Читать книгу «Не все то золото…». Фальшивомонетничество в Российской империи. Вторая половина ХVIII – начало XX века (Алексей Николаевич Алексеев) онлайн бесплатно на Bookz (2-ая страница книги)
bannerbanner
«Не все то золото…». Фальшивомонетничество в Российской империи. Вторая половина ХVIII – начало XX века
«Не все то золото…». Фальшивомонетничество в Российской империи. Вторая половина ХVIII – начало XX века
Оценить:
«Не все то золото…». Фальшивомонетничество в Российской империи. Вторая половина ХVIII – начало XX века

3

Полная версия:

«Не все то золото…». Фальшивомонетничество в Российской империи. Вторая половина ХVIII – начало XX века

В последней четверти XIX века некоторые подпольные мастерские превратились в небольшие, технически оснащенные предприятия. В январе 1883 года в г. Борисоглебске были задержаны двое подозрительных постояльцев привокзальной гостиницы, расплатившиеся фальшивыми двугривенниками. Постояльцев обыскали. При них оказалось еще 610 таких же монет. Началось расследование, которое привело полицейских в земли Войска Донского. 19 января исправник Борисоглебского уезда Моисеев рапортовал тамбовскому губернатору, что открыл «фабрикацию монеты дворянина Николая Константиновича Попова на арендуемом им у г-жи Плешаковой с августа 1882 года Верхнем хуторе Петровской станицы земли Войска Донского». В имении исправник обнаружил следующие вещи: «Ножницы для резьбы металла, 35 пластинок цинка от гальванической батареи; два мешка с пластинками наподобие польского серебра, весом в 4 ½ пуда, обрезки от этого металла, которые представляют собой кружок с нарезом в форме 20 копеечной монеты и совершенно сходны по объему с арестованными здесь фальшивыми монетами, всех обрезков оказалось 16 фунтов, кусок металла, пластинка из того же металла, другие большие ножницы для резьбы металла, одна машина, называемая пресс для выделывания круглых предметов, другой пресс весом в 30 пуд<ов>, еще железная машина и кусок селитры. В отдельном помещении оказалась небольшая печь с дымовою трубою для расплавливания металла. В одном из амбаров найдены две полуведерные бутылки, из коих в одной азотная, а в другой хлоридная водородная кислота». Мастерская Попова, как следует из приведенного акта, – это мини-фабрика с полным циклом работ от производства заготовок до изготовления конечной продукции. Производительность этого предприятия составила около 25000 фальшивых монет, изготовленных с августа 1882 по январь 1883 года. В материалах следствия было зафиксировано, что «фабрикация на этом хуторе производилась всегда при бытности самого хозяина Попова, который для сего приезжает из Воронежа, куда он уже вывез из того хутора в начале сего января до 5000 руб<лей> фальшивых двугривенных»[39].

В приведенном описании обнаруженных предметов и материалов привлекает внимание наличие компонентов для производства работ методом гальванопластики. Метод был разработан академиком Б. С. Якоби. В 1840 году он опубликовал пособие, в котором изложил основы своего изобретения, сделанного им двумя годами раньше. В России гальванопластика быстро нашла практическое применение. В частности, особая гальванопластическая мастерская Экспедиции заготовления государственных бумаг этим способом изготавливала клише для напечатания государственных бумаг и денежных знаков. Как видим, изобретение Якоби нашло применение и в производстве фальшивых монет. В мастерской на хуторе были обнаружены «два мешка с пластинками наподобие польского серебра», из которых вырезались заготовки для фальшивых двугривенников. «Польским серебром» называли неблагородный металл (чаще всего медь или бронза), покрытый тонким слоем серебра, из которого варшавская фирма Fraget, выпускала столовые приборы и посуду, весьма популярные в ΧΙΧ веке.

В документах канцелярии министра финансов есть сообщения о фальшивых монетах, полностью изготовленных гальваникой. Управляющий Люблинской казенной палаты в донесении министру финансов от 31 июля 1880 года докладывал об экспертизе поддельных 20-копеечных монет, поступивших в палату: «При ударе о твердое тело монеты эти издавали глухой звук, а по отделению же пластинок оказалось, что монеты заключают в себе постороннюю массу не сплошную». Помимо этого, он сообщал, что в Томашовское казначейство поступили монеты, «при осмотре которых оказалось, что одна из них почти наполовину расщеплена и под пластинками ея имеется какая-то красноватая масса: монета эта на вид и по изящности чекана ничем не отличается от настоящих»[40]. Очевидно, что речь идет о гальванопластических копиях. Способ позволял получать точные копии лицевой и оборотной стороны монеты. Сердцевина же заполнялась каким-либо наполнителем, например мастикой или оловом. Впрочем, гальванокопии монет, выпускавшиеся для обращения, – случай исключительный. Как правило, подделки выполнялись либо литьем, либо оттискивались самодельными штампами.

