Читать книгу Пылающие хроники. Ледомор (Оксана Абрамкина) онлайн бесплатно на Bookz (2-ая страница книги)
bannerbanner
Пылающие хроники. Ледомор
Пылающие хроники. Ледомор
Оценить:

4

Полная версия:

Пылающие хроники. Ледомор

Я обожала это место, здесь я чувствовала себя такой свободной. Здесь Ледоступы могли сражаться на равных условиях, чтобы стать лучшими в своей профессии. И я хотела стать лучшей из лучших, частью общей сплочённой команды.

Хоть я и пришла сюда довольно рано, Браун уже тренировался с парочкой бойцов. Я узнала Хаскара, стоящего у столов для Оборонителей. Он единственный среди присутствовавших был старше Брауна и уже не раз сражался с юкконами. Суровый мужчина с крепкими плечами, массивной челюстью и лысой головой мне нравился. Пускай он бы нещадно и меня гонял по этой площадке, но, в отличие от Брауна, он был справедлив. И не пытался постоянно меня подколоть, напомнить, что мне здесь нет места.

Я начала с разминки. Пробежала полосу препятствий. За это время подтянулись другие Ледоступы, среди которых далеко не каждый желал стать Оборонителем. Были здесь и те, кого заставили обучаться родители или кто пришёл сюда от безысходности. Например, Вейна Норд – тощая девчонка на год младше меня с коротко остриженными белоснежными волосами и слегка затравленным взглядом. Она была единственным ребёнком в семье и никогда не мечтала о судьбе Оборонителя. Но пару лет назад Ледомор пережил страшную атаку юкконов: монстры успели сровнять со льдом несколько домов прежде, чем их смогли остановить Оборонители. Один из разрушенных домов принадлежал семье Вейны, и её родителям не посчастливилось в тот день находиться внутри его. Теперь Вейна посещает занятия, постоянно повторяет, что не хочет становиться Оборонителем, но желает научиться убивать кровожадных монстров.

Вейна так сосредоточенно занималась на главной площадке, что меня заметила не сразу. Но, заприметив, направилась в мою сторону. Я заметила на её правой скуле свежий кровоподтёк. Да уж, Браун не щадил никого, не забывая повторять, что юкконы не дадут нам минутку перевести дух и зализать раны.

– Опять явилась? – беззлобно спросила Вейна.

– Ты же знаешь, что я хочу стать Оборонителем, – сказала я, принимая из рук торговки бутылку с водой. Из края Летосвета мы получаем разные растения, в том числе кемарис, из которого изготавливали замечательный напиток с цветочными нотками. Глотнув этот напиток, можно на секунду представить, что ты находишься в тёплом крае и вокруг тебя пестрят яркие краски. Конечно, я смутно представляла, как выглядит Летосвет, но все же никто не мог мне запретить фантазировать.

Вейна не преминула парировать:

– И ты же знаешь, что не можешь им стать.

Она не насмехалась надо мной, просто не понимала, почему я добровольно хочу стать Оборонителем и встречаться лицом к лицу с юкконами. Её саму обуревала жажда мести, и только она ею двигала.

– Я искренне не понимаю, почему не могу совмещать? – вздохнула я. – Пускай у меня такое предназначение. – На этих словах я потрясла своим браслетом, и внутри его раздался тихий перезвон, будто кристаллы стукались друг о друга. – Но ведь отцу нужно посещать Снежного бога лишь при явлении Кристальной луны.

– А как же сбор подношения? – хмыкнула Вейна. Я задумалась. Да, отец иногда пропадал на несколько суток, уходя ловить рыбу и собирать разные вещи из других краёв, но ведь и это не занимало у него всё свободное время.

– Юкконы не дадут тебе времени на отдых! – раздался грозный рык Брауна с противоположного края площадки, и Вейна вздрогнула. Она лишь кивнула мне, освобождая меня от ответа на вопрос, и поспешила к Брауну, который без устали гонял будущих Оборонителей. Он никогда не выглядел уставшим. Этому его навыку можно было лишь позавидовать. Мне до его уровня ещё далеко, и я не хотела признаваться самой себе, что вряд ли когда-нибудь смогу стать в боях на спрингклингах столь же великолепной, как и он. И отнюдь не из-за того, что мне не хватит мастерства, сноровки, терпения и выносливости. А из-за моего предназначения.

