УПС. Приручить дракона

Умные светлые, то ли серые, то ли голубые глаза, достаточно крупный нос и красивые, но неестественно большие и пухлые для мужчины губы. Вместе с тем он выглядел невероятно мужественно. Или это выразительно выгнутые брови и внимательный взгляд делали его лицо таким суровым? А может, оружие, висящее на поясе?

Не меньшее удивление вызывала и его одежда. Длинный до пят плащ из тончайшей кожи был перевит множеством ремней с золотыми пряжками. На плечах металлические защитные пластины, а на предплечьях опять–таки ремни. Узкие штаны заправлены в высокие мягкие сапоги. Обилие коричневого и золота делали незнакомца похожим на экзотическое животное. Оборотень?

Я напрягла голову, чтобы вспомнить, что говорили о Бравендоре. Закрытое недружелюбное государство, где власть держали черные пантеры. Вполне похоже. Помня о статусе УПС, где в основном учатся королевские сынки, можно было предположить, что передо мной находился один из них.

Экзотический вид незнакомца не сразу позволил мне говорить. На его вопрос я покивала в знак согласия, не понимая, что только что подтвердила, что являюсь изгоем.

– Будем дружить, – сказал парень, садясь на скамью.

– Изгои должны держаться вместе? – с улыбкой спросила я. Мне нравилась его уверенность. Он даже не поинтересовался, захочу ли я дружить с ним.

– Двоих труднее сломать, чем одного.

– А почему вы решили, что я изгой?

– А кто? – он окинул взглядом столовую.

Я невольно последовала за его глазами и отметила, как на нас смотрит компания будущих жен. Мы словно были магнитом, готовым притянуть к себе пару десятков гвоздей. Они еще не прилипли, но уже почувствовали силу и развернулись головками в нужную сторону. У студенток факультета Бытовой магии появился повод посплетничать. Наседки, как их назвал декан, с нескрываемым интересом следили за нашим столом.

– Вы не пошли к ведьмам, хотя ваша одежда свидетельствует о принадлежности к их братии, – продолжил свои умозаключения бравендорец. – И по этому же признаку никак не относитесь к будущим женам. Будущие артефакторы обвешаны амулетами. Они будто хотят отгородиться ими от остальных. Показать, что сделаны из особого теста. На вас же нет ни одного амулета. Остальные факультеты не беру в расчет. Там нет женщин. И кто вы, если не изгой, раз не примкнули ни к одной из перечисленных компаний?

– А по каким признакам вы причислили себя к изгоям? – мне было интересно, как такой экземпляр – уверенный в себе на все сто, мог быть изгоем. Я ожидала, что он сошлется на свой необычный вид, но ошиблась.

– Я не изгой. Я – защитник. И терпеть не могу, когда обижают слабых.

– Думаете, наша дружба повысит мой статус в глазах остальных? – в моем голосе слышалась ирония.

– Во всяком случае, вызовет интерес. Я учусь на Боевом на четвертом курсе, и многим станет любопытно, что я нашел в молоденькой ведьме.

– И что же вы во мне нашли?

– Я вижу природную чистоту, – он взял меня за руку и погладил большим пальцем мои коротко обрезанные ногти. – Многие, несмотря на юность, ее уже утратили.

– Меня зовут Лана. Лана Светлячок. Приятно познакомиться, – я вывернула свою руку так, чтобы пожать ладонь чужестранца.

– Даже ваше имя сулит свет, – он улыбнулся, и я засмотрелась на его пухлые губы. – Меня зовут Бадрияр Бравен. И давай перейдем на «ты», если уж стали друзьями.

Не ожидая моего ответа, он принялся за еду. Если Бадрияр неторопливо, аккуратно. Я заметила, что костяшки его пальцев разбиты. Причем дрался он совсем недавно. Что уж говорить, Боевой факультет. Не удивлюсь, если его тело густо покрыто шрамами. Я слышала от охотников, окончивших УПС, какие страшные испытания ждут новичков на стрельбище университета. Именно рассказы об интересной жизни в университете подбили меня на учебу здесь.

Наставница сначала не соглашалась с моей мечтой, но настойчивость и скрупулезное откладывание денег, полученных за дополнительную работу, на учебу, сделали свое дело. Интересно, если бы я сейчас сидела в новом синем платье с жемчужной птичкой, Бадрияр подошел бы ко мне?

