Паша

– Интересно, к чему всё это?– спросила Жанна, беря под руку Кристину. На шестой урок они уже опаздывали на десять минут, но у них, так же как и у остальных школьников и учителей, была на это уважительная причина.

– Без понятия! – Кристина улыбалась, говоря это. Она была счастлива, что дело двинулось с места именно таким способом.

– А чего ты улыбаешься? Ведь ещё двадцать пять минут назад на тебе лица не было.

– Не скажу!

– Ага, ну и кто же он? – Жанна прищурила глаза, когда посмотрела на подругу. – Колись давай! Это тот, что с одиннадцатого "б"?

Кристина помотала головой, всё ещё улыбаясь и думая про себя: "Что же с тобой не так, подруга?"

На последнем уроке учитель их задержала на десять минут, для того чтобы успеть рассказать запланированную тему. В связи с задержкой по требованию директора школы преподаватель имела полное право задержать всех учащихся на десять минут после звонка. После окончания урока Кристина, как и планировала ранее, после школы отправилась домой к Жанне. Им обеим следовало подготовиться к приближающейся контрольной работе по математике. В десятом классе экзаменов не было, но для того, что бы перейти в одиннадцатый, по каждому предмету следовало сдать контрольные задания. Конечно, до хореографии оставалось около трёх часов, и они не собирались тратить на подготовку все три часа.

 Выйдя из школы, Кристина первым делом хотела позвонить папе и рассказать о случившемся, но быстро передумала. Она знала, что, скорее всего, он на работе и решила оставить приятные новости до вечера. До дома Жанны они добирались, прогуливаясь лёгкой походкой. Они, как обычно, шли под руку и Жанна, на удивление Кристины, ни разу не обмолвилась о мальчиках. Они шли чаще молча и, несмотря на городскую суету и шум где-то неподалёку, прислушивались лишь к шуму листьев от несильного ветра и пению птиц. Благодаря этим звукам и тому, что Жанна молчала, Кристина утонула в воспоминаниях.

Воспоминания касались деревни, в которой жили бабушка и дедушка. Кристина с теплотой помнила, как они всей своей семьёй проводили некоторое время у них. Летом, когда температура воздуха доходила до двадцати пяти градусов тепла, они всей весёлой компанией и местными друзьями посещали озеро, гуляли по лесу, а по вечерам, бывало, приходили все друзья, и они вместе собирались в беседке, которую построили дедушка и папа. Кристина вспоминала, как она и Кирилл помогали в её строительстве, а маленький Паша так же не отставал. Дедушка как-то смастерил ему из дерева молоток и раскрасил его в чёрный цвет, а ручку оставил так, выглядел он как настоящий, издалека даже не было возможности отличить. В моменты, когда соседи заглядывали в гости, она немного приходили в шок, видя, как двухлетний мальчик бегает с молотком в руках и держит его так уверенно, будто плотник высшего разряда. Иногда приходилось объяснять, что молоток не настоящий, чтобы успокоить цокающих дам, что это непозволительно – давать в руки детям настоящий инструмент. Это был забавный момент. В построенной беседке поначалу все играли в карты, казалось бы, двадцать первый век на дворе, и все должны быть «в смартфонах», но в деревнях оставались ещё некоторые традиции с прошлого, что в действительности было неплохо, и была возможность отдохнуть полноценно, забыв о том, что было в городе нормой. Там же, в этой беседке, у Кристины случился первый поцелуй с мальчиком, который ей нравился. Как бы это ни было странно, но поцелуй произошёл просто-напросто из-за игры в бутылочку. Кристина в тот момент покраснела от смущения, и в итоге поцелуй не остался незамеченным. После поцелуй повторился, но уже без свидетелей. Мальчик был так же не местный, но приезжал в деревню с Мурманска, казалось бы, общались каждое лето на протяжении многих лет, и всё это время она думала, что её симпатия не взаимная, но благодаря какой-то глупой игре оказалось, что она ошибалась. В этом году ей так же хотелось посетить деревню, в первую очередь потому, что она безумно соскучилась по бабушке и дедушке, которые, к сожалению, не молодели по прошествии лет, а лишь увядали, и им требовалась забота. Естественно, приезжали они туда не только для того, чтобы гулять, а ещё немаловажным делом была помощь. Бабушка была ещё той огородницей, поэтому за её огородом нужен был уход, так что приходилось чаще всего полоть грядки от сорняков, пока мальчишки и папа помогали дедушке с каким-нибудь ремонтом. Кристина находила в огороде лишь пользу, во-первых, если полоть лишь в купальнике, то можно очень быстро и незаметно загореть, а, во-вторых, было ощущение какого-то выполненного долга перед старшим поколением, особенно когда были видны результаты проделанных работ. Ещё одним плюсом было то, что можно было совершенно забыть про маникюр, за которым периодически нужно было следить в городе, а здесь была весомая причина не делать этого. По вечерам бывало, что она брала мольберт и поднималась на холм, откуда открывался чудесный вид на лес и на закат, который Кристина переносила на полотно то акварелью, то маслом. Дом у бабушки с дедушкой был весь увешан её работами, и когда кто-то из соседей приходили в гости, то они с гордостью демонстрировали новые работы своей внучки, а те любовались. Мальчишки же постоянно что-то ремонтировали, крутили гайки и что-то изобретали, в особенности Кирилл, а Паша метался, помогая то ему, то папе, то дедушке, то Кристине с бабушкой, лепя домашние пельмени. Домашними пельменями, конечно, они все любили заниматься, во-первых, это было весело, например, кто больше из всех слепит, а, во-вторых, так просто-напросто было быстрее и за более короткий срок, нежели это бы делал кто-то один, за пару часов создавался запас, которого хватало на несколько месяцев, конечно, с учётом того, что их не придётся кушать каждый день. Да, деревня, было всё-таки что-то в ней притягательное, какое-то единение с природой: просыпаться под кукареканье петухов, а, открывая глаза, слышать ещё вдобавок лишь щебетание птичек и жужжание проснувшихся после ночи пчёл за окном.

