скачать книгу бесплатно
К нам подошли двое.
– Который? – спросил один из подошедших парней.
– Этот! – ответил второй и пнул меня по голове.
Меня поставили на ноги.
Передо мной стоял невысокий мужчина со светлыми волосами да плеч и с голубыми глазами. Он был крепкого телосложения, и рука его была перевязана.
– Ты убил моего друга! – сказал он.
– Друга?
– Эномай был моим другом!
– Я не знаю, кто это.
– Не ври! Эномая нельзя было не заметить! Он был один такой! Его знали все!
Меня подвели к телу, которое было накрыто красным плащом какого-то центуриона.
Светловолосый незнакомец откинул плащ и я увидел… карлика. Да-да. Тогда я понял, почему я с такой лёгкостью одолел убийцу своего приятеля.
– Тебя ждёт мучительная смерть! – сказал второй парень и ухмыльнулся.
Он был выше голубоглазого, и волосы его были чёрными, как смоль. Кожа его тоже была тёмной, а всё тело было украшено белыми татуировками.
– Но что будем делать с остальными, Крикс? – спросил длинноволосый блондин.
– Мочить!
– Может, кто-то из них захочет перейти к нам? У нас мало людей.
– Спартак, мы же договорились! Они не щадят наших парней! Ты сам знаешь, что они с ними делают!
– Знаю, но…
– Если ты их отпустишь, я уйду!
– Хорошо, Крикс. А этого распнём?
– Конечно! И вырвем сердце! Будет знать, как дудкой либертарианцев забивать!
– Какой дудкой?
– Рожком для сигналов. Им он убил Эномая!
– Он – дудь?
– Не знаю. Какая разница?
– Как какая? Ты же знаешь, что наш Евклид не умеет дудеть! К тому же его убили в этом бою! Если мы считаем себя армией, то нам нужны её атрибуты!
– Атрибуты, – передразнил Крикс.
– В современном бою сигнализация – основа тактики! Без неё мы как без рук!
– Ты хочешь оставить ему жизнь?
– Он нам нужен, Крикс!
– Но он сломал свою трубу о голову Эномая! Она потеряла свою геометрию! Как он будет дудеть?
– Отдадим ему Евклидову дудку.
– Ну, не знаю. Давай спросим твою жену!
Они послали какого-то парня за женщиной.
– Я с детства играю. Могу любые мелодии подбирать, – сказал я.
Спартак с Криксом посмотрели на меня, но промолчали.
Пришла красивая женщина в пурпурном платье и с аккуратной причёской. И хотя платье её было порвано в нескольких местах, и не стиралось неделю или две, она носила его с достоинством.
Женщина двигалась как аристократка и привлекала мужское внимание. Ноги её отличались длиной, хоть и не были самыми стройными в лагере повстанцев.
– Корнелия, мы тут с Криксом поспорили. Я говорю, что нам нужен дудь, а Крикс хочет вырвать у него сердце. Что думаешь ты?
Женщина посмотрела на меня.
– Дудь нужен, – сказала она.
– Но он убил Эномая! – возразил Крикс и показал на тело карлика.
– Малыш погиб?
– Он забил его рожком!
Корнелия подошла ко мне.
– Зачем так? Разве недостаточно вспороть живот? Или отрубить голову? Тебе нравится убивать с жестокостью?
Я не нашёлся с ответом.
– Дудь не нужен, Спартак! – сказала женщина и отвернулась от меня.
– Но Эномай убил моего друга, а тот хотел жениться на моей сестре! – крикнул я. – Которую я люблю больше жизни! И он тоже любил! А она любила его! Видят боги, это была лучшая пара на долбаном полуострове! Но теперь его больше нет! И сестра наложит на себя руки! Ты права, красивая женщина, – мне незачем больше жить!
Корнелия снова повернулась ко мне.
– Пускай дудит! – сказала она.
03
Крикс победил в споре о пленных – им перерезали горла, но лишь после того, как они побросали погибших в битве в канаву.
Старина Гур с таким усердием ползал на коленях и умолял пощадить его, что даже добрый Крикс простил его и отправил точить трофейные мечи и копья – он посчитал их тупыми и непригодными для борьбы за свободу.
Вся наша небольшая армия вышла к морю, захватила Геркуланум и осталась в нём на постое.
В тот же вечер воины решили отметить свой успех, и на главной площади накрыли огромный стол. Людей было такое количество, что мест не хватало, и многие стояли.
Вино текло рекой, а жареным фазанам не было счёта.
Все рабы Геркуланума присоединились к либертарианцам, чем и порадовали Спартака. Он даже решил сказать речь.
