Когнитивный диссонанс

Письма украм

Письмо № 1«…У вас дома «молчанье – золото», а у нас жгут коктейли Молотова, да, у нас в сердце кровь горячая, что ж вы нам за «родня» незрячая? А у нас всех глаза бесстрашные, без оружия мы опасные. Повзрослели и стали смелыми…»«Он просил не звонить, не писать……И помочь мне никто не может…Я его не хочу терять…»А.Д митрук. Хоть и бывший, но брат он, всё же.Мы в единой стране родились,Пили вместе и вместе трудились,Вместе радости, вместе печали,Вместе плакали и воевали,Комаров кормили на БАМе,И в Чернобыле, дыры латали.Были с вами мы сватьями, братьями,И душили друг друга объятьями.Что же вам нашептал-то, ваш Кучма?Поумнели вы вдруг, стали лучше,«Повзрослели и стали смелыми»И великими, и умелыми.Выбегаете вы, бесстрашные,И давай скакать, как безбашенные,Словно псы, на медведя натравленные(А глаза-то, шальные, затравленные).Псих опасен и без оружия,Ох, себе не наделал бы, хуже он.Мы стеснялись, глаза отворачивали,Но зачем вам, «родня незрячая»И зачем же, молчания золото вам,Коль в бутылке, смесь имени Молотова.Письмо № 2«…нам бы младшими, да не вашими. Вас так много, а, жаль, безликие. Вы огромные, мы – великие…»А.Д митрук. Радость прёт изо всех дыр, Как от поллитровки: Завезли бесплатный сыр В наши мышеловки.Вы, как снова на свет народились,Всё забыли и кинулись прочьИ на запад бежать устремились,Уж, как ждут-то вас там, день и ночь…С днём рожденья вас, бывшие братья,Скакуны на отцовских костях,Посылающие нас «по матери»,И не стыдно вам, при гостях.Укры с измальства, зрячи и ловки,Только я подсказать хотел:В шестерёнки да в мышеловкиОбнажённые части тел,Не совали б – опасное дело…Но, кто ж, слушает москалей,Вы кредиты нахапали смело,Ибо зорче вы, да и умней.Не боясь рассердить Укров орды,Чай, и сам я, сегодня сердит,Я спрошу, сделав глупую морду,А зачем он вам нужен, кредит?Аль, детишкам обновки накупите?Не смешите же, хоть вашу мать,На знакомые грабли наступите,Золотую удавку закупите,С ней теперь, суждено вам играть.А советники забугорные,То ли белые, то ли чёрные,Вам пролают привет по-английскиИ слиняют в буфет пить свой виски.Вы цветную тряпочку сгложите,А, под ней-то, гляди – крючок,Что сказать вы на это сможете:«Ой! Мы думали – червячок».МВФ вам не добрый дядя,Коль связался с ним, так не вой,Он вам сразу на шею сядетИ расплатитесь головой.Бог судья вам, в Европу рванувшие,В демократии утонувшие.Что ж вам дали за «Ридну Неньку»:Обещания лишь, да… печеньку…Ну и Кучма ещё похвалил:«Вы другие, совсем другие,Вы не лохи, как москалиВы горячие, вы лихие,Вы, конечно, и есть – соль Земли».Письмо № 3Говорил один, Укр – профессор,Этот… ну… академик, который,Он напомнил, что ради прогресса,С Дарданеллами и с Босфором,Укры древние и великие,Откопали Чёрное море,(Грунт со дна – то Кавказские горы).Москали, ещё сладко зевали,Укры – щит на Царьград прибивали,Трою, всю разобрали на доскиИ колосс завалили Родосский.Москали жили в цепи закованы,Ну, а Укры – дружили с законами,«Талионскими» да «Талергофскими»,Чисто Укрскими, не Московскими».Ведь, у Укров горячая кровь,И война для них, словно любовь,Без конфликтов им жить не пристало,Мир без них, всё равно, что без сала.А для драки причины всё те же:«Се мое»… и вот это – «мое же»!«Ну же, дай мне! Сказал же: МНЕ дай!!!Ты же, брат мне – вот всё и отдай»!И восхищались Бзежинский и Кучма:«О! Вы не русские, вы много лучше.И с вами вместе устроим мы… пир,Кто-то же, должен спасать этот мир.Миру так нужен наш новый порядок.«Шоу маст гоу…», вперёд, без оглядок!Мы установим порядок такой,Что Мир содрогнётся и скажет нам:«Ой!» —И отвечал главный Укр на парадеО не волнуйтесь, всё будет «в поряде».«Не беспокойтесь, сэр —всё будет в норме,Укры могучие в новенькой форме,Чрез все преграды пройдут,как сквозь лес,Что за красавцы! Прям – «Ваффен СС»!«Хайль»! же, ребятушки, право же,«Хайль»,«Хайль», пан Шушкевич и «Хайль»,«Нахтигаль»!«Укры – они же ребята горячие,И, коли, ненависть к брату проплачена,Братец, у них на дороге не стой,«Градом» шарахнут в тебя —свой, не свой.P.S. Ох, паны Укры! Поумерили б вы пыл то,право:«Летание без крыл – жестокая забава».P.P.S.А, когда наиграетесь в Укров,Образумитесь вдруг, хмурым утром,Приходите к нам, коль будем дома,То тарелку борща, уж нальём вам.На Руси есть закон, он не новый:Брат – всё ж, брат, даже если…(не очень).Но и мы ж, не умней, мы не лучше,дмитруки жить нас учат да кучмы,Ну а мы – как дураки, всё им верим,Отворяем им окна и двери.Мы, ведь, тоже: одни за Дзержинского,А другие, гляди, за Бзежинского…А виноваты мы все, мы подельникиТех, кто страну захотел рвать на части,Но вы не изменники, а мы не бездельникиМы все – товарищи по несчастию.Мы не желаем быть«задничной частью»…Ни у Европы, ни у Америки,И от того, демократы в истерике.Слышите, вой и проклятья в ПАСЕ:«Гой вы, славяне, сдурели, что ль, все!?Предали все европейские ценности!Это от дикости всё, да от лености.Вы не желаете быть толерантнымиЦивилизованными, элегантными»!«Как же мы жить теперь будем,Без задницы, так же нельзя,Мы придумаем санкции.Всех негодяев немедля проучим,Грозными санкциями прищучим…»Ну их совсем, проживут и без задницы, Или другую найдут, нам «без разницы».

