Обнажая искренность

–Звучит очень вдохновляюще, особенно, если представить, что тебя может ждать там, вдали, каким может быть твое ощущение себя, насколько захватывающим и приятным.

–Рад, что тебя это заинтересовало.

–Я рада, что ты поделился со мной этим. Колоссальная пища для размышления.

Раздался телефонный звонок. Мой. Взглянул на экран – не знакомый номер. Поднял.

–Да.

–Здорова, братан, – прозвучало из трубки.

Прошлое кольнуло сердце воспоминанием. Вова.

–И тебе привет, – ответил я.

–Ты что, не узнал? – словно в угаре выговаривал он.

–Узнал.

–Как твои дела, братан?

–Отлично! Твои как? Уверен, ты звонишь не «как мои дела» спросить.

–Да ладно тебе, кто старое помянет, тому сам знаешь что.

–И знаю, что тому, кто забудет. Говори, что хотел.

–Ладно, вижу, ты не настроен на разговор.

–Странно такое слышать после того, как ты меня послал матом, а теперь звонишь и обращаешься ко мне «братан», – произнес я и почувствовал, как густое месиво презрения заполнило мое горло, давило, распирало, туманило разум.

–Ну извини, извини, не думал, что ты такой обидчивый, – словно делая одолжение, произнес он.

–Оставь себе свои извинения. Зачем звонишь, говори.

–Ладно. Проблемы у меня.

–Ничего нового.

–Да ладно уж тебе, на этот раз реально проблемы, жена болеет сильно, в больнице лежит, операция нужна, а лекарства хорошие платные, вот собираю, по ком могу, кто еще помнит меня по старой памяти. В долг, конечно, отдам потом, как смогу. Выручишь?

–Я тебя выручу, – проговорил я, – пришлю тебе денег, но это будет первый и единственный раз. Возвращать мне их не нужно. Вместо этого ты забываешь мой номер и забываешь кто я.

–Больно ты строго.

–Ты забыл, как ты орал в трубку на меня? Как клал по чем зря, грозился лицо мне разбить и прочее, забыл?

–Нет, не забыл. Не в себе я был.

–Ты с тех самых пор не в себе, как на наркоту сел.

В трубку молчали. Соглашались, видимо, со словами.

–Бери деньги и больше не появляйся в моей жизни. Мне с наркоманом не по пути. Шли данные.

–Ладно, – грустно произнес Вова, понимая, что он и есть тот, кем его назвали и ничего с этим поделать не мог.

Я положил трубку, откинулся на спинку дивана, закрыл глаза и глубоко вздохнул.

–Макс, кто это был? – спросила Диана испуганно.

–Человек из прошлого.

–Расскажешь?

После нескольких минут тишины я заговорил.

–Мы были когда-то друзьями, хорошими, теми, кто готов на очень многое ради друга, если не на все. У него доброе сердце, но потом появились наркотики. Я тоже употреблял, потом отказался, плохо от них было, а он, наоборот, еще больше нырнул, нравилось ему. С тех пор общаться стали редко, по старой памяти только. На свадьбу приглашал меня, я съездил. Ужаснулся от того, что он до сих пор употреблял. Я думал прекратил, раз решил жениться, раз решил семью создать, но нет. Ужаснулся, когда увидел, что он принимает их прямо дома на глазах у жены. «Это как? – спрашивал его я. – Да она знает и принимает это, – ответил он тогда». Помню дальше был на свадьбе его как посторонний – все пьют, курят, употребляют, а я смотрю на это все и удивляюсь этому их узкому миру, которым они живут. Был полный шок от понимания того, что он думает только об очередной дозе, а не о сидящей рядом красавице жене. Дотерпел до конца пару дней, уехал, потом общение свелось на ноль почти. Вот как сейчас только звонил, денег просил в займы, я отправлял. Потом сказал, жена забеременела, потом сказал, что родила.

–О господи, от наркомана? Что же она совсем не понимает ничего?

