкс».
– А-а, жевательная резинка? – догадываюсь я.
– До кенгуру доходит быстрее. Так да или нет? А то я…
Он не успевает кончить. Возле него вырастают два паренька с красными повязками на рукавах.
– Интересуемся заграничным товаром, – насмешливо говорит один из них. – Пойдем поторгуемся. Ну, топай, топай ножками, тюлька сухопутная.
– Дружина… – цедит сквозь зубы тот. – Кошмар, а не жизнь.
И покорно следует за ребятами. Эта жанровая сценка наводит меня на интересную мысль.
Я захожу в магазин. После залитой солнцем улицы здесь кажется темно. Однако постепенно глаза привыкают, и я начинаю ориентироваться в окружающей обстановке. Народу много. Слева тянется прилавок, где торгуют посудой и всякими антикварными безделушками, дальше, кажется, ювелирный отдел и часы. Справа вдоль стен развешаны костюмы, платья, пальто.
Я разглядываю продавщиц. Нет, ни одна не похожа на Галину. Спрашивать о ней я не решаюсь. Откуда я могу ее знать? Наше знакомство должно произойти только сейчас.
Некоторое время я топчусь возле прилавка среди покупателей, даже прицениваюсь к чему-то. Я чуть не на голову выше всех тут, и мне все отлично видно вокруг. Но вот появляется и Галя. Она выходит из подсобного помещения. Я сразу ее узнаю.
Да, вот это бабочка! Секс прямо-таки прет из нее. Вызывающе дерзкие черные глаза, яркие пухлые губы, под облегающим шелковым халатиком высокая, пышная грудь и стройные, совершенно пленительные бедра, а походка такая, словно она несет себя вам. Я вспоминаю старика Бурлакова и сладостное восхищение, с которым он описывал Галину.
Что же, тем лучше. Попытка познакомиться с такой девицей не вызовет ни у кого подозрений, в том числе и у самой Галины. Хотя задача моя, конечно, не из легких. Я себе представляю, сколько таких попыток делается каждый день. Тут действительно нужен какой-то неожиданный ход. И то, что мне пришло в голову еще на улице, будет, кажется, самым подходящим.
Я незаметно приближаюсь к прилавку, где стоит Галя. Впрочем, незаметно, это не то слово. Меня, конечно, замечают. Такую каланчу как я, да еще столь небрежно и «загранично» одетую, нельзя не заметить. А глаз у Гали наметанный.
Когда я оказываюсь возле нее, и нас разделяет лишь прилавок, я наклоняюсь и негромко говорю, безбожно коверкая русскую речь:
– Мадемуазель показывайт мне кой-что интересно и абсолютно азиатско?
– Что же вам показать? – обольстительно улыбается она.
– О-о! Где угодно, мадемуазель.
Галя прыскает от смеха.
