скачать книгу бесплатно
«У нас есть чистый магический эфир.
Мы готовы отдать его за Вашу помощь.
В ответ готовы помочь сами».
Как только я прочитал эти строки, они исчезли, и на обороте визитки больше ничего не осталось – чернила будто впитались в чёрную карточку.
Интересно.
Во-первых, кто такие «мы»?
Во-вторых, откуда у них чистый магический эфир, если он исчез из мира?
Ну и, в-третьих, с чего эта Виринея решила, что я могу ей помочь, как и она – мне? Хотя от магического эфира я бы не отказался. Впрочем, как и любой другой маг.
Я сунул визитку в карман брюк и поднялся с кресла, снова принимая позу «смотра силы»: приставил костяшки кулаков друг к другу, держа локти параллельно полу.
Да, так и есть.
Магического эфира во мне не осталось, и надо было срочно его купить. Если придётся снова драться, то вряд ли я смогу использовать навыки сидарха, а гладиатор из меня пока паршивый, вообще никакой. Алексей не владел даже начальным боевым стилем своего Пути.
– Что за странная поза, Алекс? – услышал я голос Эсфирь за спиной.
Она вышла из ванной и застала меня как раз во время измерения силы.
– Кое-что новое из моего боевого стиля, – сразу выдумал я. И быстро перевёл тему: – Есть хочешь?
– Ещё бы! – Эсфирь закивала. – Думаешь, у Стрелецких меня закормили?
– Тогда дай мне полчаса на душ и пойдем перехватим. Внизу закусочная.
Как я и обещал, через полчаса мы были готовы выходить. Правда, пришлось надеть на чистое тело грязную одежду – другой всё равно не имелось. Не то, чтобы для меня это было невыносимо, но всё же я привык к хорошей и дорогой одежде. И, конечно, всегда свежей и отглаженной слугами.
– Ура! Наконец-то мы поедим! – Эсфирь подскочила к двери.
Но как только мы собрались выйти из номера, в дверь постучали.
– Господин Троекуров, прошу прощения! Это портье! Надо подписать кое-какие бумаги для заселения! Это займёт минуту, не больше!
Я сразу вспомнил, что профессор Троекуров представил меня и Эсфирь как своих родственников, поэтому нас записали как Троекуровых. Но на самом деле портье отлично знал, что в этот номер заселились Бринеры.
Выждав несколько секунд, я подошёл к двери, и жестом показал Эсфирь, чтобы та отошла к стене и не высовывалась.
– А ничего, что уже за полночь?! – возмущённо рявкнул я и резко распахнул дверь.
Настолько резко, что портье не ожидал.
Он отпрянул назад, в коридор, но сориентировался быстро – протянул мне лист бумаги и расплылся в услужливой улыбке. Его массивная челюсть от этого стала ещё массивнее, а козья бородка вздрогнула.
– Нужна ваша подпись, господин Троекуров… прошу прощения ещё раз… но это нужно для…
Я выхватил лист из его руки и собрался захлопнуть дверь, но портье проявил чудеса настырности. Он чуть ли не кинулся на дверь и взмолился:
– Погодите, господин… меня ведь уволят… а у меня семья… прошу вас, всего одна минута…
В этот момент его рука юркнула в карман и вынула что-то вроде штемпеля для оттиска. Устройство с деревянной ручкой и стальной треугольной основой. На этой основе я сразу разглядел красную краску.
Печать Блокады.
И суть была не только в форме печати, но ещё и в краске, которую достать было почти невозможно (хотя всегда найдутся исключения).
Но даже в таком случае, без решения суда никто не имел право ставить Печать Блокады, даже самую лёгкую и недолгую. К тому же, требовался довольно высокий ранг.
Я до сих пор не мог понять, к какому Пути магии относится этот портье. Казалось, в нём нет ни капли магического эфира, но это была лишь видимость.
А видимость нулевой силы мог создать только один вид магов.
– Это менталист! Путь Психо! – выкрикнул я Эсфирь. – Бойся иллюзий!