Скорее всего, нет. Посчитал бы за гордячку, которая не видит равных себе, поэтому одинока. Выходит, что благодаря вязанной кофте и юбке, сшитой наставницей, я обрела друга и защитника.

Я первая закончила есть, но подождала Бадрияра. Завершив трапезу, он подхватил и мой поднос, который было принято убирать вместе с грязной посудой.

– Понадобится помощь, зови, – сказал бравендорец, прощаясь со мной у выхода. – Не ищи меня в общежитии. Я снимаю номер над трактиром «Хромой рыцарь». Если придешь, спроси у хозяина. Он позовет. Обедаю обычно там же.

– А сегодня? – я оглянулась на столовую, где будущие жены, наконец, дали себе волю посплетничать. Они сбились в плотную кучку, словно пчелы, слетевшиеся на патоку и рвущиеся заполучить столь желанную сладкую каплю.

– Сегодня я заметил одинокую, но гордую девушку.

Я улыбнулась и, поблагодарив за компанию, отправилась в свое общежитие. Стоило немного привести себя в порядок перед вечерним свиданием.

Принцесса принимала ванну. Неспешно, напевая незамысловатый мотивчик. Наверняка собиралась нарядиться на свидание во все новое. Я тоже люблю так делать, но сегодня я вряд ли надену что–либо из своих покупок. Я помнила, что сказала хозяйка лавки про друга ее сына. Он будет в «Поросячьем пятаке». И возможно, если я не появлюсь в вещах, выбранных им, он меня не узнает. Я до сих пор краснела, стоило подумать, как я с ним обошлась.

Я постояла около двери, решая, постучаться сейчас и попросить Корри поторопиться или оставить затею до вечера. Выбор был сделан за меня. Судя по тому, что одна мелодия сменялась другой, а подруга не торопилась покинуть ванную комнату, ждала я напрасно. Я хотела ополоснуться и помыть голову, но поняла, что просто не успею высушить густую гриву.

Я не стала зря тратить время. Завалилась поверх покрывала и закрыла глаза. Вспомнилось, как перед расставанием наставница растопила баньку и сама вымыла меня. Волосы до сих пор пахли травяным отваром и блестели на солнце не хуже серебряка. Старые ведьмы умеют заговаривать воду, чтобы кожа была гладкой, локоны шелковистыми, а мысли чистыми.

Дорога до университета оказалась очень долгой. Из–за того, что горы находились на самом севере Федейры, пришлось пересечь родное королевство и большую часть Эндороля. Наставница позаботилась, чтобы меня сопроводили до столицы драконьего королевства. Один из старых приятелей ведьмы – заядлый охотник и наш постоянный клиент, как раз держал путь в Крессаж. Мы расстались у дверей постоялого двора.

Повертевшись с боку на бок и переходя от одного воспоминания к другому, я не заметила, как уснула. И приснился мне престранный сон: на поле с вытоптанной травой бились на мечах двое. Один – красавчик из лавки тетушки Шантай, второй – чернокожий оборотень из Бравендора. У обоих блестели от ярости глаза, а лица искажала судорога гнева.

– Она моя! – рычал Бадрияр, упираясь мечом в меч противника и не давая тому выйти тесного из захвата. С виска чернокожего сочился пот и, стекая по скуле, капал на ворот плаща. – Я стерегу ее с самого детства!

– Она предназначена мне! – парировал покрасневший от напряжения красавчик из лавки. – С богами нельзя спорить!

У меня свело зубы от противного визга металла, когда парни развели мечи, чтобы вновь сойтись в схватке.

– Лана, что с тобой? Лана, проснись!

Я открыла глаза. Меня трясла за плечо Корри. Уже одетая и высушившая волосы.

– А, что? – я еще чувствовала запах смятой травы.

– Ты плакала и скрипела зубами.

Мое лицо и вправду было мокро от слез. Я поднялась с кровати и, стукаясь спросонок о косяки, направилась в ванную комнату. В ней еще стоял влажный воздух после купания Корри. Я включила холодную воду и, набрав полные ладони, опустила в них лицо.

Ко мне и раньше приходили сны, в которых меня рвали в разные стороны. Хватали за руки и тянули. Я чувствовала, как лопалась от напряжения кожа, как выходили из собственного ложа суставы. Я кричала от боли, но ни один из тех, кто терзал меня, не уступал другому.

Мне никогда не удавалось рассмотреть их лиц. Только руки, но и те были затянуты в железные перчатки. И впервые с тех пор, как меня начали пугать ночные кошмары, я разглядела смертельных соперников.