Я приблизила руку с браслетом к самому лицу и вгляделась в него. С виду обычная безделушка на самом деле обладала простотой и необыкновенной элегантностью. Застывший лёд, из которого создали это украшение, прорывался сквозь поверхность браслета. Он как будто хранил магическую сущность самого Ледомора, притягивая взгляды и заставляя завидовать окружающих. Строгость и простота его формы – две переплетающиеся линии символизировали искусство связи волшебных сил, скрытых в браслете. Каждый, кто удостоверялся в уникальной красоте браслета, не мог устоять перед его магнетическим очарованием и не переставал дивиться его загадочности и изысканности.

Браун готов был разглядывать браслет часами, если бы я ему позволила. Он помешан на всех историях о Снежном боге, хоть и большинство из них всего лишь выдумки. Разве может один Ледоступ править нашей страной столько столетий? Может, на самом деле там, в Обители Снежного бога, живут его потомки? Это было неведомо даже моему отцу. Но тем не менее Снежный бог оставался нашим правителем, хоть и никогда к нам не являлся. Он мог управлять нами на расстоянии, что и доказывал не раз. И это сводилось не только к поддержанию ледяной защиты вдоль лавовой реки. Бывали случаи, когда он вмешивался в дела народа. Хоть и не напрямую. Например, я помню, как одного старика обвинили в краже рыбы. Мыслящие собирались его казнить, когда буквально из-подо льда вырвалась ледяная стена, огородившая всех от старика. И таких знамений было предостаточно, все они записаны в «Книгу тысячи явлений», из неё мы и черпали знания веками. Хотя вся информация из книги поступала к простым Ледоступам через Мыслящих. Нам не разрешено было даже касаться этой древней книги.

Лёд на моей руке был практически прозрачным, и я погрузилась в воспоминания. Моя матушка всегда грезила другими краями. Это я знала со слов отца. И она решила отправиться в Цветокрай, а оттуда – в другие края, как только мне исполнилось два года. Отец долго отговаривал её от этой затеи, ведь Ледоступы не рисковали, а кто и отправлялся во врата Древа Сефирот, уже не возвращался. Кто-то полагал, что они сгинули в чужеродных краях, ведь мы не приспособлены к их климату, но есть и те, кто верил – там они нашли для себя то, что не захотели отпускать. Ведь Фрейя же смогла провести у нас четыре месяца и выжить, так почему другие не могли? Вот и матушка придерживалась мнения второй половины нашего населения.

Гифф, не в силах противиться, попросил любимую об одном – вернуться обратно к семье. И она пообещала, что сделает для этого всё возможное. Но на следующий день после её отправления в Цветокрай на моей руке появился этот браслет. Обычно он доставался старшему сыну, Гифф понял – Клементина, моя матушка, не вернётся. С чего бы иначе появиться этому браслету на моей руке? Я останусь единственным ребёнком в семье Эвенвудов.

Кто-то мечтал о благословении Снежного бога в виде этого браслета. Для меня же он стал подобен оковам.

Я не переставала гадать, что же случилось с матушкой в чужих краях. Я верила отцу – она любила нас! И если пообещала, она бы приложила все силы, чтобы вернуться. Не значило ли это, что случилось что-то ужасное? Или наоборот? Неужели ей удалось отыскать в чужом крае что-то настолько прекрасное, что она даже не захотела послать нам весточку? Могло ли ей там понравиться настолько, что она позабыла о собственном муже и маленькой дочери?

Мы пытались узнавать у солнцелюбов, листопадников и цветущих хоть какую-то информацию. Ведь бледная женщина с голубыми глазами и белоснежными волосами не осталась бы незамеченной ни в одном из краёв. Но все лишь качали головами и не хотели с нами много разговаривать. Они преследовали одну цель – поскорее совершить обмен и вернуться в родные земли, позабыв про этот дикий холод, пронизывающий их не приспособленные к нашему краю тела.

Отец иногда говорил, что я похожа на мать. Не только внешностью, но и своим нравом. Ведь мне тоже было интересно узнать, что там, по ту сторону лавовой реки. Но в отличие от матушки, я не собиралась бросать отца. Да, я мечтала стать Оборонителем, но для этого мне не надо покидать Ледомор.

И всё же я не теряла надежды, что когда-нибудь увижу матушку или хотя бы узнаю о её судьбе. И в глубине души я понимала – это ещё одна несбыточная мечта, подобная мечте о криолитовой броне и битвах с юкконами.