Легенда про «восьмое марта»

День «Восьмое мартобря» —красный день календаря.Говорят, что эту дату выбралисовсем не зря.Почему же так решили?Клара с Розой, говорят:«Бабы подвиг совершилимного лет тому назад».Кто такая Клара Цеткин,не могу сказать вам, детки, Клара Цеткин – феминистка,я её не знаю близко (не имел несчастья знать),но могу вам рассказать: есть у нас в подъезде Клава,скандалистка и отрава,муж, как выпьет, так страдает,душу настежь открывает:«Клава – женщина упрямая,своенравная при том, не хозяйка, и не мама, и ещё,скажу вам прямо: «Клава в дом – там всё вверх дном». И ещё хочу сказать: «Ежели такая матьбудет у твоих детей, ты скорее, без затей, удирай из дома;если у тебя «семья», от которой нет житья, лучше сразу в омут. Там хоть, полежать в тишидля спокойствия души, сможешь без нотации. Дома, ж, книжку почитать, посидетьв прострации, даже нечего мечтать – слушайдекларации:«По каким таким причинам,всё хорошее – мужчинам,Ну а бабам, только стирка да уборка,да протиркаили же мытьё полов.Дайте равенство полов»!«Ты домой придёшь «с устатка» —ни обеда, ни порядка. Отдохнуть, поесть бы надо – «Фиг-то»: дома баррикады. Вот такие, брат, есть бабы:столь не хрупки и не слабы, Что нет сил им возражать.Не заставили б рожать»!Но, вернёмся к Кларе Цеткин:Что на самом деле было,ну, хотя б, позавчера,Клара начисто забыла,так что, это всё… игра.Вообще-то, вся «История» это,так сказать, теория. То, что было, годы скрыли под густымналётом пыли и дерьма… Не трожь, постой!Это же «культурный слой»! В нём нельзя копаться истово,есть на то, специалисты.Ну, а «спец», вам скажет так:«Не дерьмо, а артефакт! Изучая артефакты, мы понятьсумеем, как там, люди в прежние года, жили были,а когда, документ, тех лет найдём, всё, как есть, про них поймём».Ну, а я отвечу в такт:«Всё ж, дерьмо… ваш артефакт; вот, разыщешь «документ»,думаешь, в один момент развернёшь и прочитаешь, и про всё,про всё узнаешь? Ты сначала разверни, и хоть,что-нибудь пойми». «Вот те, бабка, артефакт»!Ну, а прочитать-то как? «Документ» в твоей руке —разбери-ка, эти буквыв незнакомом языке. Эти «чудо – закорючки», запятые,«штучки – дрючки» —кто из вас, их разберёт,растолкует и поймёт? Если ж, кто и разберёт, как понять,что он не врёт? Потому, что человек, привираетвесь свой век,кое-что, конечно, знает,остальное – довирает, не со злобы он, а так, чтоб сказали:«не дурак». В переводах ошибаются дажелучшие умы,вот, у вас узнать пытаются,кто такая «мать Кузьмы». Кто из вас «смогёт» сказать,«Вас из дас»** «Кузькина мать», кто сумеет объяснить,коль, по голове не бить.Правда с жизнью сочетаетсяочень плохо, вот беда!Человек же, он стараетсявсё улучшить, и всегда«исторические факты»,он желает «причесать», и «подчистить», и «пригладить»,и на свой манер наладить. В результате, получает очень«правильные» факты, но, конечно, добавляет: в них свой,«человечий фактор». Впрочем, «фактор», что печально,в документе изначально.Летописец, что он видел?Но, ведь, пишет… раз велят, Он, ни строчки не прибавив,всё, что люди говорят, как услышит, так запишет.