С воспоминаниями о деревне Кристина не заметила, как они с Жанной подошли к её дому. О том мальчишке, кстати, она так и не рассказывала своей однокласснице и подруге по совместительству, ведь всегда считала, что это лишь личное.

– Отличная всё-таки погода! – произнесла Жанна, когда они зашли в прохладную парадную и встали в ожидании лифта.

– Да, погода просто супер. Побыстрее бы каникулы, – произнесла Кристина и добавила, смотря на индикатор лифта, который стоял без движения на шестом этаже. – Давай пешком!

– Да ну, Кристин, сейчас он поедет.

Из шахты донеслись какие-то далёкие голоса и шум, будто кто-то держал лифт намеренно и что-то загружал.

– Там что-то загружают в него, пойдём, нужно поддерживать попу в тонусе! – Кристина улыбнулась. – Давай, давай, ты ведь живёшь всего лишь на пятом этаже!

Жанна сделала томное лицо, будто устала, и они двинулись на лестницу. В этом доме, чтобы пройти на лестницу, находясь на первом этаже, следовало выйти на улицу, а именно во двор и пройти в соседнюю парадную, сделанную отдельно для лестницы. Перейдя в соседнюю парадную, они оказались на лестнице, Жанна поднималась первой, так как в её руках были ключи, а Кристина следом. На подъём ушло около четырёх минут, так как Жанна не торопилась, затем они перешли через открытый балкон и оказались у лифта. Посмотрев на циферблат, они увидели, что лифт уже переместился на первый этаж.

Жанна повернулась в сторону Кристину, сделав наигранную недовольную гримасу.

– Ну ничего страшного, зато мальчики будут довольны твоими упругими ягодицами! – Кристина широко улыбнулась, пожав плечами.

Жанна рассмеялась после сказанного и произнесла,  махнув рукой:

– Да ну тебя!