–Там девчонка молодая совсем, он ей мозги промыл по своей волне, он умеет. При последнем разговоре, когда он сказал, что родилась дочь, я не выдержал, до этого молчал, ни слова о том, что я думаю по поводу всего этого, а тогда высказал. Сказал о том, что не поддерживаю такой образ жизни, что против наркотиков и алкоголя, но особенно против полной безответственности, которую он проявляет. Будь ты кем угодно – наркоманом, алкоголиком, вором, не важно, ты волен жить, как сам хочешь, убивать себя, как сам выбираешь, травить себя веществами, спиртом, делать что угодно, жизнь твоя и никто тебе слова не скажет, ты имеешь все права на нее, она твоя. Но… если ты решил пригласить разделить с тобой жизнь другого человека, тут на тебя ложиться ответственность – что ты даешь этому человеку, каков ты рядом с ним? Пропитый и убитый? Хорош молодец. Что побудило мое молчание нарушить, так это ребенок. Молодая чистая девчонка родила от наркомана. Представила ситуацию?

–Ужас просто. Он же больной весь там, пропитанный этой дрянью.

–Именно так, ты понимаешь. Вся эта грязь, что он вводил в себя все эти годы, многие годы, вся эта зараза передалась ребенку. Ни в чем не повинному существу. Где здесь ответственность? Где твоя ответственность, спрашивал его я? Ты о ребенке хоть немного думал или только о себе!? – говорил ему я. Он в ответ обматерил меня, мол не учи жить и жизнь моя, послал меня матом и говорил, что разобьет лицо, если увидит. Вот так и закончилось все. В тот момент мой некогда друг исчез из моей жизни навсегда.

–И сейчас он тебе звонит и снова просит денег.

–Пусть, отправлю ему. Девчонка болеет, говорит, если это правда, конечно.

–Мог соврать?

–Мог и легко, наркота подчинят, наркоманы готовы убивать за дозу. Надеюсь, он хотя бы не на игле.

–Ужас какой…

–Я пробовал помочь, но там слишком сложно, даже слушать человек не готов. Злости много, на отца злости. Винит себя, потому как его винили всю жизнь, отец его винил, теперь и он себя, наркотиками давит, алкоголем, заглушает, убегает от боли. Ему нужно все это прожить, я еще тогда это понял, отступил и оставил его. Не судил, сам знаю, что это такое, когда живешь все детство в страхе. В одном он не прав, что позволил ребенку появиться в тот момент, когда он «грязный», что безответственно к этому отнесся. Тут он не прав. Ну, жизнь сама объяснит ему, что и как, покажет последствия его поступков, всегда показывает, каждому.

–Жалко его, и близких его жалко, и ребенка особенно.

–Если влезть и изменить не получается, значит нужно так, нужно, чтобы он все это прожил, они прожили.

–Надеюсь, что у них все будет нормально, что ребенок здоровым будет.

–Я тоже надеюсь. Отправлю ему денег, но только один раз, иначе на шею сядет. Не он такой «гнилой», это наркота с человеком такое творит – медленно заполняет сознание и замещает настоящего тебя собой, густой массой, в которую превращаются мозги. Словно паразит внутри улитки, полностью владеющий ей, двигающий ей, живущий через нее. Сладкий кумарящий обман, обещающий спасение от всех бед и невзгод, оборачивается глубокой депрессией и желанием умереть. Умереть или принять еще одну дозу, чтобы забыться, а там дожить до следующего приступа ломки и дальше все по новой.

–Ну все, ладно, поеду я, все хорошо, что хорошо.

–Пока, дорогой.

Мы обнялись с Дианой, и я уехал домой.

Глава 9

Утренний свет пробивался сквозь окна моей квартиры, я сидел в кресле, развернувшись таким образом, чтобы солнечные лучи грели мне макушку, и читал. Воображение переносит нас в великолепные миры, удивительные миры, полные глубоких таинств и захватывающих переживаний, рисуя красками великолепие желанной жизни. В них ты можешь быть кем угодно: королем, повелевающим королевством, волшебником, управляющим временем или мудрецом, нашедшим покой в уединении с природой. Стоило мне закрыть глаза, как я переносился в совершенно другой мир, насыщенный безмолвием и блеском глаз, улыбками, чувственностью, радостью и любовью. Все это было вымыслом, созданным мною же, но я мог сделать это реальным, перенеся свои переживания на бумагу. Воображаемый мир способен дарить самые реальные переживания. Удивительно, не правда ли? Еле слышный голос доносился издалека, я слышал чье-то пение, сон медленно накрывал меня своим одеялом.

Внезапно зазвонил телефон. Коля Самарин.

–Да, – ответил я сонным голосом.

–Привет, Макс, как поживаешь? – спросил он веселым голосом.

–Отлично, Коль, спасибо. Ты как?

