скачать книгу бесплатно
–Пока я далек от этого, уж прости.
–Ты ближе, чем думаешь.
–Спасибо.
–Ну хорошо, официантка. На вид ей около тридцати лет, при этом кожа ее выглядит не свежей, без тонуса; на лице есть морщины, но вызваны они не годами, а образом жизни; еле заметные круги под глазами – видимо следствие недосыпания, связанное, очевидно, с ее работой. Ты наверняка заметил, как она улыбалась, когда подошла и предложила нам сделать заказ. Улыбка натянута – требование ее работы, при этом в глазах усталость, прикрытая тональным кремом, а под ней томится нарастающая грусть. Вот эту грусть и есть то значительное, на что следует обратить пристальное внимание. Тяжелейшая грусть, терзающая ее изнутри, забирающая всю энергию и разрушающая всю ее жизнь. Такая грусть не редко перерастает в депрессию, которую либо лечат, либо прекращают попыткой уйти их жизни. Девушка глубоко страдает и ей нужна помощь. Знать причину – пол дела. Но кто захочет влезть в это, чтобы помочь ей? Найдется ли такой смельчак, который разглядит в ней искру прекрасного, что скрыта под толщами тяжелейших страданий, возьмётся помочь ей очистить себя, чтобы тот свет, что томится внутри, засиял в полной силе своего величия? Это колоссальная ответственность. Невозможно, видя и чувствуя это в человеке, пользоваться им, словно он вещь неодушевленная. Если ты, вдохновленный ее великолепием, решишься ступить туда, обнажив всю ее боль, что носит она в себе, чтобы исцелить ее своей любовью – будь готов – на тебя обрушиться вся толща ее страданий. Она взвалит их на тебя не задумываясь. Не потому, что она «плохая», а потому, что желает хоть на миг облегчить ту боль, что живет в ней. Это ли не истинная ответственность?
–Мне стало страшно после того, как я все это услышал. Неужели на столько все плохо?
–На столько, дружище, что это тянется длинною в вечность, пока не свершится чудо. Но это уже другой разговор. Часто или, точнее будет сказать, почти в каждом случае, подобный человек встречает человека с похожим внутренним миром – они словно притягиваются друг к другу, как похожие – и далее следуют вместе, пытаясь освободиться за счет другого, пытаясь изменить «другого», думая, что после этого изменятся сами. Изменяться, значит освободятся от страдания. Смотрят в зеркало и пытаются изменить отражение.
–Как им помочь?
–Помочь можно только тем, кто готов эту помощь принять. Если ты начнешь будить крепко спящего, он станет обвинять в том, что ты мешаешь ему спать, будет отмахиваться и гнать тебя прочь. Когда же он выспится, то сам начнет пробуждаться, самостоятельно или ища помощи.
–Как ты все это видишь?
–Не знаю, просто вижу-чувствую. Как-то само собой получается. Часто предпринимаю попытки, чтобы не видеть.
–Мне вспомнился персонаж Шерлок Холмс, который, подобно твоему, видел все детали происходящего и называл это своим проклятием. Не смотря на эту его характеристику своего навыка, он здорово помогал людям. Ты, Макс, ведь тоже людям помогаешь. По-своему, но помогаешь.
–Хочу, чтобы люди были искренними, хотя бы немного более.
–И ты это делаешь, ты побуждаешь людей через свои произведения. Только, Макс, ты понимаешь, что для этого эти произведения должны быть.
–Знаю.
–Вот мы и подошли к кульминации.
–О чем ты?
–У меня для тебя предложение.
–Да неужели.
–Именно так. Ты рад?
–Может сначала озвучишь мне его? После чего я, с большой долей вероятности, от него откажусь, потом мы выпьем еще раз, и ты отвезешь меня домой.
–Не спеши с выводами, я еще ничего не сказал.
–Я весь внимание.
–Сценарий!
–Что?!
–Тебя предлагают написать сценарий.
–Сценарий чего?
–Сериала.
–О мой Бог. Очередное третьесортное говно, которое скормят потребителю на второсортном канале, только чтобы что-то показать и заработать денег. Ну уж нет, без меня.
–Да, по большей степени ты прав, но, Макс, ты совсем без денег сидишь, об этом ты подумал? На что ты будешь жить?
–Блять, извечная проблема потребителя – «на что я буду жить?». На улицу пойду!