Маги Пути Психо, то есть Мыслей, были запрещены во многих странах мира с давних времён, и не зря. Это были опасные создатели иллюзий.
Эсфирь бросилась мне на помощь.
Ну а я успел ухватить портье за руку, в которой он держал печать. Силу сидарха подключить у меня не вышло – я был на нуле. Пришлось действовать только на физической силе. Хорошо, что тело у Алекса было натренированное.
Продолжая держать менталиста за руку, я жёстко вломил ему кулаком в лицо, потом – в печень пару раз. Он обмяк, но сознание не потерял – менталистов вообще тяжело было вырубить.
Я быстро втащил его в номер, собираясь хорошенько допросить.
– Закрой ему глаза! – быстро велел Эсфирь.
Она вскинула руку, чтобы это сделать, но не успела. Зрачки менталиста побелели, вспыхнули и тут же погасли. Это длилось всего мгновение, но его хватило, чтобы в моём сознании помутилось.
Перед глазами потемнело.
А в следующую секунду из коридора донёсся ошарашенный возглас:
– Что здесь происходит, Алексей?!
По голосу я узнал профессора Троекурова. Принесла же его нелёгкая!
Пока я возился с менталистом, то не успел закрыть дверь, и Троекуров стал случайным свидетелем.
– Что вы делаете с портье?! – Его голос приблизился. – Потрудитесь объяс…
Профессор вдруг смолк, а потом охнул, застонал и забормотал что-то себе под нос. Видимо, на него менталист тоже успел воздействовать.
Я размахнулся и хлестанул портье кулаком в челюсть, чтобы вырубить окончательно.
Но… моя рука прошла мимо его лица.
Мимо!
Ах ты, мать вашу! Со мной такого ещё не случалось!
На портье накинулась Эсфирь. Она сорвала с себя фартук и накрыла менталисту лицо. Он ударил девчонку ногой, чтобы скинуть с себя, но та вцепилась в него клещом, закричав:
– А-а-алекс! Не удержу!!
Оружия у меня не было, перед глазами темнело, движения были неточными, но я нашарил на тумбе у двери вазу с цветами.
А потом рявкнул Эсфирь:
– В сторону!
Как только та отпрыгнула, ваза обрушилась на голову портье. Осколки разлетелись по комнате, как и цветы, но даже сейчас я не был уверен, что попал менталисту именно по голове.
На меня до сих пор действовала его магия, пространство искажалось и плыло в бок, а перед глазами то и дело появлялись две и даже три головы противника.
Для проверки я отвесил портье смачный удар ногой в бок.
Ноль реакции. Значит, всё же вырубил.
– Всё… он готов… – выдохнула Эсфирь и тщательнее обвязала глаза менталиста фартуком.
Я зажмурился и оперся ладонью на стену, пытаясь прийти в себя. Мне понадобилось около минуты, чтобы магия менталиста наконец отпустила: даже после того, как этот засранец вырубился, его сила продолжала работать.
– Это… менталист?.. – ошарашенно спросили рядом.
Я обернулся.
Профессор Троекуров еле стоял, навалившись плечом на дверной косяк и дрожащей ладонью обхватив лоб.
– Я услышал шум… выглянул… а тут дверь в вашу комнату распахнута… – Он в ужасе оглядел портье, меня и Эсфирь. – Мне вызвать полицию?
– Нет, спасибо, – ответил я как можно спокойнее. – Просто недоразумение. Сами разберёмся.
– Недоразумение?.. – Троекуров шагнул в комнату и закрыл за собой дверь, после чего спросил уже тише: – Вы называете нападение менталиста недоразумением? Нет, я так не думаю.
Мне было плевать, что он об этом думает.
Я уже обвязывал руки и ноги портье скатертью со стола. Эсфирь же толкала менталисту кляп из полотенца. Наверняка, сейчас мы напоминали слаженный криминальный дуэт.
– Ох, как нехорошо… вы уж меня простите… – продолжал бормотать профессор, наблюдая за нами. – Менталиста сложно выявить визуально, но мне этот парень сразу не понравился, как только он открыл рот и поздоровался. Зря я вас не предупредил. Простите, Алексей.