Спустя две минуты они уже были в прихожей в квартире у Жанны и её родителей. Сняв обувь и верхнюю одежду, а затем пройдя в ванную комнату, для того чтобы вымыть руки, Кристина немного задержала взгляд на зеркале. Она вновь увидела в отражении свою маму. "Интересно, как бы всё-таки сложилась жизнь, если бы она была рядом?" – подумала она. Каждую осень, да и периодически они навещали её на кладбище. Подходя к памятному месту, они могли наблюдать её выгравированный портрет, её имя и даты жизни. Тяжелее всего пришлось Кириллу, она не могла понять, как избавить его от этих страданий и мук по маме. Она помнила, как вместе с ним, держа за руку, они подходили к зеркалу, а папа рассказывал о том, что мама на самом деле жива, что она живёт в каждом из нас. Ей становилось значительно легче. С годами она и вовсе помнила фрагменты, а вот Кирилл не мог даже спать, помня тот промежуток жизни практически целиком. Кристина была уверена, что он так и живёт с этой грустью, что она не покинет его всю его жизнь, ведь их связь была сильнее, чем у всех остальных. Она помнила, как, ложась спать, он тихонько плакал, повернувшись лицом к стенке, Кристина хотела ему помочь, успокоить и утешить, но лежала просто с закрытыми глазами, пока в комнату не приходил папа. Уложив спать Пашу, он чувствовал и понимал, что нужен своим старшим детям, а в первую очередь Кириллу. Приходя, он тихонько подходил к кровати Кирилла и ложился рядом, обняв его. Хныканье через какое-то время утихало, что позволяло уснуть им обоим, а также,  как она надеялась, и папе, хотя в этом она была не уверена. Ей казалось, что их папа вовсе не спит, когда они просыпались, то всегда был готов горячий завтрак перед тем, как пойти в садик. В детский сад они уходили немного позже остальных, поэтому даже и не знали, чем там кормят деток по утрам. С годами становилось легче им всем, и Кристина осознавала почему, а всё только благодаря их сплочённости, к которой привёл их папа. Как-то раз Кристине в голову пришла одна идея – написать портрет мамы, воспользовавшись одной из фотографий. Она долго держала в секрете то, над чем работала, ей хотелось выполнить всё чётко и без изъянов, и, наконец, всё получилось. На это ушло около месяца, работала она маслом и после завершения в один из вечеров, а вечер был посвящён семнадцатилетию Кирилла, она продемонстрировала свою работу всем близким. Кирилл – первый, кто не смог сдержать слёз, увидев картину, а затем и все остальные включая и Валерию. Кристина пояснила, что это подарок для Кирилла, после чего брат подошёл к ней с глазами, наполненными слезами, увидев которые, она и сама расплакалась и, обняв, прошептал на ухо: "Спасибо, сестра", а папа просто подмигнул ей. Теперь эта картина украшала одну из стен в комнате у мальчиков, и ей казалось, что присутствие мамы стало с тех пор менее призрачным. Валерия так же похвалила её за эту работу, но Кристина в ответ лишь сказала, что всё это лишь благодаря ей. Кристина пыталась поговорить с папой неоднократно, пытаясь выяснить, что же всё-таки произошло, но он не знал. Кристина ему верила, а ответ пришёл к ней гораздо позже и от бабушки. Бабушка, конечно же, не рассказала ей о всех тонкостях отношений между папой и мамой, так как не знала, что между ними на самом деле, правда, намекнула на некоторые сложности после её рождения. В подробности она не вдавалась, правда пояснила, что сложности либо объединяют двух людей, либо выстраивают между ними непробиваемую стену, которую разломать не удаётся лишь одному, для этого нужно долбить по ней с двух сторон. Что же произошло, Кристина так и не поняла, но, видя рвение своего отца к ним, она понимала, что не он был инициатором всего этого. А всё, что касалось Паши, да, его появление было сюрпризом для всех них, правда, Кристина понимала, что, возможно, он и стал причиной их сплочённости после ухода мамы, так как буквально все окунулись в заботу о нём.

Кто-то постучал в дверь, и Кристина вернулась в явь. Она мгновенно отпрянула от зеркала.

– Да, да?

– Кристин, ты чего там зависла? Чай готов.

– Хорошо, Жанна, сейчас иду. Произнеся это, Кристина вытерла слезу, прокатившуюся у неё по щеке, затем умылась и, вытеревшись полотенцем, покинула ванную комнату.

Подойдя к кухне, Жанна недоуменно посмотрела на неё.

– Ну ты и копуша! Чай сейчас остынет!

Кристина улыбнулась подруге:

– Всё, всё! Я уже здесь.