Я понимала, что лица во сне появились только потому, что и один, и второй произвели на меня сильное впечатление наяву, но как же мне было страшно! Изменился рисунок сна – они уже не мучили меня, а бились друг с другом! И не было рядом наставницы, которая отпоила бы сбором горных трав, помогающим отогнать пугающие видения.

– Что это было? – Корри была встревожена. Она ждала у выхода из ванной. Подала мне полотенце, чтобы я вытерла лицо.

– Кошмар приснился. Такое со мной случается, – мне не хотелось рассказывать подробности.

– И тебя тоже мучают страшные сны? – принцесса вдруг обняла меня. От ее чистых волос приятно пахло. – У меня есть один, повторяющийся из раза в раз. Я сижу в железной бочке, которая катится вниз и все больше и больше набирает скорость. Я кричу, меня тошнит от крови. Она всюду. У меня на руках, на лице, из–за чего я почти ничего не вижу. Но самое страшное, я кричу не одна. Еще один голос. Женский. «Спаси ее! Спаси мою малышку, умоляю!» – просит он.

Корри замолчала, переживая рассказанное.

Глава 9

Я успокаивающе похлопала подругу по спине. Так в минуты печали и горьких слез делала моя наставница.

– Тебе знаком этот голос? – я посмотрела в лицо принцессы. Она плакала. Красные глаза, красный нос. – Может быть, это мольба твоей мамы, просящей богов спасти тебя? Дети часто болеют, иногда очень серьезно. По себе знаю. Вот ты и запомнила то, что услышала в бреду.

Корри покачала головой.

– Нет. У мамы голос более глубокий, даже можно сказать грубоватый, а тот чистый и высокий. Если во сне я закрываю ладонями уши, то слышу, как долго звенит эхо. «Спаси, спаси, спаси!» Но в одном ты права. Я в детстве очень сильно болела. Была на грани смерти. Даже пришлось провести ритуал, чтобы вернуть меня к жизни.

– Что за ритуал?

– Как однажды обмолвился отец, он вызвал ангела.

– Но они же в нашем мире под строгим запретом! – я отшатнулась от подруги.

– На что только не пойдут родители, чтобы спасти своих детей. Даже на преступление. Так оправдывает себя мой отец. Говорит, что он сам за все ответит, когда боги призовут его на небеса.

– Он тебя очень сильно любит, – я сжала руку Корри.

– Да, мне повезло, что у меня такие папа с мамой. А кто твои родители?

Я опустила глаза в пол.

– Я сирота. И совершенно не помню их. Меня воспитали ведьмы. Я мечтала учиться на факультете Темной магии, чтобы быть как наставница и ее подруги, но… Мне и здесь не повезло. У меня нет дара.

– Скажу тебе по секрету, – Корри притянула меня к себе, чтобы прошептать на ухо, – у меня тоже нет дара. Был до той страшной болезни и… исчез.

– Но как же ты так быстро высушила волосы? В ванной еще не сошел пар, а твоя голова совершенно сухая! Я даже на такое простейшее заклинание не способна. Дома мне помогала наставница.

– Бытовые амулеты. У меня они на все случаи жизни. Если тебе вдруг понадобятся, только скажи, – Корри уже улыбалась. Стерлись с лица грусть и слезы. – Для дорогой подруги мне ничего не жалко.

Мы вновь обнялись. Но в этот раз наши объятия не несли в себе печаль или желание утешить. Они походили на сестринские.

Надо же! Достаточно было поговорить начистоту и поделиться секретами, чтобы накапливающиеся претензии стали выглядеть незначительными. И мне это очень нравилось.

По комнатам мы разошлись вполне умиротворенные. Я даже радовалась, что меня тоже пригласили на свидание. Хоть немного развеемся.

Юбка, в которой я валялась на кровати, сильно измялась, поэтому пришлось вытащить другую – более строгую и более подходящую для вечернего свидания. А пока я переодевалась, в голову лезли разные мысли.

Например, о том, как быстро может поменяться собственное мнение. Еще в обед я подумывала переселиться подальше от Корри, видя в ней капризную девочку, а сейчас для меня не было человека дороже. Правильно говорят, тайны сближают.

Нам обеим не повезло – дар обошел нас стороной. И ведь какое интересное совпадение! Изначально он был у обеих, но по каким–то странным причинам исчез. У Корри ушел вместе с болезнью, а у меня… У меня его кто–то запер. Знать бы, кто я такая и из каких краев взялась, можно было бы понять, зачем кому–то понадобилось отбирать у маленького ребенка способность творить магию.