Во второй половине XIX века основная масса монетных фальшивок – это серебряные монеты различных номиналов от 5 копеек до 1 рубля. Наиболее часто в документах упоминаются подделки двугривенников. И практически нет упоминаний о фальшивых золотых монетах машинной чеканки. Связано это, очевидно, с тем, что до 1895 года золото не использовалось в расчетах при торговых сделках. Лишь по закону от 8 мая 1895 года было разрешено заключать сделки на золото, а Государственному банку было предоставлено право покупать золотую монету и производить этой монетой платежи. Поскольку в крупной торговле золото не участвовало, а в мелком торгу разменять золотую монету было затруднительно (да и изготовить качественную подделку золотой монеты было непросто), неудивительно, что такой «неходовой товар», как золотые монеты, не вызывал повышенного внимания фальшивомонетчиков. Удалось обнаружить лишь одно, ничем не подтвержденное, свидетельство о готовящейся «фабрикации» червонцев из краденного казенного золота. Ирбитский мещанин, золотых дел мастер Сулдаков в 1827 году намеревался, по сведениям доносчика, «делать червонцы из похищенного на горных заводах золота и заказал нужную для сего производства машину в городе Вятке»[41]. Архивное дело не имеет продолжения. Неизвестно, чем закончилось расследование по этому доносу.

Впрочем, кустарные подделки золотых монет (например, перегравированные и позолоченные монеты из серебра или литые подделки) все же появлялись в поле зрения полиции. В 1820-е годы позолоченные империалы делали в Казани[42]. Упоминание об этом есть в следственном деле о фальшивомонетчиках Полтавской губернии. В 1824 году крестьяне Тимофей Багощкин и Борис Иванов по приговору Орловской палаты уголовного суда были наказаны кнутом, заклеймены и отправлены в Тобольскую губернию «в работу» за получение «от ямщика фальшивых на манир золотых полуимпериалов заведомо таковых»[43]. В 1884 году в Гомельское уездное казначейство был представлен «полуимпериал с литерами на лицевой стороне под гербом с левой стороны “П” и правой “Д”, 1829 года, и надписью на оборотной стороне “чистаго золота 1 золотник 39 долей, С. П. Б.”, оказавшийся фальшивым»[44]. Встречались и другие упоминания о выявленных подделках золотых монет. Есть даже сведения об имитации турецких курушей жителем Эривани, торговцем Крикором Шихимянцом, в доме которого при обыске нашли «машинку для подделки турецких золотых монет»[45]. Но в целом сообщения о фальсификации монет из золота встречаются крайне редко.

Следует упомянуть, что для привлечения фальшивомонетчика к суду и вынесения обвинительного приговора требовалось не только его арестовать, но и предоставить неоспоримые доказательства виновности арестованного. Тот же Шмерка Зильбергейт, упоминаемый выше, избежал наказания, хотя и задержан был, казалось бы, с поличным. На допросе Зильбергейт утверждал, что «форма же и фальшивые деньги, хотя у меня найдены, но отколе взялись, не знаю», и, вероятно, они подброшены доносчиком. А «горшочек с оловом принадлежит мне и остался от делания дроби, чугунчик с водою могла поставить мать, прочие же снаряды принадлежат отцу моему, ибо он занимался и злотничеством; я сам фальшивой монеты не делал и о делателях оной не сведущ»[46]. Следствию, как с сожалением сообщил военный губернатор Минской губернии генерал С. Е. Кушелев министру финансов М. Х. Рейтерну, не удалось доказать его вину: «Ибо он дал такие отзывы, по которым ни формальное следствие, мною назначенное, ни даже самый суд не могут заставить преступника сознаться в своем преступлении, и он, на основании Законов, вероятно, будет оставлен лишь в подозрении»[47].