–Лучше не бывает, друг мой. Звоню пригласить тебя на свою новую выставку в эти выходные. Я снял классную студию, адрес тебе вышлю. Для меня важно, чтобы ты был на ней, друг мой. Что скажешь?

–Конечно, я приеду, Коль. Я люблю твое творчество.

–Спасибо, Макс, тебе понравиться, обещаю. Все, до связи.

–Пока.

Я положил трубку. Николай Самарин – художник. Николай пишет потрясающие картины. Столь глубокие, что стоит на мгновение взглянуть и тебя уже несет водоворот красок, палитра чувств, вереница твоей фантазии, рисуя дивный мир специально для тебя. Мы были знакомы довольно давно. Однажды я помог ему и с тех пор мы хорошие друзья.

Наступили выходные, пришло время выставки. Я приехал по адресу, внутри уже был аншлаг. Все были шикарно одеты: мужчины в костюмах, женщины в роскошных платьях. Зрелище впечатляющее. Огляделся, Коли видно не было, я решил обойти выставку. Картин было много, некоторые представлялись группой, образуя одну общую композицию. Я переходил от одной картины к другой, останавливаясь у каждой некоторое время. Каждая из них словно была наполнена собственной личностью, у каждой была душа. Это прослеживалось во всем творчестве Николая, но на этот раз картины словно стали глубже, словно их автор открыл в себе нечто новое и дал этому выражение. Я отправился к бару.

Стоя у края барной стойки и попросив воды, я наблюдал, как официанты разносят шампанское, кружась в танце, параллельно рассматривал гостей. Зал был наполнен цветами и красками платьев, лиц и эмоций. Балл красоты, сравнимый с баллом осеннего листопада. Прекрасные женщины, блистающие искрами глаз, и элегантные мужчины, проявляющие свою мужественность. Внешним великолепием наполнен мир, выставляемый на показ, скрывающий в глубинах своих тайны, о которых, порой, лучше не знать.

Вдруг, мой взгляд остановился. Я выделил ее сразу, хотя внешне она почти не отличалась от подобных ей красивых женщин. Словно неведомая сила притянула мой взгляд к ней и приклеила его намертво. Она проходила вдоль зала, осматривая картину за картиной, подолгу задерживаясь на каждой из них. Несомненно, она пришла на эту выставку с единственной целью – насладиться искусством. Ее интересовало только искусство, только чистое творение блистательных умов, сердец и душ творчества, в отличие от остальных посредственных молодых дам, бросающих томные взгляды на состоятельных мужчин. Как только она поймет, что исчерпала свое желание, она тут же покинет выставку. Она не интересовалась окружающими людьми, взгляд ее был обращен внутрь себя, в свой собственный мир, не признающий конкуренции, и в нем она наблюдала ответную реакцию на представленное великолепие снаружи. Что она чувствует в ответ на то искусство, которое видит сейчас? Она держала себя непринужденно, раскованно и свободно. Спонтанно она переходила от одной композиции к другой. Тщательно рассматривала каждую картину, словно стремясь увидеть частичку души художника, которую тот вложил в свое творение. С первого взгляда она казалась холодна и не с первого взгляда я понял, что этот внешний лед ей необходим для обозначения своего безразличия к всякого рода знакам внимания от мужчин, имеющих корыстные или низменные помыслы. Кому-то это может показаться странным, но не ей, ее отрешенность говорила о ее свободе от привязанностей. Мужчина способен обратить на себя ее внимание, коснуться ее сердца, но для этого он должен быть честен перед ней.

Удивительно отметил в себе, что хочу подойти ближе к этой девушке, прочувствовать ее не взглядом, но телом. Я поставил бокал и направился к той картине, на которую смотрела она. Словно не заметив меня, девушка все так же смотрела на картину, будто уносясь куда-то в даль. Лишь скользнув газами по ее осанке, я сразу устремился к картине. Молча мы стояли и созерцали написанное, не произнося ни слова. На мгновение мое сознание покинуло выставку, ведомое замыслом автора, погрузившись в палитру красок картины, отдавшись во власть воображения. Оно вело меня по неведомым долинам и песчаным берегам, поднимало меня на вершины гор и погружало в океанские глубины. Я видел мир, наполненный любовью и верой, с крошечной каплей пряного кисло-сладкого послевкусия. Что-то привело меня сюда, в это место, в этот момент времени, привело меня в «сейчас». Каким-то образом жизнь направила меня и все начало становиться на свои места. Стоило мне только перестать бороться. Насладившись очерком кисти художника, побывав в тех местах, которые он написал своим воображением, я вернулся в настоящее и в тот же миг почувствовал тонкий шлейф нежных женских духов. Так может пахнуть только ангел или любовь, подумал я, совсем забыв, что рядом со мной стояла она. Я повернулся, ее прекрасное лицо отражало внимательность, все также направленное на картину. Я смотрел на нее не отрываясь. Затем она повернулась и посмотрела на меня. Я заглянул ей в глаза и ахнул. Вопросительный взгляд возник на ее лице.