Только вот, чего он слышит: шепелявый «очевидец»,бестолковый, как кобыла, путаясь в воспоминаньях,излагает «как всё было», кое-что, он помнит точно,кое-что, слегка забыл,кое-что, приврёт нарочно,но клянётся, что воочию видел всё и всюду был… То ли, прошлое в тумане, то ли,в голове туман, толь, волнуется рассказчик, то ли,вовсе, всё обман. Сквозь волнистые туманы,пробираясь, как луна, летописец, чертыхаясь,и не веря ни хрена,ни в геройство, ни в мучения, ни во сны,ни в привидения, всё же, пишет, то, что слышит,ибо помнит правило: «коли, ты не пообедал, прожитдень неправильно». И, конечно, он запишет, дурь,которую услышит. Правда, нет ли? – Кто поймёт!Долг его – писать, что слышит? «Очевидец» – врёт, как дышит,«летописец» пишет, пишет…Истина всегда туманна…не гуманна и обманна…То ли дело, братцы, ложь:ВСЁ логично, исторично,и весьма педагогично —ВСЁ запомнишь, ВСЁ поймёшь.Сразу станет ВСЁ понятно,не забудешь целый век;летописец, что занятно, он, ведь,тоже человек,как услышит – так запишет, впрочем,что, он там запишет?Вы бы, тоже горевали,коль узнали бы, про то,что у вас коня украли, спёрлиновое пальто…Энтот, «человечий фактор» перегнётлюбые факты,истина умеет скрыться, затаиться,как никто:вот, услышит он: «пёс – рыцарь»,а запишет: «конь в пальто».Наш «нестор» должен ощущать,погибель ждёт его иль слава, а, значит, чётко понимать:соврать он не имеет права; ни влево шаг, ни шага вправо,отнюдь не должен допускать. Он должен правду выявлять,не допуская тени фальши, но, власть, обязан прославлять,коль хочет, «нестором» быть дальше, и должен думать, ЧТО писать,и аккуратно выбирать, что записать, а что… оставить…кого, за что, и, как, прославить. Ведь летопись, не есть забор,«доку́ мент требует порядка», вертись, крутись, хитри, как вор,пиши, конечно… но с оглядкой. Да мало ли чего, кто вспомнит —умасли тех, кто тебя кормит. Чай, путь твой не усыпан розами,помилуй Боже! Только розгами. Ах, розги, плётки и решётки —они заткнуть умеют глотки.Поймёшь, коль знаешь эти вещи:не хвалишь – «значитца» клевещешь! Твоим писаньям будет вера,коль не клевещешь, против ветра, иначе же (печальный факт),сам превратишься в… артефакт.Простите, я слегка отвлёкся,слегка теорией увлёкся, но, не забыл про наших женщин, нет,я не стал любить их меньше, и, коль уж, подстерёг момент, скажу:«на что вам документ, зачем он вам, чай каждый знает:нас лишь любовь соединяет, любви приятные моменты,а документы, документы – они нам, только жить мешаюти от любви нас отвлекают.» Не стоит верить документам,они, ей Богу, ни к чему, поверьте, слову моему.Скажу вам, как родной жене:«Не верь соседям, верь ты мне»!«На гвоздь вниманья, ваши ушиповесьте уж» – я вас прошу, а я, как подобает мужу,всё, всё, подробно расскажу. Ну да, клянуся ужином,всё расскажу, что нужно вам. Ей, ей! Подобно очевидцу,всё расскажу подробно, в лицах:«К башням города спокойным,не громадным, но достойным,кажется, со всех сторонподступает легион…Командир… трибун, легат ли…Это было так давно,что теперь припомню вряд ли,да и вам, не всё ль равно.