Закон требовал не только неопровержимых доказательств, но и соблюдения всех процессуальных формальностей. В декабре 1865 года Новгородская палата уголовного суда рапортовала в Сенат об осуждении крестьянина Карпа Семенова, обвиняемого в «делании и переводе фальшивой монеты, хотя не сознавшегося, но уличаемого тем, что у него отобрана в кармане форма для делания полтинников»[48]. Суд приговорил Семенова к восьми годам каторги, а затем на вечное поселение в Сибири. Крестьянин подал апелляцию, и в феврале 1866 года уголовный кассационный департамент Сената определил: «Удельного крестьянина Карпа Семенова по обвинению в подделке фальшивой монеты оставить в подозрении и отдать его на поруки одобрившим его поведение людям»[49]. Решение было мотивировано тем, «что в деле к обвинению подсудимого Карпа Семенова в делании и переводе фальшивой монеты имеется лишь то обстоятельство, что у него в кармане при обыске найдена из древесной губины форма для полтинников, но обстоятельство о нахождении у него этой формы, при не сознании его, нельзя признать несомненным», поскольку свидетели изъятия формы «спрошены по этому предмету с нарушением законом установленных формальностей»[50] и запись показаний в протоколе оформлена неверно. Чиновников Сената не убедили даже обнаруженные в избе Семенова материалы и инструменты для изготовления поддельной монеты.

Следующий этап фальшивомонетничества в России наступил в 70-х годах XVIII века. Связано это было с появлением в денежном обращении страны бумажных денег. В 1768 году Россия вступила в тяжелую и затяжную войну с Османской империей (1768–1774). Содержание армии стоило дорого. Война требовала серебра. Все расчеты, особенно с зарубежными поставщиками, велись исключительно в серебряных и золотых монетах. Ежегодно на нужды действующей армии требовалась «знатная сумма». Пополнить казну звонкой монетой можно было повысив налоги или взяв деньги в долг у населения. Введенные в денежный оборот страны ассигнации, по существу, и представляли собой государственные долговые расписки на взятые у населения в долг наличные деньги.

Глава 2

Бумажные деньги и ценные бумаги

29 декабря 1768 года императрица Екатерина II подписала манифест (опубликован 1 февраля 1769 г.) «Об учреждении в Санкт-Петербурге и Москве Государственных Банков для вымена ассигнаций». В обнародованном манифесте объявлялось об учреждении Ассигнационного банка с двумя отделениями, в Санкт-Петербурге и Москве, получившего исключительное право эмиссии бумажных денег. В манифесте говорилось, что ассигнации имеют хождение наравне с «ходячею» монетой и принимаются в «государственные сборы» за наличные деньги «без малейшего затруднения»[51]. Именным императорским указом Сенату было велено «заготовить на нарочно для того сделанной бумаге Государственных ассигнаций на 500000 рублей для вымена на Москве, да на 500000 для вымена здесь в Санкт-Петербурге, по приложенной здесь форме, а именно: 25-рублевых на 250000, 50-рублевых на 250000, 75-рублевых на 250000, 100-рублевых на 250000, всего на 1000000»[52]. Для «вымена» ассигнаций в отделения банка в Санкт-Петербурге и Москве было положено по 500000 рублей.

Первые ассигнации были односторонними, не имели изображений, только текст и цифры. Подделка таких денег представлялась несложным и потому соблазнительным заработком. Изготовление фальшивок началось практически сразу после выпуска новых денег в обращение. В первую очередь фальшивомонетчики стали переделывать 25-рублевые купюры в 75-рублевые. Цифру «2» соскабливали и вписывали на ее место «7». В тексте также выскабливали слово «двадцать» и сверху писали «семьдесят». Номинал купюр, таким образом, увеличивался в три раза. Такая «модификация» 25-рублевых ассигнаций привела к тому, что денежные знаки номиналом в 75 рублей перестали выпускать и изъяли из обращения. 20 июля 1771 года последовал императорский указ: «Повелеваем отныне 75-рублевых ассигнаций более не делать, а делать одни только 100-рублевые, 50-рублевые и 25-рублевые»[53]. Оставшиеся в обращении номиналы было велено выпустить на сумму в 2100000 рублей. Вместе с тем, чтобы не подорвать доверие населения к новой расчетной единице, оставшиеся на руках 75-рублевые ассигнации, даже поддельные, разрешено было обменять на звонкую монету по номиналу. В последовавшем в тот же день еще одном именном указе императрицы говорилось: «Повелеваем всем и каждому, имеющим 75-рублевые ассигнации одного или другого банка, немедленно со всевозможною прилежностию оные рассмотреть, и когда окажутся в том числе подложные, то таковые в столицах наших в банки, а в прочих городах в главные присутственные места приносить, где за них, хотя они подложные, повелеваем платить по 75 рублей за каждую; взносить же их не позже как за 7 дней, считая в каждом месте со дня публикации сего нашего указа»[54]

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

 Гривна новгородская – литой серебряный слиток весом около 204 гр. В XI–XV веках денежная и весовая единица на Руси и сопредельных территориях. Поздний вариант новгородской гривны имел меньшую длину и вес, а также характерную горбатую форму.