Глава 4

По пути домой я решила свернуть с Холодной улицы и пройти вдоль рынка. И не прогадала – выставленные вдоль улицы столы ломились от всякой всячины, которая радовала глаз яркими красками. Ведь у нас в Ледоморе всё окрашено в белоснежные тона, а после открытия аллеи в Древе Сефирот торговцам удалось разжиться диковинными фруктами, мясом, тканью и всевозможными скляночками.

– Скади, не желаешь прикупить яблок? – донёсся до меня голос одной из торговок. Конечно, все они знали моё имя… и моё предназначение. Не имело смысла скрывать от их глаз браслет на руке.

Я покачала головой и поспешила вперёд. Яблоки я любила, хоть мне и доводилось их пробовать лишь пару раз. Эти сочные красные плоды нам поставляли цветущие. Но я не хотела тратить свой лимит на фрукты. У Ледоступов сложилось ошибочное мнение, что у семьи Эвенвудов больше привилегий в лимитах. На самом деле мы с отцом экономили, как и все.

Я сразу направилась к лоткам с мясом из Осенрада. Старая торговка по имени Земрен кивнула мне и спросила:

– Что ты желаешь, Скади?

Я осмотрела ассортимент и указала на небольшую тушку с красноватым оперением.

– Хороший выбор, цыплят осталось всего ничего, – сказала Земрен, протягивая мне тушку. Подумав, я взяла ещё одну. Я помнила, что из этих птиц получается очень наваристый бульон, и хотела порадовать отца. Возможно, так он быстрее встанет на ноги. До меня донёсся голос торговки: – Что-нибудь ещё?

Я покачала головой. Система жизни в ледяном царстве строго регулировалась. Из Осенрада к нам поступали специальные приборы. Их край славился великими научными и технологическими достижениями. Все обитатели ледяного царства должны пройти особую регистрацию при рождении, чтобы их данные внесли в эти приборы. Ими заведовали Мыслящие.

Они принимали решения, кому и сколько ресурсов выделять, основываясь на информации из приборов. Я всегда считала, что у Мыслящих больше возможностей и власти, чем у простых Ледоступов. Они принимали важные решения, определяли законы и нормы жизни, их слово – закон.

Жители ледяного края жили в постоянном страхе: их могли исключить из системы или понизить рейтинг. Те, кто не приносил пользы Ледомору или нарушал правила, могли лишиться лимита и быть изгнанными из края.

Мыслящие не переставали повторять, что такая система жизни существовала, чтобы обеспечить эффективное функционирование края и удовлетворить потребности населения. Я же в этом видела жёсткую иерархию и ограничение свободы.

Каждые полгода Мыслящие устраивали перепись населения. Они уверяли, что избраны на эти должности самим Снежным богом, но я сильно в этом сомневалась, раз его не видел даже мой отец.

С двумя тушками цыплят я поспешила с рынка, чтобы не поддаться соблазну и не купить ничего лишнего. Нужно выделить часть лимита на энергию для нашего дома. Вещество из плодов Древа Сефирот считалось в Ледоморе самым ценным.

Уже на выходе с рынка я увидела возбуждённую толпу Ледоступов. Они громко перешёптывались и что-то рассматривали. Я не стала подходить ближе. И так знала – вернулись Звероловы с охоты. И явно не с пустыми руками, раз здесь собралась такая толпа. До меня донёсся утробный рык. Наверное, лишь я расслышала в нём страх, а не угрозу нам. Ещё бы – ледяных медвежат Звероловы специально похищали у их матерей в юном возрасте, иначе они не поддавались дрессировке. У животных была белоснежная шкурка с мягким ворсом, но уже через полгода шерсть превратится в тонкие ледяные иголки, которые станут для зверей надёжной бронёй. Этих медведей дрессировали в специальном центре, после чего они должны были помогать Оборонителям в битвах с юкконами.

Звероловы охотились и на снежных кабанов, только в наших краях их становилось всё меньше и меньше, поэтому их мясо на столах – большая редкость. Естественно, не могло быть и речи о том, чтобы передавать кабанье мясо в другие края.