– Давайте обсудим потом, – отмахнулся я от Троекурова, оттесняя его к двери, чтобы выпроводить.
Но он покачал головой и встал, как вкопанный.
– Нет уж, уважаемый! – В его голосе появились решимость и угроза. – Эта сволочь и на меня напала, так что я в деле! Сдадим гада в полицию!
Пока он заявлял о своей решимости сдать преступника, я обшарил карманы портье. Вытащил связку ключей, бумажник и визитные карточки гостиницы. Но искал другое.
Штемпель с красным треугольником. Его нигде не было.
И тут Троекуров шагнул за тумбу, наклонился и поднял Печать с пола.
– Печать Блокады? – удивился он. – Слабенькая и недолгая, но откуда она тут, да ещё и без краски? – Он вдруг с ужасом уставился на меня. – Менталист успел поставить на вас Печать?
– Нет, вряд ли, – покачал я головой. – Мне удалось перехватить его руку.
Мой ответ профессора не успокоил, а ещё больше растревожил.
– Раздевайтесь! Живо! – вдруг потребовал он, поспешив ко мне. – Надо проверить!
Я забрал у него Печать, уже без краски. А ведь она была – я точно видел.
Неужели этот ублюдок всё же успел сделать оттиск? Но тогда почему я не ощутил действие Печати? Она ведь работает так, будто из мага вдруг вынимают все жизненные силы – такое ощущение ни с чем не перепутаешь. Я однажды ставил такую Печать добровольно, перед поединком на кулаках. Были у магов когда-то такие развлечения.
– Раздевайтесь! – опять потребовал профессор. – Печать Блокады не обязательно должна задеть кожу, чтобы сработать. Она примагничивается к телу мага без соприкосновения, если он не защищён. А у вас нет даже элементарной защиты, как я посмотрю.
Эсфирь подскочила ко мне и принялась задирать на мне рубашку.
– Раздевайся! Давай! Алекс! Ну чего ты стоишь?! Надо проверить!
Скрипнув зубами, я быстро скинул пиджак, расстегнул рубашку и стянул её с себя.
Дальше раздеваться уже не пришлось.
Под рёбрами, с левой стороны живота, на коже мерцала Печать Блокады – красный треугольник. Видимо, из-за того, что эфир во мне был на нуле, я даже не заметил действие Печати.
– Плохо… очень плохо… – помрачнел Троекуров, скептически поджав губы. – Печать хоть и слабая, но пару дней продержится. Вы можете перебить её хорошей дозой радонита, но и то временно, буквально на пару минут. Однако меня больше беспокоит, зачем эта Печать вообще понадобилась? У вас есть враги? – Он нахмурился и добавил: – Хотя о чём я спрашиваю… Конечно, есть. У вас враги – это вся страна. Я бы даже сказал – весь мир. Причём, обе его стороны.
Я быстро надел рубашку и накинул пиджак.
Враги – весь мир. Звучит обнадеживающе. Что же такого сделали родители Алекса Бринера год назад, чтобы их возненавидел сразу весь мир?
Профессор глянул на портье, лежащего на полу, и брезгливо поморщился.
– По суду, его лишат магии навсегда и вживят нестираемую Печать Блокады. Могу гарантировать.
Я склонился над портье и внимательно его оглядел.
– Надо понять, кто его послал. У врагов обычно есть имена, даже если их целый мир.
Троекуров хмыкнул, соглашаясь с моим доводом. Привычным движением он сунул руку в карман, вынул мятное драже и зажевал. Похоже, он делал так всегда, когда пытался успокоиться после нервной встряски.
– Только не перестарайтесь, молодой человек, – пробормотал он. – Лучше не оставлять следов на теле, иначе полиция вас и самого не отпустит. Хотите, принесу вам один из моих алхимических приборов? Он вполне подойдет для допросов. Это портативная гильотина для рубки твёрдых ингредиентов.