–Прекрасная картина, не правда ли? – произнес я.

–Несомненно, – ответила она.

–Миг назад я словно побывал там, где находился автор, писавший ее – на островах его фантазии.

–Что же случилось потом?

–Я вернулся, чтобы взять вас с собой.

Она мило улыбнулась.

–У каждого из нас есть собственные острова фантазий, – произнесла она.

–На которых мы спасаемся от мира.

Еще около минуты мы стояли молча, глядя на картину.

–Меня зовут Максим, – сказал я, слегка улыбаясь.

–Эвита.

–Очень красивое имя и очень приятно познакомиться.

Я протянул ей свою руку, она вложила в нее свою.

–Спасибо, мне тоже.

–Вам нравиться выставка? – спросил я.

–Да. Художник, писавший эти картины, очень талантлив.

–Его имя Николай Самарин.

–Я, разумеется, знаю имя художника, на чью выставку пришла.

–Быть может вы с ним и знакомы?

–К сожалению, нет.

–Я вас познакомлю, если хотите. Нам нужно только найти его, – добавил я.

Она посмотрела на меня и слегка улыбнулась. Эта улыбка была на столько искренней, словно мне улыбнулась маленькая девочка, искренне благодарившая меня за подарок.

–Макс! – послышался голос у меня за спиной. Это был Коля. – Макс, я всюду тебя ищу, уже стал думать, что ты не приехал. Привет, мой друг, как поживаешь?

Коля подошел ко мне, мы пожали друг другу руки и обнялись.

–Привет, Коль, рад тебя видеть.

–Я тоже, Макс, я тоже. Пойдем скорее, с тобой многие хотят познакомиться.

–Погоди, Коль, я хочу тебя кое-кому представить.

– Для тебя все что угодно, мой друг.

–Познакомься, это Эвита – прекрасная девушка, которой нравиться твое творчество. Эвита, это Николай Самарин – художник, энтузиаст, мечтатель и просто замечательный человек.

–Ты еще забыл добавить, что я твой друг, – произнес Коля.

–Да, и мой хороший друг.

Коля вдруг словно изменился, превратился в джентльмена. Он взял руку Эвиты и поцеловал ее.

–Очень приятно познакомиться, Эвита. Друзья Максима – мои друзья.

Было видно, как в глазах Эвиты заблестели огоньки, щеки ее немного порозовели, она улыбалась и глубоко дышала, тронутая встречей с художником. Несомненно, нечто внутри нее откликалось на ту искру творчества, сверкающую в творце.

–Мне тоже очень приятно, произнесла она, – я ваша поклонница.

–Я польщен, – произнес Коля и слегка поклонился.

–Скажите, Николай, не продаются и ваши картины?

–Продаются, разумеется, но не все. Но для вас, прекрасная Эвита, я с удовольствием сделаю подарок.

–О, не стоит, я готова заплатить.

–Я не приму от вас денег, ни в коем случае. Друзья Максима – мои друзья.

–Дело в том, Коль, – заговорил я, – что мы с Эвитой сами познакомились за несколько мгновений до твоего прихода.

–Ах, вот как.

–С позволения Николая, – обратился я к Эвите, – я дам вам его номер и вы обсудите все детали. Он непременно вас вспомнит. Правда, Коль?

–Конечно, конечно, вспомню! Разве можно не вспомнить такую прелестницу!?

Мы все втроем улыбнулись.

–Раз уж вы говорите, Николай, что часто заняты и не отвечаете на звонки, стало быть будет лучше мне держать связь с вашим другом.

–Да, так, несомненно, будет лучше, а главное практичнее, – произнес Коля. – Макс,– обратился он ко мне,– с тобой хотят познакомиться много интересных людей, но я понимаю, что не могу тебя забрать. Поэтому, я буду ждать тебя на втором этаже, там мои личные гости.

–Хорошо,– ответил я.