И, конечно, я не знаю, всехподробностей вообще,но картину представляю:«Гордый римлянин в плаще, как влитой сидит на лошадии брезгливо смотрит вдаль. Видит стену и часть площади,а в глазах его печаль или, может просто скука… «Взять сей город не наука, вещьобычная весьма, тут не надобно ума: «Вон оттуда две когорты, а оттуда»… —«Что за чёрт!» —Из открывшихся ворот люди в чёрномвыезжаюти по-своему вещают:«Гыр, гыр, гыр! Гыр гыр – гыр гыр! Тыры – пыры!» – «Восемь дыр!» – * Это местный царь,встречает хлебом-солью (как тут быть), сам-то он, уже не чаети до вечера дожить. Главный римлянин поморщился,слыша варварскую речь,«Что там, под плащом, топорщится,там кинжал? А, может, меч! О, Юпитер! Право дети! Точно дети,где их мать, думают, что есть на свете вещь,что может нас пугать, кроме, разве что, сената.Эй! Схватить и обыскать»! Тут бы встрече был конец,но, из-под плаща ларец царь немедля достаёт и,с поклоном подаёт. Римлянин ларец открыл,и тотчас опять закрыл.«Нелегка ты «жизнь военная»,средь зверей, за целый век – озвереет человек… хорошо, хоть,деньги платят, но каких же денег хватит, ежели,все силы тратить, на прекрасное, на то, что,пока в мечтах имею:мой дворец вблизи Помпеи… Кто бы знал, что столько силытребует постройка виллы… Виллу строит академик…бездна вкуса – бездна денег…Что ж, такое подношение —это, так сказать, решение». —«Гыр, гыр, гыр! Тыр быр мыр орт!» – *Всадник вздрогнул: «Что за чёрт!С мысли сбил, дурак, скотина!Эй! Давай, переводи нам.Нет! Сначала мою речь:«Мы издалека спешили,чтобы вам законы дать.Жить нельзя вам так, как жили,отучитесь воровать…Отказать вы нам не вправе —будете при «Римском праве»!В общем, будете довольны,а иначе, будет больно, впрочем, это впереди…»!«Что кричат, переведи!?От «Гыр, гыр» башка устала, не пойму!Давай сначала! Что гундят! О чём там речь? —Вот как!? Город поберечь! Мол, сегодня приберёмсяи вас в гости пригласим… Что ж, чтоб зря не тратить сил, если ваше предложеньев отношенье подношенья, удовлетворит меня,я готов его принять, пусть потомки и про нас,скажут: «Вене, види, вики»,*** пусть Плутарх напишет речь,город можно… поберечь, этим, мы себя прославим,впрочем, стражников оставим, до утра пусть подождут, и присмотрят,как всё тут.Слышь, толмач! Давай опять!Ты им должен рассказать,мы готовы подождать,хоть, до завтра,но уж завтрак, будем в городе вкушать.Только, чтоб могли мы ждать,прям сейчас, должны вы дать то, что нам необходимо,чтоб спокойно отдыхать. Надо нам, всего одно:хлеба, бабу и винодайте каждому солдату. Говорю не за себя,не жалейте харч добротный, Воин сытый – воин добрый,разве что, прибьёт любя. Что сказал – давайте сразу,нет – пеняйте на себя». —Оглянувшись на манипулы,он скомандовал: «Кругом!В лагерь шагом марш»! —Потом он вернулся к разговору:«Всё понятно!? —«Ясный нос!»**** Только есть, один вопрос…так, загвоздочка одна:«сколько, надо вам вина?»И ещё, один вопрос,он волнует нас не меньше: «сколько, надобно вам, женщин?» —«Сколько женщин!? – Ты хитёр!Коли фраза не случайна, за такой вопрос – костёр,то, военная, слышь, тайна! Минимум, могу назвать:«нам хватило б… тысяч пять. Не люблю я, знаешь, давку,ни за бабу, ни за лавку!» —«Тысячь пять!!! Кусать мой нюх!!!*****Где ж найдём мы, столько шлюх!» —«Что ж, не шлюхи —так не шлюхи, воины неприхотливы, главное, чтоб не старухи,вымыты и не сопливы!» И запомни под конец,нужен мне ещё ларец!» —Вот такой, был разговор.Вот, какой был договор.Римлянин, мечтой смягчённый,едет в лагерь ночевать,Ну а царь, разгорячённый —в город, жителей сбирать.