«Ой, а вдруг это была какая–то вредоносная магия? Может, повзрослев, я могла погубить весь мир?»

Я уже почти поверила, что родилась в семье злых колдунов, которых уничтожили, а их дитя – невинное пока, пожалели. Но чтобы я не пошла по проклятой стезе, мой дар запечатали. Фантазия так живо нарисовала картинку битвы Добра со Злом, что я уже готова была бежать к декану Джеромо и умолять его, чтобы он не ломал печать забвения, а оставил все как есть.

Я потрясла головой, отгоняя прочь страшные мысли. Я и черная магия? Что за бред! Я не раз думала о своем прошлом и всегда представляла себя потерянной или украденной девочкой, которую родители рано или поздно найдут.

Во всем виноват мой недавний сон. И слова, которые выкрикнул в лицо противнику Бадрияр: «Я стерегу ее с детства». А кого нужно стеречь, как не узника? Вот я и придумала себе, что являюсь черной колдуньей, за которой следят, чтобы вовремя уничтожить.

Я вгрызлась в ноготь большого пальца. А что если так и есть? Некие силы Добра следят за мной, чтобы не допустить пробуждения моей магии. А в таком свете появляется один волнительный вопрос: с кем это я сегодня познакомилась? С тем самым стражником или… И ведь Бадрияр сам предложил дружбу, я его ни о чем не просила.

Боги, как же все подозрительно!

Короче, сама нафантазировала, сама испугалась.

– Ты готова? – позвала меня Корри.

Когда я вышла из своей комнаты, она внимательно меня оглядела, но ничего не сказала. Из нового я надела только белую кофточку и в пару к ней синюю шерстяную юбку. В отличие от тех широких и длинных, что носят ведьмы, эта была в складку. Под воротник я повязала синий атласный бант и считала, что очень свежо выгляжу. Часть волос я собрала на затылке под новую заколку, а остальным позволила виться по спине вольно.

Заметив мое напряжение, подруга улыбнулась и протянула руку. У нас становилось привычкой ходить, держась за руки.

У входа в общежитие и по аллее, ведущей к главному зданию, прогуливались будущие жены. Мы прошли мимо них, как через строй. Если бы сплетницам было позволено, сейчас наши спины дымились бы от прожигающих взглядов.

– Что мы им сделали? – спросила принцесса, невольно ежась.

– Выбиваемся из строя. Не делимся сплетнями и сами с жадностью их не слушаем.

Я лукавила, поскольку понимала, почему на нас так странно смотрят. Корри еще не знала о моем совместном обеде с Бадрияром, а это тоже одна из сплетен, которую, я уверена, сейчас вовсю муссируют бытовички, попутно задевая и мою подругу.

– Я тебя умоляю! – принцесса закатила глаза. – Слушать об убийстве ведьмака? Или мыть косточки дикарке, посмевшей прибрать к рукам рыжего демона?

– А ты откуда знаешь, что его уже прибрали?

Корри виновато улыбнулась.

– Ну, пока ты обедала, я перекинулась парой слов с племянницей короля Эндороля. Ты знала, что принцесса драконов учится с нами на одном курсе? И это так здорово!

Я пожала плечами, не понимая, чему радуется Корри.

– Как? Ты не понимаешь? – она задрала свои тонкие бровки. – Я расстроилась, узнав, что две старшие сестры – Флория и Хеления, уже окончили УПС, а тут такая радость – поступила самая младшая – Черити. А это значит, что сын короля будет часто навещать свою кузину.

– И все же я не понимаю.

– Принц Ялдвиг – наследник огромного королевства. И он до сих пор не женат! У каждой из нас есть шанс приглянуться ему!

Глаза Корри блестели от восторга. Я не удержалась и напомнила ей, что она вроде бы сгорает от страсти к Джеромо.

– Это же приворот, – парировала она. – Пока он есть, я мучаюсь от любви к демону, а как снимут… Кто знает, что будет потом?

– Нет, ты все–таки невозможна. То готова целоваться с деканом, то строишь планы на завоевание сердца венценосного дракона.

Корри не нравилось слушать упреки, поэтому она поторопилась увести разговор в сторону.