–Эвита, – обратился он к девушке,– еще раз рад знакомству. Я очарован вашим великолепием.

Он снова слегка поклонился Эвите, улыбнулся мне и удалился. Эвита повернулась к картине и стала ее рассматривать. Я повернулся к картине тоже. Мы молча стояли и смотрели на нее, не произнося ни слова.

–Спасибо вам, Максим, что познакомили меня с Николаем, – произнесла она, продолжая смотреть на картину.– Я его большая поклонница, мне глубоко приятно его творчество.

–Всегда пожалуйста,– ответил я, не поворачиваясь. – Вы готовы записать его номер?

–Мы же договорились решить все вопросы с вами, Максим.

–Тем ни менее, вы можете сделать все сами, как того желаете. Не в моих правилась навязывать свое общество.

–Это прекрасное правило, – произнесла она голосом, явно ставшим мягче. – Если бы только все мужчины следовали ему.

–К сожалению, я могу ручаться только за себя,– произнес я.

Мы все еще стояли и смотрели на картину, не поворачиваясь друг к другу. Но теперь она повернулась ко мне, я проделал то же и она произнесла:

–Вас спас ваш друг Николай, – произнесла она и еле заметная улыбка мелькнула у нее на лице, заметить которую было едва возможно. – Он мне нравиться, а вы нравитесь ему.

–Эта симпатия у нас взаимна, – ответил я и тепло улыбнулся.

Чистая красота ее лица, не запачканная водоворотом суждений, рождала внутри меня искреннюю радость. Она рассмеялась, и это заставило меня почувствовать себя радостно еще больше. Как мало нужно мужчине, чтобы испытать мгновение счастья – лишь короткий всплеск искреннего смеха прекрасной девушки, способной коснуться его сердца.

–Чем вы занимаетесь в жизни? – спросил я Эвиту.

–Я думаю, Максим, что наступил тот момент, когда мы можем обращаться друг к другу на “ты”.

–Прекрасно, я ждал этого момента, – ответил я, улыбнувшись и словно выдохнув. – Чем ты занимаешься в жизни, Эвита?

–Самый задаваемый вопрос после «как дела?». Люди других кругов общения спросили бы: «где ты работаешь?» или «какой у тебя бизнес?».

–Или «где вчера отдыхала?»

–Да, такие тоже есть, – поддержала она. -Я пишу стихи, играю на рояле, пишу картины, украшаю интерьеры домов и квартир, при этом я окончила только школу и ни где не работаю, – выпалила она.

–Впечатляет,– произнес я,– столько талантов.

–Обычно в этот момент спрашивают: почему я не окончила престижный ВУЗ или не училась за границей?

–Должно быть, на то были свои причины, – сказал я и слегка улыбнулся.

Она улыбнулась мне в ответ. Улыбка ее была очень искренна и содержала в себе нотку благодарность, очевидно, за то, что я не стал допытывать ее расспросами.

–А чем ты занимаешься, Максим? – теперь уже более мягким голосом произнесла она.

–Я – писатель,– ответил я твердо и был горд, что эта твердость прозвучала в моем голосе.

–Вот как!?– не без удивления произнесла Эвита. – Что ты пишешь?

–Не так давно закончил роман.

–Скажи название своих работ, возможно, я читала что-то.

– Роман называется «Взломанные небеса».

–Ах, так это ты Максим Орловский!?

–Да, это я.

–Я читала твой роман. Когда он вышел, его начали бурно обсуждать, я тогда не придала этому значения, но потом прочла несколько рецензий в журналах и заинтересовалась. Писали и плохое и хорошее, тогда я решила проверить сама. Признаться, впечатления были смешанные.

–Интересно узнать, каких было больше.

–Я думала, что автор – настоящий засранец, но этот засранец первоклассно чувствовал людей и писал об этом, а главное пробуждал в читателе чувства и побуждал к действиям.

–Спасибо за проникновенный отзыв.

–Всегда пожалуйста. Меня не так давно звали на твои чтения здесь в Москве, но я отказалась, готовилась к своим, я читаю стихи. Кстати, в скором времени планирую еще одни, приходи, мне будет любопытно послушать отзыв состоявшегося романиста.

–С удовольствием приду. С местом уже определилась?

–Пока еще нет. В прошлый раз у меня были неурядицы с организацией, не хочу и в этот раз ударить в грязь лицом.

–Я могу помочь с этим. У меня уже все налажено на этот счет, только дай знать. Первоклассные места на выбор, проверенные организаторы.