Царская речь

Дорогие наши жители!Вы участники, не зрители.Отвертеться не старайтесь,отсидеться не пытайтесь.Мужики! Мужчины славные!Вы в семье, конечно, главные, вы построили, сей город,вы – надежда и опора. Но, сегодня, вы в засаде,больше, ни к чему, вам знать. Город надо выручать, как,я объясню потом вам, а пока, сидите дома… По домам, сказал, идите,а не то, вас ждёт беда,вы же, бабы, все сюда!И внимательно смотрите!Видишь, лагерь под горой,где вороны всполошённые, там, вас ждут вооружённые,близкой целью раздразнённые, очень злые мужики. Нам, сердить их, не с руки:перебьют нас, как котят, дать придётся, что хотят.Что ни пожелают – дать! Их там, вроде, тысяч пять…Тысяч пять голодных ртов,животов и… прочих членовЛегиона № 3…Не дожить нам до зари…Кто там в… ухе*** *** ковыряет!Смирно стать! Я повторяю:«До зари нам не дожить, коль,не сможем накормить,Напоить и ублажить…Кто опять там! Смирно стать!Вам придётся за…держать*** **** всехвояк, что к нам пришли, не дожить вам до зари, коль вырано изнеможете, испугаетесь, не сможете, этих гадовусмирить и желание отбить, хоть, рукою, хоть ногою, хоть…ещё чем, шевелить.Вы, уж, бабы не робейте,за отчизну порадейте!»Тут же, бабы, все практически,впали в жар патриотический, побежали умываться, стричься,бриться… (и так далее), замелькали попки,талии – все увидели вокруг, что для, них не просто звук,а важней всего на свете:ГОРОД, РОДИНА И ДЕТИ…Умилённым, томным взглядомнаблюдал весь «сильный пол»,Как в поход сбирались бабы,духом мощны – телом слабы. Аппетитный ручеёк вверхиз города потёк. На плече – корзина с хлебомили же кувшин вина, Но никто печален не были всплакнула б, хоть одна.Внучек бабушки держали,те – рыдали и дрожали,Далеко был слышен вой:«Мама! Я хочу с тобой»!Ох! А в лагере что было…Опускаем скромный взгляд, всё кипело, всё бурлило,двигалось вперёд, назад… Вопли, стоны, крики:«Эй! Подойди! Ещё налей»! Ведь всегда: служа отчизне,всё, что надобнодля жизни:хлеба, баб, вино – весь векполучает человек, почему-то, крайне скупо, и находит он,что глупо, если удалось дорваться, меру знать…иль хоть пытаться.Затихает голод в глотке – что ж,теперь вино, молодки…Все нескромные желания, сразуудовлетворяются… От процесса обладанья, обожранья,упиванья – воин, хоть, шатается, но не уклоняется. Всё, что жаждет – получает…и ещё, ещё, ещё!!! И кругом, все получают,получают,получают,громким криком одобряют…И счастливо затихают. Лишь, под утро, крики стихли,то, насытившись,затихли воины уда́лые…И храпят усталые.Ну, а утром, мирно, чинно, вышлииз ворот мужчины и немного прибрались:покидали трупы вниз. (Стража в лагерь убежала,как, мол, так, без нас там пьют,и на общих основаньях, всё,что всем другим дают, в полной мере получила,и от женских рук, почила).Вот с тех пор, пошло у нас:в этот день мужик старается, варит суп и убирается,на работе упирается – знать, поэтому, домой, он приходитчуть живой.Ну, а бабам в этот день,подвиг совершить не лень. И до подвигов дорвавшись,наплясавшись, насмеявшись, возвращаются домой, сытые,румяные и, бывает, пьяные.Так вот, и живём мы, вместе: радуемся и невесте,и жене,да и… подруге,наших сверхсуровых дней,если хорошо нам с ней.А у баб к нам отношение,будто к ним в расположение, в «ихний» город, так сказать,мы припёрлись воевать. И они нас уважают, кормят,поят, ублажаюти вино нам наливают,и детей нам нарожают,да и любят нас, кажись…Но, возьмут за это жизнь.Примечание:* непереводимая игра архаичных слов.** «Вас из дас» – «Что это такое» по-немецки.*** «Veni, vidi, vici» ([weːniː wiːdiː wiːki: ], – «Пришёл, увидел, победил») – латинское выражение.Любили, эти самые, латиняне, говорить непонятные вещина непонятном языке, добро, хоть, померли: однимнепонятным языком меньше.**** данный текст не может быть переведён в приличных выражениях.***** а этот, тем более.*** *** нравы раньше были проще, а царь не стеснялся в выражениях, вы вольны выбрать часть тела, которая, на ваш взгляд, более подходит.*** **** и здесь выбор правильного перевода за вами.