– Кстати, племянницы короля тоже сиротки. Их мама погибла, когда они были совсем маленькими. И если ты увидишь, что на Новый год нашу бальную залу украшают розами, а не чем–то более подходящим зимнему времени, то знай – это дань памяти несчастной сестры короля. Ректор до сих пор грустит о ней.

– Как это мило и романтично, – я не стала расспрашивать, как погибла сестра короля, и так волновалась. Не хватало еще погрузиться в печальные думы о чьей–то ранней смерти.

Мы вышли за ворота УПС и направились в сторону знаменитого трактира. Когда мы ходили туда за моими чемоданами, я оставляла подругу в повозке, поэтому она не видела, что творится внутри. Я посмотрю на ее лицо, когда она поймет, где нам назначили свидание.

Я огляделась. Кривая улица кипела людским водоворотом. Слышались смех, возбужденные выкрики и даже пение нестройными голосами. До начала учебного года оставались считанные дни, и студенты словно сговорились провести их в безудержном гулянии.

По мере того, как мы приближались к «Поросячьему пятаку», я все больше нервничала. Хотя и прошло много времени с тех пор, как госпожа Шантай подсказала мне, что сына с другом можно встретить в «Пятаке», я переживала, что они до сих пор там. Но узнает ли он меня, если даже я столкнусь с ним нос к носу? Вполне возможно, что я для него всего лишь деревенская девчонка, которая не умеет красиво одеваться, а лица моего даже не запомнил.

Но что делать, если он вдруг обратится ко мне с вопросом? Продолжать корчить из себя недотрогу, ведь я ему ничем не обязана – оплатила одежду по полной? Или начать благодарить за помощь, признав тем, что я в ней нуждалась? И последнее, что меня волновало – не слишком ли я много думаю о себе? Кто я и кто он? У него один сюртук стоит дороже всего моего гардероба.

– Ты чего дергаешься?

Корри почувствовала мою лихорадку.

– Да так. Сцепилась сегодня с одним парнем, а он, говорят, в «Пятаке» обитает, – я скривила лицо.

– Когда только успела?

– Пока ты миловалась с Джордано.

– Ни на минуту нельзя тебя одну оставить, – подруга покачала головой. – В «Пятаке» одни прохиндеи. Я вообще намереваюсь увести наших парней оттуда.

– Как и тебя нельзя оставить одну, – я никогда не остаюсь в долгу. – Еще чуть и ты бы на колени Джеромо забралась. Я видела, каким взглядом ты его пожирала.

– Это магия. С ней я бессильна, – Корри печально вздохнула. – Я только представлю, как демон выглядит, когда разденется, все обмирает внутри. Гладкое тело, литые мышцы, длинные волосы, которые можно накручивать на палец. А взгляд такой, что я сама с удовольствием кинулась бы в пропасть под названием «Преступные желания». Жаль, что он отказывается назвать адрес, я бы постучалась в его дверь.

– Ты спрашивала адрес?!

– Конечно. Говорю же, магия приворота сильнее доводов разума. Сколько я еще буду так мучиться? Постель – верное дело. Переспали бы, и я бы сразу поняла, что чувствую на самом деле. Если продолжала бы любить, то кровать только в пользу, а если нет… Получила бы свободу. А Джеромо твердит одно – нельзя. Была бы я простой девчонкой, он еще подумал бы, а так… – снова последовал печальный вздох. – Боится, что мой папа оторвет ему голову. Так и говорит, я еще жить хочу.

– Был бы влюблен, ничего не боялся бы. И с папой обсудил бы и тебе руку–сердце предложил.

– А еще он уверен, что я вздыхаю по нему только из–за приворота. Найти бы того подлеца, что подсунул мне амулет, да потребовать снять любовную магию. Но мне кажется, я и без нее не прошла бы мимо Джеромо. Он такой видный. И так хорошо целуется…

Глава 10

Вспомнив наш с деканом поцелуй, я подтвердила кивком.

– Да, наш декан мужчина видный. И умный, раз понял, что во мне заперли магию. Интересно, докопается, почему заперли или нет?

– Странно, – Корри остановилась. – В детстве во мне тоже жила магия, но декан и словом об этом не обмолвился. Назвал меня прелестной пустышкой. Надо бы еще раз поцеловать его. Может, он просто не распробовал?

Я рассмеялась.

– Тебе бы только найти причину целоваться с демоном.