Отведав чай с горьким шоколадом, другого варианта не было, так как родители Жанны ограничивали её в сладком с детства, объясняя это тем, что оно очень пагубно влияет на здоровье. Жанна слушала их наставления, но всё же иногда, скрывая от них, могла позволить себе съесть какое-либо пирожное. Жанне пророчили счастливое будущее, так как она плотно занималась хореографией и различными танцевальными направлениями. У неё и вправду были успехи, вместе с Кристиной они посещали школу танцев, и Жанна, если сравнивать их между собой, отдавалась этим занятиям значительно глубже. Кристина изначально понимала, что у неё нет такого рвения к танцам, нежели у её подруги, у неё были совершенно другие интересы, о которых до появления в их жизнях Валерии она и не подозревала, но, углубившись, поняла, что это и есть её жизнь. Это, конечно, не говорило о том, что ей не нравилось танцевать, совершенно наоборот, хореография помогала поддерживать себя в форме и позволять телу быть более пластичным, что придавало некую  лёгкость движениям и ощущением себя в тонусе. В детстве она так же, как и Кирилл, посещала секцию кикбоксинга, идти заниматься вместе с братом она сама проявила желание. В конечном итоге она занималась там около шести лет и приобрела там не только хорошую растяжку, но и знание и тем более умение правильно наказать обидчика. В школе об этом знали, порой даже мальчишки побаивались сказать лишнее слово после одного инцидента, произошедшего в восьмом классе. Как-то раз на перемене один из старшеклассников позволил шлёпнуть её по попке, за что сразу после того, как Кристина развернулась, получил прямой удар ногой в лицо. В итоге паренёк, падая спиной на пол, не только ударился затылком о пол, но и пришлось вставлять нос на своё прежнее место. Без вызова папы в школу тогда не обошлось, и ему сделали предупреждение о том, чтобы он тщательнее занимался воспитанием своих детей, на что он ответил, "что куда тщательнее, ведь его девочка и так умеет постоять за себя, а это многого стоит". Папа часто подходил ко всему с юмором, что позволяло любую обстановку сделать куда благоприятнее. Как раз после этого инцидента Жанна и начала более плотно общаться с Кристиной, предложив начать заниматься хореографией вместе с ней. С этого всё и началось: дружба, танцы и постоянные разговоры о мальчиках, к которым до сих пор Кристина не могла адаптироваться.

– Спасибо за чай!

– Да ну брось ты! Жаль, что нет какой-нибудь пироженки! Но перед занятиями нельзя.

– Да всё в порядке, чего ты переживаешь!

– Ладно, Кристин, я пойду схожу в комнату для девочек. Ты сможешь посуду в мойку сложить?

– Ага. Беги скорее.

Когда Жанна покинула кухню, Кристина достала телефон и набрала номер. Через пару гудков ей ответили.

– Привет, Кристина!

– Привет, Паш! Как ты, родной? Как голова?

– Нормально, голова тоже. Как ты? Ты придёшь после школы?

– Я тоже нормально. К сожалению, приду только после хореографии, сейчас с Жанной у неё, будем готовиться к контрольной. Ты обедал?

– Да, обедал, потом папа приезжал, но снова уехал на работу. Сейчас читаю и жду Кирилла, он скоро должен приехать. А потом с папой пойдём на улицу, когда он приедет.

– О, отлично, да, свежий воздух не повредит. Только будь осторожнее, если голова разболится, то не ходите на улицу.

– Да всё будет хорошо, – Кристина почувствовала, что Паша улыбается, так как тон его голоса стал бодрее. Она подумала, вот оно, мужское отношение ко всему, ни за что не признаётся, что ему больно.

– Хорошо, братишка, тогда до вечера! Люблю тебя!

– И я тебя, сестра! До вечера! Пока!

– Пока, родной.

Кристина нажала на отбой, а после принялась за посуду. В итоге она не только убрала её в мойку, но и вымыла, а когда Жанна закончила со своими делами, то они отправились в её комнату заниматься тем, что у них было запланировано.

Минут через сорок у Кристины зазвонил телефон. Достав смартфон, она улыбнулась.

– Кто там? – спросила Жанна.

– Кирилл.

– Ммммм, передавай ему большой привет!

– От тебя ни за что!

– Ах ты! Ну я тебе припомню!

Они вместе рассмеялись, после чего Кристина ответила.

– Алло, да Кирилл, привет!

– Привет, Кристин! Ты дома?

– Неа, я с Жанной, мы готовимся с ней к контрольной…

Во время разговора с братом Кристина вышла из комнаты, для того чтобы Жанна не услышала их разговор. В какой-то момент она сорвалась, из-за чего ей было немного стыдно, но в конце концов потом успокоилась. Ведь действительно её беспокоила их дальнейшая судьба и хотела, чтобы их жизнь оставалась прежней. Перед тем как пойти и продолжить подготовку, она зашла в ванную и умыла лицо, чтобы скрыть следы от слёз. Вернувшись в комнату, она увидела, что Жанна сидит за ноутбуком, и что все учебники и тетради убраны.

– Это что такое? – недоумённо спросила Кристина.

Жанна повернулась на компьютерном кресле, и её лицо озаряла широкая улыбка.

– Ты о чём?

– А как же подготовка?