А в хладных водах у нас водились ледозмеи, к которым лучше не соваться. Они не были опасными, как юкконы, и только из-за того, что не нападали на нас, рыбы им хватало для пропитания. Но всё равно я часто слышала, что какой-нибудь очередной бедолага сгинул в хладных водах. В такие моменты я сильно переживала за отца, который тоже добывал рыбу там.

Уже дома я увидела отца на нашей кухоньке. В углу был небольшой люк, ведущий в погреб, где мы хранили продукты. Мыслящие предлагали нашей семье дом побольше, но отец отказался. Он не хотел покидать эти стены, пока не вернётся его жена.

Отец сидел за столом и на первый взгляд выглядел неплохо.

– Как ты себя чувствуешь? – начала я, кладя тушки цыплят на стол.

– Всё хорошо, – улыбнулся мне отец, и я достала котелок из шкафа. Снова бросила обеспокоенный взгляд на отца, отмечая незаметные на первый взгляд дрожащие руки, уставший вид, хоть он и провёл дома весь день.

– Тебе нужно поправиться до явления Кристальной луны, – заметила я, растапливая в котелке кусок льда. Что бы мы делали без сока Древа Сефирот! Огонь развести в наших краях невозможно, но без него пришлось бы употреблять мясо сырым. Только Ледоступы жили без огня, в трёх остальных краях его было достаточно. Об этом нам рассказывали цветущие, солнцелюбы и листопадники. А я лишь удивлялась, как они не боятся контактировать с опасной стихией.

– Понимаю, – кивнул отец. Я заметила, что даже его голос звучал как-то тише. Всё-таки лучше ему не стало.

– Что будет, если ты не сможешь совершить подъём? – в лоб спросила я, развернувшись к отцу.

Отец заёрзал на табурете, не торопясь с ответом.

– Ничего ведь не случится, если один раз ты пропустишь подъём? – наседала я на него. – Все только и говорят, какой наш Снежный бог понимающий и мудрый. Вот и пусть покажет своё понимание по отношению к нам. Пусть войдёт в положение, ты приболел, так что…

– Пропустить подъём нельзя, – сказал отец. Видимо, он тщательно подбирал слова. Вода в котелке уже начала кипеть, но я не спешила отводить взгляд.

Собравшись с силами, отец сказал:

– Если мне не станет лучше, к цитадели пойдёшь ты.

Вот они, эти слова. Я и так понимала, что меня это ждёт, если отец не сможет выполнить свёе предназначение. Но мне нужно услышать это из его уст. Раньше я боялась поднимать эту тему, но что тянуть? Всё равно когда-нибудь время настанет. Не в это явление, так в следующее.

– Я даже не знаю, что в сундуке, – буркнула я и отправила тушку купленной птицы в котелок. Она там уместилась с трудом. Мне повезло приобрести такого откормленного цыплёнка.

– А ты и не должна знать, – сухо произнёс отец.

– А ты? Ты знаешь? – спросила я. – О чём это я! Конечно, знаешь! Ты же и собираешь подношение для Снежного бога!

Отец отвёл от меня взгляд, не желая отвечать на вопрос, как и обычно, когда я спрашивала. Неужели он доставлял нашему покровителю обычную рыбу и кабанье мясо? Всего-то? Тогда зачем делать из этого тайну?

– Ладно, – махнула я рукой. – Бульон из цыплёнка быстро поставит тебя на ноги. Тебе не впервой болеть.

И это правда. В последнее время отец часто хворал. Но его мышечная слабость обычно быстро проходила, так что и сейчас не было повода для беспокойств. До явления Кристальной луны ещё шесть дней, я сделаю всё, что от меня зависит, чтобы отец смог совершить этот подъём к цитадели.


Глава 5

Два дня ничего не менялось: самочувствие отца оставалось прежним, и я про себя уже начинала злиться. Да, отец не виноват в своём недуге, но время шло – до явления Кристальной луны оставалось так мало! Я буквально считала часы до события, которого с нетерпением ждали почти все Ледоступы за исключением меня.

Встав утром с постели и выйдя из комнаты, я прислушалась. Отец ещё спал. И хорошо – вчера он долго не мог заснуть и сильно кашлял. Ему нужен отдых. Сон – лучшее лекарство.

Ледоступами так назывались неспроста – мы без труда могли перемещаться по льду босиком, не испытывая никакого дискомфорта. Но обувь у нас тоже была – шипоты, оснащённые шипами, чтобы не скользить. В основном их носили Оборонители и Звероловы, чтобы в ответственный момент ступни их не подвели.