Время и стекло

Дорога от «Добра» ко «Злу»,от «Друга милого» к «Козлу», не столь уж длинной оказалась. Любовь ушла, совсем ушла, и…и не ясно, что осталось. Знать, наше время истекло,текло, текло и протекло, оно издалека к нам шло, чрез скуку,боль и жалость,и утомилось, малость.Теперь, куда мы? Как нам быть,когда и как, и с кем, нам жить, и жить-то стоит —или…свои мы дни прожилии смотрим на чужие.Мы, как в музее, сквозь стеклона счастье, бывшее взираем, и, без азарта вспоминаем,то время, счастье и слова,ну… от которых голова…когда, дела все – на потом,и «фотки» вместе, и с котом…Сквозь пальцы счастие ушло,стучимся бабочкой в стекло,но время счастья, истекло, и счастье стало прошлым,а время – злым и пошлым.Теперь, мы – лодка без веслаили – погонщик без осла, путей не выбираем, лишь,молча вспоминаем. Грустим о прошлом, о былом…ну да, ну да – грустим о том… о том, что раньше было —неплохо… даже мило.«Музей их жизни»:«Вот их дом, вот спальня, чайник и «Альбом воспоминаний о былом». Здесь письма, встречи, юбилеи и…всё, что помним и жалеем, о чём, с печалью вспоминаем,чего мы, всё ещё желаем – всё на витрине под стеклом —документированный лом: обрывки писем, фотографии,повестки, автобиографии…В музее мы, стекло над нами,пусть время тычется в стекло, но мы уж, понимаем сами: что всё! Что время сквозь стекло не может…и не проникает, Снаружи по стеклу стекает и…истекает, истекает…И вот, уже всё истекло…Всё замолкает, затихает,остановилось колесо,Совсем не дышит —Вот и ВСЁ.