–Оу, неожиданно, спасибо. Буду иметь ввиду.

Эвита улыбнулась, и улыбка ее была окрашена легким удивлением, приятным удивлением. Не думаю, что она никогда не получала помощь от мужчин или ее ей никогда не предлагали, скорее всего я просто предложил ей помощь именно ту, которая на самом деле была ей нужна и это ее тронуло.

–Еще я бы с удовольствием послушал, как ты играешь на рояле. Люблю классическую музыку.

Она смотрела на меня из под изгиба своего локона и я увидел, как на лице ее пробежала толика смятения. Она вглядывалась в мое лицо и всячески пыталась понять, что у меня на уме. Она великолепно чувствовала мужчин и всегда с первого взгляда понимала, что они от нее хотят, но меня понять у нее не получалось. Возможно, потому что мне ничего не было нужно от нее, в этот самый момент я не имел ни малейшего намека на желание по отношению к ней. Разве что во мне родилось намерение помочь ей, если она примет эту помощь. Единственное, чего я опасался – это обидеть ее. Но в ее глазах не было обиды, теперь в них было легкое любопытство.

–Похоже, что сейчас я должна записать номер твоего телефона, Максим, раз мы договорились обговорить детали сделки с тобой.

–Ты уже уходишь? Не хочешь подняться со мной к Николаю, познакомиться с гостями?

–С удовольствием, но не в этот раз, мне нужно идти. Тем более Николай сказал, что гости ожидают встречи именно с тобой.

–Ну что ж, тогда позволь тебя проводить.

По дороге к выходу я продиктовал Эвите номер своего телефона, она записала его и сделала мне звонок, чтобы у меня остался номер ее телефона тоже.

–Была рада знакомству, Максим, Николаю большой привет, он очень талантливый художник.

–Взаимно, Эвита, я обязательно передам ему твои слова. Как определишься с картиной, звони и как поймешь, что не помешает помощь в организации чтений, тоже.

–Хорошо, спасибо.

И она уехала. Мир замер, когда я следил за тем, как она отдалялась от меня, следил за каждым движением ее тела, за ее походкой, за ее осанкой, за линиями ее фигуры, за струящимися волосами, падающими водопадом на ее плечи. Такую утонченность и элегантность я видел впервые. Затем я поднялся на второй этаж, куда звал меня Коля. Поднявшись, я увидел его в компании нескольких человек, еще несколько человек стояли в разных частях комнаты.

–А, Максим,– вскрикнул он и распахнул руки и рот в широкой улыбке,– вот и ты, мы уже заждались. Идем, я тебя познакомлю кое с кем.

Коля подвел меня к компании, в которой мгновение назад стоял сам и стал представлять всех по очереди, перед этим представив всем меня.

–Господа,– обратился он к людям,– это Максим Орловский – писатель-романист и по совместительству мой хороший друг.

Я улыбнулся и еле заметно кивнул. Дамы, стоящие с бокалами шампанского явно оживились, мужчины почувствовали соперничество.

–Макс, познакомься, это Евгений С. – режиссёр, Андрей Е. – критик и актрисы: Карина Л. и Варвара А.

Дамы по очереди подари руки, я слегка их пожал. Мужчины рук не подавали. Я про себя усмехнулся. Предвзятость – признак страха. В данном случае страха перед соперником. Я, разумеется, ни с кем соперничать не собирался. Эти дамы мне были не интересны, о чем я сделал вывод, только их увидев.

–Мы знакомы с вашим творчеством, Максим,– произнес критик,– ваш последний роман до сих пор занимает высшие позиции в рейтингах, а сейчас на него повышенный интерес.

–У нас к вам предложение, Максим,– перебил его режиссер,– мы хотим предложить вам экранизацию вашего романа и приглашаем вас в качестве сценариста. Мы посоветовались и приняли решение, что именно вы должны адаптировать роман.

Девушки-актрисы улыбались раскрасневшимися щеками, похоже, им были обещаны роли в будущей картине, предположительно взамен на некоторые услуги.

–Благодарю вас за предложение, – ответил я.– Такие решения не принимаются на скорую руку. Мне нужно это обдумать.

–Конечно,– воскликнул режиссер,– думайте сколько нужно. А мы пока пришлем вам копию контракта, чтобы вы ознакомились с ним и, если вас что-то не устроит, мы смогли это обговорить и решить.

–Хорошо, присылайте,– произнес я.