Я обула свои потрёпанные шипоты и вышла на улицу. Направилась к виднеющемуся вдали шпилю цитадели Снежного бога. Мне нужно побыть одной и подумать – только там я могла это сделать.

Но на пересечении улицы Застывшего льда и Морозника я увидела небольшую толпу, во главе которой стоял Браун в своей неизменной броне и шипотах. Он внимательно слушал Пекки – женщину средних лет в свободном лёгком платье и с собранными в пучок белыми волосами. Она, очень худая, выглядела измождённой. Пекки одна растила дочку, и, как мне известно, её лимит очень мал.

По её бледным щекам текли слёзы, и она активно жестикулировала.

Я приблизилась и услышала, что она говорит:

– Она ушла за Перелом и не вернулась…

Переломом у нас называли Переломную черту, за которую запрещено заходить – там начиналась опасная территория, слишком близко граничившая с лавовой рекой. Там постоянно случались оползни, образовывались бурлящие реки. Она как раз и начиналась за скалами Снежного бога.

– Наина? – спросила я, невежливо прервав женщину. Она повернула ко мне заплаканное лицо и закивала. – Но зачем?

Я взглянула на Брауна, который всем видом показывал, как он недоволен, что я вмешалась в их разговор.

– У них спроси, – зло выплюнула Пекки, указав на кучку детей позади Брауна. Они топтались на месте и виновато смотрели на лёд под ногами.

– Кто дальше! – хором выдохнули мы с Брауном. Ох уж эти детские забавы! Одна из них – глупая игра «Кто дальше». И не только глупая, но и опасная. Она заключалась в том, чтобы отправиться за Перелом и отойти от Ледомора как можно дальше. Так дети определяли, кто из них самый храбрый.

Переломная черта опасна не только из-за близости к лавовой реке: неподалёку жили Ледоступы, которых Мыслящие посчитали бесполезными для общества и лишили их лимита на жизнь. Их называли Пропащими, и они представляли угрозу для нас. Им нечего было терять, и они могли напасть и убить ради лёгкой наживы. Да и юкконы могли быть там где-то поблизости.

– Глупцы, – рявкнул Браун на детей, и те притихли. – Что случилось с Наиной?

– Мы не знаем, – осмелился произнести один мальчик, имени которого я не помнила. – Лёд… кусок откололся… она стояла на нём и стала отдаляться… мы сразу позвали на помощь.

– Спасите её! – взмолилась Пекки. – Браун! Можете забрать мой годовой лимит, только верните её. Я всё отдам, помогите!

И я понимала, что женщина сейчас говорит серьёзно – в таком отчаянии она была, что готова отдать последнее за спасение дочери.

– Сделаю всё возможное, – буркнул Браун и себе под нос пробормотал: – Будто мне моих забот мало.

Он отошёл от любопытной толпы и дунул в небольшой свисток в виде загнутой раковины, который висел на его шее. Ледоступы в страхе попятились от него, только я осталась стоять рядом.

Минута, и я услышала, что к нам приближается что-то огромное. А вскоре я и увидела его – Боливара – личного ледяного медведя Брауна. Этот натренированный зверь огромен – с меня ростом. А стоило ему встать на задние лапы, он становился выше хозяина. Его льдистая шерсть сверкала в дневном свете. Умные глаза смотрели на Брауна, ожидая приказаний: они могли общаться друг с другом без слов.

Видя, что Браун собирается взобраться на спину зверя, я схватила его за руку и произнесла:

– Возьми меня с собой!

– За Переломом опасно, сколько повторять, Скади? – рявкнул Браун, скинув мою руку.

– Я помогу! Вдвоём мы быстрее отыщем Наину, ведь территория за скалами огромная.

– Мы и так будем искать её вдвоём, – сказал Браун, указав на Боливара. У медведей отменный нюх, так что можно предположить, что животное первым найдёт следы Наины за Переломом.

Браун отодвинул меня с пути, будто назойливую букашку, и легко запрыгнул на спину медведя. К его броне по бокам крепились два спрингклинга. Хаскар немногих обучал одновременному владению двумя спрингклингами. И такой чести удосужился именно Браун, что меня дико бесило. Я была не против завладеть вторым спрингклингом, пускай даже не из криолита.