2

ПСРЛ. Т. 4. С. 126.

3

Деммени М. Г. Сборник указов по монетному и медальному делу в России, помещенных в Полном собрании законов с 1649 по 1881 г. Вып. I. Собр. I. Т. IV. – СПб.: Издание Вел. Кн. Георгия Михайловича. 1887. С. 30.

4

Храменков А. В. Фальшивые медные монеты первой половины XVIII века // URL: https://antiqueland.ru/articles/56/ (дата обращения: 15.04.2022).

5

Храменков А. В. Фальшивые медные монеты первой половины XVIII века // URL: https://antiqueland.ru/articles/56/ (дата обращения: 15.04.2022).

6

РГИА. Ф. 1345. Оп. 98. Д. 71. Л. 21.

7

РГИА. Ф. 1345. Оп. 98. Д. 71. Л. 21 об.

8

Там же.

9

Там же. Л. 40–40 об.

10

Там же. Л. 22 об.

11

Там же.

12

Там же. Л. 52.

13

Там же. Л. 34 об.

14

РГИА. Ф. 1345. Оп. 98. Д. 71. Л. 47.

15

Там же. Л. 47 об.

16

РГИА. Ф. 37. Оп. 17. Д. 91. Л. 1–1 об.

17

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 195. Л. 27–27 об.

18

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 194. Л. 3–4.

19

Там же. Л. 5–5 об.

20

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 178. Л. 6–8.

21

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 189. Л. 3.

22

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 352. Л. 2 об.

23

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 33. Л. 3.

24

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 486. Л. 2.

25

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 484. Л. 29.

26

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 510. Л. 5.

27

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 44. Л. 1–1 об.

28

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 478. Л. 5.

29

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 478. Л. 16.

30

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 493. Л. 4 об.

31

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 165. Л. 6–7.

32

Там же. Л. 9–9 об.

33

Там же. Л. 14.

34

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 77. Л. 1 об.

35

Цит. по: Лобов А. В. Типичный облик провинциального фальшивомонетчика в дореволюционной России // Успехи современной науки и образования. 2017. Т. 7, № 2. С. 64.

36

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 76. Л. 2 об.

37

РГИА. Ф. 1376. Оп. 1. Д. 42. Л. 133 об-134.

38

РГИА. Ф. 1345. Оп. 142. Д. 535. Л. 1–4 об.

39

РГИА. Ф. 460. Оп. 40. Д. 155. Л. 8 об-9.

40

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 33. Л. 1–1 об.

41

РГИА. Ф. 561. Оп. 1. Д. 87. Л. 3.

42

РГИА. Ф. 1345. Оп. 100. Д. 258-а. Л. 75 об.

43

РГИА. Ф. 1376. Оп. 1. Д. 42. Л. 146–147.

44

РГИА. Ф. 560. Оп. 40. Д. 182. Л. 1.

45

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 396. Л. 1 об.

46

РГИА. Ф. 560. Оп. 33. Д. 195. Л. 29 об.

47

Там же. Л. 25.

Кушелев, Сергей Егорович (1821–1890) – генерал от инфантерии, генерал-адъютант, в 1861 временный военный губернатор Минской губернии.

Граф Рейтерн, Михаил Христофорович (нем. Michael Graf von Reutern; 1820–1890) – министр финансов (1862–1878), председатель Комитета министров (1881–1886).

48

РГИА. Ф. 1345. Оп. 143. Д. 1076. Л. 1.

49

Там же. Л. 5.

50

Там же. Л. 3–4.

51

ПСЗ. Т. XVIII. 1830. Собр. 1. № 13219.

52

Там же. № 13220.

53

ПСЗ. Т. XIX. № 13628.

54

ПСЗ. Т. XIX. № 13629.

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:


Полная версия книги

Всего 10 форматов

bannerbanner