–Вперед.
–Пошел ты.
–Хорошо, я тебя понял. Тогда создай что-нибудь, хоть что то, наконец.
–Мне нужен стимул, толчок, мотиватор, внешний положительный раздражитель, буст, мать его…или просто капля воображения.
–Будет тебе буст. Поехали.
–Куда?
–Увидишь. Познакомлю тебя кое с кем.
–Ладно, я готов.
Автомобиль, дорога, музыка из радио, ветер в лицо из открытого люка над головой. Мы зашли в просторный холл ресторана, и Миша направился к дальнему столику. Ресторан был полностью пуст, хотя время было рабочее и все официанты были в сборе. Подойдя ближе, я увидел сидящую за столиком, девушку и рядом с ней парня. Девушка была хорошо одета. На сколько я умею отличить качественные вещи, от дешевой подделки, она была одета очень хорошо и очень дорого. Парень, судя по всему, был ее охранником. Дурацкое выражение лица и глуповатая поза выдавали его целиком. Мы подошли, и Миша представил нас. Девушку звали Алена Варшевская, она была редактором известного журнала “Stars”, парня звали Вадим, он был, как я и предполагал, ее охранником и по совместительству помощником. Мы присели, Алена начала говорить.
–Максим, у меня к вам деловое предложение. Я хочу взять у вас интервью, как у одного из самых популярных авторов современности. Ваш предыдущий роман “Взломанные небеса” произвел настоящий фурор, словно ядерный взрыв, – восторженно проговорила она.
–«…одного из самых популярных авторов современности», – процитировал я, – надо же… первая встреча и сразу лесть. Узнаю шоу-бизнес. Кажется, я знаю, чем все это может закончится.
–О чем это вы?
–Мне 28 лет, о каком «самом популярном авторе современности» вы говорите? Перед реальными популярными авторами я просто сопливый пацан. Разыщите Пелевина или Глуховского, вот они реальные популярнейшие киты современной литературы.
Девушка немного сконфузилась, очевидно, не ожидая такого ответа.
–Максим, – продолжила она в своем репертуаре, – это возвысит вас еще больше, – произнесла она, – представьте, ваше имя на обложке известного журнала: “Максим Орловский – молодой успешный романист”.
–Хахах, серьезно?! И что, вот это вот все реально работает, на это покупаются?! Хотя чему тут удивляться? Люди в большинстве своем хотят славы и денег и как раз это вы им и предлагаете. Вероятно, и контракт сразу людям подсовываете, чтобы те подписали и уже окончательно были в ваших руках! Девяносто девять процентов уверен, что он лежит сейчас в вашей сумке. Ну что, я прав?
–Да, один или несколько экземпляров контракта всегда при мне, – ответила Алена с возникшей кислой миной на лице.
–Так и знал! Да еще и несколько экземпляров. А вы здорово в себя верите, дамочка!
–Максим, не совсем понимаю, о чем вы. Разговор идет о выгодном предложении: вы нам интервью, мы вам гонорар.
–Макс, – втиснулся в разговор Миша, приблизился и продолжил полушепотом, – прежде чем ты им ответишь, подумай о своем положении, тебе нужны деньги, у тебя сейчас с этим туго, а это предложение как нельзя кстати.
–Блять! – чуть ли не прокричал я. – Ладно!
–Вы согласны?
–О какой сумме идет речь?
–Алена протянула мне лист бумаги с написанной на нем цифрой.
–Хорошо, я обдумаю ваше предложение.
–Чудно, – лукаво промурчала она, словно потирая мысленно ладоши и какой-то личный интерес мелькнул в ее хитрых женских глазах. Увидев его, я насторожился.
– Сколько займет это интервью?
–От силы один день, – ответила Алена, – это будет видео интервью, мы хотим снять ваш дом и то, чем вы занимаетесь, чтобы лучше вас раскрыть для читателя.
–Предлагаете потратить на вас весь день? – проговорил я, – это уж слишком! Максимум несколько часов. Я подумаю, когда смогу выделить для вас эти часы и никакого дома. Встретимся на нейтральной территории, и я отвечу на ваши вопросы.
–Ну хорошо, только мы будем вынуждены пересмотреть условия соглашения.
–Как хотите.
–Чудно, – ответила она, – блеснув оскалом белоснежных зубов. По-видимому, это было любимое слово в ее лексиконе.