– Друзья! Я рад, что наши ряды пополняются, а наша армия крепнет! Сенат мечтает задушить наше движение и присылает к нам таких, как Клавдий Габр. Я бы с удовольствием показал вам его голову, но он сбежал! Бросил своих солдат и позорно бежал! Пока у Рима будут такие полководцы, у нас развязаны руки! Наша цель – Рим! Мы покончим со всесильными пан-италийскими корпорациями и огромными налогами! Мы дадим свободу всем, кто готов работать на благо народа! Мы уничтожим рабство и дадим гражданство и землю всем, кто пожелает её обрабатывать!
Люди аплодировали Спартаку и поддерживали его речь одобрительными криками.
Когда веселье было в разгаре, я подошёл к Спартаку – он сидел за столом со своей женой Корнелией.
– Спартак! Я хочу спросить тебя!
– Как зовут тебя, добрый дудь?
– Зови меня Марцеллусом!
– Что за вопрос, Марцеллус?
– А правда, что ты – беглый раб и гладиатор?
– Кто сказал тебе?
– Так… в народе говорят.
– Вот тебе, Корнелия, сенатская пропаганда в действии!
Спартак ударил кулаком по столу.
– А не говорят ли в твоём народе, что я пожираю синих детей и не брезгую варварским серебром?
– Такого я не слышал, – сказал я.
– Спартак из очень знатного рода, он потомок самого Ромула, – сказала Корнелия. – Но корпорации, которыми владеют сенаторы, разорили его отца, и уважаемый род обнищал.
– И я решил посвятить себя борьбе с угнетателями! Всё просто, Марцеллус. Я уверен, что республику можно сохранить, а экономику сделать прогрессивной, только если уничтожить олигархов и освободить человека труда!
Мы выпили за сильную республику и добрый народ Рима. А потом выпили ещё, и ещё.
Проснулся я утром, в окружении каких-то бедных женщин в богатом доме.
Я встал, удивился повязке на одной из рук Марцеллуса, оделся и вышел на улицу.
Там я встретил Спартака – он прогуливался по городу и давал указания своим солдатам. Но все его указания сводились к тому, чтобы запретить убивать жителей и прекратить насилие над местной знатью.
– А! Марцеллус! Приветствую тебя! Твоя клятва кровью произвела вчера на всех впечатление!
Он показал на мою перевязанную руку.
Оказалось, что я поклялся своей кровью, а может, заодно и чужой, быть со Спартаком и его либертарианцами до конца.
В тот же день Спартак дал мне задание разработать систему звуковых сигналов для его армии.
Я сделал это за пол-дня, а вечер провёл на пляже.
Кроме разноязычных солдат, которые набирались из рабского интернационала, в армии Спартака были и жёны, и дети бунтовщиков, которых нужно было всё время таскать за собой, чтобы враги не отомстили семьям либертарианцев.
Кроме рабов, в нашу армию приходили крестьяне и ремесленники из соседних деревень и городов.
Я, как самый грамотный из всех, не считая, конечно, самого Спартака и его жены, стал вести учёт не только личного состава, но и казны, и фуража, и нехитрого вооружения. Тогда за мной и закрепилось прозвище Писец, которое со временем стало моим когноменом.
Писание стилусом на воске мне в скорости наскучило.
В одном из богатых домов я нашёл папирус, взял перо фазана и выпросил бычьей крови у одного доброго фермера. С того дня я вёл свои записи кровью на папирусе. Спартаку такой стиль пришёлся по душе.
– С кровью у тебя проблем не будет – в нашем деле без неё никак! Да и папируса у богачей скопилось, наверняка, немало, – сказал он. – Говорят, что самые богатые ходят с ним в сортир! Зажрались, собаки!
04
Одним душным вечером Спартак решил собрать военный совет, чтобы спланировать дальнейшие действия повстанческой армии.
Меня тоже пригласили, потому что Спартак питал ко мне симпатию, и я пользовался его доверием.
Кроме меня, присутствовали ещё пара-тройка командиров, но их имён я не запомнил.
Ну и Корнелия, конечно, тоже сидела рядом со своим супругом. Её пурпурное платье отстирали и зашили – она выглядела как королева.
Всем налили вина, а перед нами плясали полуголые танцовщицы под музыку какого-то старичка со струнным, но незнакомым мне инструментом.
– Я собрал вас здесь, друзья мои, чтобы сообщить добрую весть – против нас выслана ещё одна армия, – сказал Спартак.
– А что же в ней доброго? – спросил Крикс.
– А то, что мы её уничтожим, и наша слава разлетится по миру! Будем считать это нашей рекламной кампанией! Я всё просчитал: мы сможем увеличить армию в два, а то и в три раза!
– Спартак, я тебя уважаю, но иногда ты меня удивляешь своей чрезмерной самоуверенностью, – сказал Крикс.