– Заносчивый придурок, – пробормотала я, зная, что парень меня не услышит – Боливар умчался с такой скоростью, что уже через полминуты ничто не напоминало о его недавнем присутствии здесь. Только шум ветра сейчас свистел в ушах Брауна.

– Он же найдёт мою девочку? – со слезами обратилась ко мне Пекки. Её взгляд был полон надежды.

– Конечно, он же лучший в своём деле, – заметила я, произнеся это сквозь стиснутые зубы. После чего перевела взгляд на группу детишек, которые всё ещё жались друг к другу: – Ну что? С вами у нас будет отдельный разговор. Точнее, с вашими родителями. Давайте ведите меня к ним!

Я предпочла провести разъяснительную беседу с родителями этих хулиганов, чем успокаивать весь день плачущую Пекки. Плохо же они воспитали своих чад, раз не объяснили, что Перелом таит в себе так много опасностей!

Хоть я и сказала Пекки, что Браун справится с задачей, но не была до конца в этом уверена. Девочку на отколовшейся льдине могло отнести слишком близко к лавовой реке… К сожалению, такое уже случалось. Хорошо, меня в детстве это безумие не коснулось. Дети не звали меня с собой играть в «Кто дальше!», они полагали, что Снежный бог наблюдает за всем в Ледоморе через наши браслеты – мой и отца. Я считала это глупостью, но всё же среди Ледоступов было много тех, кто верил в сказку. Поэтому они предпочитали нарушать правила не в моём присутствии, возможно, это и к лучшему.

Я кинула взгляд на свой браслет и пробормотала:

– Наблюдаешь за нами? Как же, иначе с чего бы ты допускал такое безобразие в своём крае?

Отец бы сейчас ужаснулся и назвал меня богохульницей, но я не верила в сильное влияние Снежного бога. Может, это и не он возводил новые скалы, отделяющие нас от лавовой реки. Может, это природа оберегала нас. Кто знает, может, это естественно для наших краёв, а всё остальное – выдумки Ледоступов.

Вздохнув, я поспешила за перепуганными детьми. Вот же сорванцы! Выговор от родителей пугал их больше, чем участь погибнуть в лавовой реке. И, конечно, никто из них сейчас не переживал за маленькую Наину. Они лишены всякого чувства самосохранения. Настоящие безумцы. Не хотелось признавать, но именно из таких безумных получались лучшие Оборонители.


Глава 6

Холодный криолит в моём кинжале сверкнул в лунном свете. До рассвета ещё далеко. Браун стоял спиной ко мне, его спрингклинги висели по бокам на поясе брони. Он казался расслабленным и будто не замечал моего приближения. Но я уже хорошо успела выучить его повадки – подкрасться незамеченной не удастся.

Но я всё равно чувствовала уверенность. Я быстро преодолела расстояние, разделявшее нас, и нанесла режущий удар своим прозрачным оружием. Точнее, попыталась нанести.

Браун быстро развернулся ко мне, и я даже не успела заметить, когда он успел оголить свой спрингклинг. Его кинжал отразил мой удар с лёгкостью, как всегда. Второе оружие он доставать не стал, жалея меня с одним спрингклингом. Я скривилась от досады.

Он усмехнулся и резко атаковал. Его движения были уверенными и точными. Но и я сдаваться так легко не собиралась – я умело уклонялась от его нападений и отвечала ударами своего клинка.

Наша битва продолжалась минут десять, но никто из нас не чувствовал усталости. Глаза Брауна полны решимости, а я старалась сохранить свою настойчивость.

Наконец внезапный манёвр мужчины позволил ему одержать верх. Он резко ударил меня, и я рухнула на лёд, мой спрингклинг отлетел в сторону. Браун направил свой раскрытый клинок прямо к моему горлу.

Тревожный свет жемчужной луны отбрасывал тени на нас. Бой закончился победой Брауна. Он стоял и смотрел на меня с высокомерием и триумфом, в то время как я, подобно поверженному зверю, лежала под его ногами.

– Ты надеялась на другой исход? – спросил Браун с насмешкой и протянул мне раскрытую ладонь. Но я быстро вскочила на ноги без его помощи, стараясь на него не смотреть.

– Твоя броня добавляет тебе манёвренности, это нечестно, – буркнула я.

– Ты же знаешь, что не в этом дело, – хмыкнул Браун. Я знала, но признавать его правоту не собиралась.

bannerbanner