Алена с помощником направились на выход. Пронаблюдал, пока та выходила из зала, шагая походкой а ля «я важная сука, желай меня». Поверхностный глянец класса «люкс», блеск снаружи, заменяющий отсутствие подлинного света внутри. Ничего по-настоящему драгоценного, одна напыщенность, рожденная из богатства.
–Ну что, как тебе она? – спросил Миша.
–Не интересно, – ответил я.
–Ладно, позже обсудим это, а сейчас едем.
–Ты все-таки решил добить меня сегодня, да, Миша?
–Вечеринка, брат, она сама себя не станцует.
–Пожалуй, отвлечься мне не помешает, едем.
Мы сели в машину и тронули. Мишин знакомый всегда умел закатывать грандиозные вечеринки, молва о которых потом растекалась по всей округе. Пройдя внутрь, мы увидели фурор человеческих тел, двигающихся в такт музыке, что-то пьющих и улыбающихся. Прямо со входа нас встретил тот самый знакомый Миши, чья вечеринка была в разгаре.
–Приветствую, друзья, проходите, располагайтесь. Мой дом – ваш дом.
–Mi (https://ru.wiktionary.org/wiki/mi) casa (https://ru.wiktionary.org/wiki/casa) es (https://ru.wiktionary.org/wiki/ser) su (https://ru.wiktionary.org/wiki/su) casa (https://ru.wiktionary.org/wiki/casa), – произнес я.
–Что-что? – переспросил хозяин дома.
–Нет, ничего.
–«Мой дом – твой дом» с испанского, – ответил ему Миша.
–А, понятно, – ответил парень, почувствовав себя задетым. – Что ж, друзья, располагайтесь, развлекайтесь, выпивка, бассейн, все в вашем распоряжении. На верху есть много свободных комнат, если что, – улыбаясь, сказал он.
Мы подошли к бару.
–Что ты пьешь? – спросил меня Миша
–Не знаю, что-нибудь безалкогольное.
–Дружище, сделай что-нибудь безалкогольное, освежающее моему другу, – обратился Миша к бармену.
Вдруг я почувствовал всеми фибрами тела острый взгляд, словно лезвием ножа коснувшийся моей спины, будто грабитель в подворотне приставил лезвие к моему боку. Сладко-приторный запах ударил мне в нос. Он был мне знаком, но я не смог вспомнить откуда, насторожился. Обернулся и увидел перед собой Алену Варшевскаю, ту самую, что сегодня предлагала мне дать интервью. Неизменно подле нее стоял ее охранник-помощник.
–Ну, привет, – игриво сказала она.
–И тебе привет, – ответил я.
Что-то изменилось, – отметил для себя я, – она стала ласковей, но ласковость эта искусственная, включаемая тогда, когда дамам ее типа что-то нужно от человека и этим человеком в данный момент являлся я.
–Ты уже подумал над моим предложением?
–Как-то не выдалось минуты, – ответил я.
–С тобой хочет познакомиться еще один человек, пойдем со мной.
Не дожидаясь моего ответа, она взяла меня за руку и потянула за собой.
–Нет, с тобой я никуда не пойду.
–Нууу, не будь таким.
–Каким?
–Непослушным.
–Я вам ничего не должен, дамочка.
–Почему ты такой?
Я не стал задавать вопрос: «какой?», который она, очевидно, ждала от меня. Не стал его задавать потому, как вообще не хотел с ней говорить. Так и не услышав моего встречного вопроса и не увидев даже взгляда в свою сторону, немного задетая, с претензией в голосе, она спросила: -Ты совсем не любезный, не приветливый, почти грубый, хотя я про тебя наслышана много хорошего. Ты на меня обижен за что-то?
–Я тебя даже не знаю, на что мне быть обиженным? И, если уж быть совсем откровенным, узнавать тебя у меня желания нет совсем.
А вот и кульминация, – почти усмехнулся про себя я, – здравствуй настоящая Алена. Сморщенные злобой брови и гневный оскал, вперемешку с презрительно сдвинутым ртом – она явно не довольна. Пора ставить точку.
–И решение мое по поводу интервью – я отказываюсь.
Челюсть яростно стиснулась, выражение лица стало каменным. Она явно была в ярости.
–Постой, не двигайся, – злобно и с ядовитой язвительностью в голове произносила она, – дай я тебе твою корону поправлю.