– Я заметила еще одну странность, – подруга потрогала свои губы, точно пыталась оживить в памяти разговор с деканом. – Джеромо сразу после поцелуя спросил меня, кто мои родители. А когда я ответила, удивленно переглянулся с Тутто. Рыжий демон произнес всего одно слово. «Анализатор». Но Джеромо покачал головой. «Это не наше дело». А я в этот момент была такой счастливой и влюбленной, что не придала значения их разговору.

– Анализатор? Это еще что такое?

– Не знаю, – пожала плечами Корри. – Но обязательно выясню. Мне кажется он поможет раскрыть тайну, почему во мне умерла магия.

– Ты поосторожнее с тайнами. Они имеют обыкновение приносить сюрпризы. Меньше знаешь, крепче спишь.

Боевики–первокурсники ждали нас на крыльце «Пятака». Тоже принарядились к свиданию. Волосы залили глянцем так, что они при порывах ветра топорщились словно павлиний хвост. Парни не уставали поправлять их ладонями. А потому были рады, что мы решили все–таки остаться в выбранном ими месте. Это Корри изменила мнение, увидев кого–то из знакомых в открытые двери трактира.

Боевики заранее заняли отдельный стол на четверых, поэтому нам не пришлось тесниться за общим – длинным с такими же длинными скамьями, где количество мест зависело от ширины седалища. Этот стол был самым шумным и веселым.

– На кого ты все время смотришь? – спросила я тихо, пока наши ухажеры пошли заказывать угощение и напитки.

Я и сама пыталась высмотреть, к кому проявила интерес Корри, но за общим столом было слишком много голов. Некоторые девушки даже сидели на коленях у парней и нисколько этого не стеснялись.

– Там принц Ялдвиг, – так же шепотом ответила она мне. – Я не уверена, так как видела его только на портретах, но комендантша говорила, что он здесь часто появляется. Вон тот темноволосый.

– Где? Который? – я вытянула шею, но обзор загородили боевики, явившиеся с дымящимися тарелками с мясом и большим запотевшим кувшином.

– Потом, – шепнула мне Корри. Не дожидаясь, когда разольют по глиняным чашкам, притянула к себе кувшин и сунула в него нос. – Что здесь? Вино? Нет, мальчики, вы ошиблись. Мы с Ланой вино не пьем. Нам бы компоту или воды.

От мяса с картошкой мы не отказались. Корри не обедала, а я никогда не упущу возможности набить живот. Закон горцев гласит, что от угощения отказываться нельзя. В горах голодным пропадешь. Неизвестно, когда удастся поесть в следующий раз.

Это правило однажды спасло, когда меня накрыло лавиной. Хорошо, что успела спрятаться за валуном. Пространства хватило, чтобы не задохнуться и не замерзнуть. Дождалась, когда меня нашел волк наставницы и привел помощь. Откопали.

Сначала мы с боевиками стеснялись друг друга, потом разошлись, стали вспоминать смешные случаи из детства – оно еще было живо в памяти, ведь каждого из нас впервые оторвало от отчего дома.

Один из парней оказался юным драконом, второй был из хубинцев – синекожий и беловолосый. Красивый, но красота его была непривычной. Как выяснилось, его кузен учился на пятом курсе Боевого факультета и являлся местной знаменитостью. Поживем, увидим.

Парни никак не выделяли нас, да и сами вели себя просто. Они не искали любовных приключений, а лишь хотели хорошо провести время. И это нам с Корри очень подходило. Ей хватило любовных страданий, а мне они вовсе не были нужны.

У нас уже болели щеки, так мы насмеялись, когда зал таверны взорвался хохотом. Сначала мы не поняли, почему так шумит и беснуется общий стол, а потом увидели, что в «Пятак» заявилась гадалка.

Черные кудри до пояса, цветастый платок на макушке, золотые серьги в ушах, глаза подведены на восточный манер, а губы и румянец горят алым. На груди связка бус и амулетов, на запястьях шумные браслеты – стоило гадалке задрать руку, как стоял такой звон, словно кто–то усердно перетряхивал ящик с вилками.

– А кому погадать, судьбу указать? – громко пропела она хрипловатым голосом. – Подадите медяк – узнаете на день вперед, не пожалеете серебрушку – расскажу, что случится за год, а золотой пожалуете – не совру, как долга будет ваша жизнь.

Словно в объяснение, откуда у женщины такой низкий голос, гадалка закурила трубку. Дым и так стоял под потолком – трактирщик без устали жарил мясо на вертеле, а тут еще прибавился терпкий запах табака.