Прощальное

Слова прощания, слова про счастие,Слова про тщание и про участие.Слова тревожные про может, встретимся,Про осторожным будь, про перемелется.Слова последние, слова волшебные,Необходимые и непотребные.Слова про тень, про свет, и про желания…Просвет меж глыбами – воспоминания…Ты глыба, пень иль тень,а я – побитый пёс… А взгляд твой – вдаль и сквозь, а жизнь, всё врозь и врозь…* * * Не грусти, любимая,будь добра, Горести забудутсядо утра. Да утраты разные,что считать —Жизнь разнообразная,так сказать.Так, сказать хотел я,да голос сник,Горло, что ли,стиснул мне воротник.Ворот ни к чемуза зря упрекать,Значит, так хотел,коль не смел сказать…Ты с надеждойкосишься на меня, Ведь, ещё не поздновсё поменять: «Говори, коль, есть что,скажи сейчас, Поезд отправляетсячерез час». —Что-то, в этой жизни мне,не везёт,Нету в жизни счастья мне,в этот год.То ль, любовь кончается —то ли, нет,Всё не загораетсяяркий свет,Чуть чадит желание,взгляд в окно,Встречи, расставания —всё одно…И сказать-то «неча» —скажу: «Устал. Ни к чему нам встреча,я плохо спал». Спал накал любовный —осталось что? «Здрасте – до свиданья»,подать пальто… Здесь мне счастья хочетсяи сейчас,Времени решиться —осталось… с час…Счастьепотопталось и отошло.Ах, ужель, ужели же, всё…

Закон сохранения …

«Волки – сыты,овцы – целы,значит: съели пастуха»

Маленькие хитрости…

Хотите, чтобы у васв туалетной комнате всегда хорошо пахло —не пускайте туда посторонних… да и сами туда не ходите.

80х20

(20 % людей делает 80 % работы; 20 % людей выпивают 80 % пива и так далее – это наблюдение интересно само по себе, а то, что 80 % людей уверены, что они входят в эти 20 % – позволяет нам надеяться на лучшее).В народе существует убежденье, не знаю, надо ли его бояться, что 80 % населенья – дерьмо, зато, уж остальные 20 – суть – «соль земли» – они за всем стоят,всё делают,всё строят,всё читают.Они, покуда 80 спят, куют, изобретают и рожают…Воистину, блажен,кто понимает, что, у Создателяничто не пропадает,и остальным,не вредно бы понять, хотя б, затем,чтобы спокойно спать: раз 80 %, потребляют,что 20 создали —наверно, так и надо. Вы делайте,и вас найдёт награда, работайте всерьёз,чего бояться,Бог наградит(не всех, процентов 20),пашите братья,не жалея сил, кто трудится всерьёз —тот Богу мил.Как это получилось,я не знаю,не понимаю,плакать иль смеяться: процентов 80,искренне считают,что входятв упомянутые 20.

Универсализация

Пилой удобно пилить, но неудобно забивать гвозди. Молотком хорошо забивать гвозди,но невозможно пилить.Есть, впрочем,универсальный инструмент; таким инструментомодинаковонеудобно делатьи то, и другое.

70х70

(или диалог, из последних сил пытающихся любить друг друга, семидесятилетних супругов, во время лёгкого завтрака).Когда-то, давным давно,тогда ещё юныйМишка Семчуковрассказал мне этот, не шибко приличный стишок.Недавно, я осознал,что он не грубее,чем наша жизнь, и постарался его припомнить… Вот результат:А, то, что часть исходного текста как-то забылась,а другая часть, которой не было висходном тексте,как бы, вспомнилась —так, то – особенностьлюдской(в частности, моей памяти).А, то, что Мишка, возможно, и не вспомнит, что, именно он… это, тоже, особенность, но уже – Мишкиной памяти.Итак:«Переживу ль я этот год,Какой кошмар, ты стал не тот.Ужасно, как стареют люди,Мы даже обсуждать не будемПлешь, где, когда-то густота(Да, да! Там нынче пустота…)Но, где ж, любовь!Как может быть,Что ты не стал меня… любить!?Зачем, твоя былая «стать»согнулась, сникла и увяла,где ж, мощь твоя! —её не стало, и ты в постели…хочешь спать(!)…Спишь и…храпишь(!), как идиот:Не тот ты, дорогой!Не тот!» —«Ах, милая… и ты не та!Ужасно, как стареют люди:До пояса отвисли грудиИ ж…ой * пахнет изо рта». —Примечание*С возрастом, супруги,увы, всё меньшестесняют себя приличиями.Ещё каких-нибудьтридцать лет назад,всё это звучалопо-другому.Вот, что она писала своей подруге: «Мужик умеетслабого обидеть, А я смогла ответитьлишь слезой.Но, как же надоженщин ненавидеть,Чтоб грудь назватьмолочной железой».