– Да ну её! Мне кажется,  что на сегодня достаточно. Давай расслабимся, что ли, а то до тренировки осталось полтора часа и хочется отдохнуть немного. Тем более Артём написал мне вновь, – Жанна хитро улыбнулась, прищурив глаза. – Ты если передумаешь всё же, то я тебе покажу нашу переписку.

– Спасибо, не нужно! – Кристина шлёпнулась в мягкое кресло, рядом с которым стоял её рюкзак. – Ты тогда не занимайся, а я сделаю часть домашки.

– Отлично, только не забудь мне дать списать потом! – Жанна уже повернулась спиной, начав быстро что-то печатать.

– Ага, размечталась! – произнесла Кристина, начиная доставать из рюкзака учебник по физике, но Жанна её не услышала, углубившись в переписку.

Оставшееся время они провели, каждая занимаясь своими делами, а затем собрались и вместе отправились на хореографию. Путь туда от дома Жанны был недолгим, всего около десяти минут. Погода по-прежнему стояла замечательная, в меру тепло и свежо благодаря небольшому ветру. Жанна, как обычно, взяла Кристину под руку. Периодически она задумывалась, с какого времени у Жанны вошло это в привычку, Кристина, конечно, не была против, но в то же самое время для неё в начале их дружеских отношений это казалось немного странным. Но время шло, и Кристина адаптировалась к этой привычке, и даже начало казаться, что так ходить даже уютней, особенно в зимнюю пору, когда на улице метель и холод.

– Кстати, Кристин, а чего Кирилл звонил? – вдруг ни с того ни с сего задала вопрос Жанна.

– Просто хотел узнать, где я, а когда узнал, начал шутить о том, что не верит, что мы с тобой можем подготавливаться к чему-то. По его мнению, мы думаем лишь о мальчиках! И, кстати, кое о ком он абсолютно прав! – Кристина ущипнула Жанну за ягодицу, опустив руку, за которую та держалась.

– Ааай! Ты что? Я-то тут при чём! Это просто животный инстинкт, ничего не поделать!

– Всё с тобой понятно, животное!

– А ты привет ему передала?

– От кого?

– Что значит от кого? От меня?

– Так животные ведь не умеют разговаривать и тем более приветы передавать!

– Да ну тебя! – Жанна сделала обиженный вид.

– У тебя просто нет шансов, красотка! Его сердце принадлежит другой.

Жанна, ничего не ответив, просто показала язык, как раз в тот момент, как они подошли к дому культуры, в котором как раз и проходили их занятия. Этому дому культуры было уже много лет, поддерживался и финансировался он до сих пор государством, но обучение было платным. Внутри всё ещё царила обстановка с советских времён, но работали там как специалисты старой школы, так и новой.

Зайдя внутрь здания, они поздоровались с гардеробщицей и, переодев обувь, поднялись по лестнице на второй этаж. Там они, как обычно, зашли в раздевалку и поздоровались с остальными девочками, которые находились там. Закончив с переодеванием, они зашли в зал, в котором играла музыка, и  уже разминались другие члены их коллектива. Кристина и Жанна поздоровались с теми, кого не видели ранее, и так же стали ожидать появления их преподавателя, приступив к разминке и растяжке.

Спустя два часа тренировка подошла к концу, все девушки прямиком побежали в душ, после чего переоделись и, попрощавшись с преподавателем, направились к выходу.

Покинув дом культуры, Кристина и Жанна попрощались с остальными девушками, а затем направились в сторону своих домов.

– Эх, побыстрее бы отчётное выступление и каникулы! – произнесла Жанна томным голосом.

– Это точно. Волнуешься, что ли?

– Нет, просто хочется уже летних каникул. Это ведь последние полноценные каникулы в нашей жизни! Ты думала об этом?

– Да, конечно, думала. В следующем году ЕГЭ, а далее поступление. Жанна, ты, кстати всё-таки решила поступать на факультет хореографии?

– Думаю, да, ведь ты и сама знаешь, что этим я занимаюсь с самого детства. Ведь не все девочки идут в кикбоксинг в первом классе! – Жанна улыбнулась.

– Это точно! Я шла следом за братом и очень гордилась этим.

– Да, это я помню! Хоть мы и не так плотно общались с тобой, но помню, как ты говорила, когда встречала его в школе: "А это мой брат! А он старшеклассник! А Кирилл это, а Кирилл то!" Они остановились, чтобы попрощаться перед тем, как разойтись, и Жанна продолжила:

– Помню это, подруга, помню. Ты знаешь, мне иногда так жаль, что я одна у своих родителей. Ведь смотря на тебя и на вашу семью в целом, так иногда хочется братишка или сестрёнку. Но поезд, к сожалению, уже ушёл. Кристина, я хочу, чтобы ты знала, что я очень горжусь нашей с тобой дружбой и тем, что знакома  со всей твоей семьёй. Я просто смотрю на ваши отношения и вижу вашу любовь и заботу друг к другу и в целом вашу сплочённость. Мне кажется, что в наше время это дорогого стоит. Ты просто оглянись вокруг, и сейчас это редкость.

Кристина стояла с широко открытыми глазами, смотрела на Жанну и не верила своим ушам. "Куда же пропала моя подруга?" – улыбаясь, думала она. Когда Жанна закончила со своим высказыванием, у Кристины немного воспалились глаза, и она так и не сумела удержать слёз, и одна из них всё же скатилась по щеке, остановившись лишь на уголке её улыбающихся губ.

– Жанна, спасибо!– Кристина обняла свою подругу, и та так же обхватила её, прошептав на ухо:

– Я ведь понимаю, что что-то произошло. Знай, что ты всегда можешь положиться на меня. Верь мне, Кристина.

Кристина всхлипнула, слёзы прокатились по щекам ещё сильнее, но она продолжала улыбаться. Кристина увидела, что на глазах у Жанны также появились слёзы.

– Всё будет хорошо! – произнесла Жанна, держа Кристину за обе руки.

– Спасибо большое, подруга!

– Кристина, не за что. Просто знай, что я готова всегда поддержать тебя и всю твою семью, несмотря ни на что!

– А я тебя! – произнесла Кристина.

С минуту они состояли в тишине, после чего их слёзы поутихли, а остатки слез быстро испарились на ветру благодаря небольшому тёплому ветру.

– Жанна, спасибо ещё раз. Пора по домам, нужно ещё уроки доделать.

– Ах, да, вот уж эти уроки! Да ну их! Ты делай, а я лучше пообщаюсь с Артёмом! – Жанна, улыбаясь, подмигнула Кристине, после чего они вместе рассмеялись, а затем, поцеловав друг друга в щёки, приобнялись на прощание, после чего разошлись, пообещав встретиться завтра утром.

Отойдя на небольшое расстояние,  они обе обернулись и помахали друг другу рукой, после чего Кристина достала наушники и, подсоединив их к смартфону, включила Земфиру и лёгкой походкой последовала домой, до которого оставалось пройти лишь несколько переулков.

– Я дома! – произнесла Кристина, закрыв дверь, затем, почуяв приятный аромат, произнесла, – ой, как вкусно пахнет!

Паша выглянул из кухни, улыбаясь.

– Привет!

– Привет, братец! – Она как раз сняла вязаную кофту. – А где папа?

– Доченька, прости, режу овощи! Не могу выйти! – громко произнёс Евгений с кухни сквозь шум воды из крана.

– Ничего, пап!

В этот прекрасный вечер папа и Паша потрудились на славу, накрыв прекрасный стол. Кристину так же порадовала реакция их отца на произошедшее в школе после его прихода туда. Было видно, как его глаза засияли от счастья, после чего настроение явно стало значительно лучше прежнего, а после того, как к ним за ужином присоединилась Валерия, так и вовсе вечер приобрёл совсем иной оборот. За столом они много шутили и смеялись, рассказывая различные истории, в особенности им нравилось, когда Валерия начинала рассказывать о  том, над чем она работает, а папа вовремя произносил какую-либо шутку, меняя серьёзное выражение её лица на смех и улыбку. В этот вечер создавалось впечатление, будто и вовсе не было пятницы и этих напряжённых выходных, будто всё это им приснилось, и теперь этот страшный сон закончился.

Пять лет спустя

На улице шёл проливной дождь, приближался сентябрь. Покинув Петербург, тёмный седан въехал в Ленинградскую область. Путь был не близок, дисплей на электронных  часах, встроенных в приборную панель, показывал двадцать три часа, близилась ночь. Щётки стеклоочистителя работали синхронно и на максимальной скорости, но дождь был такой силы, что полноценно видеть дорогу не было возможности. В автомобиле играла спокойная и мелодичная музыка,  правда, двоим из троих сидящих мужчин это не помогало сосредоточиться на том, что им предстояло совершить. Спустя полчаса водитель приметил на шоссе включённые проблесковые маячки.